Земли Власти. Нашествие с Востока. Глава V (Эяль Басс, 2015)

Глава V

Прошло 50 лет со дня основания Руанской империи. За это время прошла война между Ларуским и Банникским княжествами, в ходе которого образовалось Великое Ларуское княжество, а позже Ранс выдал свою дочь замуж за сына Трена II, тем самым закрепив союз между княжествами, и после смерти князей Трен, сын Трена II, был коронован, как ларуский царь. Руанская империя задумала выступить против нового государства, но Руан IV уже видел угрозу восстания и не стал подливать масла в огонь, продлив нейтралитет с преемником Ларуского княжества. Восстановленное Адиссийское королевство освоилось в Пустынных землях, увеличилось в размерах. В Руанской империи стал править Руан IV, в Восстановленном Адиссийском королевстве – Раний, названный в честь отца Адаса I, ставшего первым королём Адиссии.

Руана II Основателя уже давно не было в живых. Его сын, Руан III, тоже отправил своё и сделал многое для развития империи. Но большинство его указов были направлены на благо арессийцев, а не всего народа империи, что и накапливало недовольство в империи. Но он же и пресекал любые попытки восстания: его преданные войска моментально и безошибочно обнаруживали и уничтожали предполагаемый очаг возгорания. При нём руанская разведка стала лучшей в Землях Власти. Но империя развивалась неравномерно: территория Арессии процветала, а остальные владения империи гнили и выживали. Но если при нём население ещё терпело и проглатывало эту несправедливость, то после восхождения на престол Руана IV всё стало ещё хуже: во имя арессийского блага других стали забирать и заставляли работать за маленький кусочек хлеба и стакан воды на весь день. Такую тиранию народы терпеть не могли, а тут ещё беженцы во главе с неким Крантом ворвались в Руанскую империю и требуют возвращения земель предков и справедливого правления.

Уже после смерти Руана II Основателя, Великое Ларуское княжество начало подготовку к войне с империей. Во время правления Руана III состоялась граларская уния, но император не осмелился напасть на княжества, ибо видел растущее недовольство населения, да и империя нуждалась в восстановлении после стольких войн. Для предотвращения войны со стороны княжеств император посеял раздор между ними: младший брат жены ларуского князя выступил с претензиями на ларуский престол. Его не смущало то, что его отец старый и больной, но жив. Гранидорский князь назначил регентом своего друга Лукулла, который немедленно выступил против данных претензий и ввёл войска в столицу княжества. Но Шерус был известен и популярен в армии, ибо отличился ещё в четырнадцать в Войне ради мира, как «залог союза и дружбы между членами Коалиции», возглавив полк после гибели полковника. Оставшиеся годы он проводил учения и часто ездил по частям, проводя в армии бо́льшую часть своей жизни. И войска, вошедшие в столицу, поддержали не регента, а Шеруса, который возглавил Шествие ко дворцу и собрал по дороге ещё людей, убедив их, что они идут освобождать город от вражеских шпионов. Дворец был взят с первым штурмом, в спальню князя ворвались люди и нанесли по его лежащему телу несколько ножевых ранений, и загадкой остаётся по сей день, умер ли князь до этого или от ран, ибо некоторые очевидцы говорили, что князь уже не дышал, когда к нему ворвались. Регент тоже был убит, над дворцом развернули флаг Гранидорского княжества.

Дочь князя бежала вместе со своим мужем, который в это время находился в столице Гранидорского княжества для принятия благословения от тестя.

Шерус заключил союз с Руаном III и провозгласил себя Шерусом II. Он разорвал союз с Ларуским княжеством и лишил свою сестру прав на престол, подписав ряд документов, узаконивших его власть. Он установил тотальную диктатуру, но люди были недовольны условием союза с Руанской империей: отныне она имела право на бесконтрольный переход армии по территории Гранидорского княжества, безналоговой торговли и не платить налоги вообще, в то время как Гранидорское княжество с этого имело лишь возможность на военный переход через Граларский проход, уходящий под контроль империи, и признание независимости со стороны Руанской империи. Да и «вражеские шпионы» так и не были названы: были убиты князь и регент, да и пару их преданных людей, а сами «шпионы» так и не были объявлены.

Князь был вынужден силой подавлять бунты, пока его сестра со своим мужем не привели ларусцев в княжество и не начали войну. Руан немедленно предъявил претензии к Ларускому княжеству за нарушение границ и потребовал увести войска с территории «независимого и свободного государства». Но Ларуское княжество продолжило наступление, и Руан объявил войну Ларусу, выступив на южных границах. Эта война получит название Быстрой войны, но официально назовут её Первой руано-ларуской войной.

На следующий же день в Аргосе двадцать четыре человека организуют нападение на Народный дворец правды, где заседали все представители каждого сословия. Они требовали если не возвращения границ до Войны ради мира, то хотя бы равенства между арессийцами и остальными народами империи, не вмешиваться в дела других государств и снятия таких высоких налогов с захваченных земель (2000 золотых руаниев, в то время как арессийцы платили 10 серебряных, то есть в 20000 раз меньше!). Императору пришлось брать силой дворец, в котором он по непонятным причинам не присутствовал вовремя, и в итоге погибли тридцать один человек, а остальные семеро получили серьёзные ранения. Вся вина за убийства и ранения была возложена на «изменников», хотя те покидали дворец, когда увидели, что начался штурм, и дворец начал рушиться, и это видело более тысячи человек. Трое напавших остались во дворце и унесли с собой двадцать двух солдат, остальные сумели скрыться. Императору пришлось организовать Специальную комиссию по разведывательным делам (Спецкомиссия), которая должна была найти и наказать преступников.

Из-за Дворцового захвата император был вынужден усилить присутствие войск и оружия внутри империи, а разговоры о неудачах Спецкомиссии подрывали его силу и могли побудить захваченные народы к восстаниям, уверенные в том, что они останутся безнаказанны. Но упрямство Руана III и завышенная самооценка не давали ему трезво рассудить и либо пойти на уступки неарессийским народам, что означало признать себя проигравшим и отпустить тех преступников, захвативших Народный дворец, либо прекратить войну с Ларуским княжеством, что означало признать себя проигравшим и потерять своё влияние в Гранидоре, а его поражение могло сулить потерю Граларского прохода с Северным полуостровом, либо прислушиваться и к другим. Он попытался и вести войну, и сдерживать восстания, но, естественно, ничего у него не получилось.

Война отнимала у Руанской империи силы. Даже сами гранидорцы выступали против руанцев, которые скорее захватывали их земли, нежели защищали от ларусцев. На Северном полуострове начинаются волнения, Руану нужно было срочно предпринять что-то по перехвату Граларского прохода, но нежелание пойти на уступки другим народам ради победы в войне не давало ему сделать хоть что-то для этого.

Через три недели начались восстания и погромы в империи. Больше всех выступали адиссийцы, прадийцы и понигарцы, прудийцы сидели тихо, не желая вступать в конфликт. Войск Руана не хватало для уничтожения восставших, нужны были войска с фронта. Руан знал, что необходимо где-то уступить, чтобы не проиграть везде, но не мог с этим смириться. До последнего момента он верил, что сможет всё удержать, но по истечению двух недель, когда его войска стали терпеть поражение на фронте, а восстания охватывали всё больше территорий, что даже аресийцы начали возмущаться слабостью своего императора, Руан отдал приказ отступить из Гранидорского княжества, а сам возглавил войска внутри империи, и через две с половиной недели восстания были подавлены, а Руан принял законы, расширяющие права других народов империи (в частности теперь они могли избирать своих представителей в правительство империи), а также уравнял налоги для всех (теперь все платили налоги кроме солдат и бывших солдат, а также детей в размере 100 золотых руаниев в месяц).

А война с Ларуским княжеством продолжалась, хотя боевых действий особо не вилось после отступления руанцев. Шерус со своей армией был казнён, ларусцы заняли Гранидор и закрыли Граларский проход, чем воспользовались прадийцы и начали наступления против руанцев. Теперь император возглавил армию на север, желая вернуть полуостров. Оттуда прорывались сквозь повстанцев полки во главе с генералом Зеасом. Он понимал, что сражаться с целыми народами, которым помогают все с ограниченным войском, оружием и продовольствием, бессмысленно и хотел вырваться из этого враждебного окружения. Действия руанцев были разрознены: они не имели возможности связываться, а ларусцы были уверены, что прадийцы победили, ведь они сами громогласно объявили о полном освобождении своего полуострова. Но из-за этого заявления взбунтовались те народы, которые также были жителями этого полуострова и требовали своих земель. Все государства, бывшие некогда членами Коалиции, решили воспользоваться также ситуацией и атаковали беззащитных прадийцев. В этой суматохе руанцы легко продвигались на юг. Ларусцы же, воодушевлённые победой в Гранидорском княжестве, начали освобождение Земель Запада от гнёта арессийцев. Их войска шли по Таранскому царству, по радийским владениям, но, как только ларусцы вступили на территорию Радии, немедленно выступила Прудия с претензиями на эти земли, как «территории прадийских племён, чьими наследниками прудийцы и являются». Они потребовали возвращения этих территорий себе, а после отказа выступили против ларусцев, но всего через два дня приходит Руан III и громит ларусцев, не ожидавших такой встречи. Прудия была вынуждена отказаться от своих претензий, а Руан при поддержке прудийских войск, высланных «добровольно» на помощь «друзьям», через ещё три дня уже вернул Таранское царство.

Ларуское и Гранидорское княжество (князем последнего стал сын ларуского князя, как муж гранидорской княгине) начали готовиться к отражению удара с юга, и каково было их удивление, когда руанцы атаковали их с севера. Ларусцы были вынуждены отправить половину войск на север, но тут же Руан наносит удар с юга, и его «клешни» замыкаются, руанцы полностью освободили Граларский проход и теперь угрожали ударом по Бланирсу, Ларусу и полным захватом Гранидорского княжества. Пытливый и смекалистый ум ларуского генерала Цууса сообразил, что пока руанцы празднуют победу, нужно срочно что-то предпринять, чтобы они не праздновали эту победу в Ларусе. Выпросив разрешения князя, он наносит удар по южным укреплениям руанцев и огибает основную часть руанской армии, закрепившись в деревушке под названием Ардония. Руан был вынужден сам пойти на мир, оказавшись под угрозой повторного окружения (и ларусцы могли снова поднять народы империи на войну с императором, после чего император оставался без шансов на победу). Первая руано-ларуская война была закончена, Граларский проход оставался за Руанской империей, но Ларуское царство, кое было также провозглашено в мирном договоре, получало право на его использование для связи своих разорванных территорий. В нём также повторялись условия нейтралитета между Руаном II и тремя князьями, но без строки о разрыве договора в случае смены правителя.

Но война на северном полуострове закончилась только с приходом туда Руана. Все государства теперь были вынуждены отказаться от своих намерений, под угрозой полного захвата. Прадийцы были повергнуты, но они же основали Союз по борьбе за свободу. Очередная всезападная война закончилась.

Руану III было необходимо как-то компенсировать неудачу в войне с Ларуским царством. И он решил продемонстрировать свою силу на Сталлире и Градграде. Сначала он стянул войска к Сталлиру, ибо решил поодиночке их разгромить. Уже через два года Руан обвинил адиссийцев в нападении на его солдат и потребовал наказать виновных, каковых, конечно, не было. Из-за невыполнения ультиматума Руан III объявил городу войну. Сотни камней взлетели в воздух, тысячи стрел обрушились на жителей этого города, десятки заклинаний пытались пробить его стены, но никому этого не удавалось. Угнус даже был тут бессилен: он был тактиком и стратегом, но не осаждающим города и крепости. Его сослуживец, генерал Узерас, оказался более приспособленным к таким условиям, и через месяц уже придумал план прорыва первой стены.

Под покровом летней ночи арессийцы окружили Сталлир. Впервые в истории начался штурм по всему периметру осаждённого города, ибо раньше любой штурм начинался с противоположной стороны основной атаки «для отвлечения внимания противника», хотя противник уже давно выучил эту тактику и быстро приспособился к таким атакам. Но сейчас адиссийцы были вынуждены тратиться быстрее в два раза, чем если бы руанцы прибегли к «тактике веков». Через некоторое время на северной части стены закончились боевые стрелы и камни для катапульт. Их товарищи с западной стены отдали им треть своих оставшихся боеприпасов, но те закончились ещё быстрее, а руанцы продолжали штурм, к которому готовились три недели, копя оружие, камни и стрелы. Ещё немного времени, и западная стена тоже лишается всех стрел и камней. А затем руанцы прорвались с севера и прошли к южным воротам, которые сразу же взорвали со стражей. Руанцы хлынули в город и вошли на стены Сталлира. Но за первой стеной была ещё вторая.

После падения внешней стены мэр Сталлира срочно созывает военный совет, на котором должно было решиться: сдаться ли руанцам или продолжить борьбу.

Господа, – начал мэр, – мы знали, что такое может произойти, и мы подготовили несколько вариантов наших ответных действий, – он внимательно осмотрел напряжённые лица присутствующих. – Первый вариант включает в себя капитуляцию и подписание мирного договора, – с отвращением объявил он. – Второй вариант предусматривает продолжение борьбы с врагом, который уже проник в город. Третий вариант говорит нам ждать действий врага. Следующий же утверждает, что необходимо наносить удар по врагу, несмотря на все жертвы, – мэр замолчал.

Мы не можем ждать! – выступил младший воевода. – Это всего лишь отложить проблему до того момента, как она не всплывёт с новой, ещё большей силой! – вскочил он. – Мы должны немедленно наносить удар, пока нам есть чем! – его восклицание вызвало переполох среди генералов и воевод, но мэр призвал всех к порядку.

Простофиля! – возразил кто-то из генералов. – Нельзя вот так бросаться врагу в руки!

Война – дело лихое, – поддакнул его сосед. – Но нужно понимать всю опасность наступления, ведь в случае провала мы можем потерять Сталлир, – он откинулся в своём кресле.

Мы можем ждать действий руанцев и уже тогда ответить, – высказался старший воевода.

Это тоже рискованно, – заметил последний генерал. – Нам бессмысленно наступать и ждать. Но мы потеряли многих людей и многие ресурсы, когда руанцы проникли в город, и обороняться нет смысла, – задумчиво оглядел он своих товарищей.

Тогда что мы должны делать?! – возмутился первый генерал.

Сдаться, – ответил третий.

Это же немыслимо! – выступил младший воевода.

Предательство! – заметил старший.

Это же равносильно отказу от предков! – заметил первый генерал.

А я согласен с Шлурасом, – заметил второй.

Да как так можно! – вскочил в бешенстве первый. – Нельзя сдаваться, ведь это позор на весь адиссийский народ!

Вы не понимаете простой вещи, – возразил его сосед. – Если все руанцы войдут в город, их можно будет тут же и запереть без еды и воды, – невозмутимо говорил он. – Мы уйдём из города, развесив белый флаг над дворцом, через тайные ходы, которые тут же и уничтожим, выйдем за первой стеной и отрежем руанцам путь отступления, – закончил он.

Город будет их, а мы получим полную свободу действий, – заметил генерал, предложивший данный вариант.

Именно так и поступили. Над дворцом повесили белый флаг, когда все люди покинули город. Узерас приказал ждать гонца адиссийцев с заявлением о капитуляции прежде, чем входить за пределы внутренней стены. Но гонец так и не пришёл. Тогда Узерас заподозрил обман и отдал приказ о полной боевой готовности. А сталлировцы вышли за пределы города и отрезали арессийцев от внешнего мира. Теперь уже руанцы оказались в осаде опустевшего города со скудными припасами, рассчитанными на два-три дня (полагались на поставки извне). Узерас попытался пробиться из города, но это «мероприятие» не увенчалось успехом: из-за сломанной стены сталлировцы видели всё, что делали арессийцы. Тогда генерал приказал обыскать город, ведь должны же были адиссийцы как-то выйти из Сталлира. Но все проходы и тоннели были завалены и уничтожены, адиссийцы не оставили арессийцам шансов на бегство.

Через два дня закончилась еда у арессийцев. На следующий день не осталось воды. Узерас ждал штурма, и ночью адиссийцы ворвались в Сталлир. Понимая неизбежность поражения, руанский генерал приказал жечь город и всё, что в нём было. Узерас выстроил своих солдат клином, возглавив его, и бросился на адиссийцев. Его меч горел, и этим мечом он сражался со своими врагами и бросал их в огонь. С мужеством преодолев все препятствия, обгорелый руанский генерал вместе с семнадцатью солдатами из пяти тысяч осаждавших выбрался из Сталлира. Они бежали от пылающего города и уже на следующий день достигли аванпоста руанской армии, откуда отправили гонца с известием о случившемся, а генерал Узерас скончался от полученных ожогов.

Руан III Воитель был в ярости. Он проиграл Сталлировскую войну и так позорно! Но всё же он нашёл в себе силы пойти на мир со Сталлиром и вручить Узерасу посмертную Медаль Арсия, а остальным семнадцати солдатам Медаль за мужество (вторая награда по престижу и значимости после Медали Арсия).

Сталлировский мирный договор обязывал Руанскую империю не препятствовать торговли и связи Сталлира с другими государствами, свободный въезд сталлровцам в империю по предъявленному документу, подтверждавшем гражданство Сталлира. Сталлир же всего лишь должен был платить десятую долю от продажи Руанской империи и не вступать в войны против Руанской империи.

***

Уже после смерти Руана III, Ларуское царство стало готовиться к войне, но мирный договор не давал им начать войну. Руан IV тоже готовился к войне, хотя вся эта подготовка ушла на подавление Восстания беженцев под предводительством Кранта. После Войны империй все силы Руан III направлял на восстановление империи, и таким же было наследство Руана IV. Но Восстание беженцев откинуло вновь экономику империи назад и заставило заняться императора объединением народа сначала внутри страны, а затем уже за её пределами. Восстание беженцев или восстание Кранта, кто как называет, было одним из самых опасных для Руанской империи восстанием и самым обнадёживающим для всех остальных. Империя была на волосок от гибели, но Руан сумел перехватить восставших у границы Арессии и Адиссии, а его генерал Тунор, сын Угнуса и убеждённый патриот своей Родины, добил остатки войск.

***

В атаку! – кричали повстанцы, выскакивающие из засады на руанцев.

В атаку! – повторяли остальные. И громили руанцев. Так они подошли к охраняемой тысячами солдатами границы территорий Арессии и Адиссии. Они остановились у границы в лесу.

Нам нужен план, – сказал предводитель повстанцев Крант, – руанцы стоят вдоль границы в три ряда, – продолжил он, – это делает так, что их кажется больше чем на самом деле. В некоторых местах на протяжении двух мидров4 нет солдат, но за ними наблюдают с специальных сторожевых башен. Поэтому туда мы и атакуем большей частью наших сил, – он немного подождал в ожидании реакции своих товарищей, но те ничего не сказали, так как знали ум и гениальность своего предводителя, – это будет отвлекающий манёвр, – продолжил Крант, – они не допустят, чтобы мы прошли на территорию Арессии и отправят туда большую часть своих солдат. Тогда мы атакуем ослабленные части границы и прорвёмся.

А если они догадаются о нашей тактике? – спросил кто-то из повстанцев.

Они будут вынуждены отправить туда солдат, иначе мы пройдём в территорию Арессии без боя.

Да-да, ты прав, – согласился этот кто-то.

Они выбрали добровольцев для отвлекающего манёвра, а остальные должны были проводить основную атаку. С криками и вооружением они выбежали из леса в сторону неохраняемой части границы территорий Арессии и Адиссии. Солдаты на сторожевых башнях, увидев приближающихся повстанцев, сообщили об этом главнокомандующим, и те отдали приказ атаковать их и не дать пройти на территорию Арессии, тем самым ослабили границу в защищённых местах. Повстанцы подождали, пока руанцы отойдут достаточно далеко, и атаковали ослабленные места границы, таким образом они вошли на территорию Арессии, но потеряли много бойцов. Не смотря на всё это, они пришли на помощь своим друзьям, которые ещё сражались. Благодаря подкреплению повстанцы победили, но тут… на них обрушиваются откуда не возьмись руанские солдаты. Повстанцев окружают, и выходит сам Руан IV.

Ну, здравствуй, Крант! – сказал он, якобы приветствуя предводителя повстанцев, – Давно я ждал нашей с тобой встречи! Склонись перед своим императором! – приказал Руан.

Ты – не мой император! – крикнул в ответ Крант, схватив меч и атаковав Руана. Тут он получает удар мечом в спину и. падает на землю.

Какая жалость! – сказал с притворённой грустью Руан, – вы лишились предводителя, продолжил он, но тут Крант из последних сил кидает в Руана свой меч и падает на землю окончательно. Меч пролетает рядом с головой Руана и роняет его в плечо, – Ааа! – вскрикнул Руан от боли и ударил мёртвого Кранта, – Убейте их всех! – приказал император. Через секунду приказ был исполнен. Руан даже не стал смотреть на это, а просто ушёл. Всех, кто участвовал в восстании или помогал повстанцам, преследовали.

Но даже после смерти Кранта его последователи собрались и выбрали нового лидера. Им стал Рогрот. О Рогроте, Новом (аредийский5), не сохранилось никакой информации, даже имени (его прозвали Рогротом после выборов). Он повёл крантцев к Сталлиру, где просил о помощи:

Я – Рогрот [он не называл своего имени], прошу о том, чтобы Сталлир принял тех, кто недоволен Руаном и его политикой! Я прошу о помощи у благосклонных адиссийцев!

Мы с трудом отбились от Руана, и мы не собираемся снова навлекать его на себя! Один раз мы уже потеряли многое, и мы не допустим, чтобы мы потеряли всё! Мы не поможем вам, ибо это навредит нам! – отвечал сталлировский наместник (после ухода Адаса, Сталлиром стал управлять наместник, хранивший верность своему королю)

Но лишь вместе мы можешь вернуть Адиссии её свободу, потерянную так быстро!

Какое тебе дело до свободы Адиссии? – возмутился Ларнас, немного постаревший, но, несмотря на это, ставший сталлировским наместником, – Ты не из адиссийцев! Ты не с нами! Мы не обязаны помогать тебе!

Если вы хотите до конца дней пробыть в этой, этой, – Рогрот, озлобленный ответами Ларнаса, это человека лет семидесяти, седого, но не лысого, обладавшего короткой бородой и усами, тоже седыми, немного сгорбившегося, из-за чего кажется, что его рост около 1,6 лекра (ле), захлёбывался гневом, удивлением и разочарованием, – добровольной тюрьме, то и оставайтесь! Радуйтесь, что никто вас не тронет, пока других людей избивают, грабят, истребляют, развращают, насилуют! Радуйтесь, что о вас не вспоминает Руан, что он не обращает внимания на вас, а обратил свой взор на другие страны и города, на других людей!

Никто не смеет называть Сталлир тюрьмой! – разгневался Ларнас.

Вы – жалкий старик, который ослеплённый горем потери наследника Адаса и короля Адиссии, который, отстоявший независимость Сталлира от Арессии, боится, что о нём вспомнят, что его труд окажется напрасным! Вы думаете, что защищаете свой город, своих людей, но это – не так! Поодиночке Руан нас всех перебьёт, только, действуя вместе, мы сможем дать отпор ему! – кричал Рогрот, который уже не мог удержать своего гнева, удивления и разочарования.

Уходите отсюда, пока вам дают шанс! Если через 5 секров вы тут будете, то мы откроем огонь по вам! – орал человек, которого только что назвали жалким стариком.

Рогрот, удручённый всем, что произошло, повёл своих людей в Ардонию, маленькую деревушку, находящейся севернее Градграда, второго города, который так и не потерял свою самостоятельность, где-то на 500 мидров. Но не сразу. Сначала он отступил на юг, к Терро, который стал брать штурмом. Руан, не желая терять эту важную крепость, отправил на помощь своим людям в Терро одного из лучших своих генералов. Это был Тунор Кровавый. Он был истинным арессийцем и патриотом своей родины, которой служил всеми возможными способами. Любой приказ своего императора он исполнял безукоризненно, даже не думая как-то воспротивится. Если бы у него был сын, и ему приказали бы убить его во благо империи или императора – он убил бы. Несмотря на свой бездумный патриотизм, он был отличным тактиком и воином. Никто не мог одолеть его в рукопашном бое или в бое на мечах, кроме самого императора. Он был крупным, сильным (носил вес до 100 батусо6), высоким (2 лекра (2 ле)), зеленоглазым, с каштановыми волосами. Его крючковатый нос и все перечисленное выше – точно соответствовало всем стереотипам об арессийцах. Не все маги 4-го уровня одолели бы его.

Рогрот штурмовал Терро. Это было просто, потому что Руан снёс внешние стены, оставив только окружающие дворец. Несмотря на это, он уже три недели тут стоял. Руан, уверенный, что после смерти Кранта восстание не опасно, отправил Тунора лишь после того, как узнал о прорыве к стенам, защищающим дворец, того самого, в котором Руан короновался, в котором он победил и низвергнул короля Адиссии Адаса II.

Бейте! Сильнее! Ещё сильнее! – приказывал Рогрот своим людям, пробивающие стены, отделявшие дворец от остального города. Это были белоснежные, чистые, все в крови, широкие, высокие, почти непробиваемые стены из натурального камня, стоявшие здесь ещё со времён деда Адаса I Великого, князя Терро, Куронира. Решив, что пробить эти стены невозможно, крантцы стали штурмовать ворота, – Дайте мне пройти! – наконец сказал Рогрот, которому надоело, что усилия его людей бессмысленны. Взяв таран, Рогрот стал бить им со всей своей силы, и говорят, что стены трещали под ударами Рогрота, что звуки ударов услышал ещё Тунор, находясь за 100 мидров от Терро, который по ним сориентировался в местоположении. Не выдержав ударов, ворота сломились и открыли проход ко дворцу. Последователи Кранта ворвались на территорию дворца, но тут их ждал не приятный сюрприз. Руанцы не теряли время и увели женщин и детей на огороженную территорию, нацелив на них всё своё оружие.

Сдавайся! – предложил терронский генерал, – Или мы убьём их! – продолжил Арут, указывая на женщин и детей.

Вы безжалостны! – утверждал Рогрот, – Вы их убьёте в любом случае!

Возможно, – не отрицал Арут, – Но у вас нет другого выбора!

Есть у нас выбор! – заверил себя Рогрот и, обратился к своим людям, – Мы можем сдаться, но мы не спасём ни себя, ни этих людей, ни других людей от смерти или гнёта Руана! Мы можем сражаться и спасти хоть кого-то и освободить других людей от Руана! Так что мы выберем: подчинение или свободу?

Свободу! – отвечали все, и началась битва.

Не ожидавшие такого выбора арессийцы не успели выстрелить по восставшим или по пленным. Крантцы начали прорываться к пленным, тогда арессийцы прибегнули к своей излюбленной тактике – они спрятались в гуще женщин и детей, зная о том, что восставшие не посмеют тронуть этих людей. Но Рогрот и другие повстанцы забыли о чести, думая лишь о мщении. И началась резня всех без исключения со всех сторон у стен Королевского дворца. В этой резне погибли многие, никого не брали в плен, никого не пытались освободить. Выжившие повстанцы были окрашены в красный цвет. Даже Рогрот был в тёмно-красной одежде. Даже его светлые, блондинистые волосы были красны, его меч не блестел белым, его загорелое лицо было в крови. На его одежде были видны остатки какого-то человека, но, скорее всего, это были остатки нескольких людей. Он только хотел крикнуть: «Победа!», но вдруг опомнился, он вдруг вспомнил, кого он резал. И вместо этого он, войдя в тронный зал, встал на колени, пал ниц лицом и зарыдал. Он ревел так громко, что все выжившие чуть не оглохли от его плача. Его слезы смешивались с кровью убитых и текли дальше, окрашивая всё в красный. Только потом повстанцы поняли, что их первые секунды презрения к плачу по погибшим арессийцам глупы. И они зарыдали вместе со своим предводителем. Плакали они недолго, но именно тогда Терро получил второе название: Плачущий Город. Именно на этот плач и пришёл Тунор. Его армия вышла неожиданно, посреди белого дня, сразу после окончания битвы. Его свежие силы обязаны были одержать верх, тем более, что крантцы уже сделали всю работу: разрушали внутренние стены и истощились. Услышав о приближении арессийцов, Рогрот немедленно встал, утёр слёзы, взял свой меч, вышел из дворца, собрался с силами, вооружил остальных выживших, и, как будто ничего не произошло, побежал навстречу коннице, лучникам и другим воинам Тунора, которые были в большинстве, сильнее и менее уставшими. Но, даже при таких условиях, повстанцы одержали победу. Сила мужество, отсутствие страха смерти после того, что они сделали, помогли им. Даже спёкшаяся кровь на них кровь им не помешала.

Арессийцы же были в большинстве случаев эгоистами. Их самовлюблённость была характерна для их народа ещё с древних времён, до рождения магии. Их больше волновала собственная жизнь, чем амбиции императора, поэтому, увидев краем глаза готовность биться до смерти, порядок в рядах их был нарушен. В страхе перед бесстрашием они отступили, лишь немногие сражались. Отступая, арессийцы топтали своих же людей, кони давили своих и чужих всадников, падая от стрел и мечей. Тунор кричал:

Предатели! Вы предали императора! Вы предали себя! Вернитесь, если хотите сохранить свою честь! Вернитесь, если хотите защитить честь империи!

Сам Тунор стоял и сражался с немногими сотнями повстанцев, окружённый лишь самыми преданными людьми.

Итак, из всех тысяч арессийцев и нескольких сотен повстанцев остались несколько десятков и с той, и с другой стороны. Тунор возглавлял арессийцев, стоя перед ними, а Рогрот – перед крантцами. В конце концов их мечи столкнулись. Но прежде, чем начать битву, они остановили битву между своими людьми:

Прекратить битву! – приказал Тунор.

Остановите сражение! – одновременно просил Рогрот.

Ты и есть, значит, новый предводитель повстанцев? Приемник Кранта? Освободитель? – спрашивал арессийский генерал с оттенком презрения и насмешки.

Я – Рогрот! Я освобожу Земли Власти от Руана!

Ха! Что ты считаешь свободой? Возможность делать всё, что угодно? Но тогда наступит хаос и разруха, ибо, если я захочу сделать что-нибудь, а другие люди что-то, что помешает моим желаниям, то начнётся битва между нами. А битва есть разрушения, смерть и хаос. Тебе придётся контролировать людей, чтобы не было беспорядка и разрухи. А это означает ограничение свободы. Тогда твою цель дотичь невозможно.

Заткнись! – атаковал с этим криком Рогрот своего противника. Набросившись на него с мечом в руках, он рассчитывал застичь Тунора врасплох или задавить своей силой. Но Тунор недаром был одним из лучших воинов империи. Заметив лишь маленькое движение со стороны Рогрота, он схватил свой меч и отбился от атаки. Тогда последовал удар с его стороны. Нанося удары то справа, то слева, Тунор оттеснил своего врага к людям, сформировавшим круг.

И это всё, на что ты способен? – с наглостью бросил генерал. Тогда Рогрот атаковал напрямик, нацелив остриё меча точно в живот этого арессийца. Тунор отскочил, Рогрот промахнулся и прошёл некоторое расстояние. В этот момент арессийский генерал выбил меч из руки своего противника, ударив по его кисти. Но Рогрот не растерялся: он ударил Тунора другой своей рукой прямо в живот, пока проходил мимо него. Тунор согнулся и на какое-то время перестал дышать, предводитель повстанцев незамедлительно воспользовался этим: быстро подбежав, он завернул руку генералу Руана, в которой был меч, откинул меч подальше. Держа таким образом Тунора и схватив его вторую руку (одной рукой, ведь вторая была серьёзно ранена), он спросил с презрение и усмешкой, в которых были слышны отголоски мести:

А это всё, что можешь ты?

Нет! – решительно вскрикнул Тунор, после чего подпрыгнул, ударив ногами Рогрота между его ног, а затем по его вставшему на колени телу со всего маха ударил в поддых. Никто из крантцев не посмел и пошевелиться. Даже арессийцы, у которых подлость была в крови, не шелохнулись без приказа Тунора.

Вот он – ваш лидер! Вот он стоит на коленях передо мной! – объявлял всем восставшим Тунор.

Тут Рогрот собирается вновь с силами и, когда Тунор развернулся, чтобы нанести решающий удар, резко встаёт, ударяет в нос своему противнику, а потом ещё и в зубы. Оба оказались ошеломлены. Тунор схватился за свой кровавый нос, немного дёрнул с громким хрустом, после чего сплюнул на землю свою кровь, смешанную со слюной. В одном из плевков находился зуб Тунора. После всей этой процедуры он попытался рукавом вытереть кровь с лица, но только размазал её уже по всему лицу.

Оклемавшись, они оба атаковали друг друга. Рогрот ударил в лоб Тунора, а Тунор, не оставшись в долгу, – по рёбрам. Рогрот нанёс удар снизу в челюсть, Тунор отошёл аж от такого удара. После этого он получил сам удары по груди и схватился за только что нанесённые раны.

И кто из нас стоит теперь на коленях? – унижал Рогрот своего врага. Но Тунор держал чуть ниже рёбер, за доспехами кинжал, который сейчас удачно, осторожно и незаметно вынул. Юрко вскочив, он нанёс удар кинжалом под рёбра Рогроту и отпустил руку. После этого Рогрот был не в силах устоять на земле и пал на одно колено. Тунор тоже истощился и снова опустился на колени. Оба слабые, бледные, но все в крови и раненые, они стояли вот так, но Тунор, имевший в самом начале поединка больше сил, передохнув, встал (но было видно, что он еле держится на ногах) и пристальным взглядом стал смотреть за Рогротом, у которого уже темнело в глазах. Весь в синяках и крови Рогрот уставший, обессиленный, ослабевший не мог просто так проиграть. Он терпел всю боль, что видел и чувствовал, как терпит и сейчас. Он, почувствовав, что в нём открылось второе дыхание, резко схватил Тунора за ноги и потянул на себя, упав сам. Тунор, так же ослабевший, не смог сопротивляться и упал лицом в грязь. Рогрот схватился за вставленный Тунором кинжал, вынул и воткнул уже хозяину этого кинжала в спину, сначала встав, а потом и упав рядом с арессийским генералом. На этот раз в глазах потемнело у обоих. Арессийцы и крантцы быстро подбежали к своим главам и оттащили друг от друга. Восставшим пришлось выйти из Терро, а арессийцы стали оказывать помощь Тунору и отправили гонца с вестью императору.

Руан быстро узнал о том, что произошло. Он немедленно потребовал, чтобы голова Рогрота свободно висела на колье, а тело гнило, валяясь на земле без могилы. Тунор, естественно, заверил императора, что выполнит его приказ (в принципе это и произошло).

Три недели прошло, Тунор и Рогрот восстановились, и оба жаждали мести. Повстанцы отступили в Ардонию. Арессийцы же сидели в Терро, опустевшем, покрашенном в бордовый, порушенным. Как только их генерал восстановился, они отправились в путь, в погоню за крантцами, которые лечили своего лидера по пути в Ардонию – маленькую деревушку, севернее Градграда на 100 мидров.

Рогрот поднял флаги Градградского королевста, Адиссийского королевства и Тарана, чтобы все знали, против кого они воюют и за кого воюют. Он приказал соорудить из всего, что годно для защиты деревни, стены. Тунор узнал о сокращении численности восставших и обо всех их действий, поэтому он поторопил сборы новой армии, получив подкрепление от арессийского императора.

Всего через неделю Тунор увидел баррикады Рогрота. Приглядевшись, он заметил флаги врагов империи и в гневе убил одного из сержантов. Немедленно отдал приказ о штурме деревни. Солдаты тут же взяли таран, которым начали бить по этим странным стенам из всего, что нашли ардонцы. Люди, немногие из тех, кто сражался при Кранте, но многие, кто присоединился позже (терронцы, сталлировцы, градградцы и другие), стояли за этими стенами и держали их, чтобы никто из арессийцев не вошёл в деревню. Но их усилия не помогли, так как, заметив, что солдаты не справляются, Тунор лично взял таран в руки и начал колотить им по стене. Под его ударами люди отлетели этак лекра на 20, лишь Рогрот стоял и держал всем телом стену. Тунору надоело просто так тратить силы и взял себе в помощь самых сильных из своих солдат. Три раза они ударили в том месте, где стоял Рогрот, пока остальные люди вставали и осознавали, что происходит (хотя они и могли бить в другом месте, но Тунор не хотел признавать своё поражение нигде и никогда). На четвёртый удар Рогрот отлетел на 5 лекров, а с пятого раза стена всё-таки была прорвана. Все арессийцы ворвались в деревню и начали поджигать её (в основном стояли за мечниками и лучниками маги и поджигали здания, людей). Началась Ардонская битва, завершившая Восстание Кранта.

Всё без разбора уничтожали арессийцы, будь то домом, деревом, мальчиком, девочкой, девушкой, стариком, женщиной, камнем, садом или животным. У арессийцев было численное преимущество, и вскоре все боеспособные мужчины Ардонии были убиты. Кто-то сражался, держа меч в зубах, в ноге, кто-то, оставшись без конечностей, кусал или бил головой арессийцев. Лишь Рогрот и его брат, Крооронтий не были ранены. В конце концов Рогрот прорвался к Тунору, который уже после Терронской осады по праву носил прозвище Кровавого. Их битва началась с небольшого диалога.

Давно не виделись! – сказал Тунор. – Я вижу – ты всё так же заждешь мести!

За что? За то, что я победил тебя в Терро? – насмехался Рогрот.

Ты победил? – не ожидал Тунор. – Я победил! Я тебя вырубил и изранил там, я тебя одолел!

Но и я тебя изранил и повалил. Как что, это была ничья, – заключил, усмехаясь Рогрот. Тунор не мог не признать за собой победу, поэтому он набросился на Рогрота, который тут же отошёл и кинул меч в Тунора. Меч застрял в левой руке Тунора, который вскрикнул от боли и быстро выкинул меч подальше. Рогрот схватил свой меч и сам атаковал Тунора, но тот увернулся и отрубил правую кисть Рогрота с мечом в ней.

В детстве мы были друзьями! В детстве мы оба служили империи, но ты её предал! – проговорил Тунор.

Я и служу империи! – услышал Рогрот. – Но император, которому ты служишь, – не империя!

Ложь! – атаковал арессийский генерал, не понимая того, что он произнёс. Рогрот увернулся, держась за раненую руку.

Руан добивается этой войной власти! Он думает править всеми Землями Запада! А это, если и возможно, то ненадолго!

Император – правитель империи, он – лицо её!

Тогда лицо империи ужасно! Император показывает только жестокость, ненависть к остальным народам, властолюбие! Он унижает арессийцев в глазах других народов! Он – предатель! Он начал эту войну, чтобы добиться большей власти!

Ты лжёшь! – выкрикнул генерал. – Император начал эту войну, чтобы сохранить мир!

Ты сам понял, что за бред ты несёшь? – пришёл в замешательство лидер крантцев. – Начал войну, чтобы сохранить мир? Как война может сохранить мир? – он еле держался от боли в руке. – Это Руан тебе наплёл?

Он начал войну, которая и так без него бы началась! Он начал войну раньше, чтобы закончить её раньше! Конфликт между Прудией и Тараном, не имеющих общих границ, перешёл бы во всезападную войну в любом случае!

То есть он начал войну, чтобы она не началась позже?! – разозлился и удивился Рогрот. – Вот такой вывод можно сделать из твоих слов!

Тут Тунор не выдержал и вновь набросился на своего врага. Рогрот раненый, ослабевший (из-за большой потери крови) увернулся, но потерял равновесие и упал. Немедленно воспользовавшись замешательством и слабостью своего противника, генерал ударил его и сломал ему ноги. Рогрот сдержал крик боли:

Я до сих пор служу империи! Руан – воплощение и подтверждение всех стереотипов о арессийцах! Арессийцы – жестокие? Да, ведь их император жесток! Арессийцы – властолюбивые? Да, ведь их император властолюбив! Он унижает империю и свой народ! Он опускает их авторитет! Он – истинный враг империи!

Рогрот поплатился за свои слова. Тунор, озлобленный этими словами в адрес его императора, в порыве преданности и гнева пронзил человека, которого называл в детстве другом и товарищем. Рогрот, опираясь на руки, встал на колени и прошептал: «Я – слуга Родины, я – не слуга её правителя». И пал на землю приемник Кранта…

Его брат Крооронтий во время их битвы защищал невинных детей в одном бедном деревянном домишке, ведя неравный бой со всё прибывающими арессийцами. И наконец он добил последнего из вошедших и посмотрел в окно, когда Тунор пронзил Рогрота. Крооронтий вскрикнул: «Нет!» Это был долгий и протяжный крик. Но Крооронтий быстро собрался с волей, взял свой меч, брошенный на землю мочится в крови убитых арессийцев, и встал. Он вышел из дома и побежал на Тунора, который наслаждался победой над «врагом империи». Крооронтий набросился на арессийского генерала со спины, ранив его в спину. Тунор повернулся и поднял меч вверх, намереваясь ударить. В этот момент Крооронтий ударил своего противника между ног, тот от неожиданности и боли выпустил меч и встал на колени. Крооронтий отправил своего врага, как мы бы сказали «в нокаут». После этого он взял бездыханное тело брата и понёс на себе, приказывая отступить.

Оставшиеся в живых люди шли на Северный полуостров, который ещё был свободен от Руана. Они отступали на север долго, убегая от погони Тунора, который серьёзно изменился. Тунор получил помощь от арессийского императора и захватывал по дороге весь полуостров, что и являлось причиной, по которой он не смог уничтожить остатки восставших. Повстанцы же создали Союз по борьбе за свободу, который действовал обычно ночью, грабя лишь руанских солдат или их уничтожая. Союз долго не давал покоя, но с помощью Ларуского и Гранидорского княжеств своего добьётся. Он отвоюет независимость от арессийцев.

***

Тунор после Ардонской битвы явился к Руану, желавшему отблагодарить своего генерала.

Я тебя поздравляю, Тунор! – начал император. – Ты смог! Ты уничтожил повстанцев! Ты спас империю! Ты – первый имперский герой! Поздравляю! Теперь ты – генералиссимус!

Спасибо, мой император! – ответил ни капельки не польщённый новый генералиссимус. – Я польщён. Но одна заслуга, которую Вы мне приписывайте, не осуществлена! Я не смог… – Тунор испугался реакции Руана на свои следующие слова, – уничтожить повстанцев. Они скрылись.

Ну, что же, маршал, – сдержал свой гнев Руан, – я не удивлён. Уходи!

Мой повелитель! Прошу Вас! – умолял Тунор. – Ответьте мне на один вопрос!

Ты ослушался приказа?! – негодовал руанский император.

Простите меня! Но, умоляю, ответьте на один вопрос! Другого шанса увидеть Вас в этом величественном плаще и удостоится аудиенции с Вами у меня не будет!

Говори, генерал-лейтенант, – сжалился император.

Благодарю! – встал с колена Тунора. – Если позволите узнать причины начала наших завоеваний, то…

Я дал тебе возможность задать вопрос! Только вопрос! – прервал Руан. – Задавай, а то понижу обратно до генерал-майора!

Почему, зачем мы начали войну, каковы цели войны?

Хм, – усмехнулся император. – Странный вопрос, ну, что же, ты заслуживаешь доверия для того, чтобы я раскрыл эту завесу тайны, – начал ответ Руан. – Дело в том, что Прудия и Таран не имеют общих границ. Как они ссорятся и конфликтуют, неведомо никому. То ли из-за союзников, то ли ещё от чего-то, но факт в том, что в их конфликты втягиваются их союзники. А они своих, и война становится всеобщей. Я вспомнил одну мудрую мысль: «Чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь». Я последовал эту принципу.

То есть, мы начали эту войну, чтобы она не началась позже? Мы начали эту войну, чтобы предотвратить другую? Война, мешающая начаться другой войне? – был поражён Тунор.

Я ответил на твой вопрос! – кричал Руан. – А теперь, – Руан сделал краткую паузу, – прочь!

Тунор поспешно ушёл. После этого он вспомнил слова Рогрота в Ардонии. Последние слова Рогрота он тоже помнил и последовал им. Он начал распространять правду среди арессийцев, адиссийцев, прадийцев и других народов Руанской империи. Он создал и возглавил Патриотически-революционное движение, но никто не знал своего лидера в лицо, ибо Тунор действовал скрытно, ходя на собрания Движения в плаще с капюшоном. Окончательно бороться против Руана его убедил, так называемый, «приказ верности». Он был издан в связи с армейской реформой, которая заключала в себя тест на верность и патриотизм империи.

Вот сам «приказ»: «Каждый военнослужащий и/или военнообязанный (юноша от 16 лет) должен пройти тест на верность, покорность, патриотизм и служение нашему великому императору Руану IV. Доказать свою преданность можно по-разному: погибнуть, защищая страну, уничтожать угрозы для империи (люди, чьи действия направлены против государства, императора или его семьи и другие), убить своего первенца или дочь. Погибнув, защищая империю, вы не сможете принести больше пользы империи, а империи нужны солдаты. Поэтому погибнуть можно только после выполнения других способов доказательства вашей верности. Убив своего первенца, вы лишаете империю будущего воина, именно поэтому его можно убить, если он – не трудоспособен, если у вас есть другие сыновья, что могут отслужить в армии. Убив свою дочь, вы не причиняете империи никакого вреда».

Тунору пришлось убить собственного сына, но он удочерил дочку пленницы, которая не могла помочь своей дочери и воспитать её. Она заменила ему родного сына. Он внушил ей истинный патриотизм и научил всем премудростям воинского искусства. Её он назвал Рогродзой в честь Рогрота.

***

После Восстания беженцев Руан IV ввёл жёсткий контроль границ и увеличил присутствие войск в империи. Он начал скапливать войска у границ, и Ларуское царство тут же потребовало их убрать, а в случае отказа грозило начать их силовой разгон. Император отвёл войска, осознавая свою неготовность к новой войны, но решил продемонстрировать их силу и профессионализм на Градграде.

Руанский император обвинил Градград в пособничестве, сотрудничестве с восставшими и предоставлении им убежища. Он бегло составил список участвовавших в восстании «военных преступников, обязанных ответить по закону Руанской империи». Но градградский король Неостр I, естественно, отказался выполнять данное требование, поражаясь, откуда у Руана точный список участников Восстания. Тогда Руан подвёл войска к стенам города и снова предъявил свои требования, угрожая войной, если Неостр откажется. Ответ был тем же, и Руан приказал начать штурм внешней стены. Та поддалась от первого же удара, и все войска полетели на заострённые колья. Император приказал прекратить штурм и начал засыпать «колья». Маги пытались переместиться в город, но королевские волшебники блокировали магию. Император взял город в осаду, но от неё не было толка: Градград ещё до Войны ради мира жил на самообеспечении. Очередной штурм не принёс желаемого результата: стены были настолько толсты, что выдерживали два взрыва обычных бочек пороха. Тогда уже Неостр выступил, и его верные войска переместились в тыл врагу. Ворота города открылись, и оттуда вышли градградские войска. Руанцы оказались окружены и к вечеру полностью разбиты. Руан бежал с поля брани и прислал к Градграду гонца с предложением о мире. Король Градграда потребовал личного присутствия руанского императора для подписания мира. В противном случае Руана можно будет оправданно называть Трусом.

Я прибыл, но не потому, что ты звал меня, а потому, что не до́лжно императору бежать от битвы, – говорил Руан при встрече с Неостром.

Отличное оправдание, – похлопал ему градградский король. – Но твои гордость и фальшивое достоинство не помогут тебе сейчас, – ехидно улыбнулся король.

Если я не смог стереть твой город дотла, то это сделает кто-нибудь другой, – заметил угрожающе Руан.

Это вряд ли будет: тысячелетия стоит Неприступный город, и с момента основания никто не может взять его, – возразил Неостр.

Но времена меняются, – нежно протянул император. – Технологии идут вперёд, умы рождаются, и кто-нибудь, быть может, завтра, найдёт способ воспользоваться технологиями и возьмёт твой град, – взглянул в глаза своему собеседнику Руан.

И всё же ты живёшь сейчас, – вернулся в реальность Неостр. – И ты не взял Город городов и признаёшь себя проигравшим, – подал бумагу императору градградский король. Руан вырвал лист из рук Неостра и прочитал договор.

Условия справедливы, – заметил Руан.

Я рад, что тебе понравилось, – усмехнулся король. – Тебе осталось подписать.

Где гарантии, что ты не изменишь его, когда я подпишу эту бумагу? – подозрительно взглянул на короля император.

Когда ты подпишешь, появится у тебя точная копия договора, и ни копию, ни договор изменить будет нельзя, – ответил Неостр.

Если ты лжёшь, – угрожал император, взяв перо.

Я не лгу, – заметил Неостр, и после того, как Руан закончил подписывать, договор раздвоился и образовал свою точную копию. – Да будет между нашими государствами, – протянул руку императору Неостр. Руан даже не взглянул на это предложение признать себя униженным и покинул градградскую землю.

Руан не оглашал условия Неосторовского договора (именно так его назвали, в честь составителя). Во всяком случае теперь градградцы получали автономию в Руанской империи, а Градград свободно общался со всеми Землями Запада, получал деньги на восстановление города, да ещё и сверх того, и от градградских купцов после предъявления доказательства гражданства в Градграде руанские солдаты отставали.

***

Руан IV умер, и на трон взошёл его сын Арсий. Коронация нового императора была назначена на следующий день, но вечером, в день смерти Руана IV, стража дворца, оказавшаяся почти полностью под контролем Движения, закрылась во дворце вместе с не коронованным императором. Всех стражников, не состоявших в ПРД, они убили и переодели в их форму своих подошедших соратников. Это был чётко организованный государственный переворот, в результате которого Руанская империя становилась республикой с равными правами у каждого. Но патриоты-революционеры не учли одного: Арсий был магом, и только маги могли помешать ему вырваться, а их было всего три на этом «задании». Император смог сбежать из дворца и выдвинул ближайшие войска к городу. Аргос был заблокирован, любые выезды из города были запрещены, введён строгий комендантский час, а коронация нового императора прошла в закрытом помещении.

Ко времени коронации Арсия II уже истёк срок действия мирного договора между Руанской империей и Ларуским царством. Новый Ларус объявил войну Руанской империи. У него были причины. Во-первых, Руан IV ещё при жизни начал план удара по Восстановленному Адиссийскому королевству с последующим нападением на Ларуское царство, а для этого стягивал войска к границам, что заставило Ларуское царство находится в полной боевой готовности. Во-вторых, во время перегруппировок руанские солдаты проходят по территориям царства, грабя и уничтожая, насилуя и убивая всех, кого ни встретят (в армии хромала дисциплина, голос офицера был ничтожен). 50 лет истекли ещё при жизни Руана IV, а его смерть послужила поводом для теракта на Арсия, что означало возможную политическую нестабильность в империи. Значит, внутри империи есть противники арессийцев, которым нужно лишь ослабление их армии и благоприятная почва для начала восстания, которое может перерасти в самую настоящую революцию. Трен III осознал это и стал готовиться к войне к ненавистной империи. Он стал помогать деньгами, обеспечивал революционеров и движенистов необходимым оружием и продовольствием, высылал тайно военных мастеров и учителей.

Новый император осознал возможность всеобщего восстания, революции. Но больше он боялся нового покушения и выбрал лично себе охрану. Арсий почти не бывал в народе.

Он ввёл наказания над непослушными солдатами вплоть до смертной казни. Арсий ввёл жёсткую цензуру: любые отсылки к восстанию, любой намёк на «правильность» Восстания беженцев, любое слово, которое не понравится цензорам, проверяющим письма, объявления, книги, свитки и прочие вещи, могло стать причиной для ареста человека. Не такой цвет одежды, неправильная походка давали повод для ареста на улице. Император следил лично за дисциплиной в армии: забыть оружие значило лишиться еды на день и получить пять ударов плетью. Несмотря на такую жестокость, Арсий улучшал условия службы: еда была домашней, сытной, для каждого солдата была своя койка, своя одежда.

Каждый день на центральные площади каждого города империи собирали народ, чтобы бургомистр зачитал объяснения императора, зачем он сделал то-то и то-то, что заставило его поступить так. Эта промывка мозгов и рассекречивание ячеек Движения с помощью специально созданных разведывательных отрядов помогли ему переманить многих на свою сторону, но недостаточно многих, чтобы на начало революции, ему помогли остаться на троне.

Через четыре года Трен передал лидерам Движения, что его царство готово к войне, но для этого нужно веское основание (меры Арсия устранили всякое самоволие в армии). Движение дало ему такое основание: ночью на руано-ларуской границе произошёл взрыв в ларуской казарме, унёсший немало жизней ларусцев. Трен совершил грубейшую ошибку, которая станет одной из причин его свержения: он выслал гонца к Арсию с требованием возместить ущерб за взрыв ещё до взрыва. Когда это раскроется, всё Ларуское царство поднимет против него оружие, дабы свергнуть того, кто обязался защищать свой народ, а вместо этого убивает его детей, его защитников.

Первым делом Ларуское царство перекрыло проход в Северный полуостров. Затем они углубились на север, разгромив большую часть руанцев, и, заручившись поддержкой Союза, освободили Северный полуостров, который снова стал независимым. Воссозданные государства начали громить предателей Альянса, заставили их заплатить десять миллионов золотых пониев (один поний весит около 10 усо) и выбирали за них лидеров их государства.

Зеас получил приказ наступать на севере и держать оборону Граларского прохода. Но две задачи одновременно было не выполнить, и в конце концов генерал Северных войск был вынужден отдать приказ вернуться на исходные позиции из-за выступления ларусцев из Гранидорского княжества и разгрома армии южного направления. Зеас героически выполнял приказ императора и держался до самой капитуляции Руанской империи.

Престарелый Тунор вновь возглавил руанскую армию. Началось наступление на юге, войска Руанской империи уверенно двигались на Ларус. Через две недели они уже подходили к бывшей столице царства, но ларуские войска вернулись с севера, освободившись от заботы о Граларском проходе, и нанесли сокрушительный удар по руанцам. Ларсский разгром стал последней битвой для Тунора: он пал в той битве.

Через 4 дня Арсий собрал Народную дружину и приказал выдвинуться в поход против царства. Они шли неделю. Ослеплённый ненавистью и желанием победить излишне самоуверенный юный император не слушал советов бывалых генералов, видевших, что отступление ларусцев с севера и юга создавало пустую зону – ловушку для руанцев. Ларусцы отделили две части Народной дружины и окружили их обеих. Им осталось только их уничтожить: медленное, но уверенное изматывание с одновременным убиением руанских солдат, затянулось на три недели. В результате ослабевшего императора схватили и передали своему царю ларусцы.

Твоя армия разгромлена, – говорил ему Трен. – Ты теперь в моей власти.

Побеждён я, но не моя империя, – отвечал император.

Я очень сомневаюсь, что твоя империя не побеждена, – возразил царь.

Что ты имеешь в виду? – испуг и удивление смешались в императоре.

Какие-то дворяне объявили тебя погибшим и провозгласили Руанскую республику, – говорил Трен. – Империи больше нет. А я могу это в любой момент закрепить, – достал свой меч царь. – Руанская республика собирает новую армию и ведёт её сюда, – продолжал царь и вернул свой меч в ножны. – Я предлагаю подписать мирный договор, и ты будешь отпущен.

Я согласен, – моментально ответил император.

«Арсий II, руанский император, признаёт независимость всех государств Северного полуострова. Руанский император соглашается на передачу Ларускому царству территорий, захваченных у Руанской империи в ходе войны. Обе стороны обязуются соблюдать независимость другого государства, не вмешиваться в дела другого государства. Руанская империя обязуется помочь Ларускому царству материально и солдатами в случае войны и получения просьбы о помощи из Нового Ларуса. Руанская империя также обязуется выплатить 30000000, что есть тридцать миллионов, золотых руаниев и возместить весь материальный ущерб жителям Ларуского царства и Северного полуострова, не держать у границы с Ларуским царством в общей сложности войск больше 5000 людей, что есть пять тысяч человек. Руанская империя также обязана уничтожить любые сторожевые посты и любые укрепления вдоль границы с Ларуским царством».

Шилукский мирный договор, названный по имени села, в котором был заключен, подписывался кровью, чтобы он распространялся и на тех, в чьих жилах течёт кровь подписывающих. Любой нарушивший его умрёт в тот же миг, как нарушатся его условия.

Арсий процарапал свою кожу до крови, накапал ею на стол, взял перо и подписал ею договор. Тоже сделал царь. После этого Арсия II отпустили. Арсию дали закрытый стакан воды, которого хватило бы на один глоток.

Первым же делом Арсий пошёл к ближайшему гарнизону, до которого было 100 мидров, так как остальные были уничтожены во время войны. Он шёл туда 10 дней без остановок, но последние 4 дня он скорее полз, чем шёл. Он сэкономил свой стакан воды на 7 дней, не принимая магии (он был не в силах её использовать). Измученный, жаждущий, униженный, ослабевший, умирающий он всё же дошёл до гарнизона. Ему отказали в помощи, так как император Арсий был официально погибшим. Его вышвырнули из крепости.

***

Руано-ларуская война сказалась на ситуации в стране. Все деньги шли на войну, в итоге страна пришла в упадок. Настали голод, нищета. Дворяне решили воспользоваться ситуацией в стране и создали Тайное собрание, целью которого было создание нового государства на основе Руанской империи, где власть будет у богатых. Тайный председатель Зулло предложил провести армейскую реформу с целью привлечения армии на свою сторону. После поражения императора от Ларуского царства от Собрания вышел человек, зачитавший обвинения:

Тайное собрание, созданное истинным руанским императором Арсием II, получило сообщение от ларуского царя Трена III о гибели руанского императора Арсия II, сына Руана IV, во время Шилукской битвы. Согласно завещанию нашего императора власть, дающая право создавать и изменять законы, а также следить за их исполнением и ловить нарушителей закона, передаётся Тайному собранию, – он осмотрел изголодавшуюся толпу. В их глазах теплилась ещё надежда. – Руанская империя в этой войне показала всю неэффективность и ненадёжность, а также слабость нынешнего политического и общественного устройства государства. Это позволяет заключить о необходимости смены данного строя. Именно поэтому Руанская империя устраняется за ненадобностью и бессмысленностью, а на её базе создаётся Руанская республика Великой власти7! Да здравствует республика!

Да здравствует республика! – ответила толпа собравшегося народа. – Да здравствует республика!

А сейчас – слово тайному председателю Зулло! – продолжил вестник. За ним сидели и другие члены Тайного собрания. Один из них был высоким, темноволосым, зеленоглазым, бледным. Это и был Зулло. Он встал и, проведя рукой слева направо, попросил помолчать толпу.

Меня попросили взять на себя полномочия главы государства до честных и бескорыстных выборов, и я согласился не без пренебрежения на эту ответственность, – толпа благодарно завопила. Она была рада отдать эту тяжкую ношу кому-нибудь другому, ведь легче служить, чем решать самому. Эти люди привыкли служить и были готовы принять любого в лидеры, даже человека, читавшего по бумажке, лишь бы убрать старого, если тот не угодил им. – Так вот слушайте! Человек, называющий себя нашим императором, приближается сюда! Мы не впустим его, ибо он – предатель, изменник и преступник! Он движется сюда, но здесь его ждёт смерть! За Руана II Основателя!

За Руана II Основателя! – подхватил народ.

Арсий, догадавшись об измене, собрал войско из тех, кто действительно знал императора, и с ним отправился на Аргос. Весть о самозванце уже прокатилась по всей республике, что ещё больше осложняло его поход. Ему приходилось искать поддержки народа, который ненавидел его и который видел всю слабость руанской армии. Одновременно ему надо было сражаться и с разгневанными народами, в которых уже давно загорелось желание свободы и независимости, утерянные так быстро.

Тайный председатель Зулло приказал закрыть ворота и не впускать Лжеарсия на территорию Арессии. Арсий же прорывался к Аргосу, стараясь не досаждать народу. Но его армия сильно сократилась, когда он подошёл к Аргосу (дело в том, что на лагеря остановки руанцев часто нападали). Эти величественные, мощные, стены, пережившие не одну осаду, видевшие немало людей, в том числе и самого первого волшебника, так и возвышались над ним. Со стен послышался хриплый и грубый голос:

Сдавайся, Лжеарсий! Твоё правление пришло к концу! Если ты сложишь оружие и сожжёшь его, то твои муки перед казнью принесут тебе меньшую боль, чем если тебя захватят силой.

Я – Лжеарсий? – переспросил император издалека с помощью усиливающего голос заклинания (на его службе остался лишь маг третьего уровня, но во всех Землях было немного магов, как что было редкостью, когда при дворе было таких больше двух). – Кого ты смеешь называть лже-императором? Я – истинный император Руанской империи, сын Руана IV, Арсий II!

После этого из засады, из тайных ходов в холмах (а Аргос находился на холмистой Арессийской равнине) вышло «тайное» войско. Заставший врасплох удар с правого и левого флангов уничтожил больше половины оставшегося императорского войска. Ряды тайных сомкнулись и разъединили императорских солдат. Передние фланги оказались уничтожены стрелами со стороны города, а задние уничтожены тайными. Сам Арсий сбежал. Он бежал в Сталлир, где предстал перед сталлировским мэром Тауором (первым лидером Сталлира, избранным народом, а не назначенным армией). Тауор принял его и обсудил с ним кое-какие условия. Во-первых, Сталлир помогает Арсию вернуть свою власть. Во-вторых, Арсий взамен создаёт автономию Адисийцам, проводит амнистию всем заключённым адиссийцам, выступавших за освобождение их Родины. В-третьих, Арсий восстанавливает все потери города, понесённые в результате помощи ему. Арсий долго колебался, но власть была ему дороже богатства. Была созвана Сталлировская дружина, созданная армия Сталлира при Ларнасе в целях поддержки постоянной армии.

Пока руанский император находился в бегах, Тайное собрание созывало всё новых и новых солдат. Были учреждены обязательные офицерские советы: офицеры от сержанта до генерала обсуждали тактику перед началом битвы, выбор делался большинством. Тайное собрание думало, что это поможет победить в руано-ларуской войне, но в итоге советы отнимали кучу драгоценного времени, которое можно было потратить на военные действия. Ларусцы продвигались всё дальше (договор между Руанской империей и Ларуским царством был аннулирован из-за не существования Руанской империи) к Градграду. Недовольство народа росло, и ни одна реформа в его пользу не могла утолить голод, построить дома, создать новые деньги.

Планировалось также ввести Всеруанскую книгу законов и порядков, которая утвердила бы и узаконила бы власть богатых купцов и землевладельцев. Ещё Собрание планировало провести ряд реформ, улучшившие бы жизнь народов в государстве. Но Патриотическое революционное движение не могло больше сидеть в сторонке и искусно пропагандировало «несправедливую политику» нынешней власти. В Новом Аргосе (деревня на территории Адиссии у границы с территорией Арессии) прошла встреча всех революционеров. Их лидером стала приёмная дочь Тунора, Рогодза. У неё была сводная сестра (кровная дочь Тунора) Крорантия (в честь брата Рогрота). Она сама вызвалась стать помощницей Рогодзы.

Тихо, тихо! Встреча членов Патриотического революционного движения объявляется открытой! – начала Рогодза. – Всем известна ситуация в стране! Императора нету, у власти Тайное собрание! Но мы-то знаем их истинные намерения! Они хотят большей власти, и сделают всё ради этого! Они называют себя героями народа, освободителями и спасителями народов, но мы-то знаем истину! Мы знаем, зачем они это делают! Они не собираются ограничивать себя этой конституцией, они лишь хотят доказательства законности их власти! Мы – истинные патриоты, мы – народ, мы слушаем народ, мы создадим настоящую власть народа!

Народовластие! Народовластие! – кричали революционеры. – Патриоты – мы, мы – патриоты! Мы!

Лжецы и тираны будут свергнуты! Мы изменим жизнь! – провозгласила Рогродза.

Вся многотысячная толпа ринулась в сторону Аргоса. К ней присоединялись вся новые и новые люди.

Тайное собрание, узнав о приближении революционеров, собрало всё своё войско и готовилось к битве (которую, впрочем, проиграют). Силы тайных возросли, и они были уверены, что победят неорганизованную толпу. Но это была не просто толпа. Всех революционеров долго и тайно готовили к войне. Тех, кто присоединился позже, готовили по дороге на столицу.

Собрание наспех издало Всеруанскую книгу. В Книге было две статьи о суде (судебная система, от кого она зависит), четыре статьи о верховной власти (система издания законов, их исполнения, исполнения судебных приговоров, органы под подчинением Тайного собрания), две статьи о простом народе (обязанности и права) и отдельная статья о преступлениях и наказаниях. При этом несправедливость в народе, которую Всеруанская книга законов и порядков была призвана исправить, только усиливалась: крестьяне не имели прав на собственность, которая теперь передавалась по наследству от отца к старшему сыну или продавалась добровольно. Крестьянину можно было только подарить землю, купить он не мог. Налоги платили все, кроме держателей власти: землевладельцев и купечества. Роль жены формулировалась просто: продолжать род, заботиться о детях, о доме, ублажать мужа, которого должна была беспрекословно слушаться, при отказе или невыполнении приказа мужа, тот имеет право её покарать методом, который изберёт сам. Книга также узаконивала рабство, как отработку долга, который человек не может заплатить, и как наказание. А согласно постановлению Собрания все имперские деньги должны были быть заменены на новые – республиканские, а в конце концов было принято решение забрать все старые деньги «для их переработки в новые» с обещанием возместить всю сумму, которое, конечно, никто не сдержал.

Это вызвало большое недовольство среди народа, а также женской половины населения, и уже аргосцы схватились за оружие, разгромив гарнизон, и пошли на бывший императорский дворец, где заседало Собрание. Охрана попыталась задержать собравшуюся толпу, которая уже вырубила многих солдат, но у неё ничего не получилось. Вся толпа ворвалась во дворец, в тронный зал, где проходило собрание. Участники Собрания были ошеломлены внезапным появление во дворце стольких женщин. Тайный председатель Зулло встал:

Что вы здесь забыли?

Одна молодая девушка, лет 14, вышла из толпы и ответила:

По вашей Книге люди, что не у власти, обязаны только работать и служить власти! Вы дали себе власть, которую обещали народу! Вы говорили, что Книга устранит несправедливость, поможет восстановить государство, победить Ларуское царство! Книга исправила несправедливость?! – обратилась она к толпе. В глазах толпы читались гнев, ненависть, желание убивать и мстить. – Она её только закрепляет! Вы лживые, жадные твари, отобравшие деньги и жизни у многих людей!

А чего вы хотели? – встал зампредседателя. – Что всё сразу встанет на свои места, что мы все тут же заживём, как в лучшей половине Царства Смерти? Да, вы идиоты, которые даже не понимают насколько всё сложно! – Он показал на толпу. Ответ последовал незамедлительно: через секунду тайный зампредседателя лежал на полу без головы.

Кто ещё хочет поспорить с нами? – спросила всё та же девушка.

Мы немедленно приступаем к поправке Книги, – заявил Зулло.

Толпа решила проследить за действиями Собрания и осталась в зале. Члены Собрания под страхом смерти начали обсуждение поправок Книги. Толпа оставила наблюдателей, время от времени их сменяя. Каждый наблюдатель мог прервать любую поправку по собственному желанию и внести свою. Собрание было вынуждено рассматривать все варианты.

Через два дня революционеры подошли к стенам Аргоса, но жители не знали о намерениях этих вооружённых, кое-как одетых людях и стали готовиться к штурму. Движение потребовало открыть ворота. Аргосцы по приказу Арзии, ставшей негласным лидером, заперлись в стенах своего города. Движение начало штурм. Это событие получит название (почти сразу после взятия Аргоса) Аргосовского недоразумения.

Штурм длился три итара. После первой неудавшейся попытки движенисты взяли столицу республики в осаду. Собрание прекратило свою работу, потому что наблюдателей уже не могли посылать на его заседания. В столице кончалось продовольствие: следующий штурм аргосцы уже не выдержали, и движенисты вошли в столицу. Толпа состояла из недисциплинированных, грязных, бедных людей, жаждавших мести за свои страдания и страдания своего народа, только первоначальные члены Движения были уравновешенны и выполняли приказы. Эти люди, нарушая приказ, хватали всё, что можно было взять, а что нельзя было – уничтожали. Женщин, детей, иногда и мужчин насиловали, разделывали на мясо, убивали, снова насиловали, упавших не замечали – их затаптывали.

Люди прорывались ко дворцу, желая сжечь ту кровать, в которой спал руанский император, желая уничтожить или украсть то, что ему принадлежало, что принадлежит тем, кто сейчас сидит там, убить тех, кто пытается сохранить порядки ненавистной империи. Но только Рогодза со своими ближайшими людьми смогла утихомирить толпу телесными наказаниями за нарушение приказов и ненамеренное убийство. Под её руководством люди вошли во дворец, где сидело Собрание. С ними была какая-то невысокая четырнадцатилетняя девушка.

Что такая юная и красивая девушка делает среди таких омерзительных людей? – спросила её Рогодза.

Защищает город, – отвечала она.

От кого? – удивилась предводительница революции.

От тех, кто только что уничтожил всех его жителей, – раздражительно заявила девушка и показала на Аргос. Дома кое-где ещё горели, окна везде были выбиты, стены сломаны, трупы голых женщин и детей лежали у внешней стены, трупы участников штурма лежали повсеместно вперемешку с трупами защитников. Каждый первый был ранен, каждый третий был без сознания.

Не этого я хотела, – прошептала со слезами на глазах Рогодза.

А чего же? – услышала её девушка.

Равенства, единства и процветания, – удручённо отвечала дочь Тунора.

Я могу в этом помочь, – вдруг ласково заявила незнакомка. – Мой отец назвал меня в честь императора Арсия I Арзией и предрекал мне великое будущее, и я всегда мечтала изменить империю, – добавила она.

Если ты и вправду руководила обороной Аргоса и действительно не знала о наших намерениях, если ты на самом деле желаешь помочь, то ты получишь такой шанс, – ответила Рогодза и положила своей новой знакомой руку на плечо.

Захватив столицу самопровозглашённой республики, революционеры провели выборы в Тайное собрание. Что самое удивительное, Зулло остался в Собрание, но уже как представитель оппозиции. В новое собрание вошли Рогодза, Крорантия и Арзия, некоторые другие революционеры и выжившие. Новое Собрание официально назвало себя Временным собранием, потому что не было выбрано всем народом республики.

Демонстративно Рогодза сожгла Всеруанскую книгу законов и порядков, заявив, что они создадут новую, во истину справедливую и правильную. Временное собрание вторым же делом заключило мир с Ларуским царством, выкупив все захваченные им территории за деньги, конфискованные старым Собранием (около миллиарда золотых руаниев, что есть полтора миллиарда золотых пониев). Войска также теперь не имели право находиться у руано-ларуской границы ближе пяти мидров. Банкротство республики вынудило Собрание отменить налоги на три года, чтобы не оттолкнуть от себя народ (как ни странно, сделать это посоветовал сам Зулло).

Временное собрание отправило по всей республике гонцов с вестью обо всех событиях. В Сталлир и Градград тоже пришли гонцы. Арсий узнал об этом и, испугавшись того, что теперь сталлировцы его предадут, бежал из Сталлира. У него не осталось ни солдат, ни союзников (Прудия признала реорганизацию Руанской империи в Руанскую республику Великой власти, а затем и в Руанскую федерацию народов Запада, но отказывалась иметь дело с новым государством, а союза с несуществующей империей быть не может). Арсий пал в отчаяние. Вся федерация его ищет. Он думал, что это конец. От отчаяния он ушёл к Совету меча, который защищал всех, кто заслуживает владеть мечом. Там он стал набираться мудрости, медитируя под деревом. Часто он тренировался во владении мечом и стал Мастером меча. После трёх месяцев усиленных тренировок во владении мечом, он ушёл к магам. Таким образом, шесть месяцев спустя, зимой, он стал Мастером меча и магом пятого уровня, не спал он целыми днями, но ему это не мешало. Да, он стал первым магом пятого уровня в Землях Власти, но скрыл это ото всех.

Пока Арсий вёл отшельническую жизнь Руанская федерация начала разваливаться. Каждая бывшая независимая страна требовала справедливости – полной независимости. В основном всё опиралось на Адиссию, освобождение которой повлекло бы за собой независимость всех стран. Попытки дать им автономию только больше усиливали недовольство народов, который воспринял этот факт, как то, что Собрание им пыль в глаза пускает, пытается их обмануть (Лоук внёс предложение о создании Конфедерации свободных народов Запада, началась глобальная и детальная разработка данного проекта, но Терронское и Великопрадийское столкновения вынудили Собрание свернуть все свои реформы). Временное собрание не могло провести первые народные выборы правительства в связи с ситуацией в стране. Всё это осложнилось интервенцией Прудии, которая выступила на стороне сепаратистов (Терронское и Великопрадийское столкновения показали всю слабость нового государства, где каждое движение за свободу борется с таким же движением). Тайных солдат не хватало для подавления сил Прудии, которые продвигались всё дальше, проходящих к Ларускому царству и идущих по территории некогда великой Прадии. Для победы над Прудией был назначен новый Всеобщий главнокомандующий – шестидесятидевятилетний Розетт.

Экономический кризис, общественно-политический кризис (дворяне и купцы пытались вернуть власть через Тайное собрание, в то время как жители новообразованной федерации пытались уничтожить все следы Руанской империи), национальный кризис (все народы теперь пытались вернуть независимость своей страны, утерянной в Войне ради мира) привели к полной разрухе в федерации в плоть до того, что национально-освободительные движения начали уничтожать сами себя.

Рогодза начала понимать, что управлять такой большой и многонациональной страной практически невозможно. Нужна сильная централизованная власть, но такая была только у императора, у диктатора. Только теперь революционеры осознали данный плюс диктатуры: постоянный порядок. И Рогодза поняла, что мир ещё не готов к всенародной власти, к равноправию людей.

Временное собрание не могло ничего сделать. Наладить порядок в армии не удалось: она не желала исполнять приказ без офицерского совещания (даже после отмены таких совещаний солдаты отказывались выполнять приказ без согласования его со всеми представителями офицерского состава), денег не хватало, еды не хватало, Прудия наступала. Такой большой стране нужен император, потому что только у императоров хватало сил, власти и могущества удержать страну от развала. Но никто не мог смириться с мыслью, что все их действия напрасны, вся их революция оказалась бессмысленной.

При этом ситуация на фронте складывалась удачно. Прудийцы были выгнаны из Прадии, но они дошли до Терро, угрожая самому существованию федерации. Розетт ведёт наступление на Прад, что вынуждает прудийцев вернуться и защитить столицу. Вскоре было принято решение о перемирии на неделю, Розетт вернулся в федерацию и начал постепенное формирование новой армии и восстановление старой. Но в новую армию уже шли все: юноши от 14 лет, девушки – от 16 лет.

Собрание было недовольно самовольным решением Всеобщего главнокомандующего о заключении недельного перемирия. Розетт был отстранён от командования, новый главнокомандующем стал сам Зулло. Зулло не стал расторгать перемирия и продолжил добор в Народную дружину.

Во время очередного заседания Собрания во дворец вошёл человек в капюшоне и плаще. Он был весь скривившийся. Когда его спросили, кто – он, ответ был таков:

Я – тот, кто нужен вам, кто нужен вашему государству. Я – тот, кто был первым, я – тот, кому принадлежит дворец, – последовала небольшая пауза. Потом он снял плащ с капюшоном и продолжил, – Я – Арсий II, ваш император! – Рогодза первая схватилась за оружие, налетела на императора и подставила к его глотке остриё ножа.

Что ты тут забыл? – разозлилась Рогродза.

Я пришёл помочь, – спокойно ответил Арсий, как будто его не могут убить одним движением руки.

Нам не нужна твоя помощь! – рявкнула Рогодза.

Сестра, стой! – сказала Крорантия. – Дава й послушаем, что он хочет предложить.

Что ты делаешь? – удивилась Рогодза, когда Крорантия помогала Арсию встать. В их разговор вмешалась Арзия.

Ты – предательница! – обратилась она к Крорантии. – Он – наш враг!

Он может помочь нам! – крикнула Крорантия. – Наши планы не осуществились! Всё разваливается! Он – единственный, кто может удержать страну от развала!

Какая ирония судьбы, – вставил император, – мою жизнь определяют простолюдины! А ведь раньше я определял жизнь всех.

Заткнись! – крикнули три лидера Собрания и Движения. Все прекрасно понимали, что только Арсий может найти выход из сложившейся ситуации, но никто не мог и не желал с этим мириться.

Ну, что же, – Арсий отряхнулся, – я пришёл помочь, а не слушать вас. Я готов советоваться с Собранием и разделять власть с ним. Я не доверяю вам, а вы не доверяете мне, поэтому поставьте следить за мной надёжного человека, чтобы он мог убить меня при первой же моей попытки сделать что-то против Собрания или Движения.

Собрание было удивлено словами Арсия. Оно собралось в кучу и обсудило подальше от Арсия, чтобы он их не слышал, его предложение. Но император с помощью магии слышал всё, что говорили члены Собрания.

Его предложение логично, – кто-то сказал. – Я предлагаю Рогодзу в качестве надсмотрщика.

Не-не, Арзия лучше! – возразил ещё кто-то.

Давайте Крорантию! – предложил третий. Три названые дамы вышли в центр круга.

Через некоторое время решили Арзию не ставить, так как она слишком молода, Крорантию не выбрали из-за её снисходительности к императору. Был ещё Лоук, он был молчалив, но если что-то скажет, то ничего не упустит и ничего лишнего не произнесёт. Но всё-таки сошлись на Рогродзе. Она поклялась, что при первом же намёке на предательство Арсия, убьёт его. Она подошла к Арсию и прошептала ему на ухо:

Одна мысль о предательстве – ты – труп!

Как ты будешь читать мои мысли? – спокойно уточнил Арсий.

Собрание вышло вместе с императором и на площади Сердца (главная площадь Аргоса), и Лоук от лица Собрания начал громко и чётко говорить:

Слушай же, народ! Настали трудные времена, но мы справимся! Мы начали революцию, но она оказалась бессмысленной и, более того, сделала ещё хуже, чем было! Император мог удержать империю, а мы не можем! Мы признаём это, мы признали нашу ошибку. Мы были вынуждены пригласить императора Арсия править страной! Но не беспокойтесь – на этот раз мы им правим, а не он нами!

Народ встрепенулся. «Долой императора!», «Движение предало нас!» послышалось со всех сторон. В Собрание посыпались предметы: от одежды и обуви до ножей и предметов мебели. Арсий взметнул руку вверх, и все предметы тут же вернулись на свои места, а люди забыли о том, что только что чувствовали ненависть к императору и Собранию.

Спасибо Собранию! Слава Тайному собранию и императору! – теперь люди кричали только похвалы и благодарность. Члены Собрания были шокированы, в них смешались чувства страха, радости, благодарности и презрения к Арсию.

Только в глазах Зулло, категорически возражавшего против возращения Арсия на престол, император заметил сначала проблеск надежды, когда народ стал возмущаться заявлением Собрания, а затем как эти самые надежды рухнулись, когда Арсий заколдовал людей. Зулло уже поднял руку, как будто собирался поманить ей народ за собой, собрался что-то сказать, и Арсий уже заколдовал народ, а Зулло остался с носом.

Я бы на вашем месте не доверял Зулло, – обратился Арсий к Рогодзе, когда они остались на едине.

Мы знаем, кому доверяем, – возразила Рогодза.

Видимо, нет, – лаконично ответил император. – Ибо доверили главенство над войсками человеку, который только что был готов повести народ против вас же самих.

Глупости, – отвечала Рогодза. При слабом свете лампы её волосы так и завораживали молодого императора, а голос так и манил узреть те уста, откуда он шёл.

Да ещё и доверили одному человеку, – продолжал Арсий, – слежку, – он вдруг схватил Рогодзу со спины за шею и прижал к стене, – за волшебником!

Не смей трогать меня! – пыталась вырваться Рогодза, но её крик заглушали толстые стены, а Арсий плотно давил к стене, да ещё и давил на обратную сторону колена своими коленками. Рогодза не могла дотянутся до меча, висевшего на правом бедре, она была беспомощна.

Вот скажи мне, – шепнул ей на ухо император, – что мешает мне тебя сейчас изнасиловать, а потом стереть об этом память?

Не смей трогать меня! – повторила в панике тайный председатель. Она понимала, что Арсий действительно может сделать это, но всё равно пыталась защищаться. Он вдруг её отпустил и посмотрел, молчаливо усмехаясь, с издёвкой и высокомерием в глазах.

Рогодза вышла из комнаты и приказала пяти стражникам окружить императорскую комнату, приставив к ним ещё четверых магов третьего уровня.

Арсий созвал вновь Народную дружину, состоящую из людей, по каким-либо непонятным причинам не попавшим в армию, и уже отслужившими в ней, для помощи в улаживании дел внутри страны и, с разрешения Собрания, её возглавил. Зулло потребовал предоставить ему право главенства в Дружине, так как именно он был Всеобщим главнокомандующим вооружёнными силами Руанской империи, уже возрождённой, а Народная дружина была частью вооружённых сил, но Рогодза всё-таки прислушалась к словам императора и уговорила Собрание не давать Зулло такую власть.

Император очень хорошо знал, что повести Дружину против Собрания у него не получится, поэтому он придумал, как вернуть себе неограниченную власть другим способом, но сначала ему надо было уладить дела внутри империи, чтобы победить Прудию. Он повёл Дружину в Адиссию и в Терро и принёс Нерушимый Обет (в случае его нарушения – нарушившего ждёт преждевременная встреча со Смертью) адиссийскому народу соблюдать и честь его традиции, обычаи, порядки и законы. В Прадии, Таранском царстве и Градградском королевстве он проделал то же самое. Для регулирувония дел внутри этих территорий он ввёл специальный Свод правил и рекомендаций по ведению государственной политикой на захваченных территориях (Свод).

Чтобы знать, чего хотят захваченные народы, Арсий, согласовав свои действия с Собранием, назначил выборы лорда, герцогов, графов и баронов8, которые представляли интересы всех территорий Руанской империи. Лорд, графы, бароны, герцог создали Дом Народов и принимали решения, руководствуясь Сводом, а остальные члены собрания входили в состав Дома Трудящихся (все сословия, классы, от крестьян до дворян), таким образом Собрание стало двухпалатным органом правления, хотя ещё оставались «народные борцы».

Уладив дела внутри страны, Арсий повёл пополнявшуюся Дружину на границу с Прудией, расширившей свои земли. Зулло говорил, что война – это не место для народа, и вести народ на смерть – признак глупости, пытаясь противопоставить Арсия Собранию.

С помощью Дружины и основных войск он отодвинул прудийцев назад, насколько мог. Прудия всё равно сохраняла обширные владения в Руанской империи. Но Зулло добился своего: Дом Народов проголосовал за передачу полномочий лидера Народной дружины главнокомандующему, и император был отстранён от этой должности. Тогда бывший тайный председатель, которому очень опрометчиво доверилось Собрание, начал свою речь против лидеров государства.

Слушай, народ! – говорил оратор. – Вы действительно верите, – он сделал паузу, – что Тайное собрание защищает ваши интересы? Неужели вы думаете, что они бы повели народ, который они защищают, на войну, на верную смерть?! Они сначала использовали ваши деньги, которые обязались вернуть, а затем, чтобы некому было возвращать принесённые убытки, повели вас на верную гибель! Вы слепы, раз не видите очевидной вещи: вас обманывают! Всякие попытки создать иллюзию справедливости бессмысленны, ибо в нашем мире никогда не достичь справедливости, ибо всегда будут находиться недовольные! Они говорили о народном, свободном и справедливом обществе, а сами вернули императора! Они лгут, обвиняя других во лжи! – он наслаждался одобрительными криками народа. – Уберём лжецов!

Свергнем лжецов! – подхватил народ.

На Аргос! – вынул свой меч Зулло.

На Аргос! – главнокомандующий повёл народ на столицу.

Согласно плану Дома Народов и Зулло все избранные народом лидеры выступили с приблизительно одинаковой речью:

Я благодарен [своему] народу за избрания меня в качестве лидера! А теперь я, как лидер [моего] народа, хочу освободить его! Вы поверили Тайному собранию и императору с его Обетом, что они будут чтить наши традиции, обычаи, порядки и законы? Но они сами будут учреждать законы, они сами будут внедрять в [мой] народ другие народы, дабы уничтожить нашу культуру! А когда Арсий умрёт, то умрёт и его Обет, и новый император будет волен в своём выборе! Зачем вы потушили факелы, зачем побросали оружие? Разожгите снова огонь, снова возьмитесь за оружие и освободите земли предков! Вместе с другими народными лидерами мы создадим Совет Народов Запада, дабы наконец объединить все Земли Власти под единым знаменем, но сохранить свободу и индивидуальность каждого народа! Свергнем лжецов! За [этот] народ!

За [наш] народ! – отвечали люди и снова брали оружие, и снова грабили и убивали тех, кто был против. Толпы шли все на столицу.

Из Дома Трудящихся было созвано экстренное заседание Собрание.

Зулло нас предал! – говорила Арзия.

Удивительно, правда? – саркастично спросил император. – А ещё лорд, графы, герцоги и бароны ведут толпы на Аргос. Ваша Патриотическая революция переросла в Гражданскую войну! – заявил Арсий всему Собранию. – Да ещё и война с Прудией.

Прудия нам и поможет, – вдруг выступил Лоук.

Что ты имеешь в виду? – удивились все члены Собрания.

Кажется, я понял, – вставил Арсий. – Ты предлагаешь просить Прудию подавить народные наступления?

Именно, – подтвердил Лоук.

Что мы им предложим взамен? – спрашивал император. У всех уже были глаза раскрыты донельзя, никто не мог понять, как они до такого додумались, и смотрели то влево на Лоука, то вправо на императора.

Льготы, оружие, свободное перемещение, – отвечал Лоук. – Что угодно, лишь бы они нам помогли.

Кто за? – обратился император к остальному Собранию. В смятении все подняли руки.

Я поговорю с Прадием, а вы пока держите оборону! – продолжил Арсий.

Ты не можешь один вести переговоры, – возразила Рогодза.

Тогда Вы со мной, – взял девушку за руку император.

Крорантия главная в моё отсутствие! – бросила приёмная дочь Тунора и исчезла с императором. Всего через мгновение они оказались в центре какой-то залы, а перед ними сидел на троне старик.

Кто явился без проса? – хрипел король.

Я – Арсий II, сын Руана IV, руанский император!

Но с тобой ещё кто-то, – прищурился старый король. Ему что-то шепнули на ухо. – Ах, тайный председатель Рогодза! – восклицал Прадий III. – Я бы сказал, что рад вас видеть, но это не так. Что вы забыли у меня во дворце?

Я, – Рогодза ткнула его локтем, – мы, – учтиво улыбнулся он, – пришли просить помощи.

А то, что у нас война, вас не смущает? – ухмыльнулся он.

Мы этим и хотим воспользоваться, – продолжил император. – Ваши солдаты остановят ту толпу, которая уничтожает всё и всех на своём пути. – Прудийский король засмеялся.

Вы просите меня спасти империю, которую мой дед зачем-то помог создать, которую мой отец почему-то защищал, почему-то мой отец под страхом смерти и уничтожения его народа отдал все свои завоевания в Войне империй!? – встал король. На нём блестела золотая семиконечная корона с алмазами на каждом конце. Он был одет, несмотря на свой статус монарха, в грязное, потрёпанное и рванное пальто до пола. – Мой дед, Прадий II, – сооснователь этого монстра, мой отец, Зудий II, – слуга этой империи! – хрипел король. – Оба они жалели о мощи Руанской империи, мечтали о свободе Прудийского королевства и его народа, и, когда развязалась руано-ларуская война, я думал, что их ошибка наконец будет исправлена. Но Ларусия не довела дело до конца, и я теперь исправлю ошибку предков: империя развалится, а моё королевство будут бояться все и везде!

То есть ты собираешься убрать одну державу, чтобы создать новую? – уточнил Арсий. – После падения империи образуются новые государства, которые тоже захотят в первые ряды, а тебе всё равно придётся соперничать с Ларуским царством! А мы предлагаем тебе войти в первые ряды без создания посторонних соперников. Ты унесёшь все богатства, награбленные твоими людьми, и поможешь победить нам в разразившейся гражданской войне.

А территории? – короля заинтересовало предложение.

Ты получишь Прадию, – ответил моментально император.

Эй! – выступила Рогодза. – Ты не один решаешь судьбу государства!

И Радию, – заметил король. Рогодза развернула императора к себе.

Что ты делаешь? – шепнула она ему.

Если ты хочешь сохранить целостность империи, то лучше отдать Прадию и Радию ему! – возразил Арсий II.

Ни за что! Наша цель создать честное, народное общество во всех Землях Власти, а если мы будем отдавать территории направо и налево, то никогда ничего не добьёмся! – вскричала тайный председатель.

Без территорий прадийского племени не будет сделки, – встал король, опираясь на подлокотник своего трона. – Схватите их! – приказал он.

Будет тебе Прадия вместе с Радией, – опомнилась Рогодза под упрекающим взглядом императора.

Будет вам порядок, – засмеялся король.

В тот же день началась подготовка прудийских солдат к выступлению на Аргос, а сам император вернул Рогодзу к Собранию, оставшись с прудийским войском.

Уже три дня толпы сжигают и грабят всё на своём пути. Собрание уехало из Аргоса на Крайний полуостров, самый западный полуостров из всех. Люди уже громили Терро, шли по Арессии на столицу. Безоружная и израненная столица пала под топотом восставших. То, что осталось после всех разорений столицы, пытался схватить каждый, беззащитных людей насиловали порой одновременно несколько мужчин (они могли даже не заметить возраста и пола), детей затаптывали, даже не заметив. Зулло вместе с лордом, герцогом (прадийский герцог пал), графами и баронами вышел на центральную площадь имени Арсия I, императора арессийского (первый арессийский царь был тоже Арсием I, но первый арессийский император решил начать новый отчёт, хотя до него было пять Арсиев).

Не наказаны ещё лжецы и, как выяснилось, трусы! Они кормили вас сказками о справедливости, не называя, что такое справедливость, о новом народном обществе, о новом свободном и равном государстве! А теперь вы взгляните на себя: мы уничтожили богатых и бедных, мы уничтожили частные собственности, мы уничтожили неравенство, мы создали справедливость!

Да! Справедливость! – возликовал народ.

Разруху и хаос зовёшь ты справедливостью? – на площадь вышел Арсий с прудийскими солдатами. За городом их было не меньше пяти тысяч.

Ты предал свой народ! – заявил Зулло.

Вот именно, что он мой народ! – заметил император и обнажил свой меч. – За империю! – он побежал на Зулло. Люди бросились на прудийских солдат.

Зулло попытался смыться с поля брани, но Арсий притянул его на себя и вонзил свой меч в его спину.

Не тебе обвинять меня в предательстве, – шепнул он ему на ухо перед смертью, и Зулло увидел, как люди, которых он якобы спасал от смерти на войне с Прудией, теперь гибли, забрызгивая своей кровью окружающих.

Твоей империи суждено пасть, я знаю тайну, – ответил Зулло, после чего издал последний выдох и ушёл со Смертью в Царствие Её.

Император не мог опомниться. Как Зулло знает про сделку?!

На императора набросились ещё люди, Арсий закрылся умерщвлённым Зулло и бросил его в толпу. Даже его магия ему не помогала: слишком много людей. Он не выдержал и замедлил время в пределах Южной Арессии. Теперь все двигались для него очень медленно, и он спокойно вырубал людей. Но в груде трупов, грязи, одежды, доспехов ему показалось, что он заметил знакомое лицо. Он скинул трупов с девушки: это была Рогодза. Она ещё была жива, на ней виднелись потоки крови, скатывающейся по всему её прекрасному телу и падающей на землю, а в руке она держала меч своего отца. Император уже не мог затягивать время и снял своё заклинание. Арсий поднял девушку, закинул её себе на плечо, держа одной рукой, и продолжил битву, но уже без магии.

В какой-то момент кто-то поджёг город или трупы, или ещё что-то, но вскоре пылало всё, что только могло. К счастью, всё, что могло гореть уже сгорело, и горели только трупы и люди.

После полуитара боя император не выдержал запаха гари, постоянных ударов и магического истощения и упал без сознания, заслонив собой приёмную дочь Тунора.

***

Император очнулся в какой – то тёмной комнате от жажды и голода. Когда он попытался пошевелится, зазвенели цепи, его конечности отдёрнулись назад.

Кто здесь? – послышался знакомый женский голос.

Рогодза! – обрадовался Арсий.

Арсий? Что происходит?

Хотел бы я знать, – вздохнул император.

Зазвенели ключи, заскрипела дверь, и в камеру кто-то вошёл.

От имени прудийского короля, – начал этот кто-то, – я уполномочен заявить, что договор между Арсием II и Рогодзой аннулирован после падения Аргоса. А также Прадий III сочувствует Вам, руанский император, что Вы так и не видели терронский замок.

Сколько я проспал? – задал вполне логичный вопрос император.

Две недели. Каждые два дня вам вливали в рот хлеб, растворённый в воде, – вышел человек.

Что нам делать? – испугалась дочь Тунора.

Придётся сидеть здесь, – отвечал император. – Цепи противомагические, я ничего не могу сделать. Нужно ждать.

Старый король совсем забылся: он отправил всех своих людей в Арессию и Адиссию, грабя и уничтожая Руанскую империю, оставив свои родные земли без защиты, веря, что Тайное собрание не осмелится пойти против него, зная, что у него в плену император и тайный председатель. К его собственному несчастию, Собрание не посмотрело на родственные связи заместителя председателя, которая хотела пойти на мир ради спасения сестры, и председателя, а также на императора и объединило все народы, которые только что сражались против них же, но теперь не хотели оказаться под властью жадных и безжалостных прудийцев (особенно прадийцы, которые распускали отвратительные слухи о своих родственниках, дескать, прудийские женщины настолько развратны, что занимаются любовью, даже когда носят ребёнка, а некрасивые женщины могут заставить мужчину заняться с ней любовью силой).

Через неделю и три дня руанская армия во главе с Розеттом взяла Прад штурмом с трёх сторон. Столичный гарнизон покинул свой пост, не получая ежедневной порции еды уже которую неделю, а о жаловании, видимо, начальство вообще забыло. Войска Собрания беспрепятственно взяли стену Прада и прошли по Королевской аллее ко дворцу. Прадий III был вынужден бежать в Ларуское царство вместе со своим первенцем, тоже Прадием. Тайное собрание потребовало выдать прудийского короля с его наследником, и царь так и собирался поступить. Сначала король отрёкся в пользу своего старшего сына, но затем Трен собрался выдать неудавшегося короля, и Прадий-младший подписал на другой день отречение от престола, формально пробыв королём целых два с половиной итара, но так и не получив имя Прадия IV), и ларуский царь смог даровать им свою защиту, как гражданам Ларуского царства. Теперь требовать у царя, чтобы он отдал Прадиев, было равносильно требованию отдать ларуских крестьян или помещиков, что означало бы нарушение мирного договора.

Новым королём стал второй сын Прадия III, Грон. Грон II передал большую часть завоеваний отца и брата Руанской империи (немного отодвинул всё же границы на востоке и юге), вернул императора и тайного председателя Собранию, возместил ущерб в размере пяти миллиардов руаниев. И всё-таки он добился торговых и миграционных привилегий: свободное путешествие по империи и ведение торговли. Правда, Грон был свергнут через шесть лет собственным братом, Тудием, обвинившего нового короля в измене и предательстве, переложившего вину за «такие унизительные условия мира, когда мы могли требовать всего, что только взбредёт в голову» и был убит своим же народом. Тудий стал королём, а его старший брат по этому поводу писал в Прад: «Я надеюсь, брат, что ты вернёшь нашему королевству величие, которого достиг наш покойный отец, которое роздал наш покойный брат».

***

Рогодза не отходила от Арсия ни на шаг, но уже не потому, что ей было так приказано, а потому, что она полюбила его.

С самого возращения императора к власти он показывал себя умным, тактичным, логичным, выносливым и сильным человеком, а заключение в тюрьме только закрепило любовь к нему. Арсий сам уже привязался к этой красивой, невысокой, умной, молодой девушке с каштановыми волосами и серо-голубыми глазами.

После окончания войны с Прудией они поженились, что заставило Собрание снять с Рогодзы, ставшей императрицей, титул тайного председателя и провести новые выборы тайного председателя. Им стала Арзия. Выборы проводились через каждые три года.

По решению Тайного собрания во Всеобщую имперскую книгу законов, наказаний и дозволений (по-простому Книгу) были добавлены статьи о полномочиях лорда, графа, герцога, барона. Отныне они могли лишь исполнять законы, но с разрешения Собрания.

Собрание проводило заседания часто, на них присутствовал император, но императрица не могла участвовать в заседании. В течение заседания решались вопросы касательные государства путём голосования. Каждый член Собрания имел ровно один голос: «за», «против» или «воздерживаюсь». Император, как глава империи, тоже обладал одним голосом, который всегда тратил последним. Это давало ему решающую роль в определении большинства законопроектов.

Чтобы склонить императора на свою сторону, многие участники Собрания пытались подкупить императора разными способами, даже Арзия иногда подкупала императора, а Крорантия, ставшая зампредседателя, полностью поддерживала политику Арсия. Но император предлагал свою сделку – поставить подпись, на какой-то бумаге. Чтобы не выдать себя, Арсий всегда заключал такую «сделку» только с одним из членов Собрания. Всех это удовлетворяло, потому что им ничего не стоило поставить свою роспись на бумажках. Но это были не простые бумажки. Это были документы, которые, будучи подписанными всеми членами Собрания, отдавали часть власти императору. На них лежали заклинания, которые скрывали написанное на них. Благодаря такой тактике, через каждые 14 законов (в Собрании было 14 человек, не включая Арсия) император получал всё больше и больше власти. (Но так гласит лишь официальная версия.)

Через 13 лет (из-за войн, Патриотической революции, Гражданской войне, полного кризиса Собрание постоянно издавало всё новые и новые постановления с законами) Арсий получил вновь неограниченную власть, тем самым сделав Собрание лишь символическим органом власти. Тайный председатель теперь назначался императором. Император мог в любой момент распустить Собрание и по своему усмотрению назначить новое. Во Всеруанскую книгу, изменённую максимально удобно для всех народов империи, теперь мог вносить изменения лишь император, который вклеивал все те бумаги, что были подписаны Собранием. Теперь его власть была настолько велика, что даже Книга подчинялась императору, а Тудий готовился к войне.

Рогодза, единственная ради кого Арсий оставил Собрание, умерла сразу же после родов. У императора родился наследник, но ни праздника, ни торжества в Руанской империи в этот день не было. Империя скорбела по умершей императрице. На следующий день Собрание было распущено и больше никогда не будет созвано.