14
Клип
– Ты помнишь первый раз, когда сестра тебе читала?
Клип сохраняла нейтральное выражение лица. Все было очень похоже на любимую тему доктора Бриджеса, завуалированную внутри нового вопроса.
– Я не знаю, сколько нам было, может, лет шесть. Но книгу я до сих пор не забыла. Там шла речь об улитках, – осторожно ответила она.
Она услышала скрип кожи – доктор Бриджес подвинулся в кресле.
– Об улитках?
– Да, они носили одежду и жили в домиках. Лили описывала мне картинки…
Клип позволила себе улыбнуться. То была глупейшая книжка, полная всяких «чвак», «плюх» и «шлеп».
Она услышала, как доктор Бриджес что-то застрочил в блокноте. У Клип тотчас возникло искушение подглядеть, но она отвергла эту идею за ненадобностью. Она же старается быть хорошей.
– А то, что тебе читала именно сестра, было очень важно?
– Конечно! – призналась Клип.
Теперь-то она не врала: важность чтения вслух тогда имела первостепенное значение. Но, с другой стороны, Клип этого даже описать не могла – по крайней мере, мозгоправу. Но именно тогда, когда Лили ей читала, впервые дали о себе знать способности Клип. Но в детстве она, разумеется, не могла ничего толком осознать. В голове у нее просто возникли черные букашки букв, бегающие взад-вперед вместе с движением глаз Лили.
Иногда Клип скучала по давно минувшим дням, когда ее дар не действовал ни с кем, кроме Лили. Они тогда думали, будто это некая разновидность близнецовой магии, как их общий язык, на котором они болтали младенцами. И когда Клип начала видеть глазами всех прочих людей, она себя чувствовала чуть ли не предательницей.
– Таким образом, ты ощущаешь себя частью семьи?
Клип вздохнула. Опять док принялся за свое!
А она ведь каждую пятницу таскается в кабинет Бриджеса и отвечает на его бессмысленные вопросы!
Какие же у нее невротичные родители! Натуральные перфекционисты!
И она разрешила себе подглядеть, уже не чувствуя никакой вины. Почерк у доктора Бриджеса оказался кошмарным, но он таращился в свой блокнот, не отрываясь. Док написал крупными буквами «семейный нарратив», и теперь его ручка обводила скучные слова кругами, медленно и лениво, как акула.
Что еще за ерунда? Какой «семейный нарратив»? Это про то, что им с сестрой нравилось рассказывать друг дружке всякие истории? Или доктор Бриджес думает, будто Клип вечно сочиняет и витает в облаках?
Док поднял взгляд от блокнота, и Клип увидела себя – в ярко-оранжевом летнем платье (чтобы быть заметнее в толпе), с каштановыми волосами, рассыпавшимися по кожаной кушетке.
Она улыбнулась – просто чтобы понаблюдать за собой со стороны.
– Что здесь смешного? – поинтересовался доктор Бриджес.
– Лили в любом случае является частью меня, читает она мне или нет.
– А-а!
Доктор поймался на удочку и снова уставился в блокнот, и его ручка торопливо выводила «связь близнецов». Весьма предсказуемый тип! Ему все не давал покоя тот факт, что они с Лили девять месяцев провели в одной матке.
– А что, если бы ты научилась читать самостоятельно? Как бы это повлияло на отношения между тобой и сестрой?
– Я и так… – Клип прикусила язык и осеклась на полуслове.
Это была вечная тема – оттого, собственно, родители и отправили ее к мозгоправу. Почему она бросила разбирать шрифт Брайля? Почему она предпочитает зависеть от сестры? Как могли родители, с тремя учеными степенями на двоих, вырастить столь безграмотную дочь?
Естественно, многочисленные вопросы исходили из глупейших предпосылок. В наше время максимум один из десяти слепых детей пробует «расшифровать» допотопного Брайля! Ни мать, ни отец не понимают, что шрифт Брайля – это огромные громоздкие книжки, которые сразу бросаются в глаза окружающим и выделяют тебя как «иного». Зато аудиокниги спокойно хранятся у тебя в телефоне, а благодаря программам, озвучивающим тексты, в твоем распоряжении вообще весь Интернет!
Кроме того, Клип прекрасно умела читать. Но не своими глазами.
Но когда сестра читала ей вслух, происходило действительно нечто из ряда вон выходящее. Истории становились и реальными, и волшебными одновременно. Они просто обретали плоть и кровь и делались настоящими. Клип не забыла, что в раннем детстве, когда вообще ничего не видела, они были именно такими.
– Что «ты и так»? – уточнил доктор Бриджес.
Клип напряглась, пытаясь разглядеть таймер на столе, находящийся на краю поля зрения доктора. Отлично! Ее пятьдесят минут почти истекли.
– За полминуты не объяснишь, – произнесла она.
Его глаза устремились на таймер и слегка расширились.
– До сих пор вообразить не могу, как это тебе удается!
Она поняла, что док улыбается.
– У слепых – свои способности.
Он записал ее реплику, потом поводил левой рукой, как будто пытался придумать, что бы такое сказать на прощание.
– Я по голосу все слышу, – заметила Клип. – Имейте в виду, что наша сессия почти закончена.
– Тебе незачем волноваться, Райли. Это же твое время.
Клип тихо вздохнула – больше из-за своего официального имени, чем из-за чего-то еще. Такие имена звучат отвратительно, особенно когда у тебя есть другое, которое дали тебе друзья. Настоящее, осмысленное.
Клип молчала, пока не раздался нежный звон таймера.
Доктор Бриджес распрямился в своем скрипучем кресле.
– В следующий раз я хотел бы побеседовать с тобой о независимости, Райли.
О чем? Она, между прочим, самостоятельно добралась сюда, в центр, что давно проделывала еженедельно. Никаких родителей, ожидающих в машине. Никакой собаки-поводыря. Но для того, чтобы использовать свой талант, ей требовались люди.
Клип вполне устраивал подобный расклад.
Она спустила ноги с кушетки и встала. Быстро шагнула к двери и ловко нашла ручку – без помощи доктора Бриджеса.
– Подумай об этом на неделе, хорошо, Райли? – донесся до Клип голос дока. – Поразмышляй о том, что ты, к примеру, можешь сделать для своей независимости, ладно?
Клип обернулась и переключилась на его взгляд, дабы оценить выражение своего лица. Обескураживающая улыбка. Вежливая и милая мордашка, но правая бровь насмешливо вскинута поверх оправы темных очков.
– Конечно, док!
Выйдя на крыльцо, Клип включила телефон, и тот разразился раздраженным чириканьем. Кабинет мозгоправа являлся своеобразной черной дырой. Использование мобильников было запрещено даже в приемной, чтобы пациенты могли «сосредоточиться на себе» перед сессией.
Что за чушь!
А самые интересные сообщения за неделю приходили именно в эти пятьдесят минут – такой уж закон природы…
Клип пошла вперед, одной рукой ведя вдоль металлических перил на фасаде клиники и тыча большим пальцем другой руки в выпуклые клавиши мобильника. Через пару минут голос Нэта заверещал ей прямо в ухо: «Клип, у нас такие новости! Сегодня утром ограбили банк! Жулик сейчас в полиции, в Центральном управлении».
Клип замерла как вкопанная, несмотря на то, что ее обтекала толпа людей, вышедших на обеденный перерыв.
Жулик… Услышав эту кличку, у нее вновь противно засосало под ложечкой.
«Я позвоню остальным, – продолжал тарахтеть Нэт, – но… это ведь Жулик. Может, никто не придет! Сечешь?»
Еще бы! Клип взмахом кисти разложила свою трость. Здесь, на многолюдных улицах, трость была ей ни к чему. Но красно-белая палка заставляла людей расступаться.
«Позвони мне, когда получишь сообщение, – закончил Нэт. – И давай в центр!»
Клип стремительно шагала по тротуару, нащупывая путь тросточкой. Она пока что предпочитала оставаться слепой. Так проще думать, а от клиники мозгоправа до Центрального полицейского управления всего-то три квартала. Торопиться незачем.
Ради Жулика она торопиться не станет.
Какое ограбление? И зачем Жулику понадобилось устраивать налет на банк?
Парень же способен выманивать деньги у людей пустопорожней болтовней! Клип нажала клавишу голосового набора.
– Великий Вождь, – произнесла она.
Клип по-прежнему его так называла – вслух, когда он ее слишком раздражал, а про себя – постоянно. И это лишь отчасти было иронией: имя подходило ему идеально.
– Клип! – отозвался он. – Ты у мозгоправа была, верно? Ты уже в центре, да?
– Как всегда по пятницам. Слушай, а чего Жулик банк-то ограбил?
– Он? Как же! – рассмеялся Нэт. – Детектив заявил, что он у них «важный свидетель». Небось, опять парня язык до беды довел.
Что-то приближалось к ней сзади по тротуару – металлическое пощелкиванье велосипеда, на котором едут, не крутя педали. Клип переключилась на зрение велосипедиста в тот самый миг, когда мужчина заметил ее тросточку. Взгляд свернул в сторону, велосипед подпрыгнул на бордюре и съехал на мостовую.
Клип позволила себе ослепнуть.
– И что, он позвонил тебе?!
– Сколько у него вообще друзей-то? Он им наврал, что я его адвокат, но детектив не дал мне с ним поговорить. Не знаю, что у них творится в участке, но они, похоже, в чем-то его подозревают!
– Странно. Голос его подводит.
– Дар Жулика всегда был… ненадежный. Клип, обещай, что придешь!
Она вздохнула.
– Куда я денусь! Где встречаемся?
– Я буду подальше держаться. У копов есть мой номер телефона. Я не хочу оказаться поблизости, да и вдруг Авария решит помочь?.. А она-то способна наворотить дел в полицейском участке!
– Эй, а она правда присоединится?
Пауза.
– Ответ неизвестен. Думаю, она пока не проверяла сообщения на телефоне.
Клип покачала головой. После того что Жулик наговорил Аварии почти год назад, всего обаяния Великого Вождя не хватит, чтобы уговорить ее выручать языкастого парня. Хотя, конечно, то, что Жулик брякнул Нэту и Клип, было не менее жестоко…
Пауза продолжалась. Нэт, наверное, думал о том же самом…
– Близко к управлению не подходи, на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, – наконец произнес он. – Я тебя подсоединю, когда всех соберу.
Она чуть не спросила, кого это «всех», ее с Аварией, что ли? Но ей смутно вспомнилось, что имелся кто-то еще.
Очередной зерой.
Внезапно кончик тросточки угодил в выбоину на асфальте, и мысль улетучилась.
– Через десять минут у меня будут глаза в участке.
Она невольно перешла на ту манеру речи, в которой они общались в былые времена. Клип грустно усмехнулась, вспомнив их бесконечные тренировки и «миссии». Ух и гоняли же они толпу по торговому центру, слушая приказы Великого Вождя в наушниках! Изображали пожар или что-нибудь еще, хотя в действительности это Авария развлекалась.
Но Клип считала, что их тренировки выеденного яйца не стоят. Просто Великий Вождь пытался собрать суперкоманду для своих загадочных целей…
Между прочим, после того как их команда распалась из-за дурацкой выходки Жулика, она отказалась от своего официального имени и стала называть себя «Клип». Возможно, это означало, что ей не хватало той энергии, единства…
– Перезвони, когда узнаешь насчет Аварии.
– Заметано. Ты поосторожней, Клип!
И Нэт отключился.
Клип сразу же ощутила разочарование – оно и понятно, ведь она лишилась его сиятельного внимания! Разумеется, по телефону его способности не срабатывали, но привычная реакция въелась намертво.
«Страх разлуки», вот как назвал бы ее переживания доктор Бриджес.
Клип сделала глубокий вдох, отмела в сторону зыбкое чувство и рассеяла свое зрение по толпе. В голове стремительно сменялись сотни точек зрения: из проезжающего такси, глазами катящегося скейтера, из окна верхнего этажа… Ее оранжевое платье притягивало взгляды, служило опорной точкой для десятков, а то и сотен глаз. Она сориентировалась и распространила свое внутреннее зрение дальше по улице, в самое сердце делового центра.
Вскоре Клип нашла то, что искала. Теперь она могла смотреть глазами человека, который пялился на каменный фасад полицейского управления города Кембрии.
Клип испытала мимолетное удовольствие от мысли, что Жулик, наверное, сейчас сидит взаперти, запутавшись в собственном вранье. Конечно же, он беспомощно гадает, придет ли хоть кто-нибудь из бывших друзей вытаскивать его из передряги.