Глава 3.
Апостолы святой ведьмы
Пока Франция полнится слухами о явившейся Деве, сама Дева обживается в Шиноне. Она хоть и досадует на задержку в исполнении своих планов, но время зря не теряет. Обзаводится полезными знакомствами и ….молится. Молится много и долго. Публично и у себя в закрытой комнате.
И как молится! Во время молитвы она впадает в странное оцепенение, полностью отключается от внешнего мира, бледнеет как покойница, непрерывно еле слышно шепчет молитвы, а из глаз катятся слёзы.
Степень погружения Жанны в молитву хорошо характеризует такой случай. Однажды паж по имени Луи де Конт, приставленный Карлом для услуг к Жанне, принёс ужин к ней в комнату. Он увидел, что Дева стоит на коленях перед распятьем и молится, отключившись по своему обыкновению от всего окружающего.
Со слов пажа, Жанна была в этот момент белая как мраморная статуя и такая же неподвижная, только губы слегка шевелились.
Испуганный паж несколько раз окрикнул Жанну. Та не отреагировала. Тогда Луи де Конт подошёл к ней и сильно ущипнул несколько раз.
Только после этого паж с облегчением увидел что, щёки Жанны порозовели, сама она очнулась и стала осматриваться, как после глубоко сна.
Ужин, принесённый пажом, показался ей сильно роскошным. Жанна съела только одну сушёную сливу, один варёный рыбий хвост, кусок хлебом и выпила кружку простой чистой воды.
Остальную еду она велела вынести на улицу и раздать бедным.
И так Жанна поступает постоянно. Она вообще ест очень мало и пьёт только воду, иногда чуть – чуть разведённую вином. То есть – виноградный сок.
Чревоугодие не входит в число её пороков.
Слухи о таком благочестии и молитвенном прилежании только укрепляют веру в то, что Жанна и есть так долго ожидаемая Дева-Спасительница.
В Шинон начинают толпами стекаться паломники, желая хоть краем глаза увидеть эту чудесную девушку.
Но при всём при этом в Шиноне нашлись люди, которые продолжали не верить Жанне и относится к ней с плохо скрываемой неприязнью.
Это видный член Королевского Совета уже знакомый нам коннетабль Франции Ла Тремуйль. Фактический правитель «Буржского королевства».
Против Жанны он борется потому, что… боится её.
Боится всё более и более возрастающего влияния этой девушки на дофина. Ревнует, видя как всё больше и больше придворных, почувствовав в Жанне восходящую звезду двора, ищут с ней встречи, заискивают перед ней, выпрашивая милостивой улыбки или, хотя бы благосклонного взгляда Девы.
И Ла Треймуль постоянно выступает на Королевском Совете против того, чтобы доверить Жанне войско.
Он вообще поставил под сомнение даже пол Жанны. Коннетабль утверждает, что все женщины болтливы, а Жанна говорит очень мало и лаконично. Значит она не женщина, уверяет этот знаток женской психологии.
Столкнувшись с таким заявлением члены Совета решают: уж, что – что, а вопросы пола и девственности они могут выяснить и своими силами. Без помощи мудрых богословов.
С этой целью назначен осмотр Жанны опытными и благочестивыми женщинами.
9 марта Жанну осматривают акушерка мадам де Гокур и жена герцога Левансона – мадам де Левансон
Как сказано в протоколе осмотра, оные дамы:
«…видели всё, что в таких случаях нужно видеть и установили, что ни пол ни девственность Жанны Девы сомнению не подлежат…»
А Жанна тем временем продолжает изумлять окружающих. Она демонстрирует немалую осведомлённость в науках того времени.
Современник вспоминает
«У всех создалось впечатление, что эта девушка воспитывалась не в полях, а в тесной связи с науками»
Жанна демонстрирует и прекрасное владение конём и оружием. Она уверенно побеждает в рыцарском состязании «Кольцо». Суть состязания в том, чтобы на полном скаку, тяжёлым рыцарским копьём поддеть и снять со столба небольшое кольцо. Даже у рыцарей не всегда это получалось – Жанна снимает кольцо с первого раза!
Тогда же Жанна обзаводится и высокородными сподвижниками.
Первым из них был герцог Жан Алансонский.
На момент своего знакомства с Жанной герцогу всего двадцать лет. Но пережил, повидал и перестрадал он уже немало.
Его отец пал в битве при Азенкуре, когда Жану было всего шесть лет. Тогда он унаследовал отцовский титул герцога Алансонского и отцовскую ненависть к Англии
В 1424 году, когда Алансону было всего пятнадцать лет, он уже бился с англичанами в сражении при Вернёе.
Там он попал в плен и содержался заточённый в башню одного из замков целых пять лет, вплоть до 1429 года, когда за него, наконец, заплатили огромный выкуп.
Этот выкуп принёс Алансону свободу, но совершенно его разорил. Придворные шутники, состязаясь в остроумии, даже спорили, кто во Франции самый бедный: герцог Алансонский или дофин Карл?
Позднее Алансон оставит воспоминание о Жанне. Их знакомство описано так. Алансон, как раз вернулся из плена и приехал ко двору дофина, где был представлен Жанне.
Та улыбнулась, слегка поклонилась, величественным жестом протянула герцогу руку для поцелуя и сказала:
«Добро пожаловать, господин герцог. Чем больше рыцарей королевской крови соберётся, тем лучше»
Как вспоминает очевидец, выглядело всё это так:
«…как будто королева принимает своего подданного, которому она оказывает благоволение..»
Наверно таким манерам учат пастушек в лотарингских деревнях, вот Жанна и научилась.
С этого мгновения Алансон целиком и полностью попал под чары Жанны и находился в их плену до самой своей смерти.
Да. Правы были видевшие Жанну, когда повторяли много лет спустя: «Что-то в этой девушке было»
Теперь Алансон целые дни проводит рядом с Жанной. Она относится к нему благосклонно и называет всегда «мой прекрасный герцог»
Алансон везёт Жанну в родовой замок Сен-Флоран, где представляет её своей матери и жене.
Увидев, что мать очень переживает за судьбу сына, только-только вернувшегося из долгого плена и тут же собравшегося в новый поход, Жанна говорит герцогине:
«Не бойтесь, мадам, я привезу его к Вам в том же виде, как он сейчас стоит перед Вами, а может быть, и ещё здоровее»
После этих слов герцогиня Алансонская, особа королевской крови, опускается перед Жанной на колени и осыпает её руки поцелуями.
Алансон вспоминает, что Жанна приняла это:
«Просто и величественно. Как должное и привычное.»
Такие были тогда во Франции пастушки. Хотите, верьте. А хотите, нет.
После смерти Жанны, Алансон оставил королевскую армию и начал свою частную войну с англичанами в Нормандии.
В 1439 году во Франции вспыхивает восстание протестантов против короля, получившее название «Прагерия». Его так назвали в честь чешской столицы Прага, где тогда, как раз бушевали протестантские гуситские войны.
Среди восставших мы видим и Алансона. Каким-то образом он стал протестантом.
Восстание было быстро разгромлено, а его участники прощены. Но злобу на них король Карл Седьмой всё же затаил. И ждал шестнадцать лет, чтобы отомстить. В 1456 году начались аресты бывших участников Прагерии. Так Алансон оказался в тюрьме.
Его сначала приговорили к смерти, но потом заменили казнь тюремным заточением.
В тюрьме Алансон провёл двадцать лет и скончался в 1476 году.
Ну, а мы давайте-ка вернёмся в Шинон 1429 года. Там у Жанны появляется ещё один апостол. Это Жиль де Ре. Наверно самая яркая фигура в окружении Девы.
И, право слово, Жиль де Ре стоит того, чтобы остановится на нём чуть подробней. Дело в том, что Жиль де Ре – самый страшный маньяк – убийца в истории человечества. Именно он – знаменитый «Синяя борода»
К моменту встречи с Жанной Жилю де Ре 25 лет. Он один из богатейших людей при дворе дофина. Лучший фехтовальщик и наездник Франции. И самый красивый её рыцарь.
С такими то данными Жиль де Ре мог вести жизнь полную разнообразных удовольствий. Но он чурается их. Не участвуют в пирах, охотах и оргиях. Сторонится женщин и вполне верен своей молодой супруге Катрин де Туар. Кстати – его двоюродной сестре.
Вообщем внешне Жиль де Ре ведёт жизнь чистую и непорочную.
Но недаром одно из направлений в Криминалистике говорит, что людей ведущих непорочный образ жизни надо опасаться. И держаться от них подальше.
Если человек не пьёт, не развратничает и.т.п, то есть не имеет обычных и, вообщем то привычных и простительных пороков, то какие же тогда пороки скрывает он? Ведь не святой же он, в самом деле?
Конечно, нет. Нету безгрешных, весь вопрос в том: какие у кого грехи.
Так, что, скорее всего чёрные демоны царят в душе человека ведущего внешне благочестивый образ жизни.
И вы, люди, таких святош бойтесь!
Вот и Жиль де Ре был таков. Вместо участия в пьяных разгульных оргиях, он целыми днями проводил за чтением древних манускриптов, изучая их со страстью учёного-монаха. Сам писал и очень неплохо рисовал миниатюры.
Он регулярно исповедовался, но почему-то не при дворе в Шиноне, а каждый раз выбирая разные города и разных священников. Так, что не было ни одного священника который мог бы сказать, что исповедовал Жиля дважды.
Он посещал мессы, но только в том случае, если ожидалось красивое пение хора. Кажется, он рассматривал церковное богослужение как вид оперы и не желал принимать в нём участие, если «труппа» его не устраивала.
При первой же встрече с Жанной он почувствовал, как и многие другие, что «В этой девушке, что-то есть». И это, «что-то» околдовало и пленило его.
Однажды он бросился перед ней на колени и страстно сказал:
«Дева Жанна, я верю, что ты разговариваешь с духами и слышишь их голоса, к которым глухи мои уши. Пролей же на меня недостойного сияние своей благодати, ибо я готов отдать всё моё богатство, чтобы получить то, что даётся тебе без труда»
Жанна строго приказала ему встать и отныне преклонять колени только во время молитвы. А потом сказала:
«Ах, если бы больше было таких же уверовавших как ты, сколь быстрее пошли бы наши дела»
И Жиль де Ре уверовал! Уверовал в Жанну так, как, наверно, никогда не верил в Бога. Трудно во всей истории человечества найти такую преданность кому то, какова была преданность Жиля де Ре Жанне.
Он единственный, кто по-настоящему пытался спасти её из плена. И не успел лишь чуть-чуть.
После смерти Жанны Жиль де Ре значительную часть своего состояния потратил на увековечивание и возвеличивание её имени.
Он заказал множество портретов Жанны и развешал их в своём замке. На деньги Жиля де Ре была написана и поставлена знаменитая «Орлеанская мистерия» повествующая о жизни Жанны. И в течении десяти лет, до самого своего ареста Жиль де Ре оплачивал постановки «Орлеанской мистерии» в различных театрах Франции и остальной Европы.
После гибели Жанны Жиль де Ре покидает и королевский двор и королевскую армию. В войне он больше не участвует. Наверно не мог простить Карлу предательство Жанны.
Покинув королевскую службу Жиль де Ре поселился в своём родовом замке Тиффож. Там он живёт как самодержавный король. У него своя армия из двухсот рыцарей. Своя церковь, при которой служат несколько десятков священников.
Он даже ведёт свои частные войны. То, что Франция продолжает воевать с англичанами, маршала Франции Жиля де Ре не смущает и он устраивает внутреннюю войну с соседом, неким де Буэлем.
Стоит ли говорить, что таким поведением Жиль де Ре никак не снискал себе любви народной и уважения при дворе.
Впрочем, это его не интересует. Он со всей страстью углубляется в своё любимое занятие, поиски путей в мир сверхъестественного. Жиль де Ре всё ещё мечтает общаться с духами.
В его замке всё чаще появляются различные маги, алхимики, гадатели.
Получая от хозяина щедрое финансирование, эти мистики ищут для него, то философский камень, то эликсир вечной молодости.
Всё это, разумеется, безрезультатно, но и вообщем то, безобидно.
Ужас в замке Тиффож поселяется, когда в 1439 году в нём появляется монах-францисканец Франческо Прелати. Некромант.
Если прежние маги и экстрасенсы, работавшие на Жиля де Ре были всё таки католиками то Прилати в открытую заявляет, что он колдун и имеет в услужении некого демона по имени Баррон. Через этого демона, уверяет Прелати, он общается с миром мёртвых и повелевает им.
Жиль де Ре просит монаха познакомить его с демоном. Не знаю, как это выглядело, но Прелати устраивает сеанс вызова демона Барона.
И Жиль де Ре радостно убеждается – это то, что он искал многие годы.
Вот только демон хочет крови. Человеческой крови. И не любой, а детской.
И в окрестностях замка начинают один за другим пропадать без вести маленькие дети.
29 июля 1440 года супруги Эйсе подают в канцелярию епископа Нантского Жана де Малеструа заявление о пропаже своего десятилетнего сына. С этого дня и начинается распутываться кровавый клубок нескончаемых преступлений, творившихся целый год в замке Жиля де Ре.
Епископ, приступив к следствию, сразу же выясняет, что последний раз мальчика видели входящим в замок Жиля де Ре.
Разумеется, епископ был давно осведомлён о том, что маршал Франции занимается чёрной магией, но как-то закрывал на это глаза.
Странная пропажа мальчика заставила его насторожиться. Он повелел узнать, не происходили ли в этой местности ещё исчезновения детей.
Оказалось, что происходили. Причём всё лежало на поверхности. Менее чем за сутки служащие канцелярии добыли епископу сведения о ещё как минимум девяти случаев исчезновения детей в районе замка Тиффож.
Крайне встревоженный полученной информацией епископ обращается к местному главе инквизиции Жану Блуэну.
Начинается тайный сыск. Люди инквизиции вербуют слуг Жиля де Ре. Информация, полученная от осведомителей, ошеломила даже привыкших ко многому инквизиторов.
Вот, что сообщали тайные агенты
«Жиль де Рэ и его сообщники брали невинных мальчиков и девочек и бесчеловечно забивали их, убивали, расчленяли, сжигали и подвергали всяким пыткам, а вышеупомянутый Жиль, обвиняемый, приносил тела упомянутых невинных детей дьяволам, призывал и заклинал злых духов и предавался гнусному содомскому греху с маленькими мальчиками и противоестественно удовлетворял свою похоть с молоденькими девочками, отвергая естественный способ копуляции, когда невинные мальчики и девочки были живы, а иногда и мертвы или даже во время их смертных судорог»
Другой агент сообщал, что:
«Жиль де Рэ предлагал руку, глаза и сердце одного из упомянутых детей со своей кровью в хрустальном кубке демону Баррону в знак уважения и поклонения»
13 сентября 1440 года Жиль де Ре был арестован. Чуть позже были арестованы и его сообщники. Ими были несколько главных колдунов, два телохранителя, молодые парни Гриар и Кориньо и женщина, некая бабка Меффрэ, ответственная за поставку Жилю де Ре детей для его чёрных месс.
Всего было собрано более ста свидетелей преступлений Жиля де Ре. Сам барон долго запирался, отказываясь признавать преступления, но под угрозой пытки, наконец заговорил.
Его показания не вполне устроили судей и 22 октября маршал Франции и его колдуны были всё таки подвержены пытке.
После чего Жиль де Ре окончательно раскаялся и признал себя виновным в убийстве 800 детей. Он просил прощения у родственников убитых детей и просил молиться за него.
Однако в средневековой Франции, признание совсем не считалось достаточным доказательством для вынесения приговора.
Поэтому, несмотря на признание Жиля де Ре, суд не счёл возможным вменить ему убийство восьмисот детей, и назвал доказанным только убийство 150 детей.
За это преступление, а так же за занятие чёрной магией, договоры с дьяволом и нечистыми духами Жиль де Ре был приговорён к сожжению на костре. Вместе с ним к такой же казни были приговорены и ближайшие слуги барона.
В приговоре, в частности, сказано:
«они насиловали детей жестоко и противоестественно и совершали с ними грех содомии, они много раз вызывали злых духов, которым приносили клятву верности, они совершали другие ужасные и неописуемые преступления, касающиеся церковной юрисдикции»
Суд призывал всех честных католиков молиться за обвиняемых.
Жиля де Ре и его сообщников казнили 26 октября 1440 года в городе Нант. Так как Жиль де Ре раскаялся в своих грехах, перед сожжением его задушили на глазах огромной толпы зрителей.
Тело тоже не сожгли до тла. Ему дали маленько обгореть, затем палач сдёрнул мёртвого маршала с костра.
Родственники Жиля де Ре наотрез отказались осквернять его прахом фамильный склеп. Христианское милосердие проявил Нантский монастырь кармелиток, дав последний покой останкам маршала Франции и преданнейшего соратника Орлеанской Девы – Жиля де Ре.
Жуткая подробность: головы самых красивых своих жертв Жиль де Ре приказывал сохранять и мумифицировать. Затем он развешивал их по стенам своего замка… прямо между портретами Жанны.
Таков был второй соратник нашей героини. Но там же в Шиноне, она обзавелась и третьим.
Знакомьтесь: предводитель гасконских наёмников дофина Карла, отчаянный головорез, виртуоз матерщины и богохульства ля Гир, по прозвищу «Сатана».
Это прозвище он получил за то, что постоянно утверждал, дескать, ад ему не страшен, так как он, ля Гир уже побывал там и остался доволен тамошним обществом.
Собственно ла Гир это тоже прозвище, на самом-то деле этого человека звали Этьен де Виньоль. Но по этому имени никто его не называл. Ля Гир – стало его настоящим именем.
Вообще гасконцев тогдашние французы ненавидели. Эти горцы, буйные как в бою так и в мирной жизни вызывали отторжение у окружающих своими грубыми манерами, постоянными поисками ссор и драк, а также своим языком непонятным для французов и вообще больше похожим на испанский, чем на французский.
Вот эту-то банду и возглавлял ля Гир. Для своего девиза этот гасконский сорви-голова придумал такую фразу: «Королём быть не могу, принцем не хочу – я ля Гир»
Он иногда молился богу, конечно, но молитва у него была только одна, лично им придуманная. Тоже очень оригинальная:
«Господи» просил гасконец «соверши для Ла Гира то, что Ты хотел бы, чтобы Ла Гир совершил для Тебя, если бы Ты был Ла Гиром, а Ла Гир Господом»
Характер у ля Гира был настолько бешенный, что к нему не решались без крайней надобности даже свои приближаться.
Жанна решилась.
После короткой беседы ля Гир, к величайшему изумлению свидетелей, предусмотрительно державшихся в отдалении, вдруг опустился перед девушкой на одно колено и приложил её руку к своей голове. По гасконски это означало, что он приносит Жанне вассальную присягу.
Жанна приняла его клятву верности, но с условием, что ля Гир отныне прекратит ругаться и богохульничать.
И свершилось чудо – никто и никогда больше не услышал от ля Гира ни одного ругательства!
Ля Гир и его гасконцы были авангардом армии Жанны. Они прославились во время битвы под Орлеаном, Луарской компании и битвы при Пате.
К сожалению, незадолго до пленения Жанны Ля Гир сам попал в плен к бургундцам. Иначе он бы, наверняка, приложил все усилия для высвобождения своего божества из английских лап.
В отличии от де Реца и Алансона ля Гир не бросил королевскую службу и после гибели Жанны. Он продолжал участвовать в войне, наводя ужас на англичан, от которых получил прозвище «Гнев божий»
Умирал ля Гир страшно. В 1442 году он был отравлен неизвестным ядом, от которого и скончался в невыносимых муках, разложившись заживо.
Кстати, интересная деталь: в средние века каждая игральная карта – картинка: король, валет и дама имела исторических прототипов.
Так вот ля Гир считался валетом червей.
Чтобы было вполне понятно, как высоко оценили ля Гира создатели игральных карт, назову других валетов, в компании которых оказался сей гасконец
Валет пик – рыцарь Роланд
Валет бубен – Гектор, вождь троянцев, персонаж «Илиады»
Валет треф – рыцарь Круглого стола сэр Ланселот.
Вот такие были трое самые близкие и преданные соратника Жанны. Очень разные, абсолютно непохожие друг на друга они были объединены той непонятной и странной силой влияния на людей, которой обладала Жанна.
И дальше судьба этих троих была очень похожа. Каждый из них, под влиянием Жанны, сильно изменился. В лучшую или худшую сторону, но изменился. И каждый принял смерть тяжкую, лютую. Как и их семнадцатилетняя повелительница.
ИНТЕРЛЮДИЯ ВТОРАЯ: Пастушка из Домреми?
В исторической науке принято считать Жанну уроженкой деревеньки Домреми из Лотарингии, крестьянкой, пастушкой.
Особенно нравился этот факт советским историкам. По понятным причинам. Дескать «вышли мы все из народа», даже Жанна де Арк. Полюбуйтесь, какие огромные силы таятся в простом народе.
Историк Разин в своём труде «История военного искусства» так и пишет:
«…народные массы из своей среды выдвинули народную героиню, девушку из простонародья Жанну де Арк…»
Ну да. А, заодно, народные массы в самый краткий срок обучили свою героиню самому совершенному на тот момент военному искусству.
Один из виднейших исследователей жизни Жанны де Арк историк Левандовский пишет о победе под Орлеаном так:
«…эта победа была одержана вопреки воле господ и попов, силами простых людей, мужеством и сметливостью бесстрашной крестьянки…»
Всё бы ничего, но буквально через страницу в том же труде Левандовский цитирует следующие воспоминания современника о «бесстрашной крестьянке»
«…по военной части Жанна была очень искусна во всем: верхом ли и в обращении с пикою; в том ли, чтобы собрать армию, распорядиться боем или расположить артиллерию. И всем даже было удивительно видеть в ней искусство и предусмотрительность военачальника, воспитанного двадцати-тридцатилетнею практикою. Но особенно удивлялись необыкновенному ее искусству употреблять артиллерию.»
Как можно написать на соседних страницах две взаимоисключающие вещи, я не знаю. Ведь понятно же, что либо «…мужество и сметливость простой крестьянки..», либо «…по военной части Жанна была очень искусна во всём…»
И надо выбирать, что-то одно из двух.
Иногда всё просто: если некий зверь имеет размер с кошку, ходит как кошка, мурлычит как кошка и издаёт прочие звуки как кошка – ну значит это кошка и есть.
И то же самое: если человек ведёт себя на войне как опытный воин – значит, он опытный воин и есть. А как иначе то?
Военному делу в средневековье учили долго. Носить доспехи, управлять боевым конём, владеть мечом и копьём, это сложная наука. Никакая крестьянка, даже очень мужественная, и близко не могла уметь ничего подобного.
Именно в виду своей высокой сложности военное дело в Средневековье было привилегией феодалов, имеющих возможность обучаться ему с самого детства.
Потребовались века развития городов и промышленности, чтобы упростить оружие, сделав доступным его освоение за краткий срок. То есть, сделать военное дело доступным народным массам, в том числе и бесстрашным крестьянам.
И если Жанна ведёт себя как опытный воин и военачальник то вывод можно сделать только один – она пришла под Орлеан уже, будучи опытным воином и военачальником. А не научилась всему этому по дороге.
Мы не знаем где и у кого она этому научилась Наверно и не узнаем никогда. Зато знаем, что никаких военных школ, в современном смысле этого слова, в те времена не было. Воевать учились, в основном, на поле боя.
А значит, неизбежен и следующий вывод: для Жанны Орлеанская кампания – не первая в жизни.
Поэтому не надо искать корни Жанны в деревне Домреми. Там такому не учат.
Жаннетта Ромэ, которая до сих пор считается Жанной де Арк, не могла ей быть по чисто техническим причинам – она абсолютно не умела воевать. Как и все крестьяне той поры.
Жанна выдавала себя за крестьянку из Домреми-это верно. Но как Жаннетта Ромэ не могла знать и уметь того, что знала и умела Жанна де Арк, так и Жанна не знала того, что должна была, обязана была знать крестьянка Жаннетта Ромэ.
Например: Жанна упорно называет себя пастушкой. Говорит, что пасла скот в родной деревне
А вот, что показывают на допросе односельчане Жаннетты:
«…живя в отцовском доме, занималась делами по хозяйству, умела ткать и прясть холсты, ходила за плугом, жала, но не пасла ни овец ни других животных…»
Не пасла Жаннетта из Домреми никакие стада! И это не удивительно. У Домреми очень мало пахотной земли. Поэтому растениеводство там был промысел вспомогательный, а животноводство – основной.
Там где скот основной источник дохода, уходом за ним занимаются мужчины, не доверяя это дело ни женщинам, ни детям.
Такой моменту Домреми росло некое магическое дерево «Дерево фей», как называли его жители деревни.
Местные жители исполняли у этого дерева языческие ритуалы, кружились в ритуальных танцах, вешали на ветви венки из трав и цветов.
Такое двоеверие было обычнейшим делом в Средневековье. Разумеется исполняла языческие ритуалы у «Дерева Фей» и Жаннетта Ромэ.
Более того, она однажды спасла это дерево. Когда местный кюре (священник) решил срубить языческое капище, именно Жаннетта пошла к нему и убедила не делать этого.
Когда Жанну на суде спросили, известно ли ей о «Дереве Фей» или «Майском дереве» она ответила:
«Рядом с Домреми много деревьев»
Может я ошибаюсь, но мне кажется это ответ человека, который явно не понимает, о чём его спрашивают.
Очевидно, что наша Жанна знать не знает ни о каком «Дереве Фей»
Зато Жанна явно знает саму Жаннетту Ромэ. Я обещал рассказать ещё в Прологе об этом. Спешу исполнить своё обещание.
Вот, что показывает сверстник Жаннетты и её односельчанин Мишель Лебуен.
Однажды, накануне Иванова дня (28 июля) он встретил Жаннетту. И та поведала ему, что когда ходила в лес, то завела в лесу очень странное знакомство. Она рассказала Мишелю, что:
«…встретила в лесу некую деву, которая говорит, что скоро коронует короля Франции…»
Конец ознакомительного фрагмента.