Глава восьмая
Джекаби замотал свой шарф и открыл дверь комплекса апартаментов «Изумрудная арка». Я последовала за детективом, и Чарли быстро выступил вперед, чтобы придержать мне дверь. Любопытных зевак на улице стало больше, поэтому полицейские принесли несколько козел и организовали оцепление. На тротуаре старший инспектор Марлоу говорил с миловидной девушкой со светлыми локонами. По ее щекам катились слезы. Высморкавшись в носовой платок, она всхлипнула. Я держалась молодцом, не подпуская ни страха, ни жалости, ни ужаса, но от неприкрытых страданий этой девушки мне стало не по себе. Я постаралась взять себя в руки. Марлоу не пытался успокоить девушку, но внимательно слушал ее, листая страницы маленькой записной книжки в кожаном переплете, время от времени кивал и делал новые пометки. Похоже, растрогать старшего инспектора было непросто. Он бы прекрасно вписался в детективные рассказы из моих журналов. Марлоу держал записную книжку на манер щита, защищая себя от человеческой трагедии. Интересно, почему Джекаби не пользовался записной книжкой? Я вдруг подумала, что без нее и детектив не детектив.
Чарли Кейна больше заинтересовал блестящий черный экипаж, который двигался по мостовой. В какой-то момент экипаж остановился, и кучер попытался прогнать с дороги пешеходов. Нью-Фидлем рос и развивался, и на улицах, некогда спроектированных для маленького и тихого городка, теперь то и дело возникали заторы. К тому же слухи разлетались быстро, а потому на улице, несмотря на присутствие полиции, собралось немалое количество зевак, желавших увидеть драму своими глазами.
– Я ценю вашу помощь, сэр, но теперь все же вынужден попросить вас уйти, – сказал Чарли, махнув рукой в сторону экипажа. – Это личный экипаж комиссара Свифта. Раз уж он решил самолично приехать на место преступления, не стоит сомневаться, что настроение у инспектора Марлоу скоро… испортится.
– Любопытно, – заметил Джекаби, – комиссар не на шутку заинтересовался этим делом. Уверен, Марлоу уже расследовал убийства самостоятельно.
– Ничего любопытного, – ответил Чарли, которому по мере приближения экипажа становилось все более неловко в нашем присутствии. – Мэр назначил комиссара Свифта на должность всего несколько месяцев назад. Первым делом комиссар повысил план и удвоил количество уличных патрулей. Он пытается пробиться в политику, поэтому его волнуют показатели раскрываемости и собственный имидж. Ходят слухи, что Артур Брагг обеспечивал ему информационную поддержку в «Кроникл». Поэтому Свифт и расстроился.
– Вы хотите сказать, что жертва работала в газете?
– Верно. Он был репортером, в основном писал о политике и освещал местные новости. Но теперь, сэр, вам уже точно пора!
Джекаби взглянул на экипаж, который как раз остановился возле Марлоу. Инспектор прервал свой разговор с плачущей блондинкой, подошел ближе и вытянулся в струнку возле дверцы. Девушка растерянно посмотрела по сторонам, после чего другой офицер увел ее прочь. Я поняла, что ее лицо мне знакомо: именно ее фотография стояла в квартире убитого. Меня снова захлестнули эмоции, и я с трудом сглотнула появившийся в горле ком.
– Хорошо. Спасибо, детектив. Вы нам очень помогли, – сказал Джекаби.
Кивнув младшему детективу, он поспешно скрылся за углом здания. Я махнула Чарли на прощание рукой, и от его улыбки мои щеки вдруг снова порозовели.
Развернувшись, я бросилась за Джекаби и чуть не столкнулась с ним, когда завернула за угол. Прислонившись спиной к кирпичной стене, он внимательно следил за происходящим.
– Что вы делаете? – спросила я, после чего огляделась и скрылась в тени вместе с детективом.
Широкий переулок шел от «Изумрудной арки» к невысокому кирпичному зданию, от которого несло рыбой. У стены напротив стояли мусорные баки и старые ящики, но их было недостаточно, чтобы при необходимости надежно скрыть нас от посторонних взглядов. Прямо над нами на каждом этаже виднелся узкий балкон.
– Что ж, мисс Рук, полагаю, вам пора, – сказал Джекаби, осматривая переулок и даже не встречаясь со мной глазами.
Я похолодела.
– То есть на работу вы меня не берете?
– Что? С чего вы взяли?
Детектив подошел к груде старых коробок и выбрал одну, с крупным красным логотипом в виде рыбы, нарисованным на деревянном каркасе. Он положил коробку под ближайший балкон и выбрал еще парочку. Сложив их простой пирамидой, он задрал голову.
– Если вас не отпугнули утренние события, работа ваша… По крайней мере, временно. Назовем это испытательным сроком.
После постигшего меня разочарования я не сразу обрадовалась его словам.
– О, я согласна, мистер Джекаби, – сказала я, а потом, подумав, добавила: – А каковы будут мои обязанности?
– Прекрасно, вы и начали задавать верные вопросы, – пробормотал он, ставя друг на друга еще три-четыре ящика. – Вы будете вместе со мной осматривать места преступлений, как сегодня, и замечать детали, которые могут быть полезны. Я буду надиктовывать вам добытые сведения, чтобы вы печатали их и подшивали к делам. Соединяя фрагменты мозаики, я буду использовать вас в качестве слушателя-референта. Мне лучше думается вслух, но с самим собой я предпочитаю лишний раз не говорить. У меня от этого мигрени. В остальное время вы просто будете выполнять мои мелкие поручения: заполнять счета, выписывать чеки и прочее. Еще вопросы есть?
– Почему вы передумали? – вырвалось у меня.
– Насчет чего?
– Сначала вы сказали, что я с этой работой не справлюсь. Что заставило вас передумать?
Джекаби отложил все ящики и заглянул мне в глаза, прежде чем ответить.
– Марлоу – хороший человек и компетентный следователь, но он замечает то, что замечают и все остальные: все необычное. Он замечает пятна крови и безумцев в красных пижамах. Я вижу вещи и того необычнее, которые не видит больше никто. Но вы замечаете почтовые ящики, мусорные корзины и… людей. Человек, который видит обычные вещи, весьма необычен, Эбигейл Рук. Еще вопросы?
У меня остался лишь один вопрос к детективу.
– Почему у вас нет записной книжки? – спросила я.
– Записной книжки?
– Да, чтобы записывать зацепки и другие сведения. По-моему, для детектива она ужасно полезна. У Марлоу такая есть, вкожаном переплете, открывается вертикально. От такой книжки и я бы не отказалась. Нам стоит их раздобыть. Тогда мы будем больше походить на настоящих детективов.
– Во-первых, – вздохнув, сказал Джекаби, – хороший детектив обычно не хочет походить на «настоящего». Во-вторых, сама по себе ваша идея не так уж и плоха, но я пользовался записными книжками и пришел к выводу, что они совершенно бесполезны. Я отдавал их своим ассистентам, чтобы те перепечатывали информацию на машинке, но никто из них не мог разобрать мой почерк. Один даже бесцеремонно заявил, что я пишу как курица лапой.
Конец ознакомительного фрагмента.