В моей голове кутерьма
Не зная, куда себя деть, я вскоре оказался на лугу в составе футбольной команды, в которой играли Глеб и Димка.
Расходиться стали, когда солнце начало клониться за горизонт, с реки повеяло прохладой, заклубился в низине туман.
– Ну что, нанесем Тимохе дружественный визит? – потер ладони Димка. – За мной!..
Калитка во двор была не заперта, чему мы обрадовались. Я с Димкой остались на улице, Глеб пошел на разведку. Вернувшись, сообщил, что Тимохины родители дома, отец смотрит телевизор, мать – на кухне.
– Шторки на окнах отодвинуты, хорошо всюду видно, – сказал Глеб. – Тимохи вроде нет…
– Понятно, что нет, – фыркнул Димка. – Потому калитка и не заперта… Будем ждать…
По очереди, осторожничая, мы походили по двору. Из окон падал свет, и нам удалось заглянуть во все закоулки за домом, возле сарая и погреба. Велосипедов нигде не обнаружили.
Заслышав шаги, проворно заскочили в палисадник, затаились под вишней.
Тимоха появился, ничего не подозревая, руки держал в карманах, попыхивал сигаретой.
Первым из укрытия выскочил Димка. Он с разгону прыгнул на Тимоху, молниеносным приемом повалил его на землю и стал колотить. Тимоха завопил. Я и Глеб кинулись отдирать Димку от бедолаги, и это нам удалось… Но пока мы держали Димку, Тимоха подхватился с земли и с жутким воплем кинулся во двор.
– Тима!.. Что случилось, Тима? – на крыльцо выскочил отец.
Мы ринулись в рассыпную.
Собравшись на перекрестке, стали попрекать товарища.
– Вечно ты с кулаками! – досадовал Глеб.
– Не дал поговорить, – сокрушался я.
– Не барышня, – огрызнулся Димка. – Чего с ним канитель разводить?.. Да и не ждал, что он заорет во всю глотку!.. Думал, поколочу для порядка, а потом поговорим спокойно…
– С тобой спокойно никогда не получается, – буркнул Глеб. – Завтра Тимохин отец к нашим родителям придет… Тебе это надо?..
Мне вдруг стало противно и гадко. Дурак, какой я дурак! Да пойду сейчас к Маше, да расскажу ей о пропавших велосипедах! Чего я маюсь?
– Я схожу к Рудику, – сказал я.
Глеб удивился.
– К Рудику?.. Но ты же только что сказал, ему некогда…
– Было некогда, – замялся я. – А сейчас быть может…
– Ну, иди, – согласился Глеб. – Еще не поздно… А я, чтобы родителей не тревожить, к Димке домой загляну, телик посмотрим, в шахматы сразимся… Постарайся к часу вернуться, возле дома встретимся, будто не расставались…
Я, чтобы друзья ничего не заподозрили, резво пошагал в направлении улицы, на которой жил Рудик, но через несколько шагов приостановился и повернул обратно.
Я представлял, как обрадуется мне Маша! А как я ей буду рад! Но пока я не знал, что скажу про велосипеды, да и скажу ли…
Фонари горели только на перекрестках, Машин дом с деревянным забором, резным палисадником и вишнями в нем – утопал в темноте. Окна в домах соседей светились, в Машином – света не было.
– Сережа! – с лавочки возле калитки подхватилась, поправляя платьице, Танька.
– Я пришла к подружке, а у них никого дома нет, – сказала. – Ты не знаешь, где может быть Маша?..
Я пожал плечами, собираясь пройти мимо.
– Погоди, – Танька придержала меня за рукав рубахи. – Ты хороший… Ты… Ты не Глеб… И не такой, как Димка… Я уверена…
Танька жарко дышала.
– Тебе Маша нравится, я знаю… А мне она – подруга… Но так получилось… Я больше не могу… Я должна тебе сказать…
Она провела своей ладонью по моей руке.
– Ты, Сережа, меня поймешь…
Я отстранился. Ну, что за нежности? Для чего?.. Либо чокнулась?..
У соседей во дворе что-то грохнулось.
– Как стыдно! – ахнула Танька, закрыла лицо руками, повернулась и убежала.
Я стоял в оцепенении. Я не понимал, что произошло. Скорее всего, Танька предлагала мне свою дружбу. Но разве ее предлагают? Дружат с теми, кто нравится, с кем интересно. А кто для меня Танька? Я улыбнулся, подумав про Машу.
Я присел на скамью и вытянул ноги, чувствуя во всем теле усталость. И мне вмиг перехотелось идти к Димке.
Наши родители были дома. Тетя Оля и моя мама стряпали на кухне, дядя Володя с моим отцом резались в карты на диване.
– Что один?.. А Глеб где? – спросили у меня.
Я ответил:
– У Димки…
– А ты что не с ними?..
– Они в шахматы играют, а мне скучно…
Я прошел в зал и включил телевизор.
Спустя полчаса ко мне подсела мама.
– Ты поссорился с ребятами? – спросила.
– Да нет…
– Я, сына, тебя очень прошу: ночью не ходи по поселку в одиночку…
– Почему?.. Что со мной случится?..
– Да мало ли что… Отец постоянно в редакционных командировках, вечно ввязывается в разные разборки… За него день-ночь волнуюсь, а тут еще и за тебя переживай… У отца хоть работа такая, никуда не денешься, а у тебя – одно баловство…
Мама потрепала мне волосы, вздохнула и ушла на кухню.
Чего-то заспорили картежники. Мой отец обозвал дядю Володю шулером.
– Пойду, сараи закрою, – услышал я голос хозяина дома. – Ворья развелось в поселке… Такого раньше не было… Хотя понятно: люди остаются без работы, а выживать как-то надо… Вот и приспосабливаются к новым условиям…
Мультик закончился.
– Ну, сынок, рассказывай, – подсел ко мне отец.
– О чем, папа?..
– Да вижу, что есть о чем… Ты не умеешь скрывать, по лицу видно…
Я взял отца за руку.
– А ты никому?.. – спросил и осекся. – Извини, вырвалось…
Пока дядя Володя управлялся во дворе по хозяйству, я торопливо, сбиваясь, поведал отцу о своих приключениях.
– Как думаешь, – спросил, – можно рассказать об этом Глебу?
Отец улыбнулся:
– Не знаю, сам решай…
– Боюсь, что Глеб поделится с Димкой, Димка – еще с кем-нибудь…
– А кто тебя просит рассказывать?.. Ребята наседают?.. Да и, как я понял, ты дал слово следователю…
– Ну, дал…
– Так в чем тогда проблема?.. Пусть милиция ищет воров, не мешай… Найдут, тогда друзьям и расскажешь… Они, думаю, поймут, не будут на тебя сердиться…
Со двора в дом зашел дядя Володя. Хотел к нам присоединиться, но его позвала на кухню тетя Оля.
– В сельсовете разговаривали про памятник, – вспомнил я. – Его завтра или послезавтра будут устанавливать… Ты знаешь об этом?..
– Слышал…
– Ты напишешь в газету?.. К учителю Алексею Петровичу приезжает друг детства и юности, полковник запаса… Ты встретишься с ним?..
– Посмотрим…
– Или тебе некогда?.. Мама тобой недовольна, я видел, как она плакала… Надеялась, что приехали отдохнуть, а чувствует – ты опять впутываешься в большую драку… Это так?..
Отец обнял меня, крепко прижал к себе.
– А как иначе?.. – ответил. – Журналисту никогда нет покоя, как и следователю…
– А ты против кого?.. В прошлый раз с Наперстком сражался, а нынче с кем?..
– Скажи тебе, – отец с улыбкой поднялся с дивана, – а ты – Глебу, Глеб – Димке…
– Папа, – только и нашел я что ответить.
Я побегал по телеканалам, ничего интересного не нашел и заглянул к взрослым на кухню.
– Можно, я на улицу выйду, Глеба подожду?
– Садись-ка лучше за стол, – отозвалась тетя Оля. – Пока Глеб заявится, с голоду помрешь…
– А вы сами ужинали?..
– Да если б вас дожидались, уже бы давно в кощеев превратились…
Я рассмеялся.
Выйди, – разрешила мама. – Только не дальше калитки…
Над поселком висело беззвездное небо. Свет из окон освещал только зелень в палисадниках. Горел свет и в доме Маши. Позвонить в дверь? Постучать в окошко? Но если выйдут Машины родители, что я им скажу? – уже довольно поздно. Да и если появится Маша, не по-товарищески волновать ее на ночь глядя…
Я возвратился домой, отозвал отца в зал.
– Пап, – обратился я. – Позвони, пожалуйста, родителям Димки. Пусть скажут Глебу, что я уже дома…
– Хоть звони, хоть ни звони, – появилась из кухни тетя Оля, – долго придется ждать. Иди, Сережа, поешь. И ложись спать, если устал. Носитесь, сладу с вами нет…