Глава 5
– Понятно, да? – засмеялся Александр, когда обескураженный Василий, недовольно ворча себе под нос: «Ни фига се, вопросики…», удалился. – И Евдокия, и Головин умнее многих, но вопрос про гимназию их поставил в тупик.
– Понимаю ход ваших мыслей – никто ничего о давних временах не знает, – кивнула я. – Но все равно я не хочу писать чушь.
Ферин взял телефон.
– Я предполагал, что услышу от вас такой ответ, поэтому вот мое предложение. Дадите интервью СМИ, журналистов я пришлю. Пара съемок на телевидении, несколько бесед для радио, газет и журналов. Речь пойдет о ваших творческих планах. Расскажете, что пишете исторический детектив, изложите сюжет. Его нужно рассказать так, как он написан, с именами-фамилиями. Выучите их, пожалуйста. Этот же текст – основа интервью для СМИ. Слова «городовой» и «гимназия» я уберу. Как вам фраза: «Наташа и Андриана обучались вместе с другими детьми местных дворян»? К такому предложению придраться трудно. То ли они в школе за партой сидели, то ли их родители просто посадили в одной комнате и учителей наняли. Я восхищен вашим творческим чутьем. Сюжет и впрямь незавершен, но это намеренно. Вы заявите прессе: «Не могу открыть все свои творческие замыслы. Это же детектив! Читатель купит книгу, прочитает ее и тогда все узнает». Непременно добавьте к этому: «Идею романа мне подсказала Елизавета Максимовна Ферина». Это моя мама. Как-то раз пили мы чай, одним глазом в телевизор смотрели, на экране псевдоисторическая ерунда крутилась. Мама вдруг говорит: «Чушь снимают. Вот я придумала сюжет…» И выкладывает историю про Наташу, Андриану, цыганский табор. А я решил мамин роман издать. Ей приятно будет, и мне выгода.
– Вроде в начале разговора вы обронили фразу, что сами сочинили сюжет, – удивилась я.
Ферин расхохотался.
– Отлично! Я проиграл! Придется покупать Ксении ее любимое печенье.
Я опешила.
– Не понимаю, о чем речь?
Александр взял со стола роскошную авторучку и снял с нее колпачок.
– Ни в коей мере не желая вас обидеть, признаюсь: я не читаю детективные романы. Не только те, где автором является Арина Виолова, но вообще любые. Не потому, что презираю легкий жанр, просто времени нет. С Зеленкиной мы делали несколько пиар-проектов, весьма удачных. Когда мне пришла в голову очередная идея, Ксения посоветовала обратиться к очень талантливому человеку, дала вам такую характеристику: «Умная, с удивительно цепкой памятью. Если в понедельник скажете ей, что любите пряники, а через неделю оброните: «Никогда не ем знаменитые тульские изделия», Вилка удивится: «Вы же прежде признавались в любви к ним». Я усомнился, что писательница может помнить малозначительные фразы, и мы с Ксюшей поспорили. Сейчас я хотел подловить вас, – сначала заявил, что сам придумал сюжет, теперь про авторство мамы сообщил. А вы сразу отреагировали. Не вышло! Ксюша любит только наборы из парижской кондитерской Эрме, так что придется мне лететь во Францию.
– Наверное, это вкусно, никогда не слышала об этом магазине, – призналась я.
– О’кей, за мной набор и для вас, – мигом пообещал Ферин. – Только потом не отказывайтесь.
– И не подумаю, – рассмеялась я. – Покажите мне женщину, которая откажется от такого презента.
Александр закрыл ноутбук.
– Договорились. Вот вам адрес частного архива, им заведует Андрей Николаевич Шлыков, потрясающий зануда, но опытный специалист в своем деле. Лично я с ним не знаком, но кое-что о нем от разных людей слышал. Скажите ему, что вас в архив направил бизнесмен Александр Ферин, расскажите о будущей книге, и Шлыков вам предоставит весь необходимый материал по теме. Изучите документы внимательно, получите кое-какие знания для работы. Прямо завтра и начинайте. Вот аванс. Вопросы есть?
Я сложила руки на коленях.
– Пока только один. Но не гарантирую, что с течением времени другие не возникнут.
– Задавайте, – велел собеседник.
– Зачем вам эта книга? Сейчас вы заплатили мне одну большую сумму, по окончании работы вторую. Сердце Виолы Таракановой радуется, моя жаба пляшет кукарачу. Но вам-то что с этого? В чем выгода господина Ферина? Я не испытывала бы недоумения, закажи вы роман с фамилией вашей матери на обложке.
Александр щелкнул пультом, на стене вспыхнул большой экран.
– Я выпускаю корма, лекарства для животных, биодобавки, шампуни, кондиционеры, домики, комбинезоны, игрушки. Ассортимент обширный, рынок гигантский, но и конкуренция злая. Наш отдел продаж провел исследование и выяснил: собачники-кошатники и другие зверолюбы – большие любители криминального чтива. Вот и родилась идея – рейтинговый автор пишет роман, не совсем обычный для себя, что уже привлекательно для читателя, новенькое всегда вызывает интерес, но книга будет не завершена. Последним абзацем писателя станет: «Какова судьба Гены Шлакова? Что станет с Андрианой, Егором Масленкиным? Хотите знать ответы на эти вопросы? Зайдите на сайт «Догсобакаповодокмиска», там их и найдете».
Я показала на конверт, который протянул мне Ферин.
– Раскрутка вашего интернет-портала? Однако дорого.
– Нет, – возразил Александр, – не о повышении посещаемости сайта идет речь, хотя оно тоже мне в плюс. Человек увидит объявление: «Покупайте товар нашей фирмы не менее чем на тысячу рублей и получите в подарок билет на шоу «Правда в лицо». Женщина, которая лично знает Наталью, Андриану и Гену Шлакова, откроет всем шокирующую правду».
Я не выдержала и расхохоталась.
– Простите за такую реакцию. Сколько лет даме?
– Она вполне еще молода, – не дрогнул владелец фирмы.
– Она медиум? Общается с духами? – веселилась я.
Александр Евгеньевич выключил экран.
– Виола, даже вам я не могу рассказать, что придумал. Но поверьте: шоу произведет эффект взорвавшейся бомбы. СМИ с цепи сорвутся.
Я взяла свою сумку с соседнего кресла.
– Как только вы повесите сообщение в Сети, мой телефон оборвут корреспонденты.
Я положила конверт с авансом в сумку.
– Спокойно говорите каждому представителю прессы: «Приходите на шоу и сами все увидите-услышите», – сказал Ферин.
– Надеюсь, что расчет оправдается, – вздохнула я, – иначе много денег улетит впустую.
Собеседник встал.
– В бизнесе всегда есть риск. Рекламную кампанию, которую мы придумали, еще никто не делал: книга и шоу с раскрытием секретов. Народ не прочь поучаствовать во всяких забавах вроде конкурсов. По нашим прикидкам, интерес к проекту будет огромным. Хотя все может и провалом обернуться. Но тут уж пан или пропал. Кто не рискует, тот не выигрывает. Трус не играет в хоккей. Ох! Самое главное забыл! Хорош гусь. Незадолго до вашего прихода я отчитал сотрудницу за то, что она ничего не помнит, а сам… Вы должны слить дезинформацию.
– Какую и кому? – деловито уточнила я.
– Расскажите заведующему архивом о книге, сюжет озвучьте, про шоу разболтайте. А потом «проговоритесь»: мол, знаете, какая дама выйдет на сцену сообщать нечто сенсационное – Елизавета Ферина.
– Ваша мама? – уточнила я.
Владелец фирмы потер ладони.
– Именно! И вы не солжете, она на самом деле покажется из-за кулис. Главное, постарайтесь побыстрей написать детектив. На календаре начало сентября, и если к пятнадцатому октября «Элефант» получит текст, то к Новому году книга появится в продаже, а Восьмого марта мы устроим шоу.
Я тоже поднялась.
– Вы же понимаете, что вместе с завершением шоу окончится и весь интерес к роману?
– Пиар-акция не может длиться вечно, – кивнул Ферин, – мы думаем, что название нашей фирмы «Догсобакаповодокмиска» будет муссироваться прессой с сентября, когда вы начнете раздавать интервью, до конца марта. И рассчитываем, что к началу апреля пожар, который вспыхнет в концертном зале в день женского праздника, утихнет.
Меня охватило любопытство.
– Где вы предполагаете провести спектакль?
Ферин пошел к двери.
– Выбираем между Кремлевским дворцом, «Олимпийским» и «Лужниками».
Я улыбнулась.
– Большой размах. А зачем вам господин Шлыков? Почему именно он выбран объектом слива дезинформации?
– Мы основательно готовимся ко всем проектам, – не упустил возможности похвастаться Ферин, – разрабатываем многоходовые комбинации, учитываем нюансы. Слышали о Леониде Сокине?
– Если речь идет о владельце газетно-журнального холдинга «Крот», то да, – кивнула я.
– У него теперь и телевидение работает, – добавил Александр. – У Сокина есть лучший друг – заведующий частным архивом Андрей Шлыков.
– Я расскажу ему про вашу мать, и историк, возможно, донесет приятелю о моей книге, Сокин опубликует информацию в своих СМИ, похвастается, что знает про Елизавету Ферину, – выстроила я цепочку. – Получится бесплатная реклама мероприятия. Но Шлыков может и промолчать.
– Вы мне сразу понравились способностью логически мыслить, – сделал мне комплимент бизнесмен. – Отправляю вас в архив за сбором материала, а слив инфы – просто приятный бонус. Не получится? Не страшно, у нас будут заряжены СМИ. Но попробовать стоит. Всегда приятно получить пиар бесплатно.
– Я, конечно, могу увязывать некоторые события друг с другом, но дальше рассуждения «Крапива жжется, следовательно, лучше воспользоваться варежками» – мои способности не распространяются, – заметила я и ушла от Ферина с пухлым конвертом в сумке.
И вот уже третий день подряд я, Арина Виолова, сижу в комнате с женщинами, которые панически боятся господина Шлыкова и готовы исполнять все его идиотские распоряжения: носить при себе раскладную лопатку, ведро, мешок с песком, огнетушитель. А сейчас я и вовсе попала в идиотское положение: хозяин архива решил назначить меня заведующей. Он не понимает, что я не числюсь в штате его конторы?
Передо мной на столе возникла чашка с бледной заваркой.
– Чаек с чабрецом и медом, – сообщила Ира. – Не переживайте вы так, а то у вас прямо щеки позеленели.
Я сделала глоток.
– Спасибо, очень кстати чай пришелся. Глупо, однако, все получилось. Я понятия не имела об инструкциях, просто хотела выйти с бумагами в холл. А Шлыков все не так понял.
– Я здесь всего несколько месяцев, – сказала Ира, – но успела понять: с Андреем Николаевичем очень трудно работать. Шеф э… э… излишне нервный, даже истеричный. Я несколько недель назад по дури ему сказала: «Ой, какая у вас рубашка прикольная, в особенности на груди, где красные пятна». Вообще-то так не принято с начальником себя вести, но нас тут всего пятнадцать человек. И сорочка правда красивая. Необычная, хамелеон: под одним углом посмотришь – синяя, под другим – зеленая, а спереди на ней красные отметины, они не меняются. Супер просто! Сама б такую носила. После моих слов шеф на меня исподлобья глянул, ничего не сказал, в кабинет забился. Потом вызвал меня к себе и допрос устроил: «Почему ты сказала про рубашку? Она плохо на мне сидит? Я глупо в ней выгляжу? Что ты имела в виду, когда сказала, что рубашка красивая? Каков истинный смысл выражения? Намек на что-то, связанное с сорочками? Почему красный рисунок тебя так будировал? Он похож на кровь?»
Я захихикала.
– Да уж…
Ира опять оглянулась на дверь.
– Прямо шиза! Думаете, этим разговором все ограничилось?
– Нет? – еще сильнее развеселилась я.
– Он еще неделю на меня косо смотрел, – вздохнула Бородулина. – Приглашал в кабинет, запирал дверь и вновь допрашивал: кто и что мне про его рубашку рассказывал? Отчего я красными пятнами заинтересовалась?
Ира закатила глаза.
– О боже! Я уже прокляла тот день, когда эту фразу выдала, мне до сих пор от нее икается. Во вторник в обеденный перерыв я пошла в супермаркет – до жути захотелось чаю с вареньем. Прямо до трясучки! Не с джемом, а именно с вареньицем, с жиденьким, как у бабушки. Купила клубничное, топаю довольная и налетаю у входа на Шлыкова. Я войти в архив собралась, а он выходил. Дверь у нас распахивается на улицу, Андрей Николаевич ее толкнул, а тут я прямо за дверью стою. Бумс! Кирдык банке, разбилась. Мешок в магазине дали хлипкий, он порвался, и варенье начало капать. Шеф на крыльцо выплыл, я его предостерегаю: «Осторожно, не испачкайтесь». Он на меня уставился, а я продолжаю: «Варенье тут на полу. Наступите в него, перемажетесь, а то и поскользнетесь, упадете». Шлыков вниз посмотрел, в лице переменился и молча мимо прошел. Нет бы мне в архив войти, уборщицу позвать, тогда бы и делу конец. Но я же, балда, увидела, что босс низ брючины запачкал, и в спину ему крикнула: «Андрей Николаевич, варенье на штаны попало». Он обернулся: «Кто? Куда?» Вид у него реально безумный. Но меня, глупую, не остановило выражение его лица, я повторила: «Варенье, вы им замарались». Шлыков почему-то посмотрел на свою грудь. А дальше у нас состоялся и вовсе потрясающий диалог. Он из себя выдавил:
– Чем?
– Вареньем, – ответила я.
– Чем?
– Вареньем.
– Каким?
– Клубничным.
– Где?
– Брючина внизу.
Шлыков развернулся и чуть не бегом умчался. Славненько так погутарили. И что дальше? Догадайтесь.
– На следующий день босс вызвал вас и устроил вам допрос? – предположила я.
Ирина захлопала в ладоши.
– Браво! Точно, маразм повторился. Я в его кабинете надолго застряла. Идиотские вопросы так и сыпались! «Почему вы сказали про варенье?» «Кто вам говорил о красном сиропе на моей одежде?» «Ваши слова про красивую рубашку как с джемом связаны?» «На что вы намекали, говоря о брюках?» У меня дикая мигрень началась, я в туалет попросилась, а Шлыков прищурился: «Зачем вам туда?» Оцените вопрос. Супер, да?
– Отлично звучит, – согласилась я. – Что вы ответили?
Ирина сделала глоток из своей чашки.
– Призналась честно: мол, голова раскалывается, тошнит.
– И босс поинтересовался, не он ли причина позыва к обратной перистальтике? – высказала я очередное предположение.
Ира захихикала.
– Угадали.
Я ничего не сказала Бородулиной, но и на меня Шлыков при нашей первой встрече произвел более чем странное впечатление. Как выяснилось, в читальном зале архива, то есть за столом, который расположен в комнате под названием «библиотека», может сидеть любой человек. Надо лишь заплатить в кассу энную сумму, что я и сделала. Но вот документы выдаются лишь по разрешению заведующего, и я отправилась к Андрею Николаевичу. Тот сначала вполне приветливо сказал: «Рад помочь известной писательнице». Но когда я, выполняя условие контракта с Фериным, сообщила, что именно тот посоветовал мне обратиться в хранилище, Шлыков стал выяснять, сколь близко я знакома с бизнесменом. Любопытство его граничило с неприличием. И он отказался выдать мне нужные материалы, пока я не изложу ему сюжет будущей книги. Конечно, я была довольна, потому что сделала все, как велел заказчик. Но Шлыков вел себя очень странно.
Голос Бородулиной вывел меня из воспоминаний.
– И такому неадекватному мужику дали разрешение на ношение оружия! – негодовала Ира.
– У Шлыкова есть пистолет? – поразилась я. – Зачем он ему?
– Неужели наш великий босс не сообщил вам о своих успехах в тире? – захохотала Бородулина. – Удивительно. Ну ничего, скоро он вас замучает рассказами. Оказывается, наш шеф, этот вождь архивных нетопырей, со школьных лет занимается стрельбой по мишеням. Даже медали какие-то имеет. И дома у него коллекция пистолетов. Настоящих. Недавно он новый приобрел, всем его фото демонстрировал.
– Никогда бы не подумала, что Шлыков хороший стрелок, – поразилась я, – он… э…
– Идиот? – хихикнула Ира. – Именно! А еще неудачник и кретин. Такие вот мужики чаще всего и заводят себе огромадных полканов для охраны, мощные джипы для понта, а заодно собирают то, что стреляет. Это как компенсация, что ли: ничего, что сам мокрица, зато вон чего имею.