Глава 5
Молча уставившись в стену, Катя вспомнила испуганное лицо бабушки, ее растерянность, когда Женя заорала:
– Ты ей всю жизнь врала!
И вдруг очень четко поняла: вчера в ресторане Евгения сказала правду – не было никакой автомобильной катастрофы. Девочка села, скинула с себя одеяло и решила провести некий эксперимент.
Вечером, когда отец вернулся домой, она подошла к нему и завела незначащий разговор. Поболтав о ерунде, Катя вдруг попросила:
– Па, купи мне машину.
– Зачем? – удивился отец.
– Мы же теперь в поселке живем.
– И что?
– Как в школу ездить?
Игорь хмыкнул:
– За тобой автобус приходит.
– Ага, он у ворот поселка останавливается, – заныла Катя, – далеко от дома топать. То дождь идет, то снег валит…
– Велю своему шоферу подвозить тебя к административному зданию, – кивнул папа.
– Еще хочу в фитнес!
– Ладно, найму второго водителя, – нашел компромисс заботливый отец.
– Лучше сама за руль сяду.
– Это невозможно!
– Почему-у-у? Лене Коткиной и Олесе Быковой родители машины купили, а я что, хуже? – плаксиво протянула хитрюга.
– Лене и Олесе уже исполнилось восемнадцать, – мирно объяснил отец, – тебе права не дадут.
– Можно купить документы.
– Нет.
– Ну, па-а-а…
– Нет, и точка!
– Буду только по Ложкину рулить.
– Сказано: нет! – стоял на своем отец.
– У тебя деньги кончились? – задала каверзный вопрос дочурка.
– Да, – обрадовался достойному поводу отказать неразумному ребенку отец. – Именно так: финансовые трудности, поэтому никаких личных авто. Хочешь, найму водителя.
Катя сумела скрыть усмешку. Однако папа нелогичен: сообщил о невозможности наскрести денег на скромную иномарку и тут же предложил дочери автомобиль с шофером. Но перед ней сейчас не стояла цель поймать отца на нестыковках, пришла пора задать главный вопрос, ради которого и затевался разговор.
– Ладно, – вздохнула школьница, – не надо мне импортную машину, давай приобретем «Москвич», он очень дешево стоит.
– С ума сошла! – заорал папа. – Это же не машина, а набор гаек и болтов, конструктор для взрослых. Никогда!
– Тебе не нравится «Москвич»?
– Нет.
– Но он дешевый.
– Нет! – окончательно обозлился Игорь.
– А почему «Москвич» плохой?
Тришкин вздохнул и попытался объяснить капризнице суть. Дочь терпеливо выслушала папу и вдруг заявила:
– Думаю, дело не в технике.
Игорь удивился:
– А в чем?
Катя набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– В «Москвиче» сидела мама перед смертью!
Игорь вздрогнул, потом кивнул:
– Да, именно так. И с тех пор я не способен видеть эти чемоданы на колесах.
Катя моментально прекратила беседу, пообещав папе, что раньше, чем справит двадцатилетний юбилей, не попросится за руль.
Но эксперимент свой пытливая школьница не прекратила. Она прямиком направилась к бабушке и пожаловалась:
– Папа не хочет мне покупать машину.
– Господи, – закивала бабуля, – какой ужас! Ни за что! Никакого руля!
– А я хочу-у-у…
– Нет моего разрешения на глупости!
– Хочу-у-у!
– Потом, лет через десять, – пообещала бабушка.
– Сейчас!
– Нет!
– Вот и папа против…
– Правильно.
– Говорит, денег нет на иномарку.
– Конечно! – с жаром подхватила версию сына Лидия Константиновна. – И хорошие девочки не капризничают, а пытаются понять папочку. Он не жадный, не злой, очень любит тебя, просто мы недавно дом построили, счет в банке почти пуст, а еще требуется красиво оформить участок…
– Но я ведь просила «Волгу», – быстро вставила Катя, – она же копеечная.
Ничего не знающая о ценах на автомобили бабуся перекрестилась.
– Упаси господь! В этой таратайке ни одной подушки безопасности нет!
– А на иномарку средств нет.
– Верно, поэтому тебе придется подождать. А лет через десять папа сможет купить тебе хорошую машину.
– А я знаю, почему ты «Волгу» боишься, – прищурилась Катя. – В ней погибла мама, ведь так?
Лидия Константиновна схватилась за сердце, потом тихо сказала:
– Да, Юлечка умерла в «Волге», и ты не должна просить эту машину.
Поцеловав бабусю, Катя вернулась в свою спальню и призадумалась. Папа утверждает, что мама сидела в «Москвиче», но бабушка-то говорит про «Волгу»… Кто-то из родственников забыл марку рокового автомобиля? Но подобное предположение показалось Кате странным: есть вещи, которые люди просто не способны выкинуть из памяти, и рады бы избавиться от них, да не получается. Так в какую машину села несчастная Юля?
Решив прояснить ситуацию до конца, Катя в течение полугода очень старательно, вроде как случайно, «допрашивала» и папу, и бабушку. В результате у девочки получилась странная картина. Отец утверждал, что его жена ехала в Москву, опаздывала на электричку и поймала, как тогда говорили, левака. Бабуля сообщила иное: ее любимая невестка прибыла из столицы, не захотела бежать на дачу пешком и поймала попутку. Разнилось и место беды. Игорь вскользь бросил фразу:
– Юлечку нашли в овраге, около магазинчика, заведующая позвонила в милицию и «Скорую». Врачи приехали быстро, но твою маму не спасли.
Бабуся же выдавала совсем другую информацию:
– Несчастье приключилось на повороте, около шоссе росло огромное дерево, вот в него и влетела «Волга». Мобильные тогда были редкостью, пришлось свидетелям происшествия бежать на птицефабрику, что находилась неподалеку, да только все попусту – пожар начался, не успели тело вытащить.
Лишь в одном оба «свидетеля» сходились: мама погибла девятого октября.
И чем дольше Катя размышляла над проблемой, тем яснее понимала: ох, нечисто это дело, папа с бабушкой в рассказах путаются и явно чего-то недоговаривают.
Сообразив, что в доме где-то должно быть спрятано свидетельство о кончине мамы, Катюша начала поиски столь важного документа. Ей очень хотелось посмотреть, что написано в графе «Причина смерти».
Несколько месяцев тайного обшаривания ящиков и полок ничего не дали. Скорей всего, папа хранил документ в сейфе, к которому дочка никак подобраться не могла. Ключи-то от него девочка быстро обнаружила, однако следовало еще знать и шифр. Но, очевидно, упорство родилось на свет раньше Катюши – она планомерно обшаривала закоулки папиного кабинета и в конце концов наткнулась на старый, растрепанный ежедневник с телефонной книжкой, начатой невесть в каком лохматом году.
Из пустого любопытства Катя полистала странички и поняла, что фамилии из справочника ей совершенно незнакомы. Но на самом последнем листочке нашелся интересный список: «Мама – 2 октября, Катя – 8 сентября, Фаина Сергеевна – 1 апреля, Петр Григорьевич – 31 декабря, Юля – 9 октября».
Девочка моментально поняла: папа записал для памяти дни рождения близких родственников. Мама – это Лидия Константиновна, Катя – она сама, а Юля – погибшая жена. Но что же получается? Юлечка умерла в день своего рождения? Почему она в такой праздник отправилась на дачу, да еще одна? Не захотела созывать гостей? И еще: кто такие Фаина Сергеевна и Петр Григорьевич?
Сгорая от любопытства, Катюша подошла к бабушке и сказала:
– Искала в библиотеке справочник по русской литературе, мне сочинение писать надо.
– Нашла? – поинтересовалась Лидия Константиновна, не отрывая взора от экрана телевизора, где в тот момент передавали новости.
– Не-а, – протянула Катя.
– Подожди, папа домой вернется и даст книгу.
– Зато вон чего с полки выпало, – сообщила девочка, показывая потертый ежедневник. – Ба, скажи, когда у моей мамы был день рождения?
Лидия Константиновна вздрогнула:
– Зачем тебе?
– Интересно. Мы всегда ездим на могилу девятого октября.
– Верно, это дата гибели твоей несчастной мамочки.
– А почему не навещаем кладбище в день рождения?
Бабушка замялась, потом сказала:
– Извини, деточка, твоя мама была сиротой, и мы…
– Как? – изумилась Катя. – Ты мне об этом не говорила. И вообще… получается, что я ничего про мамину родню не знаю.
Лидия Константиновна грустно улыбнулась:
– Ладно, расскажу, ты уже выросла, пора и правду узнать. Мы с папой берегли тебя от негативных эмоций, но, похоже, следует приподнять завесу над прошлым.
Информация, выданная бабусей, звучала шокирующе: Юля была подкидышем. Кулек с пищащим младенцем нашли на пороге одной из больниц небольшого подмосковного городка. Случилось это девятого октября. Девочке, замотанной в рваные тряпки, по виду дали десять дней от роду, но в документах датой рождения поставили число, когда ее нашли. Юля никогда не отмечала самый любимый людьми праздник.
– Я появилась на свет неизвестно когда, – объяснила она свою позицию Лидии Константиновне, – и, похоже, мое рождение не доставило особой радости родителям. Поэтому пить шампанское девятого октября не хочу. Лучше мы откупорим бутылочку тридцать первого декабря.
– Почему? – удивилась свекровь. – Это же Новый год.
Юлечка засмеялась:
– Ты забыла! Тридцать первого декабря я познакомилась с женщиной, которая стала мне мамой, – с тобой!
Так с тех пор и повелось в семье Тришкиных.
– Ясно, – кивнула Катя. – А кто такие Фаина Сергеевна и Петр Григорьевич?
И тут вдруг бабушка посинела, как будто вся кровь от лица Лидии Константиновны стекла к шее.
– Не поняла… – еле-еле шевеля языком, спросила бабуся.
Удивленная столь резкой реакцией на самый невинный вопрос, Катя повторила:
– Кто такие Фаина Сергеевна и Петр Григорьевич?
– Но… откуда… Кто? Кто тебе о них наболтал? – прошептала Лидия Константиновна.
Внучка растерялась. Но потом ткнула пальцем в ежедневник.
– Тут есть список дней рождения, – пролепетала она, – самых близких людей. Вот я и подумала…
Щеки бабули порозовели.
– Ах вон оно как! – с явным облегчением воскликнула старушка. – Это наша прислуга. Брат и сестра, Петр и Фаина. Она убирала квартиру, он по мелочи помогал. Умерли они давно, ты крошкой была и не помнишь их.
Катя сделала вид, что поверила бабушке. Но скажите, пожалуйста, каким образом Фаина СЕРГЕЕВНА и Петр ГРИГОРЬЕВИЧ могут быть братом и сестрой, а?
Катя замолчала и глянула на меня. Я пожала плечами.
– Очень просто. Во-первых, вполне вероятно, что родство двоюродное, во-вторых, мама могла их родить от разных отцов.
– Нет, – помотала головой Катя, – бабуля меня обманула.
– Почему ты так решила?
– Я положила ту телефонную книжку в библиотеке, а утром она исчезла. До сих пор найти не могу.
– Бывает, – вздохнула я. – Один раз тоже долго искала именно телефонную книжку. Прямо извелась и решила, что потеряла. Очень, помню, расстроилась. А через неделю начала размораживать холодильник и обнаружила книжечку в глубине морозилки – положила ее туда машинально, вместе с мясом.
Катя хихикнула, потом удивленно поинтересовалась:
– А за фигом холодильник размораживать?
Да уж, современным девушкам трудно представить, какие заботы лежали на плечах их мам и бабушек. Мы кипятили белье на плите, не могли купить памперсы, гладили тяжеленными утюгами и отскребали намертво налипшие остатки пищи от алюминиевых кастрюль и гнутых сковородок. Об автоматических стиральных машинах, тефлоновых покрытиях и холодильниках «ноу фрост» никто даже и не слышал, потому что их просто не было. Впрочем, по той же причине мы ничего не знали о плоских телевизорах, компьютерах, Интернете и видеомагнитофонах. Я уж не говорю о всяких там плеерах, мобильных телефонах, электронных замках и прочих благах цивилизации. Простой катушечный аудио– магнитофон под названием «Весна» вызывал восторженный озноб.
А еще было время, когда по четвергам Останкино не работало и голубые экраны в квартирах счастливых обладателей теликов оставались темными. Кстати, «ящики» были огромными, зато экранчик имел размер с ладошку, и перед ним торчала лупа, куда следовало наливать воду. Назывался сей агрегат «КВН». Я не знаю, как правильно расшифровывается аббревиатура, но ехидные москвичи говорили:
– «КВН»? Это очень просто! Купил – включил – не работает.
Ладно, хватит предаваться воспоминаниям. Как все это в двух словах объяснить Кате? Поэтому я просто у нее спросила:
– Что ты от меня хочешь?
– Найдите, кто убил мою маму, – резко ответила девочка.
– Она погибла в катастрофе.
– Неужели не поняли? Папа и бабушка врут!
Я замялась, потом спокойно ответила:
– Если твой рассказ точен, то в версиях твоего отца и Лидии Константиновны есть мелкие нестыковки.
– Вот!
– Но… извини, конечно…
– Говорите!
– Может, Женя с пьяных глаз сболтнула правду? Вдруг твоя мама покончила с собой, а бабушка и папа, оберегая твою неокрепшую психику ребенка, не решились сообщить правду?
– Нет! Зачем бы маме из окна кидаться?
– Всякое случается.
– У мамы не имелось причин для самоубийства.
– Ты можешь не знать всех подробностей ее биографии.
Катя вскочила.
– Отчего обычно женщины кончают жизнь самоубийством? Несчастная любовь, ненужная беременность, бедность. А мама жила с папкой счастливо, бабуся ее обожала, денег у них хватало. Чего еще надо?
– Ну… не знаю, – промямлила я.
– Ее убили! Стопудово!
– Катенька, – попыталась я успокоить девушку, – иногда человеку не нужно причин, чтобы свести счеты с жизнью. Всем вокруг он кажется счастливчиком, а у него глубоко внутри развивается депрессия. Понимаешь?
Катя помотала головой.
– Ее убили!
– Кто? – устало спросила я.
– Вот это я и прошу вас выяснить! – воскликнула Катя. – Лика Солодко сказала, что вы можете все. Ну, пожалуйста, помогите! Иначе я сама из мансарды вниз кинусь, я не смогу жить под одной крышей с убийцей!
– Катя, но почему?..
Внезапно девочка уткнула лицо в ладони и прошептала:
– Вчера ночью я захотела пить и пошла босиком со второго этажа на первый…
Катя кралась на цыпочках, опасаясь разбудить бабулю. Путь ее лежал мимо библиотеки. Дверь в комнату оказалась приоткрытой, из щели пробивался лучик света. Любопытная девушка осторожно заглянула в щелку и сразу увидела папу с трубкой в руке и бабушку, сидевшую в глубоком кресле.
– Ты права, – произнес папа, явно продолжая начатый ранее разговор.
– И меня это тревожит, – подхватила Лидия Константиновна.
– Чтоб Женьке онеметь! – стукнул кулаком по крошечному столику, рядом с которым стоял, папа. – Пьяница чертова!
– Тише! – шикнула бабушка. – С Евгенией нормально вышло. Она же извинилась, а Катя ей вроде поверила. Ну, в то, что та спьяну чушь несла.
– Сама же только что сказала: «Девочка копается в прошлом».
– Да, я это недавно поняла, – подтвердила бабуля. – Немедленно спрячь ключи от сейфа.
– Вот беда… – протянул Игорь. – Столько сил потратили, все закопали, и на тебе! Ну, Женька, ну, сволота! Думаешь, она знает правду?
– Нет, – уверенно ответила Лидия Константиновна. – Просто повторяет чужую болтовню. Но Катю надо удалить из дома. Временно, на пару лет. Пусть у нее любопытство утихнет. Потом замуж выдадим, дети пойдут, забудет о Юлечке.
– И куда ее деть?
– В пансионат, в Швейцарию.
– Ой, далеко как! – покачал головой папа. – Да и опасно, мало ли что с ребенком случиться на чужбине может…
– Подберем лучшее заведение.
– Не знаю, подумаю, – мялся папа. – Я не готов отправить Катьку на край света.
– А ты готов к тому, что она возьмет и выяснит, кто убил Юлю? – внезапно спросила бабушка. – Раскопает еще правду, ведь вполне вероятно, что не все концы спрятаны, мы же очень торопились. Катерина упорная, вся в тебя.
– Боже, – прошептал Игорь, – только не это!
– Тогда срочно ищи школу, – велела Лидия Константиновна. – В Женеве, Лозанне, Риме, Париже – неважно. Лишь бы хорошая охрана, безопасность и врач были, а на знания плевать. Ты денег на десять детей заработал, Катюше на службу не идти, замуж выдадим и без диплома.