Глава 1
Взгляд мужчины бывает одухотворенным лишь при выборе пива
Все выходные дни в последнее время у Светланы Кошелевой начинались однообразно: приезжала ее подруга Людмила, и девушки направлялись в места общественного отдыха столичных жителей. Погуляв на свежем воздухе пару часов, поймав на лету пару комплиментов, проглотив пару порций мороженого, обе девицы, с затаенной завистью глядя вслед парочкам, возвращались обратно. Мир для Светланы уже лет десять как четко разделился на пары. В нем главенствовала цифра два, она задавала тон всему и имела особое значение. «Ты одна? – разочарованно говорила ее сотрудница Ермолаева, намереваясь пригласить Светлану на день рождения. – Жаль, а у меня все будут парами. Но если ты кого-нибудь себе подберешь, то приходи обязательно». Легко сказать, подберешь! Как будто сто́ящие внимания мужчины валялись на прилавках ближайших магазинов и только того и дожидались, что их попросят завернуть. А подбирать абы кого вовсе не хотелось.
Кто-нибудь у Светланы уже был, она прожила с ним почти год, мучительно осознавая в первый же день совместной жизни, что совершила роковую ошибку. Они расстались после того, как он подыскал себе более престижную жилплощадь с одинокой, но вполне еще приличной для брачных отношений вдовой. Светлана не рвала на себе волосы, не посыпала голову пеплом. Она знала, что любви не было, была лишь детская влюбленность, и дала слово начать серьезные отношения, явно повзрослев. Взросление затянулось до двадцати восьми лет, серьезных отношений на ее горизонте так и не было видно. Так что пару ей составляла верная подруга Люська, еще со школьной скамьи подбивавшая добросердечную и мягкую Лану на рискованные подвиги и приключения.
В день, когда у Светланы Кошелевой начался законный летний отпуск, и случилось это безобразие с падением в коридоре. Она упала так низко в собственных глазах, что теперь не могла их поднять.
– Что будем с ним делать, Ланка? – интересовалась Люська, бесцеремонно разглядывая незнакомца, распростертого на хозяйкином диване. – Оставим себе или отдадим другим бабам? Гляди, какой красавчик! Что-то я не пойму, – Люська пристально уставилась на подругу, – он тебе что, не нравится? Тогда я возьму его себе.
– У тебя Федор есть, – буркнула Светлана недовольно.
– Ага, – поймала ее та, – значит, он тебе нравится! Это хорошо. А то я испугалась, что у тебя женское либидо атрофировалось без мужской ласки. Я видела, как он тебя сегодня ласкал, он в этом деле наверняка профессионал. Ах да, я и забыла, тебе же нужны серьезные отношения. – Она придирчиво оглядела незнакомца. – Интересно, а ты сможешь серьезно относиться к ловеласу с дурными привычками? Обычно мужики четко классифицируются: или по бабам, или по водке. А этот, видно, мастак по тому и другому. Но я бы ему за похожесть на Бекхема все на свете простила.
– Мне его прощать не за что, – Светлана все же подняла глаза и посмотрела на незнакомца, – разве что за падение. Хорошо, что обошлись без переломов и увечий.
– Точно! Лана, нужно убедиться, что у него все без переломов и увечий. Помоги мне его раздеть!
– Ты что, с ума сошла?! Я не стану раздевать чужого мужчину! – испугалась та.
– Конечно, легче раздеться самой. – Люська принялась стаскивать с бесчувственного тела пиджак. – Гляди, какая у него грудная клетка! Как там говорят, грудь баранкой!
– Грудь колесом, – поправила ее Светлана.
– Вот, и ты заметила про грудь. А гляди, какие у него бицепсы! Бекхем, одним словом.
Незнакомец очнулся и провел мутным взглядом по девичьим лицам.
– Вика, – тихо позвал он.
– Нет здесь твоей Вики, – не удержалась Люська. – Ушла она с каким-то амбалом из стриптиз-шоу. Да плюнь ты на нее, давай знакомиться! Меня Людмилой зовут Малкиной, ее – Светкой Кошелевой. Тебя-то как?
– Бек-хм, – промямлил парень и безрезультатно попытался сесть на диване. – Вы зачем пиджак с меня сняли?
– На дворе лето, – развела руками Люська, – люди в шортах ходят, а ты в костюме маешься! Раздевайся, чувствуй себя как дома.
– Люся! – укорила ее подруга.
– А, ну да. Ответь честно, признайся бедным девушкам, у которых брать нечего, кроме девичьей чести, как на духу: маньяк ты или алкаш. Мне сейчас на свидание бежать, а оставить подругу с алкашом боязно. С маньяком хоть расслабится и получит удовольствие.
– Кто я? – Незнакомец задумался, нахмурив лоб, и в его темных глазах появилось беспокойство. – Я не помню, кто я.
– Нет, – всплеснула руками Люська, – как мужики пьют! До полной потери пульса и памяти!
– Я не пил, – угрюмо заметил Бекхем и прикрыл глаза.
– Так я и поверила, – заложила руки в боки Люська. – Это я пила, да?! Кстати, выпить бы сейчас нам не помешало. Отметить, так сказать, знакомство.
– Какое знакомство? – удивилась Светлана. – Я его совершенно не знаю.
– А вы, девушка, – неожиданно заявил заплетающимся языком Бекхем, приглядываясь к Лане, – кажетесь мне очень знакомой.
– Вот и здорово! – обрадовалась Люся. – А то мне действительно пора. Я только на минутку забежала. А вы тут, как я вижу, сами разберетесь. Светлана, – обратилась она к подруге шепотом, – если что, то я у этого Бекхема готова сидеть в запасных игроках. – И она побежала в коридор.
Как только за Люськой захлопнулась дверь, незнакомец повалился на диван и уснул. Светлана уныло посмотрела на этого субъекта. Дождалась, досиделась. Вот он, ее принц. Лежит на ее диване, дрыхнет без зазрения совести, а когда просыпается, зовет Викторию. Принцы, как оказалось, бывают разные. Одни приезжают на белом коне, издали размахивая букетом и посылая воздушные поцелуи, другие бесцеремонно вторгаются в жизнь и сопят на твоем диване. Светлана пригляделась. А он вполне мог бы сойти за принца: молодой, привлекательный, судя по пиджаку с ярлычком известного дизайнера, когда-то и состоятельный. Что делает с мужиками водка! Одно ясно: в таком виде он не нужен никакой Виктории, да и ей ни к чему. Ради чего она кинется его кодировать и вести на путь истинный, уж точно не ради другой. Впрочем, в имени соперницы скрыт двоякий смысл. Виктория – победа – может стать и ее победой. И она сможет попасть на день рождения к Ермолаевой, пусть та позеленеет от зависти. Хотя, если этот Бекхем раскодируется, вспомнит старую привычку и снова напьется, то менять цвет лица уже придется ей самой. Светлана поправила у субъекта подушку, которая норовила упасть на пол.
Мама пеняет Светлане, что она, как и все старые девы, становится более разборчивой и советует обращать внимание не на недостатки, а на достоинства кандидатов в спутники жизни. Этот пока не кандидат, но на достоинства можно посмотреть. В хорошем смысле этого слова, а не в том, как его постоянно использует Люся, говоря о мужчинах. Так, что же у него может быть хорошего, кроме помятой внешности? Характер. Настырный, то есть мужественный, наглый, то есть целеустремленный, любвеобильный, то есть великодушный. Уже хорошо. Что можно еще разглядеть у спящего незнакомого мужчины, который чертовски привлекателен? Мама посоветовала бы проинспектировать карманы. Нет, Светлане не нужны чужие деньги. Ей, как и всем нормальным женщинам, хочется краем глаза посмотреть страничку паспорта, где должна стоять печать загса. А вот он, пиджачок, как-то случайно оказался поблизости. Светлана вздохнула и принялась проводить инспекцию. Ей было совестно лазить по чужим карманам, но женское любопытство и благоразумие толкали на этот не слишком красивый поступок. Впрочем, отчего же некрасивый? Если рассудить справедливо, то получается, что она лишь интересуется личностью, которая находится у нее в квартире, на ее диване и претендует на ее внимание. Когда, конечно, протрезвеет и проснется. В карманах паспорта не оказалось. Странно, там вообще ничего не оказалось. Это слегка озадачило девушку. Безусловно, это не женские карманы, а тем более не женская сумочка, где можно найти тысячу и одну мелочь. Но чтобы было пусто до такой степени?!
Светлана перевела взгляд на брюки форварда. Он лежал боком, если приноровиться, то можно заглянуть и в задний карман, и в один из боковых. Совестно? А если он окажется сбежавшим маньяком, который изнасиловал десятки женщин? Она вздохнула, чего уж себе врать-то. С таким практически любая согласится добровольно провести время в любовных утехах. Никакой он не маньяк. Но и она не доброволец и не собирается иметь с ним ничего такого. Или собирается? Незнакомец не шевелился. Светлана осторожно залезла к нему в боковой карман. Так, уже что-то. Тянем, тянем, как репку за хвостик… Из бокового кармана дорогих брюк незнакомца она выудила остатки воблы. Куда ее деть? Засунуть обратно в карман? Слишком рискованно. Лучше сунуть ему в руку. Она аккуратно вложила рыбий хвостик незнакомцу в руку. Задний карман не преподнес подобных сюрпризов. Он так же, как и пиджак, был совершенно пуст.
Азарт – страшная сила. Если женщина азартна, то остановить ее не сможет никакая сила. А уж тем более какая-то вшивая интеллигентность вкупе с совестью. Светлана прищурилась, наклонилась над незнакомцем и быстрым жестом перевернула его на спину. Еще один рывок, и он оказался на боку. Она присела, стараясь дышать как можно тише. Субъект ничего не почувствовал. Зато еще два кармана открыли свободный доступ к своим тайнам. Но и здесь ее постигло разочарование – в них ничегошеньки не оказалось! Карман рубашки, естественно, был пуст.
Светлана села и задумалась. Рыбий хвост никак не может сойти за достоинство. Вот если бы она обнаружила паспорт без штемпеля загса, это другое дело. Хотя, если следовать маминым советам, можно предположить, что незнакомец – отличный рыбак. Несет в дом все, что выловил в темной воде мутного водоворота отечественного бизнеса. Домой ли? Этот хвост он принес ей. Скорее всего, вместо цветов. Современные принцы теперь носят дамам своего сердца воблу. Ах да, она же не дама его сердца! От этой мысли ей стало легче. Конечно же, этот рыбий хвост он нес Виктории. Повезло же бабе! Но не совсем. Нес, нес и не донес. А кому повезло? Ей?!
Интересно, в чем это? Можно позвать маму и показать ей спящего форварда, выдав его за своего кавалера. Спокойная жизнь на неделю гарантирована. Можно позвать Ермолаеву. После того, как та обзавидуется, сказать ей, что они (какое сладкое слово) к ней на день рождения не собираются. У них есть более интересные дела. Можно еще что-нибудь сделать, демонстрируя недееспособного мужика. А что будет, когда он очнется и направится к своей Победе? Светлана решила, что она смирится с этим мелким поражением. В принципе она ничего не потеряет, кроме принца. Не ее принца, и в этом вся суть.
– Кошелева, – позвонила через три часа Людмила, – смотри там у меня! Не упусти мужика. Такого красавчика только выброси на улицу, ушлые бабы сразу подберут. Как там у вас? Я тебя знаю, от тебя в таком деле толку, что от коровы взбитых сливок. Чего он делает?
– Спит! – выдохнула, проигнорировав обвинения, Лана.
– Как это спит? – опешила Люська. – Растолкай и начни процесс!
– О чем ты? Какой процесс? – испуганно зашептала в трубку подруга.
– Процесс соблазнения, – пояснила та. – Ладно, Светуль, мне некогда. Федор мороженое несет. Мы с ним в парке гуляем, воздухом дышим. Обсуждаем, как будем вдвоем штурмовать гору Джомолунгму. Ты тоже сиднем не сиди. Помни: под лежачий камень вода не течет, поднимай его и действуй! Тебе мужика, можно сказать, подали на блюдечке с золотой каемочкой. Если что у вас заладится, то за билеты не переживай, я через приятельницу обратно сдам!
Светлана пожала плечами – она не собиралась жертвовать поездкой к морю из-за какого-то… Она повернулась, форвард спал, мирно посапывая и подложив под щеку ладонь с рыбой. Нет, другая бы ради него пожертвовала. Но она не станет. Сейчас он проспится до такой степени, чтобы его можно будет вытолкать на улицу, и она начнет собираться в отпуск. Нет, на улицу нельзя, права Люська. В самом деле, еще подберет неизвестно кто или форвард вновь кому-то испортит выходной день своим нахальным визитом. Пусть уж она одна отдувается за всех. Сейчас еще немного посидит, даст ему спокойно выспаться и начнет собираться. Намекнет этим, что и ему, дескать, пора отчаливать к Виктории.
Интересно, кто она ему, эта Виктория? Жена или любовница? Мог бы ненароком обмолвиться, когда спрашивал про нее. И Светлана бы не мучалась догадками. Конечно, есть много способов, с помощью которых все легко узнается. Но для этого нужен хотя бы мобильный телефон. Достаточно скинуть этой Виктории эсэмэску «Как ты могла?! А я-то тебе верил» и получить подробный рассказ о том, что она не хотела, а он первый начал. Вот и нет больше Виктории как жены. Скорее всего, она его любовница. Тогда одной эсэмэской не обойтись. Придется звонить и представляться его взрослой дочерью, которой он обещал богатое приданое. Но это обычно делает Людмила, а сегодня ее нет рядом.
Звонок в квартиру заставил Светлану очнуться от сладких грез. Она посмотрела на незнакомца – он продолжал крепко спать. Казалось, его ничто не тревожит на этом свете.
– Светочка, голубушка, – на пороге стояла соседка Вера Ивановна, – к тебе случайно не попадал наш зять? Он шел из пивной и заблудился. Его собутыльники говорят, что доставили по назначению, только куда, не помнят.
– Доставили, – подтвердила Светлана, досадуя на то, что все оказалось так прозаично. Никакой принц не принц, а просто зять соседки. Но дочь-то у нее не Виктория! – Проходите, – она пропустила Веру Ивановну, – на опознание. Только он не говорит, лежит и спит.
– Странно. – Вера Ивановна остановилась возле дивана и достала из кармана байкового халата очки. – Он, – она водрузила очки на нос. – Нет, не он. Что-то я не пойму. А нельзя ли его перевернуть лицом к окну?
– Можно, – вздохнула Света и привычным жестом перевернула сонного гостя. – Ну, и как?
– В профиль вроде бы похож, – все еще сомневалась соседка. – А в фас даже не знаю. Я же его спящим никогда не видела, он же по большей части, когда напьется, дебоширить начинает. А этот не дебоширит, а спит. А зачем ты его в костюм переодела? Наш только в тренировочном ходил. Это не ты, понятно. Перепутали, значит, собутыльники, не того не туда отнесли. Но твой тоже ничего. Счастливо тебе оставаться. – Она улыбнулась такой ехидной улыбкой, что Светлана пожалела, что показала ей форварда. Теперь все соседи начнут сплетничать, что у нее на диване спит чужой мужик. Но она-то не знала, что он не зять!
– Да, – подтвердила она, – это действительно мой.
– И давно у вас? – сразу же заинтересовалась соседка.
– Недавно, – призналась девушка. – Но у нас все серьезно.
– Ага, ага, – закивала головой та, – конечно. Ты же всегда хотела только серьезно. Как мама твоя обрадуется! Она-то, поди, еще не знает?
Светлана поняла, что ее мама останется в неведении ровно столько, сколько нужно Вере Ивановне сделать шагов до телефона. И ужаснулась. Оставалось только сесть у телефона и ждать звонка.
– Кошелева, – первый раз повезло, Люська опередила радостную родительницу, – он уже признался?
– В чем? – испугалась подруга. – Что он маньяк и насильник?!
– Очень хорошо, что у вас уже дошло до этого, – заявила Люся. – Не стесняйся, позволяй себе все, что захочешь. Удовлетворенная женщина для общества гораздо лучше озабоченной стервы.
– Люська! Ты понимаешь, что говоришь?! Ты назвала свою подругу озабоченной стервой!
– Ничего подобного. Ты же как раз наоборот. Тише, не кричи, Федор идет. Мы с ним сейчас в кофейне на углу, планируем время для прыжков с парашюта. Я перезвоню позже.
Как будто позже что-то изменится. Светлана посмотрела на субъекта – тот спал и не реагировал на окружающую действительность, на нее в том числе. Она приняла волевое решение и подошла к шкафу. Порывшись вдоволь в вещах, заранее подготовленных к летнему отдыху, она с шумом достала чемодан. Незнакомец что-то проворчал и перевернулся на другой бок. Светлана покидала вещи в чемодан, закрыла его и села сверху.
Вот так всегда получается. Любой понравившийся ей мужчина обязательно окажется чьим-то сыном, зятем, отцом. Не говоря уже о чужом муже. Своего она уже плохо помнит, десять лет прошло! Первый брак, как говорится, всегда комом. Тогда выскочила по глупости, сегодня по глупости проскочит мимо. И объясняй родной матери, что к тридцати годам никакой личной жизни на горизонте. Родственники начинают думать, что она сменила ориентацию. И они правы, что еще можно думать, видя, как она везде появляется только с Людмилой? Нужно брать с собой Федора, но тот ее недолюбливает. По всей видимости, ревнует к Людмиле. Хорошо бы, чтобы кто-нибудь из родственников нагрянул к ней совершенно случайно. Она бы привела доказательство своей личной жизни. Пусть оно нетрезвое и ограниченное в возможностях, но оно есть и лежит у нее на диване.
– Дочка, у тебя все в порядке? – Что и следовало ожидать. – Как он? Вера Ивановна говорит, похож на Алена Делона.
– Бекхем он, мама, и у меня все в порядке. – Светлана тяжело вздохнула.
– Не переживай, – та поняла ее по-своему, – с лица воды не пить. Дети-то есть?
– Ты что?! За такой короткий срок?!
– В наше время бездетных мужчин практически не бывает. Ты его документы смотрела? Обрати внимание на прописку. Если он таджикский дизайнер, то толку не будет. Они соглашаются только на фиктивные браки. А у тебя, моя девочка, во второй раз все должно случиться по-настоящему.
– Случится, – пообещала ей Светлана и повесила трубку.
Мама как сглазила. В дверь постучали. На пороге стояло дите неизвестного пола. Разрисованная золотом майка и оборванные на коленках джинсы красноречиво кричали о том, что дите следит за модой на отцовские денежки.
– У вас моего пахана нет? – поинтересовался унисекс хрипловатым голосом четырнадцатилетнего подростка. – Степаныч сказал, к вам его подкинули.
– Пахана? – переспросила Света. Так и должно было случиться. Мама права, бездетных мужчин в наше время не бывает. Всякая здравомыслящая женщина спешит наградить любимого потомством для того, чтобы тот впоследствии отстегивал на него деньги и на нее, конечно же, заодно. – Он спит.
– Разбудите, – потребовало дите. – Мне нужна сотня на карманные расходы. Он обещал.
Все-таки классный вариант с дочкой и приданым, так жизненно! Жаль, что у форварда сын.
– Буди, – махнула рукой Светлана и пропустила подростка к дивану.
– Это не он! – возмутилось дите, приглядываясь к незнакомцу. – Куда пахана-то дели?
– У меня только один, – призналась Светлана. – Может, к соседям подкинули? Они сегодня всех не туда разнесли.
Дите зловеще поглядело на девушку, обвиняя ее во всех смертных грехах, и поскакало вниз по лестнице. Светлана закрыла за ним дверь и вернулась на чемодан. Так, получается, что этот тип ничейный. Если, конечно, не считать Викторию. В некотором роде он Светланин, по крайней мере сейчас, пока спит. И что же ей с ним делать? Разбудить и выпроводить. Самое лучшее, что она может сделать в этой ситуации. Через три дня ее ждут море, пальмы, жгучее солнце и, вполне возможно, волнующий роман. Безусловно, курортный роман не может быть серьезным, но она о нем никому не скажет. Кроме Людмилы, но та – кремень. Да к тому же мало кто обходится на юге без романов. Там другая атмосфера, другие люди, другая страна, все другое. Таких красавцев там полно на каждом шагу.
Светлана закрыла глаза и представила, как незнакомец с внешними данными Бекхема подходит к ней небрежной походкой и с бухты-барахты признается в любви. Она отвечает ему полными страсти глазами и идет с ним на край света. Бекхем ведет ее в райские кущи, где только для них поют диковинные птицы, в бассейне плавают золотые рыбки, и ангелы порхают над ними с музыкальными инструментами в руках. Нет, лучше обойтись без ангелов. Когда они с Бекхемом повалятся на изумрудную траву, свидетели будут не нужны. Разве что музыка, соблазняющая и полная искушения. Он скажет ей…
– Виктория, – прохрипел форвард.
Светлана очнулась и протерла глаза. За окном стояли пугающие сумерки. Она спала! Неизвестно сколько и неизвестно зачем. Если только ради того, чтобы увидеть этот чудесный сон про рай…
В дверь поскреблись. Светлана напрягла слух – кошек в подъезде проживало вполне достаточно для того, чтобы одна из них научилась скрестись в дверь и повторять при этом человеческим голосом:
– Если я не вовремя, то не открывай. Я посижу на ступеньках минут пять и уйду.
– Еще чего не хватало, – недовольно пробурчала Светлана и поднялась с импровизированной постели. Оказывается, она спала на полу, только ее голова покоилась на чемодане. В этом относительном комфорте ей и снились обольстительные сны. – Ты чего скребешься? – Она открыла дверь и впустила подругу. – Федор-то где? Покоряет Джомолунгму?
– Он хочет это сделать со мной, – призналась та, – но сначала мне нужно спрыгнуть на парашюте, преодолеть бурный поток на байдарке и отсидеть месяц на необитаемом острове. Для закалки тела и души. А что делать?! Придется прыгать! Думаешь, легко мужика найти? Это только тебе их на дом доставляют, обо мне никто так не позаботится. Ну, рассказывай, твой-то что, все спит? Один или после того, что у вас было?
– Ничего не было, – зашипела Светлана, – спали мы в разных местах!
– Ох, Кошелева, твоя двойственная натура все равно не даст тебе покоя, сколько бы ты ни сопротивлялась. Иди, показывай форварда. Я его сама разбужу, хватит дрыхнуть в чужой квартире.
Люська прошла в комнату и властной рукой включила свет. Незнакомец, как по команде, сразу открыл свои бездонные карие глаза.
– Привет, – принялась разговаривать с ним Люся. – Добрый вечер, как спалось?
– Спасибо, хорошо. – Бекхем встал и удивленно поглядел по сторонам. – Где это я?
– Вот и мы в непонятках мучаемся, – присела рядом с ним Люся. – Кто же вы такой? И каким образом сюда попали? Конечно, понятно, что не через балкон, все-таки этажность не позволяет. На лифте небось поднимались? – Незнакомец кивнул. – А откуда? Интересуюсь только из чисто женского любопытства. – Незнакомец замешкался с ответом. – Понятно, оттуда. Я даже не спрашиваю, с кем, к чему? – Тот тяжело вздохнул. – Тогда скажите хоть, как вас зовут?
– Бек, – напрягся мужчина, – хм.
– Что еще помните из своего прошлого? – Люся повернулась к подруге и округлила глаза.
– Ничего, – признался Бекхем, проведя рукой с хвостом воблы по лбу. – Что это?!
– Рыба, – пояснила Светлана, – ваша. Вы с ней пришли. Доказательством служит то, что она отпечаталась на вашем лице. Вы на ней спали! То есть вы спали на своей руке, но в ней была рыба…
– Мама родная! – не выдержала Люся, – нашел с кем спать, когда вокруг полным-полно нереализованных в своих чувствах женщин! Хватит делать из нас дурочек, мы и без этого умом не блещем. Викторию знаете?!
– Водопад? Знаю, – кивнул головой незнакомец. – Джомолунгму знаю, Кавказские горы… – Он радовался как ребенок, что еще не все забыл. – Еще помню эти, как их…
– Ты чувствуешь, как тебе повезло? – зашептала подруге Люся. – Он ничегошеньки не помнит, даже свою Викторию, если это взаправду не водопад. Начнешь как с чистого листа.
– А он не наркоман? У него взгляд какой-то туманный, – шепотом ответила ей Светлана.
– А какой бы ты хотела? Взгляд мужчины бывает истинно одухотворенным лишь при выборе пива! Вспоминай, дорогой, вспоминай. Мы тебе поможем. Как, говоришь, зовут твою жену? Не помнишь, хорошо. То есть я говорю, что это очень плохо! Мама твоя где проживает? Не знаешь, хорошо, то есть очень плохо, очень. Скорее всего, он сирота. – Люся демонстративно вздохнула. – Круглый! Некому приголубить сиротинушку. Точно, Бекхем, ты сирота. Тебя в младенческом возрасте подбросили в местный приют. Оттуда тебя на воспитание взяла сердобольная старушка, а когда она скончалась, ты потерял от горя память и прибился к единственному месту, где смогут утешить и помочь.
Незнакомец поднялся и принялся шагать по комнате, твердя только одно: «Не может быть!»
– В этом мире, форвард, все может быть, – продолжала разглагольствовать Людмила. – И не такое с людьми случается! Вон один мой знакомый захотел получить Нобелевскую премию и решил родить ребенка! А ты говоришь, не может быть.
– Премия, – повторил незнакомец и задумчиво прищурил глаза. – Они хотели премию…
– Ну да. Он хотел. Накупил всяких стимулирующих препаратов…
– Препаратов?! – Незнакомец неожиданно схватил Светлану за руку. – Вы, девушка, как я вижу, вполне адекватны, в отличие от своей подруги…
– Что?! – возмутилась Люська. – Это она-то адекватная? И чем это я, собственно, не угодила?!
– Как вас зовут? – продолжил Бекхем, не обращая внимания на возмущения Люси.
– Лана, – произнесла та, – Светлана. Кошелева моя фамилия.
– Очень приятно, – обрадовался форвард, – а я Бек… М-да. Называйте меня Бекхем, пока я не вспомнил все, как есть на самом деле. Но только помогите мне. Помогите вспомнить. Я вам заплачу, – он кинулся к пиджаку и принялся обыскивать карманы. – Ничего нет?! – Полез в брюки. – Ничего… – Бекхем поднял недоуменный взгляд на девушек.
– У вас ничего не было в карманах, когда вы пришли и завалились на мой диван, – призналась Светлана. – Я искала ваш паспорт.
Люська испуганно промолчала.
– А знаете, – он отбросил пиджак в кресло, – я вам верю. Такие глаза, – он подошел вплотную к Светлане и приподнял кверху ее лицо, – не могут лгать.
У Светланы задрожали коленки, ей до ужаса захотелось, чтобы он ее поцеловал. Прижал к себе, заслонил от Люси Малкиной, от мамы, от Веры Ивановны, от всего мира и поцеловал. Она тряхнула головой. Вот только этого ей не хватало! Через два с половиной дня она должна ехать на море и крутить курортный роман.
– Ланочка, вы поможете мне все вспомнить? – настаивал незнакомец.
– Помогу, – выдохнула из себя Светлана и покраснела от мысли, что роман она вполне может крутить и с ним.
– Договорились! Сейчас я выпишу вам рецептик, сходите, пожалуйста, в круглосуточную аптеку и принесите мне эти препараты. – Он нашел на столе листок бумаги и принялся что-то на ней писать. – Расходы я позже обязательно возмещу…
Светлана глазами попросила помощи у подруги. Та снисходительно ей кивнула и покрутила пальцем у своего виска.
– Пурген не нужен? – поинтересовалась она, направляясь к двери.
– Пурген? – Незнакомец на миг задумался, после чего довольно улыбнулся. – Не все я забыл, не все. Очень многое я помню! – Последние слова прозвучали как-то зловеще.
В аптеку пришлось идти подругам. Можно было бы, безусловно, взять незнакомца с собой, но он еще плохо держался на ногах и был слишком слабым.
– Это он прикидывается, – недоверчиво ворчала Люся, – сейчас небось все твои вещички через балкон кидает для того, чтобы подобрать их внизу и унести в неизвестном тебе направлении. Как я забыла, что такой симпатяга может оказаться обычным вором. Это его внешность усыпила во мне бдительность, я подумала, что он всего лишь маньяк.
– Люся, как ты можешь так говорить о человеке? К тому же он не выберется, мы его закрыли.
– Закрыли, – усмехнулась та. – Как будто для настоящего профессионала в воровском деле это непреодолимое препятствие.
Аптека находилась неподалеку, им повезло, она оказалась круглосуточной. Возвращаясь назад с лекарствами, которые обошлись Светлане в крупную сумму, она внезапно остановилась:
– Люся! Я знаю, кто он! – И она показала на лекарства.
– Сам Брынцалов?! – обрадовалась подруга. – Вот нам повезло! Откроем аптечный киоск на углу…
– Люся, он врач! – Светлана радовалась своему открытию. – Точно врач. Никто другой не смог бы выписать рецепт. Ты только посмотри, – они остановились под тусклым фонарем и принялись разглядывать бумажку. – Каракульки на латинском языке, как у всех врачей. Я знаю, я недавно на больничном отсидела. А аптекарша все прекрасно разобрала, привыкла к каракулькам. Вот если бы ты себе выписала пурген на латыни, она бы точно не разобрала.
– Ничего бы я себе выписывать не стала, – пробурчала подруга. – Я же не доктор.
– Вот, и я о том же! – закричала довольная Светлана. – А он – доктор! Доктор он!
И она побежала по лужам, спеша рассказать незнакомцу о своем открытии.
В квартире было пусто. На диване никто больше не валялся, в кухне за чаем никто не сидел.
– Все, – констатировала Люся, – смылся. Проверь вещи, что он не успел унести. Врач, врач, заврачевал нам, блондинкам, мозги.
– Тише, – прошептала Светлана, – кто-то поет в ванной! Бекхем! Вы здесь?!
– Вернулись? – На пороге ванны возник загорелый торс незнакомца. – Извините, я тут у вас полотенце позаимствовал, принял душ. – Он показал на полотенце, обмотанное на бедрах.
Светлана глупо улыбнулась и принялась рассказывать свою версию о докторе, которая того чрезвычайно заинтересовала. Людмила со скептическим выражением лица сообщила, что ей пора уходить. Завтра в отличие от некоторых бездельников и непомнящих ей придется идти на работу, выполнять свой общественный долг. Она бросила озабоченный взгляд на подругу, которая по уши влюбилась в незнакомца, пожелала им всего хорошего и ушла. Что она еще могла сделать?! Держать им свечку? Отрезвляющим словам про маньяков и воров Светлана не верила. А раньше не верила в аиста, разносящего женихов на дом. Люся сама уговаривала подругу не упускать такого молодца, но после того, как тот назвал ее неадекватной, поменяла решение. Зато та теперь старается обольстить незнакомца, что в принципе и требовалось. Если отбросить прочь в сторону обиду на неадекватность, то за Лану можно только порадоваться. Такие мужчины попадаются в жизни нечасто и далеко не всем. Ее подруге повезло. Вопрос только в том, надолго ли? Даже если этот кусочек счастья будет очень небольшим, он все равно останется ее счастьем.