Глава 4
– Неужели мне необходимо носить шляпу водителя грузовика? – спросила Энди у своего нового босса, Зика. Они сидели за угловым столиком выложенного кирпичом бара и обсуждали условия ее найма на работу.
– Видите ли, все дело в том, что эти шляпы водителей грузовика так прочно вышли из моды, что опять стали забавными. И, быть может, вам захочется заглянуть в комиссионку и купить там парочку таких шляп. Нам нравится ирония в нашем заведении под названием «Ирония и вино». Шляпа – это такая вот истинно наша вещица, как вы могли догадаться. Вы даже не представляете, как трудно оставаться в курсе модных тенденций в прическах наших работников-мужчин. – Сделав глоток мальбека, Зик оглядел бар, все еще полупустой этим ранним вечером.
Нехватка уверенности, ведущей к сверхкомпенсации в виде кустистой бороды. Энди нравилось спокойно работать с человеческим материалом. Это у нее получалось.
– Ваш бар явно суперуспешен, – проговорила она. – Жду не дождусь, когда смогу стать его частью. – Сейчас Энди обращалась к исходящей от Зика силе, которую она так и чувствовала: к его эго.
Его губа дрогнула под густыми зарослями рыжих волос.
– Знаете, Энди, думаю, вы здесь отлично приживетесь. Вы не возражаете, если оставшаяся часть вечера станет рабочим собеседованием? Вы почувствуете себя комфортно, если проскользнете за барную стойку и будете сегодня помогать там Браксу?
Итак, ее первоначальный вывод был правильным, слава богу. Какими бы неуместными для продажи не были в большинстве случаев ее умения, Энди полагалась на них во всем, начиная с социального взаимодействия и заканчивая бизнесом. Она все еще не утратила их.
– Не могу сказать, что я такой уж хороший сомелье… – Энди была под впечатлением от того, что ей удалось вспомнить подходящее словцо, – но мне нравится узнавать что-то новое, а Бракс производит впечатление человека, который знает, что делает. Спасибо вам, Зик. – Как бы там ни было, одно из этих чувств было искренним.
Да и какая разница? Новая работа – новая Энди. Шляпы водителей грузовиков и комиссионные магазины, отлично.
Бракс, Вощеные Усы, как Энди немедленно прозвала про себя бармена, улыбнулся ей, когда она протиснулась за перегородку, отделяющую работников от клиентов. Его усы были настолько удивительными, что Энди не перестала улыбаться, пока он кратко рассказывал ей о винах, которые она должна была предлагать разным клиентам. Женщинам в первую очередь следовало, безусловно, советовать шардоне, если только они не носили специальный значок, означающий их приверженность «каб. сов.» – каберне совиньон. Парам надо настойчиво предлагать смутные немецкие купажи, потому что они бывают готовы выложить больше денег за бутылку, название которой произнести не в состоянии. Влюбленные всегда тратят много, чтобы произвести друг на друга впечатление. Одиноких мужчин стоит соблазнять чем-нибудь итальянским.
Голова у Энди шла кругом от изобилия всевозможных «винных» деталей, а ее сердце забилось чуть быстрее, когда она начала постигать всю эту философию. Господи, эта работа была просто создана для нее! Знакомиться с людьми и определять, чего они хотят? Энди не могла понять, почему работа в баре не покорила ее раньше. Кому есть дело до того, что она не знает разницы между мерло и калифорнийским вином зинфанделем? Она может сделать вид, что знает. И это прекрасно. Можно буквально каждое вино назвать «гармоничным» и упомянуть «отличное послевкусие». Энди очень быстро поняла, что никто никогда не уличит ее в незнании, если она будет говорить клиентам, что в бокале именно их вина можно ощутить нотки персика, абрикоса или яблока. Нужно просто выбрать название фрукта и наблюдать за тем, как они согласно кивают.
– Эй, детка, я хочу бокал красного с капелькой тебя с краешку!
О нет, нет! Предложение исходило от парня в клетчатой рубахе на пуговицах, а Бракс находился у противоположного конца стойки, как обычно.
Но Энди не собиралась терпеть неудачу в свой пробный рабочий день. Она глубоко вздохнула, пытаясь припомнить, какое вино Бракс советовал ей рекомендовать самым агрессивным ухажерам.
– У нас есть чудесное каберне для особых вечеров вроде сегодняшнего, почти такое же пикантное, как я. – Каберне ведь может быть пикантным, не так ли? – Вы хотите бокал, а я советую вам взять сразу бутылочку, ведь вам наверняка понравится.
Широкая усмешка и популярное название заставили этого поклонника лесорубов замолчать, как Энди и надеялась. Быть может, эта работа – именно то, чего она ждала.
Хотя, возможно, подумала Энди, он будет молчать, пока не опустошит бутылку и не станет вновь бросать на нее страстные взгляды. Ну и кретин! К счастью, вежливый пожилой джентльмен, сидевший напротив нее, говорил что-то о своих любимых книгах, так что она могла сделать вид, что полностью увлечена разговором с ним. Энди не услышала названия ни единой книги, но он, похоже, не возражал. Или не замечал. Пара юная настолько, что Энди дважды проверила у них удостоверения личности, окружив пожилого господина с двух сторон, принялась обниматься и говорить одновременно. Теперь они защищали ее от старого типа с похотливым взглядом.
Энди также заметила, что постоянные клиенты держались шокирующе дружелюбно, учитывая высокомерие Зика. Молодая пара заказала по бутылке белого совиньона на каждого, а потом попросила соломинки для коктейлей. Энди задумалась – она считала, что это вино не пьют из трубочек, – но Бракс подбросил ей по стойке пару соломинок «крейзи строз» для двоих.
В чужой монастырь со своим уставом…
– Эй! Эй, вы случайно не родственница той девчонки с гитарой?
Лесоруб наконец-то отвел от нее глаза – ровно настолько, сколько ему понадобилось, чтобы перевести их на Лейси.
Желание защитить сестру уступило место бурлящей гордости.
– Это моя сестра. – Энди засияла от радости и, взяв барное полотенце, принялась вытирать бокалы, чтобы передать их Браксу.
– В самом деле, девчонки, вы как две капли воды похожи друг на друга. Вам часто об этом говорят? – Лесоруб крутился на барном табурете, поворачиваясь то к одной сестре, то к другой.
– О да. Мы же сестры. – «Идиот».
– А вы, девчонки, когда-нибудь, как две сестры, хочу я сказать, пробовали ли быть такими горячими… – Табурет опасно качнулся.
– Позвольте-ка мне остановить вас на этом месте выразительным «нет». – Да, она должна была помалкивать об их родственных отношениях. Мысль о том, что у этого парня на уме всякие отвратительные мысли о ее младшей сестре… и о ней… Какая мерзость!
Энди не была уверена, что имеет право отказать кому-либо в услугах, но с лесорубом, решила она, покончено.
– Итак, если вам нужно что-то еще, Бракс о вас позаботится. – Энди была готова побиться об заклад, что он пробормотал что-то грубое, но сказала себе, что связываться с ним не стоит.
На сцене Лейси настраивала гитару, а Луа Палмер устанавливала микрофон. Они с Луа не была подругами, но регулярно выступали вместе. Налив того, что Энди сочла хорошим белым, в два бокала, она понесла их к маленькой деревянной сцене. Ей хватало времени только на быстрое приветствие и короткий перерыв – заведение быстро заполнялось людьми.
Позади нее, за стойкой бара, Бракс расставлял маленькие плошки с обжаренным нутом и оливками. Едва Энди успела подумать о том, что это куда шикарнее арахиса, как вдруг чья-то рука схватила ее за запястье. Дьявол, кто дал лесорубу еще одну бутылку вина? Высвободив руку, Энди подняла глаза на парня, который улыбался ей в ответ. Она с трудом овладела гневом. Не время защищаться от еще одного сексуального преследования.
– Эй, Бракс, этот пижон в клетчатой рубахе ведет себя все неприличнее!
– Говори точнее, а то я не пойму, о ком речь. Каждый второй пижон здесь одет в клетчатую рубашку. Включая меня. – Бракс проследил за ее взглядом, направленным на лесоруба. – О нет, Стив? Мне нравится этот парень. Он веселый. Не беспокойся о нем. – Вот тебе и профессиональная этика!
Энди приметила краем глаза кого-то знакомого и совершенно неуместного здесь, но тут какой-то клиент отвлек ее внимание, когда она попыталась разглядеть, кого именно увидела. Клиент оказался парнем примерно ее возраста, был одет во все серое и выделялся взъерошенной светлой шевелюрой. Энди подумала бы, что он довольно привлекателен, но уж больно сердитый вид у него был. Заказав рислинга – о таком вине Энди не слышала ни разу, – парень начал подслушивать монолог любителя книг, обращенный к молодой паре.
Когда Лейси на сцене забренчала на гитаре, Энди, выполнявшая желания клиентов бара, принялась приплясывать в такт музыке. Она принимала заказы от постоянных посетителей и официантов и предлагала вина в соответствии с тем, как звук их имен, придуманных ею на ходу, соотносился с их индивидуальными особенностями. Должно быть, она часто попадала в точку, потому что ей доставались очень неплохие чаевые. Остановившись на минутку, чтобы смахнуть волосы со лба, Энди вполуха прислушалась к тому, что сердитый парень – она назвала его про себя Иа-Иа – тихо говорит о любителе книг. Ясно, что оба не читают классическую литературу. Сэлинджер, должно быть, перевернулся в гробу.
– Да потому что это дерьмо, полный отстой! Просто посмотри тот чертов фильм, пижон!
Внезапно перед ней появился Стив Лесоруб, его губы посинели, а глаза были опущены.
– Ты – воплощение всего плохого, что происходит в этой стране. – Зеленые глаза Иа-Иа внезапно заблестели.
Стив выпрямился.
– А ты – того, что происходит в этом баре, – парировал он.
– Безграмотный ублюдок. – Это было самое яркое выражение, произнесенное Иа-Иа с тех пор, как он сел на стул.
– Старик…
Энди начала тревожиться: похоже, завязывалась драка.
Видимо, Бракс подумал о том же, потому что он, нахмурившись, пробирался за стойкой в их сторону.
– Кто обслуживал этого парня? – спросил он, махнув рукой в сторону Иа-Иа.
– Я. – Энди прикусила губу, увидев, что Бракс неодобрительно поморщился.
– Но… Не надо было этого делать. У него есть удостоверение личности?
– Пирс – выздоравливающий алкоголик.
Человек в сером уже вставал.
– В любом случае я ухожу. Мне пора кормить кролика. – Производило впечатление, сколько достоинства он вложил в эту короткую фразу, учитывая, что на нем больше не было брюк.
Да что за чертовщина происходит в этом баре?
– Прекрасно, что вы избавились от этого бездельника. Хотите выйти в мужской туалет? – Стив прислонился к стойке. Энди повернулась к Браксу, но тот уже ушел.
– Черт возьми, нет. И я, кстати, люблю классику. – Вообще-то она терпеть не могла «Над пропастью во ржи» Сэлинджера, но черта с два она доставит удовольствие лесорубу, сказав ему об этом.
Господи, неужели ей действительно нужна эта работа? Она отлично чувствовала себя, предлагая напитки и убирая со столов, но иметь дело с полуголыми алкоголиками и неотесанными лесорубами все же не стоило ради той пригоршни чаевых, что лежали сейчас в кармане ее фартука. И теперь предложение Блейка Донована найти ему невесту казалось ей чуть менее ужасным, чем час назад. По крайней мере, ей придется иметь дело с женщинами. Причем в режиме онлайн, если она захочет. При желании она может весь день ходить в домашних тапочках, и никто этого не заметит.
Впрочем, уже слишком поздно. Она отказалась от этой работы. Что к лучшему, напомнила себе Энди, когда воспоминание о привлекательном мерзавце проплыло перед ее внутренним взором. Пора возвращаться к делу.
Энди повернулась, чтобы узнать, каким будет следующее задание Бракса, но тут Лейси перехватила ее взгляд и кивнула на свой опустевший бокал. Довольная тем, что у нее появилась причина сделать маленький перерыв, Энди взяла бутылку, приготовленную для выступающих, и стала пробираться сквозь толпу.
Блейк наблюдал за тем, как покачиваются бедра Энди, пока та, ловко лавируя среди зрителей, направлялась к сцене. Сделав над собой усилие, он заставил себя смотреть на ее каштановые волосы. Он никогда не позволял себе такого – глазеть на ягодицы женщины. Все дело в ее грациозности, сказал он себе. И даже почти поверил в это. Наблюдая за тем, как она движется за барной стойкой, он находился под большим впечатлением от ее грации. Один из клиентов уронил свои штаны, а она и глазом не моргнула. Дреа – именно тот человек, который должен искать ему невесту: ее невозможно вывести из себя.
Блейк думал, что она заметила его, прежде чем джентльмен без штанов сел на табурет, но с тех пор она ни разу даже не посмотрела в его сторону. И это хорошо: он еще точно не решил, как добиться того, чтобы его профессиональный интерес к ней меньше походил на слежку. Он отхлебнул шираза, который заказал у бармена с удивительной растительностью на лице, пока Дреа обслуживала других посетителей. Зазвать ее к себе на службу было бы проще, если бы она уже не нашла работу здесь.
В запутанных фантазиях Блейка они больше говорили о его предложении, суть которого он спокойно объяснял ей за бутылкой итальянского санджовезе. И пока Лейси пела серенаду, Дреа приняла его предложение. Но, разумеется, только после извинения за то, что раньше отказалась от него. Он полагал, что она пожалела о своем отказе почти сразу. Но выходит, что это не так.
Что-то клетчатое обрушилось на него, как упавшее дерево. Лишь благодаря собственной грации, Блейк сумел удержать бокал с вином и не расплескать его на белоснежную футболку. К тому мгновению, когда он овладел собой настолько, чтобы иметь дело с пьяным придурком, тот уже рванулся прочь. Потеряв его в толпе, Блейк решил бросить преследование. Потом он вновь повернулся в сторону Эндреа и тут же увидел, что теперь клетчатый парень свалился на нее. Блейк уже разбрасывал людей со своего пути, как вдруг заметил, что этот хам пытается облапать его будущую сотрудницу.
Быстро приблизившись к ним, Блейк услышал, что она с помощью весьма цветистых фраз пытается остановить пьяного. Однако улыбка Донована погасла, когда он понял, что стало причиной использования столь выразительного языка: этот мерзавец одну руку положил ей на грудь, а другой грубо подталкивал ее к задней двери. Черт, нет! Будет она у него работать или нет – не важно, но так с женщинами не обращаются.
– Какие-то проблемы? – Блейк заставил себя говорить ледяным начальственным тоном.
– Блейк? – Выражение шока на лице Дреа мгновенно уступило место облегчению, а затем – смущению, но клетчатый явно не был расположен следить за сменой ее настроения.
Сверкая глазами, он попытался расправить плечи, по-прежнему крепко держа Дреа.
– Отвали, братан, я ее первым увидел.
Блейк уже и не помнил, когда он в последний раз дрался в баре. Хотя нет, верно: никогда. Однако он не собирался сообщать об этом.
– Думаю, чувак, что это тебе стоит отвалить. Ты явно не заинтересовал леди, – промолвил он.
– Да нет, как раз заинтересовал. – Для пущей наглядности клетчатый тип еще крепче сжал грудь Эндреа.
Она попыталась вырваться.
– Нет, не заинтересовал!
– Заинтересовал! – Пьяный потянулся к ее рту.
Она съежилась – вероятно, и от его зловонного дыхания, и от оскорбления.
– Нет! – крикнула Энди.
Свободная рука Блейка – та, в которой он не держал бокал, – сжалась в кулак. Странно, потому что он никогда не бил первым. Но он должен был что-то сделать.
И тут его осенило:
– Она моя! – рявкнул он, перекрикивая их голоса.
– Твою мать, братан, она…
Одним ловким рывком Блейк привлек Эндреа к себе. Обхватив ее за талию свободной рукой, он прижался губами к ее губам. Сначала они были напряжены, но почти сразу же расслабились. Его сердце забилось быстрее и все тело запульсировало, когда она стала плавиться рядом с ним, как мороженое в жаркий день. Казалось, время остановилось, и нудный голос пьяного парня растворился в шуме крови в ушах Донована.
Ощущение ее мягких губ, слегка приоткрывшихся под напором его языка, скрыло от него остальной мир. На вкус она напоминала первый осенний день – чистый, прохладный, освежающий. Одна ее рука поднялась и зарылась в его волосах. Она должна была заметить, что ему не хватает дыхания, или по крайней мере почувствовать, как ее поцелуй отразился на посадке его брюк. Не открывая глаз, Блейк поставил бокал с вином на ближайший столик, чтобы крепче прижать Дреа к себе. Положив обе руки на ее талию, он ощутил жар ее тела сквозь тонкую ткань рубашки. Она такая теплая! Теплая и мягкая. Его руки сжались еще сильнее, он был не в состоянии сдержать себя. Блейк застонал, не прерывая поцелуя. И этот звук вернул его в реальность. Что он делает? Это же невозможный, недопустимый способ убедить ее наняться к нему на службу! Отодвинувшись от Эндреа, он тихо откашлялся. Краем глаза он увидел, что пьяный тип по-прежнему стоит рядом, ошеломленно глядя на них.
– Видимо, она все-таки не заинтересована, – пробормотал он, качнувшись назад.
Взгляд Дреа ни на минуту не отрывался от его глаз. И в нем Блейк разглядел огонек желания. Но, должно быть, он ошибся, потому что уже в следующее мгновение Донован почувствовал, что Эндреа отталкивает его от себя, причем с куда большей силой, чем отталкивала нападавшего.
– Что это было, черт возьми? – спросила Эндреа, словно это не она только что подарила ему этот чудесный поцелуй. Хотя, возможно, на самом деле актриса из нее еще лучше, чем он предполагал. Однако даже самая лучшая актриса не может изобразить румянец на щеках. И этот поцелуй действительно был чем-то необыкновенным.
Но это невозможно. Он просто позволил себе увлечься, вот и все. Ничего больше. И то, что ему вскоре придется поправить кое-что ниже пояса брюк, – это всего лишь случайность. Вероятно, реакция на вино. Обычно он предпочитает скотч.
Отказавшись встретиться с Эндреа взглядом еще раз, Блейк сосредоточился на морщинке на ее лбу.
– Он больше не побеспокоит вас, – пообещал Донован. – Так что не тревожтесь.
– Да, хорошо, но я смогла бы и сама с ним справиться. Но какого черта вы тут делаете?
Заранее отрепетированная речь вмиг вылетела у него из головы, так что Блейку пришлось говорить правду, причем не отклоняясь от темы.
– Я пришел, чтобы предложить вам работу. – Неужели он именно так хотел к ней подлизаться!
– Но разве я уже не отвергла ее сегодня?
Теперь, когда Дреа стояла напротив него, подбоченившись, с пылающим взором, Блейк понял, почему Макс Эллис был так заинтригован этой женщиной. Она не его типа, вынужден был напомнить себе Блейк, но она постоянно удивляет его. Вообще-то он ждал от Эндреа благодарности – если не за предложение работы, то хотя бы за то, что он спас ее от мерзавца, который всего минуту назад грубо приставал к ней. Вместо этого она хмурилась, обвиняла и – это хуже всего – отрицала, что между ними произошло что-то волшебное. Но он не позволит ей отвертеться от него с такой легкостью.
– Вообще-то я не почувствовал, что вы меня только что отвергли. – Блейк снова взял свой бокал и отпил глоток вина. Смотреть на то, как Дреа заливается краской, было почти так же забавно, как целоваться с ней. Она открыла было рот, но тут же закрыла его.
– Но что это было, черт побери?
Они вдвоем повернулись к заросшему бородой рыжеволосому мужчине. Дреа перенаправила свое смятение против этого человека, который явно был чем-то недоволен.
Ох! Неужели это настоящий бойфренд Дреа? Блейку даже в голову не приходило, что у нее может быть кто-то, хотя, конечно же, почему бы и нет?
– Очень нехорошо, Энди, – промолвил бородач. – Я просил вас поработать в баре в качестве собеседования, а не устраивать тут бордель. Вы должны помогать Браксу, а не миловаться со своим бойфрендом. Что подумают гости бара?
Слава богу! Блейк облегченно вздохнул. Волосатый парень был ее боссом, если он правильно понял. Собеседование означает, что ее еще не наняли на работу. Так что у него еще есть шанс. Блейк отошел назад, чтобы посмотреть, как будет развиваться ситуация.
– Зик, это не так! Он не мой бойфренд! Да, он друг, и он спас меня от одного из ваших посетителей, который распустил руки. – Дреа говорила все более бессвязно, небрежно разглаживая юбку.
– В самом деле, Энди? Вообще-то мне показалось, что это вы двое распускаете руки. Посреди моего бара! Одна из составляющей работы женщины-бармена – казаться доступной. Мужчины-клиенты любят фантазировать. Но никто не хочет, чтобы обслуживающая его барменша сосалась у него на глазах с каким-то… каким-то… бизнесменом. – Зик почти выплюнул последнее слово, словно он сам не был владельцем небольшого бизнеса. Быть может, он поклонник инди – альтернативной рок-музыки.
К тому же Блейк был абсолютно уверен, что выглядит достаточно круто в белой футболке и черных штанах. Что его выдало? Но тут начищенные до блеска мыски ботинок подмигнули ему. У-упс!
– Прошу прощения, Зик, но мистер Донован здесь… – ее глаза метнулись в его сторону, – то есть Блейк просто пытался остановить Стива…
– Стива? Мне этот парень нравится. Он бунтарь. – Бородач явно не умел выбирать друзей. – И не говорите мне, что это он во всем виноват.
– Я… Ну да… Да, я во всем виню его. И если бы вы просто выслуша…
Зик не стал ждать, пока она договорит.
– Снимайте фартук, думаю, ваша работа тут закончена, – заявил он.
– Вы меня увольняете? – Ее губа задрожала.
Блейк посочувствовал бы ей, если бы не был занят мыслями о том, какими приятными на вкус были эти губы. Хотя нет, об этом думать он отказывался.
– Вообще-то я еще не нанял вас. – Зик протянул к ней свою мясистую лапу. – Я заберу ваши чаевые вместе с фартуком.
Руки Эндреа дрожали, когда она развязала тесемки фартука и бросила его в лицо Зику. Затем она достала пачку денег из заднего кармана и подбросила их в воздух. Когда купюры разлетелись по сторонам, посетители бросились на пол собирать их. Зик прожигал ее взглядом, но взор Дреа был суровее.
– Черт бы тебя побрал, Зик! – Дреа побрела прочь, но на секунду остановилась, чтобы бросить свои последние слова: – Кстати, твоя огромная борода – бесспорное указание на то, что ты пытаешься ею компенсировать смехотворный размер своего пениса.
Блейк украдкой бросил взгляд на сцену, откуда ее сестра оторопело смотрела на происходящее, но, что примечательно, не пропустила ни одной ноты. Потом он пошел следом за Дреа. Он нагнал ее, когда она подошла к задней двери.
Нажав на ручку, Дреа распахнула дверь, но на мгновение задержалась.
– И вас черт подери, Донован! Тоже мне, нашли способ за меня заступиться!..
Донован прыгнул вперед, чтобы она не захлопнула дверь прямо у него перед носом. Он опасался, что она сядет в одну из машин на задней парковке и укатит прочь, но Дреа остановилась спиной к нему и опустила голову.
Блейк откашлялся. Еще раз. Если он продолжит в том же духе, она может подумать, что он страдает от излишнего слюноотделения.
Эндреа не повернулась к нему, но ее плечи напряглись – это был знак того, что она знает о его присутствии.
– Я должен извиниться перед вами, Дреа.
Она резко повернулась.
– Валяйте, извиняйтесь. – Ее руки снова упирались в бедра, а голос отозвался эхом на улочке позади бара «Ирония и вино».
Вот она, ирония мгновения.
Донован сложил на груди руки, желая казаться таким же уверенным, как Дреа.
– Я сказал, что должен, а не что собираюсь это делать.
Даже в полумраке он заметил, как полыхнули ее глаза. Постаравшись не замечать, как на это прореагировало его естество, Блейк сосредоточился на происходящем.
– Я хочу, чтобы вы работали на меня. Тот человек, к которому вы собирались устроиться, счел возможным уволить вас у меня на глазах. События разворачивались в выгодном для меня свете. Мне не следовало заступаться за вас, как вы выразились, но я это сделал. – Блейк шагнул ближе к ней.
Эндреа отступила.
– Заступились за меня? Да вы силой обняли меня, и из-за вас меня уволили.
– Работа у меня предполагает спокойные условия, Дреа. Что касается того, что я что-то сделал силой, то мне не верится, что вы в действительности так считаете.
Эндреа прищурилась, но отступать назад не стала.
– Так вот, что касается работы, даже не пытайтесь сказать мне, что здесь… – он указал рукой на бар позади них, – условия для труда лучше, чем те, что предлагаю вам я. Здесь вы не сможете использовать ваши умения должным образом, и вам это известно. И платить вам тут не будут столько, сколько смогу платить я. И я готов добавить еще одну тысячу к той сумме, которую предложил вам ранее.
После долгой паузы Энди вздохнула. Он понял, что она скажет, когда ее плечи опустились.
– Что ж, в таком случае я принимаю ваше предложение. Но вы мне должны. Я потеряла все свои чаевые из-за вашего кривлянья. Вы можете вернуть мне эти деньги в счет будущего заработка.
Вытащив из кармана бумажник, Донован вынул из него несколько купюр.
– Я сделаю это немедленно, чтобы продемонстрировать свою добросовестность. Я также куплю вам выпивку, если вы согласитесь остаться до окончания выступления вашей сестры. – Блейк понятия не имел, зачем он сделал это предложение.
Глаза Дреа от изумления широко распахнулись.
– Но как?.. – Передумав, она покачала головой. – Знаете что? Я даже не хочу знать, как вы узнали, что Лейси – моя сестра. Давайте проясним одну вещь, мистер Донован. Блейк. Теперь мне кажется, что вы достойны сожаления. Я принимаю ваше предложение о работе, но друзьями мы не будем. Никаких выпивок. Только наличные. И деньги за выпивку, которую вы были готовы мне купить. Увидимся в девять утра в понедельник.
Блейк постарался скрыть самодовольное выражение, которое, как ему было известно, поигрывало на его губах. Была среда – ему действительно следовало оставить ее в покое до понедельника, но он, не сдержавшись, поправил ее:
– Увидимся в пятницу в девять. – Донован просто хотел поскорее начать их новое предприятие. Или, возможно, ему хотелось, чтобы последнее слово осталось за ним, учитывая его высокое положение. Было совсем не похоже на то, что для него будет невыносимо провести выходные, не увидев Дреа.
– Отлично, – натянутым тоном произнесла она. – Тогда в пятницу.
Когда она сунула деньги в карман и пошла прочь, Блейк решил, что для приличия надо выждать несколько мгновений и только потом последовать за ней. Само собой, просто ради того, что она в целости и сохранности вышла на освещенную улицу. И вовсе не потому, что ему хотелось хоть ненадолго продлить то, что недавно началось в баре.