Манекен
Пока я искала юбку и приходила в себя, в подсобке появились Марго и Лена, продолжая начатую до этого жаркую дискуссию на вечную тему «все мужики – сволочи». Как я уже успела понять, данная тема была чуть ли не основой и фундаментом для любых разговоров между женщинами, которых я причисляла к разряду «самок».
Минимум интеллекта, максимум инстинктов, и вуаля – перед вами самая настоящая самка. И попробуйте с ней обсудить прочитанный недавно сборник стихов Бодлера или особенности философии декаденса, например. Будет смотреть как на психически больную, а потом вздохнет и скажет что-нибудь вроде: «Когда же ты себе уже мужика найдешь нормального?».
Отыскав нужную юбку, я поскорее вышла в зал, чтобы не быть вовлеченной в разговор, который не представлял для меня никакой ценности и значимости. Покупательницы, правда, в магазине уже не было. Магазин был пуст – конец рабочего дня, полчаса до закрытия, все работники торгового центра потихоньку собираются домой.
У меня в руках все еще была вешалка с юбкой. Я повесила ее рядом с другими, и вдруг мой взгляд упал на стоящий в витрине манекен. Что-то в позе и осанке этой пластмассовой фигуры напомнило мне мою далекую и недостижимую, как луна для мухи, мечту. Я пригляделась и поняла – на манекене было синее обтягивающее платье, безумно похожее на то, в котором я так часто видела Ольгу Витальевну в дни своего беззаботного детства, проходившего в детском саду.
Я подошла поближе и поняла, что внутри меня поднимается вихрь воспоминаний и чувств, который до этого момента я удачно скрывала, подавляла, и пыталась сделать вид, будто их никогда и не было. Но они были. И они вдруг вырвались наружу.
Манекен начал меняться. Кожа потеряла пластмассовый блеск и стала мягкой и бархатистой. Волосы чуть завились, на плечи легли мягкие темно-русые локоны. Передо мной, несомненно, стояла живая женщина. Живое воплощение моей мечты. Она стояла ко мне спиной в такой непринужденной позе, словно мы вместе гуляли по городу и остановились посмотреть уличное шоу. Она стоит ко мне спиной, но я знаю – стоит мне позвать Ее, и Она повернется.
И в этой позе было что-то бесконечно манящее, что заставило меня подойти к Ней и обнять Ее за плечи, прижимаясь к ней всем телом. В тот же миг я почувствовала головокружение и приятную тяжесть внизу живота. Куда-то вглубь сознания ушла мысль о том, что все это не по-настоящему, что это всего лишь манекен. Фантазия забивала эту мысль в угол, а ураган эмоций не давал возможности мыслить логически.
В голове зазвучала мелодия – пронзительная и нежная; такая, от которой хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Мои руки скользили по гладкой пластмассовой коже, а воображение с каждой секундой все больше заставляло меня поверить в то, что Она настоящая. А Она… нежилась в моих объятиях, не решаясь прервать это блаженство, этот короткий и бесконечный миг счастья и беззаветной любви.
Si j’avais au moins revu ton visage entrevu au loin le moindre nuage…1
Я обнимала не манекен, я обнимала живого человека, которого любила всем сердцем и которого – да, я это ясно почувствовала в тот момент – я хотела бы видеть каждый день, быть рядом, заботиться, оберегать и любить – открыто, искренне, по-настоящему.
Любить и быть рядом. Всегда, навеки.
– Полина! Хватит спать, дома выспишься! Марго уже уехала. Иди закрывай кассу, и домой, – Лена вышла из магазина, держа в руках кошелек. Видимо, спешила в продуктовый до закрытия. Наверное, именно поэтому она не заметила, что на манекене, рядом с которым я стояла, расстегнуто платье, а искусственные волосы мокрые от моих слез…