4
– Слишком поздно его привезли.
Профессор, нервно взъерошив седые волосы, озабоченно взглянул в окно и тяжело уселся в кресло. Рука его привычно потянулась за бумагами, но, передумав, он раздражённым жестом бросил документ на край стола.
– Что там у них произошло? – спросил его заместитель, Андрей Михайлович, умащиваясь, как наседка в гнездо, в кресло у стола. Идеально белый, тщательно отутюженный халат его диссонировал с обвисшими щеками и залысиной на макушке.
– Пусть полиция разбирается, что там у них произошло. Нам надо думать, как спасти его. Концентрация этой гадости в его крови выше всякой нормы… Почки отказали, да еще побои, перелом руки… Его может спасти только одно.
– Как бы нам потом головы не снесли.
– А мне уже всё равно, – профессор со злостью взмахнул рукой. – Вам ещё нет? Ну да, вы ещё молодой. А я уже хочу примириться с совестью.
Некоторое время они молчали. В кабинет без стука, взволнованная, раскрасневшаяся, ворвалась сестра.
– Вы просили держать вас в курсе насчёт Котиля. Ему стало хуже, пульс двести, давление прыгает!
– Мы сейчас идем, – холодно ответил профессор.
Дождавшись, когда за сестрой затворится дверь, профессор сказал:
– Ну вот, началось. Я думал, у нас есть время до завтрашнего дня. Получается, что нет. Идите, готовьте всё.
– Вы уверены?
– Иначе он умрёт.
– Надо получить согласие родственников…
– Вы с ума сошли? Во-первых, он успеет умереть, а во вторых… сами знаете. Какое тут согласие!
– Тогда напишите хотя бы письменное распоряжение…
– Будет вам распоряжение, черт вас возьми! – вспылил профессор и треснул ладонью по столу. – Идите, человек умирает, а у вас одни распоряжения на уме!