Ложь из лжи. Пусть вывернется наизнанку!
Маганэ Чикуджоин.
На стуле в центре студии сидела пожилая женщина, и на ней сходились лучи студийных прожекторов. Кругом стояли операторы, и наводили на старушку объективы камер, ожидая появления журналиста. Операторы устало переглянулись. Это не первое подобное интервью, которое они снимали за последние годы, а однообразие очень утомляло.
Вскоре пришёл журналист, принеся с собой маленький раскладной стульчик, микрофон, и сел рядом со старушкой. Они обменялись приветствиями.
– Ну что скажете, Маргарет. Довольны ли вы присутствием вирткапсулы компании Спринг в своей семье? Я слышал, да и все наверное в курсе, что игры – зло, а виртуальные миры – опасны для личности, – журналист поднёс к Маргарет микрофон. – Вы тоже так считаете?
Маргарет взглянула на журналиста искоса, удивившись, и имея на этот счёт другую точку зрения. Улыбнувшись, и положив ладонь на грудь, она ласково произнесла:
– Нет, что вы. Я тоже раньше так думала. Сначала я боялась, но потом, после очередного погружения в игру, мой внук изменился. Кейси стал хорошо учиться, чтить наши традиции. Начал стремиться работать и прекратил устраивать ссоры в школе. Все теперь от него без ума, и одноклассники, и учителя. Общество его признало, – заявила она с гордостью. – Я счастлива, что купила вирткапсулу компании Спринг, и вам того же советую. У нас, в наше время, не было возможности так быстро и легко наладить свою жизнь, и преодолеть психологические барьеры, мешающие нам стать частью общества, зато она есть у наших детей. Купите капсулу Спринг, и не пожалеете.
В студии раздались звуки аплодисментов.
***
Грозовые тучи шли на город с севера, и их появление нисколько не удивило меня. Я сидел за рабочим столом перед компьютером в своём кабинете, дома, и глядел в окно, рассматривая высотные здания. Неделя выдалась хмурая, и, как это обычно бывает в мой день рождения, 35 лет я встретил во время ливня. Дождю лить не запретишь, и это – факт.
Отвернувшись от окна, я вернул взгляд в монитор. Надо бы дать мозгу отдохнуть, потому что день сегодня был напряжённый.
Открыл браузер, и решил посмотреть первые попавшиеся видео из Ютьюба. Увидел пару обложек для роликов. Удобная система определения вкуса сразу подобрала для меня контент на интересующую тематику: наука и техника. На первой обложке в кожаных креслах сидели два человека, и о чём-то говорили, а на второй была изображена микросхема. Решил начать с первого видео, и ткнул на плей.
– Вот насчёт времени вы задали хороший вопрос, – сказал мужчина слева, поправив очки. Он был седоволосый, и походил на университетского профессора. – Существует ли время… Видите ли, время – не физическая величина, как многие считают. Это величина исключительно субъективная, и была выбрана как удобная единица измерения. С её помощью намного проще фиксировать конец и начало события. Жизнь человека – 80 лет. Вспышка молнии – десятые доли секунды. Понимаете?
Журналист кивнул.
– Так вот, время от состояния материи не зависит. Время есть в реальности, но не имеет материальной формы. Потому, оно относительно, и может меняться. Менять свой ход.
– Это как? – нахмурился журналист.
– Если вы окажетесь у горизонта событий чёрной дыры, то относительно вас, на Земле, время ускорит свой ход, а Земной наблюдатель будет видеть вас как очень медленный объект. Вы замедлитесь относительно его.
Так, ладно. Нажал на стоп, и врубил следующий ролик. Астрофизики мне ещё не хватало на перегруженный мозг.
В следующем ролике я увидел журналиста, который находился в компьютерной лаборатории. Он говорил:
– В мире информационных технологий это значит действительно многое. Теперь вполне можно создать механические нейронные соединения, которые будут полностью имитировать структуру человеческого мозга…
Интересно конечно, но нет. Нажал на стоп, и зажмурился, протирая веки. Потом посмотрю. Ютуб предложил ещё один ролик, уже более необычного содержания. Обложкой был синий квадрат. Ради любопытства я кликнул на плей, и услышал чьё-то тяжёлое сопение, доносящееся из динамиков монитора. Будто бы у кого-то над ухом завис маньяк. На экране я видел человека, сидящего за столом. Человек был красным с оттенками оранжевого, будто горел, а всё вокруг было синим. Ничего не понимая, я взглянул на название ролика: «Охота глазами вампира. Инфрозрение».
А не, бред для школьников. Я закрыл браузер.
Маленькая Бэкки, постучавшись в дверь, осторожно заглянула ко мне в кабинет. Увидев её, я улыбнулся, и спросил:
– Девочка моя, что ты хотела?
– Папа, а мы сегодня поедем в галерею? Помнишь, ты обещал неделю назад.
– М-м-м, – задумался я, пытаясь вспомнить, было ли такое. Действительно, было. Обещать и не сделать я не мог, потому, собрался утвердительно ответить.
Вдруг из динамиков раздался звон, от которого Бэкки дрогнула, да и у меня волосы на загривке встали дыбом. Я поманил её ладонью, и девочка вошла, осторожно закрыв дверь. Глянув на экран, я увидел надпись «Входящее сообщение».
От: Генеральный директор Хан Стилс.
Вот чёрт. Такое сообщение игнорировать было нельзя. Хан перед уходом решил навести порядок во всех отделах, и я, как его главный заместитель, должен был ему в этом помогать. По пустяковому поводу он бы писать не стал, и я, вздохнув, открыл сообщение, вчитавшись.
Рик, надеюсь ты не забыл, что сегодня день передачи полномочий? Тебе сегодня нужно до вечера явиться в офис и подписать документы, отправленные соучредителями. Кстати, есть у меня для тебя один сюрприз. Думаю, ты был бы рад, заняв должность Генерального директора, получить прибавку к зарплате? Конечно, да, и не вздумай говорить, что это не так ;) Приезжай.
От удивления я чуть не подпрыгнул, и тут же столкнулся с недоуменным взглядом дочери, которая спросила осторожно:
– Папа, мы что, никуда не поедем?
– Нет, дорогая, – вздохнул я. – Сегодня у папы важные дела. Давай в другой раз?
Бэкки насупилась, и обиженно засопев, сказала:
– У тебя никогда не получается! Каждый раз дела!
– Извини, Бэк, – сказал я, и потянул ладонь к её голове, чтобы потрепать за волосы. Бэк уклонилась от прикосновения, и юркнула к двери. Застыв в дверном проёме, Бэк оглянулась.
– Если мама боится сказать, то я скажу, – голос Бэкки дрогнул. Чтобы продолжить, ей явно пришлось себя пересиливать. – Для тебя работа важнее семьи. Это плохо.
Нормальный отец, наверное, в этот момент перешёл бы на крик, пояснив, что он кормилец семьи, и что ему надо работать. Но как я мог возразить в этом случае, да ещё и маленькой девочке? Она ведь была права, и от этого мне стало обидно. Бэкки закрыла за собой дверь.
В груди защемило, и я нахмурил брови, ощутив желание послать к дьяволу всех кругом. С чего вдруг я должен краснеть и оправдываться за то, что делаю? Моя работа нас кормит, причём не только кормит, а ещё и обеспечивает высокий уровень жизни. «А у тебя есть время этим уровнем жизни пользоваться?» – язвительно спросил внутренний голос, и я чуть не взорвался.
Работа действительно отнимала немало времени, но это было необходимой жертвой для развития. Иначе, как обеспечить себе карьерный рост? Те, кто работал в пол силы, и пытались чётко разграничить личное время с рабочим, не добивались ничего. Это мне было известно на собственном опыте, и я с удовлетворением понял, что поступаю правильно.
Встав, и надев пиджак, висевший на стуле, я подошёл к двери, открыв её. Бэкки сидела на пышном диване в гостиной и смотрела мультики, безотрывно глядя в плазменный телевизор, висевший на стене. Показывали парящего в небе железного человека, от чего меня чуть не скривило, ведь мне никогда было непонятно, почему дети так любили этих размалёванных клоунов. В них ведь нет совершенно ничего притягательного, кроме супер силы, и того, что они мочат толпы преступников. Железный человек на экране круто развернулся, и выстрелил лазером из руки, взорвав идущий на него танк. Меня тут же обдал прохладный сквозняк, и я поёжился от холода. Буркнул недовольно:
– Милая, закрой окно пожалуйста окна. Я иду на кухню.
Ненавидел холод. Терпеть его не мог, в любой форме и любом исполнении. Мне было неважно, лёгкий это холод, или нет. Если он вызывал дискомфорт, это значило, что я буду ненавидеть его. Мне сразу вспоминалось детство в холодной ободранной квартире, где мы с мамой были вынуждены греться у электропечи, потому что отопления у нас давно не было.
– Сейчас, сейчас! Извини, Рикки! – Ответила Рейчел. Послышался звук щёлкнувших оконных замков.
Я очень любил Рейчел, но порой меня безумно раздражало то, что она иногда совершала поступки будто бы мне назло. Я тысячу раз просил ее – не открывай окна, пока я в доме, но она всё равно старалась это сделать, в той или иной форме. Почувствовав давление в груди, вызванное сиюминутным гневом, я глубоко вдохнул. «Она это не специально».
В воздухе стоял запах яичницы с беконом и, вдохнув его, я ощутил, как рот наполнился слюной. Желудок тут же отозвался громким урчанием, сигнализируя о том, что пора есть, и я не стал с ним спорить. Прошагав по широкой гостиной, обставленной идеально гладкой и белой европейской мебелью, и подмигнув взглянувшей на меня Бэкки, я свернул за угол.
Пройдя на кухню, я попал в просторное помещение, и сел за длинный белый стол, стоявший в центре. В стороне, у плиты, возилась Рейчел, водившая по дну сковородки кулинарной лопаткой. Плита стояла рядом с кухонным столом, а на нём лежала жёлтая папка, на которую я почти не обратил внимания. Всё моё внимание было сфокусировано на Рейчел. Роскошная брюнетка с длинными волосами, достававшими почти до бёдер, и длинными ногами. Увидев её ягодицы, я тут же испытал секундный порыв возбуждения, появившийся ниже пояса.
С выбором я точно не ошибся, в своё время. Рейчел была умна, красива, и сексуальна. Я даже не знал, в каком из начинаний она лучше, потому решил, что во всех сразу.
– Пришел? – ласково спросила она, обернувшись, и взглянув на меня изумительно красивыми карие глазами. – Сейчас будет готово. Подожди минутку.
– Хорошо, – отозвался я, кивнув.
– Ты так и не сказал вчера, как дела на работе? Как Стальные клинки?
– Какие клинки? – растерялся я, но вдруг вспомнил. – А! Да нормально.
Пошарив в кармане, я нащупал пластиковую оболочку пропуска, и достав его, осмотрел. Там было написано:
Рик Марчелли, Зам. Генерального директора.
Ниже моего имени и фамилии располагался логотип компании в виде цветка сакуры, который рассекался надписью «Spring». Я задумался. Любопытно, почему из всех логотипов был выбрал именно логотип в виде цветка Сакуры? Как-то это не клеилось с родом деятельности компании, которая занималась вирткапсулами и компьютерными играми. Что-то из мира ИТ-технологий подошло бы куда больше. Решил, что подниму этот вопрос на совете директоров. Только вот надо к ним зайти.
Рейчел поставила передо мной тарелку с едой. Яичница, ставшая островком для двух полосок бекона, выглядела великолепно. Я убрал пропуск в карман, и принялся есть, с аппетитом. Ощутив языком сочные кусочки прожаренного мяса, я блаженно зажмурил глаза, и промычал.
– Очень вкусно, милая, спасибо.
Рейчел улыбнулась, а в глазах её блеснул радостный огонёк.
Она села напротив, поставив на стол две чашки с чаем и горячей водой. Себе Рейчел оставила ту, что с чаем, а ко мне подвинула чашку с кипятком.
– Как дела с повышением? – поинтересовалась Рейчел, сделав глоток.
– Сегодня буду подписывать документы. Завтра, скорее всего, вступлю в полномочия.
Взглянул на папку, лежавшую на кухонном столе, и разглядел на ней медицинский символ. Из папки торчала бумажка с красной печатью, и я прищурился, пытаясь разглядеть, что на ней написано. М-да, со зрением у меня туго, а подходить было лень. Потом взгляну.
– Как визит к врачу? – спросил я у Рейчел.
Рейчел опустила глаза, с улыбкой о чем-то задумавшись, и вновь взглянула на меня. Взгляд ее стал грустным. Я взял свою чашку.
– Всё нормально, – улыбнулась она. – Ты молодец. И не обижайся на Бэкки, ладно? Мы взрослые люди, а она ещё ребёнок, и ничего не понимает.
– Хорошо, – кивнул я, ответив на автомате. Вопрос был дежурным, ведь я был уверен, что все хорошо. Сделал большой глоток. Тут же ротовую полость и горло пронзила жгучая боль, заставившая меня зажать губы ладонью, и выругаться.
– Милый! – Вскочила Рейчел. – Ну, горячо же!
– Да, да, знаю, – сказал я, наморщившись, и стараясь быть сдержанным. Рейчел собралась куда-то идти, но я остановил её жестом. – Нормально, нормально! Поболит, и пройдёт.
Здорово. Теперь будет ожог, и не поешь нормально. Ну, ничего страшного. Что теперь делать? Осталось только терпеть. Никогда ещё раньше не обжигался из-за такой глупости. Встав из-за стола, я поцеловал Рейчел в щёку, и направился к выходу.
– Бэкки, мы сходим в зоопарк на следующих выходных вместо галереи! Я обещаю!
– Ага! – буркнула Бэкки, не показываясь.
Взяв с полочки ключи с логотипом БМВ, я с наслаждением взглянул на них. Это была одна их любимых частей моего выхода на работу. Я ещё не был в машине, но уже воображал, как сажусь в роскошный салон, обвитый кожей. На душе стало радостно, и я улыбнулся, захотев поскорее добраться до гаража. Немцы знали толк в машинах, собирая их так, что даже спустя год использования авто было трудно отличить от нового. При соответствующем уходе, разумеется.
Я вышел, увидел дорогу, лежавшую перед домом, и тут же ощутил пронизывающий холод. Быстро закрыв за собой дверь, я скорым шагом направился к гаражу. Наклонившись, и взявшись за ручку ворот, я потянул её. Ворота плавно поползли вверх, и я увидел БМВ Х6, на который не мог взглянуть без улыбки. Серая краска металлик тут же блеснула попавшим на неё светом, и это сделало автомобиль ещё более шикарным на вид.
Вот он, успех. Я всю жизнь к этому стремился, и теперь имел всё, что хотел.
Сев за руль и закрыв дверь, я нажал на кнопку запуска двигателя. Автомобиль отозвался свистом стартера. Двигатель взревел, автомобиль мелко завибрировал, и в груди потеплело. Обожал звук мотора БМВ с утра пораньше. Это, наверное, было третьим событием после жены и дочери, греющим мою душу.
Достал телефон из бардачка, и посмотрел на счета. Проглядывая оплату сеансов терапий для Рейчел я недоуменно качал головой. Четверть расходов именно они и занимали. Мне всё чаще казалось, что эти терапии – мошеннические происки, вызванные нежеланием раз и навсегда избавить мою жену от болезни. Ведь если она поправится, то денег заработать будет не на ком.
Нет, я был не жадным человеком. Хотелось, чтобы с Рейчел всё было в порядке.
Выехав на дорогу, я взглянул на свой двухэтажный коттедж, в котором большую часть стен занимали панорамные окна. Вот, что еще нужно было для счастья? Вроде бы, было то, о чем я мечтал с самого детства, да и не только я. Вот оно получено, но где же чувство постоянного удовлетворения и внутреннего спокойствия, которое должно было наступить?
Значит, нужно было что-то еще.
Из раздумий меня вырвал рев двигателя, который разорвал устоявшуюся на улице тишину. Расширив от удивления глаза, я взглянул в зеркало заднего вида, и увидел два огонька фар. Мимо меня, на огромной скорости и рыча двигателем, промчался Ламборджини. Он проехал так быстро, что мой БМВ даже качнулся из-за потоков воздуха. «Вау! – подумал я, – вот это тачка! Вот если на ней буду ездить, то на раз обрадуюсь. Как можно быть несчастным в такой машине?»
Задумавшись, я увидел в воображении смуглое лицо Уильяма, покрытое щетиной. Он владел этой машиной. Точно же! Вот кому Ламборджини принадлежала. Уильям жил в паре домов от меня, и мне, честно сказать, было непонятно, чем этот человек занимался. Он приезжал и уезжал, постоянно в разное время, а иногда бывало так, что сидел дома неделями напролёт, выходя лишь на пробежку.
Кем надо было работать, чтобы иметь такой дом, в таком районе, да еще и ездить на таком авто? И работать ли? Может, он был очередным двадцатилетним мультимиллионером-бездельником, получившим большое наследство.
Ну, ничего. Я, за счёт работы и упорного труда, куплю себе дом с машиной, которые будут на порядок лучше. Меня вдруг возмутило то, что Уильям позволял себе ездить по населенному пункту на таких скоростях. Богатеи его уровня, видимо, всегда зажирались, и начинали позволять себе делать такие вот выходки. Если он увидит кого покруче, – меня например, – то тут же успокоится, и станет вести себя сдержаннее.
Мечтательно улыбнувшись, и представляя себя за рулём новенького Ламборджини, я поехал по улице, поглощённой утренними сумерками.
Здание компании Спринг трудно было назвать заурядным. Высоченный небоскрёб, чем-то напоминавший по форме наконечник копья, полностью состоявший из стекла, был полностью выкуплен компанией. Вдоль всего здания висел громадный жидкокристаллический экран, на котором транслировалась реклама, и иногда фильмы. На нём я увидел необычное изображение новой виртуальной капсулы, которых раньше в продаже никогда не было, и, взглянув на ценник, пожал плечами.
Цена стала ещё ниже, чем была. Однако, пора удивляться настала тогда, когда циферблат цены сменился табличкой с техническими характеристиками. При вдвое лучших характеристиках стоимость была вдвое ниже. Что за убыточное решение такое? В прошлом, Эйпл, из года в год, напротив, с развитием модельного ряда увеличивала стоимость чуть ли не в два раза с каждым смартфоном. А Спринг что вытворяли? Хотели взять пример с Генри Форда, и сделать капсулы доступными для масс?
Заехав в подземный паркинг, я поставил машину на сигнализацию. Войдя в лифт, я нажал на кнопку последнего этажа. Тут располагалась главная штаб квартира компании.
– Внимание! – в динамиках лифта раздался мягкий женский голос. – Не все бетатетстеры новой версии Стального меча явились на точку подключения. Если вы заблудились, напоминаю, точка подключения находится на уровне 2Б. Повторяю…
Что ещё за бетатест?
Двери лифта закрылись. Он поехал, и я будто оказался в невесомости. Пол словно ушёл из под ног.
На нужном этаже я вышел, и огляделся. Офис был умопомрачительной красоты, и каждый раз своим видом вызывал во мне чувство неописуемого восторга. Интересно, сколько денег в это было вложено? Всё было обставлено по последнему слову техники и дизайна, что для головного офиса, судя по всему, было очень важно.
За рецепшенами стояли грудастые секретарши, осматривавшие посетителей. Попасть работать секретарем в штаб-квартиру Спринга было так же сложно, как и стать астронавтом. Шансы один на миллион. Я не знал, какая там была система отбора, но обычного прохождения собеседования через постель точно не достаточно, такого не было в принципе. Тут работали не проститутки, а самые настоящие секретари, которые оперативно могли решить ряд бюрократических проблем одновременно, отгородить руководство от ненужных посетителей и звонков, и главное, сделать они это могли на двенадцати языках.
Такой секретарь был самым настоящим щитом и спасением для занятого руководителя.
Я подошёл к одной из них. Смуглой, с острыми и красивыми чертами лица.
– О, господин…
– Просто Рик, – отмахнулся я. – Давно вместе работаем. Не вижу причин для официозности.
– Хорошо, Рик, – улыбнулась секретарша. На бейдже я прочитал имя Энни. Пора запоминать, потому что говорить потом: «Эй, секретарь, принеси мне кофе», будет как-то неловко.
– Энни, – сказал я. – Сегодня ко мне никого?
– Нет. Хан просил говорить любому, что у вас выходной.
– Хорошо, – кивнул я, взглянув за Энни. За стеклянными стенами переговорной комнаты виднелся длинный стол совета директоров.
Все были в сборе, как и положено. Полненькие дяди, одетые по последнему слову моды в самые дорогие костюмы, сидели внимательно смотря на Хана, который активно жестикулировал и что-то объяснял.
Ощутив во рту пульсирующую после утреннего ожога боль, я сморщился. Даже не представляю, как я теперь буду жить с этим. Не ощущение, а издевательство.
Хан сейчас говорить не мог. Врываться в переговорную в разгаре совета директоров было бы очень не вежливо. Мне захотелось подойти к двери, и приложиться к ней ухом, чтобы подслушать разговор. О чём они говорили там, и что Хан так активно рассказывал? Детали нового проекта, или тонкости моего пребывания на должности Генерального директора?
Судя по красным лицам членов совета директоров, содержание разговора было не самым приятным, но Хана, почему-то, еще не выгнали. Сам Хан был хмурым, впрочем, как и всегда. Он, наконец, сел, и стал задумчиво глядеть в стол, кивая, и выслушивая что-то от директоров.
Внутрь нельзя, в офисах делать тоже нечего, потому оставалось только одно, идти к себе в кабинет.
Я подошёл к стеклянной двери, на которой была табличка с именем «Рик, заместитель Генерального директора», и увидел свой офис. Внутри никого не было, как и ожидалось, но что-то мне явно не нравилось в этой картине. Оглядев массивный рабочий стол из красного дерева я понял, что дело не в нём. Тонкий монитор, стоявший на столе, тоже был в порядке. Из-под двери неприятно сквозило. Прохладный воздух залетал под штанины, и заставлял волосы на ногах становится дыбом. Взглянув на окно, я увидел, что оно было открыто. «Ну, твою мать! Чёртовы уборщики со своими проветриваниями!»
У меня не было ненависти к уборщикам. Я просто очень не любил, когда они, после уборки, оставляли окна открытыми, и затем не возвращались, чтобы их закрыть. Я ведь просил, причём каждого отдельно: «Закрывайте, пожалуйста, окна, после ухода». На что они, улыбаясь, и кивая, отвечали: «Да, конечно, не вопрос».
Будто со стенами разговаривал, честное слово! Я ощутил, как меня бросило в легкий жар, от которого лоб покрылся испариной.
Взявшись за ручку дрожащей от злости рукой, я грубо толкнул ее, и быстро зашагал к окну. «Управы на вас нет!». Ветер, пролетая в оконный проём, жутко завывал. Снаружи гудели автомобильные двигатели и клаксоны, раздражавшие слух. Быстро закрыв окно, и повернув ручку, я с облегчением выдохнул. Ни шума тебе, ни холода – просто сказка.
Повернувшись, и осмотрев кабинет, который скоро станет принадлежать кому-то другому, я улыбнулся. Тесноват он стал, да и поднадоел порядком. Радовало, что скоро мне предстоит кардинальная смена обстановки. Выбраться из-под гнета давящих узких стеночек, и окунуться в райский простор помещения Гендира – моя давняя мечта.
Что мне было делать, пока Хан занят, я не знал. Оставалось только посидеть тут, да больше и негде. В кабинете хотя бы радио можно послушать, и новости полистать. Сев за стол, я сцепил руки в замок, и стал глядеть в пустоту чёрного экрана.
– Компьютер. Радио.
Монитор отозвался электронным писком, и экран вспыхнул, тут же выдав котировки акций и сводку последних новостей.
– …радио астрология! – услышал я обрывок фразы. Скептически скривив губу, я захотел тут же переключить, но диктор остановил меня фразой: – Не переключайтесь! У меня для вас новости!
Я вздохнул. Было ясно, что это чистой воды манипуляция для сохранения внимания публики, но мне всё равно стало интересно. Что интересного может сказать астролог? Этот как слушать священнослужителя мелкой секты. Оба говорят ложь, и оба говорят её ради денег. Но даже при понимании этого меня одолевало чисто природное любопытство.
– Тем, с кем сегодня приключились необычные события, выходящие за рамки привычной жизни, могут поступить уникальные предложения. Они могут быть разнообразными, может, даже пугающими, но если они не угрожают жизни, я рекомендую – согласитесь! Необычные события – сигнал от звезд, говорящий о колоссальных изменениях в жизни! А теперь в рубрику новостей. А знаете ли вы, что Церковь совершила самый необычный поступок за всю историю ее существования? Не поверите! Теперь все Релегиозные организации мира стали активно инвестировать в отрасли науки, связанные с астрономией и я…
– Выключить радио, – буркнул я, отмахнувшись. «Сигналы от звезд. Ну и бредятина».
Хан постучался в стеклянную дверь, и когда наши взгляды пересеклись, он улыбнулся. Я помахал ему рукой, и пригласил войти, что он охотно сделал. Он толкнул дверь, и закрыв ее за собой, поздоровался:
– Привет, Рик, – произнёс он с улыбкой, и сел напротив меня, заняв гостевой стул. – Я надеюсь, не оторвал тебя от важных дел?
Я вспомнил хмурое лицо Бэкки. «Да, оторвал» – чуть не произнес я вслух, но сдержался. Выражать недовольства начальству в лицо – самоубийство, да и к тому же, повышение было событием действительно важным для меня. Мне пришлось через многое пройти и многим пожертвовать ради того, чтобы этот день настал. Это и бессонные ночи, проведенные на работе, и многократное принесение в жертву своей семьи интересам компании Спринг, которые для хорошего сотрудника всегда превыше всего. Только так и можно преуспеть, а иначе тебя просто не заметят.
В голове возник голос Рейчел, и я увидел ее, заплаканную:
– «Ты ни о чём кроме работы не думаешь!»
– «Я пытаюсь прокормить нас, и не абы как, а так, чтобы было все, что вы с Бэк захотите! Так что тебя теперь не устраивает?»
– «То, что тебя дома не бывает вообще!»
– Рик? – спросил Хан, удивленно вскинув брови. – О чем задумался?
– Да я так, о своем, – улыбнулся я. – Ну что, приступим к подписанию документов?
– Чуть позже. Сейчас мне тебе надо кое-что рассказать.
Это меня заинтриговало. Сердце забилось раза в полтора быстрее, и меня охватило волнение. Сейчас казалось, что малейшая оплошность способна пустить все под откос, потому я старался быть осторожным в словах и поступках. Вроде бы все идеально, и шло как нельзя лучше, но ожидание подвоха было со мной постоянно.
Хан сложил руки на столе.
– Видел рекламу на здании офиса? Новые вирткапсулы.
Я кивнул.
– В чём фишка? – мне стало интересно. – Почему при таких характеристиках такая цена? Наоборот же должно быть.
– Стальные мечи, – начал Хан, прислонившись к спинке стула, – игра, которая была не для всех. Сам понимаешь, какой сегмент рынка мы в первое время пытались взять, но теперь он перенасыщен. Да и новых клиентов не особо много. Старая модель вирткапсул довольно дорога, а играть в Стальных мечах можно только через неё. Остальным просто не хватало вычислительной мощи, чтобы перекачивать столько информации с сервера в мозг. Мы нашли выход.
– Какой? – спросил я. Меня это определенно заинтересовало.
– Создать капсулу, которая будет доступна массовому потребителю. В детали я вникать не буду, но это повысит прибыли компании в десятки раз, а для нас это самое главное. Но капсулы – еще не все. Ты слышал о бета тесте новой версии Стальных мечей?
– Нет. Ну, о самом обновлении не слышал. О бета тесте сегодня слышал. Пара тестеров потерялась и…
– Да-да-да, – перебил Хан покрутив пальцем в воздухе. – Это неважно. Суть вот в чём. Знаешь же, как мобы в игре себя ведут, да? Ты понимаешь, примерно, где они водятся, что делают, какого они уровня. А теперь представь, что нет этого всего.
Я нахмурился, и взглянул на Хана искоса. Как так? Каким образом же тогда планировать развитие своего героя? Как играть так, чтобы не было желания нажать кнопку «логаут»? Ведь именно простота игры и избранность игрока один из факторов, которые влияют на количество времени в игре.
Мне представились орды мобов, которые ходят по предместьям Ледяной пустоши, забредя в неё из каких-нибудь Красных скал, или того хуже, Легиоса. Это было не самым страшным. Самым страшным было то, что все это явно отрицательно скажется на онлайне игры. Кто захочет играть в ММОРПГ, где нет предсказуемой системы развития, и возможности комфортно прокачать героя? Никто, в том-то и дело.
– В чем смысл? Мне кажется, вы растеряете онлайн.
– А вот и нет, – ухмыльнулся Хан. – Мы придадим игре массовость, и в корне поменяем геймплей. Это привлечет кучу новых людей.
– Что вы планируете изменить?
– Теперь можно будет выбрать не только роль игрока, но и роль монстра, с возможностью развития по той же системе, что и развиваются игроки.
Я нахмурился.
– Вы собираетесь превратить ММОРПГ в обычный бардак? Монстры против игроков, и игроки против монстров? В чем смысл тогда?
– Да нет же! – Хан зажмурил глаза. – Все останется прежним, только вместо мобов теперь будут обычные игроки. Включи человеческий фактор в поведение монстров, и ты получишь невероятно живой, интересный мир! Понимаешь? Представь, что ты заходишь в онлайн, выходишь ночью из таверны, и, озираясь по сторонам, боишься, что из темноты выскочит оборотень и порвет тебя в клочья! Будет намного больше острых ощущений!
– А что с балансом делать?
– С ним все будет нормально. Даже не смотря на появление возможности у мобов менять локации, это ничего не даст. Самое интересное для мобов высокого уровня будет в планах высокого уровня. Огру уровня 100+ просто нечего будет ловить в Крепости снов, где водятся нубы, да немощные киборги. Так же будут зоны, где игроку навредить нельзя. Это и будет создавать интерес. Видишь картину? – Хан улыбнулся.
До меня, кажется, стало доходить. Я вообразил моба уровня 100+, который слоняется в планах для новичков, и затем увидел, как на него бросается орда игроков такого же уровня. Никто ведь не отменяет мгновенного перемещения между локациями.
– Я кажется понял. Игра станет настоящим раздольем для ведения полномасштабных боевых действий не только с игроками, но и с монстрами, которые будут терроризировать новичков.
– Это как одна из причин, но да, ты прав. Если все получится, то твоя премия увеличится на столько, насколько увеличится процент прибылей. А это, минимум, в пять раз больше, чем есть сейчас.
В пять раз больше!
От удивления у меня глаза из орбит полезли. Если я буду зарабатывать в пять раз больше, чем зарабатываю сейчас, то покупка Ламборджини станет для меня плевым делом. Я смогу купить не только Ламборджини, но и много чего еще, о чем раньше и не мечтал. Генеральный директор даже без увеличения прибыли зарабатывает больше зама, а тут еще и увеличение премии. Вообразив себя за рулем новой машины, и увидев переезд в новый, более просторный дом, я испытал такую радость, что широко улыбнулся.
– Да, – Хан хлопнул в ладони. – Ты тоже почувствовал? Запах денег! Ну что, готов протестировать новую модель капсулы? Уверен, тебе понравится!
Это удивило меня, и я сощурился, взглянув на Хана.
– А мне в капсулу зачем лезть?
– Ты разве не хочешь лично увидеть то, что принесёт тебе потом огромные деньги? – спросил Хан, изогнув бровь. – Я вот уже лично попробовал, и не пожалел. Это реально круто.
Я вообще не видел в этом никакого смысла. То, чем мне предлагал заняться Хан, должны делать бетатестеры, а я и близко не был на них похож. В груди возникало неприятное давление при мысли о том, что я бетатестер, но это не из-за того, что бетатестеры хуже, чем я. Было совершено неясно, какую работу выполняет бетатестер, и какими знаниями он должен обладать. На что надо было обращать внимание, и каким образом налаживать обратную связь?
Хотя, кто сказал, что заниматься надо именно этим? Хан лишь предложил обкатать игру, да и все. Но обкатывать ее тоже как-то не хотелось.
Мне вспомнились слова диктора на радио астрология о том, что надо принять необычные предложения, которые сегодня поступят. Если они не угрожают жизни. Жжение во рту говорило о событии, которое выбивалось из приличного ритма жизни, ведь раньше я никогда не обжигался по неосмотрительности. Следом за этим поступило предложение от Хана, которое я тоже счел необычным. Может, прав этот астролог?
Испытав прилив энтузиазма, я радостно кивнул. Чем черт не шутит? Попробовать стоит. Может, это действительно изменит мою жизнь.
– Хочу, – ответил я. – А документы когда подписывать?
– Документы после теста. К вечеру всё будет сделано, не волнуйся. Пошли?
– Ну, пошли, – сказал я, оживлённо встав, поставив ладони на стол.