Глава третья. Темное прошлое
Пока Баба-Яга расхаживала по комнате, постукивая одной ногой, словно та была деревянной, и разливала зелье из котла по амагилям, Полина торопливо разворачивала бумажный пакет. Сегодня был день ее пятнадцатилетия, и в руках она держала подарок от Маргариты.
– Ого! – воскликнула Водяная колдунья, извлекая на свет темно-голубую сумку с изображенной на ней необычной рыбой, выполненной из серебряных ниток и переливающихся перламутровых камушков. – Ты сама это сделала?
– Да, – довольно отозвалась Маргарита. – Тебе же всегда нравилась моя сумка, вот я и решила вышить для тебя тоже.
– Спасибо, это очень красиво! Во Франции ты уже могла бы открыть дом моды.
– Маргарита, я жду от тебя аналогичного подарка, – заявила Анисья и засмеялась.
– Мой день рождения уже скоро, так что ты должна поторопиться.
– О, черт! – Маргарита получила в руки бутылочку с зельем и понюхала поднимающийся пар. – Сколько тут всего!
И девочки, едва Баба-Яга отошла от них, принялись описывать ингредиенты, составляющие зелье. Прошло около получаса, и Маргарита осторожно подтолкнула Полину локтем:
– Сочетание чистоуста с чем придает успокаивающие свойство зелью? С аконитом?
– Аконит – это яд, – улыбнулась Полина. – Если Баба-Яга, конечно, хотела нашего вечного покоя, то могла добавить сюда аконит.
Маргарита тихо засмеялась.
– С асперулой, – шепнула Василиса. – Это то растение, из-за которого зелье так плохо пахнет.
– А, точно! – Маргарита вернулась к своей работе.
– Неужели Яга знает все эти названия трав? – спросила Маргарита часом позже, когда Снадобья, сегодня растянувшиеся на несколько часов, закончились, и подруги направились в комнату Полины, чтобы немного отдохнуть.
– Столько лет служа наставником в Заречье, она успела их выучить, – улыбнулась Анисья.
– Интересно было бы знать, сколько ей лет. Выглядит немолодо, – отозвалась Маргарита.
– Ой, боюсь и думать об этом. Мне кажется, ей, как и Илье Пророку, несколько столетий.
– А меня удивляет не преклонный возраст Яги и Ильи Пророка, а наоборот – то, что в Заречье так много молодых наставников! – сказала Полина. – Конечно, Велес, Ягу и Нестора Ивановича в расчет брать не надо, но вот хотя бы Дарья Сергеевна или Егор Маливиничок. Логично было бы представить, что все наши наставники должны быть древними старцами, а получается, что это не так.
– Кстати, раньше и впрямь здесь наставничали одни лишь столетние волхвы, – отозвалась Анисья. – Так было принято. Но с тех пор прошло много лет. Со времен террора Милонеги все окончательно изменилось.
– А кто такая Милонега? – удивленно спросила Полина, впервые услышав столь необычное и красивое имя.
– Как, ты не знаешь?
– Анисья, перестань уже удивляться, что я не знаю каких-то магов. Зато я знаю, что такое Интернет, но не тычу тебя в это носом каждый раз.
– Интернет… – протянула Анисья. – А, то, что потусторонние используют, чтобы связываться друг с другом?
– Поздравляю, ты почти угадала. Но давай вернемся к Милонеге?
– Милонега – самая ужасная Темная колдунья, – отрезала Анисья.
– Ого! И что же в ней такого ужасного?
– Сейчас уже ничего. Она давно умерла. Но вместе с собой унесла жизни еще нескольких очень могущественных Светлых магов. Мои прабабушка и прадедушки погибли, сражаясь с нею. То есть не с ней самой, а с ее сторонниками. Дедушка умер вскоре после окончания той войны, он не смог восстановиться после полученных травм.
– Так это была война?
– Да, несколько десятилетий назад. Тогда Милонега чуть не уничтожила Светлое сообщество. При ней даже не было Союза четырех стихий, она в одиночку добилась такого могущества, что чуть не поработила всех. Но в конце концов ее уничтожили. Говорят, Ирвинг сыграл в этом не последнюю роль, после этого он и стал предводителем клана Светлых магов.
– Но как могла она в одиночку обрести такую мощь?
– Темная магия очень сильна, – нерешительно произнесла Василиса, с опаской оглядываясь по сторонам. – Это Магия Крови. Она построена на убийствах и насилии, но во много раз сильнее нашего Светлого колдовства. Но все равно, с Союзом Стихий никакой, даже самый великий Темный не может сравниться. Однако во времена Милонеги этого союза не было ни у Темных, ни у Светлых. Пострадало множество невинных людей и колдунов. Милонега собрала превосходную армию и поставила своей целью подчинить себе всю магическую популяцию. Мои родные тоже погибли из-за нее, да и родственники многих находящихся здесь, я думаю.
– Ужас какой, – тихо сказала Маргарита. – Надо попросить бабушку, чтобы она рассказала мне об этом.
– И моего деда, – кивнула Полина. – Хотя нет, он же потусторонний. С какой стати он должен об этом знать?
– Да, ты права, дедушка твой, скорее всего, даже имени такого не слышал. Война колдунов не коснулась потусторонних, если только не считать того, что Милонега убивала их десятками.
– Убивала десятками? – в ужасе повторила Полина.
– Да. Кроме того, она была сильнейшим друидом – подчиняла себе животных и магических существ. На ее стороне воевала и нечисть. Это было страшно. Сейчас, даже несмотря на все нападения на Охотников, – мирное время, особенно по сравнению с тем, что творилось в середине прошлого века.
– Но что, если предводитель Темных тоже достиг такого могущества? Вдруг он развяжет войну?
– У Темных колдунов нет такого предводителя, – ответила Анисья.
– Нет? Почему?
– Потому что предводители у них меняются чуть ли не каждый год. После смерти Милонеги на Темной стороне развязалась междоусобная война, битва за власть. Появилось множество самозванцев, которые называли себя то ее сыновьями, то внуками, и претендовали на звание предводителя. Каждый хотел стать таким же великим, как и она. Они искали таинственные артефакты, якобы оставшиеся после нее, в которых была скрыта невиданная сила. В том числе и Ярилину рукопись, будучи уверенными, что книга эта бывала в руках Милонеги. Один ее «сын» убивал другого и занимал место во главе Темного клана, но затем его смещал следующий «сын», и так продолжается до сих пор. Поэтому они и не могут набрать силу, и поэтому Светлые маги пока имеют преимущество.
– Так у Милонеги не было настоящих наследников? – спросила Маргарита.
– О, этого точно никто не знает, хотя говорят, что у нее была дочь. Но куда она делась, неизвестно.
Конечно, каждая Темная колдунья считает себя потомком Милонеги.
– Как можно хотеть быть потомком такого чудовища?! – возмутилась Водяная колдунья.
– Полина, у Темных другие приоритеты. Говорят, что власть и могущество, которое получает Темный, применяя Магию Крови, ослепляет. Тебе этого не понять.
Был поздний вечер. За окном бушевал сырой февральский ветер, качая из стороны в сторону деревья в парке. Анисья полулежала на мягком диване, лениво перелистывая страницы книги по Звездословию, которую на время позаимствовала у Маргариты – свою тяжелую Звездницу ей не хотелось нести в столовую. Открыв раздел «Лунный календарь», она попыталась внимательно вчитаться в мелкие строчки, но мысли ее то и дело уносились далеко, в области, совершенно не относящиеся к фазам Луны. Маргарита пристроилась рядом на подлокотнике дивана, прижав ноги и положив подбородок на колени, и тоже читала. Ее длинные иссиня-черные волосы были распущены, и она то и дело убирала за ухо непослушную прядь. Василиса сидела за столом и ковыряла вилкой в тарелке с цветной капустой, поглядывая на Полину, которая, низко наклонившись над поверхностью стола, рисовала карикатуру на Густава Вениаминовича.
– До чего похож! – вскрикнула Анисья и захохотала, когда Водяная колдунья наконец закончила свое художество и показала подругам рисунок. – Особенно глаза! Давайте прикрепим это на дверь его комнаты? Нет, я серьезно!
Девочки отозвались дружным смехом.
В столовой почти никого не было. Только шумная компания Земляных колдунов сидела на втором или третьем этаже – оттуда то и дело падали листья и обломки веток. Анисья их не видела, но слышала громкие голоса. За одним из столов на первом этаже сидели три старшие колдуньи, так же, как и младшие девочки, занятые чтением. Полина, Маргарита, Василиса и Анисья расположились в самом углу столовой: здесь стоял их любимый стол, справа от которого через большое окно открывался прекрасный вид на парк, а слева, совсем недалеко, горел камин, в котором приятно и успокаивающе потрескивали поленья. На каминной полке стоял большой стеклянный ящик с разноцветными светлячками. Кухня с ее большими русскими печками находилась прямо за стеной, поэтому в этом дальнем уголке всегда было тепло и по-домашнему уютно.
Внезапно откуда-то издалека донесся приглушенный смех. Анисья заметила, как Полина вздрогнула и торопливо спрятала в сумку свой рисунок. В следующую секунду тяжелая дверь столовой бесшумно отворилась и впустила Митю и Севу. Последний что-то говорил белокурому Муромцу, а тот заливался от хохота, придерживая рукой свою шляпу с большим зеленым пером. Брат всегда смеялся так заразительно, что Анисья, не сдержавшись, улыбнулась. Маргарита с Василисой тоже развеселились и бросили заинтересованные взгляды в сторону мальчиков, Водяная колдунья же, наоборот, уткнулась в лежащую перед ней книгу, будто бы не заметив Севу и Митю.
«И почему она их так стесняется?» – подумала Анисья, недоуменно поглядев на Полину.
Сева с Митей тем временем взяли по кружке сбитня и тарелку с горой пирожков и окинули внимательным взглядом столовую.
Полина, на самом деле искоса наблюдавшая за ними, удивилась, что они направились к их столу Это могло значить лишь одно: Сева и Митя хотели что-то узнать или сообщить, как и в те считаные разы, когда они сидели все вместе.
– Привет, – сказал Митя, усаживаясь на диван рядом с сестрой, отчего той пришлось сменить позу и подвинуться ближе к Маргарите. Свою шляпу он пристроил на край стола.
– Привет, – отозвались девочки.
Сева не проронил ни слова, просто кивнув, но лицо его на этот раз не было таким серьезным, как обычно. Он сел напротив Полины, но внимание его тут же привлекли старшие колдуньи, которые занимали стол недалеко от входа в столовую. Водяная заметила, что он с нескрываемым интересом стал наблюдать за ними.
– Как прошел день? – спросил Митя и принялся за пироги. – Угощайтесь, если хотите.
– Пирожки на ночь? Ну уж нет, спасибо, – весело ответила Маргарита. – Не горю желанием.
– Мне тоже не хочется, – улыбнулась Василиса и немного покраснела.
Анисья облокотилась на плечо брата и устремила взор на его друга. Сева ужинал и рассеянно смотрел по сторонам. На его шее висел не развязанный до конца шарф, щеки все еще были красными от холода улицы. Анисья в который раз залюбовалась им так, что не могла отвести глаз.
«Через пару недель будет его день рождения, – думала она, пока ее подруги делились с Митей событиями прошедшего дня. – Что бы ему подарить? Нужно будет посоветоваться с братом».
Она вновь открыла книгу по Звездословию, но на этот раз обратилась к разделу «Знаки Зодиака» и быстро нашла описание основных черт характера Рыб. Поглядывая на представителя этого знака, сидящего сейчас перед ней, она принялась читать, очевидно, надеясь найти в тексте хоть какую-нибудь подсказку насчет подарка, который мог бы ему понравиться.
«…обладают прекрасной памятью и развитой интуицией. Если Рыбы предостерегают вас о чем-то, лучше им поверить… Добродушны, спокойны, порой безразличны к действительности…» – проговаривала про себя Анисья, пропуская строки, где Рыбы характеризовались еще и как «раздражительные, колкие и остро саркастичные».
«У Рыб красивые руки, выразительные глаза…» – Анисья подняла голову и посмотрела на Севу влюбленным взглядом: все это про него!
Но ей так и не суждено было заметить, что его «выразительные глаза» смотрели в противоположную от нее сторону, смотрели пристально и нагло, врываясь в мысли симпатичной девушки, сидящей за дальним столом.
– Не поверишь, – обратился вдруг Сева к Мите. – Она снова думает о Русалках-Морянках! Я смотрю, ее очень волнуют эти сущест…
Он не договорил, потому что девушка повернула голову и, заметив его взгляд, внезапно схватила свою сумку и кинулась прочь из столовой.
– Что это с ней? – удивленно спросил Митя.
– Не знаю… – уклончиво отозвался Сева, и тут же перевел тему, взглянув на сидящих рядом колдуний. – Мы, кстати, выяснили кое-что насчет поместий в Росенике, обозначенных рунами.
– Точно! – подтвердил Митя. – Сами понимаете, напрямую у кого-то спрашивать мы об этом не можем, чтобы не вызвать никаких подозрений, зато после долгих поисков мы обнаружили дом, обозначенный Серпом Мары. В нем живет Вещий Олег.
– Кто это? – спросила Василиса.
– Это наставник по Легендологии. У вас пока нет встреч с ним, они начнутся после лета, да и то – для особо желающих. Просто всю жизнь мы думали, что поместье Вещего Олега обозначено знаком Луны. Оно так и называется поместьем Мертвой Луны. Это та же ошибка, что и с домом семейства Велес: я с детства считал, что их символ – жар-птица, и что дом их тоже обозначен фигурой жар-птицы. И еще кое-что о доме Горынычей. Оказывается, он не отмечен драконом, как все предполагают. То есть теперь, конечно, отмечен, но это их собственное и достаточно недавнее изменение. На самом деле изначально вместо дракона была руна Юпитера. А руна Юпитера соответствует, как вы помните, руне Трезубец Кресеня…
– Получается, что в этих домах живут наставники? – перебила его Маргарита, словно что-то важное пришло ей в голову.
– Ну, вроде того.
– О, тогда ручаюсь, что в каком-нибудь доме, отмеченном, предположим, руной Нептуна, живет Маливиничок.
– Почему? – улыбнулась Полина.
– Потому что я не могу найти никакого другого объяснения тому, как его взяли в Заречье в качестве наставника! А так все объясняется: у него есть древнее поместье…
Митя рассмеялся. Он уже был наслышан о наставнике по Огненной магии и ненависти Маргариты к нему:
– Это, конечно, хороший довод, но не забывай, Маргарита, что не во всех древних поместьях живут наставники. Я имел в виду только руну Луны и руну Юпитера. Но в моей семье, например, наставников нет.
– Ну, значит, и этот последний плюс в пользу нашего Егорки не засчитывается. Что ж, придется еще поломать голову над тем, как он тут оказался.
– Говорят, он очень сильный теоретик, – равнодушно подсказал Сева.
– Теоретик, именно! – воскликнула Маргарита, откинув за спину длинные черные волосы. – Но я бы хотела практику! Я потусторонняя, которой сказали, что здесь существуют волшебники – поэтому я хочу волшебства: доставать белых зайчиков из шляпы и чтобы по мановению моей руки сыпались звезды.
– Но волшебство – это не те спецэффекты, которые показывают в ваших фильмах… – произнес Сева под веселый хохот Водяной колдуньи. – Это сила природы и стихии, и у нее другие цели…
– Да знаю, знаю. Но для меня даже нагревание чая с помощью рук – спецэффекты, а научилась я этому от старшей Огненной колдуньи Ульяны, а не от нашего наставника.
– Может быть, тебе стоит на него как-нибудь повлиять? – предложила Василиса.
– Скажем, используя что-нибудь из моего «набора кудесника»? – кивнула Полина и взяла с тарелки аппетитный пирожок, посыпанный сахаром.
– У тебя есть «набор кудесника»? – спросил Митя.
– Ага, мне Лиса его на день рождения подарила.
– О, так у тебя был день рождения?
– Да, недели две назад.
– Ну, с прошедшим тебя тогда, – улыбнулся Митя. – И ты хочешь сказать, что за две недели у тебя еще осталось что-то из набора? Мне однажды тоже такой подарили, так мы с Овражкиным его за два дня весь израсходовали.
– Это не тот случай, когда вы усыпили кого-то из наставников? – встрепенулась Анисья.
– Да-да. Все правда подумали, что мы подсыпали Эбониту Павловичу сон-траву, но на самом деле мы просто прицепили к его очкам маятник, который его и усыпил.
– У меня в наборе тоже есть маятник. Так вот зачем он! Значит, Дарья Сергеевна подарила мне все это, чтобы я подшучивала над наставниками? Здорово! А для чего там шариковая ручка?
– Не уверен насчет наставников. Нас тут же наказали, когда мы усыпили Эбонита, так что будь осторожнее. А ручка – это вообще самая веселая вещь, – ответил Митя, и Сева отстраненно улыбнулся своим мыслям. – Ее можно дать кому-нибудь под видом обычной ручки, но секрет в том, что весь текст, написанный ею, через некоторое время превращается в полную околесицу. Кстати, вот еще что я хотел сказать вам, но отвлекся на набор кудесника.
Вы еще не слышали? Теперь нам всем нельзя свободно перемещаться по Росенику.
Девочки тут же притихли и уставились на Муромца, улыбки сползли с их лиц.
– Да. Велес завтра объявит об этом официально. Даже домой в Полнолуние будут отпускать в редких случаях. В Росенике теперь небезопасно.
На следующий день, как и говорил Митя, Вера Николаевна собрала всех воспитанников Белой Усадьбы в Малахитовом зале. До этого случая девочки ни разу не оказывались в подобном месте, и его величина и простор поразили всех, кроме Анисьи, которая лишь снисходительно пожала плечами:
– Ну подумаешь, малахитовый? У нас дома есть такой же янтарный.
Это был огромный зал с высоченными потолками и рядом малахитовых колонн. Зеленый камень с темными прожилками использовался здесь повсюду для украшения мебели, камина, дверных ручек и настенных панно. Стройными рядами стояли друг за другом стулья с мягкими подушками, их было достаточно, чтобы рассадить всех жителей Белой Усадьбы, которые медленно стекались сюда к назначенному времени. Подружки задумчиво оглядели зал и решили занять места в самой середине, чтобы хорошо видеть Веру Николаевну, но при этом не маячить у нее перед носом. Анисья все еще предпочитала лишний раз не попадаться ей на глаза, потому что та история со Звездинкой не была до конца забыта.
– Привет, я сяду здесь? – спросил Огненный маг Миша, друг Емели, кивая на незанятый стул рядом со светловолосой колдуньей.
– Да, конечно, – позволила Анисья.
Полина невольно улыбнулась. Вокруг было полно свободных мест, но этот хитрец так умело изобразил на своем лице озадаченность, будто зал и вправду переполнен до отказа, и пустует лишь сиденье возле Анисьи. Этот мальчишка давно увивался за белокурой красавицей, хотя был так ненавязчив, что Анисья не замечала его тактичных ухаживаний. Наконец к другу присоединился розовощекий Емеля, и они увлеклись болтовней. У Полины появился шанс задать Анисье вопрос:
– Слушай, я тут вспомнила про помолвку твоего брата… Но ты ничего не говорила о себе. Почему только ему выбрали пару?
– А, так это не обязательно для меня, – охотно поддержала тему Анисья. – Наследство передается по мужской линии, я же говорила. Хотя, если бы я была старшим ребенком в семье, то меня, скорее всего, тоже обручили бы с кем-нибудь еще в детстве. Это своего рода традиция. Но, слава Яриле, братец отдувается за нас обоих.
– Но ведь Марьяну обручили. Неужели на тебя не было претендентов среди богатых женихов?
– Марьяна как раз и есть старшая дочь в роду. А что до претендентов, то были, безусловно. И до сих пор есть, – Полина не поняла, сказала Анисья это в шутку или всерьез, потому что на лице той играла озорная улыбка.
– Значит, ты можешь выйти замуж за кого хочешь?
– Ну-у, вообще-то, не совсем, – теперь лицо Анисьи приобрело задумчивое выражение. – Этот человек должен быть уважаем.
– И богат?
– Желательно, но… нет, его должны уважать, это главное. Даже титулы или звания необязательны, просто он должен происходить из хорошей известной семьи.
– Ясно. Значит, ты не можешь встречаться с тем, кто тебе понравится?
– Почему это? До замужества я могу встречаться с тем, с кем захочу. Это вот Митя не может – он всегда на виду, но я-то пока свободна и никому особо нет дела до моей личной жизни! И вообще, почему ты спрашиваешь?
– Просто так. Подумала, можешь ли ты встречаться, например, с парнем, который сидит рядом с тобой сейчас, – усмехнулась Полина.
– С Мишей? Почему именно с ним?
– Ну, по-моему, он хорошенький. И не сводит с тебя глаз.
Анисья расплылась в улыбке и медленно повернулась к Мише с заинтересованным видом. Но Маргарита не дала ей насладиться обществом молодого человека. Она перегнулась через Полину и дернула Анисью за руку:
– Эй, погляди-ка, кто пришел! Дима! И он опять шепчется со своим приспешником.
– Может, станем считать этого парня его сообщником? – смеясь, спросила Василиса, которая все же сомневалась в том, что Дима похитил профессора Звягинова.
– А что, все может быть. Пойдемте скорее, сядем за ними, пока никто не занял те места.
– Что? – возмутилась Анисья. Почему этот Дима пришел так не вовремя? Вечно он все портит! – Но я…
– Пойдем, – Полина потянула ее за руку вслед за Василисой и Маргаритой, которые уже принялись пересаживаться на другой ряд. – Извини, Миш, нам срочно надо уйти.
– Конечно… ладно, – Миша помрачнел.
Дима снова оделся во все черное – не обошлось и без жилета с пуговицами, и часов на длинной цепочке; волосы, гладко зачесанные набок, открывали высокий бледный лоб и четкий росчерк бровей. Теперь в глазах четырех маленьких колдуний его окружал ореол нехорошей тайны, словно он не только уличен в преступной связи со Странниками, но и замешан еще в нескольких загадочных преступлениях. Анисья в своих размышлениях вообще доходила до того, что готова была свалить на него все нераскрытые убийства Охотников за Темными колдунами, и по ее спине пробегали мурашки.
Дима не мог не заметить шумной возни за своей спиной и резко обернулся, поймав взгляд четырех пар глаз, уставившихся на него. На лице его тут же отразилось удивление. Он нервно дернул головой – кивнул Анисье, которую хорошо знал с детства, и возвратился к тихой беседе со своим приятелем.
Девочки переглянулись, поняв, что выдали себя, но остались сидеть на месте. Где-то вдалеке Полина различила звуки знакомых голосов. Митя громко и весело рассказывал очередную историю, и Арсений что-то отвечал ему. Сева шел немного позади с неопределенным выражением лица. Сегодня он тоже был в черном, и Полина, сама себя не понимая, опять стала сравнивать его с Димой. Глаза ее при этом ни на миг не отрывались от Воздушного колдуна, внимательно ловя и запоминая каждое его движение. Раньше она никогда особо за Севой не наблюдала, разве что за его лицом, чтобы уловить на нем проявление хоть каких-то эмоций, но теперь, когда он шел в окружении целой толпы подростков, все в нем заинтересовало Полину. Если хорошенько поразмыслить, его движения выглядели странно: точные, обдуманные, выверенные. Обычные люди, сами того не замечая, часто без надобности жестикулируют или вертят головой, смотря по сторонам, что-то теребят в руках, пожимают плечами – это нормально и естественно, но Сева не делал ничего такого. В его присутствии Полина терялась и чувствовала себя очень некомфортно, ей начинало казаться, что все сказанное или сделанное ею выглядит глупо, и сейчас она отчасти понимала, почему так происходило. Сева был не таким красивым и заметным, как Митя, не таким добродушным и смешным, но он словно становился эталоном поведения для всех, кто находился рядом. Вел себя так, будто никогда не делал ошибок, создавая иллюзию превосходства над остальными людьми. Все парни по сравнению с ним вдруг начинали казаться суетливыми и несерьезными, а девочки пустыми и податливыми.
– Эй, ты с нами? – шепнула Маргарита и засмеялась.
Полина мгновенно повернулась к подруге, но не ответила, замерев и ощутив прилив ужаса. Что произошло? Она только что целых пять минут, не отрываясь, смотрела на Заиграй-Овражкина!
«О боже, – в отчаянии подумала она. – Неужели я теперь тоже реагирую на него? Только не это! Только не это…»
Вера Николаевна появилась в дверях и прошествовала по широкому проходу, разделяющему Малахитовый зал на две равные части. Голоса стали постепенно стихать, а Анисья, взглянув на главную наставницу, вдруг заметила на лице той тень необычного напряжения, будто что-то внутри этой сильной властной колдуньи сломалось, что-то пошло не так. Но это была лишь тень, которая ускользнула и больше не появилась, хотя и поселила в голове Анисьи смутное беспокойство.
– Прошу тишины, – произнесла Велес, в то время, как в зале и без этой просьбы воцарилось молчание.
– Анисья, – шепотом позвала Полина, удивив светловолосую колдунью встревоженным выражением лица.
– Что?
– Анисья, твой брат точно сказал, что Сева не Сирена?
– Да, Полина, точно.
– Ты прямо спросила, Сирена ли он, и Митя ответил «нет»?
– Да, так и было, – ответила Анисья. – Если бы он был Сиреной, это было бы… все было бы плохо…
Анисья взглянула на Водяную колдунью. Кожа у той стала бледнее обычного, Полина нервно закусила губу и уставилась в спинку впереди стоящего стула. Вера Николаевна тем временем, позвякивая многочисленными амулетами, начала свою речь. Повторяя Митины слова, она сказала, что в Росенике теперь небезопасно.
– Вы должны знать, что недалеко от Белой Усадьбы в последние несколько дней замечали неизвестного колдуна. И это не Светлый маг, – в ответ на эти слова Велес по залу прокатился тревожный шепот. – Есть сведения, что уже несколько жителей видели или чувствовали присутствие Странников, и поэтому на Вече Старейшин было решено запретить колдунам, проходящим Посвящение, покидать территорию поместья даже в дневное время. А поскольку Белая Усадьба является самым защищенным местом города, то лишь немногие родители согласились дать своим чадам разрешение приходить домой в свободные дни. Ближе к апрелю, если, конечно, обстановка не изменится, мы пригласим портного, господина Ламонова, прямо в Белую Усадьбу или Заречье. Все, кому необходима праздничная одежда для Летнего солнцестояния, смогут заказать у него все, что нужно…
– О каком празднике упомянула Велес? – удивленно спросила Маргарита, поднимаясь со стула, когда собрание в Малахитовом зале закончилось.
– Ну, нас это пока не касается. Для магов, прошедших Посвящение, по традиции устраивается праздник в конце июня, – ответила Василиса. – Он всегда совпадает с Летним солнцестоянием…
– Что значит, нас это не касается! Еще как касается! – отозвалась Анисья. – У моего брата Посвящение в этом году, неужели ты думаешь, что я не пойду на праздник?
– Родственники могут присутствовать?
– Нет, Марго, не только родственники. Ты тоже можешь прийти, если хочешь. Обычно собираются все-все!
– О, я хочу!
– Для этого нужны парадные платья. Но не переживай, Ламонов сошьет всем – он неплохой портной.
– А что за платья? – спросила Полина, которая в течение всего собрания оставалась притихшей и задумчивой.
– Нарядные… Чаще всего длинные… Ты можешь придумать себе любое!
– И зачем, спрашивается, мы садились прямо за Димой, если все равно ничего не услышали? – вдруг возмутилась Анисья, протискиваясь между колдунами, столпившимися у выхода из зала.
– Но мы же не знали, что он будет разговаривать так тихо! – ответила Маргарита.
– Конечно, обычно он кричит, как на трибуне!
– Ой, Анисья, перестань язвить. Или ты, как и Митя, стала считать, что Дима не причастен к похищению?
Именно в этот момент брат Анисьи возник рядом и, удивленно взглянув на Водяную колдунью, которая с явным испугом шарахнулась в сторону от Севы, без лишних объяснений сунул сестре в руки скомканную газету. Тут же толпа поглотила его и унесла вдаль, а Анисья осталась стоять на месте, со смесью недовольства и легкого любопытства..
– Он что, решил, что я мусорное ведро?
– Или что тебя заинтересует какая-нибудь статья отсюда? – отозвалась Полина, решительно выхватывая газету. – Ого! Это не «Тридесятый вестник». «Сорокин хвост»! Ну и название.
– «Сорокин хвост»? Ты шутишь? – воскликнула Анисья с надрывом в голосе.
– Сама посмотри.
– Тогда меня здесь точно ничего не заинтересует.
– Почему? – Маргарита притянула газету к себе. В ее семье газеты читала только бабушка, остальные родственники давно находили все новости в Сети. Но здесь, в Росенике, газеты были в ходу, хотя, если призадуматься, колдуны уже давно могли бы придумать какой-нибудь более оригинальный способ узнавать о последних происшествиях.
Девочки выбрались из зала в просторный холл.
– Потому что это самая ужасная городская газета. В ней пишут только глупости, сплетни. Пару раз были ужасные заметки о моей семье.
– Что же Митя нашел в ней? – удивилась Василиса.
Маргарита аккуратно распрямила газетный лист и попыталась разгладить складки. Текст был напечатан на сероватой бумаге, страницы не пестрели фотоснимками и красочными заголовками, как в «Тридесятом вестнике».
– Значит, в Росенике несколько газет?
– Конечно. Их две, и выпускаются они сразу для Зорника, Небыли и остальных городов, где проживают хотя бы несколько магов. Самая лучшая – это «Летопись-Экспресс». В ней пишут только правдивые истории. А эта, «Сорокин хвост», – жуть просто. Не понимаю, зачем ее вообще покупают?
– Людям интересны сплетни.
– Да, это уж точно.
– Кстати, объясните мне, – спросила Полина, – где печатается «Тридесятый вестник»? Я ни разу не видела здесь ничего похожего на типографию.
– Этого не знает никто, кроме ребят, пишущих для журнала.
– А если я тоже хочу писать статьи? – спросила Василиса. – Как мне дать им об этом знать?
– Я, пожалуй, спрошу у брата. Думаю, он знаком с кем-нибудь из «Вестника». Наверняка это кто-то из его друзей. Посидим здесь?
Анисья указала на широкий подоконник. Подруги уже успели подняться на второй этаж и остановились перед огромным окном. До встречи с наставником оставалось еще около часа.
Маргарита забралась на подоконник и поджала под себя ноги, остальные девочки последовали ее примеру, и вскоре все четверо уселись возле окна, за которым февральский и мартовский ветра устроили буйный поединок. Огненная колдунья не отрывала глаз от газеты, читая объявления о продаже каких-то невероятных магических амулетов, оберегов и талисманов, защищающих чуть ли не от всего на свете. А за холодным стеклом земля все еще была покрыта снегом, липким и мокрым, по которому старшие Огненные шли сейчас на встречу с Егором Маливиничком. Безжизненное тусклое небо висело тяжелым колпаком над черными ветвями деревьев парка и над лесом, сереющим вдалеке – из какого окна ни выгляни, никогда не увидишь размытую полоску Росеника с его острыми шпилями шумной ярмарки: всегда только парк и лес. Что за странное место? Маргарита с Полиной уже перестали задаваться любимым вопросом: «Как такое может быть?»
Слава, знакомый Маргариты, поднял голову и посмотрел на стену Белой Усадьбы. Ему померещилось, что в окне на втором этаже четыре лица, обрамленные бледно-золотыми, рыжими, черными и русыми локонами, смотрели прямо на него и улыбались.
– Бедный Слава, будет мучиться два часа в обществе Егорки, – покачала головой Маргарита и вернулась к газете.
– А я бы с удовольствием сходила к Маливиничку. Хотя, возможно, умерла бы от смеха, – Полина теребила прядь волос, прислонясь лбом к стеклу. Она все еще не могла отделаться от мыслей о Севе: о том, был ли он Сиреной на самом деле, и могла ли его магия вдруг начать действовать и на нее. Если да, то она просто не знала, как ей быть. Втайне она гордилась тем, что отличалась от всех остальных магов своей стихией. Подумать только, быть единственной Водяной колдуньей! Но самым главным преимуществом она считала свою «сопротивляемость» жестокому сердцееду, этому нечестному и скрытному Воздушному магу. Вот бы только научиться прятать от него свои мысли! Пусть все ее подружки намного красивее, намного обаятельнее, Полину грела мысль о том, что хоть чем-то она превосходила их. Она должна противиться чарам Сирены! Должна!
– Полина, да я тебе серьезно говорю, что там хочется рыдать, а не смеяться. Ну, или открутить Егорке голову, я не знаю, но… только… – Маргаритин голос на секунду затих, а глаза удивленно округлились. – Так-так… Митя дал нам газету неспроста…
– Что там? – Василиса нагнулась к подруге.
– «Дело об убийстве Боевого мага Великой Дружины, Святогора, широко освещаемое в прессе некоторое время назад, получило дополнительный интерес в глазах жителей Росеника благодаря новым сведениям, просочившимся в редакцию газеты „Сорокин Хвост”». Так, тут снова его биография, нет, нет, а! Вот, слушайте: «…не упоминали, что на кисти правой руки был отрублен указательный палец. На нем, по воспоминаниям очевидцев, Святогор носил перстень, схожий по виду с кольцом, которое красуется на пальце предводителя Светлого сообщества Ирвинга. Примечательно, что ни у кого другого из дружинников подобного кольца нет».
Маргарита подняла глаза:
– Кольцо! Кольцо и правда замешано во всем этом! Но что это был за перстень?
– Все очень странно! – воскликнула Анисья. – Я бы ни за что не поверила этой газете. Но уж больно все сходится! – Может, совпадение? – с надеждой в голосе спросила Василиса, застегивая вязаную кофту на все пуговицы: кожа ее покрылась мурашками.
– У меня другой вопрос, – сказала Полина. – Даже если Святогор на самом деле носил какой-то таинственный перстень, зачем понадобилось отрубать палец? Нельзя ли его было просто снять?
– Может, и нельзя. Если кольцо хранило в себе какую-нибудь личную тайну, оно вполне могло быть заколдовано так, что никто, кроме владельца, не мог его снять.
– Но в таком случае разве можно его стянуть с отрубленного пальца?
– Не знаю. Это что-то очень Темное… Бррр, мне даже не по себе стало, – поежилась Анисья. – А кольцо Ирвинга… оно такое некрасивое, грубое, вы видели?
– Почему эту подробность об отрубленном пальце не указали в прошлый раз?
– Объяснений может быть два: либо это просто газетная утка, либо Ирвингу было нужно, чтобы никто не узнал о кольце.
– А может, не Ирвингу? – сказала Василиса. – Мама с бабушкой постоянно говорят, что он не интересуется прессой, не контролирует ее. Ирвинг решает только глобальные вопросы и…
– Да, но это и не входит в его обязанности, – перебила подругу Анисья. – Он не может следить за всем сразу. Достаточно и того, что с его помощью все юные маги остаются в безопасности и неприкосновенности – это самая тяжелая задача.
Почему-то Василиса была уверена, что сейчас Анисья повторяла слова, услышанные когда-то от брата, а не от своих родителей.
– Думаю, нам стоит обсудить это с твоим братом. Ручаюсь, у него тоже есть соображения на этот счет, – заключила Маргарита. – Как считаете, мы еще успеем застать его в столовой?
– Надо попробовать.
– Вы их видите? – спросила Василиса, поднимаясь на цыпочки. – Нет?
– Нет, не вижу, – отозвалась Маргарита, окинув взглядом столовую. – Но они могут быть на третьем этаже, тогда отсюда их не разглядеть.
– Нет, боюсь, что они уже поели и ушли, – сказала Анисья. – Давайте и мы перекусим, я порядком проголодалась. У нас есть еще двадцать минут.
– Вообще, я сильно сомневаюсь, что Темные маги ищут Ярилину рукопись, – Полина продолжила тему разговора, которую подруги начали обсуждать по дороге в столовую. – Такого не может быть. Мы ведь быстро ее нашли, без опыта в поисках такого рода вещей, без достаточного количества знаний. Если эту книгу оказалось так просто обнаружить, значит, она не так уж тщательно охраняется. Ну, согласитесь же! Кто мы такие, по сути? Маленькие девочки! И отыскали рукопись! Любой колдун из Белой Усадьбы мог быть на нашем месте!
Конец ознакомительного фрагмента.