Глава 4
Испытание
Сгустившиеся сумерки озаряло лишь пламя факелов, которые везли всадники. Вопреки заверениям Хартвига, что вот-вот покажется город, впереди не было видно ни огонька. Дорога была пуста: другие путники остались на ночлег в придорожных тавернах.
Но Хартвиг не терял надежды заночевать в городе. Монотонное движение повозки убаюкивало, и, обессиленный от первого дня пути, Вернер задремал.
Разбудил его оглушительный визг Адонии над самым ухом. А потом кто-то схватил его за плечо и сбросил на землю. Жестокое падение развеяло остатки сна, и Вернер огляделся. На них напали! Зеленокожие, о которых он раньше только слышал по рассказам Гидеона, окружили их, перегородив дорогу и оттесняя к лесу, казавшемуся огромной черной дырой, ведущей в саму Преисподнюю.
Мечники, выставив щиты и обнажив оружие, обступили повозку с каретой и готовились отразить нападение приближающихся орков и троллей. Лучник, взобравшись на повозку, торопливо пускал стрелы. Вернер во все глаза уставился на костяной лук. Прежде он видел только простой имперский лук у своего приятеля Дрездена. От Дрездена же слышал и о более мощных боевых луках – с костяными вкраплениями. В бою, рассказывал охотник, они хороши тем, что позволяют пускать стрелы чаще. И владеют ими не простые стрелки, а уже искусные бойцы. Вернер с уважением покосился на лучника, едва успевавшего накладывать стрелы на тетиву. Затем обернулся на зеленокожих, и его сердце упало. Нападавших тварей это не останавливало, только злило – их было больше, и исход схватки был заранее предрешен. Понимал это и опытный лучник, поэтому руки его, натягивая тетиву, мелко дрожали.
Рядом с Вернером у повозки стоял Огастес, стиснувший посох и готовый защитить отряд от первой атаки. В воздухе пахло грозой, и, несмотря на испуганное ржание лошадей, воинственные крики орков и взволнованные переговоры между воинами, Вернер расслышал характерный треск, который издавали нервно сжатые пальцы мага.
Прозрачный камень, венчающий посох, зажегся всполохами голубого света и собирал магию из воздуха. Огастес готовился применить любимое заклинание Гидеона – молнию. Да разве молния остановит почти сотню разъяренных орков и гоблинов, почуявших легкую наживу? Одно только драгоценное колечко с руки Ивонны – знатный улов! А сколько еще ценностей в сундуках, которые она везет с собой?
Зеленокожие этого пока не знали, но богатая карета с охраной не могла не привлечь их внимания. Кстати, самой богатейки что-то не видно. Сидит в своей карете и носу не высовывает. А двое мечников подпирают карету спиной, готовые защищать госпожу до последнего вздоха.
– Далеко до Трамории? – Вернер обернулся к сжавшейся в комок Адонии, которая сидела на земле, прислонясь спиной к колесу повозки и вцепившись в Посох Верующего.
Ему пришлось дважды повторить вопрос и хорошенько встряхнуть девушку, прежде чем она его услышала.
– Не знаю, – испуганно пропищала она, глядя на него снизу вверх.
– Как это не знаю? – рявкнул Вернер. – Мы давно должны были приехать. Значит, город совсем близко.
И тут же осекся, поняв, что крупный отряд зеленокожих не стал бы нападать вблизи крупного города.
– Мы сбились с пути, – с нарастающей паникой прошептала Адония и от волнения выронила посох под ноги Вернеру. – Хартвиг остановил отряд, и они решали, куда ехать, когда появились эти…
Значит, помощи ждать неоткуда, помрачнел Вернер. Глядя на его изменившееся лицо, девчонка просто затряслась от страха и тоненько взвизгнула:
– Что же теперь будет-то? Мы все умрем!
– Первый раз, что ли? – прикрикнул на нее Вернер.
– Умирать? – Адония, подобрав с земли посох, непонимающе округлила глаза.
– Первый раз в передрягу попадаешь?
Девчонка быстро закивала, и по ее некрасивому лицу вдруг покатились крупные слезы. Вернер, не выносивший женского плача, опустил глаза, разглядывая посох послушницы. Он казался чересчур громоздким для слабой руки Адонии, а металлический набалдашник в виде креста сверкал новизной.
Девчонка неумело сжимала его в кулачке, выдавая собственную неопытность. Наверняка посохом она обзавелась только на днях и еще ни разу не успела применить его по назначению. Толку от нее…
– Я из монастыря еду, отучилась только, – глотая слезы, всхлипывала она. – Думала, золота подзаработаю, родители порадуются, когда к ним вернусь. Ду-ура! – истерически провыла она. – Теперь я их вообще не уви-и-жу!
– Заткнись! – строго сказал Вернер и тряхнул ее как яблоню.
Адония шумно всхлипнула, уставилась на него во все глаза и спросила:
– А тебе уже не впервой?
Вернер в смятении отвел взгляд – не признаваться же этой нервной, что он орков впервые в лицо видит и прежде самой крупной битвой в его жизни была потасовка с Нордом!
– Уже и счет потерял, – соврал он. И добавил ободряюще, сжав дрожащую девчонку за локоть: – Все будет хорошо!
От взгляда послушницы, которая смотрела на него, как на ангела-спасителя, Вернеру стало не по себе.
– Сможешь мне помочь? – Огастес положил руку ему на плечо.
Глаза мага были усталыми и обреченными.
– Одному мне не справиться, – одними губами прошептал он, опасаясь еще больше напугать Адонию.
– Конечно, – мгновенно отозвался Вернер, торопливо отвернулся от умоляющего взгляда послушницы и стал плечом к плечу с магом.
Зеленокожие уже были совсем близко. В дрожащем свете факелов они казались созданиями, рожденными в Преисподней. Вернер смог разглядеть их уродливые, похожие на звериные морды с выпирающей нижней челюстью и искривленными клыками. Невозможно представить, что раньше орки и гоблины были людьми, но потом, то ли из-за чудовищной болезни, то ли по вине сумасшедшего колдуна, превратились в чудовищ. Вернер с содроганием смотрел на них – и не находил в них ничего человеческого.
Перед ним были хищники, звери. В маленьких глазах полыхали злоба и стремление убивать, кулаки с длинными когтями ожесточенно сжимали ятаганы и мечи, готовясь пустить их в ход при первой же возможности. С такими не договоришься, они пришли убивать.
Хартвиг с двумя воинами, которые прикрывали его сзади, выехал вперед, чтобы принять на себя первую атаку. Огастес побледнел от напряжения, собираясь с силами.
– Что ты умеешь? – спросил он, почти не разжимая губ.
– Что? – Вернер сделал вид, что не расслышал.
– Что ты умеешь? – нетерпеливо повторил маг. – Сможешь поставить защиту? Или увеличить силу отряда? Или разить орков молниями?
– Молнии, – ухватился за эти слова Вернер.
– Хорошо, – выдохнул Огастес. – Это будет значительной подмогой нашим воинам, а я тогда сосредоточу силы на их ускорении. Это единственное, что нас может сейчас спасти. Орки сильны, но неуклюжи, – озабоченно пояснил он. – Если у наших будет преимущество в скорости, появится шанс выбраться отсюда.
Топор, просвистевший в воздухе, вонзился в бок повозки у ног лучника, послужив началом к атаке. Зеленокожие с боевым воплем бросились вперед, над головой зажужжали стрелы, посылаемые лучником, а Огастес торопливо зашевелил губами и воздел посох, метнув в неприятеля сеть молний. Искрящаяся, похожая на паутину сетка проплыла над головами мечников, обогнула Хартвига и обрушилась на головы орков, сбив их с ног. «А бородач не так уж слаб», – с уважением подумал Вернер. Гидеон никогда не показывал им подобные фокусы – не умел или не хотел? «Надо будет попросить его после боя, чтобы и меня научил», – решил Вернер, выбрасывая руку вперед и наугад швыряя молнию.
За спинами воинов ничего не было видно, над головой жужжали стрелы, которые только успевал посылать лучник, и Вернер, чтобы улучшить свою позицию, вскочил на повозку рядом с ним. Положение было удручающим: орки наступали со всех сторон, от огней факелов зарябило в глазах. Один, два, три, десять, двадцать – принялся считать Вернер и сбился со счету.
А их самих всего одиннадцать – семь воинов вместе с Хартвигом, два мага, считая его самого, послушница, которая трясется от страха, и госпожа, богатый экипаж которой и навлек беду на их голову. Судя по тому, что из кареты не доносится ни звука, неженка наверняка лежит в глубоком обмороке.
– Вот бы подобраться к магическому кругу, – пробормотал Огастес.
– Что? – не понял Вернер.
– Круг магической атаки, я его чувствую. – Огастес кивнул в сторону, где все кишмя кишело орками. – Там сейчас зеленокожие.
Вернер угрюмо проследил за его взглядом. Разве туда сейчас попадешь?
Хартвиг, выехав вперед, принял на себя первый удар и ожесточенно рубил неприятеля направо и налево. Меч, который привлек внимание Вернера еще при знакомстве, был грозным оружием в опытных руках и нещадно разил врага. Но надолго ли его хватит? Вернер метнул молнии в двух гоблинов, атаковавших воина, и с этой помощью Хартвиг легко уложил их. Но на смену им тут же пришли еще шестеро. Мечники, защищавшие Ивонну, выступили вперед, не подпуская зеленокожих к карете. Судя по скорости их движений, заклинание Огастесу удалось.
Оскаленные зеленокожие морды мелькали уже в нескольких шагах, Огастес торопливо воздел вспыхнувший голубым сиянием посох – и стрелы, пускаемые лучником, полетели вдвое быстрее, а мечники замахали мечами так, что стальные лезвия стали похожи на серебристые молнии. Ускорение, понял Вернер. Что ж, маг разумно распорядился своими силами. Однако заклинания его порядком ослабили: мужчина побледнел, едва держался на ногах и надолго его не хватит.
Внезапно Хартвиг стал отступать, резко уведя коня в сторону.
– Куда? – простонал Вернер. Вот тебе и бесстрашный воин, вот и глава отряда! Он что, их бросить собрался?!
За Хартвигом, обрадованные его отступлением, бросилось около десятка зеленокожих. И уже через мгновение, когда воин одним размашистым движением меча обезглавил половину из них, Вернер понял его маневр. Хартвиг заметил круг силы и занял место в его центре, увеличив мощность своего удара вдвое.
Зеленокожие разделились – часть обступила Хартвига, оставшиеся продолжили наступать на мечников. Вернер, высматривая наиболее сильных неприятелей, стрелял по ним молниями. Убивать не убивал, но ослаблял изрядно. Так что «подстреленные» молнией зеленокожие падали от одного удара мечников. Адония, сосредоточенно вцепившись в посох, выглядывала раненых защитников и торопилась их исцелить.
Но возможности юной послушницы были не безграничны – один из мечников вскоре упал, сраженный ударом гоблина, его товарищ едва держался на ногах. Силы всего отряда были на исходе, да и Хартвигу приходилось нелегко – зеленокожие оттеснили его от круга силы, и теперь превосходство было целиком на стороне противника.
Преимущество в скорости, выручившее отряд при первых атаках, уже не спасало, когда зеленокожие навалились всей толпой. Они были неутомимы и неустрашаемы. Когда замертво падали их товарищи, орки и тролли равнодушно переступали трупы и устремлялись вперед.
– Их не остановишь, не остановишь, – с нарастающей паникой в голосе пробормотал Огастес.
Второй мечник упал, и брешь, пробитая в обороне отряда, позволила зеленокожим прорваться внутрь. Огромный гоблин, сметая мечников, устремился к карете. Топор, брошенный орком, сразил лучника. Вернер подхватил под мышки верещавшую Адонию и втащил ее на повозку.
Затем принялся палить молниями по наступающим оркам, понимая, что надолго это их все равно не задержит. «Как бы им сейчас пригодились заклинания из книги демонов», – в отчаянии подумал Вернер. Жаль, что он не успел переписать те заклятия, которые парализуют противника на день или обрушивают на головы неприятеля огненный дождь! В голове крутилось заклинание из демонической книги, назначения которого он не помнил, и Вернер не решался его применить, полагаясь на знания Огастеса. Вот бы маг вспомнил о каком-нибудь мощном заклинании, которое мгновенно поразит противника. Или хотя бы повергнет орков в бегство и даст их изрядно поредевшему отряду возможность скрыться.
Но этим надеждам не суждено было сбыться: огромный гоблин смел мага с пути. Осиротевший посох выпал из мертвой руки, разбился вдребезги прозрачный камень на набалдашнике. Вернер отвернулся, закрывая собой Адонию. Теперь у них нет мага. А без поддержки магией мечников перебьют одного за другим. Это лишь вопрос времени. Исход битвы уже предрешен.
– Помоги ему, – встряхнул он послушницу и указал на израненного мечника.
Парня уже не спасти, как и всех их, но уж лучше пусть девчонка отвлечется и попытается исцелить его, чем, дрожа от страха, будет ждать приближения смерти.
Ждать помощи неоткуда, и заклинание демонов оставалось последним шансом на спасение. В голове зазвучал грозный голос Гидеона, предостерегающий от применения магии Легионов Проклятых, но Вернер пренебрег запретами учителя и забормотал слова заклинания, результата которого не помнил. Что бы это ни было, оно спасет ему жизнь и уничтожит противников.
Последнее слово сорвалось с губ, но ничего не произошло. По-прежнему продолжали наступать орки, по-прежнему воины Хартвига терпели поражение. Наверное, он напутал слова заклинания или его человеческих сил недостаточно, чтобы оживить магию демонов.
Гадать о причинах неудачи было некогда, надо было защищаться любыми доступными средствами. Молнии оказались слишком слабым орудием против полчища орков, и Вернер оглянулся в поисках чего-нибудь посущественнее. Если его магия бессильна, он будет биться наравне с обычными воинами. Костяной лук, выпавший из рук стрелка, в ближнем бою был бесполезен. Из других вариантов выбирать особо не приходилось. Вернер наклонился к убитому лучнику и, превозмогая тошноту, вытащил из его груди топор с изогнутым лезвием.
Морду первого зеленокожего, которого он убил, Вернер запомнил. Кажется, это был тролль – отвратительный лысый уродец с мутными глазами и злым оскалом. Топор разрубил череп на две части, а Вернер с дрожью отметил, что убить зеленокожего не сложнее, чем расколоть чурбан. Уж что-что, а колоть дрова он в деревне наловчился. От сознания содеянного Вернера окатило жаром, словно огонь пробежал под кожей ног от ступней до колен, а потом будто сотни комариных жал впились в кожу. Внезапно сделались тесны башмаки, судорогой свело ногу, и Вернер мучительно застонал.
– Тебя задели? – Адония, заметив его состояние, предлагала помощь.
Вернеру сделалось стыдно: девчонка и та взяла себя в руки, а он вдруг раскис. И юноша уверенно стиснул древко топора и с силой разрубил воздух перед головой высунувшегося орка.
Он успел ранить еще двоих, прежде чем кривое лезвие клинка вонзилось ему под ребро. От захлестнувшей его острой боли Вернер упал с повозки. Тело Огастеса смягчило падение. Ничего, Адония его сейчас подлечит, и тогда он снова…
Но послушница не успела. Огромный гоблин рывком схватил ее за плечо и швырнул о землю. Ее шея неестественно изогнулась, посох выпал из руки. Это конец, понял Вернер, сползая с тела погибшего мага и не в силах отвести взгляда от мертвой послушницы. Адония смотрела на него остекленевшими глазами, словно укоряя за то, что он ее обманул. Обещал, что они выживут, и предал. Из уголка ее губ стекала струйка крови. А ведь она еще младше меня, вдруг подумал Вернер. Совсем девчонка. Наверное, и не целовалась никогда. Его взгляд упал на сломанный Посох Верующего. Да о чем он вообще думает! Она же послушница. Послушница, так и не ставшая монахиней.
Конец ознакомительного фрагмента.