Записки на салфетках. Глава 4. Где же пони? (Гарт Каллахан, 2014)

Когда я учился в восьмом классе, миссис Нона Уайли (да, я действительно помню всех своих учителей) рассказала нашему классу одну историю. Звучала она как-то так:

Жили-были мальчики-близнецы. Маленькие, лет шести. Хотя они были близнецами, характеры у них оказались совершенно разными. Один был бесконечно счастлив, а другой бесконечно пуглив.

Родители повезли мальчиков к психологу-консультанту. Консультант придумал для них тест. Мальчиков разлучили, разведя по разным комнатам.

Трусишку отвели в комнату, битком набитую всевозможными игрушками и играми. Представьте себе: «Атари»[3], «Джи-Ай Джо»[4], фигурки из «Звездных войн», «Пакман»[5], Стретч Армстронг[6] – и это еще не все! А мальчик уселся посреди комнаты и расплакался. Он был в ужасе, боялся сломать игрушки, и страх не давал ему и шагу ступить.

Счастливого мальчика поместили в практически пустую комнату. В ней не было ни игр, ни игрушек. Только большая куча конского навоза. Вонь стояла ошеломительная и почти невыносимая.

Консультант оказался совершенно не готов к реакции счастливого мальчика. Тот сразу же вбежал в комнату и принялся карабкаться на навозный холм, одновременно раскапывая его. Потом стал скакать по комнате, кидаясь во все стороны навозом.

Консультант взирал на него в изумлении и наконец спросил: «Что это такое ты делаешь?»

«Если уж тут столько дерьма, – ответил счастливый мальчик, – значит, где-то непременно должен быть пони!»

Обожаю эту историю. И всегда старался быть вторым мальчиком.

У всех есть свои трудности. Мой отец годами сражался с алкоголизмом. Я вырос в маленьком городке, где многие отцы долгими часами вкалывали на лесоповале или фермах. У меня есть родственник, который страдает от депрессии. Моя мать и ее сестра несколько лет не разговаривали друг с другом. (Ты должна исправить это, мама. Может быть, к тому времени, как выйдет эта книга…) У меня – рак.

Я издавна верил, что главное – не препятствие, с которым сталкиваешься, а то, как пытаешься его одолеть. Преодоление препятствий может научить большему, чем ровный участок дороги. Учишься бороться. Вступать в битву за то, чего хочешь.

Первая битва, которую я помню в своей жизни, состоялась во время проб для зачисления в команду «Порт-Лейден Бейсбол Фарм». В маленьких городках всегда устраивают пробы. Не всем доведется играть в команде. Это простая математическая логика: форменных комплектов одежды есть ровно столько-то, и не больше. Игроки должны преодолеть барьер, чтобы получить одно из желанных мест.

В первый день проб я проделал путь через весь городок совершенно один. У меня была новая перчатка, и я был готов играть. Большинство городских мальчишек были уже там, но тренер еще не приехал. Несколько ребят постарше стояли и курили. Я считал это странностью. Я не испытывал никакого желания курить. Конечно, все они предлагали закурить младшим ребятам. Я отказался. И один из них тут же швырнул перчатку мне в лицо. Больно было адски, и я ушел, пристыженный. Разворачиваясь, я только пожал плечами. Я очень хотел играть в бейсбол. Но старшие мальчишки явно не были бы рады мне в команде.

Я даже не успел дойти до дому, как повернул назад. Старшеклассники не возьмут надо мной верх! Я решительно вернулся на игровое поле и все равно стал тренироваться. Я тренировался каждый вечер до тех пор, пока пробы не закончились. Я любил бейсбол и был именно там, где мне и следовало быть.

В команду в тот год я не попал.

Хотя в последующие годы меня брали в команду, я совершенно ничего не помню об этих более поздних пробах. Почему? Потому что там не было никакой значимой трудности. Это были ничем не примечательные пробы. Мне не нужно было сражаться в битве.

Чемпион – это тот, кто встает, когда не может встать. –

Джек Демпси

Рак – величайшее препятствие из всех, с какими я когда-либо сталкивался. Как только врач выставил на экран КТ-сканы, даже я, не имевший никакого медицинского опыта, понял, что в моих снимках что-то очень и очень нехорошо. Я не полностью понимал уровень опасности, но рак привел меня в состояние максимальной боеготовности. Мне подсунули игровое поле, на котором я был полным новичком. Как я могу стать выдающимся раковым пациентом? Как могу помочь своим врачам спасти меня?

На первую неделю ноября у меня были запланированы дополнительные исследования. Я хотел прийти на них подготовленным, имея как можно больше знаний, чтобы суметь разговаривать на языке врачей настолько хорошо, насколько возможно.

Хотя многие раковые опухоли почек обнаруживаются довольно рано, когда они еще ограничены пределами почки, другие случаи обнаруживают на более поздней стадии. На то есть несколько причин:

♦ Эти опухоли иногда могут вырастать довольно крупными, не причиняя никакой боли и не создавая иных проблем.

♦ Небольшие опухоли почек невозможно увидеть или прощупать во время физического осмотра.

♦ Не существует рекомендованных скрининг-тестов для рака почек у людей, не находящихся в группе повышенного риска.

Я продолжал читать и выяснил следующее:

♦ В 2011 г. в Соединенных Штатах было выявлено 1,6 миллиона новых случаев заболевания раком.

♦ Еще возникнет около 60 920 новых случаев рака почек (37 120 у мужчин и 23 800 у женщин).

♦ Средний возраст людей, которым впервые ставят этот диагноз, составляет 64 года.

♦ Рак почек очень редко встречается у людей моложе 45 лет и чаще всего возникает у людей в возрасте от 55 лет и старше.

♦ Средняя скорость роста рака почек составляет менее 1 см в год.

Я уставился на компьютерный экран. Как это случилось со мной? Мне всего 42 года! Я на 22 года моложе среднего возраста для этого диагноза! А та опухоль, которую нашли у меня? Тринадцать сантиметров в самом широком месте. Это означало, что, если она увеличивалась со средней скоростью, она росла во мне с тех пор, как мне исполнилось 29 лет. В сущности, с тех самых пор, как я стал отцом, во мне тикала часовая бомба.

Я стал читать дальше. Рак почек печально известен тем, что его трудно побороть, и даже когда все думают, что он побежден, он может снова появиться годы спустя. Рак почек обычно не реагирует на химиотерапию или радиацию. Как же, скажите на милость, я должен выигрывать эту битву?

Я не хотел отчаиваться. Я знал – собираясь на следующий прием к врачу в понедельник, когда мне должны были сделать ряд сканирований, чтобы точно выяснить, с чем мы имеем дело, и разработать план лечения, – что мне необходимо чувствовать себя воином. Я хотел быть лучшим и самым решительным пациентом в истории. Никакой метод лечения не будет сброшен со счетов. Я прыгну в эту безумную фазу своей жизни и атакую.

Я сам себя называю гиком[7] – по многим причинам. Одна из этих причин состоит в том, что я не боюсь признать, как велика моя любовь к «Звездным войнам». В детстве я часами играл с игрушками из «Звездных войн», а став взрослым, вступил в «Бунтарский легион» – костюмированную группу, которая занималась волонтерской работой, неукоснительно одеваясь в костюмы персонажей из «Звездных войн». Каждый раз, стоило мне задуматься об этой предстоящей битве, в мыслях моих всплывали реплики из моего любимого фильма: «Делай то, что должно быть сделано», «Делай или не делай. Но не пробуй», «Существа из света мы, не из материи грубой».

Я решил на каждый прием к врачам надевать только футболки с символикой «Звездных войн» – и к тому же рассказывать каждому члену моей медицинской команды, почему я это делаю. Я должен был отличиться. Быть личностью, а не просто «пациентом номер…». Я знал, сколько пациентов проходит перед этими людьми каждый день. Но Гарт Каллахан? Ах да, это тот парень фанат «Звездных войн». Они меня запомнят. Я буду стоять наособицу. Да, я стану носить на прием световой меч, если решу, что это поможет!

Следующие несколько дней пролетели мимо. У меня был проект в Рочестере. Мой дорогой друг и коллега Ким Зеркл руководила этим проектом. Я рассказал ей, что происходит, и мы погрустили вместе. Проект завершился успешно, но в действительности мне не было до этого никакого дела. Я не мог дождаться возвращения домой. Что я делаю здесь, в пятистах милях от своей семьи? Это безумие! Мне надо домой.

В понедельник мне провели полную серию сканирований: еще одна КТ, МРТ и полное сканирование костей всего тела. Мы с Лиссой поехали в больницу вместе. Я весь день провалялся на разных медицинских столах, стараясь не шевелиться. Просто поразительно, как это утомляет!

Мы уехали домой. Нам нужно было ждать еще восемь дней, пока мы не встретимся с доктором Брэдфордом и не узнаем точно, что происходит. Этот срок казался вечностью. Что ж, по крайней мере, нам предстояло отпраздновать День благодарения, чтобы немного развеяться. Приехала в гости моя мама. Мы очень старались не позволить болезни омрачить праздник. И без него хватало трудностей, поскольку это был наш первый праздник без папы. Мама хотела задержаться у нас подольше, отложив отъезд, чтобы быть рядом, когда мы получим результаты моих исследований. Но нам с Лиссой предстояло еще отпраздновать годовщину свадьбы – прямо перед следующим посещением врача. Я был должен (и полон решимости) отпраздновать ее так, словно это была моя последняя возможность. Может быть, так оно и будет, закрадывалась мысль…

Наконец настало время встречи с доктором Брэдфордом. На этот раз я позаботился о том, чтобы жена непременно поехала со мной. Мне нужен был партнер, который смог бы слушать и впитывать все, что будет сказано. Доктор Брэдфорд представился Лиссе. Мы обсудили ситуацию, а потом результаты сканирования. Сканирование костей показало, что в них все чисто. МРТ выявила, что «распространение», которое мы видели на КТ-снимках, вероятно, было не раком, а скоплением кровеносных сосудов.

– Итак, это означает… – начал я, пытаясь досконально расшифровать для себя то, что говорил врач.

– Хорошие новости, – подхватил доктор Брэдфорд. – Хотя у вас действительно есть рак почки, не похоже, чтобы он распространился. Так что мы залезем внутрь и попытаемся его вытащить.

Я посмотрел на Лиссу с неуверенной улыбкой. Я был в восторге, узнав, что у меня всего только рак почки. Мы будем планировать операцию, и, если все пройдет хорошо, я возобновлю нормальную жизнь вскоре после нее.

Когда мы стали собираться домой после завершения приема, я раскрыл сумку и вытащил из нее подарок для доктора Брэдфорда. Это была игрушечная фигурка медицинского дроида из «Звездных войн». Врач озадаченно уставился на нее.

Я пояснил:

– Это парень, который спасает героев. Ваша задача – спасти меня.

Урок № 19

Заблудись в чужой стране, не зная местного языка

Это был мой первый день учебы в гимназии имени Теодора Хойсса в Геттингене. Мне было 16 лет. Немецкого я не знал. Конечно, кое-как объясниться мог, но до свободного владения языком мне было далеко. Сестра женщины, в семье которой мне предстояло жить этот год, Катрин, поехала в школу вместе со мной и все мне показала. Убедилась, что я запомнил, как добраться обратно до автобусной остановки. Мне следовало бы дождаться ее после занятий, но уроки в школе закончились рано. Я был уверен, что справлюсь и сам.

Это была ошибка. Я пошел гулять по городу и безвозвратно заблудился. У меня не было ни малейшего представления, где я нахожусь и как добраться до дома. Карты у меня не было. Я оказался в безнадежной ситуации. Бродил по улицам Геттингена, надеясь, что хоть что-то покажется мне знакомым. Должно быть, блуждал я больше часа. И наконец столкнулся с женщиной, лицо которой запомнил. Это была мама знакомого ученика. Она посадила меня на автобус, который шел прямо к дому моей приемной семьи.

Я совершенно заблудился. Я не говорил на местном языке. У меня не было сотового телефона. Я выжил. Иногда нет ничего страшного в том, чтобы заблудиться.