III. В дуплах
1
Старый пестрый сыч, настоящего имени которого никто не знал, по прозвищу Очкастый Сумрак, в последнее время чувствовал смутное беспокойство. Он лежал в дупле громадного вяза и пытался читать газету, но глаза лишь бестолково напрягались, потому что мысли были далеко от стекольных и охотничьих новостей… Шуршуха не зря летала в соседнюю Кошендрию, ни одна сова в здравом уме не попрется в осенние шторма через Райский пролив. Сорок верст ледяного ветра… с чего бы это?
Бывший офицер органов безопасности был мудр, проницателен, и поэтому все время ждал неприятных новостей. Тем более теперь, когда старуха Глотова вернулась из своего странного вояжа и второй день не показывается из дупла. Хмурое небо нависло над Островом, голые ветви уныло скребутся друг о друга на ветру, словно потирая лапы в предвкушении чего-то… кажется, уже и сам воздух в Вязовой Роще наполнился скрипучей тревогой.
…Соседка постучалась к Очкастому холодной дождливой ночью. С ней были подружки Афилия Поклева, сова среднего полета, и бойкая ушастая Сипа Телемба, известная на всю округу сплетница и мышеловка. Они долго топтались в предгнезднике, отряхивали мокрые крылья и вертели влажными головами. Глотова и ее спутницы были мрачнее тучи. Войдя в гостиную, они тут же закурили длинные янтарные трубки, крепко зажав их в кривых клювах. Сыч терпеливо ждал, протянув озябшие лапы к печке-окоселке. Окоселками их назвали оттого, что иногда напрочь угоревшие совы выкидывались из дупел. Правда, поговаривают, что пострадавшие клали в печку какую-то особую траву… а ежели топить обычными дровами и сделать хорошую вытяжку, то и выкидываться не тянет, а скорее, наоборот…
– Ну, что хорошего скажешь, соседушка? – спросил Очкарик, поочередно разминая когти. – Далеко ты летала, и, поди, не просто так?
– Слухи разные проверяла… – с трудом ответствовала Шуршуха. – Телемба сейчас все расскажет, а то я глотку простудила – говорить больно.
– Дела неважные у нас, Очкастый Сумрак! – громко сказала Сипа. – ИХ видят все чаще. У кошек отрядами особого назначения уничтожено четыре пришельца.
– Чем же, по твоему мнению, так опасны Внешние? Они уже года два, как вокруг ошиваются, но никого не трогают.
– Думаю, они хотят найти способ ввергнуть государства в хаос.
– Почему же пришельцы просто с боем не захватят планету? Судя по рисункам, это довольно крупные твари, весом в двадцать кошек. Или сто сов!
– Тривиальная бомбардировка материка… Уххммм… Я полагаю, у наших гостей несколько иные планы.
– Например?
– Порабощение без насилия.
– Ты вот вроде неглупая сова, а мелешь всякую чушь… как порабощение может быть без насилия? Кто добровольно согласиться стать рабом?
– Возможно, безродная часть жителей Песландии.
– Мне кажется, Шуршуха права. Ради хорошего надела небогатые псы могут пойти на что угодно. Они уже столько лет точат зубы на западные земли!
– Собаки, при всех их недостатках, не любят чужих на своей территории.
– А кто любит? Значит, им предложат хороший кусок, чтобы они не вякали. Например, всю Кошендрию.
– Прелестно… Ну, поглядим, что будет дальше. Весьма любопытно, какие у НИХ виды на крыс, которые тоже живут автономно… – просипела Глотова.
Сумрак подошел к стене, отодвинул занавеску и с печалью посмотрел на увесистую коровью тушу Культурного континента. Он всегда радовался ее солидной толщине, а сейчас она вдруг показалась ему безухим зайчонком, над которым неслышно кружится ястреб.
– Подземные замки крыс недоступны пришельцам. Ни для разговора, ни для агрессии. Скорее всего, они вообще о них не знают! А собаки живут в степной, открытой зоне. У них много совершенно пустынных мест, где может сесть незамеченной малая летающая машина пришельцев.
– Ерунда! Они даже и не думают скрываться. В этом году Внешние обосновались там под видом торговцев, а псы считают, что чужаки пришли к ним с Диких Земель. Наивные звери! Вот уж Небесный Царь ума не дал… Дикие Земли населены неразумными формами, это знает любой совенок.
– Ну… я бы не стал делать столь категоричных заявлений. Хотя, согласен, любое мнение на этот счет… угуххмм… бездоказательно, ибо никто из нас там не был, – пробурчал сыч.
– И это вполне разумно с нашей стороны! – хихикнула Телемба. – Нечего совать свой любопытный клюв туда, куда тебя не приглашали… Кстати, а как пришельцы разговаривают с псами? Они что, уже умеют говорить на зверином языке?
– Нет, но они его каким-то образом изучили и общаются письменно. Все излагают на бумаге через своего посредника, скорее всего, ученого-лингвиста.
– Да уж, псов, видимо, здорово охмурили!
– Я вынуждена разочаровать вас, коллеги, но и в Кошендрии завелись предатели. Пришельцы непонятным образом гипнотизируют некоторых кошек. И они становятся их агентами, которые выслеживают и уничтожают сотрудников ООН и представителей власти. Возможно, часть из них уже сидит в Императорском дворце! И будет протаскивать законы, выгодные инородцам. Правда, каким образом – пока не ясно. Но ясно как ночь, что идет тайная война за разрушение Кошендрии изнутри. Нынешнее правительство так же тайно пока борется с чужаками и их марионетками, чтобы не допустить паники среди населения, которое только-только пришло в себя после изматывающей войны с собаками. Но скоро все выползет наружу. И пришельцы, и гипноз…
Сплюшка нахмурилась:
– Телемба, ты мозги Очкарику не путай, точнее выражайся! При чем здесь гипноз? Все дело в наркотике! Это корень какой-то иноземной травы. Наркотик сводит котов с ума и позволяет манипулировать их поведением. Съевшая траву кошка легко поддается внушению и готова к любым злодеяниям против своего народа. В городах появились группы наркотов, готовых на все ради этой дряни… Подобные травы, по слухам, ходят и среди собак. Хотя точно не знаю. Хитрый план, не правда ли? Бескровный захват и развал звериной цивилизации. Царство пауков, несмотря на некую… угухх… нелюбовь к млекопитающим, сильно озабочено этими событиями.
– Откуда такие сведения?
– У пауков везде живут собратья, а общаться, как тебе известно, они могут телепатически.
– Восьминоги никогда не делились с нами информацией. Когда это ты умудрилась завести знакомого паука? Удивительно…
– Жизнь – затейливая штука!.. – улыбнулась ушастая Сипа и прикрыла веками плутоватые зрачки.
– Хорошо быть телепаткой! – вздохнула Афилия. – Только подумаешь про коньяк, глядишь – уже и стопку несут…
– Ну и дела, – угрюмо произнес Очкастый Сумрак, звеня графином, – парламент, конечно, знал о существовании пришельцев, которые делали редкие десанты на планету для изучения ее биосферы. Однако иноземцы вели себя пристойно, и ничто не говорило об их враждебных намерениях!
– Всякое присутствие чужого потенциально опасно! – авторитетно заявила Телемба.
– Просто удивительно, откуда у нас такой тупой Парламент. И разведка. Никто ничего не изучает без какой-нибудь вредоносной цели. Правда, Шуршуха?
– Правда твоя! – просипела Глотова и закашлялась в бурном приступе. – Простите… продуло над проливом… угукххм… Но дело не терпело отлагательств, пришлось лететь, кое-что прояснить. Поклева, а ты чего молчишь, словно тебя ватой заткнули?
– А я-то что… – забеспокоилась Афилия и виновато моргнула. – Я… это… солидарная с вами.
– Понятно…
– К нам ни разу не поступало сведений, что пришельцы сами кого-то убили. И поводов для паники не было. Наоборот, я оказался свидетелем убийства чужака! – воскликнул Сумрак, которого задело отношение женщин к работе спецслужб.
– И когда это ты успел, а, Очкарик? – прищурилась Сипа, задумчиво глядя через стопку на пляшущий в печи огонь.
– Потом как-нибудь расскажу.
– Ну-ну… Интересно, почему все население Острова до сих пор ничего не знает о нависшей опасности?
– Наверняка по тем же причинам, что у кошек. Власти боятся признаться, что они давно знают о Внешних, и откровенно прощелкали угрозу. Кроме того, неизвестна реакция простых граждан на зловещую новость. Особенно в Кошендрии, только что пережившей войну!
– Дамы, вы не учли еще одну причину! – возразил старый сыч. – Вполне возможно, власти хитрят, тянут до последнего, делая вид, что ничего не происходит, для того чтобы не спугнуть врага. Контрразведка работает в обстановке глубокой секретности, а внешне жизнь продолжается, как ни в чем не бывало.
– Думаешь, это маневр?
– Очень может быть.
– А что происходит на нашем острове? С виду – тоже ничего!
– У нас и у крыс действительно ничего не происходит. Наш островок, напрочь заросший огромными старыми деревьями, чужаков не интересует так же, как и крысиные подземные города в скалах.
– Отчего же?
– По всей видимости, они не считают мелкое островное зверье достойным противником. Наши тушки труднодоступны для изучения и акций. Посему несущественны, с их точки зрения, в плане обороны. Главная противодействующая сила – это кошки и собаки. У них есть армия, флот…
– Ой, уморил… Какой же это флот? Так, рыболовные корыта, переделанные для войны… В одни напихали пушек, в другие – камней. И с этим можно идти на монстров, преодолевших космос?
– …тем не менее, у жителей материка есть власть, оружие и большая видимая численность. Если внешние проявят агрессию, она, скорее всего, будет направлена именно против них. Но это не значит, что мы можем смотреть на угрозу сквозь когти!
– Так это что же… у нас началась война?.. – прошептала Поклева.
– Ну, ты даешь! Ума дупло… – Телемба чуть не свалилась с табуретки. – Ты только сейчас сообразила, что ли?
«Ох… и отчего я такая тупая?..» – с тихой печалью подумала Афилия и стыдливо засунула клюв в стопку.
– Сипа, не буйствуй. Всякая сова для чего-нибудь нужна! – важно изрекла Шуршуха, выбивая трубку о край пепельницы.
– Как ты думаешь, кто победит? – задумчиво спросила Телемба, взъерошив перья на лбу.
– Не знаю… – развела крыльями Глотова. – Хочется верить, что победит правый. Но судя по подлым способам, применяемым пришельцами, результат не предопределен.
– Ты имеешь ввиду наркотик и внушение?
– Да. Я полагаю, иноземцы придумают что-нибудь, чтобы вновь стравить кошек и собак, но на этот раз гораздо сильнее. Опустошат главный материк войной и спокойно войдут в наш мир, добивая огнем и мечом остальные мелкие народы.
– Нас они не тронут! Дабы сохранить ценные деревья… – криво улыбнулся хозяин.
– Не обольщайся, Очкарик. Напустят заразу – и лунец.
– Ты, Шуршуха, ужасные вещи говоришь… – вздохнула Поклева. Она не любила разговоры о смерти и уже пожалела, что навязалась в гости к Сумраку.
– Какие-то безрадостные перспективы у нас, ёлки-дубы… Неужели все так плохо… А зачем им, скажите на милость, наша планета?
– Наверное, они пропили свою, – хихикнул сыч, – или расплодились так, что родина дала им хорошего пинка на поиск новых территорий.
– Я думаю, все проще, – возразила Шуршуха. – Они ищут полезные ископаемые и, возможно, дешевую рабочую силу. Впрочем, при любом раскладе мы проигрываем. Существа, способные преодолевать космос, вряд ли долго станут с нами возиться. Кинут пару бомб… Бац! И все…
– Но пока почему-то не кинули?
– Видимо, они просто хотят получить свою добычу с ненарушенной экологией и, возможно, переселиться сюда. Без потерь со своей стороны.
– У нас есть шанс победить. Но только в одном случае, – подал голос Очкарик, – если мы объединимся, как в старые добрые времена. Очень старые… Уххаа… Надо забыть разногласия видов и вместе подняться против врага! Какой бы великий и изощренный он не был.
– Точно! Пошлем официальную делегацию за пролив и дадим понять кошкам, что совы – не сами по себе, они тоже готовы принять бой.
– Отлично. Только я больше не полечу! – сказала Шуршуха, громко сморкнувшись в платок.
– Обойдемся без героических залетов. Надо наладить… уххуххх… расплывчатые отношения с пауками и попросить их передать собратьям на всем материке наше решение.
– Пауки, я уверена, и восьмой ногой не пошевелят ради сов, которые их периодически едят.
– Значит, необходимо заключить Пакт о ненападении. Хотя бы временный, до полной победы над врагом.
– Это будет нелегко…
– А кто говорил, что будет легко? Давай, Очкарик, действуй – у тебя ведь остались хорошие связи! – просипела Шуршуха, выпуская из клюва длинную струю дыма. – Бей в бубен, буди разжиревших коллег. Я тоже по своим каналам поработаю… Может, пользу какую принесу.
– Да уж… Праздник кончился, старуха! Прощайте, радостные пиршества и пышные охоты… уаххааа… нас ждут суровые дни… Но пульку-то мы все-таки распишем?
– Непременно. Война – войной, а игра – игрой! О, как сказала, а?.. – Глотова победно улыбнулась и принялась расчерчивать мелком игровое поле. Движения ее были неверными и угловатыми, но окосевшие друзья этого, конечно, не заметили.
2
Остров забурлил. Через неделю Парламент, созванный на экстренное совещание, чуть не переклевался, настолько жарким сложился разговор. Филону Серохвосту даже пришлось вызывать бригаду ушастых медиков…
Как жить, какую позицию в сложившейся ситуации выбрать, чем можно помочь кошкам, которые, по сути, те же совы, только не летают – вот что необходимо было решить. Нужна ли соседям помощь сов? Сами разберутся! Уже сколько помогали им после многочисленных войн! Господа, очнитесь – весь Зверинск в опасности! А значит, и Остров тоже. Помочь необходимо, но каким образом? Надо обдумать. Не слать же пуховые подушки в качестве гуманитарного жеста, как это сделал Парламент два года назад!..
Постепенно расплывчатые вопли приняли очертания в виде пунктов: Первое – не жрать пауков, заключить с ними мирный договор и использовать их телепатические возможности для разведки и сбора информации; второе – создать боевую эскадрилью из самых опытных сов, численностью в несколько сотен клювов для активных боевых действий на чужой территории; третье – наладить связь с Песландией и крысиной подземной страной, узнать их планы и настрой относительно всеобщего объединения. Особенно тяжело, конечно, придется с собаками – только-только, можно сказать, закончилась очередная стычка с Кошендрией, сильно потрепавшая обе страны… Как два старых врага смогут заключить добрый союз? Тут не обойтись без стороннего вмешательства, а именно тонкой дипломатической работы сов или крыс. А кто знает, как поведут себя крысы? Крысы наверняка не питают большой любви к соседям… но, будучи хорошо укрепленным и независимым государством, не испытывают перед ними страха, а значит, и разрушительной ненависти! Кроме того, не секрет, что крысы умны, практичны, и, согласно обрывочным данным, они далеко ушли вперед по части разных технологий… Это можно использовать в общей борьбе.
…Пока шли дебаты, на Остров Сов опустилась зима, прикрыв его рваным белым одеялом. Но надвигались грозные события, и кровь деловито бурлила в пухлявых тельцах хищных птиц, не давая почувствовать холода…
В один из вечеров Очкарик и Глотова вновь встретились у него в дупле, перекинуться парой слов. Пока хозяин зашпаклевывал с помощью клюва щели вокруг окна, Глотова расхаживала по комнате, заложив крылья за спину и без остановки тараторила:
– …очень хорошо, что пауки обдумывают решение подписать Пакт! Теперь важно, чтобы какая-нибудь пьяная сова сослепу не проглотила одного из них. Создана специальная полиция для слежки за неблагонадежными товарищами… Угуухх… Псы молчат, я думаю, им просто стыдно жать лапу тем, чьи земли в течение многих лет они пытались захватить и опять бездарно проиграли. А крысы, оказывается, вообще ничего не знали, настолько увлеклись своими подземными городами… Крысиный король Прохруст в ближайшее время обещал созвать крысейм, для обсуждения политической обстановки. С кем будут крысы? Это, конечно, вопрос… Кошки напуганы и безоговорочно приняли нашу поддержку. В самое ближайшее время из города Бережный Кат на южном побережье к нам отправятся два больших корабля для погрузки сов-контрактников и боеприпасов. Корабли отправляются под видом торговли яблоками.
– Откуда ты все это знаешь? – удивился сыч, забивая последний клочок пакли.
– Газеты надо читать! У меня знакомая – начальник типографии. Это завтрашний выпуск. Да, совсем забыла! На острове объявлено чрезвычайное положение.
– Написали бы сразу – война… Коротко и понятно… – пробурчал Очкастый Сумрак.
– Война слишком страшное слово, – вздохнула пушистая женщина и огорченно прокрутила башку на триста шестьдесят градусов. – На Острове не было войны более четырехсот лет!
…Совы замолчали. Историю последней Болотной войны все совята знают наизусть с младых когтей… Четыре века назад хозяева старых участков принялись осушать болота, чтобы высаживать молодые вязы, дубы и буки для новых поселений. В результате болотные совы лишились большой части прикорма в виде гадов и разных мелких околоводных беспозвоночных. Все лето не утихал скандал между фермерами, но власти оказались бессильны решить проблему. Однажды днем, когда все спали, несколько непримиримых болотных семей напились и подожгли дупла конкурентов. Результат мести известен всему миру: сгорела практически половина Острова! Теплый засушливый октябрь и плотный древостой внесли свою ужасную лепту в пожар… Бережный Кат, бывший тогда маленькой деревней, был весь окутан горелым туманом, принесенным южными ветрами. С огромным трудом пернатые жители отсекли разрушительную стену огня, день и ночь таская кожаные мешки с водой из моря…
Тогда превратилось в пепел множество поселков и погибла масса сов, сначала в огне и дыму, а потом от холода – в ноябре резко наступили холода, и многим жителям просто негде было укрыться. Часть погорельцев улетела за пролив в Кошендрию, просить временного пристанища. С тех пор кошек и сов связывает если не дружба, то весьма теплые отношения, что благотворно сказалось на бартерной торговле. Поэтому совы издавна считаются потенциальными союзниками ближайших соседей, хотя сами в чужих войнах не участвуют, ограничиваясь иной помощью.
– …и зачем эти идиоты написали про корабли в газету?! Теперь пришельцы будут знать о наших планах.
– Вряд ли, они пока не интересуются совами…
– Но не факт, что какая-нибудь подлая сова-отщепенка не заинтересовалась иноземцами. В каждой семье находится свой урод, ты же знаешь! Нашлись же у кошек, а сколько они вопили: «Мы патриоты, ни шагу назад!..» А теперь у них там куча продажных котов, неизвестно чем подкупленных…
– Ну, чем – уже известно. Поэтому и нам, совам, следует быть настороже. Помяните мое слово – жесткий глаз чужака однажды остановится и на буковых рощах!
– Кстати, этот глаз уже близко… В Бережном Кате, из которого пойдут корабли, действует группа предателей. С лета объявлен в розыск главарь – некий Сер Воркот… Специальные службы располагают именами и его ближайших сподвижников, но поймать пока никого не смогли.
– Откуда такие сведения?
– Информация просочилась с материка благодаря паукам. Восьминоги, стало быть, точно будут с нами!
– Восьминоги пока сами по себе… – буркнул сыч, – но они, похоже, против гостей, и вероятность предательства с их стороны чрезвычайно мала. Если хоть один паук вздумает помыслить о крамоле, об этом тут же узнают все остальные! Здесь подвоха можно не опасаться. Сдается мне, крысы поступят так же. Им вряд ли захочется катаклизмов в своем маленьком мирке. Опыт подсказывает, что жители Чухи на время примут сторону кошек и помогут им в подпольной войне.
– Почему именно подпольной?
– Потому что явно бороться с такими чудовищами – глупая затея.
– С мелкими народами, похоже, все ясно… самое интересное – как поведут себя собаки?
– Трудно даже предположить… Песландия – многородовое государство, почти сорок родов! И они постоянно грызутся между собой, за территорию и власть. Гражданская рознь фактически не прекращается уже полторы тысячи лет. И при этом псы еще умудряются создавать объединенные отряды для налетов на соседей!.. Удивительно агрессивные твари. Хотя, конечно, не все… Но любые проблески демократии у них тут же давятся в зародыше.
– А что ты хочешь? Какая демократия может быть в государстве с переразвитым феодализмом? – хихикнула Глотова.
– По мне, так у них еще каменный век. Все решается силой, чуть что – мечом по башке.
– Собачий посол мне тоже не слишком понравился, хотя держался он в последний визит подчеркнуто дружелюбно. Непонятно, что таилось в его маленьких розовых глазках… У меня создалось впечатление, что питбуль с повышенным интересом осматривал Остров во время обзорной поездки. Однако собаки, привыкшие к степям, не смогут жить в столь густо заросшем мире. Внизу из-за ветвей почти нет света, а псы любят солнце и открытые пространства. По этой же причине, возможно, им неинтересны крысиные неприступные скалы и их подземные святилища. А вот Кошендрия – приятная во всех отношениях страна, с отличными сельскохозяйственными угодьями и разнообразной природой. Понятно, почему столько лет они пытаются отгрызть от нее куски, совершая бесконечные набеги! Собаки – самая опасная сила на планете, у них мощная конная кавалерия, наибольшая численность и наибольший размер среди разумных существ. Они всеядны и неразборчивы в методах ведения войны; мне кажется, от того, кем станут собаки для кошек – союзниками или противниками – и будет предрешен исход войны с пришельцами.
В дупло постучали. Дверь скрипнула и ввалилась еще одна сова, Несыть Оперка.
– У меня слапсшибательная новость!
– Да ну? – деланно удивилась Шуршуха. Она думала, что уже обладает всеми важными новостями на текущий момент.
– Привет, Оперка. Замерзла? Давай, коньячку… – засуетился Очкарик. Ему нравилась молодая пестрая неясыть, пожалуй, больше всех женщин из знакомого круга. Она еще не разучилась восторгаться жизнью, и хотя казалась здоровенной по сравнению с хозяином, сыч испытывал к ней весьма нежные чувства.
– Спасибо! – булькнула сова, залпом выпивая дорогой коньяк. – Вы сейчас все с вяза упадете. В кошачьей деревне Беломохи образовалась тайная группа контрразведки. Мне только что рассказал связист из мэрии.
– Перья надо обрывать таким связистам… – пробормотал сыч, с неодобрением покачав головой.
– Не гунди, Сумрак! Это мой сводный брат. Итак, обычные деревенские кошки решили вступить на путь борьбы с предателями! Они создали небольшой отряд, который рассыпался по городу в поисках членов банды, и называют себя «зубастики». Эти бойцы невидимого фронта уже успели пообщаться с пауками. Похоже, у них там все серьезно.
– Сдохнуть можно! – отозвался сыч, протирая очки куском бархата. – Ну и ну… Выходит, кошачьи власти сами не в состоянии отлавливать отщепенцев, и на дело вышли доярки, косари и механизаторы, вооруженные припрятанными в подполах берданками?
– Да, хохма еще та! И что, есть уже какие-нибудь плоды их деятельности? – усмехнулась Глотова, тоже наливая себе из графина. Новость была так себе, несерьезная, и она успокоилась.
– Нет, известно только, что они заняты розыском наркотов в Бережном Кате. Кроме того, двое из них видели скелет Внешнего – а этим может похвастаться не каждый даже из отряда ООН! Я вот тоже не видела…
– И я!
– А я видел, и не скелет, а совсем свежий труп… – нахмурился, вспоминая былое, Очкарик. – Помните, я обещал рассказать? Это было около года назад, когда я летал в Кошендрию по курсовке от органов, на грязи, полечить старые кости… На западной оконечности материка есть большое, довольно дикое озеро, называется Хитрое. И вот, пролетая во время вечерней прогулки над одним из заливов, увидел я в песчаном овраге странный вскоп, похожий на захоронение… как будто кого-то зарыли… но очень поспешно, и не полностью. А может быть, ветер во время дневной бури, которые там не редкость, снес часть песка, и слегка обнажил конечности убитого. Это возможно было заметить только с высоты птичьего полета!
…Я спланировал пониже и увидел полузакопанного мертвого пришельца. О пришельцах я знал, мне знакомый особист много раз показывал зарисовки, так что узнать чудовище оказалось нетрудно. В общем, пришлось немного поработать когтями, чтобы получше рассмотреть убитого. Он был одет в одежду болотного цвета и черные ботинки. Жуткое существо! На морде и передних лапах нет ни шерсти, ни перьев. На теле обнаружилось множество ран от выстрелов «Когтя» – это такой полуавтомат нового образца, которым пользуются тайные службы и пограничники Кошендрии. Мне хотелось внимательно все рассмотреть, но уже начало светать, и я закидал находку ветками, намереваясь продолжить исследование следующим вечером. Однако когда я прилетел к оврагу вновь, тело исчезло… Видимо, за мной следили, и от греха подальше перепрятали убитого. Как он оказался на кошачьей территории – осталось неясным. Наверное, по ночам пришельцы выбрасывают десант с орбитального дупла.
– Что такое орбитальное дупло? – спросила Несыть.
– Это космический корабль, который ложится на орбиту и крутится вокруг планеты. Как Луны, только гораздо ближе… В данном случае, я думаю, так оно и было. Наши ученые давно наблюдают в телескоп за передвижениями дупла, и несколько раз фиксировали сброс капсул на землю, видимо, с десантом или с научной аппаратурой.
– А дупло это большое?
– Огромное. Чуть ли не девятьсот размахов1 длиной.
– Ого!
– Я, конечно, в тот раз обо всем доложил куда надо… Так что совиным властям давно известно о посещениях Внешних. Как и кошачьим.
– Удивительно, что это официально предано гласности только сейчас!
– Да, скоро газеты запестрят изображениями Внешних и истерическими статейками… Видимо, утечка информации стала слишком сильной, и скрыть вторжение невозможно… – нахмурился Очкарик. – Дело начало приобретать скверный оборот, теперь только единение спасет нас… Впрочем, я уже говорил об этом.
«…Значит, какое-то чужое огромное гнездо там, наверху, мечет периодически на нас яйца, их которых вылупляются чудовища в черных ботинках и сеют непонятные зерна, чтобы потом от них взошли разорение и смерть… – подумала Шуршуха и поежилась. – Напиться, что ли?..»
– Я еще выпью?
Не дожидаясь разрешения, она вновь плеснула себе коньяка в граненую стопку и махом опрокинула в клюв. Потом раздула перья, плюхнулась в гостевое кресло и задремала. Старость – не радость! Глотова была совой-сплюшкой, поэтому постоянно дрыхла. Прямо как кошка…