Дизайн техносферы. Очерки эволюции. Экскурсия 3. Под звуки музыки (В. Д. Курушин, 2014)

За окном стоит раннее утро, но в зале «аудиосферы» уже собираются первые посетители. Лучи яркого солнца отражаются от полированных поверхностей выставочных экспонатов, отчего на потолке сверкает множество солнечных зайчиков.

Музейная экспозиция устройств для механического исполнения музыки – удивительна. Она поражает обилием не только технических, но и художественных решений. Это относится как к древним конструкциям, так и самым современным электронным установкам. По своему разнообразию ни одно направление художественного конструирования не может соперничать с тем, которое связано с созданием устройств для извлечения звуков и музыки.

Появление Экскурсовода сопровождается громкими, бравурными звуками музыки. В его ладони матово поблескивает миниатюрный аудиоплеер. От внимания посетителей не ускользает небольшая бутоньерка в петлице его пиджака. Она составлена из скромных цветков колокольчика. И пока экскурсанты, перешептываясь, гадают, к чему бы это, их сопровождающий, поздоровавшись и быстро пристроив куда-то свой неизменный портфель, сразу же приступает к делу.

– Истоки «наивного» дизайна звуковоспроизводящих устройств находятся в глубине веков. На протяжении нескольких тысячелетий люди пытались создать музыкальные автоматы для исполнения музыки. Даже ход первых часов сопровождался колокольным звоном, исполнявшим нехитрые мелодии. А если вспомнить, сколько труда и времени многие поколения мастеров затрачивали на конструирование музыкальных механизмов, станет ясно, что человеку без них было бы просто скучно.

Первые инструменты, способные издавать звуки без участия музыкантов-исполнителей, известны с незапамятных времен. В них использовалась природная энергия ветра и воды. Эолова арфа, ветряные колокольчики, античный гидравлос – вот основатели большой династии музыкальных автоматов.

– Ветряные колокольчики – это понятно, а вот что такое Эолова арфа и гидравлос? – живо интересуется кто-то из экскурсантов.

– Эолова арфа – это инструмент, получивший название по имени бога ветров Эола в древнегреческой мифологии, – поясняет Экскурсовод. – Он состоял из узкого деревянного ящика-резонатора с отверстием, над которым натягивались струны одинаковой длины, но разной толщины, настроенные в унисон. Струя воздуха колебала струны, которые издавали звуки одного общего тона. Звучание инструмента менялось в зависимости от силы ветра – от нежного до весьма громкого при порывах. Эолова арфа обычно устанавливалась на крышах и фронтонах зданий, в гротах, беседках и других местах, где гуляли сквозняки.

Произнеся последнюю фразу, Экскурсовод зябко поеживается.

– А гидравлос, – простуженным голосом добавляет он, – это автоматический орга́н, в котором музыкальные трубы издавали звуки под воздействием воздуха, выдуваемого столбом воды.

Чаще всего для автоматического извлечения звука использовалась основа обычных музыкальных инструментов. Это и струны, и духовые трубы, и колокола, и литавры – все то, что могло услаждать слух человека. Они приводились в действие самыми разными способами. Нередко для этого употреблялся вращающийся цилиндрический вал со штифтами.

– Вспомним, – предлагает гид, – забавное описание музыкального механизма из старой сказки В. Ф. Одоевского «Городок в табакерке». Мелодия в нем исполнялась небольшими колокольчиками, а весь механизм приводился в действие часовой пружиной. Вот как фантастическая Царевна Пружинка объясняла его работу:

«Кабы я валик не толкала, валик бы не вертелся; кабы валик не вертелся, то он за молоточки бы не цеплялся, молоточки бы не стучали; кабы молоточки не стучали, колокольчики бы не звенели; кабы молоточки не звенели, и музыки бы не было!»

Однако не только звуки этого музыкального механизма были хороши. Хорош был и его внешний вид. Пружина, валик, молоточки, колокольчики были спрятаны внутри великолепно украшенной табакерки, которая, судя по описанию, представляла собой настоящее произведение искусства. Она была

«…пестренькая, из черепахи. А что на крышке-то! Ворота, башенки, домик, другой, третий, четвертый, – и счесть нельзя, и все мал мала меньше, и все золотые; а деревья-то также золотые, а листики на них серебряные; а за деревьями встает солнышко, и от него розовые лучи расходятся по всему небу».

Так древними художниками достигалась гармония между звуками и внешним видом музыкальных автоматов.

Размеры старинных музыкальных механизмов были различными, от довольно больших, до совсем маленьких, с табакерку. И звучали они по разному. Известный русский композитор А. К. Лядов даже сочинил фортепьянную пьесу «Музыкальная табакерка», в которой сделал художественную обработку звуков музыкального механизма.

Внешнему виду музыкальных устройств всегда уделялось большое внимание. Поэтому музыка и дизайн на протяжении многих веков сопровождали друг друга.

– Обратите внимание на первый экспонат из нашего собрания музыкальных автоматов. Это музыкальная шкатулка конца XIX века (рис. 3.1). Если открыть крышку, то можно увидеть ее механизм. Здесь мы найдем и валик, и молоточки, и колокольчики. Правда, колокольчики – необычные, по размерам и форме отличающиеся от тех огромных церковных колоколов, звон которых оглашал окрестности на многие километры вокруг.

В истории создания музыкальных автоматов однажды был зафиксирован совершенно курьезный случай. Михаил Афанасьевич Булгаков в книге «Жизнь господина де Мольера» рассказывал, что в 1666 году французский органист Резен, отличающийся, по-видимому, великолепными изобретательскими способностями, придумал клавесин, который мог играть разные пьесы без всякого прикосновения человеческих рук. Само собой разумеется, что волшебный инструмент произвел на публику сногсшибательное впечатление. Тогда его велено было продемонстрировать во дворце французского короля, до которого также дошли слухи об этом «магическом клавесине». Демонстрация дала самый плачевный результат: королева упала в обморок при первых же звуках инструмента, который заиграл сам собой. Король, которого трудно было хоть чем-нибудь поразить, велел открыть инструмент. И тут на глазах у ахнувших зрителей из клавесина вытащили скорчившегося, замученного и необыкновенно грязного мальчишку, который играл на внутренней клавиатуре. Так была раскрыта тайна фальшивого музыкального автомата.

Рис. 3.1. Музыкальная шкатулка с «колокольным боем»

Первые механические музыкальные устройства, скорее всего, были созданы часовых дел мастерами. Ни о каких магнитофонах и CD-плеерах в то время люди даже не помышляли.

Покопавшись в портфеле, гид достает ветхие, полуистлевшие листочки бумаги.

– У меня в руках газета «Санкт-Петербургские Ведомости» № 59 за 1777 год. Вот какое любопытное объявление я там нашел:

«С дозволения главной полиции показываема здесь будет между Казанскою Церковью и Съезжей в Марковом доме прекрасная, невиданная здесь никогда механически-музыкальная машина, представляющая изрядно одетую женщину, сидящую на возвышенном пьедестале и играющую на поставленном перед нею искусно сделанном флигеле (клавесине) 10 отборнейших, по новому вкусу сочиненных пьес, т. е. 3 минуэта, 4 арии, 2 полонеза и 1 марш. Она с превеликою скоростью выводит наитруднейшие рулады и при начатии каждой пиесы кланяется всем гостям головою. Искусившиеся в механике и вообще любители художества не мало будут иметь увеселения, смотря на непринужденные движения рук, натуральный взор ее глаз и искусные повороты ее головы; все сие зрителей по справедливости в удивление привесть может. Оную машину ежедневно видеть можно с утра 9 до 10 вечера. Каждая особа платит по 50 к., а знатные господа сколь угодно».

– Эту «изрядно одетую женщину», – комментирует Музейный Работник, – язык не поворачивается назвать «механически-музыкальной машиной», так хорошо она сделана. Над ее изготовлением трудились не только музыканты, но и механики, и портные, и куаферы (по нынешнему стилисты), и мебельщики. Всех их сегодня назвали бы дизайнерами.

Как была устроена механическая кукла-музыкант, неизвестно. Лишь спустя сто с лишним лет американский инженер Э. С. Вотей изобрел приставное устройство для фортепьяно, которое называлось пианолой. Музыка в нем записывалась на перфоленту. С 1904 по 1954 годы подобное фортепьяно выпускалось немецкой фирмой «М. Вельте и сыновья». Оно так и называлось вельте-миньон. Познакомиться с обликом этого «играющего посредством верчения ручки» инструмента нам поможет старинная реклама, висящая на стене музейного зала (рис. 3.2).

– А кто из нас не слышал о шарманке? – спрашивает Экскурсовод. – Это самый известный музыкальный автомат. Он был изобретен в конце XVII века, чтобы «ставить голос» подрастающему поколению певчих птиц. Около 1700 года шарманка была усовершенствована итальянским мастером Барбери, из-за чего французы стали ее называть Orgue de Barbarie. Можно с уверенностью сказать, что шарманка – это родная прабабушка всех современных звуковоспроизводящих устройств.

Сегодня шарманка уже не так популярна, как раньше. Но возраст – не помеха, и ее можно увидеть не только в нашем Музее, но и на улице (рис. 3.3).

Руководитель Экскурсии подходит к экспонату, одевает широкую ременную лямку и с видимым усилием выпрямляется. Шарманка – довольно увесистый деревянный ящик, который бродячие музыканты носили на плече. Из-за этого ее иногда устанавливали на легкую тележку. Затем гид начинает вращать ручку музейного экспоната. Зал оглашается трубными, монотонными звуками какой-то старинной мелодии.

Рис. 3.2. Реклама механического пианино

Рис. 3.3. Уличный шарманщик

– Свое название шарманка получила от первой строчки незатейливой немецкой песенки «Scharmante Katharine» – «Прелестная Катарина», которая была известна еще в начале XIX века. – Проиграв первые такты мелодии, гид с облегчением ставит шарманку на место.

– Дайте покрутить, – просят посетители Музея, и по очереди вращают ручку инструмента. С первых же нот становится ясно, что «музыкальная машина» перенесла на своем веку не один десяток починок и страдает хрипотой и кашлем.

Вот как А. И. Куприн описывал ее звучание:

«…были в шарманке две предательские трубы. У одной – дискантовой – пропал голос; она совсем не играла, и поэтому, когда до нее доходила очередь, то вся музыка начинала как бы заикаться, прихрамывать и спотыкаться. У другой трубы, издававшей низкий звук, не сразу закрывался клапан: раз загудев, она тянула одну и ту же басовую ноту, заглушая и сбивая все другие звуки, до тех пор пока ей вдруг не приходило желание замолчать».

Бывший владелец шарманки, дедушка Мартын Лодыжкин, пытался ее починить, но ничего из этого не вышло:

«Носил я орга́н к мастеру – он и чинить не берется. «Надо, говорит, новые трубы ставить, а лучше всего, говорит, продай ты свою кислую дребедень в музей… вроде как какой-нибудь памятник…»

– В таком виде шарманка и попала в наш Музей. Что поделаешь?.. – рассуждает Экскурсовод. – Древний орга́н… простудный…

– А почему, – удивляются экскурсанты, – шарманщики разные, а музыка – одна и та же?

– Так и должно быть, – отвечает Музейный Работник. – Если вы заглянете внутрь, то там увидите почти такой же механизм, что в старинной музыкальной шкатулке. Главная его часть – знакомый нам валик со шпильками, который шарманщик вращает с помощью выходящей наружу ручки. Одновременно с этим в меха накачивается воздух. Шпильки, закрепленные на валике, приводят в действие устройство, которое открывает доступ воздуха к звучащим трубам. В конце XIX века на смену валикам пришли перфорированные картонные или металлические диски, которые можно было менять и, таким образом, пополнять «репертуар» механического орга на. И хотя шарманщик с ярко разрисованным механическим инструментом всегда был рад скрашивать будни простых людей, он никогда не мог заменить настоящих музыкантов-исполнителей.

– Сделаем короткую паузу в нашей экскурсии, – предлагает гид, – и обратимся к книжной полке. Как это не покажется странным с первого взгляда, но в произведениях многих поэтов можно найти описание старинного музыкального автомата.

Вот какое замечательное стихотворение выдающийся русский поэт Валерий Брюсов посвятил шарманке:

– Заставить шарманку исполнять новую музыку было трудно, – продолжает Руководитель экскурсии. – Поэтому изобретатели с завидным упорством искали возможность создать такие устройства, которые могли бы не только воспроизводить звук, но и легко его записывать. Первым из них был фонограф, изобретенный Т. А. Эдисоном в 1877 году.

Фонограф Эдисона был далек от совершенства. Он представлял собой любопытную конструкцию, внешне напоминающую настольный токарный станок (рис. 3.4). На самом деле, вращающийся восковой валик, предназначенный для записи звука, был похож на цилиндрическую болванку, из которой вытачивалась деталь. Звуковой рожок с прикрепленными к нему мембраной и иглой производил впечатление резца, с помощью которого болванка обрабатывалась. Для того чтобы записать и воспроизвести звук, нужно было валик постоянно вращать. Было очень забавно наблюдать, как вместо скрежета и скрипа это устройство издавало звуки человеческого голоса. Так впервые в истории человечества был воспроизведен незамысловатый детский стишок «У Мэри была овечка», который Эдисон записал на восковой валик с помощью изобретенного им аппарата.

Рис. 3.4. Т. А. Эдисон и его фонограф

Появление фонографа настолько поразило современников, что некоторые маститые ученые не могли поверить в его существование. Рассказывают, что французский академик Жан Батист Буйо, когда на заседании «бессмертных» показывали действие фонографа, вскочил со своего места и, бросившись к демонстратору, схватил его за горло со словами: «Не хватало еще, чтобы какой-то чревовещатель вздумал здесь дурить нас!» Даже спустя полгода, когда никто уже не сомневался в изобретении Эдисона, Буйо продолжал стоять на своем: «Речь идет о чревовещании, поскольку нельзя допустить и мысли, чтобы простой металл мог заменить благородный голосовой инструмент человека».

Но, независимо от мнения французского академика, фонограф продолжал исправно делать свое дело. Правда, оказалось, что первые фонографы обладали серьезным «дефектом речи». Они не воспроизводили звук «ш», на слух нельзя было отличить «д» от «т». Часто, если при воспроизведении вблизи мембраны издавались громкие звуки, они накладывались на фонограмму. Кроме того, валики, изготовленные из воска, были недолговечными и не очень практичными. Однако все эти недостатки не мешали фонографам потихоньку завоевывать свое место среди вещей, окружавших человека.

В числе многочисленных подарков, полученных великим русским писателем Львом Толстым к восьмидесятилетию, был и фонограф. Его прислал из Америки сам изобретатель. На привинченной к аппарату серебряной пластинке красовалась надпись: «Подарок графу Льву Толстому от Томаса Альва Эдисона». Перед жестяной трубой фонографа Лев Николаевич отвечал на полученные письма и иногда «наговаривал» на восковой валик литературные произведения (рис. 3.5).

Рис. 3.5. Лев Толстой

Экскурсовод устанавливает один из драгоценных валиков на фонограф, и посетители Музея слышат живой голос писателя:

– Нет, это невозможно! Нельзя так жить! Нельзя так жить! Нельзя и нельзя…

Это прозвучала фонограмма знаменитого памфлета «Не могу молчать», записанная утром 11 мая 1908 года. Качество записи – неважное, зато слова «матерого человечища» производят на экскурсантов неизгладимое впечатление.

В ноябре 1940 года на фабрике звукозаписи Всесоюзного радиокомитета голос великого писателя был восстановлен. Эдисоновский подарок, ставший музейным экспонатом, был извлечен из-под стеклянного колпака. Переписанный оптическим способом, освобожденный от посторонних шумов голос Льва Толстого был перенесен с валика на ленту и подготовлен к трансляции по радио.

Впервые записывать звук на более удобные носители информации – диски, предложил немецкий инженер Эмиль Берлинер. На свое изобретение, названное граммофоном, он получил патент в 1887 году. С тех пор граммофон и его верные спутницы – шипящие грампластинки, сделанные из особой смолы – шеллака, стали символом звукозаписи.

Благодаря грампластинкам голоса многих великих певцов прошлых лет дошли до нашего времени (рис. 3.6). Но некоторые из них испытывали настороженное отношение к «музыкальным аппаратам».

Экскурсовод нажимает кнопку своего незаменимого помощника – аудиоплеера.

– Послушайте, какие чувства охватывали известного тенора Мариинской оперы А. Александровича (Покровского) при записи голоса «на граммофон»:

Рис. 3.6. Ф. И. Шаляпин у рупора звукозаписывающего аппарата, 1913 год

«Я не могу сказать, что процесс напевания пластинок был приятен. И без того ты нервничаешь перед рупором, а тут еще всячески мешают: делают знаки, одергивают, поправляют, двигают твой корпус рукою то ближе к рупору, то дальше от него. При таких условиях пропадает всякое настроение, а иногда и желание петь. Ты все время должен кому-то подчиняться и все у тебя выходит не так, как было бы, если бы ты пел один: свободно и без помех… Да и не всякий голос хорошо ложится в граммофон».

Для усиления звука граммофон Берлинера был оснащен жестяным рупором, который придавал ему навсегда запоминающийся облик. По внешнему виду металлический раструб напоминал большой духовой музыкальный инструмент, который называется тубой. Для художников граммофонный рупор всегда являлся излюбленным объектом украшения. Богатый орнамент и самая причудливая форма для него были не редкостью. В итоге он разросся до огромных размеров и стал напоминать цветок, который по латыни называется campanula, а по-русски просто колокольчик.

Вот здесь-то стало понятно, почему сегодня Экскурсовод появился с букетиком колокольчиков в петличке.

Достоверно известно, что генерал Куропаткин – командующий войсками в Манчжурии во время русско-японской войны 1905 года, уезжая на фронт, взял с собой «салонный» граммофон с набором пластинок. Этот аппарат был увенчан длинным тяжелым раструбом из чистого серебра.

По конструкции граммофон Берлинера не сильно отличался от фонографа, да и внешне походил на него. Первый граммофон, как и его Эдисоновский предшественник, представлял собой устройство, в котором все составные части были открыты «невооруженному взгляду». Корпуса у граммофона Берлинера не было, и до 1896 года пластинки приходилось вращать вручную. Таким образом, владелец аппарата не только слушал фонограмму, но, как шарманщик, самым непосредственным образом участвовал в процессе извлечения звука.

– Подобное явление, – обобщает экскурсовод, – скорее всего, является правилом для каждого нового технического устройства. Любое изобретение, недавно покинувшее стены лаборатории, всегда требует человеческого участия в работе.

Граммофон, который с легкой руки любителей музыки стали называть королем звуковоспроизводящих устройств, недолго оставался голым. Он быстро обрел красивый, обычно деревянный корпус, благо его можно было позаимствовать у музыкальной шкатулки или шарманки. Не многие хозяева литературных гостиных и модных в то время музыкальных салонов смогли устоять перед искушением украсить их интерьер рукотворным цветком граммофона (рис. 3.7). Стоили «поющие машины» недешево, от 14 до 650 рублей и даже больше. Самые дорогие из них изготавливали из редких пород дерева и украшали всевозможными способами. Уже знакомый нам граммофон генерала Куропаткина представлял собой тумбу сделанную целиком из красного дерева.

Рис. 3.7. Граммофон – король звуковоспроизводящих устройств

Кроме декоративной функции, корпус выполнял другую, не менее важную задачу. Он прятал от любопытных взоров шкивы, механическую передачу и пружинный механизм, который вращал пластинку. Удивительно, что пружина поначалу не использовалась в изобретениях Эдисона и Берлинера, хотя в течение нескольких столетий приводила в действие часовые механизмы. После того как эта упругая стальная лента заняла постоянное место внутри граммофона, любители музыки перед прослушиванием пластинки стали совершать своеобразный ритуальный обряд. Он заключался в том, что пружину торжественно заводили специальной ручкой, которая превратилась в ее неотъемлемую принадлежность.

Граммофоны заслуженно являлись объектом гордости своих владельцев и относились к предметом роскоши. Самыми известными в России моделями были «Монарх № 13» и «Амур 4», выпускавшиеся в 1906–1908 годах немецким акционерным обществом «Граммофонъ». Послушать граммофон и полюбоваться на заморскую диковинку всегда находилось много желающих (рис. 3.8).

Рис. 3.8. У старого граммофона

Хотя граммофон с огромным рупором и великолепно украшенным корпусом был чертовски красив, он довольно быстро уступил место другому, более удобному в обращении, устройству. В 1908 году французская фирма «Пате» выпустила звуковоспроизводящие аппараты, которые впоследствии стали называть патефонами. Конструкцию этих устройств предложил Гильон Кеммлер. У патефонов рупор был спрятан внутри корпуса, поэтому они приобрели вид, совсем непохожий на своих франтоватых предшественников.

Своим изобретением Кеммлер дал старт своеобразному соревнованию по улучшению технических и эксплуатационных качеств патефонов. В нем приняли участие конструкторы, художники и даже мебельщики.

Первый патефон выглядел как вполне обыденное устройство, к которому не нужно было долго привыкать. Его облик напоминал давно обосновавшиеся в домах вещи, например шкатулки или ларцы для украшений.

– Приподнимем бархатный занавес, предохраняющий уникальный экспонат от музейной пыли, – торжественно произносит Экскурсовод, – и насладимся внешним видом одного из первых в мире патефонов (рис. 3.9).

Это – «патриарх» всех патефонов, который скоро отпразднует столетний юбилей. Он родился в Германии и прекрасно сохранился до сего времени. Наш музыкальный старец унаследовал внешние черты своей прабабушки – музыкальной шкатулки со створками, которые застенчиво скрывали от любопытных взоров не столь красивый, как у граммофона, рупор. Рядом можно видеть фотографию знаменитого русского баса Федора Шаляпина (рис. 3.10). Он удобно расположился перед гигантским патефоном, которому мастера-мебельщики придали облик затейливо украшенной тумбочки.

Рис. 3.9. «Патриарх» всех патефонов. Германия, начало 1900 годов

Появившиеся впоследствии переносные патефоны в закрытом состоянии производили полное впечатление небольших дорожных чемоданчиков. Конструкторы убрали за ненадобностью «патриаршьи» створки в темный чулан, а сам патефон уменьшили в размерах. Однако в нем все же оставили свободное местечко, дабы положить туда парочку любимых пластинок и ручку для заводной пружины. Корпус недорогих патефонов отделывали широко распространенными в то время материалами – дерматином и коленкором «немарких» цветов. Раньше их использовали для оклеивания книжных переплетов. Чтобы верхняя крышка патефона случайно не закрылась во время работы, приспособили пружинные фиксаторы. В углу корпуса разместили небольшую поворачивающуюся коробочку для патефонных иголок. Рядом с вращающимся диском пристроили удобную фигурную металлическую стрелку, с помощью которой в небольших пределах регулировали скорость вращения диска. Чтобы его остановить, нажимали на маленький рычажок тормоза. Для удобства переноски патефон снабдили ручкой и блестящими замками, которые еще больше усиливали сходство с чемоданом. И все же главной особенностью этого своеобразного механического чемодана было то, что он предназначался не для хранения вещей, а чтобы в наших домах звучала музыка.

Рис. 3.10. Ф. И. Шаляпин у патефона, 1913 год

В СССР патефоны выпускались многими заводами. «Возросший культурный уровень Советского народа» удовлетворяли производственная кооперативная фабрика в Красногвардейске, завод «Молот» в Вятских Полянах, Московский и Коломенский патефонные заводы, завод министерства сельхозмашиностроения в Молотове, госзавод Грампласттреста, и даже артель «Граммофон», находящаяся в Ленинграде – «городе-колыбели» Октябрьской Революции.

Патефон – долгожитель механических устройств воспроизведения звука. На протяжении полувека ни одна веселая вечеринка не обходилась без него, особенно там, где электричества не было (рис. 3.11). Патефон сопровождал веселую компанию и на природе, и дома. Звуки грампластинки скрашивали суровые будни войны.

Рис. 3.11. Патефон Красногвардейской производственной кооперативной фабрики, 1936 год

После Победы в большом ходу были компактные патефоны. Один из них – «Северный пресс», был так мал, что обычная грампластинка в него не помещалась, она выходила за пределы корпуса (рис. 3.12). Более того, конструкторы даже не сумели втиснуть в его ящик рупор, поэтому он пристроился на внутренней стороне верхней крышки. При необходимости этот признак атавизма, унаследованный от граммофона, поворачивали вокруг своей оси и направляли на слушателя. В таком положении патефон производил странное впечатление, напоминающее граммофон со сплюснутым с двух боков звуковым раструбом.

Рис. 3.12. Компактный патефон «Северный пресс» с рупором, заимствованным у граммофона

С течением времени изменились не только средства звуковоспроизведения, но и грампластинки. Самые первые «звучащие диски» были односторонними. Лишь в 1903 году фирма «Одеон» догадалась использовать для звукозаписи обе поверхности диска. Постепенно устоялась и скорость вращения пластинок. На заре граммофонной эры звук записывали как придется – от 68 до 88 оборотов в минуту. Позже вращение пластинок стало стандартным. Они стали «раскручиваться» с частотой 78,26 оборотов в минуту. Продолжительность записи обычной для того времени 7-ми дюймовой пластинки не превышала пяти минут. Поэтому для более долгого звучания диаметр шеллачного диска решили увеличить. Шумное семейство пластинок получило прибавление: наряду с обычными 7-дюймовыми «миньонами» на всю «аудиосферу» заголосили 10-дюймовые «гранды» и 12-дюймовые «гиганты». У любителей грамзаписи дома появились фонотеки.

В 1948 году были выпущены первые виниловые диски – продукт научно-технической революции. Свойства этого полимерного материала позволили создать не только гораздо более «плотную» звуковую дорожку, чем раньше, но и значительно улучшить качество звучания. Появилась возможность уменьшить скорость вращения грампластинок до 33 оборотов в минуту, а продолжительность записи довести до 20 минут. Пластинки стали небьющимися. В 1949 году публике впервые был представлен «миньон», предназначенный для воспроизведения со скоростью 45 оборотов в минуту. А американская фирма RCA для проигрывания на автоматах предложила «миньон-сорокопятку» с большим центральным отверстием.

Звуковая палитра грампластинок обогатилась цветом. С начала 1950-х годов в продаже появились разноцветные виниловые диски: красные, желтые, зеленые, синие… А в 60-х годах в Японии практически все пластинки записывались на виниле темно-красного цвета.

В начале XX века патефоны стали настолько популярной вещью, что пластинок требовалось все больше и больше. Известно, что коллекция граммофонных пластинок была и у царя – хозяина Зимнего дворца. Во время прогулок на яхте Николай II с семьей подолгу слушал граммофонные записи оперных арий, песен, романсов в исполнении лучших вокалистов. Рассказывают, что в 1905 году император присутствовал в Мариинском театре на концерте Варвары Паниной, репертуар которой состоял преимущественно из цыганских песен и романсов. После концерта царь посетовал, что в его коллекции грампластинок нет записей этой певицы. Досадная оплошность была немедленно исправлена – в ближайшие же дни фирма «Зонофонъ» записала 24 лучших романса Паниной и выпустила их в роскошном подарочном альбоме, состоящем из 12 двусторонних пластинок малого формата, так называемых миньонов.

Производство пластинок стало выгодным делом. Словно по мановению волшебной палочки в России возникли фирмы звукозаписи «Патэ», «Граммофонъ», «Зонофонъ», «Лирофонъ», «Орфеонъ-рекордъ». Однако первые записи сильно разочаровывали как слушателей, так и исполнителей. Из-за несовершенства аппаратуры пластинки звучали глухо, со множеством «накладок» и погрешностей. Тогдашние граммофоны были не в состоянии передать оттенки и нюансы голоса певца, своеобразия его исполнительской манеры.

Знаменитая русская певица Анастасия Вяльцева как-то посетовала, что ее голос «плохо ложится в граммофон». Особенно ее шокировала необходимость петь, глядя не в заинтересованные, живые глаза слушателей, а в «черную дыру». Пожалуй, только обычное женское любопытство удерживало певицу у рупора аппарата. Однако в музыкальных магазинах наблюдалась самая настоящая охота за пластинками певицы, и хозяевам фирм звукозаписи ничего не оставалось делать, как в очередной раз упасть на колени перед «несравненной» Вяльцевой, как ее тогда все называли. И «королева романса» снисходила к мольбам своих верных слушателей и продолжала записывать выступления на пластинки.

Пластинки выходили и тут же мгновенно исчезали с полок музыкальных магазинов. А ведь записи знаменитых певцов шли по шесть рублей! Для сравнения скажем, что карманные часы из «благородного» металла стоили тогда почти на рубль дешевле.

Если взять любую, даже самую старую грампластинку, на ней можно обнаружить нечто такое, что предназначено не для слуха, а для зрения. Это – этикетка, маленький бумажный кружок в центре диска, иногда называемый яблоком. Перефразируя известную пословицу, можно сказать, что пластинку встречают по этикетке, а провожают по качеству звучания. Поэтому «господа оформители» всегда старались сделать «яблоко» как можно более привлекательным. На некоторых старых пластинках красовалась этикетка ярко-красного цвета. Это не случайно. «Красным яблоком» граммофонные фирмы метили пластинки самых лучших, самых известных певцов – Ф. Шаляпина, А. Неждановой, В. Дамаева, М. и Н. Фигнеров, А. Собинова, А. Вяльцевой…

Экскурсовод снимает с патефона черный блестящий диск и торжественно провозглашает:

– Взгляните на этикетку старой грампластинки (рис. 3.13). Сегодня – это большая редкость. Присмотримся повнимательнее к тому, что там изображено. Картинка – красивая, а вот текста – немного. Раньше, вообще, надписи были куда лаконичнее и понятнее, чем сегодня. На этикетках даже не всегда указывались авторы записанных произведений. В ту пору еще не было привычных нам стандартов, и некоторые надписи сегодня вызывают улыбку у любителей звукозаписей. Например: «Коммическiе вопросы. Исп. Бимъ-Бомъ извъст. музык. коммики. Москва».

Рис. 3.13. Этикетка старой граммофонной пластинки

На этикетке винилового диска можно найти много интересного (рис. 3.14). Причем некоторые сведения печатаются в зашифрованном виде. Попробуем в этом разобраться.

Экскурсовод вооружается лупой и, словно Шерлок Холмс, начинает своеобразное криптографическое расследование.

– В верхней части этикетки находится название ведомства-организатора выпуска грампластинки и товарный знак фирмы, сделавшей звукозапись. Здесь можно увидеть стилизованную букву «М» – эмблему Всесоюзной фирмы грампластинок «Мелодия». Чуть ниже находится название завода, отштамповавшего пластинку массовым тиражом – «Апрелевский ордена Ленина завод».

Нижняя часть этикетки отведена под своеобразный мини-рассказ. О том, что запись стереофоническая, свидетельствует надпись «СТЕРЕО», сопровождаемая двумя скрещенными кольцами. Число «33» показывает, что пластинка предназначена для проигрывания со скоростью 33 1/3 оборота в минуту.

Рис. 3.14. Этикетка и конверт долгоиграющей пластинки

В левой части – указано обозначение Государственного стандарта: ГОСТ 5289–88. Он вступил в действие в 1988 году и накладывал более высокие требования на диски по сравнению с пластинками прошлых лет.

Под ГОСТ-ом – шифр пластинки: С62–17007. Вот что он означает:

• С стерео;

• 6 – жанр записи: эстрада, песни советских композиторов, джаз, оперетта;

• 2 – формат грампластинки 175 мм;

• 17007 – порядковый номер записи (на другой стороне – 17008);

• справа находится цифра 1, указывающая номер стороны пластинки. Под номером – надпись «Гр. 3.» – репертуарная группа: оперетта, эстрадная и танцевальная музыка. Рядом указана цена: 1 рубль 35 копеек.

И наконец, внизу можно узнать, что популярный певец и композитор Юрий Антонов исполняет песню «Жизнь», написанную им в соавторстве с О. Жуковым. Песня звучит в сопровождении инструментального ансамбля. Запись сделана в 1981 году.

– Вот таковы «информационные» тайны «круглого яблока», наклеенного на небольшой виниловый диск. – На этом Экскурсовод заканчивает свою недолгую криптографическую экспертизу.

В начале 50-х годов в Советском Союзе стали выпускаться звуковые письма с приклеенными к ним маленькими грампластинками. На письме печатались слова популярной песни и даже ноты. Там же помещалась фотография певца или автора музыки. На специально предназначенном месте «Для письма» можно было набросать небольшой привет или поздравление.

С середины 50-х годов в Советском Союзе появились гибкие грампластинки, выпускаемые студиями звукозаписи совместно с фотохудожественными предприятиями. Фотография покрывалась специальной тонкой пленкой, на которой резец рекордера – аппарата для записи, вырезал спиральную звуковую дорожку. Выпуск таких пластинок был распространен на курортах Крыма и Кавказа, и как говорили, приносил неплохой доход. Перед музыкальной частью гибкой пластинки записывался звуковой привет отдыхающего родственникам или друзьям. Качество записи на подобных пластинках сильно уступало фабричному, а количество проигрываний было невелико. Чтобы прослушать гибкую пластинку, нужно было, согласно правилам, немного притупить патефонную иголку. Для этого сначала проигрывали часть фабричной пластинки, и лишь потом – «музыкальный привет».

Сегодня изобретены тонкие, почти невесомые синтетические ленты с короткой звукозаписью, которые называются звуковыми открытками. Их можно отправить почтой. Заставить звучать такие открытки можно без какого-либо технического устройства. Достаточно провести ногтем по звуковой дорожке и голос передаст привет дорогому для вас человеку. Правда, звук будет не очень громким.

Экскурсовод бережно кладет старую пластинку в специальный бумажный конверт.

– Пластинки, выпускаемые массовыми тиражами, принято упаковывать в конверты. Сегодня конверт – это не только упаковка, это художественная иллюстрация к пластинке. Яркие обложки современных дисков с аннотациями, текстом песен или фотографиями исполнителей имеют самостоятельную эстетическую ценность и являются произведением промышленного искусства – графического дизайна.

Отечественные конверты не всегда были такими красивыми, как сегодня. В эпоху всеобщего дефицита они зачастую изготавливались из тонкой бумаги грязноватого цвета и не имели полиграфического оформления. И все же, если на конверте что-то печаталось, то на лицевой стороне это была эмблема завода-изготовителя с краткой надписью «Долгоиграющая», а на оборотной – «Правила пользования долгоиграющей пластинкой» (рис. 3.15).

Рис. 3.15. В такие невзрачные конверты со строгими правилами упаковывали долгоиграющие пластинки 1960-х годов

Правила были простыми и четкими, но особенно замечательным был их приказной характер. Чтобы экскурсанты прочувствовали командирский стиль рассерженного на весь мир горе-копирайтера, сочинившего эти правила, Музейный Работник строгим голосом зачитывает:

1. Долгоиграющая пластинка отличается от обычной пластинки большей длительностью звучания (в три-четыре раза).

2. Долгоиграющая пластинка предназначена для проигрывания на электропроигрывателе легким звукоснимателем со специальной иглой (корундовой или равноценной).

3. Проигрывание долгоиграющих пластинок на граммофоне не допускается.

4. Каждую пластинку следует хранить в отдельном конверте, в вертикальном положении, перед проигрыванием протирать пластинку мягкой фланелью.

5. Скорость вращения диска устанавливать согласно надписи на этикетке пластинки (78 или 33 оборотов в минуту).

6. Не запускать и не останавливать диск при опущенном на пластинку звукоснимателе.

7. Опускать на пластинку и поднимать с нее звукосниматель плавно, без толчка.

Реклама на конвертах появилась почти одновременно с их рождением. Раньше она была не очень-то разнообразной и впечатляющей. Например, на конвертах частенько можно было встретить одну и ту же рекламу Союзопткниготорга «Книга – почтой» или туалетного мыла «Крымская роза».

– А сейчас, – заявляет Экскурсовод, – перевернем пластинку, и вновь вернемся к звуковоспроизводящим устройствам.

Появление патефона явилось своеобразным трамплином для разработки других звуковоспроизводящих устройств. Многие из них, как и портативный патефон, имели удобную для переноски конструкцию, объединяющую в единое целое электромеханическую и акустическую системы.

На смену патефонам пришли электропроигрыватели – электрофоны. В них механическая пружина уступила место электродвигателю, а жестяной рупор – громкоговорителю-динамику, который появился на свет в 1925 году. Звучание такого проигрывателя стало лучше, а музыка – громче. Тем не менее, дизайн первых электрофонов остался почти таким же, как у механических предшественников.

Гид подводит экскурсантов к стенду с электропроигрывателями, которые в середине 1950-х годов были мечтой каждого меломана (рис. 3.16). Они обладали хорошим для того времени звучанием, хотя облик устройств оставлял желать лучшего.

– Внешний вид электрофонов того времени был непритязательным, несмотря на то, что художники-конструкторы постоянно экспериментировали с их формой. В условиях массового производства на первый план выступали требования дешевизны и технологичности производства. Поэтому корпус устройств имел прямоугольную или овальную форму и часто изготавливался из фанеры или картона, оклеенного дерматином. В то время это был, пожалуй, один из немногих доступных материалов, используемых для отделки звуковоспроизводящих устройств. Как шутили разработчики, вот вам дерматин, и ни в чем себе не отказывайте! Очертания большинства переносных электрофонов производили полное впечатление дорожных принадлежностей – саквояжей, несессеров, чемоданов и прочих подобных вещей. Отличия заключались в том, что у некоторых из них крышку с закрепленным громкоговорителем делали съемной. Это позволило размещать звуковую систему в удобном для любителей музыки месте.

Рис. 3.16. Электрофоны-проигрыватели – мечта меломанов 1950–1960 годов. Вверху: «Юбилейный РГ-3», «Волга»; внизу: «Юбилейный стерео РГ-4с»

Некоторые электрофоны предназначались для проигрывания стереофонических пластинок, массовый выпуск которых начался на рубеже пятидесятых-шестидесятых годов. В собранном виде стереоэлектрофоны были довольно компактными, хотя состояли из трех отдельных блоков: электропроигрывателя с усилителем и двух акустических систем. Эти системы, в зависимости от размеров помещения, внутренней обстановки и расположения любителей музыки, позволяли создать наилучшее условия для прослушивания стереофонических звукозаписей. Сборно-разборная конструкция стереопроигрывателей явилась прообразом будущей модульной системы звуковоспроизводящих устройств, в которых динамики стали размещаться в специально предназначенных для них звуковых колонках.

Со временем форма многих традиционных для проигрывателя компонентов преобразилась, а сам он обрел новые усовершенствования. Это не могло не сказаться на внешнем виде устройства. Тяжелый металлический звукосниматель с большой мембраной превратился в легкий тонарм с электромеханической головкой. С изобретением пьезоэлектрических головок этот один из главных элементов конструкции стал почти невесомым. Он приобрел плавные, изящные контуры. Долговечная корундовая игла заменила россыпь стальных патефонных иголок. На передней панели появился световой индикатор включения. Рядом с ним расположилась ручка управления громкостью звука, а чуть позже – тембра. Для улучшения звучания в электропроигрыватели стали встраивать несколько динамиков. Часто их закрывали ажурной металлической решеткой. Рядом с пластинкой стали устанавливать переключатель скорости вращения диска на 78, 45 и 33 оборотов в минуту. Это позволило проигрывать диски с более плотной записью звука. Хотя они вращались медленнее, чем прежние, зато звучали лучше и дольше.

Довольно быстро электромеханическую часть проигрывателей, которая называется декой, стали встраивать в радиоприемники. Так появились комбинированные устройства – радиолы. Они завоевали большую популярность у любителей музыки, потому что были удобными и дешевыми: для деки и радиоприемника вполне достаточно одного общего усилителя.

Экскурсия подходит к экспонату, возвышающемуся над другими, словно высотная башня над пятиэтажками-хрущевками.

– Сегодня электропроигрыватель входит в состав почти каждого музыкального центра. Если присмотреться к выставочному образцу (рис. 3.17), можно увидеть, что он как бы венчает всю многоэтажную «музыкальную башню», состоящую из отдельных электронных блоков-устройств разного назначения. Их пропорции одинаковы.

Рис. 3.17. Музыкальный «центр-башня»

Внешний вид блочных электрофонов стал соответствовать самой авангардной моде «от кутюр» (рис. 3.18). Они приобрели стандартные размеры, пригодные для того, чтобы из электронных блоков выстраивать музыкальный центр, состоящий из радиоприемника, магнитофона, усилителя звуковых сигналов и электропроигрывателя. Естественно, последний устанавливался «на чердаке» модульной конструкции и поэтому сохранил откидную крышку, которая защищала всю конструкцию от пыли. Сейчас она приобрела элегантный вид и стала изготавливаться из легкой, прозрачной пластмассы. На передней панели обязательно присутствовало гнездо для подключения наушников и мощного усилителя. Под крышкой у некоторых проигрывателей можно было обнаружить нововведение – стробоскопический определитель скорости вращения диска. Для этой же цели иногда на этикетки пластинок наносили стробоскопические метки, позволявшие точно установить скорость диска. Эти крупные и контрастные штрихи хорошо «работали» даже при свете обычных ламп накаливания.

– Однако, – словно в фантастическом романе гид совершает «скачок во времени», – как ни хороши были электрофоны для проигрывания виниловых дисков, они постепенно уступили место другим, более совершенным устройствам. Лучшие из них являются не только достижением электронной техники, но и вершиной современного художественного конструирования.

Рис. 3.18. Дизайн «от кутюр» блочного электропроигрывателя

В 1982 году были изобретены первые компакт-диски, которые часто называют просто CD. Они впервые появились в лабораториях компаний «Филипс» и «Сони». Звук на них записывается в цифровом виде, соответствующем расположению микроскопических следов на поверхности пластмассового диска. Следы образуются от воздействия лазерного луча, который изменяется в соответствии с записываемым звуком. Благодаря цифровому способу, звук записывается качественно, без искажений и с очень высокой плотностью. Компакт-дискам практически не страшны ни пыль, ни царапины.

Внешний вид современных блочных CD-проигрывателей, с одной стороны, привлекателен и гармоничен, а с другой – прост и даже строг (рис. 3.19). Все электронные компоненты нового Музейного экспоната заключены в плоский корпус из легкого магниевого сплава. Он не только прочный, но и позволяет улучшить звучание компакт-диска. Металлический корпус – примета нового, индустриального века. Внедрение в производство точного литья и композитных материалов обогатило дизайн звуковоспроизводящих устройств. Отделка корпуса приобрела модную матовую поверхность темного, почти черного, цвета. Компоновка изделия хорошо продумана. Главная часть устройства, которая называется приводом CD-дисков, располагается в левой стороне передней панели устройства. «Просторный», яркий и четкий дисплей, напоминающий цилиндрическое увеличительное стекло, находится в центре. На нем отображается вся необходимая информация для любителя качественного воспроизведения музыки. Кнопки управления расположены рационально – все удобно, все под рукой. Они занимают всю свободную часть панели. Лицо CD-проигрывателя оживляют легко читаемые надписи, для большего контраста выполненные золотыми или серебряными буквами. Здесь же можно найти привычную для всех клавишу включения в сеть и гнездо для наушников. Для удобства пользования CD-проигрыватель оснащен дистанционным пультом управления.

Рис. 3.19. Облик стационарного CD-проигрывателя прост и даже строг

Если любители музыки привыкли слушать звукозаписи на ходу то ничего лучше портативного CD-плеера, работающего от аккумуляторной батареи, придумать невозможно. Показанные в нашем разделе устройства (рис. 3.20) обладают элегантным дизайном и великолепным звучанием. CD-плееры похожи на космические летающие тарелки и обладают легким и прочным корпусом, имеющим форму диска. Для удобства пользования на шнуре наушников некоторых плееров «пристроился» дистанционный пульт управления с текстовым дисплеем.

Рис. 3.20. Внешний вид CD-плееров напоминает летающие тарелки

Музейный Работник переходит к следующему разделу экспозиции.

– Одновременно с развитием электрофонов совершенствовались устройства, использующие способ магнитной записи звука. Первым из них был телеграфом, изобретенный в 1898 году молодым инженером Вальдемаром Поульсеном. В то время ему было всего 29 лет. Немногим известно, что он оставил заметный след в истории радиотехники, создав первый в мире радиопередающий машинный генератор незатухающих колебаний. Однако главное, чем В. Поульсен прославил свое имя, это то, что он выдвинул и реализовал идею записи звука с помощью магнитной головки.

В лабораторных образцах телеграфона звук с помощью электронного усилителя и магнитной головки записывался на рояльную струну, которая вручную наматывалась на барабан. Таким образом, струна получила новое качество. Если раньше она звучала лишь на одной ноте, то с помощью телеграфона стала издавать весь спектр звуков, доступных человеческому слуху. Один из вариантов первого в мире устройства, использующего способ магнитной записи звука, хранится в нашем Музее (рис. 3.21). Рядом с барабаном для стальной проволоки можно увидеть телефонные трубки Белла, с помощью которых звук не только записывался, но и прослушивался.

Рис. 3.21. Телеграфон В. Поульсена

Магнитофонные катушки для наматывания проволоки в телеграфоне появились чуть позже. В первых аппаратах скорость протягивания магнитного носителя была огромной и достигала двух метров в секунду. Поэтому для записи звука продолжительностью в 30 минут на катушку нужно было накрутить около 4,5 километра стальной проволоки. Проволока часто путалась и скручивалась, на ней образовывались петли и изломы. Это не только ухудшало качество звука, но было просто неудобно. А это означало, что потребительские качества устройства никуда не годились.

Проволочные магнитофоны встречаются и сегодня. Их часто называют «черными ящиками» и используют, например, в качестве бортовых звукозаписывающих устройствах на самолетах. Хотя, честно говоря, на ящики они совсем не похожи.

В 1935 году известная фирма «БАСФ» разработала тонкую ацетатную ленту, покрытую порошковым ферромагнитным материалом. Этот носитель звука совершил переворот в звукозаписывающей технике и быстро вытеснил стальную проволоку. Так появились катушечные магнитофоны.

Для бытовых магнитофонов ранее было создано почти все, что нужно. Устройство механизма, приводящего в движение магнитную ленту, в целом было позаимствовано у электрофона и затем усовершенствовано. От него же был взят усилитель с динамиками и корпус со съемной верхней крышкой. В рабочем состоянии самое яркое впечатление от магнитофона (кроме музыки, конечно) оставляли вращающиеся, словно ветряные мельницы, катушки с магнитной лентой. Для равномерного перемещения ленты пришлось переделать лентопротяжный механизм от кинопроектора, но это уже мелочи…

Рис. 3.22. Катушечный магнитофон «Яуза-5»

Первоначально существовали две различные компоновки катушечных магнитофонов. В одних – приемная и подающая катушки располагались друг над другом, в других – рядом. Первый вариант был менее удобным, поэтому не получил широкого распространения.

– Вы видите катушечный магнитофон, который выпускался отечественной промышленностью лет пятьдесят тому назад (рис. 3.22). В закрытом состоянии он был умело замаскирован под своих предшественников – патефон и электропроигрыватель. В то время любители магнитофонных записей имели в своем распоряжении несколько подобных моделей: «Айдас», «Астра», «Гинтарас», «Комета», «Мелодия», «Спалис», «Тембр», «Чайка», «Эльфа», «Яуза». Большинство из них обладало вполне приемлемым внешним видом и удовлетворительным звучанием. Магнитофоны того времени были довольно тяжелыми и большими, потому что детали лентопротяжного механизма вытачивались из металла, а в усилителе использовались электронные лампы, по весу и размеру не отличающиеся от своих «осветительных подружек». Скорость движения ленты у них была довольно большой – 19,05 и 9,53 сантиметра в секунду. На протяжении почти десятилетия дизайн бытовых магнитофонов не изменялся, хотя они все же приобретали новые черты в своем облике. Магнитофоны обзавелись удобным клавишным переключателем, их отделка улучшилась, они стали более компактными.

– А у нас дома, – вспоминает немолодая посетительница музея, – раньше был какой-то магнитофон, похожий на радиоприемник. Он стоял на тумбочке.

– Совершенно верно, – соглашается с ней экскурсовод. – Был такой стационарный бытовой магнитофон. Он назывался «Днепр».

Магнитофоны признали не только «широкие народные массы», но и профессиональные музыканты. В Большом зале Консерватории звучало замечательное произведение композитора Софии Губайдулиной «Живое-неживое», предназначенное для исполнения на синтезаторе и магнитофоне. Оно было написано в 1970 году.

Для записи и воспроизведения речи были сконструированы специальные устройства, которые по внешнему виду производили более скромное впечатление, чем прилично «одетые» бытовые магнитофоны. Они получили название диктофонов и предназначались для записи докладов, лекций, репортажей, выступлений артистов разговорного жанра, да и мало ли каких других «монологов-диалогов». На заднем плане выставочной витрины можно видеть одно из подобных устройств (рис. 3.23). В нем электронные лампы уступили место транзисторам.

Рис. 3.23. Диктофоны: дистанция в пятьдесят лет

Для диктофонов требования качественного воспроизведения музыки и красивого оформления не имеют решающего значения, главное – чтобы они были легкими и небольшими. Магнитные записи прослушиваются с помощью наушников, а чтобы фонограмму можно было фиксировать на бумаге обычной авторучкой, диктофон оснащается педалью, которая позволяет ленту многократно останавливать и запускать вновь. Корпус диктофонов изготавливали «без причуд» из штампованного железа и покрывали эмалью, предназначенной для окрашивания приборов. Эта эмаль серебристого оттенка, в которую подмешивалась алюминиевая пудра, называлась «молотковой» и создавала впечатление, будто по корпусу прибора долгое время колотили нехитрым инструментом для забивания гвоздей. Диапазон цветов декоративного покрытия был небогатым: или серый, или бежевый разных оттенков. Кроме молотковой эмали бытовую электронику часто покрывали приборной «шаровой» краской мышиного цвета, зависящего от пропорций пигментов – мела и сажи. А если устройству хотели придать уж совсем нарядный вид, то для окраски применяли черный муаровый лак, придающий такой вид корпусу, будто его поверхность изъедена множеством жуков-короедов.

Современные диктофоны совсем не похожи на тот, с которым мы только что познакомились. Если еще раз посмотреть на витрину (рис. 3.23), справа увидим диктофоны самых последних моделей: «Самсунг» SVR-240 и SVR-P700. Один из них почти не отличим от небольшого пульта дистанционного управления, а другой – от обычной авторучки. Они используют цифровой способ записи, как у компьютера. Длительность звучания этих диктофонов вполне приличная и достигает четырех часов. При этом магнитной ленты не нужно.

Катушечные магнитофоны со временем уступили место кассетным. Они оказались гораздо практичнее своих предшественников. В них подающая и приемная катушки объединены в общий пластмассовый блок. Благодаря тому, что магнитофонная лента стала тоньше и у же, кассета стала гораздо миниатюрнее прежних катушек-бобин. Кроме того, перед прослушиванием звукозаписи ленту не нужно закреплять на приемной бобине. Этим достигалось значительно большее удобство использования магнитофонов. А применение полупроводников позволило сделать их конструкцию более компактной. Транзисторы и компакт-кассеты сильно изменили облик магнитофонов.

– Бросим взгляд на отечественный кассетный магнитофон «Электроника 321» «застойного периода» (рис. 3.24). Его дизайн полностью созвучен своему времени. Он заключен в легкий пластмассовый корпус, верхняя панель которого отделана накладными алюминиевыми пластинами. К сожалению, они легко царапались и пачкались. Внешний облик переносного магнитофона определяет открывающаяся крышка для кассеты, клавишный переключатель режимов работы, две регулировочные ручки и стрелочный индикатор уровня записи-воспроизведения звука. Под рядом круглых отверстий в металлическом обрамлении корпуса скрывается динамик и внутренний микрофон.

Рис. 3.24. Переносной кассетный магнитофон «Электроника 321»

Экскурсовод обращает внимание посетителей Музея на один из новейших «кассетников» блочного типа (рис. 3.25).

– Именно такие магнитофоны встраиваются в современные «музыкальные башни». Серебристая лицевая панель блочного аудиокассетника с первого взгляда привлекает внимание аккуратностью отделки и простой, рациональной компоновкой органов управления. Бросается в глаза индикатор, светящийся ярким, слегка желтоватым цветом. Удобный регулятор позволяет очень точно установить рабочий уровень записи и воспроизведения звука. Над ним размещается стандартный пятиклавишный переключатель перемотки ленты, воспроизведения и записи звука. Кнопка «Стоп», совмещающая функцию выброса кассеты из лентопротяжного механизма, имеет увеличенные размеры. На лицевой панели расположен четырехразрядный счетчик ленты и индикаторы режима повтора. Здесь же можно обнаружить нововведение – кнопку включения системы шумоподавления Dolby Она получила свое название по имени ее изобретателя – признанного авторитета в области магнитной записи звука Рея Долби. Именно он в 1979 году предложил способ уменьшения шумов магнитной ленты и расширения динамического диапазона звукозаписи. С этим «шумодавом» звук будет чистым, живым и приобретет естественную окраску.

Рис. 3.25. Внешний вид и качество звука «музыкальных кирпичей» не уступают друг другу

В современных магнитофонах для удобства перезаписи музыки устанавливают по две кассетные деки. Одна из них используется как для записи, так и воспроизведения звука, а другая – только для воспроизведения.

Миниатюризация лентопротяжного механизма и электронной схемы позволила создать переносные кассетные магнитофоны – аудиоплееры (рис. 3.26). Первый малогабаритный плеер сконструировали инженеры японской фирмы «Сони» для того, чтобы порадовать своего руководителя. Он был большим любителем музыки и игры в гольф. Поэтому, чтобы при ходьбе по зеленой лужайке можно было совмещать и то, и другое, ему ко дню рождения преподнесли первый в мире кассетный магнитофон. Говорят, он очень обрадовался такому подарку.

Рис. 3.26. Дизайн кассетных аудиоплееров весьма разнообразен

«Sony Walkman», появившийся на рубеже 1970–1980 годов, оказал огромное влияние на стиль аудиокассетников. Он был повторен в миллионах экземплярах, и все из-за того, что обладал неоценимым качеством – дружественным отношением к своему хозяину. Тогдашняя молодежь, с ума сходившая от «АББА» и «Бони М», буквально объявила охоту на эту маленькую пластмассовую коробочку черно-красного цвета. Кассетник был чрезвычайно прост, удобен в управлении и имел всего четыре кнопки: две большие с надписями «play» и «stop», и две маленькие – «ff» и «rew». Ручка была одна – «volume» – громкость. Сейчас на кнопках даже надписей не найти. Их заменили всем понятные обозначения-пиктограммы: треугольник «воспроизведение», по два треугольника – для перемотки ленты туда и обратно, квадрат – «стоп», и квадрат со стрелкой вверх – «выброс» кассеты. Все так просто, что аудиоплеер можно слушать даже ночью, спрятав под одеяло (чтобы родители не догадались), на ощупь нажимая ту или другую кнопку.

Аудиоплееры получили широкое распространение у подрастающего поколения. Многие из нас сталкивались в толпе с обладателями «звуковых коробочек», полностью погруженных в мир музыки. У них совершенно отрешенный вид и как иногда говорят «глаза устремленные внутрь себя». Из-за этого и плееры и их хозяева награждаются такими обидными прозвищами, что даже не хочется повторять.

Несмотря на то что сейчас на прилавках магазинов красуется множество «навороченных» CD-плееров спрос на кассетники остается стабильным. Любители магнитофонных записей по-прежнему обращаются к аудиокассете, хотя иметь более дорогие CD-плееры престижнее. Кассетные плееры обрастают новыми возможностями и функциями, а благодаря системам шумоподавления их звучание стало гораздо качественней. Они становятся все меньше, и по размерам приближаются к самой кассете.

Главное преимущество кассетников – сравнительно низкая цена. Сегодня кассетный плеер с сенсорным управлением и цифровым радиоприемником стоит примерно столько же, сколько два-три фирменных CD.

Дизайнеры-графики, ответственные за оформление «всего, что нас окружает», не могли не обратить внимание на информационное сопровождение аудиокассет. Сегодня для прозрачных пластмассовых футляров миллионами экземпляров изготавливаются бумажные «вкладыши-раскладушки». Эти небольшие и красочно оформленные листочки имеют стандартные размеры и, будучи изогнутыми соответствующим образом, вставляются внутрь коробки, предохраняющей кассету от механических повреждений и пыли. На вкладышах, как и на круглых «граммофонных яблоках», печатаются все необходимые сведения, интересующие любителей магнитофонных записей. Развертка одного из таких вкладышей показана на стенде (рис. 3.27). Эта яркая «бумажная раскладушка» создана дизайнерами продюсерского центра Игоря Матвиенко для информационного сопровождения записей популярнейшего телевизионного проекта «Фабрика звезд». Видно, что над оформлением вкладыша потрудились хорошо.

В переносных кассетниках звукозаписи обычно прослушиваются с помощью двух миниатюрных телефонных капсюлей-клипсов, предназначенных для воспроизведения стереозаписей. Они удобно располагаются в ушах меломана и не вызывают утомления даже при продолжительном ношении.

Рис. 3.27. Графическое оформление вкладыша для коробки аудиокассеты

Существует и другая конструкция наушников, снабженная регулируемым оголовником и большими мягкими амбушюрами, экранирующими посторонние звуки (рис. 3.28). Это простое и дешевое приспособление, по свидетельству «Журнала новейших открытий и изобретений», было предложено господином Долеансом еще в 1896 году. С тех пор форма наушников почти не изменилась.

Рис. 3.28. Так выглядят современные стереонаушники с мягкими амбушюрами

Экскурсовод не может устоять против искушения зачитать выдержку из старого журнала.

– Вот что в 1896 году писали об этом нехитром изобретении:

«Оно представляет собою резиновое кольцо, наполненное воздухом; кольцо это надевается на телефонную трубку или вообще на ту часть, которая прикладывается к уху. Кольцо плотно охватывает ухо, совершенно не допуская посторонних звуков…»

Плавающая конструкция оголовника современных наушников позволяют плотно и комфортно разместить их на голове, а амбушюры позволяют слушать музыку при любом шуме. Современный подход к художественному конструированию аудиоустройств проявляется буквально во всем, начиная от тщательно продуманной формы самих наушников, заканчивая эргономичной конструкцией разъема. А чтобы провода не путались и не мешали любителям музыки, придумали беспроводные наушники. В их комплект входит небольшой передатчик с двумя каналами для переключения с одного на другой в случае помех. Звучание современных наушников удивительно мягкое и «теплое», оно отличается объемностью и позволяет различать все инструменты в оркестре. При этом голос солиста приобретает своеобразную рельефность на фоне оркестра.

И все же даже самые качественные наушники не могут заменить естественного способа прослушивания звукозаписей. Для этого необходимы акустические системы. Они обеспечивают громкое и качественное звучание фонограмм, записанных с помощью самых разных звуковоспроизводящих устройств.

Сегодня акустические системы обрели не только прозрачное, глубокое звучание, но и самую современную форму. И все это – благодаря применению новых материалов и электротехнических компонентов. Так называемые сателлитные звуковые колонки приобрели «космический» вид, совершенно несвойственный прежним репродукторам-тарелкам (рис. 3.29). Звучат они не хуже, чем выглядят.

Рис. 3.29. Современные акустические системы имеют «космический» вид

– Облик современных звуковых колонок, – в объяснениях гида звучит профессиональная терминология, – типичное воплощение стиля Хай-тек. Его название образовано от сокращенных английских слов high technology – высокая технология. В подобных устройствах явно просматриваются высокие качества легких сплавов, пластиков, новых композитных материалов. Их форма, цвет, фактура отделки вызывает ассоциации с образцами космической техники. Эта линия промышленного дизайна была создана в 1960–1970 годах английской проектной группой «Аркигрем».

Раньше динамики помещали в деревянные ящики, обтянутые декоративной тканью. В наши времена их заключают в легкие металлические корпуса из магниевых сплавов, которые делают оформление стильным, а звук более естественным. В акустические системы стали встраивать динамики с высокой выходной мощностью, способные удовлетворить слух самых взыскательных меломанов. Отделка звуковых колонок позволяет им идеально вписываться в любой интерьер и сочетаться с самыми современными звуковоспроизводящими устройствами. Заказчик может выбрать модные цветовые варианты отделки, от спокойных пастельных тонов, до «кислотных» или кричащих оранжевых и пурпурных. Благодаря шарнирным соединениям, звуковые колонки можно размещать в любом месте помещения, даже на стене.

Рис. 3.30. Этот автомобильный усилитель выглядит не хуже, чем звучит

– А теперь, – Экскурсовод почему-то расплывается в широкой улыбке, – разрешите показать пример оригинального подхода к оформлению автомобильных звуковоспроизводящих систем (рис. 3.30). Этот усилитель с «человеческим лицом» создан известным американским скульптором Уильямом Бодди. Мощность звучания акустической системы такова, что она может перекричать самые громкие вопли не в меру расшалившейся ребятни. Несмотря на устрашающий вид, усилитель, по отзывам дизайнеров, выглядит не хуже, чем звучит.

С течением времени внешний вид лицевых панелей звуковоспроизводящих систем сильно изменился. Они стали отделываться модной в настоящее время шелкографией и гравировкой по анодированному алюминию. На панелях управления появились крупные ручки регуляторов-потенциометров, как бы целиком выточенные из металла (рис. 3.31). Количество органов управления выросло настолько, что на лицевых панелях просто не осталось свободного места – все оно занято регулировочными ручками. Для удобства пользования они по определенному принципу группируются, образуя так называемые функциональные зоны.

Рис. 3.31. Органы управления звуковоспроизводящих систем будто выточены из металла

Среди всех звуковоспроизводящих устройств по обилию ручек-бегунков первенствуют эквалайзеры. Английское слово equalizer означает «выравниватель» и применяется для обозначения многополосного тонкорректора, который получил в обиходе свое русское название-кальку – эквалайзер Он предназначен для того, чтобы звук был таким же естественным, как в концертных залах. Многополосный эквалайзер (рис. 3.32) иногда называют графическим, поскольку положение регуляторов как бы рисует график частотной характеристики звука. В то же самое время разбег движков напоминают нотную россыпь, размещенную на хорошо знакомых музыкантам пяти линейках.

Рис. 3.32. Большая часть лицевой панели эквалайзера занята ручками-бегунками

Сегодня графические эквалайзеры можно увидеть на лицевых панелях музыкальных центров, электропроигрывателей, магнитофонов, высококачественных усилителей звука. Однако недавно на смену механическим ручкам-движкам пришли электронные блоки управления, позволяющие настраивать звучание электронных устройств простым прикосновением пальца.

Руководитель группы слегка прикасается к кнопкам своего миниатюрного аудиоплеера и оттуда доносится его голос, записанный во время предыдущей экскурсии:

– Жду вас завтра, приятного отдыха!