Жизнь как приключение. Глава 4. Уникальные люди, о которых мне доводилось писать (Надежда Максимова, 2015)

В первые дни февраля 2004 года Центральное телевидение показало нам нечто феноменальное: впервые в мире дистанцию международного нью-йоркского марафона инвалидов – участников боевых действий преодолел человек с четырехкратной ампутацией, то есть с протезами вместо рук и ног.

Этот уникальный результат занесен в Международную книгу мировых рекордов. А установил его 33-летний россиянин Сергей Бурлаков. Американские болельщики назвали его человеком планеты, а американские военные на финише отдавали ему честь – за беспримерное мужество и несгибаемую волю к победе.

После того, как Сергея показали по ОРТ, многие жители Дзержинска узнали в нем своего хорошего знакомого, что не удивительно, так как он, оказывается, много лет прожил в нашем городе. И нашлась женщина, которая согласилась рассказать об обстоятельствах своего знакомства с ним.

Рассказ Светланы

– Несколько лет назад моя подруга Татьяна решилась дать объявление в газету, в службу знакомств. Ну, вы знаете, как там пишут: «Жизнерадостная блондинка желает познакомиться с мужчиной до 35 лет, без вредных привычек». Разумеется, я не помню, что именно она в своем объявлении написала, но телефон там был указан мой рабочий – Татьяна жила в общежитии, и звонить туда можно было только через вахтера.

И вот в один из дней я снимаю трубку телефона и слышу приятный голос, спрашивающий Татьяну. Я, естественно, в соответствии с полученным от подруги заданием, начинаю выспрашивать, кто он, что собой представляет… Он назвался Сергеем Бурлаковым и признался, что со здоровьем у него не все в порядке.

– Насколько не в порядке? – захотела уточнить я.

– Очень.

Я продолжала допытываться, и он сказал, что у него нет рук.

– Что, совсем?

– До локтя.

И тем не менее, в разговоре он мне очень понравился. С ним было приятно общаться: очень приветливый, жизнерадостный, с широким кругом интересов… А вот Татьяна, когда узнала, что потенциальный знакомый оказался инвалидом, отказалась встречаться с ним (и даже общаться по телефону) наотрез.

А он продолжал мне звонить, спрашивать о ней. Даже уговорил меня дать ее рабочий телефон и сходил к ней на работу. Но она была непреклонна.

А мы продолжали перезваниваться.

– Я так просто позиции не сдаю, – сказал он.

Где-то в первых числах июня Сергей пригласил меня в гости – у него был день рождения. Сообщил, что к нему друзья приехали из Ростова, привезли всяких рыбных деликатесов… Свидание назначили на троллейбусной остановке возле музучилища – он жил недалеко.

Я спрашиваю:

– А как мы узнаем друг друга?

– По внешнему виду трудно догадаться, что я на протезах, но ты меня сразу узнаешь.

И вот я еду. С букетом цветов – все-таки у него день рождения – смотрю в окно и внутренне вся замираю.

Нет, не подумайте, что у меня были какие-то матримониальные намерения – во-первых, я старше его, во-вторых, познакомились случайно, из-за подруги.

Смотрю в окно – стоит. Высокий, светловолосый… Действительно, узнала с первого взгляда – как-то он чуть-чуть не так, как обычные люди двигался.

Вышла из троллейбуса со своим букетом, иду к нему и боюсь глаза поднять – он молодой, приятный, а я по сравнению с ним просто бабушка (Ну, это Светлана преувеличила, она выглядит весьма привлекательно. – Авт.)

Народу на остановке было мало – день воскресный, все на дачах – и он, когда увидел, что я с букетом иду прямо к нему, сразу остановился, как вкопанный и смотрит. Я подошла:

– Вы Сергей? А я Светлана.

Рукава его пиджака были заправлены в карманы. Он сказал:

– Я приятно удивлен.

Потом признался, что до меня смотрел на всех женщин, выходящих из троллейбуса, и когда одна бабулька с корзинкой пошла прямо на него, то прямо испугался.

Квартира у него была на улице Революции, на первом этаже. Там нас встретили его друзья, мама. Угощали нас пивом, волжской рыбой. Мама показала мне альбом с семейными фотографиями.

Его друзья ухаживали за мной наперебой, а потом очень деликатно исчезли и оставили нас вдвоем. Ну, тогда мы пошли гулять, сели во дворе на лавочку. Сергей все что-то рассказывал, было очень интересно. Никогда прежде мне не доводилось встречаться с человеком, который столько может рассказать.

Вы знаете, он ведь даже пытался рисовать акварелью и маслом. Кисточку привязывал к руке и творил. Потом он показывал мне свои картины. Они были разные, но мне больше всего запомнилось море: восход над морем, блики солнца на воде…

О том, как с ним произошло несчастье, он почти не говорил. Я запомнила только, что это было где-то в Сибири. Что-то случилось с техникой, они попали в аварию и замерзали на голом снегу. Было несколько человек пострадавших, а он отморозил и руки, и ноги.

Удивительно, сколько в нем силы, веры в жизнь и какого-то особого светлого восприятия всего происходящего. И я как-то даже позабыла, что у него рук нет, мы там на лавочке даже целоваться начали…

Но когда я собралась домой – время-то уже позднее, – он вызвал мне такси, и я не позволила за себя заплатить. Сергей очень этим возмущался, протестовал. Но я единственный раз воспользовалась тем, что у него нет рук – он-то не мог отдать деньги таксисту, только требовал, чтобы тот сам взял их у него из нагрудного кармана. Но я не позволила.

Встречались мы еще несколько раз. Как-то был сильный ливень, дорогу невозможно перейти из-за сплошного потока воды, и я собиралась отменить свидание, но не смогла дозвониться. В результате пришлось идти чуть не по колено в воде, и я пришла в гости вся мокрая.

Сергей тут же выдал мне халат, отправил в ванную комнату, а сам включил камин. И возле этого камина, между развешанной для просушки одежек, мы весь вечер смотрели его картины. Они были такие же светлые и жизнерадостные, как и он сам.

Закончилось все не так, как мне бы хотелось. Сергей говорил, что собирается уезжать, так как мэр Таганрога приглашает его переехать на юг и возглавить местную организацию инвалидов, а полпред Южного федерального округа предлагает заняться проблемами инвалидов всего округа.

И незадолго до его отъезда мне на работу позвонила какая-то женщина.

– Вы Света? – напористо спросила она. – Это вы звонили Сергею?

– Да.

Мне была неприятна манера, в которой она со мной разговаривала. И после этого я не пошла провожать Сергея, а разговор по телефону получился каким-то скомканным.

Много позднее выяснилось, что этот звонок никакого отношения ко мне лично не имел. Звонили другой Свете и совсем по другому поводу. Но телефон-то рабочий, на одном номере четыре телефонных аппарата и среди сотрудниц было несколько моих тезок. В общем, недоразумение получилось.

Но с тех пор прошел уже год. И что-либо исправить, наверное, уже невозможно.

На этом месте Светлана грустно прервала рассказ, а я решила, что настало время взять инициативу в свои руки.

– Ты помнишь, в каком веке мы живем?

– А что?

– А то, что телефон изобретен уже более 100 лет назад.

Я подтянула к себе аппарат и набрала «008».

– Скажите, пожалуйста, номер справочной службы Таганрога.

Мне продиктовали ряд цифр.

Я снова потыкала в телефонные кнопки:

– Как позвонить президенту вашего общества инвалидов? – спросила я у откликнувшегося из трубки голоса. И записала еще несколько цифр.

Вот так все просто. Оказывается, для того, чтобы исправить положение, кажущееся безнадежным, иногда достаточно просто снять трубку аппарата, который находится на расстоянии вытянутой руки.

Светлана сказала, что она не против публикации этих заметок, но при одном условии: Сергей должен дать на это согласие.

Разговор с Сергеем

На следующий день я позвонила в Таганрог.

– Я разговариваю с Сергеем Бурлаковым?

– Да.

– Хочется опубликовать заметку о вашей победе на международном марафоне. Мне кажется, что ваше уникальное достижение вдохновит многих. Сейчас ведь многие жалуются на обстоятельства, ноют…

– Вы несправедливы к людям, – перебил меня Сергей. – У меня масса знакомых и друзей, и ни один из них не жалуется. Понимаете, когда мы что-то делаем, то это не столько для себя, сколько для других людей.

– Вы и марафон бежали для других?

Конец ознакомительного фрагмента.