© Липин Н. А., 2017
© ООО «Издательство «Яуза», 2017
© ООО «Издательство «Эксмо», 2017
Кто такие забытые боги и почему этих богов забывают
Постановка вопроса
Греческий миф повествует о том, что некогда колдунья Цирцея лишила спутников Одиссея памяти. Вследствие чего эти люди потеряли человеческий облик, и у них отпало всякое желание продолжать поиски своей родины. Поиски родины – весьма важное условие сохранения человеческого облика, таков лейтмотив греческого мифа. Необходимо отметить, что эти искания являются приключением не из легких. Блуждание в потемках может быть преодолено лишь при обретении этой самой родины. Аллегория мифа повествует о тех исканиях, которые должен проделать тот, кто хочет найти свою гавань в измерении вечности. Возможно, нелегкому странствию Одиссея может способствовать реконструкция исторической памяти. Иными словами, поиск Родины происходит главным образом в измерении времени. Время является одной из фундаментальных категорий мироздания. Оно гетерогенно. Иными словами, различается по своей наполненности (насыщенности) событиями. Время является гетерогенным так же по своей интенсивности общения человека с Богом. Лики забытых славянских богов могут помочь, с одной стороны, вспомнить прошлое, с другой – увидеть в тумане новые горизонты, новые ориентиры движения. Вспомнить забытых богов – задача не простая. Память о славянских богах, равно как и память о славянской праистории, утрачена. Некий исторический рубеж отменил старое время, память о былом. Что это было за былое и почему его предпочли забыть, мы не знаем. Видимо, так оно было целесообразнее. Когда-то, описывая пантеон богов Древнего Рима, Марк Варрон отмечал, что сведений об этих богах так много, что «следует различать три рода богов: один введен поэтами, второй – философами, третий – государственными мужами»[1]. Речь шла об анализе культов римских богов с трех разных точек зрения. Даже завидно. Что касается пантеона славян, то его реконструкцию можно провести весьма условно. У нас слишком мало информации о религиозных представлениях наших предков. Разрозненные факты позволяют утверждать, что такой пантеон существовал. Последний свидетельствует и о некогда существовавших забытых славянских цивилизациях. Дохристианские религиозные верования славян подчас низводятся до уровня банальной демонологии. Комментировать подобную позицию мы не желаем и не будем. Мы весьма далеки от идей панславизма. Все, что содержит корень пан, настораживает. Несмотря на это, объективный анализ показывает, что пантеон славянских богов имеет весьма древнюю историю. Такие выводы следуют, с одной стороны, из результатов исследований по древней истории славян, а с другой – из результатов исследования сакральной лексики славянских языков. Язык является надстройкой материального базиса. Огромный пласт сакральной терминологии, которая прослеживается в славянских языках, не может взяться ниоткуда. Именно эта сакральная лексика является бесспорным свидетельством существования былых славянских (или протославянских) цивилизаций. В подобных цивилизациях был свой пантеон богов. Реконструкция культа забытых славянских богов предполагает восстановление религиозных представлений наших далеких предков, в которых, как в зеркале, должен отразиться свой собственный внутренний мир. Ибо настоящее является наследием прошлого. Закономерен вопрос: о богах каких славян идет речь? Как при изложении вопроса преодолеть как фактор времени, который разделяет разные эпохи и цивилизации, так и фактор географии, то есть среды обитания, который также определяет мировоззрения человека. Иными словами, его религиозные представления. Ведь является очевидным, что, несмотря на общие этнические корни, религиозная картина мира разных славянских народов отличалась друг от друга. Это определено помимо прочего местом проживания, природными и хозяйственными факторами тех или иных народов[2]. Мы постарались преодолеть это препятствие, обратившись к тем богам, память о которых сохранилась в нескольких славянских языках. Именно фактор языка является тем объединяющим началом, которое позволяет говорить о некогда существовавшем духовном и этническом единстве славян. Поэтому нас интересуют прежде всего те боги, культы которых отражают универсальные начала мироздания. То есть речь идет о наиболее древних богах. Тех, которых подчас называют общими богами индоевропейцев. Говоря о забытых славянских богах, вольно или невольно возникает вопрос неизвестной истории славян. Как-то так получилось, что сегодня нам практически неизвестна история славянских цивилизаций. Это не в последнюю очередь обусловлено тем фактом, что истоки государственности современных славянских государств по времени совпадают с эпохой принятия христианства. Очевидно, вместе с языческими богами была запрятана в подпол и старая история. Отрицание старой истории необходимо для утверждения нового времени творения мироздания заново. Новая вера, новая эпоха, жизнь с чистого листа. О забытых славянских цивилизациях упоминают авторы древнего мира. Достаточно вспомнить о загадочных пелазгах, цивилизация которых предшествовала расцвету полисов древних греков. Согласно свидетельству античных авторов, пелазги когда-то населяли Анатолию, Аттику, некоторые греческие острова[3], а также северную часть Апеннин. Приведем два свидетельства. Павсаний в «Описании Эллады» пишет, что «вокруг акрополя (в Афинах), кроме той части, которую выстроил Кимон, всю остальную стену, как говорят, выстроили пеласги, жившие некогда у подножия акрополя»[4]. Остатки этой древней стены сохранились в Афинах до сих пор. Их и сегодня можно видеть на Акрополе в Афинах. В память о своих строителях – пелазгах она так и называется – пелазгикон. Плутарх в жизнеописании Ромула пишет: «… Пеласги, обошедшие чуть ли не весь свет и покорившие чуть ли не все народы и земли, поселились в Риме, нарекли город этим именем в ознаменование силы своего оружия»[5]. Именно потомками этих загадочных пелазгов, по свидетельству Дионисия Галикарнасского и Геродота[6], являются не менее загадочные этруски, цивилизация которых располагалась в Центральной Италии[7]. Помимо прочего, Дионисий Галикарнасский указывает самоназвание этрусков – расены, то есть русские. Отметим, что и сегодня русских в Анатолии называют словом рснэр. Родственность обоих названий очевидна. Скорее всего, родственными пелазгам народами являлись галлы[8] и фригийцы. О славянских корнях фригийцев, которые проживали в Анатолии, помимо прочего, свидетельствует язык. Приведем некоторые слова из фригийского языка, подтверждающие данную точку зрения: пекас (хлеб, то есть печенье), печ (печь), уодор (вода), семела (земля), гордий (город), пир (пламя) и т. д. Весьма интересен анализ фригийских терминов родства, которые практически полностью состоят из славянской лексики. О расселении галлов по территории архаичного мира свидетельствует топонимика. На востоке Европы с этнонимом галлов связано название области Галиция в Западной Украине, а на западе Европы – название области Галисия в Испании. Помимо этого следует упомянуть название Португалии, которое в буквальном смысле означает ворота страны галлов. Мы забыли также о славянских цивилизациях, которые существовали в более близкие времена. Наглядным примером существования в относительно недавнем прошлом славянской сверхдержавы является сохранность в немецком языке названия Австрии, которое звучит как Острайх, то есть Восточная империя. При этом нынешняя Австрия являлась лишь небольшой частью этой забытой сверхдержавы, ее окраиной. Скорее всего, речь идет о славянском государстве, которое включало в себя север Италии, Истрию (Старую землю) и все Балканское побережье Адриатического и Ионического морей. Это государство называлось Венецией, то есть страной венетов. На подобные выводы наталкивает в том числе анализ топонимики указанного региона. Милан, Виченца, Триест, Падуя и многие другие северо-итальянские города имеют славянские корни[9]. Именно осколком этой державы, скорее всего, являлось славянское государство Само, которое включало в себя часть Сербии, Словении, Хорватии, Словакии, Моравии и Чехии[10]. Остается много неясного и в истории величайшей сверхдержавы в истории человечества – Византии. Неясности начинаются уже на стадии этимологического объяснения самого названия Византия. Парадоксально, но латинское название этой державы – Бюзантия является трансформированным славянским названием Босния, то есть территория Бога[11]. Таким образом, Византия изначально имела славянское название, а следовательно, была по преимуществу славянским государством. Существует устоявшееся клише, что Византийская империя была восточной частью Римской империи, которую населяли преимущественно греки. Этот расплывчатый тезис не отражает всей сложности межнационального баланса, который существовал в этом государстве. Достаточно привести историю конфликта венетов и прасинов в Константинополе и других крупных городах Византии, из которой следует, что одной из составных частей населения Царьграда были славяне (венеты)[12]. Очевидно, что славяне наряду с греками формировали духовное измерение Византии. Подтверждением последнего тезиса является славянское происхождение многих ромейских императоров. Достаточно упомянуть Диоклетиана, Константина Великого, Юстиниана Великого, который, согласно славянскому месяцеслову, назывался Управдой и родился в селе Ведрине близ болгарского Средца (Сердца, ныне София)[13]. Естественно, что все вышеперечисленные славянские цивилизации имели свой пантеон богов. Ту или иную цивилизацию следует рассматривать как очередную попытку нового творения мира, нового договора с богами. Поэтому при реконструкции культов забытых славянских божеств необходимо учитывать законы диалектики. Культ того или иного бога необходимо рассматривать в том историческом контексте, когда он формировался и процветал. Некогда существовавшие боги наших предков должны были оставить след в духовном наследии славян. Наглядным примером последнего являются те славянские боги, культ которых предшествовал эпохе утверждения христианства. Память об этих богах зафиксирована в письменных источниках, а также сохранилась и в народной обрядности и фольклоре. Анализу этого вопроса посвящено огромное количество научной литературы. В связи с этим А. Н. Афанасьев в своей блестящей работе «Поэтические воззрения славян на природу» писал: «При всеобщей грубости нравов и отсутствии образовательных начал, предки наши и не в состоянии были возвыситься до восприятия христианства во всей его чистоте. Мысль их, опутанная сетью мифических представлений, во всякое новое приобретение налагала свои обманчивые краски и во всяком новом образе силилась угадывать уже знакомые ей черты. Результатом этого было странное, исполненное противоречий, смешение естественной религии с откровенною: предания и мифы о древних богах переносятся на Спасителя, Богородицу и святых угодников; суеверные обряды и чары обставляются предметами, освященными в церкви… заговоры сливаются с христианскими молитвами, и рядом с воззваниями к стихийным силам природы народ призывает ангелов, апостолов и Пречистую Деву; языческие праздники приурочиваются к христианскому календарю; священников заставляют кататься по нивам – на плодородие почвы, выдергивать хлебные заломы, принимать не установленные церковными правилами приношения. Старинные моралисты называли наших предков людьми двоеверными, и нельзя не признаться, что эпитет этот верно и метко обозначал самую существенную сторону их нравственного характера»[14].
Итак, мы обращаемся к анализу религиозных представлений славян, которые проживали в более отдаленные эпохи. Одна из сложностей подобной постановки вопроса заключается в определении того исторического рубежа, относительно которого можно применять термин славяне. Иными словами, необходимо обозначить, пусть весьма условно, то время, когда произошло вычленение славян из общей семьи индоевропейских народов. Наша точка зрения сводится к тому, что развитие индоевропейских, в частности славянских, языков, которое отражает историю возникновения различных народов, на этих языках говорящих, следует рассматривать не как историю вычленения того или иного языка из общей семьи, а как эволюционное существование древа языков. К самому древу мы и применяем термин протославяне. Наши изыскания мы проводим в живых языках, которые сохранили память об истории, подчас весьма глубокой. Живые языки могут поведать много интересного о забытых временах и религиозных представлениях, которые тогда царили. Конечно, использование термина славяне или протославяне в этом случае является весьма условным. Тем не менее оно обоснованно, поскольку речь идет об изысканиях, которые, как было сказано выше, проводятся в измерении живых славянских языков, поэтому имеют самое непосредственное отношение к духовному миру наших прародителей. При этом мы обращаем внимание также на те индоевропейские термины, семантика которых наиболее точно объясняется при помощи славянских языков. Наглядным примером является анализ культа прародительницы Евы. Казалось бы, что этот культ не имеет к славянам никакого отношения. Однако нами показано, что отголоски этих весьма архаичных представлений сохранены как в русском языке, так и в культе хеттской богини Хепат. Вышесказанное касается скорее вопросов методологии реконструкции религиозных представлений наших предков. На чем и остановимся.
Методология реконструкции культов богов
Реконструкция религиозных представлений древних славян является довольно сложной задачей. Трудно рассуждать о том, чего, казалось бы, не существует. Методология подобной реконструкции включает в себя разные направления. Наиболее часто используемым методом в подобных работах до сих пор был анализ литературных памятников или письменных источников. Письменные источники, касающиеся религиозных представлений славян дохристианской эпохи, в основном сводятся к двум группам. Первая группа источников представляет свидетельства соседей славян об их жизни и религиозных представлениях, вторая – свод христианской литературы, направленной на критику язычества, по анализу которой частично воссоздается духовный мир наших предков. Работа с литературными памятниками предполагает их анализ, который может быть, а как правило, и является весьма субъективным. Причем речь идет о субъективизме как автора письменного памятника, так и исследователя. Большинство исследователей цитируют одни и те же памятники, оставаясь в своей работе заложниками идеологических ограничений древних авторов. Другим ограничением, которое содержат письменные источники, является их довольно позднее происхождение. История славян уходит в седую древность, от которой, увы, письменных памятников практически не осталось. В последнем случае роль письменных источников отодвигается на второй план. Они могут в данном случае лишь обозначить направление исследований, проводимых при изучении тех или иных религиозных представлений. Очевидно, что при реконструкции религиозного мировоззрения древних славян, наряду с анализом литературных источников, необходимо привлечение других методов исследования. Наиболее важным из них является сравнительное языкознание. Язык хранит память тысячелетий. Поэтому метод использования анализа языка при реконструкции религиозных представлений является одним из наиболее объективных и, надо отметить, одним из наиболее архаичных. По меткому выражению французского религиоведа Джона Шайда, правильная этимология сакрального термина есть изложение мифа, «сжатого до своей нулевой степени»[15]. Именно этим методом пользовались мыслители древности при анализе культа своих богов. Предполагалось, что в имени бога скрыта информация о его функциях. В греческом духовном наследии достаточно указать на диалог «Кратил» Платона, а в духовном наследии Древнего Рима – на трактаты «Божественные древности» антиквара Варрона и «О природе богов» Цицерона. Тот же Цицерон восхищенно отзывался о подобных работах своего современника – мыслителя Варрона. «В своем городе мы были странниками и блуждали точно заезжие гости. Твои книги, Варрон, как бы вернули нас домой, чтобы узнали, наконец, кто мы такие и где находимся». Исходя из вышесказанного, роль языкознания трудно переоценить при реконструкции религиозных представлений древних славян. При этом очень важная роль отводится сравнительному языкознанию, то есть компаративистике. Анализ другого языка очень часто помогает вскрыть те значения родных слов, о которых мы давно забыли. Иными словами, помогает существенно расширить семантическое поле живого славянского слова. Французский историк религии Жорж Дюмезиль пишет: «Сопоставляя наиболее древние религиозные феномены, засвидетельствованные у тех народов, которые с самого начала уже не чувствовали и не осознавали своего родства, но о которых нам известно – и именно из анализа их языков, – что образовались они вследствие рассеяния одного и того же доисторического народа, мы можем сделать достаточно обоснованные заключения относительно религии этого доисторического народа, а значит, и различных путей ее дальнейшей эволюции»[16]. Даже сравнение семантики слова в рамках славянской языковой группы уже помогает выявить те сакральные грани слова, на поиск которых нацелен исследователь. Например, при анализе культа бога Перуна нельзя не обратить внимания на то, что корень этого имени в греческом языке имеет значение пламени, а в некоторых западнославянских языках – молнии. При этом сами греки признают, что слово пир ими было заимствовано у фригийцев, то есть у тех же протославян. В хеттском языке этот корень связан с термином скала, которая в сакральной традиции является аллегорией власти. Таким образом, компаративистские методы в языкознании помогают заглянуть в седое прошлое. Как в религиозных терминах древних греков, так и в религиозных терминах древних римлян мы наблюдаем заимствования из славянских языков. Наглядным примером является имя бога Посейдона или Нептуна. Платон и Цицерон дают разную трактовку имени этого бога. На наш взгляд, неудовлетворительную. В случае рассмотрения этимологии этих имен в языковом поле славянских языков приходит понимание, что изначально речь идет о боге ураническом. Нептун является небом данным богом, Посейдон тем, кто сеет дон – дождь. Таким образом, язык помогает восстановить, казалось бы, навсегда забытый культ уранического бога, который существовал у славян. Важно отметить, что этимологический анализ имен древних богов проводится в рамках языкового поля славянских языков. Именно это позволяет назвать эти божества славянскими, несмотря на то, что память о них сохранили иные народы. Сам анализ языка может дать многое. Но этого, увы, недостаточно для понимания или объяснения воссоздаваемых религиозных представлений наших далеких предков. Выдвигаемые тезисы необходимо обосновывать в том числе при помощи философских концепций. Одним из значимых методов в религиоведении является психологический анализ. Основоположником этого метода является швейцарский психотерапевт Карл Густав Юнг. Им были введены в широкий научный оборот понятия архетипов. Архетип – психологический образ, который возникает в результате коллективных переживаний мировосприятия. Иными словами, архетип является врожденным типом понимания окружающего мира, который формируется обществом, его коллективной памятью. Юнг же ввел и развил учение о коллективном бессознательном, которое является суммой инстинктов членов общества и существующих архетипов. Человек, при построении внутренней картины мира, мало задумывается о том, что эта картина является единообразной и регулярно повторяющейся у разных членов общества. Наглядно последний тезис проявляется, в частности, при анализе архаичных культов Большой Матери. Для России этот культ актуален и сегодня. Поэтому пониманию архаичных культов помогает, прежде всего, анализ современной окружающей действительности. И сегодняшнее наше мировосприятие в немалой степени определяется этим фундаментальным архетипом. Поэтому при воссоздании забытого культа Большой Матери, который существовал у славян, достаточно некоторых реперных точек. Одной из последних может служить сохранность в Анатолии сакрального имени Деметра (или Дмитрия) – сына Большой Матери, которое звучит как Сандармет. Этимологический анализ этого имени показывает, что слово имеет славянское происхождение и переводится как сына, дарованного матерью. Привлечение компаративистики в сфере религиоведения позволяет понять, что речь идет о жертвоприношении сына, которое позволяет функционировать обществу. Подтверждением последнего служит этимологическая связь славянского слова матерь и романского слова матар (жертва). Большой Матерью называется та, которой приносят жертвы. Это одна из воссозданных сторон ныне забытого культа. Очень часто архетип в повседневной жизни проявляется на подсознательном уровне. Доверяя сыну школьнику бросить семенной картофель в лунку «на хороший урожай», мы невольно воспроизводим архетип того самого Сына Большой Матери, энергия молодости которого должна быть передана плодовитости земли. Вольно или невольно, мы также воспроизводим культ Большой Матери. От обращения к архетипу до обожествления этого архетипа один шаг. Иными словами, мы, не замечая того, обращаемся к тем самым забытым богам. Последнее означает, что боги хотя и являются забытыми, но никак не умершими. Они живут вместе с нами и сегодня. Именно архетип культа Большой Матери лежит в основе культа Христа, который проявляет себя на новом историческом этапе, в условиях новой окружающей действительности. В греческом духовном наследии этот архетип отражен в мифе о жертвоприношении Атисса. Таким образом, чужой сакральный опыт является зеркалом, в котором можно увидеть забытые лики славянских богов. Важно отметить, что психологический анализ в религиоведении существовал и до К. Г. Юнга. По большому счету многие размышления средневековых мистиков лежат в том числе в поле психологии. Из теории К. Г. Юнга следует важный вывод. Поскольку культ того или иного бога отражает фундаментальный архетип, а число этих фундаментальных архетипов ограничено, то и число богов, которые существовали у наших предков, также должно быть ограниченным и приблизительно соответствовать количеству основных архетипов. Возможно, поэтому число олимпийских богов ограничивается числом двенадцать[17]. Исходя из вышеизложенного, некоторые из архаичных культов богов следует рассматривать в контексте одного культа. Очень часто разные названия отражают разные аспекты одного и того же божества. В частности, нами показано, что культ верховного бога этрусков – Тина этимологически связано с русским словом день. Поэтому логично предположить, что этот культ связан с культом славянского бога – Световита. Скорее всего, речь идет об одном и том же боге, сведения о котором дошли до нас из разных эпох. В данном случае культ одного бога помогает восстановить образ другого бога. Помимо этого проясняются и забытые аспекты культа богов, которые имеют косвенное отношение к данному архетипу. В вышеприведенном примере это касается культа богини Дианы. Этимология показывает, что Диана с большой долей вероятности когда-то считалась супругой бога Тина. Ее имя, скорее всего, также этимологически связано с русским словом день. Однако Диана осталась в памяти как римская богиня, символизирующая Луну. Бинарная оппозиция день – ночь предполагает, что супругой бога света (дня) является ночь (луна). Именно поэтому, являясь супругой бога Тина, Диана символизирует ночь. Таким образом, культ богини Дианы в Риме являлся этрусским наследием. Об этом литературные памятники, увы, не упоминают. Теория архетипов позволяет лучше понять сущность культов богов Януса – Ивана и Дажьбога. Анализ первого культа открывает доселе неизвестные аспекты культа Дажьбога. Оба культа связаны с проявлением архетипа культурного героя, выступающего на определенной стадии исторического процесса в роли спасителя человечества. Необходимо учитывать, что архетип проявляет себя в контексте определенного исторического момента. Поэтому разные эпохи оставили свидетельства о разном понимании функций того или иного бога. Реконструкцию изначального культа необходимо проводить, придерживаясь этого важного постулата. В качестве примера приведем культ бога Гермеса. Гермес является греческим божеством. Он отражает религиозную концепцию древнегреческой цивилизации. Объяснение некоторых функциональных характеристик этого бога, а именно фаллической символики на гермах, возможно при помощи анализа культа забытого бога, который связан с протославянским измерением. О последнем наглядно свидетельствует факт почитания могильных поминальных столбов-герм в славянской культуре, а также этимологическая взаимосвязь названия герма и русского слова хер. Очень часто, несмотря на свою значимость, некоторые элементы старого культа нивелируются. В новом культе они занимают нишу знаний герметических. То есть тех знаний, которые доступны ограниченному числу посвященных адептов. Именно эти герметические аспекты образов живых богов являются другим важным инструментом реконструкции архаичных культов. В качестве примера приведем одну из герметических концепций, объясняющую эзотерический аспект факта распятия Христа. Согласно этой концепции, распятые вместе с Христом разбойники являются Солнцем и Луной. Таким образом, факт жертвоприношения бога необходим для восстановления утраченной целостности мироздания, которое некогда было разделено на мужское и женское начало, на Солнце и Луну. Эта утраченная целостность проявляется в славянской этимологической паре лунь – солунь (солнце). Таким образом, герметические представления позволяют объяснить славянскую этимологическую пару слов, а следовательно, и реконструировать религиозную концепцию, касающуюся данного предмета. Неоценимым подспорьем в реконструкции пантеона богов древних славян является мифология. Причем речь идет не только и не столько о мифологии славян, сколько о мифологии родственных славянам народов, в частности мифологии греков. Предмет этот хорошо исследован, поэтому содержит много ценной информации о природе забытых богов. Мифология связана с религиозными представлениями опосредствованно. Несмотря на это, в нашей работе мы обращаемся к этому вопросу. Тут первостепенная роль отводится вышеуказанной науке герменевтике, которая изучает эзотерический аспект мифа, покрытого глубокой тайной. Именно наука герменевтика является тем мостиком, который позволяет связать миф и культ. Другим методом реконструкции забытых религиозных представлений является изучение языческих обрядов, которые сохранились в повседневной жизни. Это не в последнюю очередь относится к календарным обрядам и обрядам сельскохозяйственного цикла. Любая живая обрядность по большому счету свидетельствует о существовании культа в настоящий момент, хотя этот культ и считается забытым. В этом контексте следует рассматривать так же народное творчество и фольклор. Многие аспекты устного народного творчества касаются сферы религиозных представлений. Многие сказочные персонажи когда-то были богами. Например, Кощей Бессмертный символизирует бога небытия, того же греческого бога Аида. Излюбленный герой русских сказок – Иван символизирует культурного героя, который был обожествлен в культе Дажьбога, а в римском пантеоне – в культе Юпитера. Необходимо упомянуть и такой важный метод реконструкции религиозных представлений древних славян, как археология или изучение материальных артефактов прошлого. Рассуждения о значимости культа богини Лады в жизни славян нашли блестящее подтверждение при открытии величественного святилища этой богини под Полтавой. Среди других значимых археологических открытий отметим святилище пантеона богов эпохи Владимира в Киеве, святилище бога Перуна в Великом Новгороде и т. д. Важно отметить, что религия есть система. Поэтому, говоря о религиозных представлениях древних славян, необходимо иметь в виду эту самую систему. Реконструкция религиозных представлений, по идее, должна быть привязана к конкретной исторической эпохе, а следовательно, к конкретной религиозной системе. Описание забытых славянских божеств может вылиться в хаотичное нагромождение разрозненных фактов, что называется с бору по сосенке, с миру по нитке. Во избежание последнего, разбирая то или иное божество, мы постарались дать его описание в контексте генеалогии этого божества. Несмотря на сложную, изменчивую морфологию культа того или иного бога, константой при подобном анализе являются все те же архетипы, которые проявляют себя в разных религиозных системах, в разные исторические периоды. Говоря простым языком, боги существуют всегда. Меняется лишь наше восприятие этих богов. Когда-то испанский философ Мигель де Унамуно по этому поводу весьма метко заметил, что «Бог создается или открывается в человеке. А человек создается в Боге»[18]. Конечно, реконструкция культов забытых славянских богов весьма условна. Можно обозначить лишь контуры забытого божества, назвав его идеей, архетипом и т. д. При этом вскрываются и те аспекты забытых культов, которые принято считать эзотерическими.
Отбросить наслоение тысячелетий и постараться взглянуть на богов ясным взглядом, увидеть то главное, неизменяемое, скрытое под разными именами и культами, понять универсальный смысл культа того или иного бога – вот главный посыл представляемой на суд читателя работы.