– 4 —
Он стал приходить каждый вечер, встречать после школы, или музыкалки, как я ее называла. В дом Дима больше не заходил, и часто прятался за углом, наблюдая за мной из своего тайного укрытия. С каждым днем он нравился мне все больше и больше. Прежде чем уснуть я вспоминала его образ и улыбалась. Еще, когда я оставалась наедине сама с собой, вспоминала его лёгкий поцелуй, и ту приятность, которую я почувствовала, когда его губы прикоснулись к моим. Я даже вздрагивала иногда, вспоминая это. Часто на уроках я так задумывалась о нем, глядя в окно или стоя на перемене, что учителям приходилось по несколько раз называть мое имя и фамилию, чтобы я пришла в себя, встала и ответила на заданный вопрос. Единственное, что было хорошо, на мою учебу это никак не влияло, я по-прежнему получала только отличные отметки и всегда отвечала без запинки. Только поэтому учителя терпели такое мое поведение и не жаловались ни моим родителям, ни директору школы.
Я же была влюблена, только пока сама до конца не осознавала этого. Стоило Диме задержаться хоть ненадолго, я тут же начинала паниковать, а потом успокаивать себя, что его задержали на работе или учебе. А может быть, что-то случилось дома, опять заболел брат или что-то произошло у мамы. И он опаздывает не только потому, что он решил бросить меня, его просто задерживают его дела, дела, в которые он пока меня не пускает. Это огорчало меня, но я терпеливо ждала, боясь нарушить то, что было сейчас между нами.
Мама тоже уже знала о молодом человеке, который ухаживал за мной, замечала за мной перемены и грустно улыбалась, когда видела, как я сижу с мечтательным выражением лица и смотрю в окно, ожидая Диму, как радостно вскакиваю, когда вижу его и бегу одеваться со всех ног.
– Вот наша девочка и повзрослела, – шептала она и украдкой, чтобы никто не видел, вытирала свои слезы из глаз.
А я бежала, или ждала его, когда шла домой или из дому, и каждый раз мое сердечко сжималось от счастья, когда я видела такой милый для себя силуэт.
– Как прошла твоя учеба, – спросила я у него. Мы медленно шли по улице, держась за руки.
– Все как обычно, – пожал он плечами. – А твоя как.
– Ой, – махнула я рукой. – Готовимся к выпускным экзаменам, мальчишки дергают за косы, у меня волосы скоро отвалятся.
– Может мне зайти и поговорить с ними, – сказал Дима и посмотрел на меня.
– Не надо, – испугалась я. – Их много в классе, а ты один, ничего, пару месяцев осталось. Может, ты хотя бы сегодня отведешь меня на железную дорогу? – я решила сменить тему. Я упрашивала его все это время, но Дима упорно отказывался вести меня туда.
– Давай не сегодня, – Дима вздохнул, – я только что с работы, и опять туда.
– Хорошо, – кивнула я головой.
Мы пришли на наш любимый утес, сели на скамеечку. Я все ждала того волшебства, его поцелуя, но Дима больше не предпринимал таких попыток.
Прошло еще несколько недель. Весна все больше и больше вступала в свои права. С реки ушел лед, я сменила свое пальто на теплую кофточку. На улице становилось все теплее и теплее, день становился все больше. Приближались мои выпускные экзамены, но меня это нисколько не заботило, потому что я была уверена в своих силах, а еще влюблена. Мы все еще гуляли держась за руки, не более того и тогда я решилась.
– Дима, а можно у тебя спросить, – начала я издалека.
– Смотря что, – он засмеялся и посмотрел на меня. – Да спрашивай, конечно.
– А почему ты не приглашаешь меня в кино, или в театр. Больше не заходишь к нам домой. Может быть, ты боишься чего-то?
Я сказала так, чтобы немного задеть его чувства, и посмотреть на его реакцию. Он посмотрел на меня внимательно, прежде чем ответить.
– Ты же знаешь, что я не боюсь, – казала Дима.
– Тогда почему, – я не отставала от него.
– Потому, – ответил сердито Дима, и отвернулся от меня.
– Дима, это не ответ, – я тоже уже начала сердится.
– Я просто хотел быть больше с тобой, чем с твоими родителями, – тихо сказал Дима. Я тут же заулыбалась, а потом положила свою голову на его плечо, он приобнял меня и мы застыли так, наслаждаясь, близостью друг друга, видом природы, открывающимся нас с обрыва и теплым вечером.
На следующий день меня ожидал сюрприз. Дима предупредил, что будет поздно и поэтому я спокойно сделала уроки, позанималась на фортепиано, повязала, постоянно выглядывая в окно, ожидая его.
– Ева, – я услышала, как меня зовет мама. – У нас гости.
Я вышла из своей комнаты и сначала не поверила своим глазам. В зале стоял Дима. Он, улыбаясь, пригласил меня в кино, на вечерний сеанс. От радости я взвизгнула, подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши. Дима и мама засмеялись над такой спонтанной моей реакции.
– Я переоденусь только, – с этими словами я забежала обратно к себе.
– Может быть, чаю, – предложила мама.
– Буду весьма признателен, – ответил ей Дима.
Дуняша быстро накрыла на стол, поглядывая на Диму и смущенно улыбаясь ему. Мама, как до этого отец, стала расспрашивать Диму обо всем, учебе, семье, работе. Дима отвечал сдержано и уверенно.
– А Ева говорила вам, что она знает три языка, – сказала, как бы, между прочим, моя мама.
– Нет, – ответил ей Дима, – но я изучаю второй, после английского.
Мама кивнула головой на его ответ, а потом пристально посмотрела на него.
– Она еще избалованная девочка, – она вздохнула. – Ева у нас единственный ребенок, и конечно в том, что она не знает настоящей жизни, виноваты мы, ее родители. Моя дочь очень тонкая и творческая натура, – она со значением посмотрела на молодого человека, который сидел напротив нее, в надежде, что он правильно поймет ее слова.
– Я понимаю, – сказал Дима, – можете не переживать и не сомневаться, я ни в коем случае не нарушу внутренний мир Евы. Ну а что до ее избалованности, это я исправлю легко, – он улыбнулся маме.
– Я готова, готова! – из комнаты снова выскочила я, в нарядном платье и с прической на голове.
Дима встал, поблагодарил маму за беседу и за чай, взял мою кофточку из рук, чтобы помочь мне одеть ее.
– Только не гуляйте допоздна, – попросила нас моя мама. – Сейчас столько хулиганов развелось.
– Хорошо мамочка, не переживай, Дима же со мной! – я подскочила и поцеловала ее.
– Вот именно что, – вздохнула мама, теребя свои бусы, – Дима.
Она стояла и смотрела нам вслед. Я шла, что-то радостно рассказывая Диме, а тот, улыбаясь, смотрел на меня, смеялся и кивал головой.
Когда в зале кинотеатра потух свет, Дима нашел мою руку, и мы переплели свои пальцы. Шел комедийный фильм, мы много и громко смеялись. А когда вышли из кинотеатра, то еще долго обсуждали этот фильм. На улицу уже опускались сумерки. Мы снова шли, взявшись за руки.
– Дима, – я снова начала из далека.
– Что, – ответил мне он и посмотрел на меня.
– У меня есть много платьев, которые я не ношу. Я очень аккуратная девочка, и поэтому мои платья выглядят как новенькие.
– Зачем ты мне это рассказываешь, – озадачился Дима.
– Просто ты только ничего не подумай, я хотела бы отдать их тебе, чтобы ты смог отдать их другим, тем, кому бы они подошли.
Дима остановился и сердито посмотрел на меня.
– То есть ты считаешь, что я, и те люди, которые меня окружают настолько бедные, что нуждаются в твоих подачках? – зло сказал он и вырвал свою руку из моей руки.
– Но это не подачка Дима! – я прижала свои руки к груди. – Это помощь! Эти платья просто валяются у меня не нужные, а так кому-нибудь принесут пользу, кто-то сможет сэкономить и купить домой что-нибудь другое. Я просто хотела помочь, не более того!
Дима стоял и пристально смотрел на меня. Я растерялась, и не зная, как исправить ситуацию, сделала еще одну ошибку.
– Вот, – я вынула из кармана и протянула Диме небольшой пакетик.
– Что это, – спросил юноша.
– Это сахар, для твоего брата, – ответила я, улыбаясь, в надежде, что сейчас Дима будет мне благодарен и снова возьмет меня за руку.
– Ну, знаешь, – Дима задохнулся от злости и обиды на меня. – Ни я, ни мой брат, тем более моя семья не нуждается в твоем сахаре! – прорычал он мне это в лицо. – Я сам в состоянии заработать не только на сахар моему брату, но и на остальную еду тоже! Мы не нищие поняла?!
Он развернулся и быстрым шагом пошел от меня дальше по улице. Я была напугана такой его реакцией, сбита с толку, я же хотела только помочь. И Дима! Он уходил!
– Дима! – я кинулась за ним. – Дима прости меня, я не хотела, Дима!
Но он шел, не оглядываясь и не реагируя на мои слова.
– Дима, прошу тебя, – я перестала бежать за ним, остановилась и заплакала. Я обняла себя руками и побрела по улице, опустив голову и не переставая плакать. Мне было плохо, страшно, что Дима больше не придет и обидно.
– Какая красавица к нам идет, – услышала я противный голос, который говорил, растягивая свои слова. Я вскинула голову, мои глаза испуганно расширились. Мне на встречу шли три парня, руки которых были в карманах. Они были небрежно одеты, волосы грязными патлами свисали на их лица. Один из них достал ножик из кармана и стал поигрывать им.
– Иди, иди к нам, – говорили они, окружая меня. Я вжалась в стену, полумертвая от страха. – Ой какие у нас тут каасички, – парни стали дергать за них, а я тихонечко повизгивала от страха, – может быть их отрезать, чтобы не мешали а?
Я стала вырывать свои косички из их рук.
– А ну не рыпайся, – один парень приставил к моему горлу нож и я не выдержала.
– Диииимааааа!!! – заорала я что есть мочи, набрав в грудь побольше воздуха.
– Ой, Дима, Дима, – стали передразнивать меня хулиганы. Я заплакала от страха и безвыходности. Ведь Дима ушел, и уходил он очень быстрым шагом, поэтому маловероятно, что он мог услышать меня. – А что это у нас тут в карманах, – продолжали издеваться парни.
Но тут послышался громкий топот. Из-за угла выбежал Дима, оттолкнул от меня хулиганов и закрыл меня своей спиной, тяжело дыша.
– Не трогайте ее подонки, – сказал он с ненавистью в голосе.
– Дима прибежал, – заржали парни, – как мы боимся, как нам страшно,
Тут из подворотни вышел еще один парень. Он отличался от остальных хулиганов тем, что был хорошо одет, и выглядел ухоженным.
– А не пошел бы ты парень своей дорогой, – холодно говорил он и подходил к нам.
– Я пойду своей дорогой, – так же в тон ответил ему Дима. – И моя девушка пойдет со мной.
– Была ваша, стала наша, – зло сказал парень. – Вали отсюда.
– Отстаньте от нас! – крикнула я и высунулась из-за Диминой спины.
Парень вздрогнул и остановился.
– Это дочка профессора, – сказал он. – Убирайтесь, – прорычал он своим подельникам.
– И чеее, – протянул один из них. – Нас четверо, он один. Поживимся, да и развлечемся еще, вон какая ладненькая.
– Убирайтесь я сказал! – рявкнул на них парень.
– Убирайтесь, убирайтесь, – ворчали они, и прежде чем отойти от нас, плюнули в нашу сторону, и снова засунув руки в карманы, вразвалочку пошли в подворотню, откуда вышел наш спаситель.
Дима и парень холодно смотрели друг на друга несколько минут. Потом Дима нащупал мою руку, сжал ее и повел меня по улице, иногда поворачивая голову в сторону хулигана, проверяя, не идет ли он за нами. Тот стоял и смотрел нам вслед.
– А твои пирожки были вкусными! – вдруг крикнул молодой человек, я вздрогнула и обернулась в его сторону.
– Идем, – дернул меня Дима и я отвернулась.
Мы подошли уже к дому, а меня все еще трясло от пережитого ужаса. Дима обнял меня и прижал к себе. Я всхлипнула и заплакала, обнимая его в ответ.
– Я так испугалась, – шептала я. – Ты ушел, я так испугалась. А они…
– Тише, тише, – уговаривал меня Дима.
Постепенно я успокоилась и затихла в его руках. Он взял мою голову за подбородок, приподнял ее, нагнул свою голову и поцеловал меня. Я закрыла глаза, наслаждаясь его поцелуем. Тогда он поцеловал меня еще несколько раз, не решаясь еще заходить дальше, помня слова моей мамы и своем обещании ей. Я улыбнулась и открыла свои глаза.
– Спокойной ночи, – тихо сказал Дима.
– Спокойной ночи, – пожелала я ему в ответ, не переставая обнимать его.
– Все иди, – Дима разжал свои руки и легонько подтолкнул меня к дому.
– До завтра? – спросила я у него.
– До завтра, – кивнул головой мне Дима и сделал несколько шагов назад.
Я кивнула головой, улыбнулась ему еще раз и побежала к своему дому, счастливая, что все так хорошо закончилось и Дима больше не злится и не обижается на меня. Я прыгала и кружилась вокруг стола, когда зашла домой и разделась, пела громко песни. Папа и мама смеялись надо мной, понимая причину моего веселья. А потом стали притворно сердиться. Время было уже позднее, мне пора было спать. Я умылась, прошла в свою комнату, приготовила портфель на завтра, а потом разделась и легла в постель, все еще счастливо улыбаясь, вспоминая его поцелуи, и даже не подозревая, что тот, о ком я думала сейчас, стоит за углом, тоже улыбается и ждет, когда в моем окне погаснет свет лампы.
– Уснула, – сказала мама и вздохнула. Она закрыла дверь моей комнаты и села за стол напротив своего мужа. – Нам нужно поговорить.
– Я так полагаю о Дмитрии, – догадался папа.
– Да, – кивнула головой мама. Она встала и подошла к окну. – Дима очень хороший мальчик, вежливый, целеустремленный, изучает языки.
– Эрудированный и начитанный, – продолжил папа. – Учится, да еще и работает, а это что-то да значит.
– Согласна, – кивнула мама, не зная, как бы корректнее продолжить дальше. Но папа уже и сам понял ее без слов.
– Но ты считаешь, что он не пара нашей дочери, – высказал он мысли своей жены вслух.
– Да, – тихо сказала мама. – Представь, куда он сможет ее привести, что он сможет ей дать. Ведь она еще юная, вся такая воздушная, – мама снова замялась, не зная как сказать. – Он не ее круга. Достатка, – наконец-то выговорила мама то, о чем ходила вокруг да около все это время.
Отец снова понял ее и кивнул головой.
– Есть у меня один студент, – сказал мой папа. – Я долго присматривался к нему, даже навел кое-какие справки, – он откашлялся. И ему и моей маме все это было неприятно, противоречило им, но они успокаивали себя тем, что действуют так только на благо их дочери. – Его родители интеллигенты, он сам из Санкт-Петербурга, ой, сейчас из Ленинграда, – поморщился папа. – Он сам спокойный, умный, симпатичный молодой человек. Смотрит за собой, не дает никому себя в обиду. Наша дочь будет за ним, как за каменой стеной, потому что я уверен, что он далеко пойдет. Он уже сейчас один из лучших учеников, идет на красный диплом и это тут, в этом городишке. А представь, что будет, когда он вернется в Санкт, черт, никак не привыкну, – он слегка стукнул ладонью по столу.
– Пригласи его к нам в гости, – сказала мама и подошла к нему. Он встал и обнял ее. – Все это так неприятно, – прошептала мама. – Она так любит его. Не делаем ли мы ошибки? – она посмотрела на своего мужа и провела по его волосам своей рукой. – Ты все такой же красивый, – заулыбалась мама.
– Ты у меня первая красавица, – сказал он, целуя ее. – Не знаю, дорогая, не знаю, время покажет и все расставит по своим местам. Будем надеяться, что не делаем. Я тоже плохо представляю Еву стирающей одежду в тазике, или готовящей что-то в печи.
Они тихо рассмеялись, и так же обнимаясь, пошли в свою комнату.
– Тогда решено, – сказала мама, прежде чем за ними закрылась дверь.
Так мои родители решили мою судьбу. А я сладко спала, ни о чем, не подозревая, улыбаясь во сне, потому что мне снился мой любимый, который бежал мне навстречу, расставляя свои руки, чтобы поймать меня, и я бежала, к нему, счастливо смеясь, вся в белых одеждах и крепко обнимала его за шею, когда он ловил меня.
– Любимый, – говорила я во сне.
– Любимая, – шептал Дима и наклонял свою голову для поцелуя…