Похищение невесты
Минут через десять Ирина вернулась в квартиру с монтировкой в руках.
– Возле подъезда ничего нет, ни рюкзака, ни фотографий, – как ни в чем не бывало, сообщила женщина. Она ждала вопрос о выстреле.
Гарик молчал.
– Тебя ничего не удивило? – потеряв терпение, спросила Ирина.
– Ты в кого-то стреляла. Я слышал выстрел и твои крики.
– Я чуть не убила мужика. Он сидел в кустах и наблюдал за нашим подъездом.
– Опиши его, – спокойным голосом попросил муж.
– Маленького роста. Метр шестьдесят, не больше. Круглолицый. Уголовник.
– Почему уголовник? – с интересом посмотрел на супругу Гарик.
– Когда я вышла из подъезда, он сидел на корточках. Так сидит тот, кто много лет провел в лагерях.
– Откуда ты знаешь, как сидят зэки?
– Знаю. Не одному ж тебе детективы сочинять. Есть еще и любители криминального чтива.
– Еще что запомнила?
– Он был в спортивных брюках и темно-синей куртке с надписью «Адидас». Костюм местного пошива под «фирму». В правом кармане у него лежал нож. Большой, охотничий. Ты его знаешь?
– Нет.
– Я ему в пятую точку заряд дроби всадила, – пояснила Ирина, бросая ружье на кровать. – 12-й калибр. Захочешь встретиться, ищи в травматологии.
– И не побоялась выстрелить? – удивленно посмотрел на Ирину Гарик.
– Я со своим бывшим не только уток стреляла под Москвой, но и на медведя ходила в тайгу. Он был помешан на охоте.
– Утки не человек. Так что ты тоже переступила черту… – чуть слышно пробормотал супруг.
– Какую черту? – механически уточнила Ирина.
– Красную, после этого выстрела тебя уже никто не остановит. Где ты была все это время? К бывшему ездила?
– И к нему тоже, и к любовнику молодому! – повысила голос Ирина. – Еще вопросы есть?
– Нет.
– А у меня есть вопросы. Вначале на меня напал Старков с опасной бритвой, а потом на тебя хулиганы с монтировкой. Не слишком ли много случайностей для одного дня?
– Я не помню, кто на кого напал. Я шел домой, никого не трогал.
—Только что ты говорил про какую-то рукопись. Ты даже меня послал искать рюкзак в свадебном платье. Боялся, что его заберет случайный прохожий?
– Я никуда тебя не посылал. Я просто сказал, что в рюкзаке вместе с фотографиями лежала рукопись моей новой книги.
– Ты говорил, что тебя избили из-за детектива?! – продолжила женщина.
– Может, и за книгу, а может, просто хулиганы напали. Не знаю. Они говорили на суржике.
– Жители независимой Окраины ограбили великого писателя все той же Окраины, – подколола Гарика Ирина. Она гордилась своим московским происхождением. – Тебе не кажется, что это бред? Кому нужны твои книги. Их уже никто не покупает! Любовный роман написал, ни один экземпляр не продан! А может, это любовница твоя все подстроила? В Казантипе она со мной тоже на суржике говорила. У вас же любовь была.
– Когда это было? – чуть слышно пробормотал Гарик. – Я спать хочу. У меня голова болит.
– Спи. Я не буду больше говорить с тобой. Только завтра ты меня здесь не увидишь. Я ухожу от тебя навсегда. Нет, чтобы меня пожалеть, поговорить о том, что случилось… Меня же в заложники взяли по-настоящему. Я два часа находилась рядом с вооруженным опасной бритвой сумасшедшим! Ты хоть понимаешь, что произошло?! – закричала женщина.
Гарик никак не отреагировал на слова Ирины. Он лежал на кровати и тяжело дышал. Женщина недовольно посмотрела на мужа и отправилась в ванную.
«Это часа на два», – отметил про себя супруг. У него жутко болела голова.
Тем временем из ванной послышался шум воды. Гарик попытался вспомнить тех, кто на него напал у подъезда. Но вместо хулиганов перед глазами появился «черный квадрат» Малевича. Сначала он был похож на картину в музее, а потом стал быстро увеличиваться в размерах.
– Он опять здесь, – чуть слышно произнес Гарик и провалился в глубокий сон.
Свои книги ученик Вольфа Мессинга Гарри Барский писал… во сне. Сначала в его голове появлялся «черный квадрат», потом главные герои, которые вели автора за собой, рассказывая о своей жизни, но это еще не было книгой. Утром он превращал длиннющие монологи в крутой детектив. Так случилось и на этот раз. Во сне Гарри Барский увидел начало своего нового романа. Первыми из «черного квадрата» вышли главные герои: писатель Маркус Крыми и его давняя знакомая психолог Вера Самойлова.
«Не ко времени все это, – подумал Гарик. – Они сейчас перепутают все мои мысли, и я не смогу понять, кто мой враг, а кто друг, и было ли это все на самом деле, или нет».
Хозяин квартиры открыл глаза и попытался встать на ноги, потом взял в руки лежавшее на кровати ружье. Оно пахло машинным маслом и сгоревшим порохом.
«Ирина молодец, не побоялась выстрелить в уголовника. Это очень трудно сделать. Первый выстрел в человека, это шаг в другой мир, зато потом все пойдет, как по маслу. Вот только ружье нужно спрятать. Если его найдут, то станут искать того, кто этой ночью следил за подъездом. А этого допустить нельзя».
Гарик сунул охотничье ружье под кровать, поправил подушку и повернулся лицом к стене.
«Я должен был его убить! Убить! – стучало в висках писателя. – А он остался жить! Второго такого шанса у меня не будет! Надо было добить Старкова. Всего один удар в горло, и о Казантипе можно было бы забыть навсегда, но ничего, мы еще с ним встретимся».
Неожиданно Гарик почувствовал, что летит в бездонную пропасть. Еще секунда, и он должен был разбиться, но в последний момент невидимая сила остановила полет и выбросила его назад, в Москву. И это уже не было сном. Теперь Гарик ясно видел людей, машины.
– Так бывает при отрыве тромба, – вспомнил он слова преподавателя медучилища Нижника. – Больной проваливается куда-то в яму, а потом приходит в себя.
– Нет, этого не может быть, – стал успокаивать себя Барский. – Это не инсульт, такое бывает и при сотрясении мозга, и после удара чем-то тяжелым по голове. У меня все в порядке, я все вижу и слышу. А вот, и он, «черный квадрат».
Гарик мгновенно успокоился. Теперь он мог говорить с героями своей будущей книги. А еще он читал чужие мысли и школьным ластиком стирал из памяти все, что касалось захвата заложников.