Глава 4
Воровской общак, или «Просто я очень устала»
Вопреки ожиданию день продолжился не столь драматично. По другую сторону металлической входной двери, где-то на плавящемся от солнца городском асфальте, разыгрывались настоящие трагедии: люди огорчались, плакали, страдали; заболевали; испытывали нужду и голод, а он, заперевшись на все засовы, как будто бы пребывал в неком оазисе, свободном ото всех переживаний. Для счастливой жизни нужен покой, а еще большой холодильник с качественным пропитанием (у него было и то и другое). Благо что запасся необходимым впрок, как будто бы предчувствовал надвигающиеся ненастья. Вкусная пища просто пересыщена эндорфинами, способными поднять самое скверное настроение. Так что этим обстоятельством нужно воспользоваться.
Открыв холодильник, Никодим отрезал кусок сочного мяса и с аппетитом зажевал. Проглотив, осознал, что для полного счастья этого оказалось крайне маловато. Что там еще можно слопать? Лучше всего сообразить салатик. Панкратов нарезал в глубокую тарелку помидоры, густо сдобрив их крупной морской солью, после чего обильно залил ломтики густой сметаной, добавил репчатого лука, перчику…
Просто, но зато так аппетитно! Кажется, в голове усиленно заработал гипофиз, выделяя гормоны счастья.
Звонок прозвенел в тот самый момент, когда Никодим зачерпнул ложкой приготовленный салат. Трель звонка болезненно ударила по нервам, заставив расслабившееся было нутро вновь сжаться в один упругий комок.
Кто это может быть?
Никодим включил монитор, и видеоглазок, закрепленный над самой дверью, угодливо продемонстрировал нужную картинку: у порога стоял молодой мужчина лет тридцати пяти и терпеливо дожидался ответа. Широкофокусный объектив видеокамеры охватил площадку, заглянул на лестницу, где могли прятаться нежданные гости. Более никого! Гость выглядел вполне располагающе, одет был в темно-синий костюм, в руках коричневый кожаный портфель. Поправил очки, сползшие на кончик носа, и в терпеливом ожидании посмотрел прямо в камеру, снимавшую его крупным планом. Объектив камеры, обладая высокой разрешимостью, угодливо заснял на его лице каждую пору; удалось рассмотреть даже большое родимое пятнышко светло-коричневого цвета на самой середке правой щеки. Физиономия не злодейская, обыкновенная, видно, какой-нибудь клерк из интернет-компании, предлагающий за дополнительную плату ворох ненужных услуг. В последнее время таких непримечательных типов по подъездам шастает целая армия. В кожаном портфеле наверняка хранятся договора, которые можно будет оформить прямо на месте.
– Вам кого? – спросил Никодим, внимательно разглядывая простоватое лицо гостя.
– Мне бы хотелось поговорить с Никодимом Арсеньевичем Панкратовым. Он здесь проживает? – мягким голосом спросил неожиданный визитер.
Ишь ты, какой пронырливый оказался, даже отчество разузнал.
Никодим не спешил открывать дверь. Лицо гостя оставалось спокойным, голос звучал доброжелательно. Скрытая агрессия тоже не просматривалась. Такого типа трудно представить с монтировкой в руках где-нибудь в темном безлюдном переулке или размахивающим кулаками подле какого-нибудь винного магазина. Серый и незаметный, как ночная мышь, он может потянуть разве что на карманника, работающего в метро в час пик.
– А по какой надобности?
– Видите ли, я пришел по поручению его девушки… Жанны. Дело очень срочное.
– С ней что-нибудь случилось? – Голос невольно сбился на взволнованные интонации.
– Не переживайте, с ней все в порядке, – успокоил незваный гость. – Просто она просила кое-что передать лично вам. Это не займет много времени.
Внешний мир не желал признавать его умиротворенного одиночества и стремился вторгнуться в оазис спокойствия и благополучия. Можно было бы по-прежнему делать вид, что для него не существует проблем, кроме собственных, но что-то подсказывало Никодиму, что в таком случае объяснение с клерком состоится немногим позже, когда он выберется из своего уютного убежища. Лучше сделать это сейчас, окончательно вычеркнув из биографии еще одну нелицеприятную историю.
– Проходите, – произнес Никодим и нажал на кнопку автоматической разблокировки.
Дверь чуток приоткрылась, потеснив гостя, и тот, потянув за медную ручку, широко распахнул дверь.
– Здравствуйте, – произнес нежданный гость, когда прошел в коридор, изобразив на своем сухопаром лице нечто похожее на улыбку.
Вблизи он оказался еще более безобидным, чем через систему линз, выведенных на монитор. Да и росточком смотрелся поменьше. Гость был из тех самых парней, что обходят спортивные залы за версту, обычно их сторонятся ребята, а девушки не обращают на них внимания. Интересно, что может быть общего у этого тщедушного человека с Жанной, которая не смотрит в сторону мужчин ниже метра девяноста.
– Чем обязан? – спросил Никодим, внимательно осмотрев непрошеного гостя. – Извините, внутрь не пропускаю, в квартире не прибрано. Как-то неудобно…
– Ничего, можно поговорить и здесь, – скрывая усмешку, проговорил гость. – Вы ведь были в обменном пункте, когда его ограбили? – пристально посмотрел тщедушный на Никодима. Через линзы очков его глаза казались крупными и круглыми, как у морского окуня. Радужка, практически лишенная окраски, выглядела неестественной. Потребовалось некоторое усилие, чтобы выдержать холодный взгляд неестественных глазищ. Под черепной коробкой у этого парня определенно веселились бесы.
– И что с того?
– Объясняю, из обменного пункта пропала очень крупная сумма. Двести пятьдесят тысяч долларов.
Разговор принимал неприятный оборот. Прямо с порога.
– Давайте все-таки пройдем. Вижу, что наша беседа затягивается.
– Благодарю вас, – отвечал тщедушный, проходя в коридор. – Я знал, что вы окажетесь благоразумным.
– Кто вы такой? С кем я имею дело?
– Видите ли… Я Аркадий Юрьевич Гуревич… Скажем так, директор этого обменного пункта. И работодатель вашей девушки.
– Ах вот оно что, значит, это они о вас говорили. Я вас представлял несколько иначе.
– Не сомневаюсь. Наверное, с громовым голосом, человеком весьма неинтеллигентным и с золотой цепью на шее. Ничего этого у меня нет.
– Мне представляться, думаю, не нужно.
– Совершенно верно, я знаю о вас больше, чем вы думаете. Так что вы на это скажете?
Никодим Панкратов пожал плечами и спокойно ответил:
– Вызовите полицию, она разберется во всем. И вообще, какое отношение к этому ограблению имеет Жанна? А то, что касается меня… так я там вообще первый раз был.
– Деньги пропали во время дежурства Жанны и Клары, а вы, насколько мне известно, парень Жанны. Так что к этой пропаже вы имеете самое непосредственное отношение, – едва ли не ласковым голосом пояснил Аркадий Юрьевич. – Ответственность за их пропажу лежит на вас обоих. А обратиться к полиции мы не можем по той простой причине, что эти деньги не значатся в ведомостях, и у полиции об их происхождении может возникнуть немало вопросов, на которые нам бы не хотелось отвечать. Вы понимаете, о чем я говорю?
Никодим Панкратов все более хмурился. Он не понимал, что мешает ему вышвырнуть этого нахала за порог, может, все дело в его рыбьих зенках?
– Не совсем, – выдавил из себя Никодим.
– Поясняю, – произнес тщедушный с интонацией терпеливого учителя, объясняющего трудный урок нерадивому ученику. – Это воровской общак… Надеюсь, вам не нужно говорить, что это такое? У любого человека, который на него покусится, будут, как бы это вам помягче сказать… крупные неприятности! Вы не смотрите на меня так… Речь идет и о вас, и о Жанне. Мы допускаем вероятность, что именно вы причастны к пропаже денег.
– Бред какой-то!
– Я бы так не сказал. Дело весьма серьезное.
– Предположим… А вы какое отношение имеете к общаку? – выдавил из себя Никодим.
– Самое прямое, я держатель общака. – Теперь гость не выглядел тщедушным, за ним чувствовалась серьезная биография. – Чего вы на меня так смотрите?
– Что-то вы не очень похожи на держателя общака.
– А вы многих держателей видели?
– Ну, как вам сказать…
– Понимаю… Вы думаете, что держатель общака должен быть под два метра ростом, с татуировками по всему телу и с золотыми фиксами? – удивленно спросил тщедушный. – Возможно, что когда-то так оно и было, но сейчас совершенно иные времена. Сейчас общак – это не мешок с деньгами, когда нужна была только грубая сила, чтобы его тащить и защищать. Сейчас в первую очередь это банковские вклады, акции, недвижимость, счета за границей, – принялся он перечислять на пальцах. – Разобраться во всем этом очень непросто. Для этого нужно специальное экономическое образование, а оно у меня как раз имеется. Моя задача – грамотно вложить деньги в прибыльное предприятие и приумножить их. Обезопасить деньги от возможной инфляции, так что, по большому счету, дел немало. Для всего этого нужны мозги, – постучал он себя указательным пальцем по лбу. – А их ценят не только в институтах, но и… скажу так… в некоторых социальных сообществах. За это я и получаю достаточно хорошо. Во всяком случае, куда больше, чем когда был научным сотрудником в экономическом институте… Кажется, вы тоже там устроились после своего приезда из Америки? – Никодим промолчал. – Так что в какой-то степени мы с вами коллеги. Да, еще вот что, не тяните с перечислениями, мы бы хотели получить от вас деньги завтра, в крайнем случае послезавтра. – Широко улыбнувшись, добавил: – Уверен, у вас есть для этого возможности.
– И какие же, по-вашему? Я должен караулить в темных подъездах старушек и вытряхивать из их карманов кошельки? Так, что ли?
Аркадий Юрьевич энергично рассмеялся:
– А вы остроумный. Похвально! Хорошо, когда человеку не изменяет чувство юмора даже в критических ситуациях. Стало быть, у него имеется хороший потенциал. Я тут немного пособирал о вас кое-какой интересный материал.
– И что же вы такого нарыли?
– Первое, что бросается в глаза, – вы живете не по средствам. Серьезная тачка, кабаки, девочки, дорогие поездки в тропические страны…
– Вы много обо мне знаете.
– Хотелось бы больше, но этого тоже достаточно, чтобы получить назад общаковские деньги. Знаете, я тут немного покопался в ваших финансовых счетах. Не удивляйтесь, у меня есть для этого кое-какие возможности. – Открыв папку, которую держал в руках, Аркадий Юрьевич поправил очки, без конца сползающие, и прочитал: – У вас только в Москве имеются три банковских счета. Не далее как вчера вы перевели на свой счет в банк «Московский Витязь» две тысячи триста долларов. Я ничего не перепутал? – И, не дождавшись от Никодима ответа, продолжил: – Потом еще в банк «Российские просторы» три тысячи пятьдесят долларов, в банк «Руслан» целых пять тысяч триста… Причем такие перечисления вы совершаете регулярно, по несколько раз в месяц. Потом все эти деньги вы переправляете на счет офшорного банка в Гибралтаре, оставляя на житие сравнительно небольшую сумму. По моим данным, в настоящее время у вас на счету не менее трехсот тысяч долларов. А еще вы совершаете перечисление из американских банков «Колорадо», «Нью-Йоркская наличность». Возможно, банков несколько больше. Я ничего не путаю? Вы ведете весьма активную деловую деятельность. Весьма похвально! Вот, собственно, и все, что я хотел вам сказать… Ах да, чуть не забыл, – слегка стукнул он себя узкой ладошкой по лбу. – Наша организация испытала некоторые затруднения после ограбления. Но ведь кто-то же должен нести за это ответственность? Так что за моральный ущерб вы должны нам еще десять процентов. Итого получается двести семьдесят пять тысяч.
– В такой уважаемой организации, как ваша, у каждого имеется погоняло. Интересно знать, какое оно у вас?
– Мое погоняло Слон, – просто произнес тщедушный.
– Вы не производите впечатление… как бы это сказать помягче… силача!
– Ха-ха, а вы находчивый! А еще и смелый, в наше время это весьма редкое качество… Понимаю, это выглядит несколько комично, если смотреть на мою комплекцию. Но в этом и заключается фокус. Хотя… если бы вы знали о моей деятельности немного побольше, то вы бы не удивлялись такому прозвищу. Сила должна быть вот здесь, – постучал он себя указательным пальцем по лбу. – Надеюсь, вы понимаете, о чем я.
– Вполне, – усмехнувшись, ответил Никодим. – А если у меня нет желания отдавать вам деньги?
– В таком случае это может закончиться для вас и Жанны очень крупными неприятностями. У Жанны для начала мы отнимем квартиру. Она не стоит больших денег, но по-другому мы не может. Иначе каждый кассир начнет вести себя… неправильно.
– А если я не сумею отдать вам деньги в срок?
– Это будет стоить вам один процент за каждый просроченный день. Наше ожидание не может продолжаться бесконечно долго, сами понимаете… Все-таки у нас не благотворительная организация, все эти деньги завязаны на конкретных делах и людях. Не хотелось бы вас пугать, но вы должны тоже понять нас правильно. И, упаси боже, пытаться от нас скрыться. – Тщедушный снял очки и внимательно посмотрел на Никодима. Без очков, с прищуренными глазами, он выглядел совершенно беззащитным, словно крот, выбравшийся на солнечный свет. – Это может закончиться для вас весьма печально. А я бы очень не хотел, чтобы с вами что-нибудь случилось. Вот теперь, кажется, все, – вновь нацепил он на нос невесомую оправу. – Надеюсь, я вас не очень обременил своим появлением?
– Что вы, совсем нет, – хмыкнул ядовито Никодим. – Вы производите весьма благоприятное впечатление.
– Собственно, так я и думал. Не знаю, как для вас, но лично для меня наш разговор был приятен. В кои-то веки поговорил с интеллигентным человеком. А то, знаете ли, все эти распальцовки, зековские кривлянья, феня, – незваный гость неприязненно поморщился, – наколки по всему телу. Разговоры за жизнь, сентиментальные признания, пьяные слезы… Просто ненавижу! Устал я от всего этого! А тут у вас как будто бы просто душой отдохнул. Словно вернулся в свою прежнюю жизнь, в свой институт, где я по-своему был счастлив.
– Так что же мешает вам вернуться обратно? – едко спросил Никодим. – Глядишь, может, отдел бы какой-нибудь возглавили?
– Хороший вопрос. – Призадумавшись, добавил: – Привык, наверное… Да и деньги за свои старания получаю немалые. А потом на кого же я оставлю всю эту богадельню? Вам может показаться странным, но эти уголовники доверчивые, как дети! Разве я могу обмануть их ожидания? Э-эх! – тяжко выдохнул Аркадий Юрьевич. Посмотрев на часы, переполошился: – Ох! Я ведь безнадежно опаздываю, мне ведь еще нужно успеть в пару мест.
– Еще к каким-нибудь должникам?
– Ха-ха! Опять вы шутите. Хвалю! Одно время мне пришлось стажироваться в Оксфорде, так могу вам заметить, что у вас типично английский юмор. Посмеялся бы вместе с вами, но, увы, пора откланяться. Если у вас возникнут какие-то вопросы, то всегда буду рад вам помочь. – Вытащив из кармана визитку, он сунул ее в ладонь обескураженному Никодиму. – Любить меня не обязательно, но вот жаловать рекомендую… Это для вашего собственного блага, завтра жду вас в ресторане «Адмирал» в семь часов вечера, – и мягко прикрыл за собой дверь.
Еще через секунду по бетонным ступеням зазвучали его бойкие удаляющиеся шаги.
Отодвинув штору, Никодим Панкратов посмотрел во двор, где у бордюра под самыми окнами припарковался серебристый «Ренджровер». При появлении Аркадия Юрьевича задняя дверь стремительно распахнулась, и из нее проворно выскочил крепкий молодой мужчина лет тридцати в просторной легкой одежде и предупредительно распахнул перед ним дверь. Другой, стоявший в нескольких метрах от машины, зорко посматривал по сторонам, а когда задняя дверца захлопнулась, быстро занял переднее пассажирское кресло.
Явно не уголовники, в них просматривалась отменная выучка, какую можно заполучить только в серьезных государственных структурах. Ни одного неверного движения, пытливыми взглядами цепляли каждый угол, где могла бы таиться хотя бы малейшая опасность. Видно, воровское сообщество весьма дорожит этим тщедушным, если определило его в охрану столь подготовленных людей.
И все-таки почему не дает знать о себе Жанна? Никодим потянулся к телефону, но потом раздумал. Пусть лучше позвонит сама…
Оставалось непонятным, каким образом он узнал о его нехитрых комбинациях с американскими банками. Ведь он держал их в строжайшем секрете. Это можно было сделать, только проникнув в базу данных его компьютера. Этот очкарик не такой уж и простодушный, как может показаться на первый взгляд.
Конец ознакомительного фрагмента.