Часть вторая
Меня окружали холод и тьма.
Весь мой мир состоял из одних лишь звуков – пронзительных, полных ужаса воплей. Я сжался в комок, пытаясь от них защититься, но следом меня атаковал не менее жуткий ослепительный свет. Я ненавидел его всей душой, но это ничем не могло мне помочь. Я плакал и рыдал, чувствуя, как меня предает собственное тело под натиском, идущим изнутри, объединившим усилия с кошмаром снаружи.
Грохот, вспышки, жар, скрежет, вопли, жуткие взрывы продолжали нарастать…
Я проснулся.
Оказалось, что я лежу, неуклюже свернувшись в клубок, на заднем сиденье одного из джипов. Мы ехали сквозь ночь по разбитому шоссе. Машина подпрыгивала и покачивалась, мчась в сторону Атланты.
Я заморгал, пытаясь осмыслить собственный сон. Очередной кошмар? Сердце отчаянно билось в груди. Я мог вспомнить охватившие меня ужас и замешательство, но сон мой не походил ни на какие другие кошмары, которые у меня случались.
В нем отсутствовала вода. Я смутно помнил кошмары времен Новилона, в которых всегда тонул. Откинувшись на спинку сиденья, я задумался. После того, что мы узнали об эпиках, я не мог пренебрежительно относиться к любым дурным снам. Но что толку? Людям продолжали сниться кошмары. Как понять, действительно ли имеет значение тот, который привиделся тебе, или это всего лишь случайное сновидение?
Что ж, я не был эпиком. Так что, вероятно, никакого значения мой кошмар не имел.
Я потянулся и зевнул.
– Как дела?
– Сегодня неплохо продвинулись, – ответил Абрахам с переднего пассажирского сиденья. – Тут меньше мусора на дорогах.
Распределившись по двум джипам, мы ехали по возможности ночью, с выключенными фарами, ориентируясь с помощью очков ночного видения. По предложению Абрахама водитель менялся каждые несколько часов – это, как считал канадец, гарантировало внимательность сидевшего за рулем. Водительское место по очереди занимали все, кроме меня, что казалось мне нечестным. Неужели все из-за того одного раза? Ну… и еще одного. И того, с почтовым ящиком… Но они же не в счет?
В данный момент со мной в джипе ехали Миззи и Абрахам, а в другом – Меган и Коди. Достав лежавшую у моих ног винтовку, я нажатием кнопки сложил приклад и, воспользовавшись прибором ночного видения и инфракрасным прицелом, осмотрел проплывающие мимо окрестности.
Абрахам был прав. Шоссе, хоть и местами разбитое, выглядело куда лучше, чем то, по которому мы ехали из Ньюкаго в Новилон, и намного лучше того, которое привело нас к обители Ночного Сокола. Мы проезжали мимо брошенных автомобилей на обочинах, и во всех встречавшихся нам городках не горел свет – то ли потому, что их покинули, то ли жители не хотели привлекать внимания. Я решил, что первое более вероятно, – люди стремились в крупные города, где правили эпики, но при этом имелся доступ ко всему необходимому для жизни.
Сколь бы ужасна ни была жизнь в Ньюкаго, она оставалась относительно стабильной: фасованная еда с одной из действующих фабрик, чистая вода, электричество. Конечно, хлопьев на завтрак никто не предлагал, но жизнь там была куда лучше, чем на заброшенных территориях. К тому же, если говорить об эпиках, в городе ты чувствовал себя словно посреди косяка рыбы: будучи слишком незначительным, чтобы выделяться из толпы, можно было надеяться, что тебя не убьют из-за случайной вспышки гнева.
Наконец я заметил старый зеленый дорожный знак, извещавший, что Канзас-Сити уже близко. Мы собирались объехать этот город, поскольку там правили эпики, из которых самым известным был Хардкор. К счастью, до нынешнего местонахождения Атланты оставалось совсем чуть-чуть. Поездка на заднем сиденье джипа не отличалась особой комфортабельностью. Треск, до чего же велика была эта страна, пока все не развалилось!
Я достал мобильник, радуясь, что снова могу им воспользоваться, хотя мне пришлось уменьшить яркость экрана, чтобы не освещать изнутри машину, и набрал сообщение для Меган:
«Чмоки».
Секунду спустя мобильник моргнул, и я проверил ответ:
«Тьфу».
Я нахмурился, но потом понял, что сообщение не от Меган, а от неизвестного адресата.
«Ночной Сокол?» – наугад напечатал я.
«Ну, формально это Мэнни, мой манекен, – последовал ответ. – Но да, это я, и я отслеживаю вашу связь. Смирись с этим».
«А как же заявление насчет того, будто твои мобильники полностью защищены?» – написал я.
«Те, кто в него верят, идиоты, – ответил Дин. – Естественно, я могу читать все, что вы отсылаете».
«А если Проф убьет меня и заберет телефон? – спросил я. – Тебя не волнует, что он прочитает твои сообщения?»
Вместо ответа все входящие и исходящие сообщения на моем мобильнике стерлись. Треск!.. У него что, имелся доступ к памяти моего аппарата?
«Помни о нашем договоре, – последовало новое сообщение. – Мне нужны его клетки».
Ни о чем таком я с Ночным Соколом не договаривался, но упоминать об этом не имело никакого смысла. Я записал его номер на клочке бумаги, а затем увидел, как исчезает и последнее сообщение. Несколько мгновений спустя пришел ответ от Меган:
«И тебе чмоки, салага».
«У вас все в порядке?» – спросил я.
«Если под „все в порядке“ ты подразумеваешь, что Коди сводит меня с ума своими дурацкими историями, то да».
Я послал ей смайлик.
«Дождись каламбура, – написал я. – Под конец он обязательно его вставит».
«На следующем отрезке поеду с Абрахамом, – сообщила она. – Серьезно. Я думала, мне больше не захочется придушить кого-то из команды, но, как оказалось, желание прикончить Коди не имеет ничего общего с тьмой. Оно вполне естественное».
«Гм… – написал я в ответ. – Возможно, стоит проверить, не влияет ли каким-то образом Коди на твою психику. Есть шанс, хотя и небольшой, что, если встреча с собственными страхами может подавить тьму, другие воздействия внешней среды способны ее усилить».
Прошло несколько мгновений.
«Зануда», – наконец последовал ответ.
«Просто пытаюсь рассмотреть все возможности».
«Воистину, – ответила она, – и почему я не связалась с парнем, который помешан на чем-то полезном?»
Я улыбнулся.
«Например?»
«На любовных романах. На умении выживать. На всем, что свойственно парням. Может, хоть тогда ты похвалил бы меня не только за выбор оружия».
«Извини, – написал я. – Мне не хватает опыта в данной области».
«Можешь мне этого не объяснять, – написала она. – Серь езно, Дэвид, тебе повезло, что у тебя такая симпатичная задница».
«Учти, Ночной Сокол, вероятно, читает все наши эсэмэски», – предупредил я.
Мы въехали на неровный участок, и машину начало подбрасывать. Миззи сбросила скорость, объезжая препятствия.
«Скучаешь по Ньюкаго? – пришло мне в голову спросить у Меган. – Я иногда скучаю. Странно, да?»
«Нет, – ответила она. – Ты ведь там вырос, и оттуда родом твоя семья. Я порой скучаю по Портленду – последнему городу, где я жила обычной жизнью. У меня даже была кукла, Эсмеральда. Пришлось ее бросить».
Я покачал головой. Меган редко вспоминала о тех временах.
«Если я по-настоящему исцелюсь, – написала она, – возможно, попробую их найти. Но только когда буду знать наверняка».
«Кого – твоих родных? – спросил я. – Есть мысли, в каком они городе?»
«Насколько я их знаю, они не в городе, – ответила Меган. – Там, в потемках, живет куда больше народу, чем ты думаешь. И они выживают. Уверена, их намного больше, чем в городах, просто их не видно».
Я в этом сомневался. Разве могут столько людей быть настолько невидимы? И что случится, если кто-то из них превратится в эпика? Неофиты, как правило, теряли контроль над собой сразу же после обретения способностей. И результат зачастую оказывался весьма… неприглядным.
«Знаешь, что самое противное? – написала Меган. – Что мой придурок-папаша оказался прав. Все его дурацкие разговоры, обучение дочек стрельбе, готовность к самому худшему… все сбылось. Он думал, что будет ядерная война, но не сильно ошибся».
Она замолчала, и я оставил ее наедине с собственными мыслями. Вскоре Миззи замедлила ход.
– Мне нужно передохнуть, – сказала она. – Не сменишь меня, Аб?
– Ну, если тебе так хочется… – ответил он.
– Хочется. Даже очень.
«Похоже, мы остановимся, чтобы поменять водителя, – написал я Меган. – Мы на пятьдесят первом километре».
«Мы опережаем вас на несколько км, – ответила она. – Скажу Коди, чтобы ехал помедленнее, пока вы нас не нагоните. Мы уже почти рядом с городом».
Мы затормозили позади старого полуприцепа, кабины которого нигде не было видно. Я оглядел его в прицел, но не заметил ничего, кроме остатков давно остывшего костра внутри.
– Разомну ноги, – сказал Абрахам. – Дэвид, прикроешь?
– Само собой, – ответил я, заряжая винтовку.
Аб вышел прогуляться, а я встал над открытой крышей джипа, следя, не выскочит ли кто-нибудь или что-нибудь из высокой травы возле шоссе. Миззи скользнула на пассажирское сиденье и, откинув его спинку, удовлетворенно вздохнула.
– Уверен насчет этого плана, Дэвид? – спросила она.
– Нет, но это самый лучший из всех, что у нас есть.
– Не считая убийства Профа, – тихо проговорила она.
– И ты туда же? – сказал я. – Ночной Сокол тоже говорил, что нам следует его убить.
– Ты же сам знаешь, что он хотел бы именно этого, Дэвид. В смысле – состроил бы суровую физиономию и заявил: «Только не пытайтесь меня спасти. Делайте, что должно». – Она замолчала. – Он убил Вэл, Дэвид. Ее и Экселя.
– Это не его вина, – быстро возразил я. – Мы все это уже давно обсудили.
– Знаю. Просто… ты ведь не дал Стальному Сердцу второго шанса? Слишком опасно. Ты должен был спасти го род. Отомстить. Почему на этот раз все иначе?
Я навел прицел на зашевелившиеся кусты, откуда выскочил дикий кот и умчался прочь.
– Речь ведь на самом деле не о Профе? – спросил я Миззи.
– Может, и нет, – призналась она. – Я знаю, что сейчас все иначе. Мы знаем секрет слабостей эпиков и прочее блабла-бла. Но я все думаю… почему мстишь ты, а не я? Что насчет моих чувств, моей злости? – Она несколько раз стукнулась головой о подголовник сиденья. – Бла-бла-бла… похоже, я чересчур разнылась. «Эй, Дэвид, мне хочется прикончить твою подружку. Почему ты мне не разрешаешь?» Извини.
– Понимаю твои чувства, Миззи, – ответил я. – В самом деле понимаю. И не думай, будто я не упрекаю себя за то, что так долго пытался убивать эпиков лишь затем, чтобы в итоге связаться с Меган. Кто бы мог подумать, что любовь и ненависть настолько похожи?
– Кто? – переспросила Миззи. – Да в общем-то, любой философ.
– Что, правда?
– Угу. Да и во многих рок-песнях про это поется.
– Ничего себе.
– Знаешь, Дэвид, порой здорово заметно, что ты вырос на оружейной фабрике.
Абрахам закончил свои дела и вернулся к джипу. Я чувствовал, что мне следовало бы дать Миззи более развернутый ответ, но что я мог ей сказать?
– Мы поступаем так не просто потому, что Проф нам нравится, или из-за моих чувств к Меган, – тихо проговорил я. – Мы едем в Ильдитию, чтобы спасти Джонатана, потому что мы проигрываем, Миззи. Мстители – единственные, кто когда-либо сражался с эпиками, а теперь их практически не осталось. Если мы не придумаем, как изменить ход событий и остановить этих монстров, человечеству придет конец. Мы не можем их постоянно убивать, Миззи. Это слишком медленный процесс, а мы слишком уязвимы. Нам придется найти способ, как отвратить их от тьмы. Мы спасаем Профа не просто ради него самого. Он, вероятно, предпочел бы умереть. Но мы все равно его спасем, потому что нам нужна его помощь. И мы должны доказать, что наша цель вполне достижима.
Миззи медленно кивнула. Абрахам забрался в машину, и я опустил винтовку.
– Похоже, придется мне задавить в себе жажду мести, – сказала Миззи. – Как следует ее придушить.
– Нет, – ответил я.
Она посмотрела на меня.
– Поддерживай в себе этот огонь, Миззи, – сказал я, показывая вверх. – Но выбирай реальную цель. Того, кто на самом деле убил твоих друзей.
В небе висела яркая красная точка Напасти, словно лазерная метка в прицеле, видимая каждую ночь.
Миззи кивнула.
Абрахам завел машину, не спрашивая, о чем мы разговаривали. Когда мы тронулись с места, моргнул мой телефон, и я откинулся на спинку сиденья, ожидая очередных подтруниваний со стороны Меган.
Но ее короткое сообщение заставило меня похолодеть.
«Поторопитесь. Мы решили провести разведку в окрестностях города. Тут что-то нечисто».
«Что?» – поспешно написал я в ответ.
«Канзас-Сити. Его больше нет».
Я пробовал придумать подходящую метафору для хруста шлака под моими ногами. Словно… словно лед на… Нет.
Передо мной простиралась обширная, покрытая расплавленным камнем пустыня, которая когда-то была Канзас-Сити. У меня не находилось слов, чтобы описать увиденное. Единственное, что приходило мне в голову, – «печальная картина».
Еще вчера здесь находился один из центров цивилизации. Да, здесь властвовали эпики, но тут существовала жизнь, культура, общество. Люди. Десятки, возможно – сотни тысяч.
И теперь их не стало.
Присев, я провел пальцами по гладкой поверхности. Она была все еще теплой, и я знал, что она, вероятно, не остынет еще много дней. Взрыв превратил здания в горы расплавленного камня и стали. Землю покрывали небольшие гребни из стекла, похожие на замерзшие волны высотой не больше пары сантиметров. Отчего-то они создавали ощущение ураганного ветра, дующего из эпицентра разрушений.
Все жившие здесь люди перестали существовать. Я молился Богу – или тому, кто мог меня слышать, – чтобы кто-то из жителей успел покинуть город до взрыва. За моей спиной раздались шаги Меган. Ее стройную фигуру освещали лучи утреннего солнца.
– Мы вымираем, Меган, – хрипло проговорил я. – Мы капитулировали перед эпиками, но нас продолжают истреблять. Их войны покончат со всей жизнью на планете.
Она положила руку мне на плечо. Я продолжал сидеть, ощупывая стекло, которое когда-то, возможно, было человеком.
– Это сделал Разрушитель? – спросила она.
– Все выглядит точно так же, как и в других городах, которые он уничтожил, – ответил я. – И я не знаю никого другого, кто обладал бы подобными способностями.
– Маньяк…
– У него явно что-то не в порядке с головой, Меган. Когда он разрушает город, то считает, что поступает так из жалости. Похоже, он думает, что… что по-настоящему избавить мир от эпиков можно, лишь уничтожив каждого, кто мог бы таковым стать.
Тьма стала причиной своеобразного безумия Разрушителя, извращенного варианта цели самих мстителей – избавить мир от эпиков.
Любой ценой.
Мой телефон моргнул, и я выхватил его из кармана на рукаве куртки, где он обычно лежал.
«Видел?» Сообщение было от Ночного Сокола, и к нему прилагался файл с фотографией гигантского взрыва в том месте, где, видимо, находился Канзас-Сити. Фото было сделано издалека.
«Народ делится этим фото повсюду, – написал Дин. – Вы ведь едете в ту сторону?»
«Ты прекрасно знаешь, где мы, – ответил я. – Ты же отслеживаешь мой мобильник».
«Я спросил из вежливости, – написал он. – Пришли мне несколько фото центра города. Похоже, с Разрушителем будут проблемы».
«Проблемы?» – переспросил я.
«Угу. Взгляни-ка».
Следующая фотография изображала худощавого мужчину с козлиной бородкой, который шел по оживленной улице. За его спиной развевался длинный плащ, а на боку висел меч. Я тотчас же узнал Разрушителя.
«Из Канзас-Сити? – спросил я. – До взрыва?»
«Угу», – ответил Ночной Сокол.
Тотчас же поняв, что это означает, я набрал номер Ночного Сокола и поднес телефон к уху. Он ответил секунду спустя.
– Он не светится, – быстро проговорил я. – А это значит…
– Что ты творишь? – резко спросил Ночной Сокол. – Идиот!
Он отключился.
Я в замешательстве уставился на телефон, но тут пришло новое сообщение.
«Я хоть раз говорил, что мне можно звонить?»
«Но… – ответил я, – ты же целый день пишешь мне сообщения».
«Это совсем другое дело, – написал он. – Совсем дербалызнулся – вторгаться в чужое личное пространство, звоня без разрешения!»
– Дербалызнулся? – переспросила из-за моего плеча Меган.
– У меня на мобильнике стоит фильтр на ругательства, – ответил я.
– Фильтр на ругательства? Тут что, детский сад?
– Нет, – сказал я. – Просто забавно. И звучит по-дурацки.
Пришло очередное сообщение от Ночного Сокола: «Ты говорил, что Регалия создала из Разрушителя мотиватор. На что готов поспорить, что она сделала их больше одного? Взгляни-ка на эти фотки».
Он прислал еще несколько фотографий, показывавших Разрушителя в Канзас-Сити, который трудился над каким-то светящимся предметом. Несмотря на яркое свечение,
можно было понять, что светится сам предмет, а не Разрушитель.
«Последний снимок сделан незадолго до того, как город превратился в пар, – написал Ночной Сокол. – Разрушитель уничтожил Канзас-Сити с помощью некоего устройства. Но зачем, если он мог сделать это сам?»
«Чтобы лишний раз не выделяться, – ответил я. – Если бы он уселся посреди города, как до этого в Техасе, и светился бы, пока не взорвал все вокруг, все бы всё поняли и сбежали».
«До чего же отвратительно», – написал Ночной Сокол.
«Ты можешь следить за ним посредством других мобильников?»
«Придется просеять огромный объем данных, пацан», – ответил Ночной Сокол.
«Как я понял, срочных дел у тебя нет».
«Может, как раз есть. В конце концов, я же не один из твоих мстителей».
«Да, но ты все равно человек. Прошу тебя, сделай все возможное. Если заметишь его в другом городе – не важно, светящегося или нет, – дай мне знать. Возможно, нам удастся предупредить людей».
«Посмотрим», – ответил он.
Меган взглянула на мой телефон:
– Мне бы точно стало не по себе при мысли, насколько доступны ему любые мобильники… или нет?
Мы с ней сделали несколько фотографий центра города, затем переслали их Ночному Соколу. Весь наш с ним разговор исчез из моего телефона. Я показал мобильник Меган, но она смотрела в другую сторону, через казавшееся бескрайним поле стекловидных холмов из камня и стали, которые когда-то были городом.
– Он бы убил меня, – тихо проговорила она. – Огонь. Убил навсегда.
– Этот огонь убил бы большинство эпиков, – сказал я. – Даже некоторых высших.
Преодолеть их неуязвимость можно было лишь одним способом – уничтожив с помощью ядерного взрыва. Страшное решение, как обнаружили некоторые страны. Можно было стереть с лица земли столько своих городов, что защищать было бы уже нечего.
Меган наклонилась ко мне, и я положил руку ей на плечо. В свое время она пробралась в горящее здание, спасая мою жизнь, и столкнулась лицом к лицу с возможной смертью, но это не означало, что страх ее исчез. Она просто умела его контролировать, управлять им.
Мы подошли к остальным мстителям, которые стояли возле эпицентра взрыва. Абрахам проверил уровень радиации, убедившись, что опасности нет.
– Нужно с ним что-то делать, Дэвид, – сказал он, увидев меня.
– Согласен, – кивнул я. – Но сперва – спасти Профа. Никто не против?
Все кивнули. Абрахам и Коди с самого начала были на нашей с Меган стороне, намереваясь вернуть Профа, вместо того чтобы его убить. Похоже, после нашего разговора в машине мне удалось убедить и Миззи, которая тоже энергично кивнула.
– Кого-нибудь еще настораживает тот факт, что Проф отправился в Атланту? – спросил Коди. – Ведь он мог остаться в Новилоне, где ему подчинялись бы всяческие эпики. Но вместо этого он перебрался сюда.
– Вероятно, у него есть план, – предположил я.
– У него есть вся информация, имевшаяся у Регалии, – сказал Абрахам. – Она многое знала об эпиках, их способностях и Напасти – подозреваю, больше, чем кто-либо другой. Интересно, что он обнаружил в ее данных?
– Регалия говорила, что ей нужен преемник, – задумчиво кивнул я. – Мы знаем, что ее интересы простирались куда шире одного города. Она поддерживала связь с Напастью, пытаясь выяснить, как работают ее способности. Возможно,
Проф продолжает ее дело, которое не дал ей закончить слишком далеко зашедший рак.
– Возможно, – кивнула Миззи. – Но что именно она планировала – или, другими словами, что планирует Проф?
– Не знаю, – ответил я. – Но меня это всерьез беспокоит. Я не встречал никого, кто был бы столь же умен и добился бы таких же успехов, как Джонатан. Он явно не собирается сидеть на месте, подобно любому эпику, правя одним городом. В чем бы ни заключались его планы, они наверняка намного грандиознее.
Мы покинули Канзас-Сити в куда более мрачном настроении, чем прибыли. На этот раз мы держались ближе друг к другу – два джипа ехали один за другим. Нам потребовалось немало времени, чтобы добраться до места, где нас больше не окружали расплавленные здания и покрытая шрамами земля. Взошло солнце, но мы продолжали ехать дальше. По расчетам Абрахама, до цели оставалось самое большее несколько часов.
Решив, что лучший способ отвлечься от кошмарного видения Канзас-Сити – попробовать заняться чем-нибудь продуктивным, я достал одну из коробок, которые нам дал Ночной Сокол. Миззи с любопытством уставилась на меня, повернувшись на сиденье. Абрахам бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида, но промолчал. Выражение его лица осталось невозмутимым – мне встречались груды боеприпасов, выглядевшие намного эмоциональнее, чем Аб. Порой он напоминал буддийского монаха, вооруженного мини-пушкой.
Подняв крышку, я повернул коробку, давая Миззи возможность заглянуть внутрь. Там оказалась пара перчаток и баночка с серебристой жидкостью.
– Ртуть? – спросила Миззи.
– Угу, – ответил я, вертя в руке перчатку.
– Она разве не жутко вредная?
– Точно не знаю, – признался я.
– От нее сходят с ума, – сказал Абрахам и, помолчав, добавил: – Так что в данной конкретной машине уже никому ничего не грозит.
– Ха-ха, – саркастически ответила Миззи.
– Ртуть весьма ядовита, – продолжал Абрахам. – Она испускает опасные пары и быстро всасывается в кожу. Будь осторожен, Дэвид.
– Я не стану открывать крышку, пока не удостоверюсь, что это безопасно. Просто посмотрю, удастся ли мне заставить ртуть перемещаться в банке.
Я с нетерпением натянул перчатку. От пальцев к центру ладони тотчас же протянулись светящиеся фиолетовые линии. Мягкое свечение напомнило мне тензоры, что выглядело вполне разумным. Проф создал их, чтобы имитировать технологию эпиков. Вероятно, он воспользовался одной из разработок Ночного Сокола.
– Сейчас просто дух захватит, – проговорил я, вспоминая то, что читал о способностях Ртич.
Я занес руку над бан кой с ртутью, но помедлил. Каким образом задействовать новые способности? Спирилом было нелегко управлять, хотя запускался он крайне просто. Но потребовалось некоторое время, прежде чем я научился хоть что-то делать с помощью тензоров.
Я пытался давать мысленные команды, использовать трюки, с помощью которых обычно заставлял работать тензоры, но тщетно.
– Ну так что, прямо сейчас ждать, когда у меня захватит дух? – спросила Миззи. – Или чуть попозже? Хотелось бы подготовиться.
– Понятия не имею, как заставить их работать. – Я махнул рукой и попробовал еще раз.
– Может, есть какая-то инструкция? – спросил Абрахам.
– И к какой же супер-пупер-технологии эпиков прилагается руководство пользователя? – Подобное казалось мне чересчур приземленным. Я все же тщательно обшарил коробку, но, естественно, ничего не нашел.
– Оно и к лучшему, – заметил Абрахам. – Стоит подождать, пока не представится возможность провести испытания в более спокойной обстановке. Или, по крайней мере, когда будем ехать не по столь разбитой дороге.
Вздохнув, я снял перчатку и уставился на банку с ртутью. Воистину странное вещество. Я представлял, как выглядит жидкий металл, но увиденное превосходило все мои ожидания. Ртуть с легкостью перекатывалась в банке и идеально отражала свет, словно расплавленное зеркало.
Убрав банку после очередной настойчивой просьбы Абрахама, я поставил коробку у ног, хотя все же послал сообщение Ночному Соколу, попросив у него инструкции. Вскоре, однако, ехавшая впереди машина Меган замедлила ход, и у Абрахама зажужжал мобильник.
– Да? – спросил он, ткнув кнопку и плотнее прижав наушник. – Гм… любопытно. Останавливаемся. – Он сбросил скорость и посмотрел на меня. – Коди заметил что-то впереди.
– Город? – спросил я.
– Почти. Его след. Взгляни вперед и направо.
Я взял винтовку и встал, открыв верх джипа. В стороне от дороги виднелось нечто весьма интересное – простиравшаяся вдаль огромная равнина примятой мертвой травы.
– Тут явно прошел город, – послышался снизу голос Абрахама. – Отсюда не понять, но это часть очень широкой полосы, шириной с город. Именно такой след, перемещаясь, оставляет Ильдития – словно гигантский слизняк.
– Здорово, – зевнул я. – Пустимся за ней в погоню?
– Согласен, – ответил Абрахам, – но сперва взгляни внимательнее. Коди говорит, что заметил идущих по следу людей.
Присмотревшись, я действительно увидел несколько небольших групп людей, которые брели по широкой вытоптанной полосе.
– Гм… – проговорил я. – Они идут в сторону от города. Он ведь движется на север?
– Да, – сказал Абрахам. – Коди и Меган это тоже сбило с толку. Хочешь провести разведку?
– Почему бы и нет? – Я снова сел. – Пусть они вдвоем этим и займутся.
Свернув с дороги, мы двинулись к полосе мертвой травы. Я написал сообщение Меган:
«Попробуйте что-нибудь выяснить у этих бродяг, но особо не рискуйте».
«Это же беженцы, – ответила она. – Чем мы рискуем? Цингой заразиться?»
Коди и Меган поехали вперед, а мы поотстали. Я попытался вздремнуть, но сиденье джипа было слишком неудобным, и я беспокоился за Меган, хотя на самом деле беспокоиться было особо не о чем.
Наконец от нее пришло сообщение: «Это в самом деле беженцы. Они знают про Профа, хотя называют его Зеленый Луч. Он здесь уже две или три недели, и ему противостоят другие эпики во главе с неким Заграбастом. Люди бежали из города, опасаясь предстоящего столкновения между Профом и Заграбастом. Они решили убраться подальше на неделю-другую, а потом вернуться и узнать, кто в конечном счете победил».
«Они не говорили, как далеко до города?» – спросил я.
«Они в пути уже много часов, – ответила она, – так что… может, час или два на джипе. Они говорят, что мы должны встретить других беженцев, идущих в сторону Ильдитии. Людей из Канзас-Сити».
Значит, по крайней мере кому-то из жителей удалось бежать. Я облегченно вздохнул, после чего показал сообщения Миззи и Абрахаму.
– Насчет политики в Ильдитии – хорошая новость, – заметил Абрахам. – Это означает, что Профу не удалось стабилизировать власть в городе и у него нет ресурсов, чтобы за нами следить.
– У нас получится туда пробраться? – спросила Миззи. – Не вызывая подозрений?
– Можно затеряться среди беженцев из Канзас-Сити, – сказал я.
– Это даже не потребуется, – ответил Абрахам. – Заграбаст позволяет людям свободно приходить в Ильдитию и покидать ее, так что мы можем притвориться, будто ищем работу, и нас сразу же примут.
Медленно кивнув, я отдал приказ продолжать движение, но при этом объехать стороной полосу мертвой земли. Автомобили на ходу, переделанные для работы на энергобатареях, были в новинку в большей части мира. Кто знал, с каким проявлением дурацкой отваги мы могли столкнуться, подъехав чересчур близко к доведенным до отчаяния людям?
Вернулись Меган и Коди, и мы вместе около часа ехали по ухабистой земле. Глядя в прицел, я заметил первые признаки Ильдитии – поля. Они простирались рядом с городом – не на мертвой земле, но возле. Этого следовало ожидать – Ильдития была известна своим сельским хозяйством.
Вскоре я заметил кое-что еще, поднимавшееся над горизонтом впереди, – очертания города, казавшиеся неуместными посреди огромного, лишенного каких-либо черт пейзажа.
Мы нашли Атланту – или, как она теперь называлась, Ильдитию.
Город из соли.
Я сидел на капоте джипа, припаркованного в небольшой рощице в паре километров от Ильдитии, и разглядывал город в прицел. Ильдития сохранила в себе немалую часть старой Атланты – деловой район, центр, часть пригородов. По словам Абрахама, ее поперечник составлял примерно десять километров.
Небоскребы напомнили мне Ньюкаго – хотя, признаться, когда живешь в городе, с трудом представляешь, как выглядят его очертания на горизонте. Здания казались мне чуть дальше отстоящими друг от друга и более заостренными. И к тому же они были сделаны из соли.
Впервые услышав о городе из соли, я представлял себе нечто состоящее из прозрачных кристаллов. Как же я ошибался! Здания были в основном сплошные, прозрачные лишь по углам, где просвечивало солнце. Они напоминали камень, а не гигантские сооружения из размолотой пищевой приправы.
Небоскребы отличались удивительным цветовым разнообразием. Среди них преобладали розовые и серые, а прибавив увеличение, я смог различить идущие вдоль стен белые, черные и даже зеленые прожилки. Зрелище, если честно, было просто великолепное.
И оно постоянно менялось. Мы подъехали к городу сзади – у него определенно имелись «зад» и «перед». Районы в задней его части медленно осыпались, словно земляная стена под дождем, тая и оползая. На моих глазах обрушилась целая стена небоскреба, а затем весь он обвалился с грохотом, слышным даже с такого расстояния.
Падая, соль собиралась в комки, становившиеся все меньше и меньше. Это выглядело вполне разумно: несмотря на все свои способности, эпики, как правило, не могли создавать долговечные предметы. Рухнувшие соляные здания в конце концов таяли и исчезали, испаряясь и оставляя после себя мертвую землю, по которой мы и ехали.
Насколько я мог понять, по другую сторону города росли новые здания – как объяснял Абрахам, наподобие формирующихся кристаллов. Ильдития перемещалась, но не на ногах или колесах. Она ползла, подобно плесени на выброшенном куске тоста.
– Ничего себе, – проговорил я, опуская винтовку. – Ни за что бы не поверил.
– Да, – сказал стоявший рядом с джипом Абрахам. – И жить там нелегко. Город совершает полный цикл за неделю – здания, распавшиеся сзади, снова вырастают спереди.
– Круто.
– Жить там нелегко, – повторил Абрахам. – Представь, что твой дом разрушается каждые семь дней и тебе приходится перебираться через весь город в новый. И все же местные эпики не более жестоки, чем где бы то ни было, а в городе имеются некоторые удобства.
– Вода? – спросил я. – Электричество?
– Воду они собирают во время дождей, которые случаются часто благодаря местному эпику.
– Грозовой Туче, – кивнул я. – Но разве от дождя…
– …не тает соль? – закончил за меня Абрахам. – Да, но это не важно. Здания сзади действительно разрушаются от времени еще до того, как упадут, и, возможно, протекают, но с этим можно справиться. Куда более серьезная проблема – как собирать воду так, чтобы она не была слишком соленой для питья.
– Значит, водопровода у них нет, – сказал я.
В убежище мстителей в Новилоне имелся канализационный отстойник – довольно-таки приятная роскошь.
– У богатых есть электричество, – сказал Абрахам. – Город обменивает еду на энергобатареи.
К нам подошла Меган, глядя из-под руки на город:
– Уверен, что твой план поможет нам туда проникнуть, Абрахам?
– Однозначно, – ответил канадец. – Пробраться в Ильдитию никогда не представляло проблемы.
Снова забравшись в джипы, мы осторожно обогнули город, держась на всякий случай поодаль. Наконец мы спрятали джипы в старом фермерском доме, прекрасно осознавая, что к нашему возвращению их там может и не оказаться, несмотря на все наши хитроумные замки. Мы также переоделись в потрепанные джинсы и пыльные куртки, надев рюкзаки со старыми бутылками для воды по бокам. Отправляясь в путь, мы надеялись, что в достаточной степени походим на группу одиночек, пытающихся выжить собственными силами.
Поездка в тряском джипе показалась мне раем по сравнению с последовавшим походом. Приближаясь к краю Ильдитии, мы шли через поля, о которых я читал и слышал, но никогда до этого не видел.
Между городами-государствами Разъединенных Штатов существовало куда больше связей, чем я предполагал. Возможно, эпики и смогли бы выжить без какой-либо инфраструктуры, но им хотелось иметь подданных, которыми можно было править. Какой смысл быть воплощением всеразрушающей силы и ярости, если у тебя нет крестьян, которых можно время от времени убивать? К несчастью, крестьяне нуждались в еде – иначе они попросту бы вымерли еще до того, как представится шанс кого-то из них прикончить.
А это означало, что эпику требовалось создать в своем городе некую структуру, найти некий продукт, которым можно было бы торговать. Города, имевшие возможность производить излишки еды, могли обменивать ее на энергобатареи, оружие или предметы роскоши. Меня это вполне устраивало. Когда эпики появились впервые, они сладострастно уничтожали все и всех, разрушая национальную инфраструктуру. Теперь же они были вынуждены вернуть все назад, став местными администраторами.
До чего же несправедлива жизнь! Нельзя уничтожить все вокруг себя и повелевать миром одновременно.
Конец ознакомительного фрагмента.