Партийный делёж
Вот вы сами, товарищ Лукашов, не могли взять в толк, почему такие деятели, как Сталин, руководствуются не простыми человеческими понятиями порядочности, добра и зла, а обязательно подводят «классовую платформу». Ну, расстреляли врага, это закономерно и понятно каждому: борьба идёт. Элементарную вежливость большевики забыли в пылу борьбы – вот тут и надо искать разгадку.
Имя Сталина до революции и в годы переворота никем и нигде не упоминалось. Даже в Закавказье он как политический деятель до 1910 года заметной роли не играл. В предоктябрьский период и после переворота он искусно лавировал между Троцким и Лениным.
В личных побуждениях Сталин не останавливался ни перед какими моральными и нравственными устоями. Его отличало внешнее спокойствие, немногословие, исполнительность перед теми, кто стоял выше его, и высокомерие, грубость и пренебрежение по отношению к подчинённым.
В дискуссии, возникавшие между сторонниками Ленина и Троцкого, он не вмешивался, но внимательно следил за их ходом и становился на сторону большинства.
Одно время, перед Октябрьским переворотом, когда Троцкий проявлял более активную и решительную деятельность, Сталин постоянно увивался возле Троцкого.
Позднее, когда убедился в том, что ведущая роль в революции семнадцатого года и после неё принадлежит Ленину, стал сторонником Ильича.
До 1922 года, то есть до случайного, необдуманного назначения Сталина генсеком, среди окружения Ленина и старых революционеров-подпольщиков его имя не котировалось, и многие с ним просто не считались.
В свою очередь, Сталин терпеть не мог смелых, принципиальных, прямых ветеранов партии.
В те первые годы становления советской власти тяжёлая обстановка сложилась не только в стране, но и внутри большевистской партии.
Видя, что её ряды засорили всякого рода перерожденцы, карьеристы, двурушники и морально разложившийся сброд от люмпенов, компрометирующие советскую власть, Ленин решил провести чистку партии в 1921 году.
Для этого при городских и районных организациях были созданы специальные комиссии. «Комиссары», заручившись биографическими данными стоящих на учёте партийцев, в присутствии коллективов, где работали большевики, занимались разбором их деятельности в прошлом и настоящем.
Таким образом правящая партия в какой-то степени очистилась от людей, недостойных в ней состоять.
В непогрешимости своих соратников Ленин не сомневался. Их заблуждения прощал – после того как они сами, осознав свои ошибки, соглашались с его доводами.
Надо сказать, многие из них были людьми, увлечёнными благими идеями Маркса, где-то идеалистами. Но большинство тех большевиков – соратников Ильича, как и он сам, были люди образованные, культурные и по-своему оценивали проявления «красного террора» в ответ на «белый террор».
В отношении Сталина, к которому он вначале относился с некоторым доверием, у Ленина появилась настороженность и беспокойство, в особенности когда Ильич заболел, а близкие люди стали говорить ему о высокомерном, грубом, пренебрежительном отношении новоиспечённого генсека к деятелям Советского государства, перед которыми он ещё недавно лебезил.
И Ленин понял, что совершил ошибку, выбрав на пост генерального секретаря партии Сталина.
Не желая обидеть соперничавших между собой достойных претендентов на этот пост, он остановил свой выбор на личности, занимавшей индифферентную позицию, в надежде, что продержится Сталин недолго.
Но, как изволите видеть, индифферентный оказался бестией.
Он не только перестал считаться с теми, кто ещё недавно превосходил его во всех отношениях, но и, воспользовавшись болезнью Ильича, позволял себе разговаривать грубым тоном с женой Ленина Крупской и оскорблять её.
А после смерти Владимира Ильича генсек, начавший постепенно прибирать власть к рукам, окончательно обнаглел.
Тогда Надежда Константиновна Крупская извлекла пакет-завещание Ленина, в котором Ильич предлагал освободить Сталина от должности генсека, как человека, по своему характеру, низкому уровню культуры и знаний не соответствующего занимаемой должности. Пакет Крупская отправила в секретариат ЦК.
Пронырливый служака – технический секретарь Мехлис, схватив пакет, содержавший последнюю волю Ленина, бросился к хозяину.
Сталин, ознакомившись с завещанием, разволновался и, не скрывая негодования, поспешил к Крупской.
Обложив площадной бранью верную жену, друга и ближайшего помощника Ленина, прошедшую с ним по этапам ссылки, Сталин пригрозил ей: «Если будешь заниматься болтовней и подрывом моего авторитета, я «назначу» Стасову официальной женой Ленина, а ты останешься на задворках партии». Это произошло накануне XIII съезда партии.
В мае 1924-го состоялся пленум ЦК.
Заседание открыл Каменев и сразу приступил к чтению ленинского завещания.
После окончания чтения в тишине застывшего зала слово попросил Зиновьев.
Свою речь он начал с заверения, что предсмертная воля вождя для него и остальных ленинцев свята. «Мы останемся верными клятве, данной у гроба Ильича, – заверил он и добавил: – Но есть один пункт, по которому мы счастливы констатировать, что опасения Ильича не оправдались. Я говорю о нашем генеральном секретаре».
Брови Сталина, сдвинутые в суровом напряжении, взметнулись, он поднял голову и обвёл сидящих в зале сковывающим взглядом.
А надо сказать, что Сталин после смерти Ленина осознал опасность Троцкого как претендента на лидерство в партии. И, конечно же, не сидел сложа руки, а со свойственной ему хитростью и коварством умножал своих сторонников.
Ему удалось противопоставить Троцкому Каменева, несмотря на родство между ними (Каменев был женат на сестре Троцкого), и Зиновьева – людей более интеллигентных и степенных, чем истероидный Лейба Давидович.
После выступления Зиновьева председательствующий Каменев, который вместе со Сталиным и другими подготовил весь этот сценарий, рассчитанный на раскол партии, в свою очередь стал убеждать участников пленума в целесообразности оставления Сталина генсеком ЦК.
Троцкий, прекрасно понимая ход этой игры, сидел молча, спокойно взирая из-под полуприкрытых век на говорящих. Конечно же, он был уверен, что Сталин по сравнению с ним, Каменевым и Зиновьевым – пешка, которая будет со временем сброшена с «шахматной доски»!
Но и Троцкий, и Каменев, и Зиновьев ошиблись. «Пешка» неожиданным образом превратилась в «королеву» и объявила «мат» всем троим игрокам в политику.
Сначала Сталин с помощью Каменева и Зиновьева расправился с Троцким. Он был бит, лишился власти, которой когда-то обладал.
Последнее выступление Троцкого состоялось на пленуме в октябре 1927-го. Расстроенный, он говорил невнятно бессвязные слова, направленные в основном против главного врага – Сталина.
Сорвалась и попытка Троцкого провести демонстрацию в день десятой годовщины Октября вместе со своими сторонниками. По приказу Сталина демонстранты были разогнаны.
Троцкому предъявлено обвинение в попытке покушения на Сталина. Однако взять Троцкого и уничтожить внутри страны Сталин не осмелился. Имя Троцкого было слишком известно не только среди старых большевиков, но и среди многих деятелей страны и командования Красной армии.
Вот яркая характеристика, которую дал автор романа-исповеди одному из вождей революции: «Скрывать свои цели, врать, изворачиваться Лев Давидович был великий мастер. Безудержное многословие, беспринципность и ложь – вот свойства его натуры, и они же – его оружие в политической борьбе. Он мог произносить речи по восемь-девять часов, затапливая, изнуряя слушателей словесами».
Исключённому из рядов большевистской партии, снятому с руководящего поста Троцкому предложили покинуть Советский Союз.
Казалось бы, сионисты западноевропейских стран должны были встретить соплеменника с распростёртыми объятиями. Но многие государства отказали ему в приюте.
В Стамбуле существовала еврейская диаспора, которая наравне с представителями других народностей пользовалась какими-то правами, она и позаботилась об изгнаннике. С разрешения президента Турции Мустафы-Кемаль-паши (Ататюрка) Троцкий поселился в Стамбуле.
Не знаю, насколько это правда, но один из старых коммунистов уверял меня, что Троцкий даже был членом турецкого парламента.
Позже, когда Сталин сосредоточил в своих руках всю власть в стране, он очень пожалел, что выпустил своего непримиримого врага, который там, за рубежом, на свободе выплёскивал наружу всю его подноготную, характеризуя как матёрого преступника, убийцу, зверя, бесчеловечного тирана, в котором не было и нет ничего коммунистического и интернационального.
Агентура Сталина сумела пустить глубокие корни в Испании, компартия которой была на полном обеспечении Советского Союза и вела широкую антитроцкистскую пропаганду. В своих рядах она готовила террористов, которые не раз пытались покончить с Троцким. В конце концов тайный агент сумел добраться до него и уничтожить.
Каменев и Зиновьев недолго торжествовали под крылом «горного орла». Многоопытный хищник не доверял своим союзникам по борьбе с Троцким, тем более что внутри руководимой им партии продолжался раскол, одна за другой возникали оппозиции, во главе которых становились коммунисты ленинской гвардии.
В лице Каменева и Зиновьева Иосиф Сталин со свойственной ему подозрительностью узрел претендентов на власть, заподозрил их в создании оппозиционных групп и, решив избавиться от них, отстранил от занимаемых должностей.
На пленуме, где решалась судьба обоих, Зиновьев, обескураженный, напомнил генсеку о том, как он и Каменев на внеочередном пленуме, перед XIII съездом партии, фактически спасли его от сокрушительного приговора, вынесенного Лениным в своём завещании.
На вопрос Зиновьева, а знает ли Сталин, что такое благодарность, узурпатор, гордо откинув голову, глядя свысока, медленно вынул трубку изо рта, с саркастической улыбкой и с подчёркнутым акцентом протянул: «Ну как же, очень хорошо знаю, это такая собачья болезнь».
Каменев и Зиновьев были исключены из партии, осуждены за антипартийную троцкистскую деятельность и сосланы.
После убийства Кирова оба были возвращены из ссылки под конвоем и водворены в следственный изолятор. Им было инкриминировано участие в покушении и убийстве Кирова, а также в руководстве замаскированной белогвардейской террористической организацией.
И это в период их нахождения в ссылке!
Обоих расстреляли.
Много неприятных хлопот стремившемуся к безраздельной власти генсеку доставляли неугомонные, строптивые старые большевики, никак не желавшие признать его «неоценимый вклад в революционную борьбу в Закавказье и героические подвиги в годы Гражданской войны». В их лице Сталин узрел оппозиционеров, много знающих и непоколебимых в убеждениях.
Желая избавиться от них, Сталин в 1934–1935 годах возобновил чистку партии. Причём на сей раз на каждого ветерана партии был собран компромат.
Многие из бывших членов РСДРП, профессиональные революционеры, прошедшие через тюрьмы и каторги, были исключены из партии. Вслед за этим последовал запрет всяких объединений старых большевиков, а существовавшие общества партийных ветеранов, которых Ленин называл «золотым фондом партии», были распущены.
Также были ликвидированы издательство и типография, где публиковались и печатались марксистско-ленинские труды, воспоминания, очерки, зарисовки из жизни тех, кто боролся и подготавливал народ к борьбе за свободу.
Старые большевики возмущались безрассудными деяниями Сталина и его окружения, искажением исторических событий и фактов, преувеличением несуществующих заслуг «отца народов», который к тому же стал чинить расправы над соратниками Ильича.
Ветераны стали открыто высказываться и письменно выражать своё недовольство.
Тогда Сталин приказал убрать возмутителей спокойствия, и многие старики стали один за другим бесследно исчезать.
Оставшиеся, уединившись, надолго умолкли.
Угрозу своему правлению генсек видел и со стороны средневозрастных работников аппарата ЦК.
Чтобы придавить их силой большинства молодых, непокорных, легковерных, он объявил массовый приём в партию и стал назначать на руководящие посты молодых коммунистов как в центре, так и на периферии.
Знал, что честолюбивая молодёжь, вкусив блага, дарованные властью, будет цепляться за неё и пойдёт на всё ради того, кто наделил ею их.
В опору своего крепнущего с каждым годом могущества Сталин превратил ЧК, а затем и ГПУ – в густую сеть тайной агентуры, следящей за каждым, начиная с членов политбюро и кончая дворником.
Если омоложением партийных кадров Сталин занимался с целью умножения голосов своих сторонников, то в отношении ближайшего окружения он был консерватором и людей, не испытанных временем и преданной службой, к себе не допускал.
Из множества технических секретарей и помощников Сталина двое были евреями: Каннер и Мехлис. Они были антитроцкистскими оппозиционерами и работали с ним начиная с 1922 года – года его назначения генсеком.
Сталин вначале доверял Каннеру больше, чем остальным. Последний много знал о неблаговидных делишках патрона. Обеспокоенный этим, генсек решил, что Каннер сыграл свою роль до конца, и приказал Ежову убрать его. Каннера расстреляли.
Но ещё задолго до того, когда в аппарате ЦК появилась возможность для возникновения всяких дискуссий, а противоречащие Сталину стороны не расценивались как оппозиционные, на одном из партийных собраний возник спор по организационному вопросу.
Большинство присутствующих коммунистов во главе с секретарём партячейки проголосовали против предложения Сталина. А на учёте той самой ячейки состояло полторы сотни человек, и все они были сотрудниками аппарата ЦК.
Такое поведение подчинённых Сталину не понравилось.
Он во всём обвинил секретаря партячейки и велел Каннеру и Мехлису подобрать на эту выборную должность простого рабочего – человека от станка или лопаты, – заметив при этом, что в полуторатысячном аппарате ЦК нет ни одного рабочего.
Несколько дней Каннер и Мехлис подбирали кандидатуры, разумеется, из работяг, являвшихся членами партии. Думали-гадали и остановили свой выбор на смиренном трудяге – Александре Поскрёбышеве, рабочем типографии журнала «Известия ЦК», который занимался паковкой тюков журналов и рассылал их по партбиблиотекам краёв и областей.
Такой неожиданный гигантский скачок в карьере приземлил покорного судьбе и начальству работягу, которого хитроумные Каннер и Мехлис подыскали чуть ли не ради потехи.
В 1928 году, когда Кассиора выдвинули четвёртым секретарём ЦК РКП (б), Каннер и Мехлис предложили в помощники ему Поскрёбышева, из соображений внешней схожести, хотя они и различались по темпераменту, что делало их комической парой на сцене «государственного театра юмора и сатиры».
В 1928 году немногословного, смиренного, исполнительного Сашу Поскрёбышева взял себе в помощники И.П. Товстуха – один из пяти ближайших личных секретарей генсека – человек суровый, мрачный, больной чахоткой, с лихорадочным блеском пронзительных глаз, довольно грамотный, с которым Сталин считался больше, чем со всеми остальными. Когда в 1935 году И.П. Товстуха неожиданно скончался, Иосиф Виссарионович сделал Поскрёбышева своим помощником.
Как говорят, он обладал феноменальной памятью и поразительной работоспособностью.
С 1952-го Поскрёбышев – секретарь Президиума и Бюро Президиума ЦК КПСС. Генерал-лейтенант. Был женат на Брониславе Соломоновне Металликовой, сестре жены сына Троцкого – Льва Львовича.
В 1937-м, по указанию Сталина, её арестовали – только за то, что она пришла к Берии похлопотать за арестованного брата (замнаркома здравоохранения) и его жену.
При этом рабски покорный Поскрёбышев поначалу ни словом, ни взглядом не выразил своего недовольства или переживаний.
Потом, говорят, он умолял Сталина спасти жену, но тот ему отказал.
Три года провела она в тюрьме, затем её расстреляли по обвинению в шпионаже.
Остались сиротами две дочери.
А Поскрёбышев, словно робот, автоматически и бессловесно продолжал исполнять свои обязанности, проводя бессонные ночи в ожидании прихода опричников Берии.
Они его и взяли. В ноябре 1952-го Берии удалось убедить Сталина освободить Поскрёбышева от должности по подозрению в причастности к «делу врачей».
Хрущёв на XX съезде назвал Поскрёбышева «верным оруженосцем Сталина».