ГЛАВА 1
Я почти не шевелилась, как-то тупо смотрела на часы и чувствовала, что мне начинает не хватать воздуха от того нервного напряжения, которое завладело всем моим телом. Поняв, что у меня больше нет сил себя истязать и мне требуется хоть какая-то моральная поддержка, я набрала Светкин номер телефона и спросила удручающим голосом, едва сдерживая рыдания:
– Света, я тебя не разбудила?
– Нет. Я только что собралась ложиться. Ксюш, что-то случилось?
Уже несколько лет Светка – моя лучшая подруга. Она уже давно научилась улавливать мое душевное состояние даже на расстоянии и хорошо понимала, что если я звоню в первом часу ночи, то это не оттого, что мне нечем заняться, а оттого, что у меня что-то стряслось.
– Ксюшка, что случилось? – повторила свой вопрос обеспокоенная подруга.
– Да, в общем-то, все как всегда.
– А всегда – как? – осторожно поинтересовалась она.
– Время позднее, а Пашки все нет.
– А ты ему звонила?
– Мобильный отключен. В последнее время он всегда отключает свой мобильный, когда задерживается. А когда приходит, то говорит, что он просто разрядился. Мол, я человек деловой, за день такой шквал звонков, любой мобильный не выдержит. И это несмотря на то, что у него с собой всегда есть зарядное устройство. Уж если на то пошло, то телефон и в машине можно подзарядить.
Словно пропустив мои слова мимо ушей, Светлана спросила:
– А Пашка тебя, вообще, предупреждает, когда задерживается?
– Он меня уже давно ни о чем не предупреждает. И ты это прекрасно знаешь. У него только одна отговорка – что он зарабатывает деньги и кормит семью. Поэтому его работа совершенно не зависит от времени суток. Он говорит, что за деньги, которые он получает, он не имеет возможности приходить к ужину, – проговорила я с особым надрывом в голосе. – Живем как чужие. Как квартиранты под одной крышей. Я уже забыла, когда он в последний раз хотел меня как женщину. Говорит, что устает и ему не до этого. Тут и дураку понятно, что причина кроется совсем не в его усталости. Понимаешь, я сама не знаю, насколько меня хватит, но я на грани.
– А ты пыталась поговорить с ним по душам?
– Да бесполезное это дело. Он не только не хочет со мной разговаривать, он даже не хочет меня слышать. Раньше он хоть как-то оправдывался, что слишком много работы, а вечером – постоянные переговоры, на которых все отключают мобильники, чтобы не отвлекаться и не сбиваться с мысли. Вертелся, как уж на сковородке, а сейчас он не считает нужным врать и изворачиваться. Если я его спрашиваю, где он был, он говорит, что он не школьник, чтобы передо мной оправдываться, и идет спать. Вот, собственно, и весь разговор.
Не ожидая от себя подобной слабости, я не удержалась и всхлипнула в трубку.
– Ксюша, успокойся, пожалуйста. Не стоит делать поспешных выводов. Возможно, он и в самом деле задержался и скоро придет.
Светка сказала это настолько неубедительно, что нетрудно было догадаться о том, что она просто меня жалеет.
– Света, ты же моя лучшая подруга. Пожалуйста, хоть ты мне не ври.
– Ты о чем?
– О том, что мне и так хреново, а ты делаешь мне еще хуже. Я, конечно, понимаю, что ты делаешь это из лучших побуждений и из-за жалости, но ведь я же не круглая дура. Мы же с тобой обе хорошо понимаем, где он задерживается. Баба у него есть.
– Ты уверена?
– На все сто. Но даже не это самое страшное.
– А что же тогда самое страшное?
– А то, что у него с этой бабой все серьезно. Знаешь, а я ведь каждый день жду, что он придет домой и скажет о том, что уходит из семьи.
Почувствовав Светкино замешательство, я подумала, что не стоит грузить ни в чем неповинного человека, который, по всей вероятности, уже хочет спать, своими проблемами, и повесила трубку.
Светка перезвонила ровно через минуту и спросила обиженным голосом:
– Ксюша, ты чего трубку кидаешь?
– Я ее не кинула, а положила.
– Тогда зачем ты ее положила?
– Мне твоя жалость не нужна.
– А кто тебя пожалеет, если не я? Ты же сама себя истязаешь и мучишь. На тебе лица нет. Загулял мужик, с кем не бывает. Перебесится и вновь вернется в семью.
– А если не перебесится и не вернется?
– Вернется, – утвердительно ответила Светка. – Просто сейчас временный кризис, но я уверена, что вы с Пашкой его легко переживете. Выше голову, никаких слез, почти все через это проходят. И никаких выяснений отношений. Не провоцируй его на скандал. Наберись мудрости и терпения. Пусть та, другая, знает, что тебя сломить невозможно. В любом случае страсть пройдет, а твоя с Пашкой любовь останется. Ты знаешь, в жизни случается всякое, поэтому за семейное счастье можно и побороться.
– Каким образом? – поинтересовалась я у подруги.
– Терпением, – не раздумывая, ответила та.
– Да на черта нужно такое терпение? А куда же я засуну свое самоуважение?
– Пока придется его спрятать куда подальше, но это до тех пор, пока эта ситуация не разрулится. Как только это произойдет, ты его вновь достанешь и напомнишь своему Пашке, кто в доме хозяин.
Услышав, что в замке поворачивается ключ, я тут же пожелала Светке спокойной ночи и направилась в коридор.
Снимающий ботинки Павел посмотрел на меня безразличным взглядом и, пробурчав «привет», откровенно зевнул и направился в ванную комнату.
Я бросилась следом за ним и, плохо скрывая волнение, спросила как можно более дружелюбным голосом:
– Ты есть будешь?
– Нет, – пробурчал он и включил кран с водой.
– Ты что, не голоден?
– Я поел.
– Где? На работе? – ехидно спросила я.
– В ресторане.
– С кем?
– С партнерами по бизнесу.
В этот момент Пашка повернул голову в мою сторону и раздраженно спросил:
– Послушай, у тебя все? Допрос закончился? Ты что за мной хвостом ходишь? Я могу руки спокойно помыть?
– Конечно, можешь, – окончательно растерялась я.
– Тогда что ты стоишь?
– Мне уйти?
– Будь так любезна, закрой дверь с той стороны. Ты не представляешь, как я буду тебе благодарен. Если я сейчас на унитаз сяду, ты тоже будешь смотреть на меня все тем же взглядом и доставать теми же вопросами?
– Извини, – только и смогла сказать я, но все же перед тем, как выйти из ванной комнаты, не выдержала и грустно произнесла: – Просто я думала, ты голодным придешь. В холодильнике заливное из рыбки. Я сама делала.
– Послушай, я же тебе сказал, что не голоден.
Паша произнес эту фразу с таким раздражением, что я тут же вышла из ванной, достала из кармана халата носовой платок и смахнула слезы. Дошла до середины комнаты, затем развернулась и уже более уверенным шагом вернулась обратно, распахнув дверь нараспашку. Пашка сидел на унитазе, держал в руках газету и смотрел на меня изумленным взглядом:
– Послушай, дорогой мой муженек! Я не знаю, с какой бабой ты путаешься в последнее время, но какой бы она ни была, запомни – я лучше! Я лучше ее!!! – прокричала я истеричным голосом и, увидев, что ошалевший от моей дерзости муж уронил газету на пол, процедила сквозь зубы:
– Смотри, с унитаза не упади, а то дерьмом, которое из тебя лезет, стены запачкаешь.
Громко хлопнув дверью, я увидела в дверях детской комнаты перепуганного ребенка и, вытирая слезы, бросилась прямо к нему:
– Зайчик, а ты что проснулся?
– Я пить хочу, – сонно сказал наш трехлетний сынок и тут же спросил: – А ты что кричишь?
– Я не кричу. Зайчик, тебе просто что-то приснилось.
Побежав на кухню, я принесла кружку воды, напоила ребенка и уложила его спать. Сев рядом на кровать, я поцеловала его в теплую пухлую щеку и прошептала:
– Постарайся заснуть. Я тебя очень люблю.
– Я тоже тебя люблю. А папа дома?
– Дома.
– Передай ему, что я его тоже очень сильно люблю.
– Обязательно передам.