Вы здесь

Дилетант. Глава 11 (Н. С. Левитина)

Глава 11

При мысли о ребенке, таком милом, толстом, ничего не понимающем, оставшемся лежать в корзине в плену у похитителя, слезы вновь подкатили к горлу. Таня опустилась на теплую землю, усыпанную хвоей, уткнулась лицом в колени и зарыдала в голос…

Но через пять минут она уже энергично двигалась по сосновому бору в сторону, как ей казалось, дороги. Слезы были нерациональны и, сколько бы она их ни проливала, никак не меняли положения дел. «Он, значит, везет неизвестно куда нашего сладкого розового пупсика, а я, как дура, как ирригационное сооружение, смачиваю почву ненужной водой!» Таню такая расстановка сил не устраивала. Ей было необходимо как можно скорее добраться до ближайшего пункта милиции, полиции, ГАИ, чего угодно, и сообщить, что похищен внук мэра. Составят фоторобот, перекроют все выезды из города, короче, поймают и обезвредят. Никуда он не денется на своей белой «ауди». Ребенка в корзине так просто не спрячешь. Надо только быстрее выбраться из леса…


Вадим поставил корзину на диван и вытер пот со лба.

– Да заткнись ты! – рявкнул он что есть мочи.

Приказание не возымело действия. Ребенок закатывался, брызгал капельками слез, наливался кумачом и яростно пинал ножками воздух.

Вадим, свирепо матерясь, ушел (вернее – ухромал) в другую комнату и плотно придавил за собой дверь. Но детские нескончаемые вопли доносились и сюда.

– Платон, это я.

– Что за звуки там у тебя? – удивился Платон, сочно похрюкивая.

«Жрешь небось опять, кабан», – зло подумал Вадим.

– Недоносок этот орет!

– Так скажи девчонке, пусть успокоит его! «Самый умный, блин!»

– Девчонки нет.

– Как нет? – Платон даже перестал жевать.

– Вот так, нет. Она попросила подругу прогуляться с коляской.

– И что?

– А сама пошла в кафе. – Ну?

– Что – ну? Я взял не ту девчонку.

Платон на другом конце провода неприветливо замолчал.

– Высадил в лесу, – продолжал повествование о своих горестях Вадим, – хотел…

– Слушай, ты хоть не открытым текстом, – напряженно попросил Платон.

– И не получилось. Она сбежала.

– Ты что, больной?

– Наверное, – согласился Вадим. Давно он так капитально не ошибался. – А так как я больной, то взятки с меня гладки. Ребенка сами забирайте, я его тут оставляю, он меня уже достал.

– Ты, Вадим, не просто больной. Ты делаешь блестящую заявку на стопроцентный кретинизм.

– Спасибо.

– Давай, родной, спускайся вниз. Там тебя наверняка ждут.

– Вот еще.

– А ты думал? Та девчонка, я не сомневаюсь, давно уже в милиции. Вещает о твоих подвигах, описывает твою чудесную морду. ОМОН роет копытом землю, спецназ полирует штыки.

– Да не могла она так быстро выбраться из леса. И вообще, из-за чего такая суета? Из-за какого-то бизнесменского заморыша?

– Да? – нехорошо ухмыльнулся Платон. – Заморыш-то приходится единственным внуком мэру Шлимовска. И если девчонка все еще в лесу, то осталась та, другая, которая была нам нужна и которую ты бесславно упустил. Чем сейчас, как ты думаешь, занимается дочка мэра?

Вадим вздохнул. Вот вляпался!

– Именно! Она вопит благим матом, требуя назад своего ребенка. Операцию ты уже провалил. Заказчику это не понравится. Но у нас в руках остается младенец, и при удачном раскладе еще можно рискнуть и пойти ва-банк. Попытаешься смыться, достану из-под земли. Так что сиди тихо, меняй памперсы, корми грудью и моли Бога, чтобы все обошлось.

– Я не знаю, что с ним делать, – в ужасе простонал Вадим. – Он все время орет.

– Ну, он не сложнее автомата Калашникова, я думаю, – холодно отмахнулся Платон. – Сиди и не высовывайся, понял? Все, пока. Неудачник.

С беззвучной яростью Вадим смотрел на телефонную трубку. Потом швырнул ее на рычаг и, припадая на одну ногу, отправился в соседнюю комнату посмотреть, нельзя ли выключить у ребенка звук.