Michelle Smart
TAMING THE NOTORIOUS SICILIAN
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.
Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.
Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Taming the Notorious Sicilian
© 2014 by Michelle Smart
«Знаю, позовешь меня»
© «Центрполиграф», 2018
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Глава 1
Франческо Кальветти остановил мотоцикл на светофоре и опустил левую ногу на дорогу. Всего семь часов утра, а транспортное движение уже плотное.
Сейчас он с удовольствием ехал бы по пустой трассе в окружении зеленых полей.
Он с тоской подумал о Сицилии. На его острове никогда не было той серой скуки, с которой Франческо ассоциировал Лондон. Английская весна отвратительна. На Сицилии лучше, чем здесь, даже зимой.
Франческо широко зевнул и по привычке поднес руку к козырьку. В конце концов, никто не увидит его лица под шлемом.
Он должен был попросить Марио отвезти его домой после столь напряженной ночи, но его раздражало, когда кто-нибудь его подвозил, особенно на автомобиле.
Загорелся зеленый сигнал светофора. Перед тем как плавно двинуться вперед, он смахнул влагу с козырька.
Что за страна! Такое ощущение, что он едет через облако.
Когда Франческо остановился на очередном перекрестке, его внимание привлек флуоресцентный желтый шлем велосипедистки. Она подъехала к перекрестку на желтый сигнал светофора. Франческо подумал, что женщина явно торопится.
Она встала прямо у запрещающей линии. Справа от нее остановился огромный внедорожник.
У женщины были очень густые волосы – настоящая копна белокурых локонов разных оттенков, струящихся по спине.
Включился зеленый сигнал светофора, и она вытянула руку влево, указывая направление поворота. Автомобиль рядом с ней свернул налево и чуть притормозил, пропуская велосипедистку. Франческо ехал следом за ними.
Дорога впереди была пустой. Велосипедистка набирала скорость…
Все случилось так быстро, что на мгновение Франческо показалось, будто ему привиделось.
Не включая указатель поворота, внедорожник вдруг стал обгонять велосипедистку. Он задел колесо велосипеда, и женщина, свалившись на землю, ударилась головой о бордюр.
Франческо сразу остановился и спрыгнул с мотоцикла.
Водитель внедорожника даже не остановился. Он поехал вперед, потом свернул направо и исчез из поля зрения.
К велосипедистке подошел прохожий.
– Не трогайте ее! – рявкнул Франческо и снял свой шлем. – У нее может быть сломана шея. Если вы хотите помочь, вызовите скорую.
Прохожий отступил назад и полез в карман за телефоном, позволяя Франческо встать рядом с жертвой.
Женщина лежала на спине, половина ее тела была на тротуаре, а половина на дороге. Ее густые волосы разметались во все стороны. Ее шлем съехал вперед и закрыл ей лоб, на шлеме красовалась трещина. Ее велосипед превратился в груду металла.
Присев на корточки, Франческо снял кожаные перчатки и прижал к шее велосипедистки два пальца.
Он почувствовал под пальцами слабое биение пульса.
Пока прохожий вызывал скорую помощь, Франческо ловко снял кожаную куртку и накрыл ею женщину, которая лежала без сознания. На ней были красивые серые брюки, черная блузка навыпуск и плащ цвета хаки. На одной ноге была белая балетка. Вторая ее нога была босой.
При мысли о потерянной туфле у Франческо сжалось сердце.
Он сожалел, что не может подложить куртку под спину женщины, чтобы она не лежала на холодном, сыром бетоне. Однако он знал, что ее нельзя трогать до прибытия медиков.
Самое главное, что она дышит.
– Дайте мне ваше пальто! – рявкнул Франческо какому-то ротозею.
Вокруг женщины собиралась небольшая толпа. «Как грифы», – с пренебрежением подумал Франческо. Ни один из них не пытался помочь.
Ему не приходило в голову, что, видя его угрожающее лицо, никто из прохожих просто не осмеливался предложить свою помощь.
Ротозей, к которому он обратился, – мужчина средних лет в длинном шерстяном пальто – снял его и протянул Франческо, который вырвал пальто из его рук. Франческо закрыл пальто ноги женщины.
– Скорая будет через пять минут, – сказал прохожий.
Франческо кивнул и впервые почувствовал холод ветра. Он коснулся рукой щеки женщины – она казалась ледяной.
Сидя на корточках, он тщательно изучал ее лицо. Кровь из ее носа и рта не шла, а это уже хорошо. Крови из ушей тоже нет.
Он заметил, какое у нее милое и красивое лицо. Прямой нос, слегка округлые щеки.
Он вспомнил, что заметил у нее на шее какой-то предмет до того, как накрыл ее курткой. Он осторожно снял с нее этот предмет.
Это было удостоверение личности работника столичной больницы. «Доктор Чепмен, врач-регистратор».
Эта женщина – врач? Франческо показалось, что ей около восемнадцати. Он думал, что она студентка.
Открыв глаза, женщина уставилась на Франческо, и все мысли вылетели из его головы.
Она шокированно взглянула на него, потом закрыла глаза орехового цвета, обрамленные черной линией. Когда она вновь подняла веки, то выглядела такой довольной и безмятежной, что у Франческо ёкнуло сердце.
Она разомкнула губы. Он наклонился ближе, чтобы услышать, что она скажет.
Она прошептала:
– Так вот как выглядит рай…
Ханна Чепмен поставила свой новый велосипед у каменного здания и посмотрела на сверкающий серебристый логотип: «Кальветти».
Ее восхищала такая лаконичность. Этот клуб точно принадлежит Франческо Кальветти, и никому другому.
Было около шести часов вечера, и клуб должен был открыться только через четыре часа, но у двери стояли два здоровенных, одетых во все черное, охранника. Отлично. Три часа назад, когда она сюда приезжала, дверь была заперта.
– Простите, – сказала она, стоя перед охранниками. – Франческо Кальветти на работе?
– Он никого не принимает.
– Но он в здании?
– Да. Но его нельзя беспокоить.
Наконец-то ей удалось разыскать его. Франческо Кальветти много путешествовал. Его было трудно застать на месте.
Она растянула губы в самой обаятельной улыбке.
Охранники скрестили руки на груди.
– Я знаю, что вы не хотите его беспокоить, но не могли бы вы сказать ему, что пришла Ханна Чепмен? Он поймет, кто я. Если он откажется со мной увидеться, то я уйду.
– Мы не можем этого сделать. У нас приказ.
Ханна вздохнула. Она была разочарована. Она хотела бы поблагодарить Кальветти лично.
Она протянула охранникам большой букет цветов и открытку со словами благодарности.
– Передайте это ему, пожалуйста.
Ни один из охранников не шевельнулся. Они уставились на Ханну с еще большим подозрением.
– Пожалуйста, – сказала она. – Я привожу ему уже третий букет. Шесть недель назад я попала в аварию, и он меня спас.
– Подождите. – Один из охранников наклонил голову. – Какая авария?
– Меня сбил с велосипеда внедорожник.
Охранники переглянулись, а потом приглушенно заговорили по-итальянски.
Ханна знала, что Франческо Кальветти уроженец Сицилии. Она прочитала о нем в Интернете. Например, она знала, что ему тридцать шесть лет, он не женат, но у него куча гламурных подружек. И он владеет шестью ночными клубами и четырьмя казино в Европе. Она также обнаружила, что его фамилия – синоним слова «мафия» по-сицилийски, а его отец, Сальваторе, имел прозвище Святой Сальваторе за привычку осенять крестом своих мертвых жертв.
Ей было все равно, даже если бы отцом Франческо оказался сам Люцифер. Это не имело никакого значения, потому что Франческо хороший человек.
Он спас ей жизнь.
Охранник посмотрел на нее:
– Как вы сказали, вас зовут?
– Ханна Чепмен.
– Одну минуту. Я скажу ему, что вы здесь. – Он повел широкими плечами. – Но я не знаю, захочет ли он говорить с вами.
– Хорошо. Если он слишком занят, я уйду. – Она не собиралась устраивать сцену. Она просто пришла поблагодарить Франческо.
Охранник скрылся за двойными дверями.
Ханна прижала букет к груди. Она надеялась, что Франческо не посмеется над тем, что она принесла ему цветы.
Менее чем через минуту дверь распахнулась, и на пороге появился сам Франческо Кальветти.
Ханна не догадывалась, что он такого высокого роста.
Она помнила только, что, открыв глаза, увидела перед собой красивое мужское лицо. Она отчетливо помнила, что была уверена, будто умерла и ангел-хранитель провожает ее на небеса, где ее ждет Бет. Она даже не расстроилась по этому поводу. Разве можно грустить, когда тебя сопровождает в рай самый красивый мужчина на небе и на земле?
В следующий раз Ханна очнулась на больничной койке. На этот раз она испытала мимолетное разочарование, потому что ангел-хранитель пропал.
Мимолетное разочарование? Нет, это было более сильное чувство. Хотя в тот момент она плохо соображала.
А сейчас, глядя на Франческо, она почувствовала себя по-настоящему ожившей.
Чего не чувствовала пятнадцать лет.
Она – трудолюбивая, практичная Ханна Чепмен, читающая перед сном медицинские журналы, – жила в подвешенном состоянии.
Через несколько недель после аварии она убедила себя, что ее просто подвела память. Никто из простых смертных не может быть таким красавчиком, как Франческо Кальветти. В конце концов, у нее было сотрясение мозга.
Но оказалось, что память ее не обманула.
Франческо Кальветти был по-настоящему красивым мужчиной. Высокий и худощавый, в темно-серых брюках и белой рубашке, расстегнутой до середины груди, и рукавами, закатанными до локтей. В открытом вырезе рубашки она увидела простой золотой крест на цепочке, касающийся темных завитков волос.
От волнения в ее жилах забурлила кровь.
Ханна моргнула и посмотрела в его неулыбчивое лицо. Даже суровый взгляд его красивых, глубоко посаженных глаз не помешал ей растянуть губы в широкой улыбке.
Она протянула ему цветы и открытку:
– Я Ханна Чепмен, а это вам.
Франческо взглянул на букет, а потом снова на Ханну. Он и пальцем не пошевелил, чтобы взять цветы.
– Это в знак благодарности, – объяснила она, почему-то слегка запыхавшись. – Я знаю, они капля в море по сравнению с тем, что вы для меня сделали, но я ваша должница.
Он выгнул густую черную бровь:
– Моя должница?
Когда она услышала его глубокий акцент по ее спине пробежала дрожь.
– Вы так много сделали для меня, – продолжала она. – Даже если бы у меня были все деньги в мире, я никогда не смогла бы отблагодарить вас за вашу доброту, поэтому я у вас в долгу.
Прищурившись, он еще раз оглядел Ханну, а потом кивнул на дверь:
– Зайдите на минутку.
– Это было бы здорово, – сказала она, не заботясь о том, что его слова прозвучали не как приглашение, а как приказ.
Охранники-здоровяки стерегли Франческо так, словно Ханна принесла с собой девятимиллиметровый автомат «узи». Она метнулась между ними, следуя за Франческо внутрь.
Пройдя через просторное фойе, они вошли в клуб.
Ханна округлила глаза.
– Удивительно, – прошептала она, крутя головой во все стороны.
Интерьер клуба «Кальветти» был оформлен в темно-красных и серебристых тонах в стиле старого Голливуда. Единственный клуб, в котором она была в возрасте восемнадцати лет, был ужасно скучным и тусклым.
– Вам нравится?
Она покраснела под его пристальным взглядом и кивнула:
– Прекрасный клуб.
– Вы должны приехать сюда как-нибудь вечером.
– Я? О нет, я не любитель клубной жизни. – Испугавшись, что нечаянно оскорбила его, она быстро прибавила: – Но у моей сестры, Мелани, в пятницу будет девичник, и она с удовольствием приедет в клуб.
– Пусть приезжает.
Франческо не удивился, что Ханна Чепмен не любит ночные клубы. В его клуб приходили женщины определенного типа – охотницы за богатыми или знаменитыми мужчинами.
Ханна Чепмен врач, а не бездельница. Он внимательно оглядел ее снова. Она была одета по-деловому, в брючный костюм, как в тот день, когда ее сбил с велосипеда внедорожник. При клубном освещении ее блузка стала прозрачной, и Франческо наметанным глазом заметил, что ее бюстгальтер обычный, а не сексуальный. Ее густые светлые волосы выглядели так, словно она не расчесывала их неделями, на ее лице не было ни следа макияжа.
Он зашел за стойку бара, наблюдая, как она кладет букет и открытку на стол. Ему никогда не дарили цветы. Ее жест его заинтриговал.
– Что вы хотели бы выпить? – спросил он.
– Я бы с удовольствием выпила кофе.
– А покрепче?
– Я не пью алкоголь, спасибо. В любом случае я работаю с семи утра, и если сейчас не получу большую дозу кофеина, то скончаюсь.
Ему понравилось ее чувство юмора. От женщин он привык слышать в основном раздражительный тон.
– Вы уже вернулись на работу?
– Я вышла через две недели, как только восстановилась после сотрясения мозга.
– Вы получили еще травмы?
– Сломанная ключица уже благополучно срослась. И да, сломанный средний палец, но он, кажется, тоже в порядке.
– Вы не знаете наверняка, здоров ли ваш собственный палец?
Она пожала плечами и уселась на стул лицом к Франческо.
– Он больше не болит, значит, все в порядке.
– Это профессиональный диагноз?
Она усмехнулась:
– Точно.
– Если мне понадобится медицинская помощь, к вам я точно не обращусь, – суховато заметил он, подходя к кофемашине.
– Вы опоздали на двадцать лет.
Он поднял бровь.
Она улыбнулась шире:
– Я занимаюсь маленькими детьми. Я работаю в педиатрии.
Его так и подмывало спросить, почему она специализируется в педиатрии, но Франческо промолчал. Он хотел знать, почему она искала его.
Он включил кофемашину.
– Молоко? Сахар?
– Молока не надо. Две ложки сахара, пожалуйста.
Она любит точно такой же кофе, как он. Добавив в обе чашки по две чайных ложки сахара с горкой, он передал одну чашку Ханне.
Его первоначальная оценка Ханны оказалась верной. Она действительно довольно хороша собой. Среднего роста, стройная, с очень соблазнительной попкой.
Отпив крепкого сладкого кофе, он поставил чашку на барную стойку и подался вперед, скрестив руки на груди.
– Зачем вы ко мне приехали?
Она не сводила глаз с его лица.
– Я хотела вас отблагодарить. Вы позаботились о том, чтобы я не замерзла, пока не приехала скорая, а потом поехали в машине скорой помощи со мной и оставались в больнице несколько часов, пока я не пришла в сознание. И вы разыскали водителя, который сбил меня, и заставили его явиться в полицию. Никто никогда не делал ничего подобного для меня раньше, а вы сделали это для совершенно незнакомого человека.
Ее лицо было таким оживленным, а щеки так раскраснелись, что на секунду у него зачесались ладони от желания прикоснуться к ней.
Откуда она все это узнала? Он вышел из больницы, как только ему сообщили, что она пришла в сознание. С тех пор он ее не видел.
– Позвольте мне пригласить вас на ужин и таким образом отблагодарить за помощь? – Ее щеки стали красными.
– Вы хотите пригласить меня на ужин? – Он даже не пытался скрыть удивление. Женщины ни разу не приглашали его на свидание. Они думали только о том, чтобы он приглашал их в дорогие рестораны, покупал им дорогую одежду и ювелирные украшения. И он с радостью это делал, встречаясь с красотками.
В мире, в котором вырос Франческо, мужчина был главой и королем. Женщины считались очень красивыми побрякушками для выхода в свет или для постели.
Ханна кивнула, придерживая чашку с кофе.
– Это наименьшее, что я могу сделать, – сказала она.
Он вглядывался в ее добрые глаза. Он был экспертом по женскому поведению и сразу заметил, что понравился Ханне.
После той аварии он часто думал о ней. Несколько раз он даже порывался позвонить в больницу, чтобы узнать, как у нее дела. Но каждый раз останавливался. Эта женщина незнакомка. И все же он рассердился, узнав, что полиция не смогла разыскать человека, который так бездушно сбил ее с велосипеда. Водитель скрылся. К несчастью для водителя того внедорожника, Франческо обладал фотографической памятью.
Франческо потребовалось ровно два часа, чтобы найти того водителя, и пять минут, чтобы убедить его прийти в полицию.
И вот теперь Ханна пришла к нему.
Ему хотелось принять ее предложение. Правда, он не позволит ей платить за него. Это против его принципов. Мужчина обязан заботиться о своей женщине. И это даже не обсуждается.
Если бы на ее месте была любая другая женщина, он бы не раздумывал. Но Ханна не похожа на остальных женщин. Во-первых, она врач. Она несет добро в мир, полный жестокости и уродства.
Несмотря на свой возраст и профессию, Ханна казалась невинной. Возможно, она просто ведет себя очень естественно. Во всяком случае, она вряд ли захочет связываться с таким человеком, как Франческо.
Будь Франческо подлецом, он воспользовался бы ее очевидным интересом в своих целях, как сделал бы его отец, если бы был жив.
Но Франческо не похож на своего отца. А эта женщина слишком чистое создание.
– Вы ничего мне не должны, – категорично заявил он.
– Я должна…
– Нет. – Он оборвал ее. – Я сделал то, что я сделал, не думая о выгоде. Самое главное, что вы живы и здоровы и вышли на работу.
Она немного приуныла:
– Значит, вы не примете моего приглашения на ужин?
– Что с вами? Вы словно ни от мира сего, доктор Чепмен. Я благодарю вас за визит, но теперь мне надо заниматься делами.
– Похоже, вы меня прогоняете, – сказала она.
– Я занятой человек.
Она долго взирала на него ореховыми глазами, потом одарила его самой красивой из улыбок.
А потом, к изумлению Франческо, Ханна приподнялась и прижалась губами к его губам.
От мягкого прикосновения ее нежных губ в его жилах забурлила кровь.
Он почувствовал слабый запах кофе на ее губах, прежде чем она отстранилась.
– Спасибо. За все, – сказала она и встала. Допив кофе, она взяла сумочку. – Я никогда не забуду, что вы сделали для меня, Франческо. Я буду вечно вам благодарна.
Когда она повернулась, чтобы уйти, он крикнул ей вслед:
– У вашей сестры такая же фамилия, как у вас?!
Она кивнула.
– Я прикажу, чтобы вас и Мелани Чепмен пропустили в клуб в эту пятницу. – Он едва заметно улыбнулся: – Пусть приходит с подружками.
– Вы такой милый.
– Я бы не стал заходить так далеко, – ответил Франческо, уже сожалея о своем импульсивном предложении. И это шокировало его так же, как ее поцелуй.
Ханна безмятежно улыбнулась:
– А я бы стала.
Он смотрел, как она уходит, и рассеянно водил пальцем по губам.
Впервые в жизни Франческо совершил бескорыстный поступок. Но он не понимал, что от этого испытывает: недовольство или удовлетворение.