Глава 7. Начало славных дел
С третьей попытки заведя мотоцикл, мы демонстративно осторожно выехали на заросшую бурьяном деревенскую улочку и только потом набрали скорость. На сей раз я манерничать не стал: с первой же минуты крепко обхватил упругую талию девушки, ибо держаться за нее было не в пример приятнее, нежели за разделявшее наши сиденья резиновое кольцо. Впрочем, довольно скоро Таня свернула с основной трассы, а еще чуть позже ловко припарковала мотоцикл у красивого деревянного забора. Ближе подъехать было невозможно, поскольку непосредственно у богато украшенных и нужных нам высоченных ворот уже стояли две грузовые машины и лежала приличных размеров горка аккуратно сложенных бревен.
Татьяна отправилась к встроенной в ворота калитке, а мне поручила освободить деревянные балясины от стягивавших их бечевок. Едва я успел справиться с заданием, как она вернулась обратно, но уже не одна – на пару с голым по пояс молодым человеком. Тот хмуро кивнул мне и, достав из кармана раскладной метр, принялся проверять качество работы. Результаты его, видимо, удовлетворили, ибо сразу вслед за этим начался процесс разгрузки и переноски деталей к стройке. Дабы ускорить дело, добровольно подключился и я: взял пару увесистых плах и, оставив Татьяну сторожить мотоцикл, понес их за строителями во двор. Баня, для которой предназначался наш груз, стояла слева от входных ворот, а напротив, за шеренгой вишневых саженцев, возвышался добротный двухэтажный дом.
Когда, совершив несколько скоротечных рейдов, я возвращался от почти готового сруба бани уже в полном одиночестве, на крыльцо жилого дома вышел, судя по всему, сам хозяин. Суровое загорелое лицо и крепкий торс, обтянутый камуфляжной майкой, выдавали в нем бывшего вояку. Совершенно новый дом, большой участок и внушительных размеров будущая баня недвусмысленно давали понять, что он либо чудесным образом разбогател, либо занимал в городе высокую должность. Увидев меня, богатенький хозяин-вояка неожиданно вскинул руку в приветствии. Решив, что он меня с кем-то спутал, я сконфуженной мышью юркнул в калитку и был таков.
Потом, конечно же, поинтересовался у Татьяны, что за тип обитает за столь величественными воротами.
– Начальник местной милиции, – ответила она, вставив ключ в замок зажигания. – Штат у него хоть и невелик, зато власти, может, даже поболе будет, чем у самого мэра.
Когда мотоцикл плавно причалил к монастырским воротам, я с сожалением отпустил Танину талию.
– Дедушка наказал не задерживаться, – виновато потупила глаза она, – так что подождать вас я не смогу.
– Тогда, Танюш, будь добра, сделай одолжение, – вытащил я из кармана пятисотку, – купи что-нибудь вкусненькое для той больной девочки, о которой я говорил утром. Или игрушку какую-нибудь… По своему усмотрению, в общем. А то сидит она, бедняжка, целыми днями с бессловесной собакой, вот и все развлечение… А ты на обратном пути сверни к хутору Чудово и загляни к ней, окажи милость. Дом их стоит прямо у реки. Над крыльцом навес большой, у забора корова на цепи пасется…
– Да не волнуйтесь, найду, конечно, – заверила девушка. – К обеду, кстати, собираюсь пирог с рыбой испечь… Может, успеете?
– К обеду вряд ли обернусь, – сокрушенно покачал я головой, – разве что к ужину. Но пирогам буду рад в любое время суток. Да, подожди-ка… Вот, возьми еще денежку, – буквально силой всунул я в ее ладошку еще одну сиреневую бумажку. – А то я у вас и сплю, и столуюсь, а все бесплатно. Нехорошо это…
Едва дробно тарахтящий мотоцикл скрылся из виду, я стащил с плеч изрядно намявший спину рюкзак с магнитометром и поставил его на землю.
– Александр? – прозвучало вдруг прямо над ухом.
– Он самый! – отрапортовал я, выпрямляясь.
Передо мной стоял здоровенный парень лет тридцати с двумя длинными жердями в руках.
– Митяня, – представился он. – Значит, мы именно вас тут с утра ждем. Боялись уж, что не приедете…
– А вы, как я понимаю, выделены мне в помощь отцом Аристархом? – уточнил я, радуясь в душе спортивному облику парня, ибо рассчитывал заполучить в лучшем случае какого-нибудь замухрышистого алкоголика.
– И не только я, вон еще и Толик со мной, – указал в сторону ворот Митяня.
Толик, классический образчик одесского биндюжника, догадавшись, что речь идет о нем, издалека кивнул мне и демонстративно напружинил мощную грудную клетку.
«Похоже, настоятель не зря ко мне таких крепких хлопцев приставил, – неожиданно подумал я. – Будут, наверное, одновременно и роль надсмотрщиков исполнять». Почувствовав себя сразу почти арестантом, я в сопровождении могучих помощников проследовал, словно под конвоем, на территорию монастыря. Когда пересекали площадь перед храмом, краем глаза отметил, что вслед нашей троице поворачиваются все без исключения головы: каменщиков, электриков, разнорабочих с носилками… Мне это не понравилось и отчасти даже показалось странным: если буквально вчера внимания тут на меня никто особо и не обращал, то что могло измениться за истекшие 24 часа?!
Впрочем, спустя несколько минут я пережил еще большее удивление. Миновав монастырский сад, мы вышли к пруду и остановились на краю обрыва. И только я вознамерился было объяснить помощникам суть их работы, как вдруг буквально застыл, от изумления даже неприлично открыв рот. Практически вся территория, прилегавшая к вызвавшей у меня вчера интерес башенке, которую я мысленно окрестил «Кубиком», была сегодня засажена густым частоколом высокого кустарника! Словно кто-то в срочном порядке пожелал скрыть от посторонних глаз если не всю башню, то хотя бы ее ворота.
– С чего начнем? – вывел меня из состояния оцепенения Митяня.
– Простите, задумался, – невольно поперхнулся я. – Да, да, сейчас приступим… Итак, для начала нам нужно будет разметить две линии: одну на этой стороне пруда, а другую – на той. Анатолий с одним колом встанет вон у того куста, а мы с вами, Дмитрий, будем протягивать заранее размеченную мною веревку вот от этого белого валуна до плотины. Потом вам нужно будет наломать веток и воткнуть их в землю под веревкой везде, где увидите на ней синие метки. Потом перейдем на противоположную сторону пруда и повторим ту же процедуру там.
– Так нам этих веток не меньше полутора сотен понадобится! – быстро сообразил Митяня. – Может, мы тогда их прямо здесь нарежем?
– Добро, начинай, – покровительственно кивнул я, – а мы пока с Толиком спустимся вниз.
Разметка поискового полигона, несмотря на кажущуюся простоту, растянулась почти на час. Зато стоило нам по ее завершении расположиться в тени одной из яблонь, как тут же прибежал парнишка из трапезной, забывший второпях снять поварской колпак.
– Отец Аристарх наказал покормить вас, – подобострастно заглянул он мне в глаза и, не дожидаясь ответа, принялся распаковывать принесенную с собой полотняную сумку.
Сначала прямо на траву постелил большой клетчатый платок, а потом шустро выставил на него пластиковую бутыль покупного кваса «Никола», две коробки с бутербродами, стаканчики и металлический термос. Бутерброды выглядели великолепно! С красной и белой рыбой, с бужениной, с сыром и мелко нарезанной зеленью, они манили к себе первозданной свежестью и той особой «слезинкой» на срезе, которую, как правило, более всего ценят гурманы. Помощники мои вожделенно воззрились на разложенные поваренком яства, однако ни один из них даже не шелохнулся, чтобы взять без разрешения хоть что-то.
– Налетайте, мужики, – подтянул я к себе термос, – не стесняйтесь!
Дважды повторять приглашение не пришлось, и в мгновение ока платок избавился от изобилия разложенной на нем снеди, оставив на мою долю лишь чашку не очень вкусного кофе да один-единственный бутербродик с сыром. Впрочем, на еду меня в тот момент и не тянуло. Особого свойства нервная дрожь, характерный признак кладоискательского зуда, не позволяла думать ни о чем кроме работы. Так что пока мои подручные по очереди допивали квас прямо из бутылки, я уже взялся за распаковку магнетометра.
Потом, следуя полученным в МГРИ инструкциям, навесил «сбрую» на спину, перебросил две лямки через плечи на грудь, прицепил к ним электронный блок и закрепил его (едва не вывернув при этом руки) боковыми лямками. Когда же свинтил штангу и попробовал соединить ее с банкой-«головкой», застыл в недоумении: подобного рода трюк – закрепить прибор на собственной спине – не смог бы осуществить даже сам Дэвид Копперфильд. Повертев штангу и так и эдак, я обратился за помощью к Митяне:
– Вставь, пожалуйста, мне эту штуку в зажим на спине, но так, чтобы коричневая банка оказалась у меня над головой.
– Это я мигом! – с готовностью подскочил тот.
Однако нужное положение штанга заняла лишь с третьей-четвертой попытки, да и то проклятая палка с увесистым набалдашником «головки» так и норовила из зажима вывалиться. Требовалось чем-то ее закрепить, и я попросил помощников отрезать мне от мерной веревки кусок метра в полтора. Лишь примотав к себе свисающий кусок штанги бечевкой, я смог наконец перевести дух. Дело осталось за малым: соединить «головку» с электронным блоком специальным кабелем и включить электрическое питание. Убедившись, что прибор работает исправно, я повеселел. Решил даже, что не пройдет и часа, как уже смогу небрежно ткнуть в схему пруда пальцем и объявить, что задача решена и копать следует «вот тут». Святая простота! Впрочем, моей самонадеянности имелось оправдание: в конце концов, за решение подобной задачи я взялся впервые в жизни.
Тем не менее дело сдвинулось-таки с мертвой точки. Толика я поставил на северном берегу пруда у первой вешки, а Митяню отправил на южную сторону, строго-настрого приказав постоянно держать веревку в натянутом состоянии. Сам же прислонился к первой веревочной метке, достал блокнот с карандашом и нажал кнопку «Пуск». На табло высветились цифры 50419, и, с удовольствием вписав их в блокнот, я отправился к следующей метке. Добравшись таким образом до успевшего заскучать Митяни, передвинул его на вторую позицию и собрался уж было бежать на северный берег, чтобы переместить и Толика, но тот, к счастью, оказался догадливым: довольно улыбаясь, сам уже передислоцировался ко второй вешке. Ближе к полудню, когда начавшее проседать под нами сырое дно пруда стало затруднять наши по нему передвижения, я объявил перерыв.
– Чтобы продолжить работу, – устало сказал я собравшимся подле меня подручным, – придется срочно решить пару проблем. Во-первых, подыскать мне резиновые сапоги 44-го размера, а во-вторых, соорудить небольшое и легкое плавсредство, чтобы я мог свободно передвигаться на нем по воде.
– Плот, что ли, сколотить?
– Можно и плот, только не массивный. Или, например, к какой-нибудь деревянной конструкции вроде куска забора просто примотать куски пенопласта. Да, и еще воды принесите, – крикнул я уже вслед удаляющимся помощникам, – не то точно от жажды загнемся!..
Оставшись один, я попытался прилечь или хотя бы присесть, но громоздкое неудобное снаряжение мешало и тому, и другому. Поэтому, вволю почертыхавшись, я с трудом, но решительно от него избавился. И тут же, конечно, вспомнил о свежих посадках за прудом. «Распорядиться насчет срочного сооружения этой мини-рощи, – пустился я в размышления, – мог только один человек – отец Аристарх! Но для чего? Буквально вчера данный участок монастырских владений выглядел так, словно в последний раз посещался кем-либо не менее года назад… Стоп! А вчера здесь вдруг появляюсь я и, случайно наткнувшись на башенку, из праздного интереса пытаюсь открыть наглухо запертые старые ворота. Не следует ли из этого, что все то время, пока я безуспешно пинал их, за мной кто-то наблюдал с колокольни? Ведь, пожалуй, только с ее высоты можно разглядеть ворота "Кубика"… Но кому, интересно, понадобилось за мной следить?!»
Не найдя ответа на заданный самому себе вопрос, я, разумеется, тотчас снова устремился к таинственной башенке. И хотя из-за частокола свежих лесопосадок пробраться к ней оказалось не в пример сложнее, чем вчера, я все-таки с этой задачей справился, пусть и не без некоторой опаски. На мое счастье, небольшой пятачок непосредственно у ворот оказался совершенно от кустов свободным, поэтому я немедленно приступил к повторному обследованию неприступных створок. «И зачем, спрашивается, кустов тут понавтыкали? – думал я, тщательно ощупывая поверхность деревянных брусьев. – Если б я их сегодня не увидел, то, глядишь, даже и не вспомнил бы о "Кубике". А тут сами же, получается, интерес и подогрели!»
Осмотрев верхнюю часть ворот, я присел на корточки, чтобы осмотреть на всякий случай и нижнюю. Вот тут-то меня и поджидало маленькое, но приятное открытие. Оказывается, в том месте, где я вчера от злости ударил каблуком со всей силы, образовалось небольшое отверстие. Правда, кто-то уже позаботился заткнуть его сучком сухого дерева, но я быстро выбил деревяшку наружу перочинным ножом и, распластавшись на земле, приник глазом к отверстию и жадно осмотрел доступное взору пространство.
Метрах в четырех-пяти напротив увидел точно такие же ворота. Только те были выкрашены в темно-зеленый армейский цвет, и на каждой их створке красовались кованые круглые ручки. Рассмотрел также часть брусчатой мостовой, небольшой участок которой справа имел отличный от прочей поверхности цвет и даже как будто несколько выдавался вверх. Словом, создавалось впечатление, что примерно по центру меж двух ворот в мостовую встроена плита из более светлого песчаника. Весьма разочаровавшись заурядностью открывшейся мне картинки, я поднялся с земли и, отряхнувшись, побрел обратно к пруду.
Едва я успел собрать разбросанные по траве части своего снаряжения, как из-за деревьев появились мои помощники, волокущие на себе нечто несуразное, но зато переливающееся на солнце всеми цветами радуги. При ближайшем рассмотрении я выяснил, что они притащили обычную оконную раму, плотно обвязанную множеством пустых пластиковых бутылок.
– А я с этой штуки, случаем, в воду того… не ковырнусь? – задал я резонный вопрос «подмастерьям».
– Не боись, командир, выдержит! – уверенно пнул носком ботинка по неуклюжей конструкции Толик, который, несмотря на быдловатую внешность, оказался далеко не столь примитивен, как был воспринят мною в первую минуту знакомства. – Навскидку, вы вместе со всеми своими причиндалами от силы килограммов на восемьдесят потянете, а мы к этой штуковине аж сорок двухлитровых бутылок из-под минералки примотали, так что должна выдержать. К тому же и сама рама деревянная! Мы ее в старой трапезной отыскали… Она там лет двести, поди, простояла, значит, хорошо просохнуть успела.
– На всякий случай порепетирую сперва на земле, а пока помогите мне опять облачиться в мою сбрую…
– Неужели эти ваши банка с палкой и вправду смогут обнаружить сокровища? – выпалил вдруг Митяня.
– Сокровища?! – от удивления я даже выронил кабель, который уже ввинчивал в гнездо на «головке» магнитометра. – Да откуда ж в этой грязной луже сокровищам взяться?
– От стариков наших такую байку слышали, – поддержал приятеля Толик.
– Ну, поскольку меня никто на данную тему не информировал, – равнодушно пожал я плечами, – скажу вам честно: лично я искать клад в таком месте не стал бы.
– Тогда чего ж мы тут ищем? – недоверчиво прищурился Митяня.
– Неужели начальство вас ко мне в помощники определило и ничего при этом не объяснило?! – Увидев, что парни синхронно отрицательно мотнули головами и отчего-то приблизились ко мне вплотную, словно бы взяли в своего рода «капкан», я как можно беззаботнее улыбнулся им и без утайки, но вкратце выложил все, что знал сам: – Настоятель, друзья мои, просто-напросто надумал почистить пруд. Чтобы впоследствии, возможно, развести в нем, как в былые времена, золотых карасей. Но неожиданно получил от кого-то информацию, будто бы во время войны немцы сбросили в этот милый прудик боевые снаряды. Вот исключительно из опасения, что при использовании землеройной техники может произойти взрыв, он и попросил меня произвести поисковые работы на предмет наличия в пруду этих самых немецких боеприпасов.
– Это он сам вам так рассказал? – чуть отодвинулся от меня Митяня.
– Не рассказал, а изложил в личном письме! – многозначительно уточнил я. – Что же касается ваших местных баек про сокровища, то, полагаю, для каждого уважающего себя монастыря существует аналогичная легенда. Но! – устремил я вверх указательный палец, решив для порядка лишний раз подстраховаться. – Если мы с вами здесь и впрямь на какой-нибудь клад наткнемся, то он в любом случае достанется вам!
– С чего бы? – чуть отступил от меня и Толик.
– А чего ж тут непонятного?! – почувствовав, что исходившая доселе от моих «подшефных» подспудная угроза уже почти сошла на нет, я осмелел и постучал себя костяшками пальцев по лбу, прозрачно намекая тем самым на их тупость. – От меня-то ведь требуется лишь одно: установить, в каком именно месте пруда расположено скопление металла и есть ли оно там вообще. А уж извлекать его, если вдруг обнаружим, наверняка поручат именно вам. Не сам же отец Аристарх в грязи ковыряться будет!
– И как долго нам результатов ваших поисков ждать? – уже более мягко спросил Митяня, совершенно не обратив внимания на мою неприкрытую издевку.
– Если будем и дальше лясы точить, то, боюсь, вообще никогда! – отрезал я. – Тащите свое изобретение к воде, будем пробовать его в деле!..
И вновь начались мои страдания. Сам по себе бутылочный плотик держался на воде достаточно устойчиво, но сидеть на нем с проклятым оборудованием за спиной и на груди одновременно было сущим мучением. Придя в итоге к выводу, что работать на воде легче в полупогруженном состоянии, я решительно скинул штаны и кроссовки и свесил ноги с переплета рамы в воду. А вскоре выявилась и положительная сторона моего нового способа передвижения. Поскольку возвращаться к северному берегу мне приходилось теперь спиной вперед (развернуть свой прозрачный «плот» я так и не смог, сколько ни старался), то и все измерения, соответственно, стал производить при реверсном ходе. Действовать, конечно, приходилось теперь не столько ногами, сколько руками, зато в целом скорость моей работы заметно увеличилась.
К трем часам дня работа по электронному прочесыванию дна была завершена, и помощники выволокли меня вместе с плотом на берег, словно загарпуненного кита. В совершенно разбитом состоянии, с грязно-зелеными от болотной ряски ногами, я представлял собой весьма жалкое зрелище, а ни чистой воды, ни полотенца ни у кого из нас, как на грех, не оказалось. Поэтому Митяня отправился за ними на холм, а его напарник помог мне освободиться от обременительной амуниции.
– Ну так что, есть на дне какое-нибудь железо или нет? – поинтересовался он, неприкрыто мучимый любопытством.
– Э-э, братец, рано еще выводы делать. – Я выразительно помахал в воздухе своим блокнотом. – Мне теперь надобно все эти циферки обсчитать, наложить на точный план пруда и сделать так называемую магнитограмму, а для этого тоже время требуется.
– Ничего себе, да тут целая наука! – озадаченно почесал затылок Толик и оставил меня в покое.
А вскоре из-за деревьев показались волокущий по земле большую алюминиевую канистру Митяня и бойко семенивший за ним отец Аристарх.
– Ну как, можно ли уже поздравить вас с успехом? – вопросил последний, приблизившись.
– В какой-то степени да, – кивнул я. – Во всяком случае первая фаза работ завершена успешно, и к завтрашнему дню я постараюсь обработать полученные данные должным образом.
Конец ознакомительного фрагмента.