9
Свет погас сам собой. Зеркало засветилось матовым молочным светом. Таня стояла напротив зеркала и смотрела в него, и когда оно перестало светиться, Таня протянула к нему руки с кристаллом. Я подумал, что сейчас оно разлетится на тысячи осколков, как во сне. Но зеркало осталось целым, а позади Тани появилась стеклянная стена, от пола до потолка. По ней пробегали искры, и я видел, что за стеной что-то есть, но не мог разглядеть что именно. Таня сделала несколько шагов назад и почти прислонилась спиной к стене. Потом сделала ещё один шаг и пропала – как будто вошла в стену. Стена исчезла.
Я продолжал сидеть, ждать, и ничего не трогать, как она меня просила. Зеркало опять начало светиться. Я увидел, что из глубины его кто-то движется ко мне. Я встал и подошел к зеркалу. Было что-то очень знакомое в том, кто шёл ко мне из зеркала, вернее в той. Я смотрел и не мог поверить. Не мог говорить, в горле стоял ком. Она легко выпорхнула из зеркала, и я увидел, что она плачет. Она совсем не изменилась.
– Мама!
Она обняла меня. Я тоже чуть не плакал.
– Прости, сынок. Мне давно надо было тебе рассказать, я хотела, но не могла решиться.
– Мама, откуда ты! Ты погибла или нет! Ты, правда, моя мама, или просто видение. Останься со мной, не уходи…..
– Ну, успокойся, милый. Давай, по порядку. Я не видение. Мы не погибли, ни я, ни папа. Я всегда была с тобой. Я придумала историю про разбившийся самолет, и я стала Таней.
– Зачем?!
– Чтобы остаться здесь, среди людей. В моём настоящем облике меня здесь никто бы не увидел, кроме тебя.
– Кто ты и кто я? Я тоже на самом деле выгляжу по-другому?
– Возможно. Кто ты? Ты мой сын. Твой отец – Рéгант нашего мира.
– Кто?
– Царь, король, президент. А ты – наследник, будущий правитель.
– Мой отец – король, ты королева, а я, значит – принц. Наследник и будущий правитель. Почему же мы живем здесь, зачем мы ушли из дома, из нашего мира? Разве лучше быть обычным студентом здесь, чем принцем там?
– Я попробую объяснить. Когда я родилась, сразу было известно, что я буду Регáной, то есть правительницей, женой Реганта. Там, откуда мы пришли, у каждого есть предназначение, и он обязан его выполнить. Меня воспитывали и учили как будущую правительницу. Я должна была делать только то, что предписано. Я не могла влюбиться, выбрать себе мужа.
– Ты не любила отца?
– Я полюбила его. Тебе трудно понять, ты с детства живёшь в мире, где выбор есть. Твой отец жил в ещё более жёстких рамках, но его это не тяготило, а мне было очень трудно. Я знала, что тебя ждёт, и не хотела такой жизни для тебя.
– Это была бы плохая жизнь? Там, в твоём мире плохо?
– В нашем мире. Как объяснить? Они живут хорошо, наверное, даже лучше, чем здесь. Там не надо думать, где найти жильё, еду, одежду. Всё это есть, с этой стороны жизнь очень благополучна. Там не надо думать, кем ты станешь, чем будешь заниматься, это предопределено с рождения. Но, если у тебя появляются другие желания и мечты, ты не сможешь их осуществить. Там, это невозможно. Однажды мне стало скучно, тоскливо, невыносимо. Я представила твою и свою жизнь. День за днём, все известно, расписано, предопределено. Настал день, когда я поняла, что не могу больше жить такой жизнью. Я выбрала для нас мир людей. Прости, я решила за тебя.
– А что, миров много?
– Есть разные миры. В мире людей, каким бы опасным он не был, я легко могу защитить тебя и себя. Здесь мы сильнее остальных. Этот мир всегда в движении. Здесь можно стать, Пожалуйста, подождите кем захочешь, здесь есть выбор, которого нет у нас.
– Можно стать кем захочешь, кроме прогрессора.
– Ну, во-первых, прогрессоров пока не существует. А во-вторых, ты не отличаешься от людей внешне, но очень удивил бы врачей, если бы они, например, сделали рентген.
– Мы другие?
– Да. И в нашем настоящем виде, нас здесь никто не видит. Поэтому, чтобы жить среди людей, надо принимать их вид. Ты живешь здесь с самого детства. Возможно, ты уже почти человек, и не сможешь жить в нашем мире. Может быть, ты даже не сможешь попасть туда.
– И я никогда его не увижу?
– Я сказала «может быть». Просто, считается, что, если кто-то из нас долго живет в другом мире, он перестает быть ауэрлéйном.
– Кем?
– Наш мир называется Аурáна, а мы – ауэрлейны.
И какая голова это выдержит, скажите, пожалуйста. Жил, жил себе человек до девятнадцати лет. А потом оказалось, что он вовсе не человек, а ауэрлейн. Вот словечко-то! С первого раза не выговорить. И со второго тоже. Мало того, человек этот – наследный принц неизвестной страны Аураны. Неплохо, кстати, звучит. А еще этот человек-ауэрлейн думал, что он сирота. А оказалось, что у него есть и мама, и папа, и, возможно, ещё другие родственники. Ну, и какая голова это выдержит, я вас спрашиваю. Моя решительно отказывалась все это вмещать и осмысливать.
– У меня голова сейчас лопнет. Я, наверное, спать пойду. Ты не возражаешь.
– Конечно. Ты молодец, хорошо держался.
– А ты за ночь не исчезнешь?
– Нет, я теперь не исчезну.
– А завтра, какой ты будешь?
– Если хочешь, буду такая же, как сейчас.
– Хочу.