Наследство короля Лобенгулы
Больше ста лет лежит в африканской земле клад зулусского короля. Его тщетно искал сам Сесиль Родс.
У метабеле, африканской народности, живущей на плато Мателе в Зимбабве, из поколения в поколение передаётся легенда о несметных сокровищах зулусского короля Лобенгулы, сыне великого вождя Мзили – кази. Когда в 1893 году в его владения вторглись войска английских колонизаторов, Лобенгула бежал из своей столицы, которая именовалась Булавайо. С собой он увёз два огромных сундука, полных золота, алмазов и слоновой кости. Сундуки были так тяжелы, что телегу с драгоценной поклажей с трудом тащили десять быков. После многодневных скитаний маленький караван вышел к нижнему течению реки Замбези. Переправившись на другой берег, Лобенгула приказал разбить лагерь. Здесь на территории Мозамбика можно было не опасаться преследователей.
Утром король объявил своим приближённым, что решил окончить затянувшееся путешествие. Он стоит на краю могилы, ибо малярия доконала его. Но прежде ему нужно выполнить долг перед народом матабеле. Той же ночью, когда все в лагере крепко уснули, отведав за ужином пальмового вина со снотворным снадобьем, носильщики под наблюдением самого Лобенгулы перетащили сундуки в укромное место и закопали в глубокой яме. После этого четыре колдуна – джу-джу, сопровождавшие короля умертвили их, чтобы никто не мог выдать тайну клада. А через несколько дней умер и сам Лобенгула. Но белые люди всё же проведали о зарытых сокровищах и много раз посылали экспедиции на их поиски. Однако найти так и не смогли. Ибо, как гласит легенда, колдуны так заколдовали клад, чтобы он никогда не достался белым…
Как и в любой легенде, в истории исчезнувших сокровищ зулусского правителя реальные факты переплетаются с вымыслом. Начать хотя бы с того, что Лобенгула предстаёт в ней этаким благородным африканским вождём, который стал жертвой белых колонизаторов. На самом деле это был жестокий правитель, способный не моргнув глазом приказать умертвить тысячи ни в чём не повинных людей. Не случайно его крааль назывался Булавайо, что на местном наречии означает «Место убийства».
В 80-е годы прошлого века к Лобенгуле зачастили европейские гости, стремившиеся получить у него концессии на разработку полезных ископаемых. Все они привозили с собой богатые подарки, чтобы снискать расположение африканского царька. И тот охотно откликался на их просьбы, ставя лишь одно условие: чтобы оплата шла золотом. Например, каждый месяц он получал от английской горнорудной компании 100 золотых соверенов. К концу его жизни только её выплаты составили в общей сложности 6.000 фунтов стерлингов. А таких компаний было не одна и не две.
Здесь нужно заметить, что до появления европейцев африканские вожди исчисляли свои богатства слоновой костью. Так вот Лобенгула унаследовал от своего отца огромные запасы этой «валюты», да и сам значительно увеличил их за время своего правления с 1870 по 1893 год. Сотни подданных Лобенгулы трудилась на алмазных шахтах Кимберли. В то время ещё не было электронных приборов контроля, и очень часто кражи оставались незамеченными. Говорят, что каждый мeтабеле, возвращавшийся с шахты домой, должен был принести алмаз для короля. Поэтому можно не сомневаться, король был сказочно богат.
Фирма Джона Орра из Кимберли подарила туземному монарху два больших сейфа. Один из них тот наполнил необработанными алмазами, а другой, а другой – золотыми слитками и монетами. Кстати, помимо поступавшей от европейцев платы за концессии, Лобенгула и сам вёл добычу золота в собственной шахте.
«Все собранные нами отрывочные свидетельства говорят об одном – огромные сокровища действительно существовали, и они не были растрачены», – писал в своём донесении в Лондон полковник Хью Маршал Хоул, который стал британским специальным уполномоченным в Булавайо после захвата Родезии. В частности он приводит такой факт. Лобенгула очень любил принимать «душ» из золотых соверенов, которыми осыпал короля его личный секретарь Джэкобс.
«Негодяй из негодяев», – так охарактеризовал этого владыку белый миссионер, долго живший в Булавайо, Джэкобс стоит того, чтобы рассказать о нём поподробнее, потому что именно у него оказался ключ к тайне сокровищ Лобенгулы. Джон Джэкобс описывался разными журналистами и историками, как готтентот, и как полукровка, и как капский цветной, и метис финго. На самом деле он происходил из племени абелунгу, жителей Бомбаналенда в Транскее, которые унаследовали немного «белой» крови от потерпевших там много лет назад кораблекрушения европейцев. Мать бросила его, когда он был ещё ребёнком. Не по годам смышлёного малыша взяли к себе миссионеры из Капской колонии. Позднее они послали его в Эдинбург, для продолжения образования.
Вскоре после возвращения в Южную Африку «молодой» Джэкобс был пойман в Кимберли на нелегальной скупке краденых алмазов и приговорён к принудительным работам в порту Столовой бухты. Но стоило ему выйти на свободу, как он тут же попал в тюрьму за попытку изнасилования. После отбытия очередного срока, он продолжал заниматься различными криминальными делами, а когда за ним стала охотиться полиция, бежал в Булавайо, где в 1888 году втёрся в доверие к Лобенгуле.
Главную роль здесь сыграло то обстоятельство, что Джэкобс говорил и писал по-английски, по-голландски и знал несколько африканских языков. Это произвело неотразимое впечатление на зулусского короля. «Ты негр, а можешь как белый, заставить бумагу разговаривать», – не раз восхищался тот.
Будучи доверенным лицом царька, Джэкобс знал все секреты королевского крааля, и умело пользовался этим. Учитывая преклонный возраст Лобенгулы, он постарался сблизиться с его «главной женой» Досикейи, рассчитывая с её помощью, когда наступит подходящий момент, попользоваться богатствами своего господина.
В начале 1893 года, когда миссионеры и торговцы покинули Булавайо, король обратился к своему личному секретарю за советом. Джэкобс прямо сказал Лобенгуле, что в любом случае его правлению скоро придёт конец, и посоветовал надёжно спрятать накопленные сокровища, чтобы можно было роскошно жить даже в изгнании.
Вскоре после вышеупомянутого разговора из королевского крааля в Булавайо вышел целый караван из дюжины фургонов с сокровищами. Их спрятали в глубоком тайнике. Есть свидетельства, что Лобенгула выслал большой отряд, чтобы он встретил их у Кузунгулы и уничтожил бы вообще всех участников этого похода, кроме своего брата и Джэкобса. С его стороны это была как бы дополнительная подстраховка, чтобы никто не смог сообщить белым даже приблизительно, где спрятаны королевские богатства. Сам же он рассчитывал, что ему вполне хватит брата и личного секретаря, чтобы добраться до ценностей, когда в них возникнет необходимость. Однако произошло непредвиденное. Во время заключительной бойни в сумятице Джэкобс застрелил королевского брата. Причём сделал это так хитро, что его смерть была приписана случайной пуле. В результате он стал единственным после короля, кто знал тайну клада.
В ноябре 1893 года две колонны английских войск двинулись на Булавайо, разбили войско метабеле и вошли в горящий крааль. Как только сражение закончилось, начались поиски сокровищ. Среди пожарища был найден большой серебряный слон, который подарили в своё время торговцы, получившие выгодную концессию. А вот настоящей слоновой кости не было, хотя солдаты тщательно прочесали развалины и разрыли чуть ли не весь крааль. В конце концов, англичане решили, что Лобенгула увёз сокровища с собой. За бежавшим королём была послана погоня.
Лобенгула узнал о преследователях раньше, чем они настигли его. Он попытался кончить дело миром и, вручив Джэкобсу тысячу фунтов золотом, отправил его к англичанам вместе с таки посланием «Белые люди, я побеждён. Возьмите золото и уходите».
Но деньги попали вовсе не к майору Уилсону, командовавшему отрядом, а в руки двух солдат, которые и поделили соверены. То ли они ограбили Джэкобса, то ли он сам погрел руки на этом откупе – неизвестно, но он вернулся к королю ни с чем. Тем временем сам свергнутый правитель с несколькими своими жёнами, тремя сыновьями, Джэкобсом и большим числом рабов продвигался к Замбези. Наступил сезон дождей, почва раскисла, превратившись в болото. Им пришлось бросить фургоны и продолжать путь верхом. Это было очень тяжёлое путешествие. В конце концов, пали все кони. Лобенгула был вынужден разбить временный лагерь в Буше. Всё произошедшее сломило его, и когда в лагере началась эпидемия оспы, он умер одним из первых.
Непрекращающиеся тропические ливни заставили английское командование прекратить преследование. Однако англичане послали своего агента, торговца по имени Досон, чтобы выяснить судьбу Лобенгулы. К концу января 1894 года он вернулся в Булавайо с известием о смерти зулусского короля.
Вскоре после этого Джэкобс сдался властям. На допросе он заявил, что ничего не знает о судьбе исчезнувших сокровищ. Правда, при нём нашли несколько необработанных алмазов, которые наверняка были украдены с копей в Кимберли. Но Джэкобс утверждал, что ими с ним расплачивался сам Лобенгула за его работу секретарём и переводчиком. Трудно сказать, насколько поверили ему англичане. Во всяком случае они не возбудили против него уголовного дела, а лишь отправили через границу в Трансвааль. Едва ли кто-то предполагал, в то время, что был выслан единственный очевидец исчезновения сокровищ Лобенгулы.
Прошли годы, отгремела англо-бурская война, и Джон Джэкобс решил, что власти в Родезии забыли о нём и его преступлениях. В конце 1903 года на отдалённый пост английской колониальной администрации в Баловале, недалеко от границы Северной Родезии с Анголой, на трёх фургонах прибыли трое белых людей из Юго-Западной Африки. Они сообщили английскому комиссару Дж. Х. Веннингу, что занимаются поисками сокровищ Лобенгулы. Веннинг подробно записал об этом визите в официальный дневник, который сохранился в архивах. Причём он привёл и показания проводника, которым оказался… наш старый знакомец Джэкобс. Последний утверждал, что сокровища были зарыты не в Южной Родезии, как полагали многие, а в португальской колонии. Клад якобы состоял из двух сейфов, набитых золотыми соверенами, ящика с необработанными алмазами и большого количества слоновой кости.
Допрашивающего его Веннинга удивило, что человек, который собственными глазами видел, как закапывали ценности, не смог их обнаружить. На что у того нашлось вполне правдоподобное объяснение: «Я случайно услышал, что белые собрались убить меня, как только я покажу им заветное место. Поэтому я сделал вид, что не смог найти».
Джэкобса арестовали за незаконный переход границы и впоследствии выслали. Восемь лет спустя он опять проскользнул через родезийскую границу с ещё одной хорошо оснащённой экспедицией и добрался до Леалуи в Баротселенде. На сей раз Джэкобс, кажется, действительно заблудился. Во всяком случае, они опять вернулись с пустыми руками. Его вновь опознали, арестовали, посадили на месяц в тюрьму, а затем вновь выдворили из страны.
Следующая глава этой детективной истории открылась после первой мировой войны, когда Юго-Западная Африка, стала подмандатной территорией южноафриканцев.
…Майор Лейпольд узнал о сокровищах Лобенгулы ещё до встречи с Джэкобсом. В 1915 году, будучи офицером разведки, при германском посольстве в Виндхуке, он случайно наткнулся в секретном досье на папку с лаконичной надписью «Лобенгула». Из любопытства он просмотрел находившиеся в ней бумаги, которые очень его заинтересовали. Дело было в том, что раньше Джэкобс раскрыл свою тайну трём немцам из юго-Западной Африки. В обмен на составленную с его слов карту они подписали заверенный у нотариуса договор, в котором подтверждали право Джэкобса на треть клада. Так вот, в досье имелись копии и договора и карты!
Заинтригованный майор Лейпольд изучил всю секретную и открытую информацию, связанную с этим запутанным делом. У него сложилось мнение, что горные районы неподалёку от границы с Анголы вполне могли подойти для осуществления планов Лобенгулы.
Везение сопутствовало будущему кладоискателю. Когда он начал своё расследование судьба свела его с англичанином Веннингом, который за девять лет до этого допрашивал Джэкобса относительно предполагаемого местонахождения сокровищ. И тот подробно пересказал майору всё, что узнал от африканца. После этого у отставного разведчика не осталось никаких сомнений в существовании тайника с сокровищами именно на территории Анголы.
Первую попытку найти клад Лейпольд предпринял в 1920-м году. В Кейптауне он купил за 100 фунтов подержанный «Форд» и отправил его морем в Уолфиш-бей. Оттуда проехал через всю юго-Западную Африку в Анголу. В то время это было почти подвигом, поскольку даже главные дороги на протяжении десятков километров становились непроезжими из-за песчаных заносов. Затем он продвинулся на некоторое расстояние по ангольской территории. Но добраться до приграничного района на востоке колонии ему не удалось. Португальские власти в чём-то заподозрили южноафриканца – видимо, сыграла свою роль его принадлежность в прошлом к разведке и, завернули непрошенного гостя обратно.
Во время следующей экспедиции в 1921 году Лейпольд двигался через Южную и северную Родезию, следуя по маршруту каравана с сокровищами, и получил новое подтверждение того, что находится на правильном пути. Многие местные жители ещё помнили давний поход, ибо свирепые лобенгуловские воины опустошали округу, как саранча. Отставной майор, его спутник Джеклин и их туземные носильщики вступили на территорию Анголы, не поставив португальскую администрацию в известность о своём прибытии. Довольно быстро Лейпольд и Джеклин обнаружили остатки нескольких сожженных фургонов. Следовательно, захоронение должно было находиться где-то неподалёку.
Фургоны стояли у края большой прогалины, в непроходимой лесной чаще. Если когда-то туда и была дорога, за прошедшие годы буйная тропическая растительность не оставила от неё никаких следов. Зато в центре прогалины лежал большой камень. Он явно служил ориентиром. На деревьях вокруг прогалины кое-где можно было различить зарубки. Но гадать, на что они указывают, было бессмысленно. Всё обнаруженное говорило за то, что клад действительно находится где-то в этом районе. Однако искать его наобум, полагаясь лишь на случайную удачу, Лейпольд не собирался.
Впоследствии Лейпольд вновь и вновь возвращался к этому уединённому месту в лесной чаще, месяцами ломал голову над тем, как найти ключ к разгадке, и снова рыл впустую. Упорный кладоискатель предпринял ещё три экспедиции в Анголу с разными партнёрами – в 1924 году, 1925 и 1928 годах. Результатов не было.
Отчаявшись самостоятельно добиться успеха, Лейпольд принялся искать первоисточник сведений о кладе – Джона Джэкобса. По своей прошлой работе в разведке у майора остались обширные связи в полиции, которые и помогли ему, в конце концов, найти бывшего личного секретаря Лобенгулы, жившего в гостинице «Апельсиновая роща» в Йоханнесбурге. При встрече с ним Лейпольд выдал себя за внука миссионера, когда-то взявшего маленького Джона на воспитание. Движимый запоздалой признательностью, тот охотно рассказал, как зарывались сокровища. А напоследок даже вручил «внуку миссионера» более подробную, чем все предыдущие карту местности, где это происходило.
Окрылённый надеждой Лейпольд, предпринял в 1930 году последнюю и самую основательную попытку, полагаясь на сведения, сообщённые Джэкобсом. К тому же на сей раз, у него было больше денег для оплаты рабочих, чем когда-либо раньше. Через несколько недель, после прибытия на место поисков ему посчастливилось сделать важную находку. В одном из разведочных шурфов оказались останки тех лобенгуловских воинов, которые зарывали сокровища. Лейпольд приказал копать дальше. Когда же яма углубилась на четыре метра, её стенки внезапно обвалились, заживо похоронив десять рабочих.
Несмотря на эту трагедию, Лейпольд намеревался продолжить раскопки. Но сделать ему это не удалось. Африканские землекопы посчитали, что клад заколдован и поэтому смерть ждёт всех, кто попытается добыть его. Вдобавок начался сезон дождей и участников экспедиции начала косить малярии. Это было истолковано, как прямая угроза могущественных сил погубить всех, если они не покинут это проклятое место. Лейпольд сам едва не умер от малярии. Раскопки пришлось прекратить. Едва держась на ногах от слабости, он выбрался из залитого водой леса обратно в цивилизованный мир, абсолютно уверенный, что ходил буквально по сокровищам.
Его вера в существование клада и возможность найти его оставалась непоколебимой до самой смерти. Именно поэтому в 1935 году он подробно записал в своём дневнике содержание разговора с Джоном Джэкобсом, видимо в надежде, что это поможет будущим кладоискателям.
«Джэкобс доверился мне в память о моём «деде». По его словам, он зарыл сокровища, включающие два фургона золота (примерно 4 тонны), несколько возов слоновой кости и два ведра алмазов. Затем Джэкобс предусмотрительно убил всех, кто помогал ему, так что теперь он единственный, кто знает место клада. «Покоритель Африки» Сесиль Родс прилагал очень большие усилия, чтобы найти эти богатства. Я нашёл это место, но точное местонахождение тайников известно только в радиусе 50-и ярдов. Отметки на деревьях, с помощью которых Джэкобс смог бы установить его точно, были уничтожены разрушительным действием времени и лесными пожарами.
Таким образом, не остаётся ничего иного, как перекопать всё это место. За время моих экспедиций, начиная с 1920 года, я проделал три четверти работы. Мне приходилось нанимать от 80 до 100 рабочих, так как грунт был очень твёрдый. Джэкобс уверяет, что они рыли на 20 футов вглубь до коренной скальной породы, а затем проделали в ней углубление с помощью взрыва. Потом скальный грунт был уложен обратно так, чтобы он напоминал коренную породу, поэтому данное место легко заметить. Нами были использованы электрические и магнитные приборы, но они ничего не дали из-за наличия в глине и коренной породе железа. Я подорвал своё здоровье и финансовое положение, но уверен в успехе…».
Шёл 1934 год. К этому времени широко распространились слухи о зарытых в буше сокровищах, и в дело вмешались португальские власти. Они потребовали половину клада, если кто-нибудь найдёт его. Узнав об этом, выдвинула претензии и южноафриканская компания «Де Бирс» на том основании, что среди сокровищ Лобенгулы есть алмазы, украденные с её шахт в Кимберли.
Конец ознакомительного фрагмента.