IV
5.августа 1923 года. Москва, Кремль
– Вот что, товарищ Нарыжная. Партия ставит перед нами задачу.
Человек, давно знакомый Анастасии по партийной кличке "Иванов" носил теперь другое имя, металлическое, впрочем, тоже славянское. Тот же акцент, но в движениях стало больше мягкости, а неприметный костюм сменил неброский серый полувоенный френч. Сапоги по-прежнему любит мягкие, и трубка такая же, или та же самая. Говорить стал больше, а может просто сейчас нужно подробнее объяснить план налета, чем тогда, давно, в Ростове. Больше, но ненамного, так что слушать надо внимательно. Лишнего слова не скажет.
– Некоторые товарищи… – Иванов сделал паузу, которая должна была, с одной стороны, выразить его отношение к этим самым «товарищам», подчеркнуть ироничность самого такого обращения к ним, а с другой стороны дать время Анастасии четко понять, кто они, эти самые…
– Да, эти товарищи думали решить проблему мировой революции наскоком, по-кавалерийски, – и он снова замолчал.
– Вы имеете в виду этот бездарный поход на Варшаву? – решилась задать уточняющий вопрос Нарыжная.
Иванов, занимающий скромную должность секретаря, улыбнулся уголками рта, склонил голову к столу, будто рассматривая лежащий перед ним документ. Еще зайдя в кабинет, Анастасия успела заметить, что листы, лежащие на зеленом сукне – чистая бумага.
– Не только. Хотя мне нравится ход Ваших мыслей, – качнул кончиком трубки секретарь, и, как добрый учитель воскресной школы, наставительно и неспешно продолжил, – но практика показала нам, что кавалерийским наскоком нашей задачи не решить. А почему?
– Мы ждали от польского пролетариата ответного, встречного удара по буржуазии, а его не последовало. Возобладали мелкобуржуазные, частнособственнические взгляды. Сильны также устаревшие национальные предрассудки. Так называемый патриотизм, например. Нежелание ставить интересы мирового рабочего класса выше национальных…
Нарыжная подготовилась хорошо. В партии боролись две тенденции – идея перманентной революции, яркая, но бесплодная, как красивая блудница, с которой мужчинам хочется делать детей, а она не может их родить, и вторая – не такая внешне привлекательная, но плодовитая и верная. Перспективная, в общем. Только с ней надо много и незаметно работать.
Если человек хочет покрасоваться перед народом, то ему по дороге с блудницей. А Настя выбрала надежный путь. Не надо ей славы.
– И как же нам действовать? – рыжие рысьи глаза сверлили чекистку в упор.
– Хитростью, товарищ секретарь, – негромко ответила она.
– А что за хитрость?
– Рассорить нам надо капиталистов. Но сами мы не сможем. Прямым нападением мы их только сплотим. Нужен нам человек, который их перессорит
Анастасия поняла, что попала в точку: секретарь аж по-кошачьи зажмурился от удовольствия беседовать с человеком, который понимает его немногословие.
– А какой это должен быть человек? Хороший или плохой? – спросил секретарь медленно, тщательно подбирая слова. Это был его стиль: задать очень простой, на первый взгляд по-детски наивный вопрос.
Конец ознакомительного фрагмента.