Глава IX
Солнце уже опускалось, озаряя кроны деревьев странным, голубовато-розовым светом, когда перед маленькой группой показались деревянные ворота.
Принцесса Аталэйнт поприветствовала охранников, которые незамедлительно пропустили путешественников за ограду.
Артес вертел головой во все стороны, стараясь в угасающем свете дня рассмотреть город во всех деталях.
Все дома эльфов размещались на деревьях и были вылеплены из светящейся глины. Дороги были выложены речными камнями, отполированными копытами коней и колёсами повозок. Внизу, на земле, находились небольшие лавки и мастерские. В самом центре, выстроенная вокруг могучего падуба, высилась самая массивная постройка – дом главы города, дяди Аталэйнт Годеона. Из дверей дома выскочил высокий и поразительно красивый молодой эльф, который прижал Аталэйнт к себе.
– Бравур! Я ужасно рада тебя видеть! – воскликнула принцесса. – Благодарю эфир, что ты и дядя оказались в городе.
– Я также благодарен эфиру за то, что ты выбрала именно наш город для укрытия, принцесса! – учтиво произнёс Бравур, недовольно глянув на Артеса и Ладимира.
Артес стоял в позе, именуемой «подготовка к знакомству». Ладимир не спешился, и, если бы Артес посмотрел на него сейчас, то сильно удивился бы. Его проводник, неподвижный, словно статуя, смиренно сложил руки на луке седла и опустил голову. Это был уже не бесстрашный воин и не опытный следопыт, а странствующий монах одного из самых строгих орденов. Даже Бешеный склонил длинную шею так, что подбородком почти касался груди.
– Ну здравствуй, племянница, – раздался голос ещё одного высокого эльфа, который, хоть и выглядел молодо, но, очевидно, прожил не одно столетие на этом свете. – Вчера сова твоего отца принесла мне известие о твоём побеге.
Аталэйнт занервничала и, прижав к себе руку застывшего в позе знакомства Артеса, мелодичным голосом произнесла:
– Дорогой дядя, милый Бравур! Позвольте мне представить вам моего жениха и избранника моего сердца – лорда Артеса. А это его раб – Ладимир.
Артес застыл в избранной позе с окаменевшей улыбкой на лице. Ладимир казался погружённым в молитвы и как будто ничего не слышал. Потом он понял, что товарищ не разморозится до конца столетия, как и двое эльфов, поэтому он поднял голову, улыбнулся и заговорил с тем же кротким видом, но очень странным тоном – то ли суровое обличение звучало в нём, то ли презрительная насмешка:
– И мы, и вы одинаково находимся во власти судьбы. Мне скажут: да ведь они рабы. Да, но вот этот раб обладает свободным духом. А покажите мне, кто не рабствует в том или другом смысле! Этот вот, – и он неожиданно благородным кивком головы указал на Бравура, – раб похоти, а тот, – такой же изящный кивок в сторону Годеона, – корыстной жадности и честолюбия… Нет рабства более позорного, чем рабство добровольное. (Неточная цитата из Сенеки).
Эльфы остолбенели от такой наглости, но Артес слегка пришёл в себя, так как для расшифровки речи Ладимира ему потребовалось задействовать окаменевший мозг.
– Принцесса Аталэйнт чрезвычайно форсирует события, – старательно подбирая слова, начал он.
– Да, – поспешно вмешалась Аталэйнт. – Официальная церемония обручения состоится сегодня.
– Аталэйнт, он человек! – поражённо воскликнул Бравур
– Дорогая, возможно, если ничего страшного не произошло, то ты сможешь вернуть лорду его слово? – деликатно спросил Годеон.
– О, дядя, я провела с Артесом целых два дня и две ночи, – сделав упор на слове «ночи» и потупив глаза, сообщила Аталэйнт.
Ладимир с большим трудом удержался от хохота. Единственное, что он себе позволил – фыркнуть пару раз, но это фырканье вполне можно было приписать Бешеному.
– В таком случае, свадьба должна состояться, – решительно сказал Годеон. Из-за его спины вышло около пятнадцати воинов-эльфов.
Ладимир усмехнулся, поднял голову и открыто и смело посмотрел в глаза Годеону. Сопротивляться он и не думал; он только огладил коня, который уже примеривался вцепиться в ближайшего эльфа, и спешился.
Эльфы сопроводили путешественников в одну из комнат дома дяди Аталэйнт и, заперев, оставили там.
– Кошмар какой-то, – сев на деревянную, украшенную резьбой лавку, сказал Артес.
Ладимир уселся на подоконник и насмешливо посмотрел на Артеса.
– А что тебе не нравится? – спросил он. – По-моему, очень даже неплохая партия. Характер, правда, у принцессы королевский, ну так ты тоже… лорд, одним словом. Сживётесь. Может быть, Мирандил простит непутёвую дочь, ты станешь его наследником, а потом правителем Королевства Охотников Света. Достойная перспектива для английского лорда.
Артес, едва его дослушав до конца, гневно вскочил на ноги.
– Что за чушь ты несёшь? Перспектива жениться на этой девице меня вовсе не привлекает. Мое сердце уже занято другой дамой, которая не лжёт, не сбегает из дома и ведёт себя так, как положено молодой леди! Ты же, как мне кажется, просто упиваешься тем фактом, что был прав, да и еще и прекрасно знал, чем закончится эта поездка
– Конечно, в девушке главное не лгать, не сбегать из дома и вести себя так, как подобает леди. Всё прочее не имеет значения, – буркнул себе под нос Ладимир и громко сказал, нагло улыбаясь во весь рот: – Детка, ты меня пугаешь. Сядь и успокойся. С чего ты взял, будто принцесса делилась со мной своими планами?
Артес взял себя в руки и сел.
– Про жениха и невесту ты говорил, – спокойно сказал он. – И вышло всё именно по твоим словам!
– Мало ли что я говорил. Ты считаешь, все мои слова надо воспринимать всерьёз?
– Похоже на то, – ответил Артес, помрачнев и чуть успокоившись. Несмотря на вспышку гнева, он не мог не признать, что попал в эту западню исключительно по своей вине, и ему надо было основательно подумать, как теперь выбраться из неё. – А насчет возраста – не настолько уж я младше. Хотя и уступаю тебе в опыте.
– Ну да, какие-нибудь десять лет разницы роли не играют… Послушай, дорогой. Эльфийки племени охотников охотой не занимаются. Тем более ей не стала бы заниматься эльфийская принцесса. Очевидно, что она сбежала от любимого батюшки. Почему – не знаю, но, похоже, батюшка принуждал дочку выйти за какого-нибудь коронованного урода. Тут – о счастье! – ей подвернулись мы, точнее, ты. Не увидеть, как она в тебя втрескалась, мог только слепой. И она решила женить тебя на себе, чтобы избавиться от этого неизвестного нам претендента на её руку. По-моему, это очевидно.
– Неужели? И давно ты об этом догадался?
– Скажем так, на второй день совместного с ней путешествия. И это было всего лишь предположение. Но, похоже, картинка складывается.
– Поскольку я со здешними обычаями совсем не знаком, то для меня никакие картинки ни во что не складывались, – отрезал Артес. – По-моему, тут как раз ты и должен выступать в качестве советчика.
– Здешние обычаи совершенно ни при чём. Так же способна поступить обычная земная английская девушка, – холодно сказал Ладимир. – Тебе было плевать на моё мнение о том, стоит ли брать принцессу с собой. С какой стати я должен был после этого что-либо тебе советовать?
Он презрительно фыркнул и продолжил, щурясь и ухмыляясь:
– Твоя беда в том, что ты мне не веришь. Помнится, ты мне утром сказал, будто я уверен, что ты покушаешься на мою жизнь. Ничуть не бывало. Это ты уверен, будто я, получив то, что мне нужно, благополучно исчезну, бросив тебя в Запределье где-нибудь на половине пути. Ты изначально счёл меня вероломным спутником, который будет терпеть тебя, пока ему это выгодно. И я более чем убеждён, что перед путешествием Джой, самое меньшее, наказал тебе опасаться меня, а самое большее – рассказал обо мне много хорошего. Так много, что, если бы я это слышал, то долго удивлялся бы. Я тебя вовсе не виню – ты был бы дураком, если бы сразу мне доверился. Один из моих друзей, услышав, что я отправляюсь в Тибет проводником, сказал: «Если бы мне дали такого проводника, я бы решил, что меня хотят убить». Но за всё время нашего путешествия ты хоть раз получил подтверждение своим опасениям? Мог бы ты сообразить, что не мешало бы хоть иногда ко мне прислушиваться?
Артес некоторое время молча смотрел на Ладимира. Таких слов он от него не ожидал. Однако он быстро собрался с мыслями и сказал:
– Но ведь и ты мне не доверяешь и опасаешься меня. Разве не так?
– Первое – верно. Второе – нет. Ты человек, и смешно было бы тебя опасаться. Ты скажешь, за твоей спиной Джой. Конечно, только за моей – мрак. И Джоя я боюсь столько же, сколько и тебя.
– Я не считаю, что за моей спиной Джой, – спокойно сказал Артес. – Я сам могу за себя постоять, что бы ты ни думал. К тому же, я лично вовсе тебя не опасаюсь. Джой никогда не посоветовал бы мне идти с проводником, который может мне навредить. Так же, как и тебя убить он не сможет – не позволит совесть и рассудок.
– Я видел, на что ты способен, – сухо сказал Ладимир. – И оценил твои силы на данный момент. Что касается Джоя – убьёт он меня или нет, мне нет дела. Ну, убьёт, и что с того? Это уж будет не моя забота, а его.
Артес внимательно посмотрел на проводника. Тот ответил ему открытым взглядом, не переставая ухмыляться – его мимика полностью противоречила тону, каким были сказаны последние слова.
– Я подумаю над твоими словами, – медленно произнёс лорд. – Но, выясняя здесь отношения, мы впустую тратим время. Нам нужно выбираться отсюда, и как можно скорее. Аталэйнт говорила, что обручение состоится сегодня…
– А что? Я за свадьбу! – заявил Ладимир. – Ты обретёшь покой и осядешь во дворце дядюшки, а я себе поеду восвояси – ведь помилуешь же ты меня ради праздника.
– Ты можешь говорить серьёзно? – спросил Артес, с большим трудом сдерживаясь. Это легкомысленная весёлость порядком ему надоела.
– А я более чем серьёзен. Но, раз уж тебе так хочется покинуть очаровательную невесту, я думаю, нам незачем торопиться. Мало ли что может помешать обручению… все мы во власти судьбы. Скажем, Годеон неожиданно сломает ногу или заболеет…
– Я бы на это не рассчитывал, – сухо сказал Артес.
– Ну и зря. И вообще, что ты ко мне привязался? Пусть твоё заложное нас выводит.
– Что? Какое ещё «заложное»? Не понимаю, о чём ты. И вообще, хватит шутить. Положение довольно серьёзное.
В этот момент из капюшона Артеса вылетел Кедр. Он пролетел мимо Ладимира, коснувшись его щеки, покружил по комнате, потом завис над потолком и засиял.
Изумлённый Артес увидел, как деревянные балки зазеленели, уменьшились и превратились в ветки дерева. Между ними образовался просвет, достаточный для того, чтобы оба молодых человека могли в него пролезть. Перед ними раскинулся весь город. Внизу, на площади, сооружали площадку для свадебной церемонии. Дух куда-то исчез, предварительно покружив перед лицом Ладимира. Тот кивнул, словно о чем-то договорившись.
Когда Артес двинулся к краю крыши, чтобы слезть, оборотень остановил его и, приложив палец к губам, шёпотом велел ждать.
Через пару минут они увидели, как ворота сарая, где эльфы оставили их лошадей, открылась, и кони, никем не замеченные, спокойно вышли. Бешеный на секунду замешкался, но, покрутив головой, увидел хозяина и пошёл следом за остальными.
Артес и Ладимир подтянулись на руках и вылезли на крышу дома. Седутре между тем пролетел над их головами, и под ним каждый деревянный элемент домов и крыш становился упругими ветками, по которым молодые люди ловко и быстро пробирались, никем не замеченные, над городом. Седутре провёл их к задней ограде, с которой они соскочили на землю. Лошади молодых людей уже стояли там. Бешеный радостно кинулся к Ладимиру, но тот наскоро похлопал его по шее, объясняя тем самым, что для изъявления радости сейчас нет времени. Путешественники не мешкая вскочили в сёдла и помчались вперёд, придерживаясь направления Белых Гор.
Седутре вернулся на колени Артеса, из прозрачного стал мутным и замер, перестав светиться.
– Подзаряжается от эфира, – усмехнувшись, сказал Ладимир.
Артес кивнул, ужасно счастливый от того, что им удалось сбежать из цепких лапок принцессы. Он старался не думать о том, насколько благородными были его действия. В очередной раз он убеждался, что иногда оказанная услуга и доброе дело оборачиваются для совершившего его весьма плохими последствиями. Если бы не Седутре, ему пришлось бы или жениться на Аталэйнт, или драться вместе с Ладимиром со всем эльфийским городом.
Сейчас молодые люди уносились все дальше и дальше от Сребролиста, ведомые Ладимиром по только ему известным тропам.
***
Годеон одновременно с гневом и облегчением стоял перед заливавшейся слезами Аталэйнт.
– Ты доверилась человеку и оборотню! Сбежала от отца! Разрушила помолвку!
– О, дядя, я уверена, что гнусный оборотень подстроил всё это! Лорд Артес непременно бы женился на мне! Он любит меня!
– Ты будешь сидеть в темнице до приезда твоего отца! Такой позор на весь наш род! – бушевал Годеон.
Рыдающую Аталэйнт бросили в небольшую комнату, которую её дядя в сердцах обозвал темницей, оставив ей воды и еды.
Принцесса после ухода стражи сразу же перестала плакать и, закусив губу, начала обдумывать план побега. Артес предал ее. Что ж, она дочь своего отца! Она найдёт предателя и либо вырвет его коварное сердца, либо заставит его жениться и смыть позор с её имени!