Дрейк. Глава 4 (Вероника Мелан, 2012)

Глава 4

А здесь все было по-другому. Совсем.

Сухо, тепло, солнечно. Сухие желтые листья плотным ковром укрывали парковые дорожки, небо было голубое, без намека на облачко. Ветер ласкал кроны, а те шумели, будто играя с теплыми воздушными потоками. Привычно журчала вода, падая со старинной чаши фонтана в маленький бассейн.

Я закрыла глаза, слушая мир вокруг. Как же все-таки хорошо….

Почему-то в первый раз я не обратила на это внимания, наверное, слишком сильно испугалась тогда, не разобравшись, что происходит, а теперь четко уловила разницу. Здесь, в этом месте становилось беспричинно хорошо. Отступало на задний план все ненужное, моментально исправлялось дурное настроение, и хотелось просто «быть». Не думать, не бежать, не волноваться, а лишь тонуть в нахлынувших радостных ощущениях, причин для которых, в общем-то, не было.

Я медленно втянула теплый чистый воздух, открыла глаза и второй раз в жизни оглядела незнакомый парк.

Еще несколько минут назад я лежала на кровати, слушая перестук холодных капель, сетуя на жизнь, а теперь отчего-то беспричинно хотелось улыбаться. Забылась бабушка, не тяготил больше образ мокрого бездомного кота, отодвинулись куда-то проблемы. Будто сегодняшнее утро случилось вовсе не сегодня, а много-много лет назад. И прошедшие годы стерли боль, загладили обиды, заменили плохое хорошим.

Помнится, почти месяц назад оказавшись здесь, я позорно бежала. Не смогла поверить тому, что увидела и почувствовала. А потом настолько увлеклась путешествиями, что ни разу до этого момента не возвращалась туда, откуда на самом деле все началось.

Я покачала головой. Стоило бы сюда почаще переноситься…. Но находились все другие места, другие интересные города, хотелось увидеть все, чем так восторгался мир, поэтому на парк, что когда-то давно привиделся мне, времени не хватало.

А теперь, когда он вновь всплыл в памяти, я сидела и удивлялась, почему не заглядывала сюда чаще. Ведь стоило шагнуть на осеннюю дорожку, и жизнь будто начиналась заново.

Что же здесь за атмосфера такая? Что это за город?

На какое-то время я залюбовалась тем, как солнечный свет проникает сквозь желтые листья, превращаясь в волшебный, золотой. Лучи падали на землю, расцвечивая опавший с деревьев ковер во все вариации теплого, приятного глазу оттенка.

А где-то за спиной был забор. С «П»-образной аркой. За ним начиналась проезжая часть, и открывался чудесный вид на город, названия которому я пока не знала. Но решительно намерилась выяснить. Потому как если уж влияло здесь что-то целительным образом на состоянии души, то не мешало бы задаться целью сюда переехать. А как? Было бы желание, как говориться, а метод всегда найдется.

Еще раз оглядевшись вокруг, я посмотрела на часы. Всего лишь два часа дня. Времени на прогулку по незнакомому месту у меня много. Мать в отъезде, на отчима плевать, кота я накормила. Так что никто не хватится меня до самого вечера. А то и вообще не хватится.

Облегченно вздохнув, я поднялась с лавочки и зашагала к выходу.

Уже у арки мной было принято решение двигаться в сторону небоскребов. Казалось, что именно там должен находиться центр города, который хотелось увидеть в первую очередь. Но прикинув дистанцию, я решила, что туда будет не меньше минут сорока пешего хода.

Перенестись в центр сразу я не могла, так как должна была вначале хорошо представить нужное место в голове, а как представить то, чего никогда не видел? На местный транспорт тоже не сесть: ни денег, ни знаний по каким маршрутам что ездит.

Я пожала плечами. Ну, ничего, пройдусь. Время есть….

Да и полезно растряхнуть отяжелевшие «телеса».

Погода здесь стояла теплая. Гораздо теплее, чем дома. И моя шерстяная водолозка под горло теперь была не настолько желанным предметом одежды, как какая-нибудь легкая блузка. Но возвращаться из-за такой мелочи было глупо.

Широкую дорогу, по которой мчались машины, я пересекла на ближайшем светофоре. А когда оказалась на другой стороне, то просто зашагала в нужную сторону по первой попавшейся улице.

Идти было приятно. И светло. Светло от того, что вокруг было чисто и уютно, а идущие навстречу пешеходы иногда приветственно кивали головой, хотя были мне незнакомы.

Вот за это я и любила заграницу. За вежливость и цивилизованность. За легкое и спокойное отношение к окружающим. За «неожидание» чего-то плохого от всех и каждого, за отсутствие беспричинной агрессии в поведении.

Параллельно текли мысли о том, где же этот город мог находиться….

Австралия? Вроде бы там много высотных городов. Почти таких же, как в Штатах. А, может, это Новая Зеландия? Туда меня тоже еще ни разу не заносило. И если мои предположения верны, то тогда ясно, отчего ее называют «чистым континентом». Или «зеленым»? Или «зеленый» это про Австралию? Да там же только четыре процента суши, заселенной людьми, а остальное пустыня….

Мд-а-а-а. Географию все-таки я снова сдала бы на тройку. Да, ну и Бог с ней! Сдалась она мне…. Вот найду местную карту и все выясню.

Каково же было мое удивление (почти что шок), когда я услышала вокруг себя речь. Родную речь! Да-да, русскоязычную. В первую секунду я едва не застыла на месте, думала, что показалось. Но факт оставался фактом – говорили вокруг именно на моем родном языке.

Как же так? Я резко остановилась у какого-то кафе, озадаченная. Если здесь живут мои соплеменники, то почему так чисто? Не поймите превратно, я свою нацию люблю и уважаю, но при всей глубине и ширине русской души гадить вокруг мы, может, и не любим, но точно умеем. А здесь ни соринки. Ни бумажки или окурка, все банки и бутылки только в мусорках, а не на тротуарах.

Одно становилось ясно – это не Австралия и не Новая Зеландия. Теории с грохотом осыпались, подняв после себя гору пыли. Но отчего-то все же казалось, что это также не Россия и не другие бывшие союзные республики. Но где еще жить русским? Как получилось, что часть наших нашла (или отстроила) такую вот утопию, поселилась в ней и мирно живет, не сообщая остальному миру о «райском уголке»? И чтобы даже слухов не было? Да наши местные толстосумы отдали бы любые деньги, чтобы их дети росли в таком месте, в результате чего цены на местную недвижимость сразу взлетели бы до небывалых высот. А местное население как-то не тянуло на высокомерных снобов с тугими кошельками.

Догадки множились, предположения наслаивались одно на другое, чтобы через секунду смениться новыми.

Я медленно тронулась вперед, прислушиваясь к голосам. А потом заметила то, чего не заметила сразу. Да, слова были русские, знакомые. Но понимались мной не сразу, а после секундной задержки, как если бы проходили через какой-то мозговой преобразователь…. Что за бред? Создавалось ощущение, что на самом деле оригинальный язык здесь был совсем другим, но что-то делало его для меня понятным.

Я тряхнула головой. Как так? Вроде бы все понимаю, а все равно остается ощущение, что слова на самом деле чужие. Решив не зацикливаться на этом моменте, я просто двинулась дальше. Высотные здания медленно приближались.

А вообще, идти было приятно. Плыли мимо магазины и рестораны, кафе и супермаркеты, крохотные булочные-пекарни и бары. Дойдя до местного кинотеатра, я остановилась у афиш. Как раз ведь хотела проверить, что сейчас показывают в кинозалах.

Пять минут я читала слова и буквы. Много раз. На разных плакатах. И снова ловила себя на ощущении, что вроде бы понимаю, о чем идет речь, но никак не могу привыкнуть к задержке, с которой смысл проникает в голову. От этого в сознании мутилось и делалось неприятно. Возникало абстрактное чувство «перегрева». Пришлось чтение бросить. Все равно оказалось, что все названия фильмов незнакомые. И имена актеров почему-то тоже…. Неужели я настолько отстала от жизни, сидя в офисе, что уже целое поколение в Голливуде сменилось, пока я занималась зарабатываем своих копеек.

Центр потихоньку приближался. А в этом городе мне все больше нравилось.

Несмотря на обилие машин, дышалось здесь легко, погода стояла отличная, люди казались радостными, а витрины сверкающими. Я с удовольствием рассматривала все, что видела вокруг: архитектуру, клумбы, деревья, рекламные плакаты, прохожих, одежду, лица….

За зелеными посадками здесь следили. Цветы росли на каждом углу, рассаженные в горшки побольше и поменьше, пестрели на всех балконах. Из-за обилия красок, казалось, что сейчас в разгаре самая середина лета, а не промозглая осень, которая встретила меня сырым дыханием еще с утра. С того утра, о котором я к теперешнему моменту уже почти забыла.

Бродить, разглядывая незнакомое место, было приятно. Небоскребы были теперь совсем рядом – их верхние этажи уже проглядывались сквозь деревья, а низы гигантскими сверкающими кубами утыкались в землю. Гудели таксисты, прибавилось количество людей в деловых костюмах, показалась ветка надземного метро, какие я однажды видела в Ванкувере. По рельсам почти бесшумно ходил поезд из нескольких небольших вагонов. Позже я заметила, что рельсы уходили прямо в небоскребы, прорезали здания насквозь.

Надо же как! Удобно…. Зашел в такой возле дома, а вышел сразу у себя в офисе. Вот тебе и прогресс.

Но долгая прогулка сказывалась. Потихоньку начали гудеть ступни, сжатые осенними ботинками на низком каблуке. Следовало передохнуть. Я огляделась.

Заметив в отдалении несколько лавочек, стоящих по периметру вокруг какой-то абстрактной скульптуры, я направилась к ним. С удовольствием плюхнулась на доски, вытягивая гудящие конечности, параллельно наслаждаясь видом на широкий проспект.

Людей было много, но что интересно – туристов не было совсем. Уж что-что, а их за последние четыре недели я точно научилась отличать от местного населения любой страны. А здесь…. Чтобы такое красивое место и не «мяукали» вокруг японские группы, щелкая фотоаппаратами? Не бродили толпы немцев, индусов, корейцев, чехов, сующих в «остальной» мир свои длинные носы американцев? Чудно, да и только.

Наверное, это как-то объяснится, когда я узнаю название страны. На закрытую она далеко не похожа – люди приветливые, свободные, общительные…. Значит, должны быть и туристы, но нет их. Парадокс.

Солнце припекало макушку. Хотелось есть. Но еще больше пить. Я посмотрела на часы. Снова два часа дня? Вот черт, встали. Стуканье пальцем по циферблату не заставило секундную стрелку сдвинуться с места. Придется сменить батарейку, как вернусь домой. У местных время спрашивать не имело смысла, город мог находиться в какой угодно часовой зоне, поэтому приходилось опираться на тот факт, что солнце в момент моего появления стояло высоко, как оно было бы и в моем городе, не будь небо над ним затянуто облаками. А, значит, время там и тут примерно одинаковое.

Успокоившись, я принялась снова вертеть головой.

Возвратиться что ли домой, чтобы глотнуть воды? А потом назад? Заодно сменить обувь….

Ноги в ботинках вспотели. Я нагнулась, чтобы расстегнуть обувку и проветрить ступни. А пока занималась этим, заметила, что возле скамеечной «ноги» что-то блестит. И будучи, как меня часто называла мама, «сорокой» я тут же потянулась к привлекшему внимание предмету. Им оказалась монета. Какая-то из местных.

Скинув ботинки, я радостно забралась на лавочку прямо с ногами и принялась рассматривать находку. Ну-ка, ну-ка, что тут нарисовано? Стоило поднести ее поближе к глазам, как внутри медленно поднялась волна удивления.

Аверс монеты был украшен цифрой «3». С подписью «доллара».

Я несколько раз быстро и часто поморгала, удивившись самой цифре. Да ни в одной стране не было монет с тройкой. Были по 1,2 или 5 чего-нибудь. Ну и еще мелкие центы всякие. Но «3»? И почему надпись «доллара» написана не по-английски, а как-то иначе? И почему, если иначе, я все равно понимаю, что это – доллара?

Голова шла кругом. Я откинусь на спинку и посидела так с минуту.

Видела ли я когда-нибудь подобные монеты? Нет. «Трешка» так вообще выбивала из колеи. Помнится, у бабушки в шкафу за стеклом стояла хрустальная вазочка, наполненная старыми советскими монетками. Вот там, среди прочих, была и трехкопеешная, как сейчас помню. Медная, довольно большая, с гербом на обратной стороне. Но то были копейки. А совсем не странные на вид «доллары».

А что на реверсе? Я перевернула монетку. Там оказался какой-то город. То ли этот, то ли другой. Определить я, конечно, не могла. Только почему-то подумала, что такой же вот абрис получился бы у того, кто бы взял открытку с изображением Нью-Йорка, наложил бы сверху копирку и обвел контур далеких высоток. С чего бы такой выбор?

Ни тебе королей или королев. Ни гербов, ни символов. Я снова перевернула монету. Теперь в глаза бросилось и отсутствие года выпуска «деньги». По краю шел орнамент, сложный и витиеватый, а вот год, как ни странно, отсутствовал.

Я выпустила задержавшийся от удивления в легких воздух, чувствуя себя немного глупо, сидя на лавке непонятно где с монетой в три доллара в руках. Снова огляделась по сторонам. На этот раз еще более озадаченно. Нужно было срочно определить, куда я попала. Но как? Найти туристический магазин с магнитиками или хотя бы газетный киоск, где могли торговать картами.

Монета, зажатая в пальцах, была теплой. Интересно, три доллара – это много или мало? Хватит ли на воду? Если да, то не придется возвращаться домой.

На всякий случай еще раз заглянув под лавку (не валяется ли там еще несколько кругляшков), я поднялась с места и зашагала туда, где по моим предположениям мог находиться продуктовый магазин.

Магазина я не нашла, но наткнулась на лавку с мороженым, откуда не смогла себя отодрать. Да и зачем отдирать, если за вот этот рожок с двумя шариками они хотели всего доллар пятьдесят, а на сдачу можно было купить бутылку с водой за доллар? Все выходило как нельзя лучше. Теперь я очень радовалась, что нашла монету. Пусть и странную, но достаточно высокого достоинства, чтобы хватило на утоление и голода, и жажды.

Мороженое я выбрала вкуснячее: апельсиновое с шоколадной крошкой и толчеными мятными листиками, а воду взяла обычную, без пузырьков. Получила на руки еще одну странную монетку в пятьдесят местных центов, долго рассматривала ее, пока продавец удивленно не поинтересовался, все ли с ней в порядке. Я улыбнулась, кивнула и счастливо зашагала прочь, пытаясь отыскать глазами место, где торговали периодикой. Ведь где журналы, там и газеты. А где газеты, там и карты. А по картам я узнаю, что за город такой…. Логика простая и понятная.

А жизнь хороша! Особенно когда можно слизывать с вафельного рожка сладкие холодные капельки со вкусом апельсина.

– Второй раз.

– Что второй раз? – спросил Джон Сиблинг стоящего рядом коллегу.

Тот не отрывал глаз от висящего на стене огромного экрана-карты, по которому перемещались цветовые пятна.

– Гость у нас. Второй раз, – ответил Дрейк, пристально глядя на энергетическую карту Уровня.

Джон тут же подошел и встал рядом.

– Через какой портал он прошел?

– В том-то и дело…. Что не через портал, – серо-голубые глаза посмотрели на Джона, одетого в точно такую же куртку, как и на нем самом – Дрейке. Серебристую, под цвет штанов. По обоим предметам одежды с двух сторон проходила белая полоса – стандартная униформа всех представителей Комиссии.

В кабинете находилось множество различных экранов, по которым можно было отслеживать состояние городов, замерять течения энергий на каждом из них, засекать всплески. Экраны при надобности легко преобразовывали цветовое изображение из пятен в привычные глазу объекты. Но двоим мужчинам, находившимся в кабинете, этого не требовалось.

– Если не через портал, то как? – Джон уже и сам увидел то место, где обычные желтые завихрения потеряли обычную форму, превратившись в зеленую спираль. – Что за место?

Дрейк нажал пальцами на невидимые символы на карте, и компьютер тут же выдал запрашиваемую информацию на экран: «Уровень 14. Столица – Клэндон-сити. Точка изменения потоков – город Нордейл».

Далее следовало детальное описание широты и долготы места в градусах.

– Ни один из порталов не отрапортовал никаких изменений. Значит, через них никто не проходил. Гость попал к нам извне, откуда не знаю. Но попал он сюда каким-то другим путем.

– Это невозможно, – отозвался Сиблинг. – Уровни не пропускают гостей, тем более извне.

Обычно спокойное лицо Дрейка напряглось. Губы чуть поджались, глаза прищурились, выдавая работу мысли.

– Знаю. Но мы имеем чужака на своей территории. И уже во второй раз. Когда был первый, я думал, что это ошибка пересчета потоков, но…. – Дрейк недобро усмехнулся… – оказывается, все гораздо сложнее.

Джон, наконец-то, понял всю серьезность произошедшего.

– Если подобное смог сделать кто-то один, значит, сможет и второй.

– В том-то и дело, – ответил Дрейк. – Разобраться с этим придется немедленно. Аллертона ко мне. Сейчас же.

Джон коротко кивнул. Следовало вызвать Чейзера как можно скорее.

Мак Аллертон, он же Чейзер, уже через несколько минут вошел в кабинет. Не в тот, где висел на стене огромный экран. В другой, поменьше. Здесь было практически пусто, за исключением широкого стола и единственного в комнате окна, в которое сейчас, стоя спиной к двери, вглядывался Дрейк.

Сигнал поступил срочный. Очень. Поэтому Мак действительно спешил. Видимо, начальнику захотелось кого-то отыскать и быстро. Иначе не зажглась бы на специальном браслете пометка о срочности.

– Я слушаю, Дрейк, – сказал он, усаживаясь за стол.

Тот повернулся от окна, бросив короткий взгляд на высоко широкоплечего сотрудника из отряда специального назначения.

Аллертон получил свое прозвище «Чейзер» не зря: только он один на всех Уровнях имел способность выслеживать и находить любой объект, руководствуясь исключительно внутренним зрением и чутьем охотника. Стоило Чейзеру хоть раз увидеть фотографию нужного человека, как он уже точно знал, где находилась или куда двигалась «жертва». Шансов уйти не было: стоило Маку включить «датчик слежения», как физическое состояние преследуемого резко ухудшалась. Если погоня продолжалась дольше тридцати минут, жертва обычно умирала. Иногда это требовалось. Иногда нет. Все зависело от приказа.

Судя по внешнему виду, сегодня Преследователь был в отличной форме и хорошем настроении.

Дрейк поприветствовал его и сразу же перешел к делу, положив на стол пачку фотографий – распечатки с одной из уличных камер наблюдения.

– Найди мне ее, – коротко сказал начальник.

Чейзер протянул руку, чтобы изучить снимки. На них в плохом качестве из-за сильного приближения была изображена девушка, сидящая с ногами на лавке. Без ботинок. В бордовой водолазке и черных джинсах. Девушка как девушка. Ничего примечательного. Интересно, что такого она натворила, что Дрейк откровенно напрягся?

– Привези ее лично ко мне. Никаких повреждений. Ни телесных, ни умственных.

Мак кивнул, запоминая лицо очередной «жертвы».

– Ты чувствуешь ее? – спросил Дрейк.

Мужчина напротив сосредоточился. На секунду прикрыл глаза. Потом утвердительно кивнул.

– Здесь, на четырнадцатом. В Нордейле.

– Все верно. Действуй.

Мак поднялся, оставив фотографии лежать на столе. Они были ему больше не нужны – он уловил поле девушки, этого было достаточно.

– И это срочно, – добавил Дрейк.

Уже подошедший, было, к двери Чейзер снова удивился. Но показывать не стал. Только еще раз утвердительно кивнул.

– Я понял тебя. Сделаю.

Дверь кабинета захлопнулась, оставив стоять вновь обратившего свой взор к окну Дрейка. Мысли у того текли быстро. Но мозговой штурм не приносил ответа на вопрос, как, не используя порталов, можно было проникнуть в Город. Если только кто-то очень сильный открыл прямой поток на Уровни. Но такое было невозможно. По крайней мере, раньше невозможно.

Но как только Чейзер привезет гостью, все ответы будут получены. Даже если придется вырвать их силой.

Дрейк лишь надеялся, что кем бы ни была девушка, она будет обладать достаточной информацией, которая поможет Комиссии отыскать и починить вдруг нашедшиеся погрешности в работе хорошо отлаженной системы.

На вопрос, есть ли у них карты, усатый улыбчивый продавец ответил утвердительно.

В магазине было светло и просторно. Продавались здесь не только газеты и журналы, расположившиеся вдоль стен и на стеллажах посередине, но так же куча другой мелочевки: жвачки, сигареты, лотерейные билеты, какие-то леденцы, которые как раз в этот момент мужчина доставал из коробок и раскладывал на прилавке.

– Вон там, – махнул рукой он, – есть карты. Посмотрите. Есть карта города и есть всего Уровня.

Я удивленно взглянула на него, но переспрашивать о том, что именно они тут называют Уровнем, не стала. Сейчас сама во всем разберусь.

Тонкие буклеты карт занимали свое законное место слева от журналов про путешествия. Я подошла поближе и прочитала.

«Нордейл. Карта улиц и дорог», «Дорожный Атлас Уровня № 14», просто «Нордейл» и еще какой-то «Клэндон-Сити». Мда-а-а-а…. Не густо. И непонятно.

Развернув первую попавшуюся в руку карту, я принялась ее изучать.

Так, что у нас тут? Куча названий улиц, номера автострад, схематично нарисованные дома, зеленые зоны и ленты рек. Есть даже карта метро. Не то подземного, не то увиденного мной ранее – надземного, для схемы которого была отведена и отдельная страничка.

Я повернулась к продавцу.

– Скажите, я только недавно приехала, это же город Нордейл?

Продавец удовлетворительно крякнул, не отрываясь от своего занятия.

– А как же? Он самый….

Хорошо. Название места, которое пришлось мне по душе, я узнала. Нужно будет потом почитать поподробнее о нем в Википедии. Но что за страна? Эта диковинная страна с небоскребами, где говорят по-русски? Очень хотелось узнать это сейчас, не дожидаясь возвращения домой.

– Скажите, а карты страны нет?

Усатый на мгновение замер, будто пытаясь вникнуть в смысл вопроса, потом кивнул на стойку.

– Вы, наверное, про карту Уровня спрашиваете. Есть там…. посмотрите, справа от Атласа.

Я в замешательстве перевела взгляд на стойку. Ладно, попробую посмотреть на что-то, называющееся Уровнем. На этот раз вместо одного сложенного вчетверо листа здесь было целых шесть. Я аккуратно разложила этот рулон и долго всматривалась в тонкие линии и обозначения.

Так-так…. Оказалось, населенных пунктов на этот самый Уровень приходилось целых восемнадцать. Семь больших городов и одиннадцать поменьше. Были еще какие-то совсем мелкие, наверное, деревни или что-то в этом роде. Пробегая глазами по названиям, я обнаружила, что ни одно из них не всплывает в памяти.

Самым большим, наверное, столицей, являлся Клэндон-сити, о котором я ни разу не слышала. К северу располагался тот самый Нордейл, потом были еще Делвик, Сендон, Хааст, Ланвиль и Вестмур. Это если из больших. Маленькие я даже читать не стала…. Если уж основные не знаю, то что толку пытаться припомнить всякие поселки? Их я бы не запомнила, даже если бы в мировых новостях оттуда транслировали запуск шатлов.

И что за масштаб? Сколько эта местность тянется по ширине? Взглянув на цифры и шкалу, я попыталась прикинуть расстояния в голове. Выходило, что с запада на восток было порядка двух тысяч километров.

Ну, хорошо. Положим, это и была карта всей их мелкой страны. Может, потому и неизвестной широкому миру, потому что крохотная (хотя, с такой-то развитой экономикой?) Но почему тогда не указаны границы с другими государствами? Хотя бы схематично, в паре штрихов. Мол, это Грузия, это Абхазия, это Туркменистан…. Или что их там вообще окружает? Ведь все с кем-то граничат. А тут просто раз, и все – дальше, как у Кинга, только Бесплодные земли….

Подержав карту в руках еще какое-то время, я сложила ее и вернула на место. Вопросов, казалось, только прибавилось. Хотя, куда уже еще-то.

Я снова принялась мучить добродушного продавца.

– Простите, а карта мира? Ну, та, которая с континентами, есть у вас?

На этот раз дядечка посмотрел на меня так, что я смутилась. В глазах продавца удивление перемешалось с растерянностью, будто я не что-то обычное спросила, а предложила ему испробовать купленные мной в соседней аптеке презервативы со вкусом зеленой хвои и мяты.

– Видимо, нет…. – пробормотала я, удивленная его реакцией. – Ничего страшного.

Продавец виновато улыбнулся и развел руками.

– У меня маленький магазин, а вы, наверное, издалека. Не все есть. Карт-то, наверное, печатают больше, а я не заказываю. Кроме вас про такие никто раньше не спрашивал.

– Я понимаю. Спасибо! Ничего, если я журналы полистаю?

– Да листайте на здоровье.

Решив поискать ответы еще и в глянцевых изданиях, я уже потянулась, было, к одному из них, когда вдруг неприятно кольнуло в районе сердца. Моя рука зависла на полпути, а потом автоматически прижалась к груди. Я прислушалась к внутренним ощущениям.

Что же это со мной такое? Еще пока мороженое доедала на улице, начало нездоровиться. Пару раз уже такое происходило: сначала сердце тянуло, потом желудок тоже, потом снова грудь…. Может, какие незнакомые ингредиенты? Или сил на переходы требуется больше, чем я думала? А, может, просто старею? Помассировав пальцами ребра в том месте, где чувствовалась боль, я расстроено постояла, не двигаясь, ожидая, пока она стихнет.

Домой, что ли, пойти? Вернуться уже потом, когда полегчает? А то свалюсь здесь, непонятно где, и без телефона ни скорую вызвать, ни знакомым сообщить.

«Ну, ты, Динка и бояка! Два раза кольнуло, а ты уже помирать собралась», – укорила я себя.

Через минуту вроде бы стало легче. Боль ушла, а неприятные ощущения пропали. Я облегченно выдохнула. Может, просто нервы расшатались? Все-таки носит меня непонятно где, скрытое волнение и дает о себе знать в самый неподходящий момент….

Додумать я не успела.

Звякнул колокольчик над дверью – в магазин кто-то вошел.

Странно. Но светлое и уютное помещение вдруг ни с того, ни с сего показалось мрачным. Это я отметила краем сознания за секунду до того, как обернуться и посмотреть на посетителя.

Им оказался мужчина. Большой. Не в смысле толстый или бесформенный, а наоборот – широкоплечий, хорошо развитый физически и очень высокий. Очень…. Метра под два ростом.

От неожиданности я даже приоткрыла рот, разглядывая незнакомца, временно забыв о вежливости и приличиях.

Это же сколько нужно заниматься в залах, чтобы стать таким «Терминатором»? Шкафом практически…. Может, он фитнес-тренер? Хотя тренера не ходят в таких вот черных куртках и джинсах, они свои бицепсы напоказ выставляют в открытых майках. А этот, жара ему или нет, очень плотно упакован не только в верхнюю одежду, пусть и легкую, а еще и в высокие черные ботинки. Я быстро вернулась взглядом к его лицу, верхнюю половину которого скрывали очки в стиле «Кобра». Глаз за стеклами видно не было, хотя почему-то казалось, что смотрели они именно на меня.

Я поморщилась. Лишь мельком отметила короткие волосы, квадратную челюсть, после чего осторожно отвернулась к стеллажу. Нечего привлекать к себе внимание невежливым разглядыванием.

Какое мне вообще дело до вошедшего?

Всякие бывают покупатели, наверное, пусть даже и выглядят странно.

Может, такие, как этот, любят за чашечкой утреннего чая почитать газетку или, на худой конец, полистать Пентхаус. Но как бы я ни оправдывала расхождение внешности гостя со спецификой места, все равно подобный человек в этом магазине периодики смотрелся, как металлический бог среди фарфоровых игрушек. Очень, мягко говоря, неуместно.

А потом я заметила еще одну вещь: продавец магазина замер, не раскладывал больше на прилавке леденцы и заметно побледнел лицом. С чего вдруг? Плохо ему, что ли? Глаза улыбчивого в прошлом дядечки теперь, не отрываясь, со смесью паники и страха смотрели на гостя, навевая на меня волнение.

Что за странная реакция? Я, конечно, заметила, что атмосфера здесь отчего-то поменялась, даже солнечный свет за окном стал каким-то тусклым, но чтобы паниковать? Что-то здесь было не так. Неприятно. Напряженно. Будто перед грозой.

К черту…. Мое дело маленькое. Мне нужны были карты, я их посмотрела. Пора выдвигаться на улицу. Журналы уже когда-нибудь потом полистаю, в другой раз.

Поставив на место одну из карт, которую по забытью все еще держала в руках, я развернулась, чтобы направится к выходу. Но одновременно со мной шаг вперед сделал и незнакомец. И не куда-то, а прямо ко мне.

Я резко застыла на месте. Мужчина в «Кобровых» очках приблизился на расстояние в пару шагов. Остановился. И, похоже, он не интересовался ничем иным здесь, кроме моей персоны. Я занервничала.

– Ты поедешь со мной, – сказал он. Не спросил, а просто уведомил меня.

– Что, простите? – чтобы избежать столкновений личных пространств, я непроизвольно сделала шаг назад и растерянно посмотрела на него. – Вы меня с кем-то спутали. Можно я пройду?

Сердце как-то неприятно застучало.

Тот даже ухом не повел. И не отодвинулся, освобождая мне проход. Медленно снял очки и уставился на меня холодными спокойными глазами.

Почему-то вдруг стало неуютно. Что вообще происходит? Ну, спутал он меня с кем-то, так можно ведь просто разобраться да разойтись.

– У меня приказ привезти тебя.

Я подозрительно смотрела на человека в куртке. Ситуация нравилась мне все меньше и меньше. Нужно было срочно выкручиваться из нее и уходить отсюда.

– Что? О чем вы говорите? Какой такой приказ? Вы меня путаете с кем-то…

Знакомых у меня в этом городе нет. Никого я знать не могу, никому ничего не должна. С чего бы кому-то приезжать за мной, да еще и с каким-то приказом. Если только…. От появившейся в голове мысли я нервно сглотнула: если только кто-то не заметил того, что я появилась на местной улице прямо из воздуха. Но ведь раньше не замечали, с чего бы теперь? Нет, не может такого быть.

– Приказ Комиссии, – ответил мужчина, как будто это должно было все объяснить. Разом.

– Комиссии? – с глупым выражением лица переспросила я. – Это кто еще? Комиссии по чему?

– Ты и правда не местная…. – послышался сзади голос продавца. Я резко обернулась и посмотрела на него. Взгляд того теперь был неприязненным, напуганным. Будто я принесла в его магазин ведро с чумой и обмазала ей все углы. – Комиссия – это местная власть. Если они присылают приглашение, то никто не имеет права отказаться, – пояснил усатый, по-видимому, желая избавиться от напасти в виде меня как можно скорее.

Я нервно сглотнула.

Они тут что, все сговорились? Какая Комиссия? Что за форма правления? И с чего бы ей за мной посылать?

– Это он, что ли, – я кивнула на стоящего в проходе мужчину, – приглашение? Вы меня простите, но с незнакомцами я никуда не езжу.

Стоящий напротив, видимо, начал терять терпение. Губы его сжались, глаза холодно, немигающее смотрели на меня. А когда зазвучал низкий бархатный голос, я медленно покрылась мурашками. И вовсе не от возбуждения, а от какого-то липкого страха, расползшегося вдоль позвоночника.

– Сейчас я выйду отсюда, и ты выйдешь за мной. Потом сядешь в машину, и я привезу тебя туда, куда должен. Там с тобой хотят поговорить. Остальное меня не касается.

Я все еще пыжилась быть храброй, но получалось плохо.

Черт! Что же происходит? И не отстанет ведь этот, похоже. Потому что уверен, что я именно та, кто ему нужен.

А если это все правда? Что, если кто-то на самом деле отдал приказ привезти меня для разговора? Какое-нибудь местное ФСБ, которое они зовут Комиссией. Ведь зовут же они свою страну Уровнем, так почему бы и еще что-нибудь оригинальное не выдумать? Если на самом деле кто-то увидел мое «прибытие» и заинтересовался его необычностью?

Я с надеждой кинула быстрый взгляд на дверь – получится ли сбежать, если резко рвануть? Но такой ведь в два шага нагонит – ноги в два раза длиннее моих.

– Даже не думай об этом, – мужчина в черном легко читал проступившие на моем лице мысли. – Я догоню быстро. А потом скручу в бараний рог и закину в машину. Мне надоедает ждать….

Сквозь усилившуюся от его слов нервозность, я заметила кое-что еще: он был спокоен. И абсолютно уверен в себе. И будто даже скучал, выполняя свое задание. Так скучал бы тигр, которому поручили сопровождать мышь. А в зеленые глаза почему-то не хотелось смотреть: они были настолько равнодушными, будто сердца и эмоций у этого субъекта не было вовсе. Такие как он рождаются с душой, проданной дьяволу. Для них нет ни хорошего, ни плохого. А есть только…. задания, цели и жертвы.

Я сглотнула, наконец-то сообразив, кого он мне напоминает.

Киллера. Вот кого.

Без эмоций, без волнения. Человека, который очень быстро переходит к действиям, если его разозлить.

На душе стало совсем тоскливо.

«Похоже, кончилась твоя удача, Динка. Вот ты и попалась….»

Совсем не хотелось представлять себя скрученной и силой закинутой в машину. Это отдавало какой-то вульгарностью и ненужностью. Как в дешевом боевике. Только в настоящей жизни это, наверное, крайне неприятно и больно. Вот уж совсем не тот опыт, который бы мне понравился.

– Пошли, – резко бросил человек в куртке.

Он направился к выходу. Я осталась стоять на месте.

Уже у дверей мужчина обернулся. Посмотрел так, что сомнений точно не осталось – этот точно душу вытрясет, если будет не по его. Я очень медленно и нехотя направилась следом.

«Думай, Динка, думай….»

Ситуация мне совсем не нравилась.

Я шла за совершенно незнакомым человеком, чтобы сесть к нему в машину, а потом поехать в неизвестном направлении.

Ну, не глупо ли? Глупо.

Такое, по моей рациональной логике, не лезло ни в какие ворота. И делать этого не хотелось абсолютно. Не смотрела я, что ли, кучу новостей про убийства? Про маньяков всяких и тупоголовых девчонок, которые вот так же по наивности соглашались непонятно на что, а потом оказывались по самую макушку в проблемах, если вообще выживали.

Нет. Может быть, недостатки у меня и имелись, но наивной я точно не была. И если прежняя Динка просто струхнула бы вплоть до орошения подштанников, то теперь у новой меня имелась в запасе неиспользованная карта – открывшийся дар к телепортации, о котором, я надеялась, мой сопровождающий ничего не знал.

Поэтому мысли были такие: попробовать выяснить все, что удастся выяснить у этого типа (если он вообще челюсти разожмет для ответа), а потом потихоньку улизнуть домой и хорошенько все обдумать. А то информации накопился вагон и маленькая тележка….

– Садись, – мужчина в черном кивнул в направлении пассажирской двери.

Машина его стояла прямо перед магазином, сверкая в свете послеполуденного солнца. Я успела обратить внимание на два факта: номеров на машине не было. То есть, дать ее описание впоследствии не получилось бы. И еще – такой марки я никогда в жизни не видела.

Начать хотя бы с того, что машина была большой. По размеру с хороший четырехдверный джип. Но с типом кузова из тех, что мы зовем седан. А глубине черной краски позавидовал бы сам Генри Форд: она сверкала и переливалась всеми оттенками далекой беззвездной галактики. Я даже засмотрелась на это чудо техники.

Но получив еще один хлесткий взгляд, поспешила сесть внутрь и захлопнуть как дверь, так и распахнувшийся от изумления рот. А внутри тоже было красиво. Дорого, удобно, технологично. Чувствовался высокий класс и стиль.

Я одернула себя.

«Тебе не о том думать надо вообще….»

Правильно. Отвлеклась я что-то.

Водитель, тем временем, сел за руль и завел машину. Рокот мотора приятно заласкал слух – низкий, ровный, тихий. Я осторожно покосилась на водителя, пытаясь втихаря его рассмотреть. Следовало заметить, что тот идеально дополнил салон своего авто. Было бы противно представлять в такой машине нафуфыренного хлюпика, сального высокомерного папика или старикана. А вот мой сосед – мощный, гибкий, хищный – подходил сюда как «инь» к «яну». Ни убрать, ни прибавить.

Классические черты лица, характерный для моделей в журналах квадратный подбородок, прямой нос, широкие темные брови. Вот только со взглядом беда…. Попадет такой на конечность и отморозит ее тут же.

Когда машина вывернула на дорогу, а потом, все ускоряясь, помчалась по ней, я решила, что пора завести разговор. Кто знает, долго ли ехать, поэтому каждая минута на счету.

– Я могу тебя спросить? – попробовала я сделать пробный выстрел.

Но в ответ получила только тишину, не удостоившись даже поворота головы. Мда-а-а. Начало не вдохновляющее. Но я не сдавалась.

– О чем эта Комиссия хочет поговорить со мной?

На этот раз водитель коротко посмотрел на меня. Но снова ничего не ответил. Да что ж ты будешь делать? Как к такому подступаться? Что сделать, чтобы он заговорил?

– Молчание – золото, – риторически пробормотала я после того, как поняла, что от мужчины ничего добиться не удастся.

А после задумалась. Ехать в неизвестное место – небезопасно. Я уже итак сообразила, что нахожусь в каком-то странном Уровне, где даже понятия «страна» не знают. Тогда что можно ожидать от местной власти? Как и каким методом они будут со мной «говорить»? Политиков я не любила с детства. Да и вряд ли они будут «политиками». Скорее фээсбэшниками. А что я знаю о последних? Да практически ничего, кроме того, что они скрытные крысы, наделенные информацией, и прилагающие любые методы – законные или нет – для достижения цели.

Тогда стоило ли торопиться с ними на встречу?

А дорога бежала, километр проходил за километром. Вскоре пейзаж города начал меняться. Высотных зданий не осталось, по сторонам поплыли тонущие в зелени коттеджи. Красиво, спокойно, уютно….

Я приняла решение. Если не добьюсь от водителя вразумительных ответов, то дожидаться конца поездки не буду. Боязно и глупо идти на любую встречу неподготовленной. Лучше «уйду» домой, а там попробую немного почитать. Авось, найдется что-то об этом городе, населении и обычаях местной власти. А потом уже можно будет и думать о «разговорах».

Больше всего пугало то, что если кто-то заметил мое «приземление», то я очень быстро могу оказаться в исследовательской клинике, накачанная препаратами, подвергнутая допросам и опытам. А с замутненным сознанием побег может провалиться. Как такое допустить? Нельзя. Дома, так или иначе, нужно скоро появиться, теперь уже не до шуток.

Я посмотрела на часы. Увидела на них все те же два часа дня и вспомнила, что батарейка села… Зачем-то автоматически постучала пальцем по циферблату – не помогло. Я повернулась к водителю.

– Я бы все-таки хотела получить несколько вразумительных ответов.

На моего соседа это не подействовало. Для него звук моего голоса, видимо, не существовал вовсе.

Я вздохнула.

– Если ты мне не предоставишь больше информации о том месте, куда мы едем и что меня там ждет, я не буду продолжать поездку.

На этот раз он посмотрел на меня. Удивленно. Видимо, не ожидал такого наглого заявления от человека, которому из машины и деваться-то некуда.

Я позволила ему еще какое-то время помолчать, рассматривая пейзаж.

А город за окном все-таки был красивым. И каким-то мирным. Почему-то снова возникло странное желание тут жить. Как так? Ведь сколько ни путешествовала до этого, а такого чувства никогда не приходило. То одно не нравилось, то другое. А тут…. Тут были сады, а вокруг коттеджей росли деревья. Лужайки были выстрижены аккуратно и засажены цветами. В окошках изредка виднелись экраны телевизоров, предметы мебели или люстры. Подоконники украшали растения. На уютных крылечках стояла плетеная мебель, крытая цветастыми подушками, – на такой было бы здорово отдыхать на воздухе по вечерам после работы. На кованых металлических узорах были подвешены лампы для освещения крыльца в темное время суток.

– Я в последний раз тебя спрашиваю, – обратилась я к мужчине за рулем. – Если ты ничего не скажешь, то дальше я не еду.

На этот раз он нахмурился и внимательно посмотрел на меня.

Как смотрит доктор на подающего признаки безумия пациента: тяжело и задумчиво, пытаясь оценить степень риска возникновения непредвиденных ситуаций в результате компульсивного поведения больного. Пытаясь прочитать по лицу, нет ли у меня на уме плана по осуществлению прыжка из несущегося на полной скорости автомобиля. Хотя мы оба знали, что двери заперты.

Но что-то в моем спокойном голосе его видимо насторожило.

Потому что он впервые решился дать короткий ответ:

– Рассказывать мне тебе нечего. Приедешь на место – все узнаешь.

Я незаметно покачала головой. Не судьба мне сегодня поучаствовать в обоюдоинтересном, открытом, доброжелательном диалоге. Но себя винить было не за что. Я старалась. Терпела до последнего. Но время вышло, пора уходить домой, чтобы попытаться выяснить все, что можно выяснить перед тем, как вновь сюда возвращаться.

Я повернулась к неразговорчивому соседу.

– Приятно было с тобой пообщаться.

На этот раз он точно нахмурился, но я уже не стала рассматривать выражения его замкнутого, пусть и красивого лица. А просто откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Постепенно гул автомобиля, шуршание шин, шорох куртки водителя – все начало отодвигаться куда-то вдаль. Все ближе становилась собственная комната: знакомый запах пыли и книг, стоящего на подоконнике горшка с фиалкой, вытертого ковра, мягкого пледа поверх одеяла, заваленного журналами стола со стареньким компьютером в углу. Все так же, равномерно и негромко, вот уже много лет честно исполняя обязанности, тикал у кровати будильник.

Вдохнув всю эту знакомую смесь поглубже в легкие, я открыла глаза, стоя уже себя в комнате.

Черная машина пропала, как никогда и не было. Молчаливый знакомый тоже. И меня мало волновала его реакция на произошедшее. Пусть хоть до конца жизни думает, что ему все это померещилось.

Оглядевшись по сторонам, будто все еще привыкая к своему миру, я стянула через голову надоевшую, чересчур жаркую в том лете водолазку, бросила ее на стул, натянув взамен знакомую, пахнущую домом футболку. Подошла к компьютеру, нажала на кнопку включения, предварительно расчистив стол от избытка журналов, затем прошла на кухню и поставила греться чайник. Кинула взгляд за окно – там все так же серо и уныло капало. Надо же, а я ведь уже забыла, что здесь так. Где-то там, под кустами так и сидит Мишка.

Я покачала головой. Не буду сейчас об этом думать.

Нужно согреть чай и почитать. Все, что удастся найти про этот странный Нордейл.

Мак Аллертон сидел, глядя через лобовое стекло куда-то вдаль.

Машина стояла на обочине – он свернул туда сразу, как только понял, что произошло.

Тихий жилой квартал, сонные особняки, залитая солнцем улица, зеленая трава, чуть желтоватые листья на деревьях. Хозяин, выгуливающий собаку, велосипедист, лениво крутящий педали, легкое покачивание цветочных стебельков на ухоженных клумбах. Все такое обычное и привычное, такое знакомое и предсказуемое.

И совершенно не вписывающееся в картину мира ощущение сюрреализма в его голове.

Поразительный контраст.

За его долгую практику он повидал многих, ведущих себя нормально и не очень, бесстрашных и трусливых, темпераментных и спокойных, нервных или пытающихся храбриться…. Всякий народ побывал в его машине. Да, всякий…. Но еще ни один вот так просто не исчезал. Прямо на глазах. В никуда. Не оставив после себя ни пылинки, ни запаха.

Вот уже около трех минут выбитый из колеи Чейзер просто сидел и молча разглядывал знакомый привычный мир вокруг, ощущая себя странно. А ведь он редко удивлялся. Мало кто был способен вызвать в нем это чувство. Но ей – это странной девчонке, совершенно обычной и невзрачной на вид – это удалось.

Медленно, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, он достал из кармана телефон и так же медленно набрал номер Дрейка.

В трубке послышались гудки.

– Ты уже на пути ко мне? – раздался голос начальника.

Мак помолчал. С некоторой заторможенностью посмотрел по сторонам. Все так же солнечно и сонно вокруг.

– Мак? – переспросил Дрейк.

– Я был на пути к тебе, – ответил тот. – Но уже нет.

– Почему?

Чейзер снова задержался с ответом, потерев висок, а затем и подбородок.

– Кого ты попросил меня доставить, Дрейк?

На этот раз возникла пауза на том конце.

– А почему ты спрашиваешь?

– Потому что она только что исчезла прямо из моей машины. Растворилась.

На том конце выругались так, что даже Чейзер на секунду отнял трубку от уха. А когда приложил ее снова, то услышал:

– Езжай ко мне. Мне нужно кое-что тебе объяснить.

Подтвердив, что уже едет, мужчина в черной куртке завел автомобиль. Оглядел пустынную улицу, зачем-то еще раз провел рукой по соседнему сиденью, затем тряхнул головой и вывернул на дорогу.

В кабинет Маку даже заходить не пришлось. Как и вообще в здание, где располагался один из офисов Комиссии, потому что Дрейк, как только машина Чейзера оказалась у ворот, сам вышел с территории и сел внутрь.

На то место, где еще недавно сидела гостья.

Эта мысль снова вызвала у Мака волну непонятного ощущения. Какой-то абстракции. Как бывает, когда что-то привычное вдруг превращается в совершенно неизвестное и становится чужим после долгих лет доверия.

Конец ознакомительного фрагмента.