Глава 5. Взрослый попутчик
Я едва хотела отложить телефон на столик, как он пискнул, и на экране появился ответ от Вики:
«…Главное паспорт никому в руки не давай!»
– Достала она уже! – подумала я вслух и набрала:
«За меня не волнуйся, лучше скажи, как там Маринка?»
Ответ не заставил себя ждать.
«Ноги отнялись, ходить не будет», – появилась строчка.
Это я знала и без неё, но в душе надеялась, что врачи ошиблись, и Маринка всё же выздоровеет. Страх за то, что сотворила, обида на весь мир, ставший во одночасье враждебным и чужим, жалость и непонятная тоска накатили с новой силой. Я ещё не понимала, чего собственно больше всего боюсь. Ответственности, если всё всплывёт, или отсутствия каких либо шансов у Маринки? Переживания за её судьбу не притуплялись, а напротив, становились всё сильнее. Оно и понятно, ведь в начале никто даже и не думал, что она может остаться инвалидом. Все обиды и выражения в мой адрес этой девахи, которой судьба подарила богатенького отца, враз пропали. Её колкости теперь казались наивными и безобидными. Хотя, немного не так. Скорее они не стоили того, чтобы посадить Маринку в инвалидную коляску на всю оставшуюся жизнь. Боже, а ведь до злополучных гонок у неё были планы! Куда она там собиралась? В педагогический? Ещё мечтала о детях… Интересно, а с отнявшимися ногами можно с мужиком или нет? Конечно можно, но кто согласится? – ответила я себе тут же.
Мои пальцы нащупали на груди гнома-трубадура и я мысленно стала просить его:
«Сделай так, чтобы Маринка смогла ходить! Пусть учёные найдут способ, который поставит её на ноги…»
На глаза навернулись слёзы, а к горлу подступил ком.
– Какая же я дура! – вырвалось у меня.
Послышалась возня и с верхней полки свесилась косматая голова.
– Ой! – Я смутилась и попросила прощения: – Извините, совсем забыла!
Этот пассажир садился ночью. Я хорошо помнила, он долго выяснял у проводника, почему постель на его полке не заправлена и как ему теперь со всем этим справиться в темноте.
Круглолицая блондинка с уставшим взглядом терпеливо отвечала, что такая услуга лишь в вагонах люкс, либо в фирменных поездах. И то не на всех направлениях. Мужчина включил фонарь, который установлен в изголовье и стал искать в билете условия. Я уснула. Свет мне не мешал. Шум тоже. Давно привыкла.
– Ничего страшного, всё равно вставать пора, – успокоил между тем меня мужчина. – Вы меня тоже простите, я ночью немного пошумел.
Мне вдруг стало неудобно. Я совсем ещё соплячка, а этот уже взрослый мужчина обращается ко мне на «вы»! У нас в городке такого не услышишь. Даже продавцы в магазине, кому по определению положено быть со всеми без исключения вежливыми, до такого, что говорится, не опускаются. А то могут и вовсе послать куда подальше. Особенно тех, кто просто поглазеть на товар приходит, ничего не покупает и проводит время, словно в музее. Для большинства жителей нашего городка эти заведения стали действительно недоступны. Вся экономика держалась на пенсионерах и военных. Руководство фабрики и завода плевали с высокой колокольни на указы президента и по-прежнему задерживали и без того мизерную зарплату. А недавно мать сделала открытие: Деньги специально не платят вовремя, чтобы человек жил надеждою и не думал об досрочном увольнении. Многие вообще, не ради денег на фабрику ходят, а за интерес да по привычке. Хотя работа была. Но такая, на какой надо пахать, к чему наш русский обыватель мало приучен и поэтому все эти места были заняты жителями южных республик. Готовые трудиться, в силу экономических обстоятельств у себя на родине, за гроши, они тянули зарплату всего города вниз. Молодёжь и большинство трудоспособных мужчин уезжало на севера да в столицу. Но и там, не шли на стройки, а всё норовили в охрану устроиться или пытались зацепиться какими-нибудь менеджерами. Все терпели и ругали Президента, как будто он им зарплату платил.
– В Москву едете? – спросила я, хотя ночью и так слышала что он до конечной.
– Ну да, – подтвердил мужчина.
– Работать?
– Живу я там, – объяснил он и поинтересовался: – А вы?
– Тоже…
– Что тоже?
– Ну, в смысле, еду.
Я не могла взять в толк, какого он ждёт ответа. Куда еду, или, где живу?
– Учиться? – спросил он, наконец.
– Ну да, – невнятно прожевала я, отчего-то решив, что моё враньё очень заметно.
Но он поверил и спросил:
– А куда?
– В Москву! – ответила я удивлённая вопросом.
– Да я понял, что не в Якутск! – заверил он. – Поступать куда?
Вот те раз! А вот об этом я как раз и не подумала! Надо было для приличия придумать ответы на такой случай. Куда я могу поступать? В голову кроме как юрист не лезла не одна специальность. Неожиданно я вспомнила. Ну как же! А на учителя? Ну да, начальных классов. Я едва было открыла рот, чтобы ответить, а вернее соврать, как он вдруг сам предположил:
– В театральный?
Я зависла. А почему собственно он так подумал? Так я выгляжу, наверное, как артистка! – дошло до меня. – Точно! Я совсем забыла, что внешность у меня словно с обложки.
– Конечно в театральный, – выдавила я. – А как догадались?
– А куда ещё с такой внешностью? – ответил мужчина вопросом на вопрос и стал рассуждать: – На юридический или на какой другой факультет и у вас можно поступить. Тот же железнодорожный есть. Поэтому вывод сам за себя напрашивается, – с этими словами он свесил ноги и спрыгнул.
Я мельком скользнула взглядом по его лицу. Ничего себе дядька! В груди ёкнуло, а в животе запорхали бабочки. Красивый. Брюнет с голубыми глазами. У меня аж дух перехватило. Это что специально? Я о таких только по ночам и мечтала. Даже его сонливость показалась милой, а небритый подбородок придавал шарма. Меня вдруг охватило непонятное состояние. Руки и ноги словно перестали слушаться, а мир сузился до небольшого клочка салфетки, лежащей на столе. Я почувствовала аромат его тела. Парфюм и лёгкий, кисловатый запах пота с душком табачного дыма.
«Господи! – раздалось в голове. – А может я влюбилась?»
От шальной мысли стало смешно, и я не удержалась.
Собственный смех показался мне ехидненьким и мерзким.
– Извините, – пролепетал попутчик и смущённо провёл по торчащим в разные стороны волосам.
Я поняла, что он решил, будто я смеюсь из-за его внешности.
– Я просто подумала, что вы как ясновидящий, – выдала я и тут же поняла, что сморозила несусветную глупость.
– Почему? – Он уставился на меня удивлённым взглядом.
Надо было продолжать, что говориться «тупить», и я продолжила, с ужасом понимая, что сейчас выдаю свою безграмотность и неумение даже поддержать разговор.
– Ну, угадали сразу, куда еду, – промямлила я.
– Э-ээ, – протянул он, и удивил ещё больше: – Так я сам работаю в индустрии кино. Вот ездил в ваши края выбирать фактуру. Готовимся снимать новый фильм.
– Про что? – спросила я оторопело.
– Про провинциальную девочку, которая поехала покорять Москву.
«Это про меня, – подумала я сходу. – Только надо поменять девочку на дурочку» – и снова прыснула со смеху.
– Так, – протянул он и оглядел себя. – Ночью, вроде как, мне некому было подрисовать усы…
С этими словами мужчина встал, взял полотенце и вышел. Едва за ним закрылась дверь, я вскочила со своего места. Сначала дёрнулась к сумочке. Потом рука потянулась к двери. Я толкнула её настолько, чтобы увидеть зеркало целиком. Поезд как раз стал набирать ход. Вагон шатало из стороны в сторону. Я приблизилась к зеркалу, чтобы получше разглядеть своё отражение, как вскрикнула от того, что дверь отлетела в сторону, и прямо перед моим лицом возникло лицо моего попутчика.
– Ой! – вскрикнула я.
– Ух! Извини! – попросил он прощения и тут же поправился: – Те!!!
– Можно на «ты»! – выпалила я.
Он встал на полки ногами, взял сверху какой-то пенал и снова вышел.
– Чёрт! – вырывалось у меня.
Я достала косметичку и стала спешно подводить глаза. Они были у меня не выразительными при таком освещении. К тому же по утрам, веки слега припухшие. Надо было постоять в проходе, прогуляться на стоянке по перрону, а я нежилась на полке, да сообщения бессмысленные слала всем кому не попадя. Вернее тем, кому, так же как и мне, нечего было делать, кроме как сочинять глупые вопросы и ответы на них. А как иначе? Чем заполнить дисплей телефона? Теперь буду, как курица крашенная. Руки тряслись, всё качалось… Да что за напасть такая? И как назло в вагоне биотуалет. Никаких очередей тебе, как раньше. Не успею привести себя в порядок, как этот брюнет заявится. Я ездила дважды. Как-то на похороны к бабушке на Урал, да с классом в Питер на двухдневную экскурсию. Мать тогда месяца два без выходных работала, чтобы оплатить билеты. Так мы в ту поездку по полчаса в очередях маялись. А в Питере я чуть и вовсе не лопнула. Мы ночью с мальчишками пива напились украдкой, а в санитарной зоне туалеты закрыли.
Я тронула кистью щёку, как дверь распахнулась.
– Марафет наводите? – отчего-то обрадовался мой попутчик.
– А фильм про что? – спросила я, и снова про себя выругалась. Ведь пока он ходил, я в голове перебрала десятки вариантов начать разговор. Да, все они касались его поездки. Вернее вопроса о ней. Ведь хотела же начать красиво: «Пересматривала на днях „Титаник“, заново пережила историю Кейт Уинслет и снова плакала». Или вот ещё: «Я помню, смотрела „Титаник“. Когда у нас начнут так снимать? Когда появится русский Джеймс Кемерон?» А в последний момент взяла и рубанула как колхозница. Надо было вообще проговорить не «про что», а «про што!» Дура! – обозвала я себя и надула губы. Однако вовремя спохватилась и улыбнулась.
– А Лолита нравится? – ошарашил он вопросом и сел напротив.
– Лолита? – переспросила я.
– Ну да, – подтвердил мужчина и вспомнил: – Ещё не плохой из девяностых «Греческая смоковница».
– Я не смотрела, – призналась я честно, хотя знала эти фильмы.
Отстойная эротика. Зачем тратить на неё время, когда в Интернете на любой вкус, какой хочешь трах, и без всяких прелюдий? Ахи и вздохи, конечно же, нужны, но не в кино и не для меня. Процесс – да, увлекает и хочется смотреть ещё. Потом тянет к Лёшке…
«Ты чего?» – одёрнула я себя мысленно, а вслух сказала:
– Мне такие фильмы мама запрещает смотреть…
Получилось так невинно и выразительно, что я вдруг подумала, что он сейчас меня пожалеет и растрогается. Надо же! Пай девочка!
– Меня Артур зовут, – представился, наконец, попутчик.
– Меня Марта.
– Марта? – переспросил он с удивлением и похвалил: – Очень красиво!
– И оригинально, – добавила я.
– Марта, а не желаешь в ресторан? – спросил Артур.
– В ресторан? – я оторопела.
Вот так вот, с места в карьер.
Между тем Артур достал сигареты и вопросительно посмотрел на меня.
Я покрутила головой.
Он улыбнулся.
Поскольку плюсов в моём активе было маловато, я записала в перечень достижений отсутствие такой вредной привычки, как курение. Странно, но отъявленную оторву, которую в классе боялись даже мальчишки, учителя ни разу не видели с сигаретой. Я считала это вульгарным для женщины занятием. Самое интересное, что на моё отношение к модному течению среди молодёжи повлияло не желание иметь здоровое потомство, а просто случайно подслушанный разговор между двумя мужчинами. Он произошёл на проходной управления завода, где я, тогда ещё соплячка-пятиклассница, поджидала мать по случаю получения ею аванса. Мужчины сидели у стены и разговаривали. Я пристроилась на ограждение тротуара и слушала.
«Трахал вчера Валю Скороход, через силу», – признался один.
«Чего так?» – поинтересовался его дружок, но тут же спохватился и попросил: – «Дай угадаю! Несёт как из вокзальной урны…»
«Точно!» – обрадовался его дружок. – «Как подумаю, что целовать такую…» – мужчину при этом передёрнуло и он не договорил.
«Нет ничего противнее, чем секс с курящей бабой», – вынес вердикт второй и признался: – «Я с курящими вообще, дел постельных стараюсь не иметь…»
Это было переломным моментом в моей жизни. Вот так вот, случайно подслушанный обрывок разговора, и такой гигантский воспитательный эффект! Некоторые родители годами своих чад уговаривают, брошюрки о вреде табака подсовывают. А здесь раз и всё…
– Правильно делаешь, Марта, что не куришь, – похвалил Артурчик и встал. – Терпеть не могу курящих женщин…
– Ну, допустим я, например, мужчин не перевариваю, от которых табаком пахнет, – ляпнула я первое, что пришло в голову.
– Мужчин, – повторил он и снисходительно улыбнулся.
«Господи, а ямочки совсем как я мечтала!» – восхитилась я, а вслух спросила:
– Почему вы смеётесь?
– Ты слишком взросло произнесла это слово.
От такого заявления я разозлилась.
– Какое?
– Мужчина.
– Я вроде как паспорт уже давно получила, – ответила я. – Да и в ресторан уже приглашают.
– Не злись, – попросил он и вышел.
Я смотрела в окно и ругала себя за тупость.
Зачем я лезу в бутылку? Что я увидела в этом Артуре такого, что надо ершиться? Вполне себе нормальный мужик, без закидонов. Если подумать, то может и жизнь помочь устроить. Вдруг у него связи в Щукинке? А что, знаний для актёра особо никаких не надо. Ни английский, ни физика там не нужны. Необходимо просто иметь хорошую память и уметь прикидываться. Видела пару раз в кино сюжеты поступлений. Будущие актёры рассказывают стихи или читают монологи. А что, подучу пару штук и в путь!
Я вышла в коридор. Напортив открытых дверей соседнего купе скучал парень. «Мой ровесник», – сходу определила я и сразу пришла к выводу, что он тоже едет в Москву. Только цели у нас в этом месте расходятся. Он, наверное, учиться, а я… Я устраивать жизнь. Хотя учиться это тоже в какой-то степени устройство будущего. Но более скучное и не всегда перспективное. Ещё я вспомнила, как выходила накануне вечером на перрон проветриться, а он на меня пялился.
– Привет! – поздоровался парень.
– Доброе утро, – буркнула я.
– Чего не в настроении?
– А у кого оно с утра бывает? – сходу ответила я вопросом на вопрос.
Парень видимо подумал, что я на что-то злюсь и уставился в окно.
– Сколько время? – спросила я уже миролюбиво и больше для того, чтобы как-то сгладить первое впечатление о себе.
– Десять…
– Москвы?
– Ну да, – подтвердил он и спросил: – А как тебя зовут?
– Мы что, уже на брудершафт пили? – выпалила я.
– Смешная ты, – ошарашил он, и представился: – Меня Глеб.
– Марта.
– Как?
– Марта! – повторила я.
– Странное имя, – произнёс он и задал следующий вопрос: – Учиться едешь, Марта?
– Вроде как…
– Поступать?
Я кивнула.
– А я на второй курс перешёл, – сообщил он с гордостью.
– Медицинского?
– Нет, МГУ.
– Ботаником будешь? – спросила я брезгливо.
Вместо того, чтобы обидеться, он рассмеялся.
– Почему сразу ботаником?!
– Пошутила! – Мне тоже стало весело.
– Я к брату ездил, – стал рассказывать он. – Служит в армии.
– А сам откуда?
– Из Москвы.
– Странно, – вырвалось у меня.
В моём понимании москвичи должны сидеть в своей Москве и носа не показывать в остальной стране. А тут второй попутчик и всё москвич.
– А где такие красивые как ты девушки живут? – спросил Глеб.
– В Кушуево…
– Кушуево, – повторил он и вспомнил: – Вчера проезжали.
– Я как раз там и села, – зачем-то сказала я.
– А в Москве у родственников жить собираешься?
– Нет. – Я покрутила головой и пошутила: – Квартиру сразу куплю.
Глеб снова рассмеялся. Отчего-то этот смех стал раздражать. Я насупилась.
– У меня мама живёт в Люблино, – сообщил он таким тоном, словно похвастал.
– Ты это к чему сейчас сказал? – Я окатила его надменным взглядом.
Он говорил, что мне нет дела до людей, живущих в каких-то там Люблино и которые учатся в таких умных заведениях.
– А отец в Подмосковье, – продолжал Глеб, словно не слыша вопроса.
– Я думаю, общежитие дадут, если поступлю, – соврала я.
– Ты на всякий случай адрес мой запомни, – неожиданно предложил Глеб.
Я растерялась. Адрес конечно хорошо, просто всё как-то быстро и не стандартно получилось.
– Зачем? – спросила я оторопело.
– Вдруг что-то надо будет?
– Не беспокойся, не понадобится, – заверила я его.
– И всё-таки, – стоял он на своём.
Мне вдруг понравилась такая неординарная настойчивость, и я разрешила:
– Говори!
– Ты запиши.
– Я запомню, – заверила я его.
– Смотри, – проговорил Глеб и стал диктовать.
И название улицы, и номер дома оказались запоминающимися.
Ну, кто не запомнит улицу с называнием Люблинская в Люблино? А номер дома совпал с днём моего рождения. Квартира и вовсе – тридцать первая, тринадцать наоборот, моё любимое число
«Мистическое совпадение, возможно неспроста» – отметила я про себя и пообещала:
– Если что, найду.
Всё, осмотрелась и разведку произвела. В вагоне нет больше кандидатов, на которых можно обратить внимание. По крайней мере, в зоне прямой видимости.
– А телефон? – спохватился Глеб.
– И телефон давай, – поторопила я, намереваясь вернуться в купе.
Мне нужно было подготовиться к возвращению запропастившегося куда-то Артурчика. Ведь впереди ещё ночь и хотелось бы провести её весело. Опыт подсказывал, такие как этот красавчик долго не страдают от одиночества. Дам отворот-поворот, и подцепит другая, более шустрая. Я даже не думала завести с ним знакомство на перспективу. Дураку ясно, у Артура наверняка есть более достойная спутница жизни и пара таких тёлок, что мне и рядом не стоять. А вот приятно провести время, нахвататься новых словечек и обкатать теоретические знания, превратив их уже в приобретённый опыт надо! Я критически оглядела себя в зеркальце и села у окна.
Двери с грохотом отъехали, и купе заполнил собой Артурчик. Не вошёл, а именно заполнил. И где он только успел всё взять? В одной руке кандидат на совратителя малолеток, которые «не против», тащил какой-то пакет. В другой красочно оформленную коробку конфет. При виде неё, я вдруг подумала, что оба мы в своей ипостаси, хорошо продвинутые люди, и бояться нам нечего. В общем, каждый из нас знает чего хочет и не будет мешать другому добиться своего.
– Подумал и решил, зачем нам тащиться через весь состав, когда можно позавтракать и здесь? – с этими словами он окинул взглядом пустые полки и подмигнул пустоте. – Правильно?!
Я перевела эти слова по-другому. Вернее сказать, нутром прочувствовала подтекст. А суть его сводилась к следующему: Зачем нам куда-то идти, если вдвоём занимаем целое купе и можем здесь предаться плотским утехам, а не тратить драгоценное время на имитацию порядочности в каком-то ресторане?
– Это хорошая идея! – выдавила я из себя через силу, вдруг представив, как он трогает моё тело своими руками, и испытав странный восторг.
Я больше не собиралась строить из себя недотрогу. Более того, и целкой прикидываться не собиралась. Зачем? С этим самцом надо вести себя соответственно. Киношники народ ушлый, на раз просчитает, что вру, и отправит куда подальше. А ещё хуже засмеёт. Пусть про себя, но зачем мне это? Так, надо посчитать срочно, сколько мне до опасных дней? Хотя чего считать? СПИД по стране гуляет. Поэтому резинку пусть надевает… Ой как интересно со взрослым! – едва не запищала я…