Глава 3
Бармалей стоял перед зеркалом в туалетной кабинке самолёта и трогал шатающийся зуб.
– Урод…
Раздался стук в дверь.
– Вы скоро? – раздался голос Кирилла из-за двери. Бармалей сплюнул, закрутил усы, послал своему отражению в зеркале воздушный поцелуй, застегнул ширинку и вышел. По пути к своему креслу заглянул в кабинку к стюардессам. Кирилл протиснулся в туалет.
– Да, девчонки. Не завидую я вам, – сказал Бармалей стюардессам. —Вот вы всё летаете, летаете. А жизнь-то мимо проходит. Так и любовь свою всю пролетаете. Вот ты.
– Валентина, – представилась стюардесса.
– Валя, видишь какое у тебя имя красивое, а любви нет.
– Есть.
– Красивая?
В салоне между оставшимися кладоискателями шел другой разговор.
– Лёнь, прости, что так получилось, но усатый первый начал, – обратился Гоша к Лео.
– Скажи мне, у тебя что, память совсем слабо работает?
– В каком смысле?
– Меня зовут Лео. Ни Лёня, ни Лёва, а Лео! Это моё имя. Понял? По буквам: Л-Е-О! Понятно?
– Прости, я забываю.
– О чём я и говорю.
– Лео. На самом деле очень больно. Весь носок в крови.
– И что?
– Может, ты мне одолжишь одну пару?
Лео встал и стал рыться в ящике для ручной клади, пытаясь найти свою сумку.
Гоша сидел босой, с кровавыми носками в руках.
– Я прошу тебя, выброси ты это.
– Сейчас? – Гоша спрятал носки в карман.
Пыжов уже проснулся и смотрел в одну точку, лицо у него было такое, как будто он проспал неделю. Кирилл вышел из туалета и, проходя мимо Пыжова, остановился и спросил:
– Уже проснулись, Андрей Семёнович?
– А, это ты, Кирюша. Ну, как у тебя дела?
– Всё хорошо.
– Ну и отлично, уже скоро прилетим. Сколько времени? – Кирилл посмотрел на часы, но увидел лишь 88:88. Он стал водить рукой по воздуху, пытаясь поймать лучший угол, а свет как раз шел из багажного отделения, где в это время рылся в вещах Лео.
Кирилл просунул туда руку прямо перед носом Лео.
– Эй, парень, – крикнул от неожиданности Лео. – Ты чего?
– Время! – ответил Кирилл. Лео посмотрел на свои часы с компасом,
– 3:15.
– 3:15 Андрей Семёнович.
– Всё в порядке, Кирилл, я слышал. Часа полтора, и мы на месте.
Кирилл посмотрел на Белову.
– Может быть, Иру разбудим?
– Зачем?
– Скоро прилетим, наверняка она захочет посмотреть, как садиться будем. Красиво.
– Пусть поспит ребёнок, не надо. Сны – это здорово, полезно. Зачем без надобности человека беспокоить.
– Ну, я просто подумал…
Лео нашел, наконец, носки, которые искал, и спросил Кирилла,
– У тебя билет на какое место?
– А?
– Номер места твоего?
– Не помню.
– Ну, иди пока туда, где сидел, там вспомнишь.
– Андрей Семёнович…
– Не надо её будить. Кстати ты сам-то вздремнул хоть чуть-чуть?
– Не хочется что-то.
В это время по салону прошла дама в шляпке с большим летним шелковым зонтом. Она посмотрела на Кирилла и подмигнула ему. Тот так и застыл.
– Молодой человек, вы что-то ищете? – спросила стюардесса.
– Прошу прощения, а куда делась дама с зонтом? – спросил Кирилл.
– Кто?
– Ну, девушка, только что тут проходила. Шляпка у неё ещё такая была.
– Молодой человек, идите на своё место. Наш самолёт летит выше дождевых туч, и с зонтами по салону никто не ходит.
Лео уже сидел на месте Пыжова и рассматривал Дубинку Махакалы.
– И кто же вам его подарил? Неужели буддийский монах? – Белова отпила немного красного вина.
– А что?
– Очень даже красивая вещица, вы позволите? – он протянул руки к амулету. – Вы буддистка?
– А вы? – вопросом на вопрос ответила Белова, расплываясь в улыбке.
– Я? Да надоела мне до чёртиков эта Москва. Работаешь, работаешь, а толку мало. Ну, деньги есть, ну отпуск 2 раза в год, и то по 2 недели. Европа, Азия, Латинская Америка. Надоело. Хочется чего-то своего, близкого. Близкой экзотики, что ли. Даже не близкой, а чистой, что ли. Ну, вот я и решил с этими оболтусами поехать в Бурятию, поохотится, воздухом чистым подышать, и так, чтобы никого не видеть. Ни тебе телефонов, ни тебе Интернета. Рай!
– Да, вы правы! Здесь, даже если тебе попадётся бедная старуха, она всё равно тебя напоит и накормит, да ещё и на подносе хадак поднесет, – сказал подошедший Пыжов с тремя бокалами красного вина.
– Что такое хадак?
– Дарственный платок. Ещё и денег может дать, если уж они действительно тебе так сильно нужны. Если буряты с тобой дружат, они не будут это скрывать. Добро пожаловать в Бурятию!
– Может, ещё по бокальчику? Лео, вы как?
– Вас, Ирина, я вообще не спрашиваю, как вернёмся в Москву, у меня будет серьёзный разговор с вашим отцом, – улыбаясь и обнимая ее, говорил Пыжов.
– Ну, а если мы там врагов наживем, как они будут к нам относиться? – спросил Лео.
Пыжов усмехнулся и, уже немного опьянев, сказал:
– Враги… Врагов для буддиста вообще не существует. Если буддиста хотят убить, он спокойно к этому относится – убивайте! Но! Они не так беззащитны, как может показаться на первый взгляд. В силу своей добродетельности они находятся под покровительством могущественных духов-защитников, и обидчику придётся иметь дело с ними, хотя буряты и не желают зла никому намеренно.
Пыжов очень увлекся своим рассказом, слова лились свободно – как это часто бывает с подвыпившими, он перестал замечать отношение своих слушателей к рассказу. Лео перемигивался с Беловой, кривлялся и делал вид, что очень увлечен рассказами профессора.
– Ну, хорошо, Андрей Семёнович, допустим, духи духами, но материальные ценности для кого-то же всё-таки существуют? Одним духом сыт не будешь. На что-то же надо, например, подарки друг другу дарить, ну, там, не знаю… на Новый Год, например… Да всё, что угодно – дочку замуж отдать, не в швейцарских же банках у них счета, правильно?
Пыжов улыбнулся и ответил:
– Совсем неправильно вы думаете, ребятки. Ну, вы молодые ещё. Ай, ладно, не будем об этом. Надеюсь, что, когда вы вернётесь домой, будете думать немножечко по-другому. Но я все же отвечу на ваш вопрос, Лео. Кстати, откуда у вас такое интересное имя – Лео? Я почему спрашиваю: у меня есть очень близкий друг, на Кубе, его тоже зовут Лео. Но полное имя у него – Леонардо.
– Полное имя так и есть – Лео. И всё, – ответил Лео. – Меня мама так назвала. Когда я родился, она меня, по всей видимости, не могла прокормить, вот и подбросила в лучший детский дом Магнитогорска, а на тряпке, в которую она меня завернула, было углём написано
«ЛЕО».
– Мы отвлеклись, – сказал профессор Пыжов. – Отвечаю на ваш вопрос. Как правило, на самом почётном месте в бурятском доме находится алтарь, на котором стоит бронзовый Будда. У богатых это может быть золото, антиквариат. В коробках под алтарём они хранят дорогие одежды, например, это может быть шитое золотом свадебное платье.
Кирилл пытался не реагировать на девочку Сысыгму, но у него ничего не получалось. Её мама спала, а девочка пыталась залезть на голову Кирилла, в прямом смысле этого слова. В одной руке она держала мягкую и изрядно потрёпанную грушу, в другой сильно подтаявший шоколад.
– Нет, ты поешь, это полезно. Шоколад полезен для мозгов, правда?
– Правда, – ответила старая Сысыгма.
– Ешь, ешь, а если не будешь кушать, мы тебе его в карманы положим. Мы – буряты, мы – самые радушные существа на этой планете, так что без подарков тебя не отпустим. Правда, бабушка?
– Совершенно верно.
– А груши для чего полезны. А, ба?
– Груши? А груши полезны для души.
Из конца салона был слышен заливистый хохот Лео и Беловой.
– Вот видишь, Кирюша, – сказала девочка и стала натирать ему мягкой грушей щёки, если бабушка говорит, значит, так оно и есть.
– Замечательно, я рад, но мне не хочется. Ну, правда, хватит.
– Хватит? Нет, не хватит. От подарков некрасиво отказываться. Правда, ба?
– Правда, правда, – подтверждала старая Сысыгма.
– Вот, видишь, я же говорю!
– Ладно, тихо. Послушайте лучше ещё одну историю, – сказала старая женщина, – она как раз подходит. Вы же за этим сюда приехали? За историями? Я права, Кирилл? Кирилл, чего вертитесь, как уж на сковородке? Вы будете слушать?
– Да, да, я внимательно вас слушаю, – ответил Кирилл.
– А записывать вы ничего не будете?
– Ну, если удастся, – и полез за тетрадью.
– Сысыгма, не мешай ему, – сказала внучке старая Сысыгма
– Хорошо, бабушка, только я ему лицо протру. Чтобы он у нас был чистенький и красивенький. Вот так, вот так.
– Меня тоже зовут Сысыгма, – сказала старая женщина. – Знаете, как переводится?
– Как? – спросил Кирилл.
– Цветок!
– Эта история случилась уже в наши дни, – начала свой рассказ Старая Сысыгма. Бурят из далёкого забайкальского села, который овладел практикой Туммо…
– Что такое Туммо? – спросил Кирилл.
– Это практика, которая помогает раскрыть внутренний жар человека, – ответила старая женщина. – Так вот, приехал он по своим делам в Улан-Удэ. Стояла лютая зима. Буряты в шубах, в валенках и больших шапках снуют во все стороны. Вдруг среди них появился тощий азиат, на котором из одежды одна накидка из тонкого сукна, да и штаны из грубой материи, похожей на мешковину. Он босиком, не спеша, прогуливался по городу, рассматривал витрины и задавал прохожим вопросы. «Извините, не скажете, когда воины лало захватят весь мир?» – выспрашивал он у суетливых горожан. Прохожие от него шарахались. Женщина смотрела на него в окно, затем на градусник за окном. Температура за окном была -34.
Окончив свои дела, он возвращался к себе домой. Босиком по снегу подходил он к своему селению. Жили они натуральным хозяйством и двери в своих домах не запирали на засовы, так как народ здесь не знал, что такое воровство. Да и материальные ценности здесь не имели почета. Главным достижением в жизни местных людей было – сделать свое сердце чистым и добрым. Так они проводили все свое свободное время в работе над своим сознанием. Было это не легко, порой уходила на это вся жизнь.
Его встретили такие же азиаты: без обуви и в летней одежде. Все вместе они сели в кружок на снежной полянке и слушали вернувшегося путника. «Ну, какие там изменения произошли в сознании людей за последний век? Добрые они или злые, грустные или весёлые, омраченные или сосредоточенные, скажи, пожалуйста?» – расспрашивали его сородичи. «Ох, люди там везде весёлые, гостеприимные и щедрые. Одежды только зачем-то много на себя надевают». «Зачем же?» – недоумевали близкие. – «Чудные, что ли?» – «Кто их знает. Зато везде катали, всё показали. Сначала меня пригласили в гости в место под чудным названием „милиция“, потом в какую-то лечебницу со странным названием „психушка“, и после этого в общество милосердия, где мне подарили такую шубу, надев которую, я чуть не умер от жары!»
«Значит, еще не настал тот черный час, есть еще у нас время для подготовки себя к защите земли от надвигающей беды!» – обрадовались земляки.
Такая вот история. Записал? – спросила Старая Сысыгма.
Пыжов и Белова вышли из самолёта, Пыжов остановился на трапе, закрыл глаза, сделал несколько очень глубоких вдохов, открыл глаза и воскликнул:
– Всё. Ура! Теперь нас ждут другие аэропорты.
– Какие ещё другие? – отозвалась Белова.
– Буддийские монастыри, дочка, – это те же аэропорты, где культовые сооружения являются сигнальными маяками. И все божества спускаются с неба, ориентируясь на эти огни. А где Кирилл?
– Да вон он, ответила Белова.
Подросток с рыжими волосами с нетерпением и усилиями, достойными скорее взрослого мужчины, стаскивал в воду Байкала плот. Подплыв к тому месту, где плавала рыба, подросток прыгнул в воду и достал со дна небольшой сундук. Он поставил его на плот и стал грести обратно к берегу.