5
Я опаздывал в институт ещё до того, как позвонила Таня, потерял время на разговор по телефону, и понял, что к началу первой пары катастрофически не успеваю. Появилась мысль, поехать навестить Марину. Пришлось её прогнать. Если поеду к Марине, в институт сегодня совсем не попаду. Я решил заняться домашними делами. Приготовить ужин? Могу не успеть. Вчера я ужинал у Марины, наверное, сегодня опять у неё задержусь, там же и поем. Пропылесосить квартиру! Это быстро. Наведу порядок, Таня бы меня похвалила.
Я начал уборку. Мысли сначала вертелись вокруг Марины, а потом снова вернулись к семье. В последнее время я всё чаще вспоминаю маму, я помню её очень хорошо. Они с Таней совсем не похожи. Мама была очень красивая, никогда больше не встречал я такой необычной красоты. Когда у меня спрашивают: «какая она была», я отвечаю «золотая». У неё были густые длинные волосы цвета бронзы, они казались тяжёлыми, падали на спину крупными волнами, а на солнце отливали золотом. И глаза, цвета тёмного шоколада с золотыми крапинками.
Таня совсем не такая. Только голос у неё, как у мамы. Невысоко роста, кругленькая. Чёрные волосы аккуратно подстрижены, мне кажется, у неё всю жизнь одна и та же стрижка. Чёрные глаза, маленькие мягкие руки. Таня за все эти годы почти не изменилась. Ей сейчас за сорок лет, а у неё ни одной морщинки, ни одного седого волоса. Может быть, она их красит, когда я сплю или меня нет дома.
Можно ли заснуть стоя, рядом с пылесосом, который гудит, как ракета на старте?
Но я не выспался, задумался и, наверное, грезил наяву.
Я убирал гостиную, шум пылесоса ушёл на второй план, стало очень свежо, даже прохладно. Я увидел, что окно распахнулось, и пошёл его закрывать. Но не дошёл до окна. Что-то было не так, что-то изменилось. Воздух стал холодным и плотным, казалось, в комнату опустилось облако.
Я стоял перед журнальным столиком и сквозь дымку видел, что на нём лежит что-то блестящее, незнакомое, чего я никогда у нас не видел. Я наклонился и взял это. Сознание моё «поплыло», стало тяжёлым и тягучим. Я хотел разглядеть, что держу в руке, подносил к глазам и не видел. Это было холодным и тяжёлым, я всматривался, но не мог рассмотреть. Я разозлился, сильно зажмурился, а потом резко открыл глаза. И на какую-то долю секунды увидел, что это кристалл. Он был похож на очень большой бриллиант красивой огранки. Но, скорее всего это был хрусталь, или даже простое стекло.
Солнечный свет ярко вспыхнул на гранях кристалла, ударил в глаза. И на мгновение я увидел странное видение: стена кирпичного дома, красный кирпич, на стене разноцветные вывески. Я очень чётко увидел их и запомнил – «Салон красоты», «Аптека», «Обмен валюты». В голове мелькнуло, что это место мне незнакомо, стена исчезла.
………………………………………………………………………….
– Я не поняла, он увидел?
– По-моему увидел, лицо у него было очень удивлённым.
– Мне кажется, ничего не увидел. И не придёт.
– Придёт, должен прийти.
– Посмотрим. Можно я пойду с тобой?
– Нельзя, она должна идти одна. Он и одну её может испугаться.
– Ничего он не испугается. Я тоже пойду.
– Она пойдет одна.
…………………………………………………………………………….
Пылесос рычал и ругался. Окно было закрыто. На столике стояла вазочка, и лежали книги. В руке у меня ничего не было.
– Я устал. Я очень устал, – сказал я вслух.
Пылесос заглушил мои слова. Я выключил его и повторил: «Я очень устал. Я поздно лёг спать и не выспался».
Я опаздывал и на вторую пару, бежал, чертыхался, и очень хотел успеть.
Но, как бы я не спешил, мысли о странном происшествии не давали мне покоя. Что же это было, сон, галлюцинация? Никогда раньше у меня не было галлюцинаций. Или это Танино колдовство? Но, не может же Таня и вправду быть колдуньей или ведьмой. А вдруг может? Ведь сколько написано сказок, что-то там вымысел, а что-то, возможно, и, правда.
Я уже упоминал, что пока мне не исполнилось восемнадцать лет, Таня не работала. Довольно долго у меня не возникало вопроса, где же она берёт деньги. Они просто были, были всегда в достаточном количестве. Мы не были богачами, но и не бедствовали. Я был ребёнком и не задумывался. Но, однажды…
Я уже говорил, что у нас в квартире три комнаты – моя, танина и общая гостиная. Но, до недавнего времени, Таня жила в гостиной, а её комната была закрыта на ключ. Она говорила, что там невозможно жить, потому что старая ветхая мебель, и надо делать ремонт, но всё руки не доходят.
Я учился тогда в шестом классе. Это был первый и последний раз, когда я пропустил уроки. Сразу после первого урока, мне показалось, что я плохо себя чувствую. У меня заболел живот, или голова, а может быть рука или нога. Думаю, это было обычное для школьника «воспаление хитрости». Со страдальческим видом я пошел к школьному врачу и жалобно рассказал о своих проблемах. Она дала мне какое-то лекарство и отпустила домой. Лекарство я выбросил, Таня их не любила так же, как и врачей. А по дороге домой я понял, что у меня уже ничего не болит. Но на всякий случай сохранил приличествующее ситуации кислое выражение лица. Домой я пришел намного раньше, чем ждала меня Таня. Я позвонил в звонок, и дверь мне открыла совершенно незнакомая женщина. Она выглядела странно, даже зловеще. Длинные чёрные волосы, очень бледное лицо, даже губы белые. Одета она была в безразмерный балахон из чёрной блестящей ткани. Я подумал, что ошибся этажом, попятился, но эта жуткая женщина протянула ко мне руку с длинными чёрными ногтями и голосом Тани строго сказала: «Мак? Почему ты так рано?» Я с трудом просипел: «Таня?» В этот день я узнал, что такое настоящий шок.
Таня втащила меня в квартиру и быстро отвела в мою комнату, велела сидеть тихо и не мешать, обещала объяснить попозже. В дверь позвонили. Я сидел тихо, потому что прислушивался изо всех сил. Пришла женщина, и они вместе с Таней прошли в ту самую комнату, которую Таня держала на замке. Я попытался подслушать под дверью. Но ничего не услышал, вернулся в свою комнату и включил комп. Я слышал, как ушла эта посетительница и пришла другая, и тоже ушла. Я отвлекся от игры, только когда Таня в своём обычном виде позвала меня обедать. Я взял в руки ложку, задумчиво устроил в тарелке с супом небольшое цунами и спросил:
– Таня, ты что, ведьма?
Таня как всегда чётко и твёрдо объяснила, что она не ведьма, потому что ведьм, колдунов, волшебников и т. д. и т. п. не бывает, что бы там не писали в книжках.
– Ты изображаешь ведьму? – количество супа в тарелке не уменьшилось.
– Ну, уж это кто, что видит, – ответила Таня.
Дальше она объяснила, что помогает людям, скорее, как психолог. Она выясняет проблемы тех, кто к ней приходит, много с ними разговаривает, и тем самым помогает проблемы решать. А антураж такой потому, что женщины больше доверяют колдуньям, чем специалистам-психологам, и скорее пойдут на прием к экстрасенсу, чем к доктору.
Для ребенка двенадцати лет этого было достаточно, тем более, что многое из её объяснений было не понятно. Вопросы возникли, когда я стал старше. И главный вопрос в том, что Таня не была психологом, как я уже говорил, у неё вообще не было образования. В тот день Таня показала мне закрытую комнату, которая меня сильно впечатлила. Никакой старой мебели и обшарпанных стен там, конечно, не было. Комната была тёмной, на окнах висели плотные шторы. Освещалась она толстыми свечами и лампой в виде кобры, которая висела на стене. Большую часть комнаты занимал стол. Чего на нём только не было! Большой стеклянный шар, Таня сказала, что он хрустальный. Шар светился изнутри изумрудным светом, и, если долго смотреть в него, то можно увидеть небо, по которому плывут облака или море, лес, озеро, метель, и ещё много всего. Однажды я увидел Вселенную, полную звезд, Млечный путь и хвост кометы. Ещё на столе лежали колоды карт, увядшие цветы, какие-то веники из трав, сушеная куриная лапка, стояли баночки и скляночки, Таня не разрешила мне их открыть, даже в руки взять не разрешила. Танин стул, был похож на трон, резной, с высокой спинкой и высокими подлокотниками. Сиденье было мягким, и сидеть на нем было удобно. На стене висела большая, почти во всю стену, картина в богатой раме. Так как в комнате был полумрак, я долго не мог понять, что же там нарисовано, думал, что что-то абстрактное. Но это была не абстракция. Хотя сюжет был довольно странный. На картине была изображена старинная комната. Все предметы в ней были какими-то искривленными, нереальными, как будто смотришь сквозь воду. В центре комнаты стояло большое зеркало в золотой раме. И в нём отражалось привидение или что-то очень похожее на приведение. Таня не смогла объяснить мне сюжет картины, сказала только, что она ей очень нравится и подходит к интерьеру, и что, конечно, это не привидение, просто так нарисовано.
У противоположной стены стоял большой кожаный диван и кресло, очень мягкие и удобные. Комната эта мне ужасно нравилась, но Таня редко пускала меня туда и всё также закрывала её на ключ.
После этого случая я больше не задавался вопросом, откуда деньги. Но, иногда, когда сердился, мог назвать Таню «ведьмой». Она почему-то на это никогда не обижалась, смеялась только.