Старый дом на окраине Калининграда
В городе Калининграде на окраине Балтийского района, в доме еще немецкой постройки, проживала семья Павла Иванченко.
После развала Советского Союза, как только прекратили работать многие цеха завода «Янтарь», отец и мать, работавшие на этом оборонном предприятии, остались без работы. Кормились с небольшого клочка, прилегающего к дому, земли. Павел в это время заканчивал одиннадцатый класс. Он готовился поступать учиться в Калининградскую школу милиции. Родители его с надеждой ожидали, когда их сын окончит школу и наденет милицейскую форму.
На третьем курсе Павел женился и привел в дом родителей молодую девушку, студентку калининградского политехнического техникума.
Девушку звали Надеждой. Когда Надежда окончила техникум, получив диплом бухгалтера, она сразу же поступила работать на тарный комбинат. А когда Павел окончил милицейскую школу и получил диплом и звание лейтенанта милиции, в доме появился ребенок, девочка, которую назвали Галиной.
Семья жила бедно, но дружно. И вот однажды Павел вернулся с работы усталый и очень расстроенный. Стараясь подбирать слова, он сказал жене и родителям, что его направляют на три месяца в командировку в район Северного Кавказа.
Вскоре он с земляками прибыл в подразделение, которое находилось на территории Чечни. В составе других российских подразделений калининградцы стали принимать участие в боях с находящимися в горах бандитскими формированиями.
Когда до завершения его командировки осталось всего лишь три дня, Павел стал все чаще думать о том, как вернется в свой родной Калининград, где его встретят родители и любимая жена с дочерью.
Но, как говорят в народе, человек предполагает, а Господь Бог располагает. В одном из последних боев с бандитами Павел подорвался на фугасе. Он получил контузию и множественные осколочные ранения. Его однополчане перевязали раны и вынесли в безопасное место. Там его и других раненых бойцов и офицеров вертолетом отправили в госпиталь.
Военные хирурги боролись за жизнь Павла более десяти часов. Но даже успешно проведенная операция не давала каких-либо шансов на то, что офицер выживет. Но вопреки всему Павел стал поправляться. Во время осмотра хирург с улыбкой сказал:
– За тебя, парень, вероятно, молились не только твои родные и близкие, но и вся наша православная Россия.
Узнав о случившихся ранениях сына, родители как-то неожиданно стали угасать и потом постепенно ушли один за другим в мир иной. Похоронив родителей мужа, Надежда не стала говорить об этом Павлу, хотя постоянно ездила к мужу в госпиталь.
Прошло какое-то время, и однажды, вернувшись из госпиталя домой, она узнала, что стала безработной. Ее должность сократили.
Не получив на бывшей работе даже выходного пособия, Надежда стала думать, как ей жить дальше, где брать деньги на воспитание дочери. Она стала искать себе работу, а чтобы иметь хоть какие-то деньги на жизнь, пока найдет что-то подходящее, пошла мыть полы в подъездах многоэтажного дома.
Женщина, оставляя дочь на знакомых ей людей, продолжала ездить в госпиталь к мужу. Из бесед с врачами, она поняла, что ее муж идет на поправку, но очень медленно. И чтобы подняться ему на ноги потребуется длительное время. Разрываясь между мужем и дочерью, Надежда залезла в долги, и люди, которые ей одолжили деньги и не получив их назад в установленные сроки, сообщили, что они ее поставили на счетчик. И если через пару месяцев она не вернет долг, то они заберут у нее дом. Но Надежда не сдавалась. Она всеми силами старалась поднять мужа с больничной кровати.
И вот наступил тот долгожданный день, когда Надежда привезла в дом окрепшего мужа. Павел ни на что не жаловался, но Надя видела, как он бес конца принимает по несколько штук таблеток от головной боли.
Едва Павел переступил порог дома, сказал, что хочет съездить на могилы своих родителей. От этих слов женщина даже потеряла дар речи. Она постоянно думала, как будет реагировать муж, когда узнает, что родителей уже нет на этом свете. Но Павел, прижав голову жены к своей груди, сказал:
– В тот день, когда скорая помощь увозила из нашего дома одного за другим моих родителей, у меня на несколько секунд остановилось сердце. В этот момент я понял, что ушли с этого света в мир самые близкие мне люди. Но когда я очнулся и открыл влажные слипшиеся от слез глаза, увидел, что прямо перед моим лицом, взявшись за руки и улыбаясь, стали подниматься в небо мои родители. В этот момент я ясно слышал голос моей матушки. «Паша, сынок, – сказала она, – выздоравливай. Теперь твои мученья закончатся, и тебя впереди ждет прекрасная и богатая жизнь. И тут же мои родители растаяли передо мной как небольшое весеннее облачко. Я неожиданно для себя громко зарыдал и своим плачем напугал врачей. Они собрались у моей кровати, не понимая, что же со мной происходит. Но я, окончательно выплакавшись, объяснил им, что видел, как, взявшись за руки, в мир иной ушли мои родители. А мой лечащий врач, положив мне на голову руку, сказал: «Твои родители прожили столько времени, сколько для них отметил Всевышний, поэтому я тебе рекомендую сильно не надо переживать, от этого им будет тяжело жить в ином мире».
В это время к Павлу подошла его дочь Галина и, прижавшись к его ногам, со слезами сказала:
– Как хорошо, папочка, что ты к нам вернулся. А то эти гадкие хорьки грозятся нас с мамой выгнать из нашего дома на улицу.
От услышанных слов Павел побледнел и, ища место, где ему можно присесть сказал:
– Никто нас из нашего дома не выселит. В доме дедушки и бабушки мы все будем жить дружно и весело. – Окинув взглядом помещение он понял, что почти все вещи жена продала, а деньги потратила на его лечение.
Павел поднялся с табуретки, взял на руки дочь и, посмотрев в лицо жене, сказал с улыбкой:
– Все это мелочи жизни. Будет у нас здоровье, будет и все остальное.
– Конечно, Паша, я очень верю в то, что мы выйдем из такого трудного состояния, но только не скоро. Я не работаю, твоя пенсия составляет семь тысяч рублей в месяц. А у нас скопились долги за коммунальные услуги почти за целый год. Меня каждый месяц стали посещать приставы, требуют немедленно произвести расчеты за коммунальные услуги. Один из них предупредил, что как только вступит в действие нотариальное завещание и нотариус оформит на тебя, Паша, отцовский дом, то они тут же продадут его с молотка и произведут расчет за коммунальные услуги. – И вытирая краем фартука глаза, добавила: – А тут еще эти парни грозятся, за долги забрать дом вместе с прилегающему к нему клочком земли.
Павел молча съел полую чашку борща без хлеба и, запив компотом, сказал:
– Выше голову, моя драгоценная Надежда. Если Всевышний смиловался надо мною и вытащил из такого страшного огненного пекла, то я уверен, это он сделал для того чтобы в будущем сделать меня счастливым. – И, поцеловав в макушку головы дочку, добавил. – А если буду счастлив я, то, естественно, вы с мамой будете счастливы в двойне.
И поднимаясь из – за стола и, посмотрев вглубь своей квартиры, тихим, едва слышным голосом спросил:
– И сколько же денег мы должны возвратить этим шустрым дельцам по долгу?
– Я получила от них сто пятьдесят тысяч, и отдавать придется все триста тысяч, – виновато глядя на мужа, ответила Надя. И, громко заплакав, добавила: – Прости, Павел, но мне были очень нужны деньги, и мне их ни кто не одалживал. Поэтому, я согласилась на условия этих парней. Я тогда не думала, как буду с ними расплачиваться, у меня в голове крутилась одна и единственная мысль, это – поднять тебя с больничной койки.
– Ты правильно поступила, что одолжила деньги, – сказал Павел, опуская с рук на пол дочку. – А расчет с ними буду производить я лично. Ведь не зря же я в полиции проработал более пяти лет в оперативном отделе. С сегодняшнего дня найду временную работу с условием, чтобы деньги платили в конце отработанного дня.
На следующий день Павел поднялся с постели рано утром и отправился на Калининградский центральный рынок, где он рассчитывал найти работу. И он не ошибся. Работы было много, а желающих ее получить не было. Но Павла это не тревожило. Он договорился с хозяином павильона развозить овощи и картошку по палаткам находящимся на территории рынка и даже за пределами его. За день работы хозяин пообещал ему заплатить три тысячи рублей. Такая сумма его устраивала, и Павел с большим желанием почти бегом развозил по палаткам товар, который ему отпускали в павильоне молодого и очень веселого азербайджанца.
Когда он появлялся в павильоне с пустой тележкой, веселый азербайджанец, нахально похлопывая его по плечу, говорил:
– Ай, молодец, ай, хороший человек.
Эти похлопывания унижали Павла. И он каждый раз, когда хозяин товара пытался похлопать его по плечу, старался увернуться, от такой любезности.
Вечером, когда на рынке уже почти не было людей, Павел еще раз развез по палаткам товар, сделав запас на утро. Поставив в углу павильона ручную тележку, он подошел к хозяину павильона за расчетом. А тот, как всегда весело улыбаясь, достал из бумажника триста рублей и, протягивая их Павлу, похлопывая его по плечу, сказал:
– Молодец, приходи завтра с утра, работа для тебя теперь всегда будет.
– А где остальные деньги? Ведь мы договорились, что я честно работаю полный рабочий день, а ты мне платишь за работу три тысячи рублей.
– Какие три тысячи? Ты что пьяный был, когда со мною договаривался? – Приняв серьезный вид, хозяин павильона, продолжил. – Я вам пьяным шакалам больше трех сот рублей не когда не плачу и умничать здесь тебе я не рекомендую. Я здесь хозяин, и если я сказал, то так и будет. Ну а если ты будешь умничать, то я вызову наряд полиции.
У Павла на мгновение помутилось в глазах, и сильно заболела голова. Но он, превозмогая боль, схватил хозяина павильона за грудки, и поднял обеими руками над своей головой. Азербайджанец кричал как резанный на весь рынок, звал на помощь полицию. А Павел, не выпуская из рук обманщика, тоже кричал во все горло:
– Я тебе, кровопивец, покажу, как издеваться над людьми. Ты надолго запомнишь, как высасывать из несчастных нуждающихся людей последние соки.
Тем временем в павильоне появились два работника полиции. Один из них со всего плеча ударил Павла в лицо. От боли у Павла закружилась голова. И он, отпустив руки от азербайджанца, рухнул на землю.
В это время мимо павильона проходила средних лет женщина с ребенком. Увидев лежащего на полу парня, громким приказным голосом сказала:
– А ну, мерзавцы, всем стоять на месте. – И обратившись к сержанту полиции, спросила: – Ты, оборотень, хоть знаешь, кого ты сейчас свалил на землю? Это опер уполномоченный, которого здесь помнит каждый добропорядочный гражданин. – Посмотрев в лицо перепуганному хозяину павильона, добавила: – Перед ним вот такие не чистоплотные подонки за версту шапку снимали.
Она нагнулась и попыталась понять капитана с земли. В это время Павел пришел в себя и, открыв глаза, сказал, обращаясь к женщине:
– Здравия желаю, товарищ подполковник.
– Женщина помогла подняться Павлу с земли, а тот рассказал ей, как он попытался заработать деньги у этого «хозяина рынка». Азербайджанец мигом достал бумажник и сунул в карман Павла тридцать тысяч рублей. А подполковник полиции, гневно окинув стоящую, словно ошпаренную троицу, сказала:
– С вами будут серьезно разбираться. – И повернувшись к Павлу, добавила:
– Давай, капитан, я тебя отвезу домой. Ведь, насколько я знаю, ты живешь на самой окраине Балтийского района.
По дороге Павел рассказал, что вернувшись из госпиталя, он застал в своем доме разруху и нищету. Родители умерли, жена попала под сокращение. Денег нет, кругом одни долги.
– Вот я и решил пойти на рынок и немного заработать денег. И то, что я увидел и испытал, может только явится в страшном сне. Получается, так русские парни штурмовали Кенигсбергскую крепость. Ценою своей жизни освободили от гитлеровцев Восточную Пруссию. Восстанавливали ее, перебиваясь в трудностях. А теперь, когда наш Калининград стал успешным и привлекательным, вышло так, что нам в нем нет места. Нас они считают всех за быдло, и за горьких пьяниц.
Подполковник на прощанье протянула руку Павлу, сказала:
– Не огорчайся, капитан, будет когда – то праздник и на нашей стороне.
Переступив порог своего дома, Павел, молча достал из кармана одну тысячу рублей и, протягивая ее жене, поспросил сходить в магазин и купить что ни будь поесть.
– Я сегодня так спешил домой, что даже забыл, что у нас в доме в настоящее время даже мыши голодные.
Надежда, взяв деньги, почти бегом поспешила в близлежащий магазин. В нем она купила молочных продуктов, хлеб, куриные шейки и, естественно, целый батон докторской колбасы. На обратном пути еще прикупила у старухи, сидевшей на улице, ведерко картошки по очень выгодной для нее цене.
Когда через некоторое время по дому уже разносился вкусный запах жареной картошки на растительном масле, она сказала мужу:
– Ты, пожалуйста, посмотри за картошкой, чтобы не подгорела, а я мигом сбегаю в огород надергаю свежего лука и редиски.
Вскоре вся семья сидела за столом и с большим удовольствием уплетала за обе щеки, все то, что было поставлено на стол хозяйкой. Надежда полезла в шкаф и достала пузатый графин, доверху заполненный домашней вишневой наливкой. Наливая в стакан мужа красивую вишневую жидкость, сказала:
– Это наливка, приготовленная по рецепту твоей покойной матушки. Эта женщина могла в доме из нечего создать обилие и достаток.
– Да, – поддержал жену Павел, – моя матушка, насколько я помню, кормила всю семью с нашего огорода. У нас всегда по двору бегало несколько десятков цыплят, а в хлеву всегда хрюкали поросята. А какую картошку выращивали мои родители! К нам за ней каждый год приезжали знакомые из центра города. А какие блюда моя матушка из картошки готовила!
– Да, Паша, ты прав. Твои родители были великие труженики. Картошку, которую они вырастили в прошлом году, мы всей семьей ели до конца февраля этого года. Мы с дочерью, картошку ели каждый день с утра до вечера. У нас не было ни хлеба, ни муки, ни денег. Так вот, картошка, оставленная твоими родителями, не дала нам с Галиной умереть. Пособие, которое я пыталась оформить на ребенка, много заняло времени. И когда мне показалось, что мне уже оформили эту сумму, я была очень счастлива. Но мне это действительно показалось. Чтобы получить право на пособие, нужно было дать на мохнатую лапу одному из чиновников. Но у меня в этот период времени даже мелочи в кармане не было. Я везде ходила пешком, так как без билета меня могли высадить посреди улицы из любого транспортного средства.
Я, Паша, иногда шагая по улицам нашего города, видела, как на дорогих машинах разъезжают богатенькие, преуспевающие люди. Они гордились своим положением, а таких людей как я они даже не замечали. Я часто по ночам плакала, и обращалась к Господу Богу. Задавала ему вопрос: почему так получилось с моей семьей? Ведь я окончила школу с отличием, техникум окончила с красным дипломом. Поступила на работу, где меня ценили и уважали. Но вдруг судьба словно перевернула все перед моими ногами. На тарный комбинат, где я работала, был назначен руководителем один из москвичей. Этот нечистоплотный мужчина в кратчайшее время обворовал комбинат и ходил, высоко подняв голову, доказывал, что он прав. Длилось следствие больше двух лет. В результате этот жулик вышел из-под следствия целым и невредимым. Денег у комбината не было, и новое руководство уволило с работы почти семьдесят процентов рабочих и служащих. Вскоре этот мерзкий жулик перешел работать в» Росрыболовство», а растерзанный тарный комбинат передал своей бестолковой жене, которая окончательно довела его до банкротства некогда богатое процветающее промышленное предприятие. А тут приключилась беда с моим мужем, и вся моя молодая жизнь пошла наперекосяк.
– Да, моя хорошая Надежда, ты была красавицей, когда я с тобой познакомился, – потягивая из бокала вишневую наливку, сказал Павел. – Жизнь тебя сильно поломала. Глаза поблекли, словно ты смотришь вглубь черной ночи. – Он взял жену за руку. – Не тужи, мое солнышко, я уверен, что праздник будет и на нашей стороне.
– Я маме, когда она еще была жива, говорила, что когда с чеченской войны вернется наш папочка, то и на нашей стороне будит великий праздник.
На следующий день Павел сказал жене:
– Я прочитал в объявлении, что на дачах, расположенных в Октябырьском районе, можно хорошо заработать на копке участков земли, проживающих там дачников. – И он тут же позвонил по указанному телефону и договорился с хозяином одного частного участка, который сказал в трубку, что он его ждет прямо сейчас.
– Прямо сейчас не получиться, – ответил Павел. – Я живу в Балтийском районе, и ехать к вам мне придется через весь город. А хозяин дачи ответил, – Приезжайте, мужчина, как у вас получится, – ответил хозяин. – Я все время живу на своей даче.
Добравшись до центра города, Павел пересел на автобус № 12, который ходил по улице Катина к месту нескольких дачных объединений. На конечной остановке автобуса он позвонил хозяину дачи. Встретившись с ним и быстро договорившись об оплате и объеме работ, он приступил к выполнению поставленной задачи.
Прежде всего Павел хорошо наточил лопату и одел принесенные ему хозяином дачного участка рабочие перчатки. Без лишних разговоров принялся копать плотную переплетенную пыреем почву. Не смотря на то, что он каждый год перекапывал землю у себя на участке и не когда не чувствовал усталости, на этот раз, поработав несколько часов, заметил, что у него во всем теле появилась сильная усталость. У него стала кружиться голова, и звенеть в ушах. Но капитан не сдавался, ему хотелось, докопать намеченный хозяином дачного участка клочок земли и получить обещанную одну тысячу рублей.
Превозмогая тошноту и головную боль, он докопал свой участок. Положив лопату на пенек, медленно опустился на колени, а затем, словно подкошенный сноп, рухнул на землю.
Хозяин дачи, увидев лежащего на вскопанной земле работника, бросился к нему на помощь. Он приподнял Павлу голову и, положив ее себе на колени, сказал:
– Да ты, сынок, видать, сильно болен. Не годится тебе с таким здоровьем так сильно физически нагружаться.
Павел сунул руку в карман, достал несколько таблеток и, положив их себе в рот, снова закрыл глаза. Через некоторое время он поднялся и, шатаясь, словно на ватных ногах, пошел к домику хозяина. А тот налил ему кружку горячего травяного чая и предложил попить, обещая облегчение. Павел выпил терпкий и очень сладкий чай, немного посидел со стариком и, когда почувствовал, что болезнь отступила, стал собираться к себе домой. Старик заплатил Павлу обещанную ему тысячу рублей и тут же протянул ему пластиковый пакет.
– Возьми, сынок. Там я положил сухих лечебных травы и трех литровый баллон майского меда. – Обняв Павла за плечи, добавил: – Когда у тебя эта травка и медок закончатся, так считай, что ты расстался со своими болячками. Ну а если не пройдет болезнь, приходи ко мне, мы повторим лечение.
Растроганный вниманием Павел обнял старика как родного человека.
– Если вы, дедушка, позволите, то я с семьей буду вас навещать. Мои старики умерли, когда меня ранило и контузило в горах Северного Кавказа.
Услышав эти слова, старик словно замер. Потом вытер набежавшую на глаза слезу крупной ладонью, тихим дрожащим голосом сказал:
– А мой старший внук погиб в горах Афганистана. Привезли нам цинковый гроб и даже не разрешили его открывать. А в скорости следом за ним ушла и моя старуха. И теперь я живу вот здесь на дачном участке один. На выходные ко мне приезжают сыновья. Мои два сына морские офицеры, но уже давно находятся на пенсии. – Старик посмотрел спокойным взглядом в лицо Павла. – Меня величают Львом Николаевичем, а фамилия Косенко. – И вытирая платком слезящиеся глаза, продолжил: – Я все время живу на этой даче, а в моей квартире живет со своей семьей мой младший внук Игорь. Он преподает в университете. – Лев Николаевич, провожая Павла до дороги, сказал: – Мне все эти места знакомы с юных лет. Первый раз я ступил на эту землю в январе 1945 года.
– До свидания отец, – обнял на прощание старика Павел. – Если позволите, я со своей семьей буду вас изредка навещать.
– Наверно, сынок, нас сегодня вместе свел сам Всевышний, – прижался своей не бритой щекой к бледному лицу Павла старик. – Мы все так нуждаемся в доброй человеческой заботе.
Павел пошел на автобус, а старик еще долго стоял у своего дачного домика и думал, что, наверное, действительно, сегодня их вместе свел сам Всевышний.
Павел, уставший, но с хорошим настроением спешил успеть на автобус № 12 который ходил строго по расписанию один раз в час. Но как не спешил уставший капитан, на автобус он не успел. Буквально перед самым его носом дверь автобуса захлопнулась, и он не спеша покатил в город по улице Катина.
Павел, тяжело дыша, подошел к скамейке, исписанной и изрезанной ножиком, и тяжело опустившись на нее, подумал: «Наверно, я такой невезучий человек, что кругом у меня ничего толком не получается». Он сидел и обдумывал, как ему поступить: ожидать целый час автобуса или поймать попутную машину? Ему, конечно, не хотелось менять заработанную тысячу. В это время прямо перед скамейкой, на которой сидел капитан, остановился черный внедорожник. Из него словно ветер, вылетел молодой черноволосый парень и, поставив рядом с Павлом черную увесистую сумку, спросил:
– Вы Павел Кириллович?
– Да, я!
Черноволосый подвинул сумку ближе к сидевшему на скамейке Павлу. Затем, громко засмеявшись, попрощался, и его автомобиль, с визгом сорвавшись с места, помчался вниз по улице лейтенанта Катина в город.
Павел, ничего не понимая, продолжал смотреть в след уходящему внедорожнику. И когда тот, выехав на улицу Мира, скрылся за поворотом, он расстегнул молнию на сумке, и с любопытством заглянул в нее.
От неожиданности он даже вскочил с места. В сумке ровными рядами лежали пачки долларовых купюр. Ничего не осознавая Павел задернул молнию на сумке, бросился с нею бежать по улице. Но пробежав несколько метров он, наконец, осознал, что его приняли за кого-то другого и, вероятно, этот другой прибудет на остановку с минуты на минуту.
Он свернул с улицы Катина вправо, и почти бегом поспешил в сторону кладбища. Пробежав несколько десятков метров, услышал гул автомобиля идущего из города к конечной остановки. Павел поставил сумку с деньгами и пакет с медом за угол стоящего рядом дома и, спрятавшись за широкое дерево, стал наблюдать за остановкой. Он хорошо видел как иномарка, не доезжая до остановки метров пятьдесят, остановилась. Из нее вышел худой, уже не молодой мужчина в светлом костюме и, закурив сигарету, пошел к остановке. Здесь он не спеша сел на скамейку и, поглядывая на часы, стал всматривался в дорогу, идущую из города в сторону дачных участков. Павел видел, что человек, сидящий на конечной автобусной остановке, сильно нервничал. Наконец, по всей вероятности, его терпение кончилось, он достал телефон и стал кому-то звонить. Потом резко махнул перед собою рукой, положил телефон в боковой карман пиджака и, нервно размахивая руками, поспешил к своей машине. Когда машина, развернувшись на конечной остановке, помчалась в город, Павел понял, что человек, который несколько минут крутился на остановки, является ему тезкой, и сумка с долларами должна была попасть в руки только его. Капитан на мгновение остановился, он понял, что доллары, которые сейчас находятся рядом с ним в черной сумке, имеют криминальное происхождение и, желая заполучить такую баснословную сумму денег, станет участником разборок между мафиозными пацанами.
Он, как опытный оперативный работник, хорошо понимал, что в данной ситуации у него есть единственный путь, это залечь на дно и там надолго затаиться. Приняв решение, он решил добежать до кладбища и там, поймав такси или попутку, как можно быстрее добраться домой. Павел бежал так быстро, что не успел заметить, как оказался на автобусной остановке рядом с кладбищем. Здесь он договорился с водителям-частником, и попросил его остановится в Балтийском районе напротив магазина находящегося не далеко от его дома. Здесь он, подхватив обе свои сумки, дворами быстро добрался до своего дома.
Еще издалека он заметил, что у дома стоит его жена, тревожно прижимая к своим ногам дочку. Подойдя к двери, молча, дернул на себя дверную ручку, вошел в дом и поставил свою поклажу на кухонный стол. И не ожидая вопроса жены, сказал:
– Закрой на ключ двери, задерни плотно штору на окне, у нас будет серьезный разговор.
Надя быстро выполнила все указания мужа, взяла дочь за ручку и отправила ее в свою комнату. Прикрыв в детскую комнату дверь, она вернулась на кухню к мужу.
В это время Павел выложил из сумки на стол деньги, стал их раскладывать по стопкам. А когда все доллары были разложены, взял лежащий в пакете листок, оторванный от перекидного настольного календаря, стал вслух читать:
– Сумма подряда – 520 миллионов рублей × 10 % = 52 миллиона рублей × 30 долларов США = 1 560 тысяч долларов США. 156 пачек × 10000 = 1560 000 долларов США.
От прочитанной суммы Павла всего трясло как в лихорадке. Слегка заикаясь, он сказал:
– За эти баксы они нас вместе с нашим домом раскатают бульдозером в лепешку. – Посмотрев в спокойное лицо жены, добавил: – Ты знаешь, сколько в этой куче денег?
– Я не знаю сколько, но думаю, что на столе лежит очень много денег, – тихо проговорила Надежда. – И боятся нам здесь не чего. Ведь мы их не украли. Эти деньги тебе просто подарили на нашу с тобой бедность.
Павел присел к столу и, обхватив голову руками, долго не поднимал ее от стола. Потом резко поднялся, налил себе горячего чая и отхлебывая маленькими глоточками сказал:
– Извини меня, родная, за минутную слабость. Но меня с детства учили жить по совести и по закону.
– За последнее время мы с дочерью столько боли и голода хлебнули, что нам этого хватит на всю оставшуюся жизнь. Я ходила по кабинетам жирных и черствых чиновников просила помощи, но не один из этих жирных котов не пожалел нас больных с трясущимися от голода ногами. Нас хладнокровно выслушивали и спокойно закрывали за нами дверь. А это только по тому, что у них в руках власть, потому, что они не знают, куда девать свалившиеся на их головы незаконные деньги. А теперь, дорогой мой Паша, нам Всевышний послал эти денежки за твою боль и за наши с дочерью унижения. Мы эти денежки спрячем подальше, чтобы их никто и ни когда не достал. И будем жить по-прежнему скромно, но уверенно, зная, что мы имеем свой огромный страховой запас. – Она взяла из рук мужа листок и прочла его. – Один миллион пятьсот тысяч мы спрячем в надежное место, а шестьдесят тысяч направим на выплату наших накопившихся долгов. Ты сейчас подумай, куда мы спрячем наши денежки.
Паша молча вышел в сарай, принес из него огромный пятидесяти литровый молочный бидон. Затем сложил по тридцать пачек в пластиковые мешки и поместил их в емкость. Потом велел жене принести несколько пластиковых мешков и, запаковав в них бидон, пошел вглубь двора. Выкопав там глубокую яму, он ее хорошо простелил рубероидом, и, опустив в него завязанный в несколько мешков бидон, сверху уложил три слоя рубероида. Засыпав яму землею, он ее плотно утоптал. Потом посыпал вокруг нее мелкой трухою из соломы и травы, поставил на него огромную собачью конуру, в которой жил дворовой пес азиатской овчарки по кличке Промитей.
Вернувшись в дом, он сказал жене:
– Завтра пойдешь и поменяешь немного денег, чтобы хватило рассчитаться за квартиру. А я пойду в сбербанк и оформлю кредит на шестьсот тысяч. Я думаю, нам надо получить деньги до того как к нам придут за долгами твои знакомые бизнесмены. И чтобы ни у кого не было к нам вопросов, мы покажем договор сбербанка на полученный кредит.
На следующий день Надежда с дочерью моталась по банкам и небольшими суммами меняли доллары на рубли. Потом она подошла к Драматическому театру, где молодые парни меняли валюту, и поменяла у них сразу две тысячи долларов. Счастливая, вернулась с дочерью домой, показала мужу квитанции об уплате коммунальных услуг. И доложила мужу тот факт, что она побывала у приставов и показала им квитанции об уплате всех коммунальных платежей. Судоисполнителям она объяснила, что из госпиталя вернулся ее муж и получил в банке льготный кредит. Счастливые судоисполнители на радостях даже угостили Галочку небольшой шоколадкой.
Вечером за ужином, Павел сказал:
– Кредит я получу только завтра. У меня нет кредитной карты, а наличными банк выдает только на следующий день.
Следующий день была суббота. Павел не спеша побрился и отправился в сбербанк за получением кредита. Прошло не более часа, как он ушел из дома, когда Надежда услышала, что возле их дома остановился автомобиль. От этого звука у нее даже на лбу выступила испарина. Выглянув в окно, она увидела своих старых знакомых, у которых она одалживала деньги.
Один из них, переступив порог дома, сказал:
– Здравствуй, Надежда. Мы прибыли напомнить, что завтра истекает последний день, когда ты должна произвести расчет по долгам.
– Срок истекает завтра, а вы уже сегодня меня решили мордовать.
– Да не мордовать, – приветливо улыбаясь, сказал все тот же разговорчивый мужчина. – Чего откладывать в долгий ящик, все равно у тебя ни сегодня, ни завтра денег не будет. Поэтому мы решили, что нам следует сегодня оформить договор на получения от тебя части дома за долги, которые с каждым днем увеличиваются.
Надя, присев к столу, сказала:
– Ни какого договора я с вами заключать не буду. Из госпиталя возвратился мой муж и оформил со сбербанком договор на получение кредита. Так что вы пришли во время. Немного посидите, муж скоро вернется из сбербанка.
Парни молча присели к столу. Потом заговорил снова тот же весельчак.
– Напрасно мы ждем с моря погоды. Банки таким голодранцам, как твой муж кредиты выдавать боятся.
– Почему же боятся? Мой муж в порядке страховки кредита предложит свой дом. А дом наш хоть и старый и требует ремонта, но он очень большой, да и земля за ним числится в количестве пятнадцати соток.
В это время дверь дома отворилась, и на пороге появился Павел. Он окинул взглядом гостей, пытаясь понять, кто эти люди. Но тут вмешалась Надежда.
– Познакомься, Павел, это те замечательные люди, которые мне постоянно занимали деньги. Сегодня они пришли получить свой долг.
Павел присел к столу, открыл бумажник и, отсчитав триста тысяч рублей купюрами по пять тысяч сказал:
– А вы во время пришли, ребята. Я только что вернулся из сбербанка, где мне любезно представили денежный кредит. – И протягивая гостям деньги, он положил на стол банковский договор на получение кредита, который он заключил накануне.
Парни, получив свой долг, довольные ушли из дома Иванченко. А оставшаяся в доме семья спокойно вздохнула, что именно сегодня их перестали тревожить такие не посильные долги.
– Ну, теперь у нас нет долгов, – обнимая жену за плечи, сказал Павел, когда за гостями захлопнулась дверь дома. – И мы будем спать спокойно. А вот за те деньги, которые во дворе охраняет наш пес Промитей, чувствует моя душа, что за них придется нам еще повоевать. Ну а если честно, Надежда, то я ничего не боюсь. Я уже свое от боялся в чеченских горах, а здесь мне придется воевать с криминалом, но я опытный опер и этих коррупционеров с волосатыми лапами я не боюсь. Я ни у государства, ни у населения ничего не воровал. А то, что эти дельцы допустили ошибку, то, я не сомневаюсь, что они в скорости наверстают упущенное.