Глава 2. Три великих жизненных пути
В 500 году до н. э. путешествие по евразийским торговым путям или по морю занимало у смелых купцов многие месяцы. Из городов в Западном Средиземноморье, таких как Рим или Карфаген, они могли добраться морем до греческих островов или Финикии; от побережий караваны отправлялись по длинным персидским дорогам вглубь материка, миновали Месопотамию и двигались дальше, к границам Индии. Только смельчак рисковал отправиться в путь и столкнуться с бесконечными природными и исходящими от людей опасностями; и все же он видел везде материальные признаки цивилизации, появление которой мы только что рассмотрели.
Восприимчивый турист всегда пытается проникнуть в суть вещей, и в 500 году до н. э. такой человек смог бы найти интересные идеи повсюду. Отдельные мудрецы или группы мыслителей начали критиковать наивные представления, унаследованные от прошлых веков, и заново изучать природу человека и его место в мире. Прежде чем продвинуться в нашем исследовании политического и культурного развития дальше 500 года до н. э., мы должны понять, как возникли эти новые мировоззрения, ибо цивилизация имеет не только политические и экономические, но и духовные основы.
Большинство из нас с сожалением осознают свое человеческое несовершенство. Нам всем суждено умереть, мы часто болеем, и с нами происходит множество вещей, предугадать которые невозможно. Со времен собирателей наши предки обычно верили в существование внешних сил, определяющих их развитие и даже само выживание. Первейшая функция религии – это придание жизни полноты, то есть обозначение цели и объяснение поступков людей и их существования в мире, влияющем на них множеством непостижимых на первый взгляд способов.
На самом деле религия не является отдельной, строго ограниченной сферой человеческого мировоззрения. В древнейших цивилизациях Ближнего Востока религия служила настоящей опорой политического и экономического развития и вызвала к жизни первые ростки искусства, литературы и науки. Религиозные стимулы часто имели решающее значение и в последующем политическом и культурном прогрессе. Если мы хотим понять силы, движущие крупнейшими цивилизациями современного мира, то не должны упускать из вида их религиозные и этические основы.
В 1-м тысячелетии до н. э. во многих областях независимо друг от друга произошли крупные религиозные реформы. К тому времени цивилизация уже упрочилась и стала настолько сложной, что ранние религиозные представления уже не могли удовлетворить потребности людей. Новые ответы, данные на основные человеческие вопросы, продолжают жить сегодня и до сих пор устраивают большую часть населения планеты. Некоторые из этих ответов облечены в религиозную форму, другие – в одежды философии. Важнейшими среди этих новых представлений стали иудаизм, буддийская стадия индийской мысли, конфуцианство в китайской цивилизации и мировоззрение греков. Последнее – греческую мысль – мы рассмотрим в следующей главе, остальные же три изучим в этой.
Хотя стоявшие у истоков иудаизма, буддизма и конфуцианства мыслители намеренно протестовали против общепринятых в то время идей, и они сами, и в еще большей степени их приверженцы не могли избежать тех идеологических рамок, в которых были воспитаны. Большая часть ранних религиозных идей была включена в новый синтез и таким образом перешла в поздние эпохи. Поэтому нашей первой проблемой должно стать краткое рассмотрение таких ранних религиозных представлений, после чего мы сможем перейти непосредственно к новым ответам. Что касается временного промежутка, то наши рассуждения будут сосредоточены примерно на 500 годе до н. э., хотя для понимания истоков и более позднего усиления новых взглядов потребуется затронуть все 1-е тысячелетие до н. э.
Ранние религии
Люди обычно выражали свою религиозность через опыт собственной земной жизни и тягу к совершенству. Обращаясь к великим силам вселенной, они, как правило, применяли два способа: магический и религиозный. Оба, по всей видимости, с древнейших времен существовали параллельно, и один и тот же человек в зависимости от своих потребностей или настроения мог пользоваться попеременно то одним, то другим.
По существу, магия является попыткой повлиять на духов и заставить их послушаться путем совершения механических действий с некими «полезными» предметами. Отчасти это напоминает обращение человека с материальным миром при изготовлении керамики или обрабатывании земли. Наилучшего результата люди ожидаемо достигали, обращаясь к «эксперту», который знал магические правила. Если у колдуна были подходящие предметы и умения, то желаемый результат просто был обязан получиться. Если же желаемый результат не наступил, то обычно считалось, что способ колдуна чем-то не подошел. В некоторых отношениях магическое мышление настолько похоже на науку, что магию часто называли первоисточником научного изучения материального мира. Однако нужно постоянно помнить, что колдун воздействует на истинно таинственные силы и обычно не стремится установить логическую причинно-следственную связь. Магические действия часто зависят от принципа «общности». Если кто-то создает образ недруга, оживляя его при помощи заклинаний, а затем протыкает его булавками, то враг, будь то человек или животное, должен испытывать такую же боль. Это называется фетишизмом. Однако магия не всегда является черной или злой, ее принципы можно было использовать для лечения, предсказания судьбы, защиты урожая и так далее.
При религиозном подходе силы вселенной считаются находящимися за пределами возможностей смертных. Эти силы нужно умолять. Их можно было умиротворить или даже накормить различными жертвоприношениями во время торжественных церемоний. Древние люди обычно представляли себе эти религиозные силы или в виде проявления одного великого, безликого, всепроникающего действующего принципа, или как отдельных сущностей, каждая из которых имела особую сферу деятельности.
Веру в то, что миром управляют множество богов или духов, называют политеизмом. Зачастую в политеистических религиях у каждого дерева, источника и холма есть свой дух, более значимые духи управляют ветрами, дождями, реками, слепящим солнцем и раскинувшимся вверху огромным небом. У любой группы людей – от семьи до племени и организованного государства – имелся свой дух-покровитель. У государства обычно было множество духов, защищавших его во время войны, обеспечивавших поддержание справедливости, сохраняющих политический и экономический порядок. Другие силы покровительствовали отдельным ремеслам и даже присматривали за орудиями труда ремесленников и земледельцев. В исторический период пантеоны богов иногда складывались в результате вливаний в более крупные политические или культурные объединения местных небольших групп, у каждой из которых имелись собственные божества. По сути, политеизм отражает медленное развитие настоящего абстрактного мышления. Если кажется, что в мире действует множество сил, то и богов будет много.
Сегодня для защиты наших посевов или тел от болезней мы обращаемся к науке, однако люди ранних цивилизаций могли лишь воспользоваться магией или молить богов, чтобы получить хороший урожай, избавиться от мора или изгнать демона, вызывающего хворь. В религии человек также стремился найти подержание того земного порядка, который мало-помалу устанавливался. Чтобы поощрить благие силы и умиротворить злых демонов, люди разработали обширную систему магических и религиозных средств – древние ритуалы весьма подходяще именовались «отпугиванием духов» или «умиротворением духов». В дни, когда цивилизация только зародилась и была еще очень уязвима, боги представлялись жестокими, и люди едва ли могли мечтать «любить» таких богов. Они лишь отчаянно надеялись, что божественные силы в конечном итоге будут к ним благосклонны.
Некоторые цивилизованные народы – но отнюдь не все – представляли себе богов в человеческом облике, хотя людские чаяния и наделяли их сверхъестественными способностями и вечной жизнью. После этого богов могли организовать по принципу структуры древних государств в небесную иерархию под властью главного бога. От почитания священных камней и деревьев люди перешли к изготовлению статуй богов, появились мифологические рассказы. Растущий достаток цивилизации позволил устроить сакральные места, такие как храмы, свести священные дни и обряды в сложный религиозный календарь и выделить особый слой населения. В Вавилонии в него входили жрецы, певцы и музыканты, участвовавшие в жертвоприношениях; заклинатели, подчиняющие злых духов; прорицатели, узнающие волю богов посредством толкования снов, изучения печени животных, наблюдения за полетом птиц и так далее; и множество более мелких служителей.
Едва ли удивительно, что одна из вавилонских табличек уверяет, что «всего в Вавилоне 53 храма великих богов, 55 святилищ, посвященных Мардуку, 300 святилищ, принадлежащих земным божествам, 600 святилищ небесных божеств, 180 алтарей богини Иштар, 180 алтарей богов Нергала и Адада и 12 алтарей других богов». Поскольку религия служила основной гарантией продолжения жизни человека на земле и его процветания, она естественно получала от цивилизации мощную экономическую поддержку. В конце 2-го тысячелетия до н. э., как сказано в длинном папирусном свитке, храмам в Египте принадлежал по крайней мере один из каждых десяти человек и один из каждых восьми акров земли. Религиозные структуры в ближневосточных обществах были чрезвычайно консервативны как в социальном, так и в экономическом плане, их иерархи сформулировали систему представлений и ритуалов, которые мало изменились со времен зарождения цивилизации.
В политеистической религии существовало немало уровней верований и много видов культов. Среди самых интересных можно назвать культы плодородия, в которых бог, как считалось, ежегодно умирал, а затем возрождался, обычно с помощью своей супруги. Часто у этой четы имелся ребенок, и таким образом формировалась триада божеств. Ежегодно в суровых климатических условиях весны в Вавилонии «умирал» Таммуз, оживавший во время праздника Нового года, когда возрождалась растительность. Рядом с ним находилось могущественное женское начало – богиня Иштар. В Египте подобным мужским божеством являлся Осирис, которого оживила его супруга Исида, чтобы он стал судьей в загробном мире.
В этих культах находило отражение течение сельскохозяйственного года с его кажущейся гибелью и последующим возрождением растительности. Хотя воскрешение Таммуза или Осириса праздновалось крайне несдержанно и, с нашей точки зрения, с ужасающей распущенностью, такие культы ясно выражали осознание людьми их чрезвычайной зависимости от годичного цикла и их радость, что земля снова проявила свое плодородие. Культы плодородия часто включали в себя мистерии, представляющие «драму» о страданиях бога, которую могли видеть лишь посвященные. Несмотря на то что большую часть официальной политеистической религии проводили власти государства, обычный человек обретал в этих культах чувство непосредственного эмоционального участия и единения с божественным.
Иногда человек получал обещание, что также сможет возродиться после смерти, подобно страдающему богу. Этот аспект был особенно явным в почитании египетского Осириса. Однако в целом в политеистических религиях, ориентированных на нужды социальных групп в их земной жизни, загробная жизнь представляла не слишком разработанную, хотя и общепринятую идею. Когда человек умирал, его следовало должным образом похоронить, чтобы его дух не принес болезнь и не причинил зла его потомкам; при этом его тень, как обычно считалось, продолжала существование в гробнице или в мрачной, унылой «стране, откуда нет возврата».
Истоки исторических политеистических религий восходят к деревенской жизни на стадии выращивания пищи, а возможно и к эпохе собирательства. Хотя их основные представления действительно являют собой рациональный подход к проблемам мира и человека, ранние религии наполнены смесью идей и ритуалов часто весьма примитивного характера. Когда люди сталкивались с новыми требованиями религии и более острым критическим пониманием, старые верования часто переставали их удовлетворять.
Критицизм, возникший около 500 года до н. э., мало повлиял на ритуал, хотя люди и начали осуждать человеческие жертвоприношения, священную проституцию и другие варварские обычаи. Главные требования перемен выбрали другие направления. Поскольку люди жили во все более усложняющемся обществе, они ощущали потребность в развитых этических и духовных идеях, которые регулировали бы человеческие взаимоотношения. Некоторые размышляли о собственном месте в мире и желали более тесной, личной связи с божественным.
Древние культы не могли удовлетворить эти нужды. Они действительно всегда устанавливали определенные требования к жизни своих приверженцев и провозглашали некие общие ценности, которые распространялись на разные предметы. Во времена Хаммурапи вавилоняне начали считать, что у каждого человека имеется личный дух-защитник, которого он может любить. И все же подобные требования были чисто формальными, а ценности редко носили этический характер. Лишь в неблагоприятных условиях, сложившихся в Египте в конце 3-го – начале 2-го тысячелетия до н. э., большее значение обрела идея, что справедливость и соответствующее нормам морали поведение обязательны. В наши дни эта эволюция египетских верований стала предметом романтического внимания, которого она едва ли заслуживает, поскольку после нее на первый план в стране Нила вышли ритуалы и магическая сторона религии. Исход знаменитого суда Осириса, определявшего судьбу покойного и доступ в загробный мир, был заранее известен при условии использования заклинаний и изречений, содержащихся в Книге мертвых, которую погребали вместе с мумией.
К 500 году до н. э. цивилизация окрепла настолько, что люди могли требовать от своих верований большего, нежели простое сохранение политического и экономического порядка и обеспечение урожая. И тем не менее прежние культы отвечали на настоящие нужды человечества и даже при появлении новых идей не исчезли окончательно.
Расцвет и упадок Израиля (2000–539 годы до н. э.)
В общем ходе истории Ближнего Востока евреи являлись малозначимым народом. Это касалось всего, кроме религии. Направление религиозной мысли, задаваемое еврейскими священнослужителями и пророками, превратилось в удивительный феномен. Они решительнее мыслителей других народов порвали с прежними политеистическими верованиями.
Итог этих размышлений – иудаизм – стал одной из основ западной цивилизации. Иудаизм представлял собой догматический свод законов, регулировавших большинство мельчайших деталей ритуалов и норм морали его последователей, в то же время он поднимал на новую высоту веру в единого Бога. За исключением зороастризма, ни одна другая религия того времени не достигла такого же уровня этического монотеизма. Некоторые лишь выработали столь же строгие требования к человеку и, сделав это, признали его достойным существом в глазах Бога. Также следует отметить, что еврейские пророки не привели своих последователей к мистицизму. Иудаизм оставался практическим, ясным, активным вероисповеданием.
Иудаизм не возник в единый миг. Его первичное развитие – именно оно интересует нас в первую очередь – происходило в течение по меньшей мере восьми столетий (1200–400 годы до н. э.). Эту эпоху называют библейским периодом. С точки зрения евреев, Бог проявлялся в истории человечества, чтобы просветить избранный народ. Отчасти чтобы сохранить сведения об этом просвещении, еврейские мыслители и записали книги, которые мы называем Ветхим Заветом.
Поскольку Ветхий Завет на тысячелетия стал постоянным источником религиозного вдохновения, из вида обычно упускают тот факт, что это также один из наиболее подробных исторических источников о древних народах, которые есть в нашем распоряжении. Иногда история, описанная в Ветхом Завете, содержит внутренние противоречия, а временами явно преувеличивает. Спустя столетия рассказы о древнейших временах были переписаны по-другому. Поскольку предполагалось, что эта история показывает божественное вмешательство в ход событий, то многие кусочки мозаики просто отсутствуют за ненадобностью. Порой наши предубеждения также мешают правильно оценивать общую картину. Однако благодаря работе ученых-библеистов XIX века и добавлению нееврейских сведений из источников других цивилизаций Ближнего Востока мы можем получить представление о политическом расцвете и упадке древнего государства Израиля, рядом с которым должно быть поставлено возникновение иудаизма.
История начинается с мигрирующих полукочевых народов, говорящих на семитском языке, которые вторгались с пустынных окраин Плодородного Полумесяца на населенные земли примерно с 2000 года до н. э. По всему Ближнему Востоку эти люди, которых называли хабиру, занимали нижние ступени социальной лестницы, являясь ремесленниками, торговцами, часто рабами. Скитания Авраама и его семьи – части этих племен – описаны в первых главах Книги Бытия. Из Ура в Вавилонии Авраам поднялся вверх по течению реки в Северную Месопотамию. Довольно любопытно, что позднее евреи заимствовали многие свои законы и мифологические представления именно из этой области. История о Потопе, как она изложена в Книге Бытия, отличается от вавилонского сказания тем, что Ковчег приплыл к Арарату – самой высокой горе Армении. Затем Авраам отправился в Ханаан (Палестину), где его семья осела, несомненно, вместе с другими людьми, чтобы вести пастушескую жизнь.
Согласно библейскому рассказу, когда в стране наступил голод, небольшая группа евреев отправилась в Египет и жила там в течение нескольких поколений. Наконец они слишком устали от гнета египетских владык и осуществили знаменитый Исход под руководством Моисея. Об этом Исходе в египетских источниках до сих пор не найдено упоминаний, и, возможно, они никогда не будут обнаружены, ибо евреи с точки зрения египтян являлись незначительным народом. Тем не менее известно, что в Египте того времени жили пленники и рабы из народа хабиру, а египетские источники действительно подтверждают проникновение хабиру в Ханаан. Современные исследователи склонны считать библейскую историю в основном правдивой.
На протяжении первых лет потомки Авраама поклонялись Богу Авраама – духу племени, мыслимому в обычном для кочевых народов стиле безликим и всепроникающим. Во время странствий по Синайскому полуострову после Исхода Моисей заново заключает с Богом Завет, который охватывает всех его спутников, независимо от происхождения. Это событие становится ключевым моментом в рождении иудаизма. Господь получает новое имя, которое по-еврейски пишется как YHWH. Поскольку евреи не записывали гласные, мы можем лишь предполагать, что это слово произносится как Яхве (=Иегова). Постепенно слово «хабиру» исчезает, уступая место «Израилю» – нации, чьи члены едины друг с другом и с Богом, который защищает этот народ.
Примерно с 1200 года до н. э. израильтяне начали медленно продвигаться на возвышенности Ханаана, где уже жил родственный им народ. Здесь появилась необходимость масштабной культурной, экономической и политической адаптации, которая предвещала превращение израильтян в обычный народ Плодородного Полумесяца. В Ханаане не возникла независимая цивилизация, он был открыт всем торговцам и идеям Ближнего Востока. Израильтяне переняли язык ханаанеев. Тот язык, который мы называем древнееврейским, был, как и финикийский, по сути просто диалектом ханаанейского. Эти люди перешли к земледелию, начали заключать браки с представителями других народов, восприняли многие экономические и социальные обычаи региона.
Естественно, что переселенцев привлекало поклонение местным божествам, например Дагону, «владыке зерна и возделанной пашни, принесшему пшеницу и плуг», и присоединение к культу плодородия мужского божества Ваала и женского начала – богини Анат или Астарты (= Таммуз и Иштар). Если местное население верило, что урожай зависит от этих духов, то как могли израильтяне думать иначе? Несмотря на их временное пребывание в Египте – или, возможно, именно по этой причине – израильтяне были склонны отвергать все египетское. Однако их прежняя тенденция перенимать вавилонские мифы и идеи, часто через вторые руки, была усилена контактами с ханаанейской мифологией, которая брала свое начало опять же в вавилонской.
И все же наследие хабиру не исчезло бесследно в расовом и культурном смешении народов, которое складывалось на возвышенностях Ханаана. Израильтяне восприняли принцип частной собственности, однако дух патриархальной семьи, в которой всем владели сообща и каждый человек был тесно связан с другими членами клана, продолжал оказывать влияние на их социальные и экономические взаимоотношения. Неприятие автократической власти и свойственное кочевникам чувство справедливости оставались по-прежнему сильными, частично, возможно, из-за того, что с пустынных окраин постоянно прибывали новые поселенцы. Конфликт между кочевым и земледельческим образом жизни лежит в основе большей части истории Израиля.
В борьбе за выживание против более цивилизованных жителей прибрежной области израильтяне были вынуждены передать власть военным вождям, которые в конечном итоге приняли царский титул. Первого царя Саула постигла неудача отчасти из-за внутреннего неприятия народом его царского положения. Однако затем на его место пришли великие правители – Давид (умер в 965 году до н. э.) и его сын Соломон (умер в 925 году до н. э.). Давид захватил важный город на возвышенности – Иерусалим – и сделал его столицей государства, которое стало самым значимым на всей средиземноморской береговой линии Плодородного Полумесяца. Следует помнить, что в то время другие государства Ближнего Востока переживали временный упадок.
Позднее израильтяне вспоминали славные дни Давида и особенно Соломона, однако не могли забыть, что их успехи были связаны с упрочением царской власти, которая обременила народ налогами, привела к трудовой повинности и поте ре местной независимости. Четыре месяца в году люди должны были выполнять тяжелую работу для Соломона, великого строителя, возводившего дворцы для себя и храмы для богов своих многочисленных жен. Соломон также построил в Иерусалиме храм Яхве, отчасти стремясь поставить веру предков под власть царя.
Недовольные своим положением уже при Соломоне израильтяне отказались от сохранения царского господства при его преемниках. Сразу после его смерти Израиль распался на два государства: северное, продолжавшее называться Израилем, со столицей в Самарии, и меньшее по площади южное – Иудею, центром которой стал Иерусалим. Политические события, происходившие в обоих государствах, детально описаны в Ветхом Завете и не нуждаются в пересказе. Как только более крупные государства Ближнего Востока возродили свою мощь, мелкие израильские царства лишились шанса на сохранение своей независимости.
Самария пала под натиском ассирийцев и была разрушена в 722 году до н. э. В это время вожди северного царства – знаменитые Десять потерянных колен – были переселены в Северную Месопотамию. Иудея в качестве зависимого государства просуществовала дольше, однако допустила серьезную ошибку, выступив против Вавилонской империи, которая сформировалась вскоре после падения Ассирии. В 597 году до н. э. Навуходоносор уничтожил Иудейское царство. Позднее в 586 году до н. э. он после подавления восстания полностью разрушил храм в Иерусалиме и убил всю религиозную верхушку. Представители правящей элиты были отправлены в Вавилонию и оставались там до возвышения Персидской империи, под властью которой примерно в 539 году до н. э. те, кто желал, смогли вернуться обратно.
Политическая история израильтян довольно уныла. Израильское государство могло претендовать на величие, лишь пока остальная часть Ближнего Востока была слабой. Само нежелание его подданных принимать власть одного человека могло сделать его политический упадок еще более неизбежным. И все же с исторической точки зрения религиозное развитие иудаизма было тесно связано с политическими испытаниями почитателей Яхве.
Израиль и его Бог
Если бы мы вдруг увидели Давида «скачущим и танцующим пред Господом», то могли бы четко понять, что столкнулись с неким местным обрядом. Поклонение Яхве было связано с кровавыми жертвоприношениями животных, части туш которых сжигались во время проведения ритуала, а остатки готовились и съедались священнослужителями. Во время праздника люди обязательно пили много вина, и оглушающий шум, должно быть, поднимался в небеса вместе с клубами дыма от алтарей. Самого Яхве в ту раннюю эпоху представляли богом бурь, появлявшимся то в облаке, то в горящем кусте. Его голосом был гром, его стрелами – молнии, и он был прежде всего «воином». Люди даже могли верить, что обычно он обитал в ящике, привезенном израильтянами в телеге, – Ковчеге Завета. Израильтяне не сомневались в существовании других божеств, однако Яхве был «ревнивым» Богом, и они должны были быть связаны лишь с ним. От израильтян требовалось «благочестивое» поведение, что до сих пор означало главным образом правильное проведение ритуалов.
Когда израильтяне поселились в Ханаане, они постоянно испытывали соблазн принять местный политеизм. Ханаанейская религия, имевшая развитую мифологию, впечатляющие храмы и статуи богов, отвечала нуждам относительно продвинутой социальной и экономической жизни. Искушение было сильно, и израильтяне часто ему уступали. Тем не менее небольшая прослойка правящей элиты, объединившаяся вокруг жрецов Храма Соломона и прочих святилищ Яхве, разбросанных по всей стране, решительно боролась против религиозного включения их народа в общую систему Ближнего Востока. В этой борьбе за сохранение Завета между Израилем и Богом и родился иудаизм.
Помимо жрецов, официально поддерживавших прежний порядок, несколько крупных «пророков» появились среди мирян. Их деятельность продолжалась с перерывами примерно с 800 по 500 год до н. э. Чтобы понять этих людей, необходимо четко отличать их от профессиональных предсказателей будущего, которые издавна существовали на Ближнем Востоке и были организованы в «гильдии», где секреты ремесла передавались от отца сыну. Израильские пророки нового типа, напротив, считали себя людьми, призванными Богом передать Его слова людям. Они являлись не предсказателями будущего, а критиками настоящего. Иногда эти пророки бывали «одержимыми» и говорили, находясь почти в экстатическом трансе, однако в другое время от них можно было услышать вполне трезвые, расчетливые, хотя и категоричные, высказывания.
Основная мысль посланий этих пророков была проста. Бог и избранный Им народ были связаны Заветом Моисея: Бог защитит израильтян, если они, в свою очередь, станут постоянно правильно служить Ему. Следствием этого являлась страшная угроза, что, если они собьются с пути, последуют за ложными богами и не станут поступать благочестиво, Он их накажет.
Пророки стояли рядом со священнослужителями в деле превращения религии в основу жизни, в нападках на соблазны политеизма и в призывах вернуться к прежним обычаям. Кроме того, пророки разговаривали с людьми напрямую, минуя обычные религиозные способы передачи. В отличие от священнослужителей они толковали праведную жизнь в еще более строго определенных этических понятиях. Когда пророки видели, как царь или богачи притесняют бедняков, погрязнув в роскоши, в то время как народ продает себя в рабство, или женятся на иноземках, которые приносят с собой чуждые социальные и религиозные обычаи, они высказывали упреки, чем бы им это ни грозило – пренебрежением или даже физическим наказанием. Пророки являлись одновременно и консерваторами, и радикалами. Они не нападали на социальное неравенство или организацию общества, однако требовали, чтобы социальную и экономическую жизнь Израиля определял дух справедливости.
Пророки жили в эпоху, когда политический распад израильских царств был возможен, и их внушающие ужас предсказания обычно воплощались в жизнь. Однако самими этими пророчествами они помогали людям осознать притеснение их со стороны то ассирийцев, то вавилонян, посланных Богом. Израиль должен страдать за свои грехи. Однако в глубине всегда оставалась мысль, что если Израиль очистится и положится на Бога, то будет прощен. Требуемая чистота являлась прежде всего чистотой сердца, а не просто чистотой соблюдения ритуалов и обычаев предков, которые были постепенно приведены в систему в Законе Моисея.
Похоже, первые пророки нового типа появились в северном царстве Израиля в IX веке до н. э. В этот период бурно развивались торговые отношения между израильтянами и соседями-финикийцами. Правители северного царства были тесно связаны с финикийскими городами-государствами и по торговым делам, и по вопросам общей защиты от ассирийской угрозы. Так, один из выдающихся царей Ахав (869–850 до н. э.) женился на финикийской царевне Иезавели, а также делал и другое, «неугодное пред очами Господа более всех бывших прежде него» (3 Царств, 16: 30).
Последовавшее за этим проникновение чужеземных богов, обрядов и социальных обычаев вызвало суровые порицания со стороны пророка Илии. В знаменитом противоборстве с 450 жрецами Ваала касательно нисхождения огня на жертвенный костер Илия впечатляюще продемонстрировал превосходство своего Бога. В случае с Навуфеем (Навотом) Илия открыто выступил против царя и царицы. Простой крестьянин Навуфей отказался продать свой сад Ахаву. В отличие от большинства ближневосточных правителей царь Израиля был обязан признавать права своих подданных, однако его супруга Иезавель привыкла к единоличной власти и в конце концов тайно организовала казнь Навуфея по судебному приговору – и лишь для того, чтобы столкнуться с суровыми обвинениями Илии как защитника прав народа. Последователь Илии Елисей (Элиша) помог поднять восстание Ииую, который прервал род Ахава и осуществил жуткое предсказание пророка о том, что Иезавель будет выброшена из дворца на корм собакам.
Конец ознакомительного фрагмента.