4
Эшли Коул
Какое-то время дела Моуринью и «Челси» шли сравнительно неплохо, но потом появился Эшли Коул – и все зашаталось. Из-за защитника сборной Англии и «Арсенала» я очутился на распутье, тем более что наши отношения с Жозе Моуринью, как личные, так и профессиональные, тогда только начинались. Я никогда не забуду вторника, 25 января 2005 года. Утром того дня я получил важные сведения, которые могли иметь самые серьезные последствия. Для любого журналиста подобная информация была настоящим подарком, однако она угрожала моим отношениям с командой «Челси», Моуринью, самим Коулом и агентом Коула, Джонатаном Барнеттом.
Вот как развивались события. Я работал дома в Рикмансуорте (Хартфордшир), когда мне позвонили знакомые, которые в прошлом не раз снабжали меня достоверными и весьма ценными сведениями. Хотя с тех пор прошло довольно много времени, я даже сейчас не могу назвать их. Достаточно сказать, что у них были очень хорошие связи, особенно в «Челси». Знакомые были взволнованы: они не сомневались в том, что узнали настоящую сенсацию. Они оказались правы. Во время телефонного разговора я невольно расплывался в улыбке.
Представители «Челси» договорились с Эшли Коулом о тайной встрече. Целью встречи была организация его перехода с «Хайбери» на «Стэмфорд Бридж». Встреча должна была состояться в пятницу после обеда в центре Лондона. Для предполагаемой сделки с Коулом и его агентом Барнеттом должен был приехать президент клуба «Челси» Питер Кеньон. По словам моих информаторов, Коулу и Барнетту очень хотелось, чтобы встреча увенчалась успехом.
Просто великолепно! Мы знали дату, время и главных действующих лиц. Естественно, надеясь найти последний кусочек головоломки, я спросил:
– Где состоится встреча?
– Понятия не имеем, – раздалось в ответ.
– Что?! – удивился я. – Ты знаешь все остальное, вплоть до подробностей… неужели не можешь выяснить, где все пройдет?
К моему разочарованию, ответ был отрицательный; мои знакомые объяснили, что узнали о готовящейся встрече совершенно случайно. Совершенно невозможно было больше ничего выяснить, не возбуждая подозрений и не сорвав предполагаемую встречу. Неудача меня не смутила; я не сомневался, что, наведя кое-какие справки, все же сумею разгадать загадку. В конце концов сведения поступили во вторник; до пятницы оставалось еще довольно много времени. Мне нужно было одно: план.
Я позвонил своему начальнику, Майку Данну, редактору спортивного раздела газеты «Ньюс оф зе уорлд», и рассказал о состоявшемся разговоре. Конечно, Майк очень обрадовался возможной сенсации. Самым главным препятствием на нашем пути стало то, что мы не знали места действия. Я не мог просто позвонить Питеру Кеньону, Эшли Коулу или Джонатану Барнетту и спросить, где состоится их тайная встреча. Все они, конечно, сильно рисковали, ведь такая встреча полностью противоречила всем футбольным правилам: у Коула был действующий контракт с футбольным клубом «Арсенал», и представители «Челси» не имели права разговаривать или встречаться с игроком без разрешения «Арсенала». Действовать без разрешения «Арсенала» значило вести закулисную сделку в попытке переманить к себе игрока. «Челси», Коул и Барнетт понимали: если их уличат, они будут подвергнуты дисциплинарным взысканиям со стороны АПЛ или Футбольной ассоциации. Не могли мы и обзванивать все лондонские отели: «Здравствуйте, говорят из газеты «Ньюс оф зе уорлд»! Скажите, не у вас ли в пятницу пройдет тайная встреча «Челси» и Эшли Коула?»
Однако, немного подумав, я понял, что есть один способ выяснить место действия. В конце концов, нам было известно, кто будет присутствовать на встрече и в какой день, поэтому я предложил в пятницу проследить за одним из них или за всеми. Действующие лица приведут нас прямо к месту встречи. Все очень просто – во всяком случае, мне так казалось.
К моему удивлению, мое предложение осудили и немедленно отвергли.
– Мы ведь будем только следить за ними, тут нет ничего противозаконного, в чем проблема? – спросил я.
По какой-то неизвестной причине – я и до сих пор не понимаю, в чем дело, – мое предложение назвали совершенно неприемлемым и отвратительным. Я был ошеломлен. В конце концов, мы работаем в «Ньюс оф зе уорлд», а не в «Церковном вестнике»!
Вполне понятно, после такого чистоплюйства сенсация оказалась под угрозой. Я всерьез испугался, что мне не удастся написать репортаж, так как другого способа узнать, где пройдет встреча, не было. Мы не сумеем доказать, что тайная встреча вообще имела место. А если нет доказательств, нет и сенсации. Я был подавлен, но не сдавался и прикидывал, что еще можно предпринять.
Я предложил записать интервью с Эшли Коулом, которое должно было выйти в выходные. Таким образом, газета получит в свое распоряжение портрет одного из главных «героев дня», который вполне может оказаться очень своевременным, если в ближайшем будущем Коул в самом деле перейдет из «Арсенала» в «Челси». Да и слишком подозрительным такое интервью не выглядело. В то время левый защитник «канониров» уже и так вел длительные и сложные переговоры по контракту с «Арсеналом». Позже в своей автобиографии он написал, как чуть не съехал в кювет, когда руководство клуба предложило ему всего 55 тысяч фунтов стерлингов в неделю вместо 60 тысяч, которые он запрашивал. Из-за этого откровения Эшли прозвали Кэшли, то есть Жадиной. Я надеялся, что разногласия Коула с «Арсеналом» сделают его более сговорчивым в вопросе об интервью. А может быть, во время беседы Коул разоткровенничается…
Мою идею одобрили, об интервью удалось договориться без труда. Как я и ожидал, беседовать с Коулом послали меня. Интервью вышло сенсационным. Коул оказался очень общительным. Не потребовалось ни умасливать его, ни даже задавать наводящие вопросы; он сам охотно рассказал о своем шатком положении в «Арсенале». На подобные откровения футболисты, как правило, идут в попытке вырваться из клуба на свободу. Напомню, нам уже тогда стало известно о желании Коула разорвать контракт с «Арсеналом». Все складывалось просто замечательно. Мы могли только похвалить себя. Блестяще. Молодцы! И хотя не имели права писать о предполагаемой тайной встрече с «Челси», в наших руках оказался важный материал. В воскресенье мы рассчитывали опубликовать сенсационное интервью и утереть нос нашим конкурентам на Флит-стрит.
Наступила пятница, 28 января, а мы по-прежнему понятия не имели, где пройдут тайные переговоры «Челси» и Коула.
Утром в субботу я вышел из дома пораньше, чтобы ехать на южное побережье, на матч Кубка Англии по футболу «Саутгемптон» – «Портсмут», который начинался в полдень. Поэтому я смог поговорить с отделом спорта только после того, как передал в редакцию репортаж о матче. Мои коллеги были крайне взвинчены, и вовсе не из-за результатов игры «Саутгемптона» и «Портсмута». Как оказалось, в редакцию позвонил какой-то тип, который, по его словам, видел, как Питер Кеньон, Жозе Моуринью и Эшли Коул встречались в пятницу после обеда в каком-то лондонском отеле. Позвонивший был бизнесменом, который сам направлялся на встречу в «Ройял-парк-отель» в окрестностях Гайд-парка. Кроме того, он был заядлым футбольным болельщиком, поэтому сразу же понял всю важность того, что увидел всех вместе в одном отеле Кеньона, Моуринью, Коула, Барнетта и одиозного футбольного агента Пини Захави.
Повторяю, позвонивший был бизнесменом; он сразу понял, что увиденное им стоит больших денег. До нас он позвонил в другую газету, но там ему, видимо, не поверили. Поэтому чуть позже, то есть вечером в пятницу, он позвонил в «Ньюс оф зе уорлд». К счастью, на его звонок ответил Тим Аллан, заместитель редактора спортивного отдела. В тот день он исполнял обязанности заведующего, потому уже знал, что мы ищем подтверждения той самой истории, и отреагировал немедленно и самым решительным образом. В то время как в другой газете к сообщению бизнесмена отнеслись скептически и с подозрением, Тим сразу понял, что это прорыв, которого мы так долго ждали, и сразу же начал действовать. Прежде всего он расспросил бизнесмена по телефону, чтобы уточнить все подробности встречи. Затем послал в тот самый отель репортера, чтобы тот постарался найти подтверждение того, о чем ему только что рассказали.
Репортеру, посланному в отель утром в субботу, удалось добыть подтверждение у сотрудника отеля – правда, тот согласился беседовать только неофициально, «без протокола». В самом деле, на встрече присутствовали Моуринью и Коул. Для юристов газеты этого оказалось недостаточно. Они сказали Аллану, что бизнесмена необходимо пригласить в редакцию, чтобы тот дал письменные показания под присягой, в которых повторил бы все, что видел. Чуть позже у нас появилось еще одно удивительное препятствие: мы не сразу сумели найти Библию, на которой должен был присягнуть свидетель! Обошли все отделы, обыскали все шкафчики и столы. Наконец экземпляр Священного Писания удалось найти у коллег из «Таймс» (редакция «Таймс» тогда вместе с «Ньюс оф зе уорлд» находилась в Уоппинге). Бизнесмен присягнул на Библии в присутствии юриста, а затем подробно рассказал о событии, свидетелем которого стал в «Ройял-парк-отеле» накануне. Все остальное – уже история.
Мы срочно убрали из воскресного выпуска интервью с Коулом, поместив вместо него поистине сенсационный материал. Началась шумиха, которая продолжалась не только в тот день, но и всю следующую неделю. Барнетт бесстыдно отрицал сам факт встречи, а представители «Челси» объявили наш репортаж фальшивкой. Разумеется, их отчаянные попытки отрицать очевидное окончились неудачей.
В следующее воскресенье, 6 февраля, Премьер-лига открыла официальное расследование. Дело тянулось долго, хотя к марту протесты «невиновных» стихли, поскольку улики против них множились. Арсен Венгер не сомневался в мошенничестве «Челси». Никакого сюрприза на самом деле не было, потому что я договорился, чтобы вице-президент «Арсенала» Дэвид Дейн пришел в редакцию «Ньюс оф зе уорлд» на встречу с нашим руководством и юристами и собственными глазами увидел доказательства. Вскоре после того Венгер говорил:
– Случай вопиющий и очень прискорбный! Такого поведения не ожидаешь от соседей, которые играют в одном с вами городе, к тому же обладают такой мощью. Я убежден, что встреча действительно имела место, – хотя участники ничего не подтверждают.
Далее он назвал «синих» «высокомерными» и «наивными» и саркастически поинтересовался:
– Почему бы им не устроить встречу посреди шоссе М-25? Тогда бы, по крайней мере, о ней все знали!
Наконец 23 марта, в среду, Премьер-лига предъявила обвинения «Челси», Моуринью и Коулу. Улики, собранные представителями АПЛ на Барнетта и Захави, которые не подпадали под ее юрисдикцию, были переданы в Футбольную ассоциацию, которая и должна была назначить дисциплинарное наказание двум агентам. 19 апреля руководство Премьер-лиги объявило о созыве независимой комиссии, которой предстояло рассмотреть обвинения 17–18 мая, почти через четыре месяца после выхода статьи. По мнению Венгера, рассмотрение дела слишком затянулось. Позже он жаловался: «Уже май, а встреча состоялась в феврале [на самом деле в январе]. Слушания до сих пор не назначены. Международные военные конфликты и то разрешаются быстрее».
В его словах содержалось рациональное зерно. Вердикт по делу вынесли только 2 июня. Правда, результат стоил долгого ожидания. «Челси», главный тренер команды Моуринью и цель трансфера – Коул – были признаны виновными. Их оштрафовали на рекордные суммы. Клуб «Челси» лишился 300 тысяч фунтов стерлингов и трех очков. Моуринью оштрафовали на 200 тысяч фунтов, а Коулу велели выложить 100 тысяч. Правда, впоследствии Моуринью и Коул успешно опротестовали сумму штрафов, и она была сокращена до 75 тысяч для обоих. И все же достоверность и точность моих сведений подтвердились полностью, несмотря на многочисленные отрицания и полуправду, которые пришлось выслушать от многих участников дела во время расследования.
Еще одно последствие разоблачения стало для участников, наверное, еще тяжелее. Планы «Челси» переманить Коула из «Арсенала» пришлось отложить еще на 19 месяцев. В целом трансфер обошелся крайне дорого, за что в ответе не кто иной, как я. Все время я невольно задавался вопросом, как разоблачение затронет мои отношения с «Челси», Моуринью, Коулом и Барнеттом. Последнего, кстати, за его роль в закулисных махинациях Футбольная ассоциация оштрафовала на 100 тысяч фунтов стерлингов и дисквалифицировала на полтора года с девятью месяцами отсрочки.
Естественно, последовали ответные действия: Коул и Барнетт больше никогда не давали мне интервью. В руководстве «Челси» многие тоже были недовольны мной, но клуб, по крайней мере, не отказывался от общения, хотя сразу после известных событий мне отвечали ледяным тоном.
Ну а что же Моуринью? Он повел себя блестяще. Он вообще ни в чем меня не обвинял. Он винил себя в том, что согласился на встречу, а позже объяснил, что хотел посмотреть Коулу в глаза и проверить, в самом ли деле тот испытывает такое жгучее желание играть за «Челси», как уверяет, или просто надеется, что там ему больше заплатят. А может быть, что еще хуже, Коул просто хотел воспользоваться «Челси» как предлогом, чтобы выманить из «Арсенала» более крупную сумму. Мой репортаж произвел на Моуринью сильное впечатление; он убедился в моем профессионализме и понял, что я могу стать ценным союзником для него и для «Челси». Поэтому история с Коулом не стала концом нашей зарождающейся дружбы, а, наоборот, укрепила ее, как и наши рабочие отношения. Какой потрясающий результат! Без Коула и Барнетта я вполне мог обойтись, но разрыв отношений с Моуринью стал бы для меня настоящей катастрофой. Да, конечно, я понимал, на какой иду риск, когда писал свою статью, но считал, что такое важное событие нельзя игнорировать, а если заинтересованные стороны будут негативно относиться ко мне из-за моего вмешательства – что ж, так тому и быть. Я и сейчас считаю, что поступил правильно, и, если бы удалось вернуться назад, сделал бы то же самое, даже если бы Моуринью тоже обиделся на меня.
Поэтому его зрелая и взвешенная реакция мне особенно понравилась; по-моему, она весьма красноречиво свидетельствует о целостности этого человека, его искренности и честности. Я был ему еще больше благодарен, когда в 2005 году Ассоциация спортивных журналистов присудила мне престижную награду за лучший спортивный репортаж года. За ней последовала награда Криса Блайда «Сенсация года». Ее дают журналистам, которые представили лучшую статью, опубликованную за тот или иной год в «Ньюс оф зе уорлд». Окончательное признание пришло позже, когда мой репортаж о скандале с Эшли Коулом поставили на 27-е место среди лучших статей газеты нулевых годов. Спасибо, Жозе!