«Источники молодости» Людовика XI
Людовик XI, сын Карла VII, родился в Лоше. Здесь он провел свои детские годы. Когда он был ребенком, ему довелось увидеть освободительницу Орлеана Жанну д’Арк, которая в то время находилась в самом зените своей славы. Он на всю жизнь запомнил эту необыкновенную женщину, которой на его глазах удалось совершить чудо – сделать из безвольного и апатичного человека, которым по сути своей являлся Карл VII, настоящего воина, сумевшего собрать воедино силы страны и, наконец, окончательно изгнать врагов с территории Франции.
В Лоше проходило обучение шестилетнего дофина. Для него была разработана специальная программа, над которой работал ректор Парижского университета Жан Жерсон (1363–1429). Будущий король изучал риторику и грамматику, историю, как светскую, так и религиозную, живопись и музыку, математику. Большое внимание уделялось и физической подготовке наследника престола. Если первая половина дня дофина была заполнена естественными науками, то вторая отводилась для занятий по стрельбе из лука, обучению обращаться с мечом и копьем.
Амбуаз
В одиннадцать лет дофин вместе с родителями переехал в Амбуаз, который незадолго до этого заново обустроил Карл VII. Местность, где и поныне располагается Амбуаз, практически неотличима от той, где находится Лош соответственно, и сам замок был устроен на мысе над обрывом, в месте, где крохотная река Аммас сливалась с Луарой. Именно здесь еще в эпоху владычества римлян в Галлии уже строилась крепость, которая позже стала вотчиной графов Анжуйских.
Оборонительные сооружения Амбуаза вначале были выстроены из дерева, а над ними возвышался каменный донжон. Здесь же находилась церковь со святыми мощами одного из отцов церкви – Флорентина. Амбуазом долгое время владела семья Сюльписа Амбуазского. Этот замок был навсегда утрачен семьей из-за последнего потомка старшей ветви, виконта Туарского, Людовика. Он вошел в круг заговорщиков, недовольных возрастающим влиянием при дворе фаворита Карла VII – Жоржа де ла Тремуйля (1385–1445). Заговор был раскрыт, а все причастные к нему первоначально были приговорены к смертной казни. Правда, сердце короля вскоре смягчилось, и он решил ограничиться всего лишь конфискацией имущества бунтовщиков. Так Амбуаз стал частью королевского домена.
Король остался доволен новым приобретением – хорошо укрепленным замком, расположенным совсем недалеко от Парижа. Он лично следил за переустройством древней крепости: позаботился о том, чтобы стены как следует были укреплены. Кроме того, ансамбль замка украсился Часовой башней над закрытым переходом в виде галереи.
Перед тем как прибыть в Амбуаз, король посетил соседний с ним город Тур, где население восторженно его приветствовало, тем более что в замке Тура в 1436 году состоялось счастливое событие в королевской семье – венчание дофина с дочерью английского короля Якова I, Маргаритой Шотландской (1425–1445). В то время жениху только что исполнилось тринадцать лет, а невесте и того меньше – всего одиннадцать лет.
Маргарита Шотландская
В замковой часовне Людовик красовался в бархатной мантии, расшитой золотом. Маргарита также блистала юной красотой в своей мантии принцессы и с короной на голове. После венчания муж поцеловал жену, и они расстались – до достижения обоими совершеннолетия.
Маргарита стала жить в окружении королевы, своей свекрови. Практически все свободное время придворные дамы занимались тем, что сочиняли стихи. Принцессе стихосложение давалось довольно сложно, поскольку ее французский оставлял желать лучшего, зато ее многому обучили придворные поэты, коих в те времена при королевском дворе было весьма много.
Если жизнь молодой принцессы являлась по своей сути затворнической, то ее муж активно участвовал в кампании по освобождению страны от англичан, а также от последних приверженцев живодеров.
Маргарита вообразила, что для того, чтобы понравиться мужу, нужно выглядеть подобно героиням любовных романов, которые она слушала с утра до ночи. В связи с этим она изнуряла себя жестоким постом: питалась исключительно зелеными яблоками, пила уксус и едва ли не до обморока затягивала свои корсеты, чтобы выглядеть такой же стройной, как и ее образцы для подражания. Подобное поведение постоянно вызывало беспокойство королевских родственников, и это неудивительно. Такое изнурение собственного организма в юном возрасте ставило под сомнение способность принцессы родить ребенка.
Опасения оказались далеко не беспочвенными: Маргарита умерла в начале августа 1445 года от воспаления легких. Видимо, для ее нежного и ослабленного организма оказалось достаточно легкой простуды, чтобы она перешла в смертельное заболевание. Тем не менее, как обычно, появились слухи самого разного рода. Например, многие утверждали, что Маргарита не старалась хранить верность своему вечно отсутствующему супругу. Во всяком случае, всегда находились «доброжелатели», готовые донести дофину правду о похождениях юной принцессы, которую однажды будто бы заметили ночью прогуливающейся с влюбленным в нее трубадуром, декламировавшим ей стихи о любви и прекрасных дамах прошлого.
Ситуация выглядела романтической, но, естественно, не вызывала у дофина подобного настроения. Кажется, он сильно страдал; к тому же ему постоянно приходилось сражаться с интриганами, которых всегда при дворе было предостаточно. Кроме того, в это время Людовик безуспешно боролся против фаворитки своего отца Аньес Сорель, что, как говорилось выше, закончилось его изгнанием из Франции.
Герцог Бургундский Филипп III Добрый
Некоторое время дофину пришлось жить у приютившего его дяди, герцога Филиппа III Бургундского (по прозванию Добрый) (1396–1467 гг., герцог Бургундский с 1419 г.), в Брюсселе. Там в 1457 году он женился во второй раз, на Шарлотте Савойской (1440–1483). Пять лет провел дофин на благодатных землях Бургундии, где было много дичи, и это обстоятельство располагало к самому распространенному в то время развлечению – соколиной и псовой охоте. Заодно на охоте дофин мог узнать из уст простолюдинов свежие новости из Франции. Некоторые из осведомителей позже стали его ближайшими советниками. Именно так, например, произошло с цирюльником Оливье ле Денном (?–1484). Что же касается долгих зимних ночей, то их коротали за чтением различных развлекательных историй, к каковым относились, в частности, «Сто новых новелл», созданных при дворе герцога Филиппа Бургундского.
Людовик XI получил возможность вернуться во Францию только после смерти своего отца Карла VII в замке Мэн в 1461 году. Едва была проведена коронация, как король прибыл в Тур, где прошло все его детство. Первым делом он распорядился об организации ткацкой мастерской в городе, в результате чего центром по производству золотых тканей стал уже не Лион, как это было традиционно, а Тур. А после того как Людовик XI наладил на Луаре судоходство и сделал все возможное для укрепления береговых дамб, значение Тура возросло еще больше.
Амбуаз превратился в настоящий центр борьбы с недовольными, в частности высшей аристократией, организовавшей против него тайную Лигу общего блага. В ответ в Амбуазе был организован орден Святого Михаила, членами его стали верные королю дворяне, которых монарх призвал отстаивать, не щадя жизни, как интересы государства, так и церкви.
А Лош приобрел статус государственной тюрьмы, и в его стенах перебывало множество знаменитых заключенных. Здесь расставили деревянные клетки высотой в человеческий рост. Деревянные прутья сверху были окованы железом. Эти клетки в народе называли «королевские дочурки».
Шарлотта Савойская
Людовик XI не задерживался надолго ни в одном из своих замков, предпочитая Турень. Время от времени он считал своим супружеским долгом навестить Шарлотту Савойскую, скромно проводившую дни в Амбуазе. И в то время как царственный супруг непрерывно изменял ей направо и налево, добродетельная женщина регулярно рожала ему детей.
Наконец муж настолько перестал стесняться, что привез с собой в Амбуаз двух простых девушек весьма легкого поведения и обустроил их комнаты в непосредственной близости с комнатами королевы.
Шарлотта, однако, отличалась истинно олимпийским спокойствием и жила сама по себе, не особенно реагируя на поведение мужа. Она вела вполне привольную жизнь с настоящим королевским размахом. По сообщению современников, у королевы было пятнадцать придворных дам, двенадцать камеристок, сотни камергеров, а также секретарей, капелланов, финансовых поверщиков, медиков, музыкантов, слуг и конюших.
Известна опись одной из замковых комнат королевы, в которой значатся ковры тонкой работы, гардины, кровати с балдахинами, естественно, отделанные драгоценными тканями. Стены королева приказывала обтягивать черной, красной, зеленой, белой саржей. Изысканным украшением служили гобелены «История Трои» и «Источник молодости». Не менее роскошны гобеленовые украшения с растительными мотивами.
Гардероб королевы состоял из невероятного количества платьев из красного, фиолетового и черного атласа, кипрского камлота и миланского бархата, отороченных горностаевым мехом, мехом французской куницы, ломбардских ягнят и соболей. Помимо этого, здесь находились сотни локтей тканей, белье из Голландии и Кутанса.
Из драгоценностей королевы в описях значатся разнообразные бриллианты – «граненые, плоские, голубые и отшлифованные с двух сторон, рубины, бирюза, золотые браслеты, усыпанные заморскими камнями, золотые цепочки, цепочки с эмалями, ожерелья из восточного жемчуга, бриллиантовые цветы лилии, камеи, оправленные в золото».
В описи столовой посуды, предназначенной для приемов гостей, значатся 30 подносов, 10 тазов, 40 тарелок, 10 графинов и столько же чаш для омовения рук и подсвечников, 4 соусницы, 50 ложек, 7 кувшинов, 6 бонбоньерок. Все эти вещи были очень массивные, выполненные из серебряного литья.
Содержание королевы и ее дома обходилось государству в 37 тысяч ливров, 10 из которых поставлял король, а остальные – соляные амбары Труа, Парижа и Бове. Немалый доход приносило и судоходство. Только в 1470 году на питание двора было израсходовано 15 000 ливров, а на одежду и мебель – 5000 ливров. Расходы на кройку и шитье одежды как для королевы, так и для ее придворных дам составляли приблизительно около 2000 ливров. Во время родов королевы для ее кровати изготавливалось специальное покрывало из тафты фиолетового цвета. Чтобы уберечь младенца от дыма, идущего из камина, ставилась ширма.
Особенно велики были расходы на белье – 2800 ливров и на обувь – 175 пар (башмаки на различных подошвах – пробковых, простых и кожаных, суконных, сапоги до колен и ночные туфли).
В сравнении с одеждой и обувью расходы королевы на драгоценности кажутся довольно скромными: в частности, в описи упоминается «златотканое колье, усеянное белыми и красными анютиными глазками, золотая заколка для прикрепления страусиных перьев к шляпе, 18 цветных эмалей на серебре для герба на дверцах экипажа».
На развлечения обычно уходило не более 800 ливров. Эти деньги были потрачены на колоды карт, бумагу, миниатюры, заказанные Жану де Лоне, принадлежности для вышивания.
И при всем этом королеву можно было назвать экономной. Она жила в Амбуазе очень уединенно, любовалась открывающейся перед ней романтической панорамой с вершины холма. Она редко устраивала приемы, и практически все свободное время этой женщины уходило на воспитание детей. Естественно, что Шарлотта часто скучала, и эту скуку развеивала чтением. Ее библиотека насчитывала более сотни томов, среди которых были книги религиозного содержания – Новый Завет и Псалтырь Людовика Святого, трактат «О граде Божьем» блаженного Августина[6], «Жизнь святого Венсена и других святых», проповеди Жерсона[7], «Утешение философией» Боэция[8]. Немалое место занимали трактаты на моральные темы: «Странствия по человеческой жизни» Гийома де Дегильвилля[9], «Книга царя Александра», «Декамерон» Боккаччо[10], «Разговор четырех дам» Алена Шартье[11], «Город дам» Кристины Пизанской[12], «Роман о Мелюзине» Жана Аррасского[13], «Книга о травах и деревьях», «Чудеса мира».
У Шарлотты родилось четверо детей: две девочки, Анна[14] и Жанна[15], и два мальчика, Карл и Франсуа[16].
Когда родился Карл (1470–1498 гг., вступил на престол в 1483 г. под именем Карл VIII), в Амбуазе было устроено феерическое факельное шествие. Народ шел от церквей Сент-Флорентэн и Сен-Дени до острова на самой середине Луары, где была построена церковь Христа Спасителя.
Принца доверили воспитанию Этьена де Веска[17], Жана Бурре де Плесси[18] и Жана де Дайона[19]. В их обязанности входило регулярно посылать королю бюллетени о состоянии здоровья дофина. Например, сохранился один из подобных бюллетеней: «Государь! Монсеньор дофин, благодарение Богу и Пресвятой Деве Марии, находится в добром здравии, весел и хорошо кушает».
Стоило мальчику хоть немного простудиться, король начинал всерьез тревожиться. Он постоянно предполагал, что причиной этого является недостаточно хороший уход за дофином, и тогда Бурре отсылал монарху новый доклад типа: «Монсеньор дофин хорошо спит, хорошо кушает, отдыхает под беличьими одеялами, забавляется с птицами, но не перевозбуждается». В случае болезни наследника престола рядом с ним постоянно находился врач. Когда дофин выздоравливал настолько, что ему разрешалось прогуляться в окрестностях замка, то он развлекался тем, что бросал маленьких певчих птичек в клетки к соколам. Птицы, предназначенные для охоты, находились в клетках во время линьки, а будущему королю разрешалось кормить их в это время. И надо сказать, Карлу всегда очень нравилось смотреть, как едят соколы.
Отец дофина, Людовик XI, крайне ревностно относился к кругу общения своего сына. Он не мог даже мысли допустить о случайной встрече дофина с жителями Амбуаза. Чтобы избежать подобных недоразумений, дофин слушал мессы в церкви Сент-Флорантэн, а для жителей пришлось построить новый храм. В Амбуаз был строжайше запрещен въезд даже иностранцам, поскольку Людовик XI опасался, что те вполне способны занести чуму. Вообще, недоверие было одной из главных черт характера Людовика XI. Замок Амбуаз охранялся и днем и ночью. По ночам солдатам приходилось жечь костры в долине перед замком.
Король Людовик XI
В конце жизни король сам дал дофину несколько уроков того, как управлять государством. Напутствие на будущее произошло в торжественной обстановке, в тронном зале Амбуаза, в присутствии всего двора. В заключение король заставил сына поклясться, что тот станет управлять своим королевством, которое по сути и является его «истинным наследством», только исходя из интересов подданных и государства. Клятва была зафиксирована присутствовавшим здесь же нотариусом.
После того как у Людовика XI случился инсульт, он понял, что конец близок, и решил сам подобрать сыну достойную супругу. Наиболее подходящей партией оказалась Маргарита Австрийская (1480–1530), обещанная дофину в качестве контрибуции при заключении Аррасского мира[20] в конце 1482 года. Вместе с Маргаритой к Франции перешли Бургундское графство и графство Артуа.
Через год после заключения мира принцесса Маргарита прибыла в Лилль вместе со своей кормилицей. Она была совсем еще маленькой девочкой и сидела на коленях у служанки. На ней было черное платьице, расшитое золотом, жемчугами и драгоценными камнями. На ее голове поверх чепчика красовался велюровый ток – шляпа с жестким бортом и слегка загнутыми вверх полями.
В конце июня 1483 года дофин встречал принцессу в Амбуазе. Он выехал навстречу своей суженой верхом на коне в сопровождении самых именитых господ государства. Встреча произошла в местечке под названием «Поместье королевы». По прибытии кортежа невесты Карл удалился в особняк рядом с Амбуазским мостом, чтобы переодеться в длинный, сверкающий золотом роб, – именно такая одежда требовалась для церемонии венчания.
Детей впустили в специально отгороженное для церемонии венчания пространство, где их уже ожидали главный сенешаль Нормандии и нотариус, который, как и полагается, дважды задал вопрос, желают ли дети дать согласие на брак. Услышав ответ «да», он объявил брак заключенным, и в Амбуазе начались праздничные гулянья.
Портрет Маргариты Австрийской. Художник Бернард ван Орлей
На площади устроили театральное представление, для чего специально был построен высокий шатер с матерчатой крышей, над которым реяли знамена Франции и Австрии. Маргарита и Карл смотрели спектакль под названием «История Париса и трех богинь» (известная история, описанная Гомером). Декорации менялись при помощи специальных механизмов, а действо происходило вокруг расположенного на сцене фонтана, который щедро разбрасывал вокруг актеров брызги вина и воды. Вокруг основных героев плясала массовка в живописных зеленых нарядах.
Что же касается самого Людовика XI, то он отнесся к представлению крайне безучастно: он был тяжело болен, и ему оставалось жить всего два месяца. Так же равнодушно король наблюдал, как украшался его любимый Амбуаз к прибытию маленького дофина с его столь же маленькой женой. Людовик ограничился тем, что оплатил все расходы на торжества, а контроль за исполнением повелений правителя осуществлял его управляющий Жан Буре де Плесси.
В целом на небольшую перестройку Амбуаза в тот раз было затрачено 4000 ливров – отделали «маленький домик», сделали более изящными галереи в донжоне, а рядом с замковой церковью появилась небольшая капелла.