Глава 8
Правда о силе
Видимо, ко всему человек привыкает. Вот и моя жизнь влилась в более-менее устойчивое русло. За неделю на космическом корабле мы с девочками стали ближе и, я бы даже сказала, дружнее, если бы дружба в этой дикой среде не отсутствовала как социальное явление. Дни наши проходили в разговорах, темы поднимались разные. Меня прежде всего интересовали нюансы общественного устройства в этом так называемом планетарном сообществе, а девочек интересовала жизнь на Земле. Порой мне казалось, что я сказочница, которая рассказывает восхищенным детям волшебную сказку. Особенно их интересовали чувства – доверие, нежность, любовь. Открыв свои хорошенькие ротики, они глотали каждое мое слово. Чего я только им не рассказывала! Начала с примеров классической литературы и героинь Пушкина, Толстого, Булгакова, а потом пересказывала сюжеты популярных дамских романов и даже фильмы.
Живой интерес у моих девчонок вызвал пересказ фильма «Красотка». Они искренне недоумевали, почему герой Ричарда Гира плохо относился к профессии главной героини?! Оказывается, в их извращенном обществе существовало нечто подобное. Девушек с аукциона мог купить не хозяин, а владелец общего дома. Туда приходили мужчины, которые хотели провести время с женщиной, но при этом не брать на себя ее содержание и защиту. Конечно, услуги одаренных и красивых женщин были баснословно дороги, и их труд был почетен. Существовали дома и попроще, туда попадали некоторые женщины, достигшие предельного возраста и не сумевшие найти себе защитника. И клиенты у них были менее престижные, но профессия не считалась унизительной, их ценили и оберегали. Были даже школы для девочек, желающих работать в таких заведениях. Кроме искусства ублажения, там обучали игре на музыкальных инструментах, танцам, умению поддержать любой разговор и бесконечному множеству других разных хитростей. Удивительно, но при том, что женщина являлась фактически товаром, они еще и проституцию легализовали!
Чем больше я узнавала, тем больше возникало вопросов, на большинство из которых подруги, как могли, отвечали. К примеру, если обычный мужчина выбирает себе женщину из общего дома, то, как правило, она будет у него одна. Взять вторую возможно лишь тому, у кого за пять лет жизни с первой не случилось потомства. Беременность женщины поощрялась выплатами семье из общественных фондов.
А вот у хозяина, купившего женщину на аукционе, их может быть несколько, а порой даже много. Самые большие гаремы у драконов, конечно, им выбирали самых красивых и самых талантливых. Кто бы сомневался! Когда я спросила, отчего так несправедливо расходуется ценный генофонд, ответ меня даже не удивил. Оказывается, чтобы у достойных было достойное потомство.
О каком достойном потомстве может идти речь, если, по их же рассказам, из тысяч женщин гаремов драконам не родила ни одна. В богатых, или, как тут принято называть, достойных семьях наследников тоже было не много. Получается, искусственно стимулировали рождение обычных и, наоборот, всячески пресекали рождение одаренных. Как будто кто-то злой и невидимый играл на струнах адской арфы. Посмотреть бы в глаза этим драконам! Хотя они тоже пострадали. Что-то в этой инопланетной катавасии явно не сходилось.
Правовая сторона власти, о которой мне рассказали, также не прибавила оптимизма. Обязанности, конечно, были, а вот с правами было хуже. Но проще. Женщины вообще их не имели, а у мужчин все зависело от силы и богатства. От величины первого зависело количество второго. Преступлениями считалось все – от убийства до долгов. Причем наказание за любое из них было одинаковым – рабский ошейник на всю оставшуюся жизнь. Но даже панический страх перед наказанием почему-то не сокращал численность рабов. Конечно, я попыталась поразмышлять о том, что мы тоже носим ошейники и наше положение сопоставимо с невольничьим, но Крэгус категорично это отрицал. Он рассказывал, что после продажи наказанных с аукциона о них больше никто не слышал. Ходило множество слухов об их судьбе. Чаще всего верили в существование секты, поклоняющейся кровавому богу. Именно ему якобы и приносили в жертву купленных рабов.
Фиолетовый очень часто стал бывать в нашем отсеке. Если сначала его присутствие настораживало моих соседок, то уже через несколько дней к нему настолько привыкли, что перестали замечать. Он подолгу просиживал в одном из кресел и внимательно слушал нашу трескотню, иногда вставляя свои замечания и полезные дополнения. Я же стала подмечать, как часто его взгляд останавливается на нашей Эриоке, с какой нежностью он на нее смотрит, пока та этого не замечает, а от ее улыбки взгляд Крэгуса становился печальным и задумчивым. Когда же горы с нами не было, взгляд девушки становился грустным. Симпатия между ними была очевидна, жаль, оба не допускали и мысли об ее существовании. Красивая бы получилась пара, ну, по-инопланетному красивая, разумеется.
Вокруг было столько странного! Вечером на корабле звучал сигнал, его значение было как у команды «отбой» в земной армии. После этого мои подруги молча поднимались, укладывались в свои кровати, и… нет, они не засыпали, они выключались, как куклы, у которых кончилась зарядка. Иногда кто-нибудь из них мог так же выключиться днем во время разговора, будто ими управлял незримый кукловод. Я стала пристальнее присматриваться к их поведению и однажды, расфокусировав зрение, увидела мерцание вокруг каждой, точнее, это были голубые светящиеся энергетические нити, которые опутывали тела девушек. Перед вечерним отбоем нити переползали с тела и опутывали шеи и головы моих подружек. Опутав, начинали пульсировать и светились ярче. То же самое происходило и во время дневного зависания.
Вначале думала, что мне померещилось. Даже мотала головой, чтобы разогнать навязчивые видения, и щипала себя за руку, но картинка не пропадала, а с каждым днем становилась все более реалистичной. Мне уже не нужно было напрягаться, чтобы увидеть нити, достаточно было только пожелать. Как-то вечером, после сигнала, я посмотрела на Йумму, спокойно ожидающую отключения в своей кровати. Протянув в ее сторону руку, мысленно попросила нить исчезнуть. На моих глазах она стала медленно таять, пока не растворилась совсем. А Йумма так и осталась бодрствовать, когда наши соседки уснули. Она медленно подняла на меня свои черные без белка глаза, в них было столько удивления!
– Катия, – робко начала она, – ты ведь тоже видишь энергетические потоки? Ты их не только видишь, а можешь ими управлять?
Я ошарашенно смотрела на подругу, совершенно не зная, что ответить. Видимо, летианка поняла мое замешательство и решила расспросить поподробнее.
– Скажи, Катия, когда ты смотришь на гуманоида, ты видишь вокруг него сияние и можешь определить его цвет?
Молча покачала головой. На сияние нити походили мало, но цвет я определенно видела.
– А что именно ты видишь? Расскажи мне подробнее.
– Сама ничего не понимаю. Вокруг ваших тел обмотались голубые нити. Днем они почти прозрачны и распределены равномерно, а вечером, когда вас отключают, нити переползают на шею. Сегодня я приказала твоим нитям исчезнуть, и они исчезли, а ты не уснула. Вот и все.
– Да ты понимаешь, что произошло? – воскликнула Йумма, вскакивая с кровати. – Невероятно!!!
– Да что? Что произошло? Объясни толком, только подробнее. Я ничего не понимаю, – взвыла я, схватившись обеими руками за голову и зарывшись пальцами в волосах, – одни чертовы загадки!
– Сейчас, сейчас, – бормотала девушка, – я немного успокоюсь и все тебе объясню.
Йумма нервно ходила по комнате из угла в угол, при этом дышала так, как будто пробежала километровую дистанцию в резвом темпе. Глаза ее лихорадочно блестели. Наконец она вздохнула, присела в кресло и, как школьница, сложила руки на коленках.
– Пообещай мне! Все, что я тебе сейчас расскажу, ты никогда и никому не расскажешь!
– Обещаю! Конечно обещаю! Никому!
– Катия, разговор долгий, объяснить нужно много. Мы, летианцы, все одарены силой, но мой дар редкий даже для нашей расы. Я вижу, наделены ли силой существа вокруг. Но не только. Я также могу определить, насколько они сильны. Величину силы определяет ее цвет и насыщенность этого цвета. Самый слабый – это красный цвет силы, потом синий, потом зеленый, зеленая сила уже очень мощная, такая есть даже у драконов, есть еще желтая сила, это огромный, колоссальный уровень. Говорят, что им обладает лишь один дракон. А такую, как у тебя, я не видела никогда.
– А какая у меня? – тихо спросила я.
– У тебя белая. Белая и очень странная сила. Сначала я думала, что у тебя ее нет, но потом стали проявляться редкие вспышки, как молния сверкает. А сегодня ты сияла, Катия! Сияла так ярко, словно ты звезда! Теперь потухла, совсем. Очень похоже на маскировку. Но что может так маскировать твою силу?
– Йумма, скажи, теперь каждый сможет увидеть мою силу?
– Что ты, – грустно улыбнулась подруга, – я же уже говорила, это очень редкий дар, редкий и опасный.
– Почему опасный?
– Потому что видеть силу других запрещено, если бы кто-нибудь об этом узнал, на меня сразу же надели бы рабский ошейник до конца моих дней.
– Тогда почему ты решилась рассказать мне?
– Потому что думала, у тебя такой же дар.
– А у меня не такой?
– Нет. Ты не видишь силы и не можешь знать ее величину. Но ты видишь последствия использования силы, а самое удивительное, ты можешь от нее освободить.
– Это не опасный дар? Не запрещенный?
– Я не знаю, Катия. Никто не обладает таким даром сейчас. – Потом помолчала и добавила: – Никто, кроме драконов. Хотя никто не видел, как они снимают менталки.
– Опять эти ваши драконы! – Я закатила глаза. – Скажи, а эти твои голубые нити были бы всегда, если бы я их не рассеяла?
– Нет, конечно же, нет! Голубое воздействие, конечно, сильное, это синий спектр, но не вечное. Думаю, через неделю оно бы само спало, если, конечно, никто бы его не обновил. Ну, теперь твоя очередь!
Йумма уставилась на меня в ожидании.
– Ты о чем?
– Я тебе рассказала свой секрет, теперь и ты мне свой расскажи!
– Да нет никакого секрета!
– Но что-то маскирует твою силу!
Я задумалась. Логика в словах Йуммы была. И вдруг меня осенило.
– Знаешь, когда меня забрали из дома, на мне была брошь, семейная реликвия. А когда я оказалась на корабле, она впиталась в меня и превратилась в рисунок на коже.
– Покажи!!! – снова подскочила Йумма.
Пришлось распахнуть ворот платья, чтобы она смогла увидеть рисунок на груди.
– О, Боги Космоса! Ну ничего себе! Симбионт! Я думала, это легенда!
– Что такое симбионт?
– Это то же самое, что голопроектор у наших мужчин, только живое и более могущественное.
– Ты хочешь сказать, что моя брошь живая?
– Тебе несказанно повезло! Голопроекторы создавали по принципу симбионтов, но у них нет и сотой доли тех возможностей, что у твоего.
– И что же умеет мой?
– Строить межпланетные порталы, налаживать телепатическую связь с нужным существом, обучать языкам, да много всего полезного, ты ему свои эмоции и энергию, он тебе все остальное. Симбиоз взаимовыгодный.
– А это не вредно?
– Вредно такое чудо не иметь, – горько вздохнула подруга, – но, к сожалению, симбионты живут только у драконов и жили еще у сарханок, пока существовала их планета. Ты сарханка?
– Я? Шутишь? Да мы на родной планете дальше орбиты еще не вылетали! Эта космическая ерунда мне даже в страшном сне не снилась. Я человек! Обычный человек.
– Ты не обычный человек, Катия. Тебя выбрал симбионт, и ты обладаешь силой. Ты стольким можешь помочь! Жаль только, что не хватит тебя на всех.
– Меня, конечно, не хватит, чтобы исправить все то, что тут натворили. Нужно искать единомышленников и объединяться.
– После твоих рассказов, когда знаешь, что бывает другая жизнь, чувства, любовь… Я с тобой!!! И симбионта спрячь!
– Как?
– Попроси. Он же живой.
И я попросила. На моих глазах картинка с груди исчезла, но я чувствовала присутствие незримого помощника, его тепло и поддержку. Мы обнялись с Йуммой и разошлись по кроватям.