1. Созидая пустоту
– Красный огонек загорелся? – спросил Ярослав.
– Да, – ответил ему Глеб, осматривая свой диктофон.
– Значит, запись пошла.
– А, да? Ну ладно. А как лучше начать?
– Скажи, что мы находимся там-то, там-то и собираемся сделать то-то, то-то.
– Все, все понял. Итак, меня зовут Глеб Колесников. Я и мой друг Чернов Ярослав сейчас находимся у подножия горы. Это последняя высокая гора в этой горной гряде, которая еще не была взята. Насколько, нам известно, много кто пытался на нее взобраться в свое время, но это им так и не удалось по неизвестным нам причинам. По подножия горы мы добирались…, – задумался Глеб. – Где-то два дня, да?
– Да, – ответил Ярослав.
– Поднимать на гору мы будем альпийским стилем, то есть попытаемся забрать на гору за один раз. Не будет никаких оборудованных стоянок, где можно оставить вещи и вернуться в случае чего. С собой рюкзак полностью набитый едой, одеждой и снаряжением.
– Лучше бы камеру с собой взял, – перебил его Ярослав.
– Да, брал я ее с собой, я помню, видимо ее кто-то выложил из рюкзака.
– Кто мог залезть в твой рюкзак кроме тебя?
– Ты.
– Очень смешно, – ехидно ответил Ярослав.
– Здесь нет ни вертолетов, ни домов, ничего, – продолжил рассказ Глеб. – Ждать помощи в случае опасности неоткуда. Права не ошибки нет, а любая оплошность может кончиться для нас смертью. Я думаю, для первого раза хватит, – сказал он и выключил диктофон.
– Итак, сегодня наш первый день. Это незабываемое ощущение начала восхождения, которое я готов переживать снова и снова. Мы преодолели ледник около четырехсот метров высотой очень быстро и сейчас находимся в точке, где лед пролегает между скалами, так что получаются вертикальные каскады. Когда мы только начали с Яриком лазить по горам, я думал «только не упади, будь осторожен». Сейчас не позволяю себе таких мыслей, потому что должен доверять напарнику, к которому я пристегнут веревкой. Я должен полагаться на его силы, ведь если он сорвется, и все его крепления вылетят, ты улетишь за ним.
– Сегодня плохая погода. Снег рыхлый и не прочный, не за что уцепиться. За пять-шесть часов поднялись всего лишь на семьдесят-восемьдесят метров, а дальше уже приходится делать это по темну. Я очень замер, пока Ярик поднимался, а я сидел, держа страховку. Очень страшно, ведь можно получить обморожение. За счет ветра снег облепляет тебя и застывает. Из-за этого становится трудно двигаться, ты находишься, словно в панцире.
– Мы вырыли себе пещеру в снегу, чтобы укрыться от непогоды. На такой высоте очень сильное обезвоживание и в идеале нужно поглощаться около пяти литров в день. У нас с собой есть газовая горелка, на которой мы растапливаем снег. На это уходит время, пройдет час, прежде чем ты сделаешь несколько порций себе и своему напарнику. На двоих требует очень много газа, но у нас его в достаточном количестве нет. Нужно экономить.
Сейчас у нас уже утро и мы ясно видим куда забрались. Сверху на нас смотрят наросты и карнизы, снежные борозды, вырезанные сошедшим снегом со склон. Удивительно, как снег держится при такой крутизне, ведь он должен был сойти. Сегодня, по нашим прогнозам, мы должны будем подняться на вершину горы.
– Камера ровно держится? – спросил Глеб.
– Дай, немного поправлю, она вниз смотрит, – сказал Ярослав, поправляя камеру на каске Глеба.
– Я же сказал, что я взял ее, – похвастался Глеб.
– Плохо искал, значит.
– Ее накрыли какой-то тряпкой, вот я и не увидел ее сразу.
Глеб сделал небольшую паузу, встал в удобную позу для себя и продолжил свой рассказ.
– Мы находимся на высоте двадцать одна тысяча футов. Отсюда прекрасный вид, надеюсь вам там хорошо видно. Эта часть пути оказалась самой опасной и изматывающей, боялись зайти в тупик, и у нас бы уже не хватило сил вернуться немного назад и продолжить оттуда. Но мы получили облегчение, когда около трех часов дня выбрались на восточный гребень и покинули северный склон, не хотели проходить у этих борозд. Решили, что спускаться будем по восточному хребту горы. А сейчас мы…
– Что-то камера барахлит, – возмутился Глеб. – Сама включается, сама отключается.
– А я тебе говорил, что нужно было ее в ремонт отдать, а ты как всегда забыл, – отчитал его Ярослав.
– Мы уже собирались уходить из клуба, но тут Кел попытался все же познакомиться с одной.
– Ну и? – спросил Глеб.
– Отшила его, сказала, что она со своими друзьями здесь и все.
– Как обычно.
– Ты видишь, какие большие облака накатываются с севера? – обеспокоенно спросил Ярослав.
– Нужно быстрее спускаться, пока мы хоть что-то видим, иначе сможем заблудиться, – ответил Глеб.
Ярослав шел впереди где-то на расстоянии пятнадцати метров от Глеба, и лишь страховка связывала их. Глеб уже ничего не видел впереди, а его напарник и подавно растворился во тьме. Неожиданно он почувствовал, как страховка натянулась, а затем, сбив с ног, Глеба потащила вниз. Он пытался остановиться, вонзая острия ботинок, но его продолжало тащить, до тех пор, пока он не воткнул один из ледорубов. Свободной рукой Глеб, отряхнул свое лицо от снега. Но только он немного расслабился, как его потихоньку опять начало тащить вниз. Не теряя возможности, Глеб смог вонзить второй ледоруб.
– Ярослав! – прокричал Глеб. – Ярослав!
Ответа не было, никто не откликался, только ветер завывал и бил по лицу, посыпая снегом.
Прошло около часа, но Глеб до сих пор лежал на животе, держась ледорубами, но он все равно чувствовал, что страховка нагружена, а значит, Ярослав все еще на том конце.
– Ярослав! – попытался в очередной раз Глеб. – Ярик.
Опять молчание в ответ. Возможно, он был без сознания, мог получить травму или погибнуть. Нужно было что-то делать, иначе Глеб мог получить обморожение и сам погибнуть здесь. Он вспомнил, что в одном из карманов у него был нож, которым ему еще не приходилось воспользоваться. Глеб аккуратно освободил одну руку от ледоруба, и полез в карман за ножом, но его все равно стало медленно утаскивать вниз небольшими рывками. Он быстро перевернулся на спину и легким движением оборвал эту тонкую нить, соединяющая его с напарником.
Глеб снял каску с головы, на которой держалась камера, и установил ее перед собой.
– Газ кончается, на завтра еще должно хватить, но не более. Нужно быстрее спускаться отсюда, хоть в одиночку будет и труднее, – сказал Глеб, сделав глоток воды из своей кружки. – Сейчас нужно уснуть, хотя бы попытаться.
Снаружи стал доноситься непонятный шум. Глеб попытался вылезти из своей пещеры в снегу, но что-то его остановило. Похожее на вой волков или другого похожего хищника, пугающее до костей завывание слышал он. Над его головой раздавались тяжелые шаги, хруст снега под ногами. Глеб затаил дыхание, боясь даже этим привлечь кого-то или что-то.
– Эта ужасная ночь, постоянный шум не дает мне заснуть. Согреться мне не удается, это пока самая холодная ночь за это время. Газ кончился, так что придется есть снег, чтобы хоть как-то продержаться.
Глеб вылез наружу, чтобы осмотреться, так как он надеялся, что Ярослав мог быть еще живым, не смотря на маловероятные шансы выживания. Включив фонарь, Глеб стал освещать себе дорогу вниз, чтобы осмотреться, что могло произойти. Его спокойную прогулку прервал вой, который он слышал ранее, но посчитал их за завывание ветра в горах. Он посветил фонарем, но сзади никого не было.
Как вдруг, в темноте появились два красный маленьких огонька, сверкающих и пугающих до самых костей. Вой зверя повторился и только добавил ужаса. Не став выяснять кто это или что это, Глеб решил убегать от приближающихся к нему глаз.
Склон, по которому бежал Глеб, становился круче, пока не превратился в обрыв, который можно преодолеть, только спускаясь вниз по веревке. Тяжелые шаги все четче и четче звучали, а значит, существо приближалось к нему.
Не желая попадать в лапы ужаса, Глеб прыгнул в неизвестность, в полете стараясь сгруппироваться для менее травмоопасного приземления. Пролетев несколько метров, он, пробив под собой пласт, который закрывал трещину.
Глеб открыл глаза от того, что снег посыпался ему на лицо. Трещина напоминала две огромные стены, сдавливающие его между собой. Он попытался приподняться, но попытка отдалась болью в правую ногу.
– Черт! – от боли, крикнул Глеб, схватившись за ногу в области колена.
Он снял перчатку и просунул руку под одежду, чтобы ощупать ногу. Вытащив, он посмотрел на пальцы, на них не было ни капли крови, значит, не было открытого перелома и это радовало, хоть и не очень. Глеб попытался еще раз встать, но боль снова напомнила о себе. Он чувствовал, как кости ходили и смещались, и значит, предположение о растяжении или о порванных связках можно откинуть.
Примерно, двадцать пять метров простилались над его головой в виде трещины, и еще столько же от точки, с которой он прыгнул. Глеб увидел, как наверху в трещине показалась голова со скалящимися зубами и красными, как огонь глазами. Мужчина старался не двигаться, надеясь, что чудовище не разглядит его или сочтет его за мертвого. Он рыкнуло и исчезло.
– Я видимо сломал ногу, это закрытый перелом. Каждое движение дается с трудом, хотя мне двигаться и некуда. Очень хочу пить, газа нет. В такой ситуации, сколько бы снега я не съел, все равно не поможет. Я лежу на небольшом выступе, если бы я приземлился на два-три метра левее, то продолжил бы падание дальше в эту пропасть. Здесь темно, несмотря на свет, который падает сверху. Очень страшно и тянет смертью, и чем-то потусторонним. Не знаю, что мне делать сейчас и как я выберусь отсюда. И смогу ли.
– Нужно постараться беречь батареи фонаря, иначе мне не хватит их. На камере через пару часов тоже сядет батарейка, слава богу, я взял дополнительную.
– Уже светает, а значит сейчас пять или шесть утра. Очень хочется пить.
Глеб вкрутил ледобур в стенку возле края выступа и к нему закрепил веревку. Один край ее прикрепил к себе, а другой бросил в пропасть.
– Я не знаю, хватит ли веревки, чтобы спуститься на дно пропасти или нет. Но это лучше чем просто сидеть, другого варианта у меня нет. На конце веревки я не оставил узла, на тот случай если ее не хватит, чтобы спуститься. В таком случае у меня все равно не хватит сил, чтобы подняться назад наверх или просто продержаться. Зато все закончится сразу и быстро.
– Подо мной сплошной снег, а значит, я опустился на дно трещины. Двадцать метров отвесного льда, – сказал Глеб, подняв голову, чтобы камера засняла все. – Вон там, наверху этого склона я вижу дырку, через которую виден луч солнца. Я надеюсь, что смогу подняться туда, хотя я намял ногу, и она ужасно болит. Не знаю, правда это все или нет, но я не видел и не слышал его больше.
Глеб пополз по снегу в сторону выхода. Движения были медленными из-за ноги, которая была ему как обуза. Он потихоньку подтягивал себя, втыкая ледорубы в пол. Воткнув очередной раз ледоруб, из-под Глеба донесся хруст и треск. Он ошибался, это не было дном трещины, это был настил, который мог обвалиться в любой момент.
Убрав ледорубы, Глеб стал подтягиваться руками, надеясь, что пласт выдержит его и ничего не случится. Хотя он уже привык к падениям. Он добрался до небольшого склона, по которому ему нужно было подняться до дыры, но добраться до нее будет сложнее.
– Много времени, у меня уходит, чтобы подняться туда. Моя нога не позволяет мне опираться на нее. Я пытался, опираться на здоровую, но я не могу удержаться из-за рыхлого снега и тогда соскальзываю вниз.
Глеб стал стараться дальше подтягиваться за счет ледорубов, поочередно вытаскивая их и втыкая выше и выше. Сзади него, донесся знакомый вой, который он никак не ожидал. Он повернул голову и сзади увидел то чудовище, которое находилось в нескольких метрах от него. Оно было почти два метра высотой, передвигающегося на двух задних лапах, как человек, плотного телосложения и белой шерстью по всему телу. А морда была похожа на волчью с белыми крупными зубами. А руки были похожи так же на человечьи с пятью пальцами и длинными когтями.
Глеб вылез из дыры до пояса, как почувствовал, что его больную ногу схватило чудовище своей когтистой рукой. Вонзив ледорубы, он стал подтягиваться в надежде, что сможет высвободить свою ногу, но рука чудовища только сдавливалась сильнее, принося мужчине адскую боль. Глеб стал здоровой ногой отбиваться, не видя даже куда ему бить. Несколько раз промахнулся, пару раз попал куда-то, еще раз промахнулся и попал…
Он лежал на спине, солнце ярко светило и пригревало своими лучами. Он стал громко смеяться, толи от радости, что оказался на поверхности и до сих пор жив, то ли от безумия, которое охватило его.
– Я продвигаюсь по леднику. Ну как продвигаюсь? Ползу на заднице спиной вперед и волоку за собой ногу. Очень опасно продвигаться здесь одному, так как много трещин, которые сверху прикрыты снегом. Но я нашел наши следы, когда мы поднимались наверх. Они не очень хорошо видны, снегом засыпало. Ужасно хочу пить.
– Я добрался до места, откуда видно спадающий лед и увидел скалы.
– Я пробираюсь через скалы. Нога ужасно болит. Выложил часть снаряжения, которое мне больше не понадобится, чтобы облегчить мой рюкзак.
– Я слышу, как вода журчит где-то под камнями. Этот звук сводит меня с ума.
Глеб пробирался через камни, множество камней которые ему нужно преодолеть. Преодоление каждого камня давалась с трудом, так как удерживать равновесие с поломанной ногой очень трудное занятие, тем более, когда ты находишься один посреди гор.
– Ярослав я не хотел, прости меня.
Он рухнул возле камня, по которому стекала вода. Чистая и прозрачная как слеза младенца. Он прислонил губы к камню. Вода еще никогда не казалась такой вкусной, как сегодня, по вкусу напоминала, вкус крови…
Глеб отскочил от этого камня. Сверху стояло то чудовище с пасти, которого капала кровь. Мужчина попятился назад, и не удержав равновесие, кубарем покатился вниз по склону, ударяясь о все камни, которые ему попадались по пути: острые и гладкие, шершавые и тупые, маленькие и большие.
Он открыл глаза. Уже было очень темно, ничего не видно, и передвигаться уже было бессмысленно. Глеб лежал в том же положении, что и проснулся. Над головой блестели звезды, сотни, тысячи огней, придававшие этому месту небывалую красоту. Он просто лежал и ничего не делал, и хотел ли он что-то делать. Его тело, словно срасталось с камнями, и он становился одним из них, еще одним камнем.
– Я схожу с ума. Этот взгляд преследует меня, я не могу уснуть, так как постоянно слышу этот вой.
– Его нет нигде, но я не боюсь…
– Эту книгу подарил мне Ярик на мой день рождения, я ее так и не начал читать, хотя всегда таскаю ее с собой, если вдруг время найду. Вот видимо сейчас есть время.
– Проснись! – сказал Старший. – Там салют пускают.
– Дай еще поспать, – сквозь сон, лениво ответил Младший, накрывая свою голову одеялом.
– Еще один запустили, – восторженно сказал Старший, хлопая в ладоши.
Громкий взрыв разбудил Младшего лучше всякого будильника.
– Что происходит? – скинув с себя одеяло, спросил Младший.
Окна продолжали дребезжать, постепенно затихая.
– Пошли на улицу, смотреть салют, – сказал Старший, выбегая из комнаты.
Младший схватил со своего стула одежду, и на ходу стал надевать на себя шорты и футболку, запачканную после вчерашней игры в мяч со Старшим. На улице было темно, так как уличные фонари не горели, а в соседних домах так же не было света, как и во всем поселке. Люди выбегали из своих домов и бежали в непонятном направлении, схватив с собой сумки, пакеты полные вещей, шуршащие в темноте.
– Нужно найти маму, – не понимая, что происходит, сказал Младший.
Старший молчал и осматривался по сторонам, в надежде увидеть еще яркие залпы. Младший брат, слегка подергал его за футболку, думая, что тот его не услышал из-за шумихи вокруг.
– Она, наверное, на работе, – ответил Старший, прижавшись покрепче к Младшему.
Люди вокруг продолжали бегать из стороны в сторону, натыкаясь друг на друга, заводя свои машины и уезжая отсюда на огромной скорости, не объезжая ямы и кочки.
– Дети, вы, что тут делаете? – спросил их кто-то, подбежав из темноты.
Подойдя поближе, дети узнали своего соседа, к которому они иногда заходили, если мяч за забор перелетал на его участок.
– Нам нужно маму найти, – ответил Старший.
– А разве она не дома сегодня? – спросил сосед.
– Нет, она на смене, – ответил Младший. – Подскажите, а как нам добраться до нее?
– Только на автобусе, но они же сейчас не ходят, а если пешком, то это…
Сосед посмотрел на свою заведенную машину, которая ждала его с вещами, потом опять на детей.
– Хорошо, поехали со мной, – сказал сосед, тяжело вздохнув. – Я вас довезу до нее, но ждать вас не буду.
– Спасибо, – ответили мальчики хором, направляясь к машине.
Кроме них в машине сидели еще жена соседа и их четырехлетний ребенок, который так же не понимал, что происходит, и смотрел на происходящее из автомобильного окна. Пакеты, сумки и небольшие коробки с вещами лежали в ногах, в багажнике и в любом еще свободном месте машины.
– А зачем вам с собой столько вещей? – поинтересовался Старший, усевшись в машину. – Вы переезжаете?
– Да, переезжаем или бежим, можно сказать, – ответил сосед.
– А куда?
– Подальше, подальше отсюда.
В воздухе летали нотки чего-то странного, чего-то чужого и чего-то знакомого. Примерно в километре отсюда виднелся столб дыма, поднимающийся высоко в небо.
Глеб пробирался через камни, которые ему попадались по пути, с каждым метром они становились меньше и меньше. Хоть от этого и не становилось ему легче. Вой его преследовал до сих пор и явно не намеревался отпускать его.
Оставалось совсем немного, уже можно было разглядеть силуэты людей, которые совсем недавно казались размытыми и непонятными. Глеб пытался кричать и привлечь к себе внимание, но толи он тихо кричал, толи его не слышали, они никак не желали реагировать на него. Один из них все же заметил Глеба, и позвал еще нескольких свои друзей, показывая пальцем в сторону неизвестного. Холодное дыхание, было уже совсем близко, он чувствовал это своим затылком, а красные глаза мелькали повсюду. Спотыкаясь о камни, он продолжал свой путь, боясь, что они не успеют добраться до него, прежде чем его настигнет это чудовище.
– Вы в порядке? – спросил один из подоспевших на помощь.
Глеб ничего не мог ответить ему, даже если бы и хотел. Его тело было совершенно без сил, а во рту было сухо как в пустыне. Он даже не хотел смотреться в зеркало на себя, боясь увидеть там свое обезображенное отражение.
Они повели его в свой лагерь, который располагался совсем рядом. Несколько маленьких палаток и один большой шезлонг. Спасатели усадили его на стул, чтобы он смог отдышаться и дали чашку с водой.
– Я пойду, налью еще воды ему, – сказала девушка, увидев как, Глеб жадно выпил воду.
Впервые за столько времени, он мог отдышаться и отдохнуть в безопасности, не волнуясь о чудовище, которое его преследовало весь этот путь. Глеб снял с головы каску, отсоединил камеру и протянул парню, который сидел рядом.
– Что? – не понимая, спросил он.
– Он видимо хочет нам что-то показать, – сообразил другой. – У тебя есть чем подзарядить ее?
– Модель все же очень старая, но вроде у меня есть переходник, сейчас посмотрю.
Парень встал со своего места и залез в палатку, где видимо, лежал его рюкзак с вещами. Найдя то, что искал, он вернулся с зарядным устройством, подсоединил к камере и установил ее на столе, чтобы всем было видно.
Спустя несколько секунд подзарядки, камера включилась и смогла воспроизвести содержимое. На одной записи было видно, как Глеб с Ярославом на вершине горы, на другой как они спускаются, затем как Глеб перерезает веревку, потом прыгает с обрыва и выбирается из трещины, рассказывая о каком-то чудище, пробирается через скалы и на этом запись останавливает, видимо из-за того, что кончилась батарейка на тот момент.
Один из путешественников позвал своего напарника, и они отошли в сторонку,
– Это же тот самый? – спросил один.
– Какой тот самый?
– Ты разве не слышал? Ну, два товарища почти двадцать лет назад отправились на вершину этой горы, в результате неизвестных причин они погибли, причем обнаружили тело только одного из них.
Они повернули свой взгляд снова на их нового гостя. На стуле сидел измученный старик, с длинной бородой, весь истощенный и потрепанный жизнью в шрамах и ушибах. Ребята повели старика в одну из палаток и уложили его отдыхать, впервые за столько лет он был в безопасности. Хоть никого не было рядом, а камера продолжила воспроизводить запись после паузы. Ночное небо, скалы и ничего больше не было видно на записи. Лишь два красных огонька, которые пристально следили за Глебом с экрана камеры.