Я никому не переходил путь,
Я не просил о многом, я не воровал.
Мне что-то говорил про жизни суть
Сброд, который правду на фантики порвал.
Их много, для них нет ничего святого.
Они умеют только кричать.
Мне кажется странным: их слышат
И им привыкли головой в такт качать.
Ну, неужели мы все бараны?
Я не хочу никого обижать.
Я пишу песни, а новые раны
Заставляют меня эти строчки рождать.
Но в переулках этих корявых
Я встречаю новые, честные глаза.
Не бойся правды в этих временах дырявых.
Поверь, с кем правда, за того небеса.
Где правды глоток, как избавленье от боли,
Найти у кого, дайте… Вот ли оно?
Я вас понимаю, у каждого роли,
Но только не все снимают кино.
Я – актёр, и мой театр подо льдом реставраций
Ожидает премьеру весны,
Только сердце, уставшее от провокаций,
С болью тонет в осенние сны.
Я не знаю, что делать, как жить дальше.
В личной жизни туман, и я пью вино.
Режиссёр, я устал от обмана и фальши.
Может, ты меня снимешь в честном кино?
Режиссёр, сними меня в кино.
Режиссёр, я брошу пить вино.
А не то я свой талант зарою,
Дай мне роль последнего героя.
Посмотри, сколько ветра в глазах.
Мы не знаем, как дальше жить.
Что-то есть на седых небесах.
Я ищу эту тонкую нить.
И мы все вновь стоим на краю.
Спит луна расстоянием в ночь.
Не купить нам билеты в раю,
Не уйти от себя, други, прочь.
Между небом и землёй
Мой куплет поётся,
Что, брат, родиной моёй
В этом сне зовётся.
Посмотрите в небеса,
Обратитесь к Богу.
Отрезви свои глаза
И найдёшь дорогу.
Сто процентов никто из всех нас
Не желает войны и раздора,
Только кто-то в назначенный час
Масло льёт в злое пламя террора.
«Я же против войны, я за мир!» —
Канонадою лира пропела.
А народ тонет в холод квартир,
Сочиняя, как жить неумело…