Урок второй. Вездесущая жизнь
В первом уроке этой книги мы вывели идею, что человеческий ум не может думать об Абсолюте иначе, как об обладающем качеством Вездесущности – присутствия повсюду.
Точно так же человеческий ум вынужден думать, что всё, что существует, должно быть Абсолютом или исходить из Абсолюта. А если какая-либо вещь происходит из Абсолюта, значит, Абсолют должен так или иначе в ней присутствовать, составлять её сущность.
Принимая это как факт, далее мы должны думать, что всё наполнено сущностью жизни, так как жизнь – одно из качеств Абсолюта, или, вернее, то, что мы называем жизнью, должно быть внешним выражением основного бытия Абсолюта.
А если это так, то неизбежно следует, что весь мир должен быть живым. Ум не может отрицать это заключение. Если же факты его не оправдывают, то мы вынуждены думать, что вся основа теории об Абсолюте и его эманациях рассыпается и может считаться ошибочной. Ни одна цепь не может быть прочнее, чем её слабейшее звено, и если данное звено слишком слабо, чтобы выдержать тяжесть мировых фактов, то вся цепь распадается, как нефункциональная и ненужная, и заменяется другой.
Как правило, этот факт не упоминается никем из пишущих или говорящих о единстве всего существующего или об эманациях Единого. Но с ним нужно считаться и о нём следует подумать. Если в мире есть хотя бы одна вещь «мёртвая» – не живая, безжизненная, то вся наша теория рушится. Если какая-нибудь вещь не живёт, то, значит, в ней нет сущности Абсолюта, она чужда Абсолюту и не соответствует Ему, и, в таком случае, Абсолют не может быть Абсолютом, так как есть что-то, что остаётся вне его. Вот почему чрезвычайно важно рассмотреть всё, что говорит о присутствии жизни во всех вещах, как органических, так и неорганических. Эти доказательства у нас буквально под рукой – давайте же рассмотрим их.
Древние оккультисты всех народов всегда утверждали, что Вселенная – Жива, что жизнь есть во всём, что в природе нет ничего мёртвого, а смерть – это просто изменение формы органической материи. Они учили, что жизнь, в разных степенях проявления и выражения, есть в каждой вещи и объекте, вплоть до самых твёрдых минеральных образований и атомов, составляющих это образование.
Современная наука в настоящее время развивается в том же направлении, и ежемесячные исследования и открытия только подтверждают и подчёркивают эти учения.
Бербанк, этот удивительный исследователь жизни растений, хорошо выразил эту мысль, когда сказал:
«Все мои исследования отдаляли меня от идеи мёртвой материи, нагромождённой повсюду в мире различными силами, приводя к идее такого мира, который абсолютно весь состоит из силы, жизни, духа, мысли – можно назвать это какими угодно другими именами. Каждый атом, молекула, растение, животное или планета – это сочетание органических сил, сдерживаемых другими, более мощными силами, временно скрытыми, хотя и обладающими неоспоримой мощью. Всякая жизнь на нашей планете находится как бы на внешнем краю этого бесконечного океана сил. Мир вовсе не мёртв наполовину. Он — весь живой»
Сегодня наука наблюдает живую Вселенную. Она ещё не вполне осознала всю важность своих открытий, и как бы прикрывает руками глаза, чтобы защитить их от непривычного ослепительного сияния. Из тёмной пещеры мёртвой материи Вселенной наука вышла на солнечный свет повсеместно живого мира, живого до самых мельчайших и на вид совершенно инертных его частиц.
Начиная с Человека, высшего из известных нам проявлений жизни, мы можем быстро пробежать всю шкалу животной жизни, и на каждом шагу мы будем видеть жизнь в полном развитии. Переходя из животного царства к проявлениям жизни у различных растений, мы всё ещё видим проявления жизни в полную силу, но в меньшей степени выраженности.
Мы не будем здесь рассматривать множество жизненных проявлений в растительном мире, потому что у нас будет возможность поговорить об этом в следующем уроке. Однако, это должно быть очевидным для всех: как жизнь начинается в ростке, появляющемся из семени, в развитии ствола, листьев, цветов, плодов и т. д., так и мощнейшее проявление силы и энергии при таком росте и развитии. Силу жизни можно видеть в растении, ищущем своего выражения и проявления, начиная с первого побега семени, до последнего жизненного действия зрелого растения или дерева.
Кроме жизнедеятельности, проявляемой растениями при росте и развитии, всем, конечно, известно, что растения болеют, умирают и проявляют всякие другие свойства живых организмов. Против присутствия жизни в растительном царстве не может быть никаких возражений.
Но существуют формы жизни и на гораздо более низких ступенях, чем растения. Существует целый мир бактерий, микробов, инфузорий – групп клеточек с общей жизнью, затем – существ, состоящих из одной только клеточки, вплоть до монеры – существа, стоящего ниже одноклеточных организмов, состоящего из слизи на дне океана.
Эти крошечные, но живые создания кажутся глазу простым маленьким пятнышком студенистого вещества, лишённого каких бы то ни было органов. И тем не менее, они проявляют все функции жизни – движение, питание, воспроизведение, ощущение и разложение. Некоторые из этих элементарных организмов состоят из одного только желудка, то есть имеют только один орган, способный производить все необходимые для жизни животного функции. У этих созданий нет рта, но когда они желают что-нибудь проглотить, они просто обволакивают намеченный предмет, оборачиваются вокруг него, как капля клея вокруг мошки, и поглощают добычу всем своим телом.
Учёные пробовали выворачивать эти маленькие существа наизнанку, но они продолжали жить и функционировать, как ни в чем не бывало. Их разрезали на ещё более мелкие части, и каждый кусочек жил, как отдельное существо, спокойно совершая все свои функции. Они всегда и везде остаются неизменными. Они размножаются, достигая определённого размера и делясь надвое, и так далее. Скорость их размножения поистине замечательна.
Геккель говорит о монере:
«Монеры – простейший вид организмов. Всё тело их состоит из одной мягкой бесструктурной плазмы. Как бы старательно мы ни рассматривали их при помощи самых чувствительных реактивов и самых сильных оптических приборов, мы всё-таки находим, что все их части совершенно однородны. Поэтому монеры могут считаться „организмом без всяких органов“ в самом прямом смысле. В строго философском смысле монеру даже нельзя назвать организмом, так как она не имеет органов и не состоит из различных частей. Организмом она может быть названа лишь постольку, поскольку она способна выполнять органические задачи жизни, питания, воспроизведения, ощущения и движения».
Ферворн приводит интересный пример жизни и разума у корненожек, низшей формы живых организмов. Он рассказывает, что difflugia ampula – существо, заполняющее крошечную раковину, состоящую из мельчайших частиц песка, имеет длинный отросток, наподобие щупальца или усика. Этим усиком оно выбирает со дна моря те частицы песка, из которых строит раковину или внешнюю оболочку для своего потомства, появляющегося путём деления материнского тела. Корненожка захватывает песчаные частицы щупальцем и обволакивает собственным телом. Ферворн удалял песок со дна банки и заменял его мелкими частицами сильно окрашенного стекла. Вскоре после этого он заметил скопление этих частиц стекла в теле животного, а ещё немного позже он увидел отделившееся от корненожки крошечное пятнышко протоплазмы. В то же время он заметил, что куски стекла, собранные матерью, выделились наружу, расположились вокруг тела новорождённого и склеились веществом, выпущенным телом матери, образовав раковину над новой корненожкой.
Этот процесс доказывает присутствие у животного какой-то мысли, достаточной, чтобы заставить его заготовлять раковину для потомства ещё до появления последнего на свет, вернее – собирать для этой раковины материал и потом употреблять его в дело, выбирать подходящий материал, придавать ему нужную форму и склеивать его.
Исследователь говорит, что животное всегда собирает песок в необходимом количестве – его не было ни слишком мало, ни слишком много. И всё это делало существо, немногим большее крошечной капли клея!
Мы можем и дальше наблюдать жизненные проявления монеры: она является низшей формой так называемой «живой материи», точкой, в которой живые формы переходят в так называемые безжизненные. Это маленькое пятнышко, «организм без органов», обладает способностью ощущать. Оно остерегается того, что может нанести ему вред, и стремится к тому, чего оно желает, всегда повинуясь элементарным ощущениям. У него есть инстинкт самосохранения и самозащиты. Оно ищет и находит свою добычу, поглощает её, переваривает и ассимилирует. Оно может двигаться при помощи своих ложноножек или выступов тела, которые оно, по желанию, может выталкивать из любой части составляющего его вещества. Оно, как мы видели, воспроизводит себе подобных, делясь на части.
Жизни бактерий и микробов – нестабильных форм жизни – факт, известный многим. Но есть и ещё более низкие формы жизни. Наука всё дальше и дальше отодвигает черту, отделяющую живые формы от безжизненных. Теперь нам известны живые существа, которые так похожи на неживых, что нельзя провести чёткую грань между теми и другими.
Известны живые существа, которых можно засушить и хранить в течение нескольких лет, а потом снова оживить воздействием влаги. Эти существа похожи на пыль, но они полны жизни и её проявлений. Наука знает, что некоторые виды бацилл были подвергаемы действию таких низких и высоких температур, какие мало кто, кроме учёных может себе представить.
Известны также низшие организмы, называемые диатомеями или «живыми кристаллами». Они представляют собой крошечные геометрические формы и состоят из капель клееподобной плазмы, покрытых тонкой скорлупой из кремнистого или песчаного вещества. Увидеть их можно только в микроскоп, они так малы, что тысячи их могли бы уместиться на одной булавочной головке, и так похожи на химические кристаллы, что различить их может только искусный и внимательный наблюдатель. И всё-таки они живут и выполняют все жизненные функции.
Двигаясь далее в наших поисках жизни, мы переходим от этих существ к царству кристаллов. Да, кристаллы тоже проявляют жизнь, каким бы странным ни казалось это утверждение тем, кто не следит за научным прогрессом. Кристаллы рождаются, растут, живут и могут быть убиты химическим способом или электричеством. В науке образовалось новое направление, называемое «плазмологией», цель которого – изучение жизни кристаллов. Некоторые исследователи дошли даже до утверждений, будто открыли у кристаллов зачаточные признаки половых функций. Во всяком случае, кристаллы рождаются и растут, подобно живым организмам. Один учёный сказал недавно:
«Кристаллизация, как мы теперь знаем, вовсе не заключается в простой механической группировке мёртвых атомов. Она – суть рождение».
Кристалл образуется из жидкости материнского кристалла. Тело его формируется систематически, регулярно, в соответствии с определённым планом или моделью, точно так же, как тело и скелет животного или древесина и кора дерева. В росте кристалла видна жизнь в действии. Кристалл не только растёт, но и воспроизводит себе подобных, разделяясь или распадаясь на части – точно так же, как это бывает у вышеупомянутых низших организмов.
Главное отличие роста и развития кристалла, от роста и развития прочих низших организмов заключается в том, что кристаллы питаются извне и разрастаются с внешней поверхности, тогда как монера поглощает питание внутренне, и внешний рост её происходит благодаря внутреннему. Если бы у кристалла имелся мягкий центр, которым бы он поглощал пищу, то он был бы почти идентичен диатомее. А если бы диатомея развивалась с поверхности, она была бы кристаллом. Грань между теми и другими едва заметна.
Кристаллы, как и живые организмы, можно стерилизовать и сделать неспособными к размножению путём химического воздействия или с помощью электричества. Их также можно «убить», помешав дальнейшему росту. Разве всё это не похоже на жизнь?
Чтобы понять всю важность идеи существования жизни в кристаллах, нам следует вспомнить, что самые твёрдые скалы и металлы состоят из кристаллов, что и земля, на которой мы растём и живём, есть не что иное, как раскрошившиеся скалы и миниатюрные кристаллы. Поэтому даже пыль под нашими ногами – живая. В природе нет ничего мёртвого. Нет трансформации «мёртвой материи» в живую растительную ткань и затем в плоть животных. Химические тела – живые, и от тела химического до тела человека – одна непрерывная смена видов и форм живой материи. Всякое разлагающееся человеческое тело вновь обращается в тело химическое, и цепочка начинается сначала. Это только смена форм жизни, насколько она касается человека.
Природа приводит нам много примеров присутствия жизни в неорганическом мире. Стоит только оглянуться, чтобы понять истинность утверждения, что всё вокруг живое. Металлы подвержены так называемой «усталости». Лезвие устаёт и требует отдыха. Камертон теряет какую-то степень силы своей вибрации, и ему тоже бывает необходимо отдохнуть. Машины и заводы требуют время от времени свободного дня. Металлы подвержены болезням и заражениям. Бывали случаи их отравления и потом исцеления при помощи противоядий. Оконные стёкла, особенно витражи, подвержены болезни, передающейся от одного стекла другому.
Люди, привыкшие управлять машинами и обращаться с инструментами, приобретают естественную привычку говорить об этих предметах, как о живых существах. Они как будто признают их способность «чувствовать» и различают в каждом из них своего рода «характер» или личные особенности, с которыми следует считаться, подстраиваться под них или задабривать их, чтобы добиться лучших результатов.
Может быть, наиболее ценное свидетельство в этом вопросе, доказательство, значительно подтверждающее многовековую теорию йогов о вездесущей жизни, исходит от профессора Калькуттского университета Чандера Боуза, индуса, получившего европейское образование под руководством лучших учёных. В своей книге, названной «Реакции живого и неживого», он дал миру несколько очень ценных научных справок по данному вопросу. Книга вызвала массу обсуждений и возбудила величайший интерес среди высших научных авторитетов. Его опыты по сбору доказательств присутствия жизни в неорганических формах дали толчок революции в теориях современной науки и сильно укрепили мысль, что жизнь есть повсюду и что не существует такого понятия, как мёртвая материя.
Профессор Боуз основывает свой труд на теории, по которой лучшим и единственно верным критерием присутствия жизни в материи является её реакция на внешний стимул. Исходя из этой основной теории, многочисленными опытами он доказал, что так называемая неорганическая материя – минералы, металлы и т. п. – отвечает на такие раздражители, и этот ответ подобен, на реакции вещества, основой которого являются тела растений, животных и людей.
Он разработал чувствительный прибор, измеряющий реакцию тел на внешний раздражитель. Степень отклика и другие измерения отмечались чёрточками на вращающемся цилиндре. Линии или кривые, полученные от исследования олова и других металлов, при сравнении их с кривыми, выданными живыми мышцами, оказались идентичными. Для опытов Боуз использовал гальванометр – весьма чувствительный и точный научный прибор. Этот прибор устроен так хорошо, что самый слабый ток вызывает в нём отклонение записывающей иглы, легко качающейся на маленьком стержне. Если гальванометр соединить с человеческим нервом и раздражать конец нерва, то игла будет регистрировать показания.
Профессор Боуз обнаружил, что при подсоединении гальванометра к полоске того или другого металла, удар по полоске или её скручивание всегда вызывали реакцию. Чем сильнее было раздражение металла, тем ощутимее был отклик, зарегистрированный прибором. Аналогия в отзывчивости металла и живой мышцы была поразительная. Так, например, при опытах с живой мышцей или нервом животного, реакция постепенно притупляется. То же самое происходило и при опытах с металлом: кривая, отмечаемая иглой, становилась всё слабее и слабее, по мере того как полоска металла всё больше утомлялась от беспрерывного раздражения. И, как мышца, отдохнувшая от такого утомления, снова начинала активно отзываться на раздражения, так же делал и металл, если ему давали возможность отдохнуть.
Постоянно повторяющимися ударами можно было вызвать своего рода «столбняк», а затем снять его. Металлы очевидно проявляли усталость. Лекарства действовали на них, точно так же, как и на живые тела: одни – возбуждающе, другие – угнетающе, третьи – убивали их. Некоторые ядовитые химические вещества убивали куски металлов, делая их неподвижными, а потому неспособными производить отметки на приборе. В некоторых случаях быстрое применение противоядия спасало жизнь металла.
Подобные опыты профессор Боуз проводил и над растениями. Частицы растительного вещества демонстрировали способность возбуждаться: их можно было утомлять, снова возбуждать, ослаблять, отравлять. Миссис Анни Безант, присутствовавшая при некоторых из этих опытов в Калькутте, пишет об опытах над жизнью растений следующее:
«Это довольно сильное впечатление – смотреть, как маленькая светлая точка, отмечающая импульсы растения, описывает всё более и более слабую кривую, когда растение подвергается действию яда. Наконец, игла падает по безнадёжно прямой линии и… останавливается. Такое чувство, как будто совершилось убийство… да это так и есть на самом деле».
На одном из своих публичных опытов профессор Боуз ясно продемонстрировал, что полоска железа обладает такой же чувствительностью, как и тело человека. Её можно раздражать и возбуждать, как и человека, и, наконец, отравить и убить.
«При существовании таких явлений, – спрашивает он, – можем ли мы провести какую-то границу и сказать: вот здесь кончается физическое, а вот там начинается физиологическое? Такой границы не существует».
Согласно его теории – кстати, совпадающей с древнейшими оккультными теориями – жизнь существует в каждом объекте и форме природы, и все формы реагируют на внешние раздражители, и эта реакция доказывает, что в этой форме есть жизнь.
Замечательная книга профессора Боуза полна поразительных результатов его опытов. Он доказывает, что металлы обладают способностью, напоминающей сон. Их можно убивать, они проявляют оцепенение и отупение, устают и ленятся, просыпаются, их можно заставить работать, можно стимулировать их деятельность, укрепить их или ослабить. Они страдают от слишком сильного холода или жара, их можно поить лекарствами или опьянять.
Различные металлы по-разному реагируют на определённые лекарства, так же, как и разные люди или животные, проявляющие разные степени переносимости. Кусок стали, подвергнутый действию химического яда, начинает постепенно ослабевать и, наконец, совсем замирает, как и отравленная таким же образом живая материя. Если при помощи противоядия вовремя оживить металл или мышцу, то выздоровление обоих образцов наступает постепенно. Исследователь отмечает ещё один замечательный факт: он говорит, что яды, которыми убивают металлы – тоже живые, и их можно убивать, лечить, возбуждать к деятельности и т. д. При этом они проявляют такую же реакцию, как и металлы, то есть доказывают присутствие в них такой же жизни, какая есть и в металлах, и в живых тканях, подвергаемых действию этих ядов.
Конечно, эти металлы «умирают» только как металл – атомы и элементы, из которых он состоит, остаются вполне живыми и активными, так же, как и атомы человеческого тела, покинутого душой. После смерти тело человека живёт, как и при жизни, только деятельность его частей его идёт в направлении разложения, а не созидания.
Много раз мы могли слышать утверждения учёных, будто они находятся накануне «сотворения жизни» из неживой материи. Это совершенная нелепость – жизнь может порождаться только жизнью. Жизнь, зарождённая не-жизнью – абсурд. Всякая жизнь исходит из Единой Жизни, лежащей в основе всего сущего. Тем не менее, наука делала, делает и будет делать нечто очень похожее на «сотворение жизни», но это – лишь преобразование одних форм жизни в другие, низших в высшие, точно так же, как выращивание растения из семени или развитие на растении плода. Жизнь здесь есть изначально, и она реагирует на соответствующие стимулы и условия.
Многие учёные работают над проблемой зарождения живых организмов из неорганической материи. Давняя идея «самозарождения», много лет назад сданная наукой в архив, снова выдвигается на передний план. Хотя теория эволюции вынуждает своих сторонников признать, что некогда в прошлом живые формы вышли из так называемых неживых, но всё же было принято считать, что условия, приведшие к этой стадии эволюции, навсегда отошли в прошлое. Но теперь всё указывает на то, что такая стадия эволюции всегда существовала и существует сейчас, и из неорганических форм жизни постоянно возникают новые живые организмы. Так называемое «сотворение жизни» (хотя это слово, с точки зрения йогов – совершенный абсурд) происходит постоянно.
Доктор Чарльтон Бастиан в Лондоне долгое время был явным сторонником этой теории постоянного самопроизвольного зарождения организмов. Осмеянный руководящими умами науки прошлого столетия и признанный потерпевшим поражение, он всё-таки продолжал работать, и его последние книги произвели в ортодоксальном лагере учёных эффект разорвавшейся бомбы. Автор снял более пяти тысяч микрофотографических снимков, демонстрирующих самые поразительные факты из области происхождения живых форм из форм неорганических. Автор утверждает, что микроскопическое исследование указывает на развитие в чистой жидкости очень маленьких чёрных пятнышек, постепенно разрастающихся и превращающихся в бактерии – живые организмы низкой ступени развития. Профессор Бёрк (Кэмбридж, Англия) демонстрировал в стерильном бульоне, подвергнутом действию стерилизованного хлористого радия, маленькие живые тельца, постепенно разраставшиеся и делившиеся на новые.
Наука постепенно приходит к заключению, что живые организмы появляются в мире в результате естественных процессов, которые ничуть не удивительны, если вспомнить, что законы природы – однородны и постоянны. Это недавнее открытие должно расширить уже и без того длинный список современных научных идей, которые совпадают с многовековыми учениями йогов. Эти опыты подтверждают идею оккультистов, что жизнь присутствует повсюду, как в органическом, так и в неорганическом мире, и что эволюция происходит постоянно. На их основании мы можем видеть только то, что формы жизни могут меняться и развиваться, а отнюдь не то, что жизнь можно «сотворить» из ничего.
В мире химических тел и минералов мы находим много примеров роста и развития форм, очень похожих на формы растительного мира. То, что известно под именем «металлической растительности» или «свинцового дерева», даёт нам интересный пример такого явления. Опыт этот производится так: в бутыль с широким горлом наливается чистый окислённый раствор свинца. Бутыль закупоривают пробкой, и к пробке прикрепляют кусок медной проволоки, на которой подвешивают кусочек цинка так, чтобы последний по возможности опустился в самую середину свинцового раствора. Лишь только бутыль закупорят, проволока сейчас же начинает покрываться металлическими отложениями свинца, похожими на мелкий мох. Из этого мха вырастают ветви и побеги, которые в свою очередь покрываются растительностью, похожей на листву, и наконец, образуется миниатюрный кустик или деревце. Такая «металлическая растительность» может получиться и в других металлических растворах.
Все мы, должно быть, видели, как иней на оконных стёклах принимает форму листьев, веток, цветов и т. п. Селитра, подвергнутая действию поляризованного света, принимает формы, напоминающие цветок орхидеи. Природа полна такими сходствами.
Один немецкий учёный недавно провёл поразительный эксперимент с солями некоторых металлов. Он подвергал соли действию гальванического тока, и вдруг, к его удивлению, частицы солей сгруппировались вокруг отрицательного полюса батареи и приняли форму, близко напоминающую миниатюрный гриб с маленькой ножкой и зонтичной верхушкой. Сначала эти металлические грибы были прозрачными, но постепенно в них стала развиваться окраска – верхушка зонтика становилась ярко-красной, а нижняя сторона его получила нежно-розовый оттенок. Ножки оказались бледно-жёлтого цвета. Это было чрезвычайно интересно, но особенная важность опыта заключалась в одном открытии: у этих грибов были замечены тонкие вены или каналы, расположенные вдоль ножек, по которым передавалось питание и другие материалы для роста гриба, так что рост происходил теперь уже изнутри, совсем как у настоящих грибов. Эти неорганические, металлические разрастания оказались низшей формой растительной жизни.
Но поиски жизни не заканчиваются в мире минералов, какими они известны нам. Наука разделила материальные формы на мелкие единицы, а их – на ещё более мелкие. И если жизнь присутствует в форме, состоящей из бесчисленных частиц, то она должна присутствовать и в самих частицах. Жизнь не может исходить из безжизненного, и если в частицах жизни нет, то теория о Вездесущей Жизни рассыпается. Таким образом, нам следует смотреть за пределы мира минералов, разлагать его на составные части и изучать на наличие признаков жизни.
Наука говорит нам, что все формы материи состоят из мельчайших частиц, называемых молекулами. Молекулы – это самые мелкие частицы вещества, существование которой возможно, пока составляющие её химические атомы не отделились один от другого, а само вещество не разложилось на свои основные элементы. Возьмём хорошо известный пример капли воды, и будем делить и делить эту каплю, пока не дойдём, наконец, до мельчайших из возможных частиц воды. Это и будут молекулы воды. Далее делить эти молекулы мы не можем, иначе атомы их распадутся на кислород и водород, и это уже не будет водой. Эти молекулы обладают так называемым взаимным притяжением.
Они притягивают к себе другие, подобные молекулы и, в свою очередь, притягиваются ими. Результатом действия этого закона притяжения является образование массы вещества: будь то горная масса, состоящих из крепких скал, или капля воды, или же объём газа. Всякая вещественная масса состоит из скопления молекул, удерживаемых вместе законом притяжения. Закон притяжения называется сцеплением. Это сцепляющее притяжение – не простая механическая сила, как полагают многие, а проявление жизненной деятельности молекул, проявляющегося присутствием в них «влечения» или «любви» к себе подобным. И вот, когда жизненная энергия начинает действовать по определённому плану и заставляет молекулы складываться в кристаллы – а мы можем наблюдать ход этого процесса, – мы начинаем вполне ясно понимать, что в этом построении кристаллов есть определённая закономерность.
Но как бы ни казалось это удивительным для тех, кто незнаком с этой идеей – проявление жизни в самих атомах ещё более удивительно. Атом, как вы, вероятно, помните – это химическая единица, которая при соединении с другими атомами образует молекулу. Например, если мы возьмём два атома газа, называемого водородом, и один атом газа, носящего название кислорода, и поместим их в непосредственной близости, то они сразу же устремятся друг к другу и образуют соединение, называемое молекулой воды. То же самое происходит со всякими атомами: они постоянно образуют группы или разрушают их. В таких «браках и разводах» проходит часть жизни атомов. Эти очевидные доказательства притяжения и отталкивания атомов вызывают большой интерес внимательных мыслителей, и некоторые из наиболее передовых умов нашего времени видят в этом явлении подтверждение старой теории йогов, что жизнь и жизнедеятельность присущи даже мельчайшим частицам материи.
В этих притяжениях и отталкиваниях атомы проявляют свои жизненные характеристики. Они движутся в направлении своих притяжений, образуя сочетания, и этими сочетаниями создают известные нам вещества. Соединяясь, они не теряют своей индивидуальности, не растворяются в постоянной материи, а только соединяются, оставаясь различными. Если при воздействии химического вещества, электрического разряда и т. п. сочетание нарушается, то атомы разлетаются и снова живут своей собственной отдельной жизнью, пока не соприкоснутся с другими подобными атомами и не образуют нового соединения или группы. Во многих химических изменениях атомы расходятся сами, каждый покидает своего «соседа» или «соседей» и ищет более подходящий, себе подобный атом. Атомы непостоянны и всегда стремятся покинуть менее привлекательное соседство ради большего. И это отнюдь не фантазия и не учёная поэзия. Это научно доказанное утверждение о деятельности и жизненных проявлениях атомов.
Известный немецкий учёный Геккель говорит:
«Я не могу представить себе простейшие химические и физические процессы, не приписывая движению материальных частиц способности бессознательного ощущения. Идея химического сродства заключается в том, что различные химические элементы отличают разницу в качествах других элементов и испытывают удовольствие или отвращение при контакте с ними. На основании этого они и производят своё взаимное движение».
Он говорит также:
«Мы можем приписать любому атому чувство удовольствия или страдания (удовлетворения или неудовлетворения), а потому и приписываем способность выбора, которой обладают химические тела, чувству взаимного влечения между походящими друг другу атомами и отталкивания между атомами враждебными».
Затем он говорит:
«Способность ощущений в жизни животных и растений развивается длинным путём эволюции простейших форм ощущений, которые мы находим в неорганических элементах и которые скрываются в химическом сродстве».
Нэгли говорит:
«Если молекулы обладают чем-то, хотя бы слегка напоминающим ощущения, то им должно быть приятно следовать своим влечениям или антипатиям и неприятно, если их заставляют поступать иначе».
Мы могли бы заполнить не одну страницу цитатами выдающихся мыслителей, подтверждающими правильность древних учений йогов о том, что жизнь – вездесуща. Современная наука быстрыми шагами движется к такому же взгляду, оставляя прежнюю мысль о «мёртвой материи». Даже новая теория об электронах – маленьких частицах электрической энергии, которые теперь считаются основой атома, – не меняет ситуацию, так как электроны проявляют способность притяжения, а потому и реакции, и соединяются в группы, составляющие атом. И даже, если мы, оставив материю, перейдём к таинственному эфиру, который наука считает материальной основой вещей, то нам придётся поверить, что в нём есть жизнь. Как говорит профессор Дольбер:
«Эфир, кроме функции энергии и движения, обладает и другими присущими ему свойствами, из которых, при благоприятных обстоятельствах, могли возникнуть такие явления, как жизнь и разум, или вообще всё, что только может зародиться в питательной среде».
А профессор Коуп говорил, что:
«Основа жизни лежит дальше атомов и может быть
найдена в мировом эфире»
Некоторые учёные идут ещё дальше и утверждают, что не только жизнь присутствует всюду – но там, где есть жизнь, есть и разум. Поистине, сбываются грёзы древних йогов, и из лагеря самих материалистов выходят материальные подтверждения духовных учений. Послушайте, что говорит доктор Салиби в своём недавно вышедшем ценном труде «Главный ключ эволюции»:
«Жизнь присуща материи. Жизненная энергия не является вещью исключительной и созданной в какой-нибудь определённый период прошлого. Если эволюция действительно существует, то живая материя, путём естественных процессов, развилась из той формы материи, которая на вид безжизненна. И если жизнь присуща материи, то ещё в тысячу раз более очевидно, что разум присущ жизни. Сторонник эволюции непременно должен думать, что материя обладает разумом. Микроскопическая клеточка, маленький комочек материи, который должен стать человеком, заключает в себе обещание и зародыш разума. Разве нельзя отсюда сделать вывод, что элемент разума находится и в тех химических элементах – углероде, кислороде, водороде, азоте, сере, фосфоре, кальции, калии, хлоре, – которые входят в состав клетки?
Мы не только вынуждены сделать этот вывод, но должны пойти ещё дальше: если мы знаем, что каждый из этих элементов, да и всякий другой, неизбежно содержит одну постоянную единицу – электрон, можно сделать вывод, что разум заключён в „строительных блоках“ материи – в самих электронах».
Приходится признать великую истину, угаданную ещё Спинозой, что разум и материя являются основой и тканью того, что Гёте назвал «живым одеянием Бога». И разум, и материя являются взаимодополняющими выражениями лежащей в их основе их Непознаваемой Реальности.
Нет такого понятия, как притяжение и отталкивание неживого. Все склонности к другим объектам или против них – свидетельство жизни. В каждой вещи достаточно жизненной энергии, чтобы она могла выполнять свою задачу. И поскольку любая форма жизни в ходе эволюции преобразуется в более совершенную, она может проявлять ещё больше жизненных способностей. Совершенствуя свою структуру, материя может проявлять всё более высокую степень жизни.
Не может быть чёткого деления на низшую и высшую жизнь, ведь Жизнь – едина. Она подобна электрическому току, который может давать жизнь самым тонким механизмам или светиться в простой лампочке. Дайте ей объект или структуру, в котором можно проявиться, и она проявится. В низших формах жизни это будут низшие её проявления, а в высших – самые высокие.
Точно так же, как паровой двигатель запускает огромную машину, а идеально настроенный аппарат управляет самыми тонкими механизмами, проявляется и Единая Жизнь – её проявления могут показаться низкими и неуклюжими, или же высокими и прекрасными. Всё это зависит от материи или разумной структуры, в которой она будет проявляться. То есть, существует Единая Жизнь, проявляющаяся в бесчисленных формах и степенях и лежащая в основе Всего.
От высшей формы жизни и до животного, растительного и минерального царств – мы видим Жизнь везде. Смерть иллюзорна. За всеми видимыми формами жизни материи ощущаются ещё зачатки жизни, пробивающейся вперёд, ищущей выражения и проявления. А за всем этим стоит Дух Жизни – жажда, стремление, чувство, действие.
Горы и океаны, цветы и деревья, закат и рассвет, солнце и звёзды – всё это Жизнь, всё это проявления Единой Жизни. Всё живое наделено жизненной силой, мощью, жаждой действия. Ничто во Вселенной не может умереть, всё в ней живое, и Жизнь есть повсюду.
Заключение
Существует только Единая Жизнь, которая может проявляться во всех формах и видах жизни во Вселенной. От Жизни может исходить только Жизнь – и Жизнь может произойти только от Жизни. Поэтому мы можем считать, что все проявления Единой Жизни – живые. И наша вера в это не обманывает нас: как все оккультные учения говорят нам, что Жизнь присуща всему, так и наука доказывает, что она есть повсюду, даже в той материи, которая ранее считалась мёртвой.
Теперь мы видим, что даже атом, и то, что стоит за атомом, наделено Жизненной Энергией и Деятельностью. Формы могут меняться, и они меняются, но Жизнь остаётся вечной и бесконечной. Она не может умереть, потому что она – Жизнь.
Мир Вам.