Любовь зла
Последней посетительницей доктора Кемпера в этот день была мадам Ремшмидт – чуть полная дама в зрелом возрасте. Она жаловалась на спад сексуального желания, который мешает ей привычно жить. После приема доктор Кемпер проводил пациентку, положил кассету из диктофона в карман плаща и отправился в ближайший бар на встречу с давним другом – инспектором Фроммом.
Они выпили по глотку пива, и Кемпер обратил внимание на то, что полицейский непривычно грустен.
– Что с тобой, дружище?
– Понимаешь, я расследую убийство студентки, застреленной на днях из пистолета. Много неясного и дело движется гораздо медленнее, чем мне хотелось бы.
– Подозреваешь кого-то? Может, помощь моя нужна?
– Подозреваемых у меня два маменькиных сынка. Сорокалетний профессор университета и его двадцатилетний студент. Но у обоих алиби. Причем, алиби подтвержденные любящими до безумия матерями этих мужчин. Это и вызывает у меня сомнение… А у тебя что нового?
– Все без изменений. Прием больных, домашние заботы, работа над книгой по Фрейду…, – доктор сделал еще один глоток пива и потянулся за сигаретами в карман плаща. Выпавшую кассету он положил рядом с оказавшейся пустой пачкой. – Угости сигареткой? Мои закончились.
– Как вспомнишь Фрейда, так к фаллическим символам тянет? – Достав пачку «Kent» и чиркнув зажигалкой, инспектор дал прикурить товарищу.
– Не путай пенис с папиросой, ты уже стал взрослым! – доктор улыбнулся. – Наше общение тебе когда-то пойдет на пользу…
В это время зазвонил мобильный телефон.
– Сейчас буду. Пусть сидит у меня в кабинете, – инспектор стал спешно собираться.
– Что случилось?
– Мой профессор пришел с повинной и заявил об убийстве той самой студентки.
– Его алиби сгорело?
– Похоже на то…
Через пару часов инспектором Фромм сидел в кабинете и задумчиво размышлял в одиночестве. Не понравилось ему это признание профессора: мотив неясен, убийца не помнит, из какого пистолета стрелял. Время преступления называет приблизительное. А больше молчит и смотрит в никуда… Кого-то он выгораживает… Полицейский еще раз перечитал показания, просмотрел записи допроса студента и почему-то вспомнил фрейдовский эдипов комплекс. Ох уж эта материнская любовь к сыновьям, а сыновей к ним… Из-за этой любви столько трагедий в мире. А ему надо разобраться в одной. Юноша любил девушку, зрелый мужчина был неравнодушен к ней тоже. Оба живут с матерями и без отцов. К тому же все имеют одинаковую фамилию. Убийство на почве ревности? Но почему сорокалетний пришел с повинной, а до сего дня молчал?
Он решил закурить, и внезапно вытащил вместе с пачкой сигарет «Kent» магнитофонную кассету доктора Кемпера, которую случайно прихватил из бара. На крышке мелким почерком друга было написано: «Ремшмидт». «Это же имя убийцы! – Инспектор недолго размышлял и принялся слушать запись своего друга-сексолога для будущей книги. – В интересах следствия, – решил он. – А вдруг найдется там что-то стоящее?»
Инспектора увлекла магнитофонную запись:
«– У вас уже был климакс? – раздался мягкий голос Кемпера.
– Нет, месячные регулярные пока, вот неделю назад были, – ответила ему женщина. – Скорее всего, это у меня на нервной почве.
– Что за нервная почва?
– Многое наслоилось. У меня сложная судьба. Я потеряла мужа и сына. Авиакатастрофа…
– Давно это произошло?
– Двадцать лет назад, мне тогда 38 было.
– Как до этого складывались сексуальные отношения?
– Все было прекрасно. А после гибели близких я попала в больницу. Нервное истощение. Я с трудом пережила это время. Кошмар!
– Да уж, не позавидуешь.
– Только благодаря санитару, который за мной ухаживал, удалось вернуться к жизни. Он полюбил меня.
– Такие случаи редкость в жизни.
– Но мы расстались. Оливер (так его зовут) нашел меня в этом городе. Совсем еще молодым человеком он сделал мне предложение. И я согласилась. У нас разница в возрасте почти двадцать лет…
– Сексуальные отношения присутствовали в вашей с ним жизни?..».
Уже через минуту инспектор Фромм убыл на задержание. Что он услышал в записях обычного врача, если вечером того же дня убийца был арестован?
Ответ
– Да. Он заменил мне и сына и мужа… Мы даже представляемся окружающим, как мать и сын, что бы не вызывать кривотолков у соседей… Но уже почти год мы живем с ним, как мать и сын…
– В вашей жизни появились новые знакомства, мужчины?
– Нет! Что вы! Долгое время я никого к себе не подпускала, на мужчин смотреть не могла. Потом появился Оливер, мы попробовали жить вместе – и у меня получилось! Он сделал карьеру, стал профессором. Я живу с ним… А сейчас вот не возникает никакого сексуального желания!
– Вы его отталкиваете? Отказываетесь от близости?
– Нет, сексом мы занимаемся. Но я делаю это с неохотой, нет возбуждения, нет оргазма. Он это, конечно, чувствует.
– Сколько вы уже вместе?
– Около пятнадцати лет.
– Можете попробовать новый препарат – женский «Лаверон». Недавно появился в продаже. Или «Родиолу розовую»…
– Гипертонии у меня нет. Как принимать лекарства?
– «Родиолу розовую» по чайной ложке на полстакана воды, раз в день принимать три недели. «Лаверон» – вечером перед сном, две недели. Он повышает женскую возбудимость. И главное – постарайтесь снять остроту этой проблемы. Когда вы каждый день думаете о том, что у вас нет желания – это усиливает проблему. Старайтесь быть нежной с мужчиной, проявлять женственность. Тогда ваше тело быстрей откликнется на его ласки.
– Пока никакого отклика нет. Проблема не только во мне, но и в нем! Он стал меньше уделять мне внимания. Пропадает на несколько дней и говорит, что уезжает в командировки.
– Что вы сами думаете об этом?
– Я считаю, что его окрутила девушка, его студентка. И уводит от меня.
– У него множество студентов… Вы должны были бы привыкнуть к разнице в возрасте. У вас депрессия на этой почве? Ночью бывают плохие сны, бессонница?…
– Да. Мне кажется, я второй раз с потерей сына и мужа не справлюсь. Прошлое повторяется…
– Принимайте флюанксол. И запишите еще один препарат – гелариум. Это мягкие препараты, действуют успокаивающе, не подавляя сексуальную функцию. Попробуйте все это в комплексе – должно помочь. Главное для вас – выйти из депрессии и начать новую жизнь, оставив прошлое в прошлом. Позвоните мне через месяц, расскажите, есть ли сдвиги.
– Спасибо».
Чутье инспектора не подвело. Через полчаса он уже был у дверей настоящего убийцы и был готов предъявить ему обвинение, надеясь на чистосердечное признание. Инспектор Фромм с полицейским из участка стояли напротив немолодой женщины.
– Что случилось с Оливером? – громко спросила мадам Рамшмидт, открыв дверь.
– Он арестован за убийство, – медленно произнес полицейский, ожидая любой её реакции.
– Это не он убил… – Женщина медленно опустила в кресло. – Это я выпустила всю обойму в эту чертовку, посмевшую отобрать у меня самое ценное. Второй раз гибель сына и мужа я бы не пережила.