Глава 5. Вверх по реке
Большая часть пути от Зарницево до Змеиной реки лежала через степь. Утренний запах степной травы бодрил и одновременно зачаровывал путников. Возникало желание остаться в этих дивных краях родной земли целую вечность. Небольшие цветочки в бескрайних просторах степи то тут, то там радовались появлению солнца после ночной прохлады и россы, давая ощущение умиротворения и пробуждения. В середине пути, степь ненадолго сменилась хвойным лесом, который тянулся еще с окраин Асарга на запад вплоть до ближайших курганов и озер додлифов. К северу, что ближе к Змеиной реке и к северо-западу лес становился смешанным.
Когда лес оказался позади, стало темнеть и единородцам пришлось организовывать лагерь. Утром отдохнувшие лошади и их наездники стали двигаться еще быстрее и до полудня добрались до Змеиной реки. Преодолев реку, в месте, которое указал Боголеп, Очеслав и его спутники оказались на слегка заболоченной местности.
В отличие от стройных, подтянутых деревьев, что ранее пришлось видеть путникам при движении к Змеиной реке, здешняя растительность отличалась кривизной и причудливостью форм. Те же знакомые березы были такими чахлыми и изогнутыми, будто бы их кто-то нарочно гнул. Встретились единородцам и сосенки, которые непонятным образом оказались на болоте. Они, как и березки у земли, были покрыты пышным мхом и выглядели весьма уныло и не приветливо.
Двигаясь дальше единородцы стали слышать кваканье лягушек. Они как будто приветствовали незваных гостей и предвещали необходимость ненадолго оставить проворных скакунов. Повинуясь необходимости, асарги оставили коней и двинулись дальше пешком по найденной тропе. Такие тропы обычно пробивали женщины с детьми, когда ходили по болотам за клюквой или целебной травой.
Вскоре в стороне от тропы, по которой шли асарги, показалось небольшое болотце. Местами оно было затянуто ряской и этим во многом привлекало внимание серой утки. Утки сразу заметили асаргов, но покидать сытное место не намеревались. Они с любопытством и осторожностью посматривали на единородцев и держались в воде подальше от камыша и зарослей.
Еще до того как солнце опустилось в полдерева, единородцы миновали болотце с любопытными утками и вышли на поляну. В этом месте уже не было слышно лягушек, но стал слышен лай собак. Зная, что вероятно только Веда живет в этих краях, единородцы поняли, что ее дом уже совсем рядом. Пройдя еще немного, они увидели долгожданный дом и постройки, которые должны были принадлежать знахарке. В этот момент из подворотни выскочила собака с пушистым хвостом, а за ней – вторая и третья. Так как только плохой гость мог бить четвероногих защитников, Асарги встали в нерешительности и постарались не отмахиваться. На лай собак вышла и их хозяйка. Она быстро их отогнала и поприветствовала незваных гостей.
Веда оказалась не такой, как себе представлял Очеслав. Она оказалась на вид лет тридцати не больше. Добродушие и смелость хозяйки дома перед видом вооруженных людей поразило единородцев. Прошло совсем немного времени и, не успев толком представиться, единородцы были приглашены в дом.
– Ты оказала нам доверие – сказал Очеслав – Узнав наши имена, ты даже не поинтересовалась тем, откуда мы прибыли и зачем явились.
– А ты не удивляйся – ответила Веда – Я много повидала и знаю, кому можно доверять, а кому нет. Пока вы пытались подружиться с моими псами, я хорошо вас рассмотрела. Я определила, что двое из вас являются воинами Асарга, а третий воином Зарницево.
– Но как можно было это определить? – изумленно спросил Чтислав.
– У тебя воин, имеется татуировка – ответила Веда – Я заметила ее на твоей руке. Такие татуировки имеют только несколько родов в Зарницево.
У асаргов имеется обычай изгонять тех, кто совершил порочащий поступок. Нападение на беззащитного человека является поступком порочащим. Так как вы из разных поселений и в доспехах, я поняла, что вы не можете быть изгнанниками. Поэтому считать вас теми, кто может представлять опасность я не стала.
– Навестить тебя предложил Боголеп – сказал Очеслав – Он просил передать тебе целебные травы, которые в этой местности не растут. Сами же мы держим путь в западное поселение асаргов. Времени у нас на это очень мало и нам бы было неплохо узнать другую дорогу до этого поседения. Дело в том, что та дорога, которую мы все знаем практически везде идет вдоль Змеиной реки, а эта река, как известно, течет то в одну сторону, то ее русло поворачивает в другую сторону и так много раз. Может быть ты, как знаток этих мест, знаешь, где выше по течению реки можно пройти через брод и сократить путь?
– Несколько мест, где можно перейти реку вброд мне известно – ответила Веда – Однако, я не советую этого делать. Дело в том, что за рекой находятся земли, где встречаются полудикие племена. Однажды они перешли реку и полностью разрушили одну из деревень додлифов. Вы можете даже увидеть руины этой деревни, когда будете двигаться в сторону нашего западного поселения. Однако, не советую вам отвлекаться на руины, так как там почти не осталось следов былого пребывания додлифов. Даже камни, которые они использовали в качестве алтарей, были расколоты враждебными племенами. Я даже думаю, что этими племенами вообще двигала некая сила, которая хотела не только разрушить деревню, но и истребить религиозную основу додлифов.
– Может эта сила стремилась заменить такую основу религиозной основой враждебных племен и таким образом подчинить себе додлифов – предположил Очеслав – И что же предприняли додлифы из другой деревни, когда узнали, что на их народ напали?
– Они собрали отряд наиболее сильных воинов, который двинулся за реку в поисках отмщения – ответила Веда – От рук этих воинов погибло много врагов. Это рассказывали те воины, которые решили возвратиться обратно в деревню до окончания похода. Основная часть отряда, по рассказу вернувшихся, продолжила преследовать неприятеля до склонов Западной горной гряды. Начиная с этих мест, путь отряда теряется. Никто не может сказать, что в дальнейшем произошло с отрядом додлифов. Все это случилось более сотни лет назад, а узнала я такие подробности от одной семьи додлифов, которая лечила у меня своих детей. Им пытались помочь в их поселении, но из этого ничего хорошего не получилось. Именно поэтому додлифы и попросили помощи у меня.
– Похоже, что за Змеиной рекой в недалеком прошлом действительно было неспокойно – сказал Очеслав – Более того, я и сейчас думаю, что там опасно находиться. Почему же ты Веда не боится здесь жить?
– Полудикие племена не любят болот, где я живу – ответила Веда – За рекой есть и степи, и озера, и горы, которые вероятно им больше по душе.
– Можешь ли ты рассказать нам еще о южном поселении асаргов? – спросил Очеслав.
– Обо мне там распространяли ложные слухи – ответила Веда – Особенно хорошо преуспел в этом деле Услад. Он распространял ложные слухи о том, что я занимаюсь черной магией. И дело даже не в том, что ему было невдомек, что нет как таковой черной или белой магии, а есть магия, которая используется во зло или добро. Дело в том, что я вообще не использовала магию. Магия для меня это нечто такое, к чему я стараюсь не прикасаться. Я думаю, что еще не приобрела достаточного количества духовных качеств, чтобы пытаться овладеть магией. Некоторые идут другим путем. Они приобретают отрывочные знания и пытаются заниматься тем, в чем плохо разбираются. Добавьте сюда и то, что те многие, кто пытается заниматься магией абсолютно к этому не готовы.
Как я уже говорила, здесь не только глубокие познания нужны и опыт, но и качества человека должны быть необходимые. Человек должен быть безупречен, невероятно чист, открыт перед богом и может применять магию только тогда, когда это делается для добрых дел и все другие способы для выполнения этой задачи исчерпаны. В противном случае, человек может превратиться в колдуна, впасть в зависимость от темных сил и совершить столько бед себе и людям, что и во сне не приснится. Что-то подобное произошло и в поселении додлифов. Заболевшим детям одной из семьи, о которой я уже рассказывала, попытался помочь местный колдун. Сначала все шло хорошо и детям на какое-то время действительно стало лучше. Однако, затем дети стали себя чувствовать еще хуже, чем до того, как обратились к колдуну. Все могло закончиться для детей очень печально, если бы не моя помощь.
– А что ты вообще понимаешь под магией? – спросил Очеслав.
– Когда я говорила о том, что нет как таковой черной или белой магии, стоило дополнить, что и самой магии как таковой тоже нет, по крайней мере, в таком понимании, которое имеют непосвященные люди. Об этом мне рассказал один из наших мудрецов. На самом деле магия, по большому счету, это воздействие наших идей, нашего разума на материальную реальность, в которой мы живем. Ведь мы же созданы богом, а бог является творцом, вот и мы при определенных условиях, можем творить. Мысли имеют способность находить свое воплощение в этом мире и это нужно понимать. Здесь главное то, что чем сильнее разум человека, чем больше он знает, чем больше он задействует скрытые возможности и обладает определенными качествами, тем больше существует вероятность того, что то, о чем желает человек, сбудется. Слова в заклинаниях или отдельные магические действия, это лишь усилители нашего воздействия на материальную реальность. Сами по себе магические действия, без привязки к нашим мыслям мало что значат, либо вообще ничего не значат.
Но мы немного отвлеклась от того, почему меня невзлюбил Услад, а не возлюбил меня этот человек за то, что я упрекала его в жадности. Затем ему стало известно, что я случайно узнала его тайну о том, что он прятал свои ценности на острове реки. Этого оказалось достаточно, чтобы подговорить всех кого можно, чтобы еще больше меня оклеветать. В итоге я здесь. Теперь на меня некому клеветать и я занимаюсь тем, что мне нравится, а именно изучаю целебные травы и готовлю настойки, которые потом передаю добрым людям.
– Вот бы увидеть этого Услада – сказал Очеслав.
– Не увидишь ты его – сказала Веда – От людей я слышала, что Услад умер. Он был в преклонном возрасте. Несмотря на это, перед смертью он продолжал копить богатство, только не понятно для чего. Фактически смотрел на смертное ложе, но богатство копил. Видимо его клад так и находится в земле острова. Лучше отдал бы еще при жизни содержимое своего клада людям. Так бы хоть пользу сделал своей душе, а так ни себе ни людям.
– А как на счет старейшины поселения? – спросил Очеслав – Как с ним лучше вести переговоры?
– Старейшину зовут Цветимир – ответила Веда – Он возомнил себя князем и любит, когда ему оказывают почести. Он считает, что остальные асарги притесняют жителей его поселения. Однако, насколько мне известно, его поселение не посещали жители Асарга уже несколько лет.
Поблагодарив Веду за полученные сведения, единородцы вернулись к тому месту, где они оставили послушных коней и вскоре отправились в западное поселение асаргов. Путь проходил вдоль извилистой речки берущей начало еще в горах западной горной гряды. Берега этой удивительной реки заросли пышной сочной растительностью. Особенно много здесь было различных кустарников. Так, в этом месте нашли свой приют и кусты вербы, и кусты вольхи, смородины и даже колючие кусты малины и боярышника.
Несмотря на небольшие размеры, холодные воды реки были богаты на улов. Жители Зарницево часто приходили в эти места и при большом улове вялили рыбу на солнце и заготавливали ее впрок. Не были исключением и люди из рода, к которому относился и Чтислава. Поэтому по дороге к западному поселению Чтислав очень долго рассказывал остальным, на какую рыбешку и как здесь рыбачить.
Бегущие в Синебирку прозрачные воды горной реки казалось, сверкали как от игры неугомонных серебряных рыбок при попадании на них лучиков солнца. Пожалуй, такие места, как это для асаргов были вообще чем-то особенным и невероятно родным, поскольку сочетали в себе то, многое, что любил этот народ. А любил он богатое многообразие матушки земли и ее проявления, почитал предков, которые тысячи лет жили в этих краях и защищали их, ценил возможность быть частью этого мира.
Любовь к родным краям проявлялась у асаргов во всем, будь то к птицам, будь то к лесу или реке. Порой увидишь одинокого асарга в лесу, а он подойдет к деревцу, гладит его и как будто разговаривает с ним, как с живым. И в этом не было ничего удивительного, так асарги считали, что те же деревья или реки могут запоминать происходящие вокруг события, расти быстрее, если их подбадривать, а также делиться силой с добрыми людьми. Возможно, что именно поэтому асарги, живя в согласии с этим прекрасным миром, были очень сильным народом.
Тем временем, солнце стало заходить за горизонт, озаряя багровым светом и без того красивые берега Змеиной реки. Асаргам хотелось продлить эти мгновения и ощутить величественное единство мира человека и матушки земли, но нужно было торопиться преодолеть как можно больше пути. Поэтому асарги миновали еще несколько поворотов русла реки, и когда уже совсем стало темнеть, решили организовать лагерь.
Оставив коней пастись, асарги нашли сухие ветви и сучья, которые сложили вместе. Разводить костер вызвался сам Очеслав, а Братислав и Чтислав выложили провизию, которую они еще брали в Зарницево. Не забыли асарги выложить и свежие пресные лепешки, которые передала им Веда в тот момент, когда они уже собирались от нее уходить.
Вскоре пламя костра разгорелось и стало освещать в красных отсветах ту часть полянки, где решили остановиться путники. Языки пламени облизывали дерево и заставляли его потрескивать и изгибаться. Зачарованные игрой пламени каждый единородец думал о своем прошлом, а также о той силе, которую таит в себе этот могущественный огонь. Ведь огненная стихия была для асаргов не только средством для обогрева и света, она воспринималась этим народом еще и как средство защиты от темных сил. Порой отправится кто-либо из купцов в дальние земли здоровым, а вернется больным и уставшим, вот и отправляли в первую очередь таких людей спать в доме на печку. Считалось, что огонь под человеком будет защищать его от зла всю ночь и избавлять от полученных им в дальних землях отравлений души. Все основные болезни и продолжительные состояния усталости, по мнению асаргов, исходили именно от таких отравлений.
Когда мысли о прошлом и о стихии огня перестали одолевать асаргов, Очеслав предложил обсудить предстоящее посещение западного поселения.
– Настолько нам всем известно, старейшиной поселения по-прежнему является Дарен – сказал Очеслав – Этот упрощает нам задачу, так как он следует заветам отцов и в поселении всегда нас поддержит.
– Надеюсь, что ты прав Очеслав, и мы получим радушный прием – сказал Чтислав – Однако, все может получиться иначе. Дело в том, что не так давно Дарен потерял родного сына. Кроме того, в поселении участились случаи нападений на местных охотников. Думаю, что все это не будет способствовать нашему радушному приему со стороны старейшины.
– Я ничего подобного не знал, откуда у тебя такие сведения? – спросил Очеслав.
– Не так давно, я участвовал в военном походе – ответил Чтислав – Старейшина Зарницево отправил меня с небольшим отрядом к Дарену. Мы должны были помочь жителям нашего западного поселения в поимке тех, кто нападал на местных охотников. Дарен запросил помощь в Зарницево по той причине, что в местных краях участились нападения на охотников, а принятые им меры по поимке нападающих не принесли результата. Не так давно старейшина отправил своего сына с отрядом воинов на поиски пропавших охотников к западной горной гряде. В итоге, Яромил так и не вернулся. Видимо, после этого события он и попросил военной помощи у Зарницево.
Я со своими людьми долго шел по следу его сына и обнаружил следы сражения. Мы обнаружили останки как воинов Яромила, так и воинов других отрядов. Одни были хорошо вооружены, а другие имели примитивное оружие. Практически все тело этих странных воинов было покрыто не то волосами, не то шерстью. В дальнейшем мы узнали, что эти странные воины не умеют разговаривать и являются людоедами. Даже имея разные представления об отличительных особенностей разных народов, я вообще не уверен, что это были люди.
Другие воины, которые участвовали в сражении, были вооружены достаточно хорошо. Это были воины кочевого племени охотживов. Возможно, что им надоели частые нападения с запада, и они решили предпринять военную вылазку, но попали в засаду. Вероятно, что имея численное превосходство, лохматые воины стали теснить охотживов. В это время, как я понял, Яромил услышал звуки сражения и двинулся в сторону битвы, а затем вступил в битву на стороне охотживов. Это было видно по следам, разбросанным доспехам и телам погибших. Очевидно, что охотживы отступали какое-то время, а затем отступление было остановлено силой отряда Яромила.
– А что могло произойти потом? – спросил Очеслав.
– Думаю, что дикари тоже получили какое-то подкрепление – ответил Чтислав – Мы обнаружили следы поспешного отступления отряда Яромила и охотживов.
– Да что же там действительно произошло? – спросил Братислав.
– Я со своим отрядом долго шел по следу отступающих отрядов, пока не обнаружил троих израненных и измотанных воинов Яромила – продолжил Чтислав – Воины ожесточенно отбивались от тех, кого мы в дальнейшем взяли в плен и потом доставили к Дарену. Мы помогли воинам Яромила отбиться и добраться до нашего поселения.
Со слов выживших воинов, отряд Яромила действительно вступил в бой со странными дикарями на стороне охотживов. Вместе они стали теснить дикарей, но позднее к противнику пришло большое подкрепление. Поэтому воинам Яромила пришлось отступать. Трое наших воинов были отрезаны от остальных отступающих. Они отбивались до тех пор, пока на них не перестали нападать. Возможно, что дикари про них просто забыли и сосредоточились на основной группе отбивающихся. Как они сами рассказали, после боя не было сил идти от усталости и ран. Ими было принято решение возвращаться в поселение только на следующий день. За весь следующий день они прошли только до границ наших земель, где и натолкнулись на плененных нами в дальнейшем воинов похожих на круергов. Эти воины имели доспехи и в отличие от дикарей пытались сначала склонить наших воинов сдаться. Получив отказ, они попытались их убить. Благо их было не так много, как дикарей. Нужно отдать должное нашей троице, что в измотанном состоянии и будучи израненными, они продержались до нашего прихода.
Когда мы брали в плен воинов неприятеля, они яростно продолжали нападать на нашу троицу по мере оставшихся у них людей и возможностей. Возникало такое ощущение, что воины неприятеля совершенно одичали и не отдавали отчета в своих действиях.
Конец ознакомительного фрагмента.