14
Рассвет застал войска обеих сторон уже на позициях, они стояли так, будто не уходили с этого места много часов. В рощах ждали своего часа черные вороны.
Изогнулись дуги мачт приготовившихся к стрельбе баллист, их обслуга уже сложила горками каменные ядра и заготовила корзины с щебнем, а теперь смазывала дегтем вороты. Прицельщики стояли на возах, следя за тем, когда противник перейдет невидимую линию, за которой его достанет ядро или каменная шрапнель.
По рядам королевских войск прокатилось оживление – появился Филипп Бесстрашный. Он был в сияющих доспехах, верхом на закрытом кольчугой мардиганце. Следом ехали граф де Шермон, генерал-граф Бьорн и дюжина майор-баронов, командовавших пехотой и кавалерией.
Ротные офицеры закричали: «Ура королю!», клич подхватили все пятьдесят тысяч войска. На другой стороне не остались в долгу и стали славить герцога, гулко ударяя мечами в щиты.
Над рядами поднялись знамена, Филипп выехал перед войском и поднял руку, требуя тишины. Крики прекратились.
– Солдаты, тому, кто пленит герцога, от моей королевской милости – две сотни золотых!
Войска ответили новыми криками «ура!», радуясь словам короля, фактически объявившего очередную победу.
Его величество проехал вдоль полков и остановился на небольшой возвышенности, разбитой на участки с сигнальными кострами. В случае гибели начальников или курьеров с помощью дымов можно было удержать управление войсками.
Все планы были согласованы накануне, генерал-граф и майор-бароны только ждали сигнала.
– Пошли! – крикнул Филипп, вскидывая руку, и одновременно с центральными полками на правом фланге в атаку пошли рейтары Карла Семина. На холмах присели на возах прицельщики баллист.
– Почему вы решили вдруг помиловать Ангулемского, ваше величество? Еще недавно вы горевали, что не удалось убить его, – удивился де Шермон, натягивая поводья. Его жеребец волновался и бил копытом мягкую землю.
– Я хотел избежать битвы и обезглавить армию герцога. Теперь его солдаты передо мной, так что убивать герцога нет никакого смысла. По крайней мере – теперь.
– Хотите въехать на его шее в дистанцерию, мой король? – усмехнулся де Шермон.
– Вы необыкновенно проницательны, граф… – Король неловко повернулся в седле – доспехи мешали ему – и крикнул: – Желтый дым для барона Сверсаля!
– Желтый дым с тремя перерывами для барона Сверсаля! – повторил толкователь.
Заготовленный факел ткнули в промасленную стружку, пламя с треском побежало по сложенным домиком поленьям. Затем подсыпали солевой присадки, и высокое пламя опало, обратившись в густой желтоватый дым, на который тотчас накинули огромный конус из мокрой кожи.
Началась подача команды – сигнальщик то приподнимал конус, то снова накрывал костер, выдавая затейливые цепочки дымных облаков. Сигнал был увиден раньше прибытия курьера, и кавалерийский полк королевских гвардейцев пошел в атаку на гвардейцев герцога, чтобы связать их и не дать пойти на поддержку гизгальдских стрелков. Те уже заметили недоброе – их левый фланг ушел в контратаку, однако рейтары Трауба скакали, опустив мечи, и перестраивались в колонны, что выглядело очень подозрительно.
В дело вступили баллисты. Шрапнель, ядра, колотый песчаник взвились в небо и с шипением понеслись навстречу войскам короля. С возвышенности, где находились король и граф де Шермон, было видно, что заряды упадут с недолетом.
– Не так уж и страшны эти чудовища, а, де Шермон?! – обрадовался Филипп, однако граф не успел ответить, когда упавшие ядра и каменная шрапнель поскакали прямо на рейтар Карла Семина.
Прицельщики герцога оказались куда искуснее, чем предполагал король, даже не дотягиваясь ядром до цели, они сделали залп «на выход», учтя рикошет снарядов и встречное движение кавалерии.
– Ах, канальи! – Король привстал в стременах и поднял забрало повыше.
Рейтары падали через головы лошадей, те спотыкались об упавших, и на пути отряда Карла Семина образовалось несколько завалов, однако, подтверждая маневренность легкой конницы, рейтары движения не замедлили, они ловко огибали упавших и неслись дальше. Король перевел дух. Да уж, тяжелым гвардейцам такие пируэты не по силам. Еще немного – и сквозь ряды королевских наемников хлынули встречным потоком дезертиры герцога Ангулемского.
– Желтый дым Дорсону и Ли-Кармеру! – приказал король.
Сигнальщики бросились зажигать следующий запал, а кавалеристы барона Сверсаля уже преодолели полосу ядер и шрапнели и, оставив на молодой траве выбитых из седла гвардейцев, столкнулись с вышедшими им навстречу гвардейцами герцога Ангулемского.
Подмога была отправлена вовремя, с высоты было заметно, что контратаковавшие кавалеристы герцога остановили барона Сверсаля и начали его теснить.
Тем временем рейтары Карла Семина попали под частый дождь арбалетных болтов. Первые несколько шеренг полегли, словно песок под морскими волнами, однако атака все же не захлебнулась, и рейтары вошли в соприкосновение с пешими гизгальдцами. Заблестели мечи, фланговое давление начало развиваться.
– Коричневый дым Сверсалю! – приказал король, привставая в стременах. Настало время выходить из боя потрепанному полку, оставляя схватку для свежих сил.
Пока в сражение была введена лишь четвертая часть войск короля, а у герцога Ангулемского увязло уже больше трети. Несмотря на то что красные мундиры его гвардейцев уверенно теснили синие и зеленые мундиры королевских гвардейцев, Ангулемский не был уверен в собственных силах и предпочитал действовать от обороны, прикрываясь хлесткими ударами баллист.
– Неправ герцог! – заметил де Шермон. – Ему бы нам на фланг кавалерию двинуть – «красные мундиры» очень хороши!
– Вот почему герцог Фердинанд столько лет оставался непобедимым! – согласился король. – Эх, сохранить бы герцогских гвардейцев да взять на службу! А еще камнеметчиков – всех!
– С камнеметчиками не получится – поколят их! – заметил де Шермон.
– Да знаю, – со вздохом произнес король. Его солдаты с охотой брали в плен военачальников противника, получая за это справедливые вознаграждения, однако, несмотря ни на какие посулы, продолжали убивать обслугу катапульт и баллист, мстя за свой ужас перед летающими каменными глыбами.
В королевских войсках катапульты и баллисты тоже имелись, однако толку от них было немного, поскольку занимались ими обыкновенные пехотинцы, не знавшие, как использовать мудреную науку об углах и как упреждать ветер. Однажды королю принесли начерченные на досках таблицы прицельщиков, что взяли в одной из мятежных крепостей с севера. Он честно потратил на их изучение целый день, однако не сумел разобраться даже с помощью придворных грамотеев.
– Желтый для Лакабье и Ферусса, красный для Сверсаля!
– Ваше величество, необходимо усилить давление в центр! Силы уравновесились! – подал голос стоявший поодаль генерал-граф Бьорн.
– Согласен, – помедлив, ответил король. – Полагаю, вы подумали о копьеносцах Лемьера, генерал?
– Так точно, ваше величество, работа как раз для них – пробить насквозь центр Ангулемского!
С востока подул ветер, сигнальные дымы стали рассеиваться, теперь к каждому дыму полагался дублирующий курьер. Капитан-распорядитель лишь указал на следующего в ряду всадника, и его легконогий ганнцин сорвался с места. Повторять приказ – к кому ехать и что говорить – не требовалось, курьеры внимательно ловили каждое слово короля и генерал-графа.