Глава 3
– Как дела, дорогая? – Макс откинулся на диванную подушку, вывернув под немыслимым углом шею, и внимательно разглядывал заплаканное лицо своей супруги. – Та-а-ак… Ты опять была у этой сумасшедшей!
– Она не сумасшедшая, – слабо запротестовала Милочка, на ходу снимая обувь и усаживаясь в кресло. – Она просто устала…
– От кого? – иронично поднял он бровь. – От самой себя? Или от собственных бредней заядлой феминистки?
– Она феминистка?! – Против воли Милочка заулыбалась. – Ты просто плохо знаешь Ксюшу, раз считаешь ее таковой. Мужчины всегда были ее жизнью. Ее страстью, если хочешь. Не успевала она освободиться от одного, как тут же в поле зрения появлялся другой. Причем намного лучше предыдущего…
– Вот, вот! – поднял Макс вверх указательный палец. – Это-то ее и сгубило! Она закопалась в мужиках. Перестала отличать в них хорошее от плохого. А пережив потрясение, заклеймила всех разом. Разве я не прав? Ведь наверняка меня опять мерзавцем обзывала. Говорила, что моя благотворительность – это не результат сочувственного отношения к ее несчастной судьбе, а что-то гадкое и расчетливое…
Милочка опустила головку и с облегчением вздохнула. Множество вопросов, вызванных откровениями подруги, сверлили ее мозг, пока она добиралась домой. Ведь кое-что из того, о чем поведала ей Ксюша, стало для нее неожиданностью. Но Максик, ее любимый милый Максик, сам завел разговор об этом. Быстренько уничтожив все ее сомнения на свой счет.
– Теперь ты понимаешь? – Он внимательно посмотрел ей в глаза. – Как-то мне надо было ее пробудить! Если ваши слезы и уговоры на нее не действовали, то я решил сделать ставку на ее злобу. Как видишь, угрожая, мне удалось ее немного встряхнуть…
– Максик, – восторженно выдохнула Милочка, сложив ладошки у груди. – Ты прелесть! Я так люблю тебя!
Макс скатился с дивана и уже через мгновение покрывал колени супруги торопливыми, жадными поцелуями. Закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, Милочка задыхалась от восторга.
Боже мой! Они почти два года вместе, два долгих года, но до сих пор она не может спокойно реагировать на его ласки. Всякий раз, как он дотрагивался до нее, Мила забывала о мелких недоразумениях, порой возникающих между ними, о бессонных ночах, проведенных в ожидании мужа. И еще много о чем, чего другому она бы никогда не простила.
– Милая… Милая… Какая ты нежная… – жарко шептал он ей, подхватывая на руки и унося в спальню. – Забудь обо всем. Только ты и я…
Когда спустя полчаса Максим поднялся с помятых простыней, она совсем забыла, о чем же еще хотела его спросить. Разомлев от пьянящего восторга, Милочка изо всех сил моргала слипающимися глазами и пыталась сосредоточиться на чем-то очень важном. На чем-то таком, о чем ей непременно нужно было узнать. Но мысли отчаянно путались, переплетаясь с запретно-сладостными, и она, тяжело вздохнув, решила отложить все это на потом.
– Максик, – еле слышно произнесла она, сладко потянувшись, – ты опять уходишь?
– Да, малыш. – Он озабоченно повертел головой в поисках недостающей детали туалета. – Где мой второй носок? Ты не видела?
– Боже мой, какой носок? О чем ты?.. – Она зевнула, прикрыла глаза и уже в полудреме пробормотала: – Я снова одна… Ты опять меня оставляешь…