РОЖДЕНИЕ КРАСАВИЦЫ
Леда сладко потягивалась после ночи с красавцем гостем. Такой бурной страсти у нее еще не бывало…
Этот молодой красивый гость появился в доме царя Спарты под вечер, долго вел беседу с Тиндареем, а потом был препровожден в спальню, куда и пришла супруга хозяина. Так полагалось по законам гостеприимства. Не единожды Тиндарей предлагал свою жену на ночь, чаще всего это было причиной ее долгих слез, но на сей раз царь мог не беспокоиться, даже если бы гость задержался еще на недельку или заглянул в дом завтра же, Леда не отказалась исполнить долг гостеприимства.
Вообще-то он пообещал навестить еще раз… Только вот когда?
Вспоминая жаркие ночные ласки гостя, Леда сладострастно провела руками по груди, потом ладони опустились на талию, погладили бедра…
– М-м…
Нет, ждать следующего появления молодого красавца невыносимо, а звать мужа вовсе не хотелось. Чтобы не травить себе душу, Леда позвала рабыню и велела подать воду и одежду. И все же когда струйки воды потекли по телу, смыть ночную негу они не смогли, ощущение рук и тела вчерашнего гостя не проходило. И до зубовного скрежета хотелось повторения ночных ласк!
Тиндарей уже приступил к трапезе. Обмакивая хлеб в оливковое масло и отправляя в рот, он как-то странно разглядывал супругу. Леде не хотелось есть, ее еще томило сладострастие. Чуть понаблюдав за задумчиво-рассеянной женой, царь усмехнулся:
– Понравились ласки Зевса?
– Что? – все так же рассеянно отозвалась та, но тут же вытаращила глаза на мужа: – Кого?!
– Неужели ты, дурочка, не поняла, кто был на твоем ложе ночью?
– Зе-зевс-с?.. – у Леды даже сел голос. Если честно, то она перепугалась. Зевс уже однажды осчастливил ее сыном, от неминуемого гнева супруги Громовержца Леду спасло только то, что родились близнецы – диоскуры Кастор и Полидевк, по крайней мере, один из сыновей был точно Тиндарея. Иначе гнева божественной Геры не избежать. Громовержец плодил на земле детей, а Гера наказывала якобы соблазнивших ее мужа женщин.
Мигом оказались забыты все ласки ночного гостя, пропало желание, и осталась одна мысль: что если узнает Гера?! Богиня тоже женщина и не слишком жаловала любовниц мужа. Как ей объяснить, что Леда стала таковой невольно?! Что ж теперь ни с кем, кроме мужа, и переспать нельзя, если любой может оказаться Зевсом?! В глубине души Леда прекрасно понимала, что, возникни на пороге вчерашний гость, и никакой страх перед Герой не остановил бы ее, ночные ласки снова оказались бы страстными.
Но ссориться с богиней опасно…
Леда поднялась, чтобы бежать с дарами и объяснением своей невиновности к супруге Зевса. Тиндарей остановил:
– Куда ты собралась? Умолять Геру? А если об этом узнает сам Зевс? Кого ты больше боишься?
На мгновение замерев, Леда честно ответила:
– Геру…
Царь вздохнул:
– Наверное, ты права. Вот какая беда – иметь красивую женщину в своем доме. Пусть нас минует такая беда еще раз…
Не миновала…
Еще больше перепугалась Леда, когда поняла, что понесла после той ночи! Тиндарей косился на растущий живот жены с немым вопросом: от него? Та лишь разводила руками в ответ. Она не стала рассказывать мужу, что Зевс появлялся не единожды, и с каждым разом их ласки становились все горячей. Что же за дитя родится от такой любви?
Громовержец перестал навещать земную подругу, только когда живот был уже слишком заметен. Уходя, он кивнул на зреющий плод любви:
– Эта дочь будет самой красивой женщиной в мире.
– Я назову ее Еленой…
Гера прислушалась к голосам и хихиканью, богини явно сплетничали о Зевсе. И, конечно, о его новом увлечении. Любвеобильность Громовержца давно стала поводом для болтовни, это страшно бесило супругу главного из богов, но дела не меняло.
Едва ли Афродита не заметила, что Гера слушает, но говорить не прекратила, ей явно хотелось, чтобы супруга Зевса знала о его проделках… Эта красивая падчерица Геры доставляла главной богине немало хлопот, без конца подсовывая Громовержцу красоток и поражая стрелами вожделения. Правда, иногда Зевса охватывало таковое и без помощи Эрота.
– Эта Леда не так уж и хороша… Разве что в постели…
Артемида поморщилась:
– Какая разница? Он Громовержец, ему все можно.
– Да, даже наставлять рога быку! – захихикали богини.
Богини намекали на возлюбленную Зевса Ио, которую тот, чтобы спрятать от гнева своей супруги, превратил в корову, а буренка весьма приглянулась настоящему быку…
Вздохнув, Гера отправилась к беспокойному мужу. Прошли времена, когда она закатывала скандалы по поводу многочисленных земных, и не только, увлечений Зевса, теперь только вздыхала, Громовержца не переделать…
Но допустить, чтобы супруг вот так запросто плодил на Земле своих детей, Гера тоже не могла, над ней уже смеялась половина Олимпа.
– Ты снова шлялся по Земле?!
Зевс понял, что кто-то выболтал о его посещениях Леды, но был в растерянности всего мгновение.
– А что прикажешь делать?! Плодить новых богов? На Олимпе и так не протолкнуться!
Зевс прав, богов и богинь развелось столько, что даже уединиться невозможно, вот и сейчас их спор наверняка слышали многие. Гера уже тише поинтересовалась:
– А вообще не ходить ты не можешь?
– Нет, – вздохнул муж.
– Совсем?
– Совсем.
Немного помолчали.
– У кого был на этот раз, что за Леда?
– Так… красотка… замужем…
– А… муж?
– Я гостем прикинулся.
Гера вздохнула. Хорошо хоть не козлом, не то мог бы и на вертел попасть… Доиграется когда-нибудь.
Прошли годы. Удивительно хорошенькая в младенчестве Елена превратилась в гадкого утенка, как часто бывает с будущими выдающимися красавицами. Однажды мать, желая утешить девочку, сказала о пророчестве, что она будет самой красивой женщиной Эллады, не называя, правда, автора этих слов. Елена мгновенно поверила, теперь на все замечания девочка почти надменно отвечала, что она самая красивая на Земле! Взрослые только качали головами.
– Что они в ней находят, ну что?! – возмущалась Клитемнестра, старшая дочь Леды и Тиндарея. И действительно, Елена, которая в младенчестве была чудной малышкой, изумлявшей своей пригожестью всех, повзрослев, превратилась в сущего гусенка. Большеротая, голенастая, кажется, состоявшая их одних углов, с тощими, чуть вывернутыми коленками, длинными руками, она, по мнению уже оформившейся сестры, никоим образом не могла вырасти красавицей. Конечно, грудь даже в столь юном возрасте уже вон как торчит сквозь тонкую ткань коротенькой туники, выпячивая соски в разные стороны, да ноги стройные, зато лопатки на спине, словно крылья, и шея из ключиц вылезает, как у лебедя. Сравнение с красивой птицей Клитемнестре не понравилось, нет, скорее гуся! Правильно, она, как гусенок, причем ощипанный.
Но это и странно, стоило ощипанному гусенку повести своими большущими глазищами, как любой мужчина забывал, куда и зачем шел, и послушно провожал ее взглядом. Было в этой тощей девчонке что-то такое, что заставляло руки сильных воинов тянуться к ее крепкой груди. Царю пришлось приставить к младшей дочери охрану. Правда, однажды Клитемнестра заметила, как тот же охранник тискает подопечную с бо-ольшим воодушевлением. А младшая сестрица не сопротивлялась! Это для Спарты непривычно, в Лакедемонии девушки хоть и обнажены, но целомудренны и лишнего себе не позволяют. Хотя, где эта граница лишнего? Но сестренка слишком юна, чтобы за нее не беспокоиться.
В очередной раз увидев, как охранник задрал и без того коротенькую тунику и ласкал девчонку, прижимая к себе всем телом, Клитемнестра ужаснулась и поспешила к матери, чтобы поделиться новостью, но Леда встретила старшую дочь чуть странновато, позвала к себе и на попытку рассказать о сестре, отмахнулась:
– Клитемнестра, о Елене потом, давай поговорим о тебе. Не пора ли тебе снова выйти замуж. Ты об этом думала?
– Не… не знаю…
– Тебя хочет взять в жены царь царей Агамемнон! Он завтра прибудет за тобой из Микен!
– Кто?! Нет, только не он!
– Ты так любила Тантала? Мне казалось, что ты втайне мечтала от него избавиться…
– Но не так! – выкрикнув это, Клитемнестра прикрыла губы пальцами, словно невольно выдала какие-то тайные мысли. Леда сделала вид, что не поняла.
Конечно, первым мужем Клитемнестры был страшный человек, жестокий не менее своего деда, тоже Тантала, убившего собственного сына Пелопса и подавшего блюдо из него богам. Рассерженные боги Пелопса оживили, а самого Тантала низвергли в Тартар. Еще один сын Тантала-старшего и был отцом первого мужа Клитемнестры. Брак оказался недолгим, Клитемнестра успела родить только одного ребенка, которого вместе с ее мужем и убил Агамемнон!
Возможно, Клитемнестра была рада избавлению от супруга, но при чем здесь новорожденный сын? Каково ей становиться женой убийцы своего первого ребенка? Но Агамемнон теперь очень силен, а Спарта только вставала на ноги после многих лет раздора. Вообще весь род Тантала отличался убийствами ближайших родственников, хотя это никого не удивляло.
Леда положила руку на руку дочери:
– Подумай, может, ты сможешь примириться с мыслью стать женой Агамемнона? Он сейчас сильнейший из царей Эллады… Хотя бы посмотри на него.
Леда знала, о чем говорила, Агамемнон был в расцвете мужских сил, и многие женщины готовы принадлежать ему даже не женами, но хотя бы на ночь. Мать надеялась, что именно Агамемнон сумеет скорее отвлечь мысли дочери от прошлого, а если наградит ее следующим сыном, да не одним, то Клитемнестра и вовсе забудет первый брак. Иногда ненависть быстро перерастает в страсть…
– Разве только он действительно понравится мне… – вздохнула Клитемнестра.
Конечно, после такого разговора забота о сестрице напрочь вылетела у нее из головы, не до Елены!
Агамемнон с помощью Тиндарея и своего брата Менелая утвердился в городе своего отца Артрея – Микенах, и был благодарен царю Спарты за помощь. Именно как благодарность он и рассматривал убийство Тантала, искренне считая себя избавителем Клитемнестры от чудовища. А что заодно пришлось уничтожить и новорожденного сына, так и это неплохо, кто знает, каким вырос бы этот щенок, вдруг повторил папашу?
Теперь Агамемнон ожидал со стороны Клитемнестры если не любви, то хотя бы ответной благодарности и ничуть не сомневался в успехе сватовства.
В Спарте презирали излишнюю роскошь Микен, хотя Клитемнестре казалось, что больше делают вид, что презирают. Микены самый богатый город, ходили слухи, что у его царя столько золота, что он мог осыпать им с ног до головы любого!
Но девушку волновало не столько золото, сколько то, каков сам Агамемнон. Говорили, что он резок, не всегда сдержан, даже груб. Как она будет жить с таким мужем? На осторожный вопрос мать ответила, что Агамемнон храбрый воин, а если и груб, то бывают минуты, когда мужская грубость на ложе заманчивей томной нерешительности. Ответ больше обеспокоил, чем успокоил Клитемнестру, и девушка твердо решила, что если Агамемнон слишком не понравится, то она откажется от этого брака, родители поймут.
Двенадцатилетняя Елена от предстоящего сватовства и замужества сестры была в восторге, хотя от Клитемнестры не укрылся ее ревнивый интерес: Агамемнон царь царей, если его женой станет старшая сестра, то что останется младшей? Видно, отец тоже заметил, потому что хохотнул:
– И на твою долю женихов хватит! У Агамемнона есть брат Менелай.
Елена с досадой фыркнула, но возражать не стала, ей рано замуж. Пока рано. Юная девушка поспешила удалиться, чтобы родные не заметили эту досаду. Ну почему Клитемнестре достается все лучшее?! Да, она старше и красивей… но это пока красивей! Елена однажды ходила к знакомой старухе, про которую говорили, что она была красавицей в молодости и служила Афродите, спросить, как задобрить богиню, чтобы даровала красоту и ей самой. Старуха посмеялась:
– Тебе красота дана от рождения. То, что ты такая нескладная, так это пока, чуть подрастешь и будешь самой красивой женщиной Эллады. Ты уже чувствуешь свою женскую силу.
– Ничего я не чувствую! – поморщилась Елена.
– Разве тебе не приятно, когда мужчины трогают тебя за грудь и бедра?
– Не знаю, они не трогают, отец приставил охрану.
– А ты позволь делать это и поймешь.
– Как я позволю, сказала же, что отец приставил охрану!
– Охрана не мужчины? Только не отдавайся.
Елена внимательно посмотрела на старуху, чуть помолчала, кусая губы, и кивнула.
– А вот когда ты научишься еще и пользоваться этим…
– Чем?
– Тем, что ты привлекаешь мужские взгляды и желания. Запомни, мужчина становится слабым и готов сделать для женщины все, если его охватывает желание. В мире у мужчин есть два самых сильных желания – крови и женщин. Поэтому они наиболее сильны в бою и на ложе. Пока он тебя хочет, он в твоих руках.
– Кто?! – чуть испугалась Елена.
– Любой мужчина.
– Но как только возьмет, так и забудет?
Она столько раз слышала женские жалобы на мужчин, которые, стоит им овладеть женщиной, тут же теряют к ней интерес!
– А ты сделай так, чтобы захотел еще и еще. Сегодня, завтра, всегда… И не один хотел, а многие… Чтобы соперничество постоянное было, когда соперничество, им хочется больше и больше ценят.
Много еще что сказала Елене старуха, не все она сразу и поняла, но запомнила, позже действительно пригодилось.
Когда девушка уходила, старуха покачала ей вслед головой:
– Ох, Елена, сколько твоя красота принесет бед Элладе…
Царь Микен прибыл в Спарту в середине дня. Встречали его приветливо, даже слишком широко для Лакедемонии.
Клитемнестра во все глаза смотрела на крупного, действительно грубоватого мужчину, голос которого показался ей излишне громким, а манеры вовсе не царскими. Он хохотал во все горло, если что-то казалось смешным, не стесняясь разглядывал Леду и саму Клитемнестру, грубо шутил с Тиндареем и вообще чувствовал себя в его дворце хозяином. Все внутри Клитемнестры восстало против такого супруга, девушка твердо решила сказать твердое «нет» этому сватовству. И вдруг…
Может, взгляд, который она заметила, и не определил прямо ее решение, но он заставил не отвечать сразу. Агамемнон с интересом оглядел и младшую из сестер, причем таким взором, каким не смотрел на саму будущую жену. Леда и Тиндарей были заняты другими гостями, а потому заметила одна Клитемнестра. И, конечно, Елена. Царь Микен просто ощупал глазами юную девушку, а та даже не смутилась! Клитемнестра была готова поклясться, что Елене понравилось это раздевание взором, сестра точно так же оглядела самого Агамемнона, вызвав у того восхищение!
Но самое потрясающее случилось позже. Вечером Клитемнестра решила поговорить с младшей сестрой, дав той понять, что это некрасиво так глазеть на мужчину! Она спешила к Елене, из-за жары спавшей в боковой пристройке к гинекею, где немного прохладней. Отец приказал охране не досаждать девушке, чтобы гостям не показалось, что стерегут от них, поэтому у Елены должна быть только служанка. Никто не помешает сестрам поговорить по душам. Старшая собиралась рассказать, какими бывают мужчины, подобные Агамемнону, и что значат их откровенные взгляды.
Клитемнестре осталось только войти к Елене, когда ее остановили странные звуки, похожие на стон. Что это?! Осторожно заглянув из-за угла, девушка обомлела – у Елены был… Агамемнон! Мало того, он… Младшая сестра стояла обнаженная, сладострастно выгнувшись с закинутыми за голову руками и закрытыми глазами, а царь Микен приник губами к ее груди! Клитемнестра вдруг заметила, что грудь у сестры весьма выпуклая с крупными сосками…
Девушка отпрянула назад и прижалась к стене, стараясь не закричать. Она даже руку приложила ко рту. Хотелось потрясти головой, чтобы прогнать кошмарное видение. Ее жених и ее же сестра?! Агамемнон позарился на девчонку Елену?! Но вопреки ожиданию Клитемнестра почувствовала не брезгливость, не презрение, а… ревность! Младшая сестра посмела посягнуть на ее будущего мужа?! Не бывать этому! И было совершенно неважно, что всего несколько часов назад она сама просто ненавидела Агамемнона и не собиралась становиться его женой!
Клитемнестра не смогла заснуть до самого утра. Перед глазами то и дело вставала картина, увиденная вечером. Агамемнон крепко держал обнаженную Елену руками за бедра, а она закрыла глаза в блаженстве… Его губы захватили сосок, и борода, наверное, щекотала ей кожу… От этих воспоминаний становилось горячо внутри и одновременно очень досадно. Девушка призналась сама себе, что очень хотела бы оказаться на месте сестры.
В чем дело? Это возможно, вчера Агамемнон объявил, что желает взять старшую дочь Тиндарея и Леды Клитемнестру в жены. Она согласна. Внутри росло опасение, как бы после этой ночи царь Микен не передумал, вдруг попросит отдать не старшую, а младшую? Хотя Елене всего двенадцать, но она уже может стать матерью, рано развилась.
Утром Клитемнестра первым делом отправилась к матери сказать, что она согласна. Леда была рада, она заметила, что дочери не понравился грубоватый Агамемнон, и переживала, как бы та не отказалась. Хорошо, что Клитемнестра все обдумала за ночь.
От невесты не укрылись взгляды, которыми обменялись Агамемнон и Елена. Он словно погладил ее тело, а она снова смотрела с вызовом! Щеки Клитемнестры заполыхали огнем. Если это намек на еще одно свидание, то она его сорвет!
Словно что-то почувствовав, Агамемнон подошел к будущей жене вплотную и внимательно посмотрел ей в глаза. Это был взгляд хищника, а Клитемнестра уже сознавала себя жертвой, но ощущение почему-то вызывало восторг, захотелось покориться и послушно выполнять все его требования. А еще мелькнула мысль: лучше я, чем Елена.
– Свадьба сегодня!
Родители невесты согласились с требованием жениха, а почему бы и нет? Клитемнестра могла быть довольна, теперь о ночном свидании Агамемнона с сестрой можно не беспокоиться.
Все так старались забыть ужас с Танталом, что заодно не вспоминали и все связанное с первым замужеством Клитемнестры, словно его не было, словно девушка впервые становилась женой…
Во время пира Елена вела себя скромно, она почти ни на кого не смотрела и молчала. А вот на нее саму гости таращились. Леда кивнула мужу:
– Тиндарей, тебе не кажется, что нам скоро играть и второй пир? Посмотри, как вдруг расцвела наша малышка…
Царь и сам заметил, что за последние недели младшая дочь из девочки стремительно превращалась в очень красивую девушку, которую провожали взглядами все мужчины. Ее угловатость исчезла, лицо и фигура приобрели женственность, а взгляд так и вовсе стал манящим, стоило затрепетать длинным ресницам, а чуть томным синим глазам скользнуть по кому-либо, как у мужчины внутри поднималась волна желания. Да уж, хорошо, что приставил к девчонке охрану, не то не миновать беды… Тиндарей гнал от себя мысль о том, что охрана давно воспользовалась представившейся возможностью, оттого и стала женственной вчера еще угловатая фигура девочки.
– Я бы поскорей выдал ее замуж, иначе…
Что иначе, не было надобности договаривать, недвусмысленные взгляды, которые мужская половина пировавших кидала на младшую дочь хозяев дома, все объясняли за него. Тиндарей не сомневался, кто отец девочки, похоже, Зевс подарил девчонке не только необычайно красивую внешность, но и свою любвеобильность. Трудно будет ее мужу…
Клитемнестра была послушной, даже покорной любым желаниям Агамемнона, ей очень хотелось угодить мужу, но тот почему-то в восторге не был. Чего ему не хватало? Мало того, шли недели, а он явно не спешил домой в Микены, и женщина с ужасом понимала почему! Исполнив супружеский долг, Агамемнон уходил в другую комнату, потому что не любил спать рядом с кем-то, так он объяснил жене и хозяевам дома. Когда в очередной раз супруг удалился, Клитемнестра решила проверить, у себя ли он и, конечно, на месте Агамемнона не застала! Она ни на мгновение не усомнилась, где его искать.
Но в комнате Елены царя Микен не было! Правда, не было и самой Елены. На вопрос, где хозяйка, ее рабыня ответила, что пошла погулять перед сном.
– Ночью одна? Почему ты не с ней?!
– Она велела оставаться в доме…
Клитемнестра бросилась в сад. Она легко скользила между деревьями, стараясь не шуметь. Тихо… никого… только закричала какая-то ночная птица. Закричала довольно громко, что могло ее спугнуть? Или кто?
Молодая женщина почти бегом бросилась на крик птицы, там, несомненно, люди! Птица резко прокричала еще раз. Выскочив из-за куста, Клитемнестра наткнулась на… служанку Елены!
– Ты… ты что здесь делаешь?!
– Хозяйку ищу… – залепетала та, потом повторила уже громко: – Ищу хозяйку, госпожа!
– Тише, – зажала ей рот Клитемнестра, – не кричи.
И почти сразу ее саму схватила крепкая рука:
– А что ты делаешь ночью в саду?!
Муж шипел, как рассерженный гусак, но Клитемнестра тоже разозлилась:
– Тебя ищу!
– Меня?! Меня надо искать в спальне, а не в саду! – Агамемнон поспешно тащил ее по дорожке в сторону входа во дворец, явно подальше от зарослей, где слышался шорох.
– Тебя не было в спальне. – И тут Клитемнестра не выдержала, резко выдернув руку, она тоже зашипела: – Я знаю, ты был с ней! Она там!
Еще мгновение, и Агамемнон спасовал бы, но как раз этого мгновения Клитемнестре и не хватило, почувствовав ее слабину, муж фыркнул прямо в лицо:
– Если ты и дальше будешь следить за каждым моим шагом, то тебе лучше остаться в Спарте, а не ехать в Микены! Мне не нужна злая фурия в качестве жены!
Клитемнестра бросилась вслед за удалявшимся широким шагом мужем:
– Агамемнон, прости, я не хотела тебя обидеть, прости!
Она с ужасом думала о том, что царь действительно может отказаться от супруги, найдя какой-то повод, даже то, что она расхаживала по саду ночью одна. Как доказать, что следила за ним же?! Клитемнестра вцепилась в руку:
– Прости меня, не бросай! Я буду послушной женой, я слова против не скажу!
Агамемнон с изумлением смотрел на жену, у него и в мыслях не было отказываться от Клитемнестры, одно дело заниматься любовью с ее младшей и такой ранней сестрой и совсем другое разорвать только что заключенный брак! Царь просто торопился увести бушующую супругу от кустов, в которых осталась сладострастная Елена, узнай Тиндарей о том, что Агамемнон забавлялся с обеими его дочерьми, хорошего не жди, может, сам царь Спарты и простил бы, но у него очень горячие сыновья диоскуры (близнецы) Кастор и Полидевк. Если вспомнить, что про них говорили, мол, дети Зевса, то и вовсе связываться не стоило…
На следующее утро Агамемнон поспешил объявить, что им пора ехать. Правда, в тот день уехать не удалось, нашлись настоящие дела, пришлось отложить еще на день.
Елена смотрела на сестру насмешливо и почти с вызовом, и Клитемнестру взяло зло! Кроме того, она услышала, как Агамемнон завел разговор о женитьбе своего младшего брата Менелая, мол, у Тиндарея есть еще одна дочь, почему бы не породниться еще раз? Этого только не хватало, чтобы Елена вышла замуж за младшего брата ее мужа и тоже переехала в Микены! Клитемнестра почувствовала, как ее охватывает отчаяние, неужели она будет принуждена терпеть сестрицу и в новом доме? Но что она могла поделать?
Клитемнестра метнулась в храм Афродиты. Богатые дары легли к статуе богини.
– Чего ты хочешь?
– Помоги одолеть сестру! Я хочу, чтобы муж был только со мной.
Богиня вздохнула:
– Проказник Эрот поторопился, и золотая стрела поразила Агамемнона, когда царь увидел вас обеих. Мало того, он послал две стрелы – любви и вожделения, вторая досталась на долю Елены. Тебя он будет любить, как супругу, но всегда страстно желать твою сестру.
– Так пусть пошлет свинцовую, чтобы убить любовь!
– Только по отношению к обеим сразу. Ты согласна, чтобы муж не хотел Елену, но и тебя тоже?
– Не знаю… – прошептала Клитемнестра. Какая страшная судьба – знать, что муж всегда будет любить и твою сестру тоже, либо лишиться его любви вместе с ней!
Богиня сжалилась над бедной женщиной:
– Я постараюсь, чтобы Елена оказалась подальше от Агамемнона и в надежных руках. А ты мне поможешь.
– Конечно, помогу!
Клитемнестра выполнила все, что ей велела Афродита, чтобы разлучить мужа с сестрой, она была готова и не на такое…
Герои Аттики друзья Тесей и Пирифой к началу пира опоздали, но само празднество еще застали. Они успели поздравить царя царей с прекрасным выбором и помахать руками ему вслед. Но перед этим…
Клитемнестра заметила, как герои глазеют на ее стремительно хорошеющую сестру, но на сей раз не приревновала, напротив, оказавшись с ней рядом, словно случайно задела плечо, сбросив ткань с красивой упругой груди юной девушки. Когда Елена поспешно потянула ткань обратно, сестра, улыбнувшись, остановила ее руку:
– Не стесняйся, твоя грудь стала очень красивой и вполне достойна восхищения. – Клитемнестра заслонила Елену от всех, девушку было видно только Тесею и Пирифою (что и требовалось!). Проводя пальцами по груди сестры, Клитемнестра глазом косила в сторону приятелей, едва успевавших подбирать слюнки. Дело было сделано, оба героя растаяли и готовы сотворить любые глупости, только бы заполучить Елену себе!
Но главное, Клитемнестра успела заметить маленького Эрота с его луком за ближайшей колонной. Выразительно показав мальчишке глазами именно на Тесея, она сурово нахмурила брови, мол, попробуй ошибись! Тот лукаво улыбнулся.
Однако Тиндарей не торопился отдавать и младшую дочь тоже, тем более, весьма немолодым Тесею или Пирифою.
Елена ликовала – жрицы выбрали ее среди тех, кто будет ткать покрывало для богини Аотис – Артемиды. Дочери царя Спарты славились своими умениями ткачих, но старшая Клитемнестра замужем второй раз, ей нельзя доверить столь важное дело. Но когда Елена попыталась похвастать перед сестрой, та сверкнула глазами:
– Молчи, не то кое о чем расскажу жрицам!
Младшая сестра осталась с открытым ртом, однако ее тут же взяло зло: неужели Агамемнон проболтался своей жене об их связи?! Вот болтун, а еще говорят, что женщины не умеют хранить секреты! Елену просто распирало от желания расспросить Клитемнестру, о чем та знает и кто сказал, но все же хватило ума промолчать.
Ткать покрывало поручили двоюродным сестрам – Елене и Пенелопе, дочери младшего брата Тиндарея Икария. Для этого в самой большой комнате гинекея (женской половины дворца) был поставлен двухметровый ткацкий стан, его заправили, принесли рисунок и девушки уселись за работу. Надо торопиться, до праздника не так много времени…
Работали в четыре руки, быстро и ловко, у Пенелопы и Елены примерно одинаковая скорость и сила прибивания узлов, потому перекосов не бывало, это хорошо, рисунок не съезжал в стороны. Клитемнестра пришла посмотреть, как трудятся сестры, постояла, притворно вздохнула:
– Дольше не могу, пора собираться с мужем в Микены… Вам-то что, а я ежеминутно под присмотром, Агамемнон глаз не спускает…
Елена не сдержалась, чтобы не фыркнуть ей вслед:
– Угу, так и смотрит, как бы удрать!
Клитемнестра резко обернулась, но сестра сидела, как ни в чем не бывало, и вязала узелок за узелком, что-то напевая…
– Как жаль, что вами никто из женихов не заинтересовался… Не пришлось бы сидеть перед станом и работать…
Ответить Клитемнестра не позволила, удалилась раньше, чем Елена раскрыла рот. У той все бурлило внутри, но что она могла сказать?
Какое-то время работали молча. Потом Пенелопа завела разговор о молодых людях, зачастивших в Спарту.
– Я боюсь выходить замуж. Попадется такой, как Агамемнон, как с ним ложиться в постель и вообще ему подчиняться?
У Елены скулы сводило от желания сказать, что как раз с Агамемноном и хорошо. Пенелопа продолжала:
– Страшно даже подумать, что нужно обнажаться перед мужчиной. Это так стыдно…
– Стыдно? Просто нужно встретить мужчину, руки и глаза которого тебе будут приятны, тогда не стыдно.
– А как узнать, что это он?
– Почувствуешь.
– А… у тебя есть такой человек, про которого ты можешь помыслить, что…
– Есть, – вздохнула Елена, подумав, что не сможет стать женой этого человека.
– А он… красивый?
Девушка вдруг подумала, что царь Микен внешней красотой вовсе не отличается, скорее наоборот, но в нем мужская сила, подчиняться которой удовольствие. Только как это объяснить Пенелопе, которая и за руку себя взять никому не позволяет?
Хорошо что пришла жрица с новыми мотками нитей, иначе Елена попросту не знала бы что отвечать. Она боялась выдать себя неосторожным словом или взглядом, уже желая, чтобы Агамемнон с Клитемнестрой поскорее уехали.
Старшая сестра была не права, как раз женихи на Елену уже вовсю заглядывались, как и на Пенелопу. Большинство неженатых гостей желало бы взять одну из сестриц в жены. Особенно облизывались на все хорошевшую Елену.
Агамемнон увез свою ревнивую супругу в Микены, следом за ним уехали и большинство гостей, чтобы вернуться с дарами за младшей из дочерей Тиндарея, но Тесей и Пирифой не спешили…
Елена была в отчаянии, она уже привыкла к тайным встречам с мужем сестры, Агамемнон был ее первым мужчиной (охрана не рискнула заходить дальше простого тисканья), он разбудил в Елене и тайные желания. Женихов хоть отбавляй, но отец, почувствовав нешуточный интерес к младшей дочери, принялся перебирать… А замуж нужно выходить срочно, она уже поняла, что понесла от Агамемнона и последствия скоро будут видны всем!
Девушка метнулась к той же бывшей жрице Афродиты:
– Что делать?
Старуха пожала плечами:
– Рожать, что ты еще можешь?
– Но это будет позором! – в отчаянии прошептала Елена.
– Конечно. Я тебя предупреждала, чтобы не отдавалась. Удовольствие хоть получила?
– А как же?!
– Ладно, – вздохнула старуха, – попробую помочь.
Праздник в честь богини Артемиды был в разгаре, обнаженные девушки танцевали ритуальный танец у алтаря, в отблесках костра их фигурки смотрелись особенно эффектно. Один из двух наблюдавших из кустов за действом мужчин кивнул другому:
– Вон она.
– Угу, и охраны не видно.
Девушки были в экстазе, когда на них вдруг вихрем налетели два всадника, раздался девичий визг, тотчас Елена почувствовала, как сильные мужские руки подхватывают ее и бросают на коня. Мужчина крепко держал юную красотку, и она вовсе не желала, чтобы эти руки отпускали… Крика Елены никто не услышал, его не было…
Меня похитили! – эта мысль добавляла восторга ночному происшествию. Похищение не было чем-то необычным для Спарты, напротив, именно так спартанцы добывали себе жен. Елена обрадовалась, что кто-то из женихов проявил больше прыти, чем все остальные… И ей нравились объятия похитителя! Девушка сама прижалась к крепкому телу, обнимая за пояс.
Охрана, которую на праздник не допустили, спокойно ожидала свою хозяйку дома.
Только когда храм уже скрылся из вида и стало ясно, что погони за ними нет, Елена наконец глянула, кто же ее похитил, и обомлела – это был Тесей! Но герой немолод, скорее наоборот, годился ей в отцы. Однако руки, обнимающие ее обнаженное тело, столь горячи, что она быстро отбросила все сомнения, Тесей так Тесей! Все же Агамемнон разбудил в Елене не лучшие желания…
Выбравшись подальше от Спарты, они наконец остановились, скоро утро, а ехать днем опасно. Было решено до вечера переждать в одной из пещер в горах… Уже светало, солнечные лучи чуть позолотили край неба.
Тесей с Пирифоем украли девушку во время ритуального танца, который та исполняла нагой, а потому на ней не было даже коротенького хитона. Мужчины дали плащ, чтобы прикрыть наготу, но в нем жарко, потому Елена устроилась поспать поверх плаща обнаженной. Но заснуть не удавалось, девушка пыталась понять, нравится ей это похищение или нет.
А приятели устроились рядышком, искоса поглядывая на свою немыслимо красивую добычу. Неожиданно Пирифой возмутился:
– Крали мы Елену оба, почему она должна доставаться именно тебе?
Ссориться с другом совсем не хотелось и Тесей предложил бросить жребий. Услышав это, Елена возмутилась, почему это мужчины решают за нее?! Девушка вскочила на ноги и теперь стояла перед ними во всей своей юной красе.
– Эй, не мешало бы спросить меня!
У друзей перехватило дыхание, Тесей с трудом смог выдавить хрипловатым голосом:
– А кого ты сама хочешь?
Девушка растерянно смотрела на двух сильных мужчин… Вообще-то, она хотела Агамемнона, но того здесь не было, а потому Елена чуть пожала плечами.
Нимфетка не просто не стеснялась наготы, она воспринимала ее как нечто само собой разумеющееся и удивилась неприкрытому интересу к своему телу со стороны мужчин:
– Чего вы уставились, разве у афинянок не такие груди или бедра?
Тесея с Пирифоем кидало в жар, приятели бормотали себе под нос что-то вроде «не совсем такие…».
Скорей бы уж добраться до дома, чтобы сыграть свадьбу и больше не скрипеть зубами от вожделения!
Удивительно, но нагота девушки, а может, именно то, что она ее не стеснялась, защищала Елену лучше любых плотных плащей.
Позже друзья втайне жребий все же бросили, удача была на стороне Тесея.
Тесей увез красавицу к себе в Аттику, но спрятал у матери в деревне Афинда, чтобы не сразу нашли, надеясь, что потом будет поздно…
Эфра, увидев добычу сына, ахнула, правда, при самой девушке промолчала. А вот наедине Тесею и Пирифою высказала: украсть дочь Зевса, да еще и не дошедшую до брачного возраста!
– Она не девственница, – буркнул Тесей.
– Ага, – согласился с ним приятель, – совсем не девственница.
– Вы уже проверили?!
Два друга изумленно уставились на Эфру, она что, думает, что двое сильных мужиков могут несколько дней видеть перед собой этакую обнаженную красотку и молча грызть орехи?!
– И кто теперь поверит, что это не ваших… не ваша вина?!
Но сделанного не вернуть, Эфра попыталась уберечь Елену от любви своего беспокойного сына и его приятеля, хотя это редко удавалось. Оставалось надеяться, что Тиндарей, перебесившись, согласится на брак младшей дочери с Тесеем.
Вечером мать попыталась расспросить, как это приятелям пришло в голову выкрасть Елену. Тесей пожал плечами:
– Подсказала какая-то старуха. Это обычное дело для Спарты, там будущую жену крадут, помещают у подруги, посещают по ночам и лишь потом женятся.
– Но не царскую дочь, – вздохнула Эфра, – и не такую молодую.
– Она не сопротивлялась…
– Может, обойдется…
Но дома приятелям спокойно не сиделось. В первый же вечер Пирифой позавидовал другу, мол, у тебя жена вон какая, а мне что?
– Мне своя дочь Зевса нужна. Добуду себе.
Подвыпивший Тесей согласно кивнул:
– Кого хочешь?
– Персефону!
– Кого?!
– Персефону! – упрямо замотал головой пьяный Пирифой.
– Жену Аида?!
– Да! Тебе одна дочь Зевса, мне другая! – заартачился друг Тесея.
Елена прислушалась:
– Кто дочь Зевса?
Тесей махнул на нее рукой:
– Ты дочь Зевса.
– Я?!
У юной женщины даже дыхание перехватило. Она знала, что ее мать Леда была соблазнена Зевсом, и знала, что у Леды двое божественных детей, но считала сыновьями Громовержца своих братьев Кастора и Полидевка, а никак не себя или Клитемнестру.
Тесей вытаращил на юную супругу глаза:
– Ты что, не знала?!
Хотелось закричать: что же вы раньше молчали?! Потом Елена подумала, что это ничего не изменило бы. Впрочем, ей вполне нравилась ее жизнь, разве что афиняне косились… Но на остальных красавице наплевать. Да вот еще: начал выпирать живот, сказались тайные встречи с Агамемноном. Но и это мало беспокоило, мать Тесея Эфра относилась к ней хорошо, в крайнем случае Эфре можно будет оставить ребенка.
Пока она размышляла над тем, что ей дает новое знание, приятели договаривались о своем, разгоряченные вином, они твердо решили добыть у Аида его супругу Персефону и привезти в этот же дом! Когда Елена поняла, что они задумали, покачала головой: сумасшедшие. Ясно, что из Подземного мира эти двое ненормальных не вернутся, но переубеждать их не было никакого желания, в конце концов, дочь Зевса могла достаться и более молодому и красивому герою или царю. Конечно, Тесей весьма знаменит, но он немолод…
Елена сделала вид, что вместе с Эфрой отговаривает двух приятелей от опрометчивого поступка, но тех уже понесло: Аид, так Аид! Как ни умоляла Эфра своего неугомонного сына, герои отправились в Царство мрака, словно нельзя было подождать, когда Персефона выйдет на полгода жить на землю. Причина была простой, Тесею страшно не терпелось вступить в свои мужские права на Елену по-настоящему, а не украдкой, значит, скорее сыграть свадьбу, но сделать это он не мог, пока у Пирифоя не было супруги…
Забегая вперед можно сказать, что Аид жестоко пошутил над претендентами на его жену, приклеив обоих задами к камням у входа в Царство мертвых. Тесея через несколько лет сумел вызволить Геркулес, правда, оторвав ему часть седалища (а как иначе?), а вот Пирифой так и остался сидеть… Сердобольная Персефона приносила незадачливому ухажеру еду и питье, жалела бедолагу, но помочь ничем не могла…