Часть 2
Глава 10
Мне кажется, мир, окружающий меня, когда-то был другим. Воспоминания таятся на окраине моего сознания, но стоит мне сосредоточиться на них, тут же ускользают. Впрочем, это не сильно беспокоит меня. Не сильно и не всегда. В редкие минуты моего одиночества смутное ощущение тревоги посещает мое сердце. Но я не часто бываю один. Меня почти всегда окружает моя стая. Вместе мы добываем пропитание. Я не могу назвать точную численность соплеменников – те, кто охотятся вместе со мной, постоянно меняются. Кто-то из них погибает, кто-то просто растворяется в ночи, но и тем и другим на смену всегда приходят новые. И наша охота продолжается.
Мир, окружающий меня, всегда мрачен и сер. Степень его мрачности колеблется от сумерек, когда без труда можно различать силуэты моих соратников, до абсолютной кромешной тьмы.
Когда наступает тьма – приходит наше время. Вот как сейчас. Азарт предстоящей охоты захлестывает с головой. Несмотря на это, мои инстинкты работают отменно.
Почувствовав присутствие добычи, я начал свою гонку и повел притихшую стаю к нечего не подозревающей жертве.
Я кожей ощущаю нетерпение своих братьев. Но, несмотря на нарастающее эмоциональное напряжение, ни один из них не позволит себе выразить свое нетерпение неосторожным звуком или движением. Мы действуем вместе, как хорошо отлаженный механизм, работающий четко и без перебоев.
Я бесшумно преодолеваю препятствия, возникающие передо мной. Ничего не видя, я ощущаю и воспринимаю мир, окружающий меня так, словно он является моим телом.
Легко оттолкнувшись ногами от твердой плоти земли, взлетаю ввысь, и только тихий свист от рассекаемого массивными телами воздуха, свидетельствует о том, что моя стая безоглядно следует за мной.
Полет был недолгим, зацепившись руками за край выступа, я оттолкнулся еще раз и направил свое тело вверх. Пару раз пришлось повторить эти несложные действия и вот я уже стою на горизонтальной поверхности, находящейся в нескольких десятках метров от земли. Позади меня, прижавшись к полу, замерли в ожидании мои братья.
Передо мной зияет пустота. Там, далеко внизу, на земле, я чувствую присутствие жертвы. От непосредственной близости к ней, жажда, до того тлеющая в моей груди, стала невыносимой. В моем сознании вспыхнуло синее пламя, и огонь, перекинувшись с мыслей на мое тело, распространился по венам, обжигая плоть и даруя неизмеримую силу, расширяя границы моих способностей. Пространство передо мной озарилось синим свечением. Теперь я мог не только чувствовать, но и видеть каков он – мир, окружающий меня.
Сейчас я находился на крыше высокого, высотой в три десятка этажей, здания. Также, как и все в этом мире, оно разрушалось. Гниение поразило его правый верхний угол, и частицы праха поднимались в небо, кружась и закручиваясь в спираль. Каждое здание, каждый столб, каждый булыжник – все, что мне удалось рассмотреть, гнило и разлагалось, медленно тлело, рассыпаясь в прах. И тонкие серые струйки поднимались в верх, соединяясь в одну сплошную черную тучу, затянувшую небо от горизонта до горизонта.
Все это было привычно для меня. Центром моего мира сейчас был клубок света, что завис над поверхностью земли, строго по середине двора. Форма светового облака постоянно менялась. Красное сияние, исходившее от него, было неровным, будто на поверхности, излучающей его, блуждали тени.
Голод в моей груди стал невыносимым, к нему примешалась, вырывающаяся из глубин сознания непонятная мне ненависть. Что я ненавидел? Я не мог толком разобраться. Да и не хотел. Шагнув вперед, я позволил телу свободно упасть вниз. Маленький дворик, находившийся у самого подножия здания, с каждой секундой расширялся. Я падал лицом вниз, чувствуя, как упругий воздух хлещет по щекам, выбивая влагу из глаз.
За мгновение до удара о землю я остановил свое тело, зависнув неподвижно в воздухе. Свет был здесь, в нескольких метрах от меня. Я и это облако алого сияния оказались в центре круга, который сформировали мои братья. Они стояли на четырех лапах, оскалившись и издавая гортанный рык. Все были поглощены близостью жертвы, каждый из них уже чувствовал привкус теплой горьковатой крови. Я знал их чувства, как свои. Я мог читать их мысли, и жажда крови дурманила меня не меньше. Я опустился на землю. Облако света сжалось и стало плотнее.
Я медленно пошел навстречу пульсирующему сиянию. С каждым моим новым шагом оно становилось тусклее. Бесформенное и бурлящее до этого, сейчас оно начало принимать определенную форму. Я знал кого увижу в следующую секунду. Все это из раза в раз повторялось. Каждый раз свет принимал один и тот же облик, опять и опять пробуждая в моей памяти отголоски боли и отчаяния. Свет погас, облако закончило изменяться, и теперь передо мной возвышалась высокая широкоплечая фигура, одетая в темно-коричневый плащ. Мое тело двинулось почти бесшумно, совершив набор привычных действий. Оттолкнулся, взлетел, приземлился уже на грудь жертвы. Обхватил руками остроухую голову. И вот наступил мой любимый момент в этом заученном процессе. Приблизив свое лицо почти вплотную к лицу жертвы, я наслаждался непониманием и растерянностью, так откровенно считывающимися со знакомых черт. Я знал его, но не мог вспомнить, кем он был для меня. Но это было не важно, важна была лишь ненависть, сжигающая мои внутренности.
В устремленных на меня глазах родился страх, созерцание которого на короткое мгновение подарило моей душе успокоение. А потом, упираясь ногами в грудь жертвы, одним отточенным до безупречности движением я сорвал голову с широких плеч. Мощный поток горячей крови ударил мне в лицо. Обезглавленное массивное тело подо мной покачнулось и рухнуло на землю. Едва успев отпрыгнуть в сторону, я стоял на земле, чуть в стороне, всматриваясь в удивленное выражение лица, застывшее на сжимаемой в моих руках голове. Ненависть приняла кровавое подношение, и сейчас внутри меня стало тихо и пусто.
Вглядываясь в безжизненные глаза, я пытался найти причину моей ненависти и жажды мести. Ничего. Холодное безразличие пришло на смену огню, столь беспощадно сжигающему мои душу и разум несколько секунд назад. Из навалившегося оцепенения меня выдернули звуки борьбы. Обезумев от запаха свежей крови, собратья грызлись над останками добычи. Один из них уже валялся с порванной глоткой. Струйка серого праха поднималась от его застывшего тела. Стало мерзко и гадко. Поняв, что все еще держу остывающую голову, размахнувшись, швырнул ее прямо в кучу вцепившихся друг в друга братьев. Один из них ухитрился поймать ее на лету, но тут же был сбит с ног и затоптан. Я отвернулся и пошел прочь по дорожке, которая шла вдоль здания. Синие сияние, что освещало для меня окружающее пространство, угасло. Тьма обступила меня. Но я чувствовал мир так, словно он был моим телом, и продолжал идти, обходя, карабкаясь, прыгая. Я шел до тех пор, пока визг дерущихся за остывающую плоть зверей не потерялся в шорохе падающего в небо праха.
Я лежал на крыше одного из многих зданий, устремив взгляд во тьму, затопившую меня и этот безмолвный город. Где-то совсем рядом, я скорее почувствовал это, чем услышал, кто-то подкрадывался, изо всех сил стараясь не выдать своего присутствия. Едва заметив, я уже знал кто это – мой соплеменник и друг.
Ни у кого из моих братьев не было имени. Мы просто знали друг друга. Но его я в шутку прозвал Мыслижуй. За то, что, в отличие от остальных, он все же пытался думать словами, хотя, получалось это крайне плохо.
Его тягучие мысли неповоротливого разума вторглись в мое сознание. Их трудно было понять, но чувства, привязанные к этим мыслям, были настолько четкие и яркие, что я невольно улыбнулся. Это были восторг от долгожданной встречи, привязанность, нетерпение и удовольствие от задуманной шалости.
Конец ознакомительного фрагмента.